Prince And His Fool (Boylove)/Принц и его дурак (яой)

Ин Те и У Фан увидели такую чувственную сцену, что даже самая невосприимчивая дева покраснела бы. У Янге был подобен голодному медведю, пожирающему невинного ягненка, лаская его непослушными руками. У Фан был в восторге, говоря: «Это оооочень горячо!» толкая Ин Те локтем. «Бля, только не снова! Мои несчастные глаза больше не могут выносить это дерьмо», — сказал Ин Те, отводя взгляд от грязной пары только для того, чтобы встретиться с озорным взглядом У Фана. Что он сделал такого неправильного, чтобы получить передозировку интимными сценами? Жун Циан отделился от противного У Янге и сотворил новую одежду, чтобы прикрыть свою открытую грудь, нервно смеясь. «Я лечил его, ха-ха, вы, ребята, действительно знаете, как испортить хорошую вещь, не так ли?» Недовольный У Янге посмотрел на него грустными щенячьими глазами, стоя рядом с ним. Жун Циан усмехнулся, когда посмотрел на избалованного человека, скулящего, как младенец. Он нежно погладил руку У Янге, чтобы успокоить его, затем сказал: «Проверь свое лазурное пламя, оно уже должно было восстановиться», — сказал он, глядя на У Янге, прежде чем прошептать ему на ухо: «Я люблю тебя, даже если у тебя нет больше твоего дара." У Янге обнял его за талию сзади, глубоко уткнувшись лицом в шею Жун Циана, с сияющей улыбкой прошептал: «Спасибо, и я тоже тебя люблю». Покрасневший робкий Жун Циан не мог больше терпеть это, ругаясь про себя: «Бля! Мне определенно тяжело. Ян Ян чертовски опасен.» Он должен был отвлечься, иначе это переросло бы в неловкое положение. «Что ты здесь делаешь? Разве ты не стремился стереть свои грехи?» — спросил он У Фана, вызывая фрагмент, который в настоящее время находился во владении У Уцина. «Только не говори мне, что ты был настолько глуп, что сам пришёл прямо к У Уцину, только для того, чтобы доказать свою точку зрения?» — спросил У Янге, все еще обнимая Жун Циана. «Ах! Кузен, это хорошо, продолжай в том же духе, я делаю кое-какие заметки, чтобы потом сделать это с малышом Те», - сказал У Фан с озорным выражением лица. Ин Те, услышав это, сбросил его со спины, у человека, казалось, был такой бойкий язык, что он напугал его до чертиков. "Ой-ой, Ах!..Те, тебе почему ты так бросаешь своего мужчину, ведь я пришёл сюда только ради тебя? Я выполнил свою часть сделки и был замучен этим зверем, а ты так со мной обращаешься," — заскулил У Фан, смаргивая поддельные слезы, как будто у него были какие-то обиды. И У Янге, и Жун Циан видели его насквозь, но не собирались портить его выступление, так как Ин Те каким-то образом попался на его удочку. Фрагмент, наконец, появился из того места, где его прятал У Уцин, и медленно исчез в теле Жун Цзиана. В этот момент У Уцин, наконец, очнулся от забытья, издав низкий стон в агонии. У Фан встал с земли с помощью Ин Те и подошел к У Уцину. Он был так зол из-за того, что его замуровали в хитроумное приспособление, которое убило бы его, если бы он сделал хоть одно движение и решил выплеснуть свое разочарование. Он подковылял к нему и пару раз ударил его ногой, крича: «Ты, кусок дерьма! Просто сдохни», и еще ударил с мрачным выражением лица, его глаза вспыхнули от гнева. Он отвесил еще несколько пинков за каждого из сыновей У Уцина, казненных этим человеком. Такой мерзкий человек должен был умереть, это сослужило бы всему миру большую услугу. У Янге в конце концов сдержал его, потому что У Уцин не мог быть убитым У Фаном. У него были большие планы на него, и только он мог казнить У Уцина. У Фан, наконец, успокоился, и присев перед У Уцином, сказал: «Ну, я думаю, на этом веселье заканчивается, У Уцин. К сожалению, нам придется расстаться… К сожалению, нам приходится расстаться… это не из-за меня, это точно из-за тебя. У нас было много времени, — сказал У Фан, как будто произнося сердечную речь, прежде чем Ин Те прервал его, вытащив на улицу. «Почему, черт возьми, он говорит так, будто расстался с ним?» — подумал Ин Те, таща У Фана за запястье. Поверьте мне, У Фан был более чем готов с угрожающей ухмылкой на лице. «Ты можешь подождать снаружи, я разберусь с ним», — сказал У Янге Жун Циану, прежде чем нежно поцеловать его в щеку. Он не хотел, чтобы его возлюбленный видел его с этой стороны, и не собирался дарить У Уцину легкую смерть. Когда между ними возникло взаимопонимание, Жун Циан любовно улыбнулся, прежде чем выйти из разрушенного дворца. У Янге присел рядом с У Уцином и провозгласил с голубым пламенем, танцующим на кончиках его пальцев: «Властью, дарованной мне императором Цинда из Хэпэна, я настоящим приговариваю вас к смерти в огне, вы хотите сказать последнее слово?» Несмотря на слабость и ощущение близкой смерти, У Уцин все же нашел в себе силы заговорить, но так тихо, что У Янге пришлось наклониться ближе. Он издал тонкий смешок и сказал: «Ты будешь смотреть, как умирает твой любимый человек, когда боги придут за ним. К сожалению, я не смогу насладиться таким славным моментом». У Уцин говорил с волчьей улыбкой, наблюдая за замешательством на лице У Янге. «Почему боги придут за ним?» — спросил он, но мужчина не ответил ему, только залился злобным смехом. «Тск….. раз уж ты решил не говорить, то какой смысл откладывать приговор», — сказал он, вставая, активируя сапфировое пламя, которое казалось более мощным, чем раньше. Перед тем, как его ударили, У Уцин выглядел огорченным, но было слишком поздно вести переговоры. У Янге медленно сжигал его изнутри, пока мужчина кричал от боли, пока не остался только пепел.