Prince And His Fool (Boylove)/Принц и его дурак (яой)

Чжао Хуан поднял чашку, чтобы произнести тост за принца за то, что он нашел время посетить его ресторан, что он считал величайшей честью. У Янге посмотрел на чашку на столе, и его сердце упало. Он всегда отказывался от предложения премьер-министра выпить, используя свой возраст в качестве предлога, когда посещал Тебэй, но теперь он был совершеннолетним и не знал, какой предлог придумать на этот раз. Премьер-министр, как и его семья, не знал о причинах его отвращения к алкоголю, и отказ ему еще раз будет считаться неуважением. Его взаимодействие с семьей было сведено к минимуму, поэтому они также не знали о его предпочтениях, иначе его отец сообщил бы Чжао Хуану, что он не пьет. Вместо этого он собирался попросить обменять его на чай, когда Жун Циан внезапно взял свою чашку и выпил свою и У Янге одну за другой. — Ты! Зачем ты это сделал? Такой невоспитанный слуга не должен служить принцу! — закричал разгневанный премьер-министр, глядя на Жун Циана, который только что вытер рот после того, как за долю секунды выпил все вино. Жун Циана чуть не вырвало кровью, когда он услышал, что к нему обращаются как к слуге, но решил проигнорировать это. «Я извиняюсь перед этим достопочтимым, но принц решил принять участие в пяти заповедях даосизма, поэтому он не будет пробовать вино, но прекрасная чашка жасминового чая вполне подойдет», — сказал он Чжао Хуану, прежде чем попросить девушку налить еще вина в его чашу: «Но я должен сказать, что ваше вино поистине легендарное. Лично я его поклонник». Молчание длилось почти минуту, которую Жун Циан назвал бы самой длинной в своей жизни. Он сделал только то, что было естественным, чувствуя необходимость защитить У Янге. На протяжении всего разговора между У Янге и Чжао Хуаном он хранил молчание, просто любуясь лицом своего божественного мужчины с большой снисходительностью. Но когда эта чаша вина была предложена У Янге, он заметил тонкие признаки беспокойства. Казалось, принц оказался перед дилеммой, пытаясь отклонить предложение премьер-министра. Поэтому он грубо вмешался, с радостью облегчив бремя У Янге, по самой нелепой причине, которую только мог придумать. Пять заповедей даосизма, да? Как будто У Янге перестал убивать монстров. Премьер-министр был так зол и не поверил ни единому слову того, что сказал этот молодой человек, но не мог выразить свою обеспокоенность, по крайней мере, в этот момент. «Я понимаю, Ваше Высочество, подниму тост с любым чаем по вашему выбору, когда вы удостоите нас своим присутствием, у моей жены есть целый ряд изысканных коллекций, которые вам понравятся». У Янге кивнул в знак согласия и попрощался с Чжао Хуаном, но он не мог перестать думать о том, что только что произошло. Он не понимал, как Жун Циан мог видеть его насквозь и быстро проявлять инициативу от его имени, но прежде чем он успел спросить его, подали еду. Он наблюдал, как взволнованный Жун Циан успокаивается, готовясь поесть всласть. Принц почти не притрагивался к своей еде, наблюдая, как Жун Циан наедается, как маленькая белка, которая голодала несколько недель. Он нашел эту версию Жун Циана неотразимо милой и хотел поцелуями снять весь жир с губ в потворстве своим желаниям. Когда его чаша с вином закончилась, девушка подошла к Жун Циану, чтобы наполнить ее для него, но У Янге остановил ее: «Я сделаю это, ты можешь идти», — сказал он с собственнической улыбкой на лице, его глаза не отрывались от Жун Циана, который в настоящее время опустил голову, отвлекся на лапшу с тушеной свиной грудинкой. Услышав такое странное предложение от У Янге, Ин Те чуть не взорвался от гнева. Жун Циан сумел сделать невозможное, заставив Его Королевское Высочество служить ему без всякой причины, и подобное случалось не в первый раз. В последний раз, когда У Янге положил еду в миску Жун Циана, как будто это было естественно, но он не собирался ничего говорить, только толкнул локтем ничего не подозревающего Жун Циана. Почувствовав болезненный толчок Ин Те, Жун Циан поднял голову с застывшими во рту палочками для еды, наблюдая, как принц наливает ему немного вина. Эти двое застряли в безвыходном положении, глядя друг на друга, думая, кто знает, о чем, но стимуляция была слишком сильной для Жун Циана. Его сердце сильно колотилось в груди, он отвел взгляд от У Янге и выпил всю чашку одним глотком. Можно было только благодарить Жун Циана за то, что он хорошо переносит алкоголь, иначе он бы уже потерял сознание. «Спасибо», — сказал он, поставив чашку на стол, прежде чем встать и сказать: «Мне нужно идти». Несмотря на резкость, парню действительно нужно было пойти и купить ингредиенты, необходимые для изготовления подарка-признания, не зависимо от того факта, что У Янге кокетничает. У Янге размышлял о том, что он, возможно, сделал неправильно. Жун Циан явно снова избегал его. — Он только что переусердствовал и спугнул его? — спросил он себя, проглотив свое разочарование. «Я хочу кое-что купить, поэтому мне нужно идти сейчас, пока не стемнело», — уточнил он, стоя неподвижно. У Янге с многозначительным выражением лица наконец ответил: «Я могу сопровождать тебя, чтобы ты не потерялся». Жун Циан не мог сдержаться, ему так хотелось смеяться. Как такой городской мальчишка, как он, может заблудиться в таком маленьком городишке? По сравнению с мегаполисом, в котором он вырос, этот город был каплей в море. «Со мной все будет в порядке, тебе не нужно меня сопровождать, но ты можешь вернуть мои деньги», — сказал он с невозмутимым видом. Взгляд Жун Циана был абсолютно решителен, и у него не было намеренья вести переговоры, но как У Янге мог быть уверен, что он вернется к нему?