Никогда не виденное (Jamais Vu)

— Артур. Артур, дорогой, — говорит кто-то. Артур чуть поворачивает голову, и Имс оказывается рядом с ним, возле локтя. Он держит два рожка мороженого, и Артур берет один. Оно прохладное и сладкое на языке, и что-то такое мелькает — влажные летние ночи, жужжание цикад, — но потом они вдвоем неторопливо прогуливаются по тротуару не слишком оживленной улицы. — Это действительно очень необычно, — говорит Имс. Артур чувствует, как его брови хмурятся. — Это просто мороженое. Имс улыбается. — Довольно скромное и восхитительно старомодное свидание, ты не находишь? — Это классика, — отвечает Артур, всё еще поглощенный поеданием своего мороженого. В этом действии есть определенный процесс — ему нравится, чтобы мороженое было идеально выровненным с краем рожка, прежде чем он откусит от него. Имс обнимает Артура одной рукой за плечо. — Тебе что-нибудь из этого не кажется странным? — Капни на мой костюм и умрешь, — говорит Артур без злобы. Имс вздыхает и выбрасывает свое тающее мороженое в мусорный бак, когда они проходят мимо, а затем дочиста облизывает пальцы. Артур наблюдает, вид губ Имса, сомкнувшихся вокруг каждой костяшки пальца, завораживает. — Артур. Артур. — Хмм? — произносит Артур. Его мороженое исчезло, только на руке осталось небольшое пятно. Тогда Имс останавливает их и берет Артура за руку. — Как мы сюда попали? — Я почти уверен, что это потому, что ты чертовски настойчив, — отвечает Артур. — Нет, дорогой, я имею в виду... *** Артур просыпается. У Юсуфа в руках блокнот, а на нос нацеплены очки для чтения. — Как ты себя чувствуешь? Имс издает тихий звук прямо справа от Артура. — Он не осознавал, что видит сон. — Интересно, — говорит Юсуф, делая какие-то пометки. — Этот эксперимент может занять больше времени, чем я думал. *** Всё начинается с того, что Юсуф приходит к ним с предложением. — Подумайте, — призывает он их. — Это было бы невероятным преимуществом при столкновении с военизированным подсознанием. — Если ты правильно подберешь комбинацию веществ и дозировку, — осторожно замечает Артур. — В противном случае можно остаться с проекциями и объектом, который будет более увлечен созерцанием своих пальцев, чем ответами на вопросы. Юсуф сияет. — Вот тут, Артур, ты и вступаешь в игру. Если вы с Имсом протестируете всё это, я смогу точно настроить формулу, чтобы снизить подавленность объекта, оставшегося при этом в ясном сознании. Артур, так сказать, не из тех, кто отказывается от нового оружия. — Что ты хочешь, чтобы мы сделали? Имс сутулится в своем кресле и выглядит отвратительно довольным собой. — Проще говоря, дорогой Артур, мы отправляемся в страну грез, я задаю тебе несколько вопросов... — А потом мы посмотрим, сколько времени тебе потребуется, чтобы застрелить его, — заканчивает Юсуф. — Я в деле, — резюмирует Артур. *** Первого сна почти достаточно, чтобы заставить Артура заречься от всего эксперимента. Это абсолютно ужасно; ему кажется, что весь сон он плавает в грязи (это не так, он стоит с Имсом на углу улицы, что напоминает ему о Праге), и Имс задает ему вопросы, но Артур не может сосредоточиться, едва слышит его. Он слишком занят тем, что чувствует себя медлительным и пойманным в ловушку, и, черт возьми, у него что, действительно будет приступ паники во сне? По-видимому, да. Он ничего не может уловить, кроме ощущения руки Имса на своем плече, Имс тихо шепчет ему на ухо (но что он говорит?), в то время как Артур борется за дыхание, и это больно, и, черт бы побрал боль за то, что она в принципе существует в его дурацком мозге. Он не понимает, о чем просит, пока обеспокоенное выражение лица Имса не сменяется сочувствием, и он не слышит: «Шшш, дорогой», — и не чувствует холодную тяжесть пистолета у своего виска. — Убей меня, — снова хрипит Артур, и губы Имса кривятся, прежде чем он нажимает на курок. Артур просыпается, и почти сразу его рвет. — Что случилось? — восклицает Юсуф, соответствующим образом встревоженный. — Тебе придется придумать что-нибудь получше, — отрезает Имс. — У него была чертова паническая атака. Я думал, это должно было сделать его послушным. Он опускается на колени рядом со стулом Артура и снимает крышку с бутылки с водой, предлагая ему освежиться. Артур прополаскивает рот, пытаясь не обращать внимания на дрожащие руки, а затем произносит: — Юсуф, я пришлю тебе счет из химчистки. Он с неприязнью смотрит на свою одежду и отталкивает руки Имса от своего жилета, пока Имс не кладет одну ладонь ему под подбородок и пристально не заглядывает ему в глаза, прежде чем получить молчаливое согласие расстегнуть пуговицы и помочь Артуру снять его. — Пойдем, я отвезу тебя домой, — говорит Имс, и Артур внезапно чувствует себя измученным и не в настроении спорить. Это ощущение не отпускает Артура всю дорогу, пока они не возвращаются в отель, в котором остановились. Имс открывает дверь в номер Артура и провожает его внутрь, и Артур сразу же идет в ванную, закрывается и избавляется от оставшейся части своего костюма. Он включает воду, и пока проверяет температуру, слышит голос Имса за дверью: — Ты не обязан этого делать, если не хочешь, дорогой. Мы можем закончить эксперимент прямо здесь — нам это не нужно. Артур мгновение смотрит на струю воды, льющуюся из крана, прежде чем включить душ. — Увидимся завтра, — кричит он Имсу через дверь. Имс ничего не отвечает на это, но вскоре Артур слышит, как захлопывается входная дверь. *** — У тебя есть семерка? — спрашивает Артур. Имс раскладывает свои карты веером, плавным профессиональным движением, а затем говорит: — Иди полови рыбку. Артур хмурится и достает еще несколько из колоды. Он немного раздражен количеством карт у себя на руках. — Итак, скажи мне, дорогой. Когда ты в последний раз играл в эту конкретную игру, а? Ты можешь вспомнить? Артур снова хмурится. — Я... я не... подожди. С Филиппой. В последний раз я играл в нее с Филиппой. — Дочерью Дома? Так, так. Дядюшка Артур. Очень любезно с твоей стороны. — Я позволил ей победить, — в спешке признается Артур. — Она знала правила, но шестилетнего ребенка обмануть нетрудно. Имс пристально смотрит на него. — Ты жульничал в карточной игре с ребенком. — Я не хотел, чтобы она плакала, — оправдывается Артур. — Так что я всего лишь позволил ей выиграть. Тогда Имс улыбается ему, и в этой улыбке есть что-то подозрительно теплое, а не насмешливое. — Как давно мы знаем друг друга, Артур, дорогой? — У тебя есть четверка? — вместо этого спрашивает Артур. Имс не утруждает себя тем, чтобы взглянуть на свои карты, и просто кратко качает головой. — Как давно мы знаем друг друга? — Шесть лет и девять месяцев, — рассеянно говорит Артур, хмурясь на бесполезную двойку, которую он вытаскивает. — Ты не считаешь Вену? Артур сердито смотрит на него. — Мы не были представлены друг другу до Каира. Выстрелить в кого-то дротиком с транквилизатором — это не то же самое, что встретиться с ним. — Справедливости ради, у тебя было кое-что, что мне срочно нужно было украсть, — говорит Имс, хотя его голос звучит немного извиняющимся. — Ты выстрелил мне, — цедит Артур сквозь зубы, — в задницу. — И с тех пор я гоняюсь за ней, — выдает Имс, сбрасывая свою последнюю составленную пару карт. Артур крайне раздражен, когда просыпается. — Поверить не могу, что я рассказал тебе о Филиппе, — шепчет он и тянется, чтобы стукнуть Имса по руке, когда Имс фыркает. Юсуф смотрит на них поверх очков. — Улучшение по сравнению с прошлым разом? — Он отвечал на вопросы, но потенциально безобидные. Он всё еще мог следить за карточной игрой, — сообщает Имс. Юсуф делает пометки в своем блокноте, но отказывается что-либо говорить в ответ и просто бормочет несколько цифр себе под нос. — Тогда ладно. Как насчет ужина? Я умираю с голоду, а ты выглядишь так, словно собираешься рухнуть, как только встанешь, — предлагает Имс. — Я возвращаюсь в отель, — заявляет Артур и протискивается мимо него. *** Юсуф — химик своего собственного уровня, но снотворное, над которым он работает, имеет совершенно разные эффекты в ответ на самые незначительные изменения. У Артура ни разу больше не было приступов паники, но дело не только в мороженом в парке. — Что ты здесь делаешь? — он требует. Он наставил пистолет на Имса, который поднял обе руки вверх. — Давай успокоимся, — говорит Имс, поднимая руки выше и стараясь выглядеть как можно более безобидным, но всё в Артуре знает, что этот человек опасен. Артур снимает пистолет с предохранителя. — Я спрошу тебя еще раз. Что ты здесь делаешь? — Полегче, — произносит Имс. — Ты знаешь, кто я. Ты знаешь, почему я здесь. Не так ли? — Они послали тебя? — продолжает допрос Артур, ясно и холодно. Его палец не дрожит на спусковом крючке, но сердце колотится сильно, и его тошнит от воспоминаний о кляпе во рту, капюшоне на голове и выкрикиваемых вопросах на языке, которого он не понимал. — Кто они, дорогой? — уточняет Имс. Артур тяжело сглатывает. — Ты знаешь, — говорит он, и его голос звучит хрипло даже для собственных ушей. — Это есть в моем досье... там немного, но оно там есть, если ты посмотришь. Тогда в глазах Имса что-то появляется, что-то мягкое, темное и печальное. — Ох, дорогой, — вздыхает он. — Что они с тобой сделали? Это риторический вопрос, Артур знает это, и он хочет ответить, но так, чтобы не рассказывать всё сразу. — Ты знаешь, — повторяет он. — Ты знаешь, не так ли? — Я могу сделать обоснованное предположение, — пробует Имс, а затем медленно протягивает руку. — Отдай мне пистолет, Артур, — тихо добавляет он. — Я хотел бы, — говорит Артур, но что-то не так — теперь он дрожит. — Я хотел бы. Я хочу. Но они найдут нас обоих. — Они этого не сделают, — мягко убеждает Имс. — Я обещаю тебе, они этого не сделают. Отдай мне пистолет, пожалуйста. — Он осторожно забирает его у Артура и ставит на предохранитель. — Присаживайся, Артур. Артур опускается на гостиничную кровать, и его руки всё еще дрожат. — Я знаю, что сплю, — сообщает он. — Почему бы тебе просто не разбудить меня? Имс присаживается на покрывало рядом с ним и гладит Артура по спине. — У нас есть еще пять минут в запасе. Ты сказал не заканчивать раньше, если я не сочту это необходимым, помнишь? Артур точно не помнит. — Это похоже на меня, — соглашается он, немного расслабляясь. — Я доверяю твоему профессиональному суждению. Наступает небольшая пауза. — Возможно, это самая милая вещь, которую ты мне когда-либо говорил, — отвечает Имс. Артур отказывается комментировать, и они тихо сидят вместе на гостиничной кровати, сердце Артура всё еще колотится, но у Имса пистолет, и они сидят лицом к двери. Никто не сможет застать их врасплох. А потом Артур просыпается. — Паранойя, — рассказывает Имс Юсуфу. — Он определенно собирался сначала стрелять, а потом, возможно, задавать вопросы. Юсуф морщит нос. — Это прискорбно. Было несколько вещей, которые можно было бы рекомендовать для этой рецептуры. — Учащенное сердцебиение к тому же, — резко добавляет Артур, вытаскивая канюлю из своего запястья. Он ждет, что Имс подробно изложит масштабы его иллюзий, но Имс молчит. — Он демонстрировал симптомы паранойи, но на самом деле не нападал на тебя? — уточняет Юсуф, сделав несколько пометок. — Я отговорил его, — коротко докладывает Имс. Артур не совсем понимает, что думать о скрытности Имса, но он встречает взгляд Имса и одними губами шепчет: — Спасибо. Он не уверен, какой ожидал реакции от Имса, но тот выглядит обеспокоенным. *** — Я не уверен, что это должно доказать, — тянет время Артур. — Тише, дорогой, это для науки, — говорит Имс и загибает страницу журнала Cosmopolitan, который держит в руках. — «Когда вы встречаетесь с парнем, который вам нравится, во второй раз, он надевает уродливую рубашку, которую, по его словам, купила для него его мать. Как вы думаете: А) он маменькин сынок, и никакого свидания номер три не будет...» — Серьезно, что это такое? — спрашивает Артур. — Тест под названием: «Не Слишком Ли Ты Придирчива, Когда Дело Касается Парней», — информирует Имс. — Ты не слышал свои два других варианта. «Б) Ну, каждый хоть раз должен сделать перерыв в моде, или С) Это мило, что он любит ее достаточно сильно, чтобы носить такое». Артур барабанит пальцами по столу, за которым они сидят. — Зависит от парня. Имс кривит рот в нелепой гримасе. — Нет такого варианта, — тянет он нараспев. — Но это действительно зависит, — возражает Артур, немного наклоняясь вперед. — Взять, к примеру, тебя. — Да, пожалуйста, — позволяет Имс и морщится, когда Артур пинает его в голень. — В твоем случае ответ не может быть Б). — Почему бы и нет? — протестует Имс, звуча где-то между обиженным и озадаченным. — Опция указывает «один» оплошный шаг от моды. В единственном числе. Ты ходячее, живое воплощение типа с плаката модных проступков, — говорит Артур и торжествующе улыбается своей логике. Имс, что раздражает, не выглядит расстроенным. — Хорошо, если ты исключаешь Б), тогда какой? Артур перестает улыбаться. — Я знаю, что ты любил ее, — говорит он так мягко, как только умеет. Имс замирает. — Прошу прощения? — Твоя мать. Ближе к концу, когда ты отказался от какой-либо работы за пределами страны..., я хотел знать, почему ты продолжал всем отказывать, — предлагает Артур в качестве объяснения. Он тянется вперед, вырывает журнал из рук Имса и переворачивает его на последнюю страницу. Там — глянцевая фотография изможденного Имса, сидящего у постели пожилой женщины, крошечной и хрупкой, подключенной к капельнице. — Я не могу исключить вариант А), — добавляет Артур. — Но я знаю, что в этом мире нет рубашки, которую ты бы не надел, если бы она попросила. Имс прерывисто вздыхает. — Артур, — говорит он, как будто его сердце может разорваться. Артур протягивает руку, чтобы накрыть руку Имса своей. — Всё в порядке, — говорит он, хотя знает, что это не так. Они просыпаются, и Имс быстро вынимает свою канюлю и выходит, не говоря ни слова. — Что с ним такое? — озадаченно спрашивает Юсуф. — Я отвечал на вопросы, — признает Артур через мгновение. — Просто не так, как он хотел. *** Его выдергивает из сна — нормального сна — вибрирующий телефон на тумбочке. Он морщится от яркого света от экрана, но на самом деле ему не нужно видеть идентификатор вызывающего абонента, чтобы узнать, кто это. — Что, — говорит он. Он слишком устал, чтобы даже думать о том, чтобы звучать угрюмым. — Артур, — начинает Имс, а затем ничего не говорит. Артур вздыхает и переворачивается на бок, прижимая телефон к уху. — Ты что, пьян? — Нет, — отвечает Имс, растягивая слог. — Не можешь уснуть? Артур пытается снова и зевает в конце. — Ммм, — говорит Имс, что может быть ответом. Артур смотрит на гостиничный будильник и стонет. Не то чтобы он никогда раньше не нарушал режим сна для своего организма... — это связано с полем деятельности, и он с пониманием относится к бедственному положению Имса, но всё же не совсем рад бодрствовать. — Мы могли бы сделать перерыв завтра, — предлагает он. — Юсуф разберется. Ты можешь заснуть, не беспокоясь, когда тебе нужно вставать. — Я не беспокоюсь об этом, — говорит Имс. Артур снова зевает. — И всё же. Небольшой отдых может быть неплохой идеей. На другом конце провода раздается нежный вздох. — Извини, что разбудил тебя. — Нет, это не так, — бормочет Артур, снова утыкаясь носом в подушку. — Иди спать, дорогой, — говорит Имс. Артур не помнит, как повесил трубку. *** — Постарайся не двигаться слишком много, — мягко упрекает Имс, проводя кистью по холсту. Артур сидит в кресле с блокнотом на коленях и своим любимым карандашом в руке. — Это никогда не всплывало в моих исследованиях о тебе. — Никто не отрицает, что ты очень, очень, очень хорош, пупсик, но ты не знаешь обо мне всего, — говорит Имс. Мгновение он смотрит на Артура острым профессиональным взглядом, а затем возвращается к своей картине. Артур постукивает карандашом по бумаге, размышляя. — Я думаю, что знаю всё самое важное, — говорит он. — Важное, — вторит Имс, чуть насмешливо. — Вот почему, любовь моя, из тебя никогда не получится имитатора, по крайней мере, до тех пор, пока ты предпочитаешь свое собственное субъективное суждение другим. Ты должен верить в то, во что они верят. — Звучит не столько как актерская игра, сколько будто ты действительно имеешь это в виду. Что делает дело Келлера еще более неприятным. — Ты должен каждый раз иметь это в виду, — говорит Имс, но больше самому себе, чем Артуру. — Имитация зависит от того, чтобы найти ту часть, в которую ты можешь поверить. Артур хмыкает. — Думаю, я останусь при своей работе. — Ты идеально подходишь для нее, — соглашается Имс. — Разве ты не собираешься показать мне, над чем ты работаешь? — интересуется Артур через мгновение. — Если ты сначала покажешь мне свой, — говорит Имс с ожидаемым веселым намеком. Артур опускает взгляд на свой блокнот. Он делал наброски, пока они разговаривали, сначала четкие линии, затем детали. Он поднимает его, чтобы Имс увидел. Имс немного обдумывает это, а затем поворачивает мольберт, чтобы Артур мог посмотреть. Это не похоже ни на одну картину, которую Артур когда-либо видел — она вообще почти не похожа на холст, написанный маслом, скорее больше на чувство, закрепленное на месте, богатое и насыщенное временем и заботой. — Я думал, ты рисуешь меня, — ошеломленно выдыхает Артур через мгновение. Имс смотрит на него с любопытством. — О, но это так, — говорит он, и тогда они просыпаются. *** На следующий день ему звонит Дом. — Как продвигается эксперимент Юсуфа? — спрашивает Дом. Артур не говорил ему об этом, но он не удивлен, что Дом знает. — Два шага вперед, три шага в сторону и один прямо в воздух, — рассказывает ему Артур. Дом фыркает, а затем говорит: — Ну, ты знаешь это... Джеймс, где ты взял это арахисовое масло? Артур слышит голос Джеймса, предлагающего какое-то объяснение. — Из твоей руки? — скептически повторяет Дом. — Фактически верно, — говорит Артур, даже не потрудившись скрыть улыбку в своем голосе. — Не поощряй его, — возражает Дом. — Джеймс, дорогой, дай мне это и иди умойся. В любом случае. Я говорил, что вы не должны ожидать, что сможете усовершенствовать что-то подобное без проб и ошибок. — До сих пор было много ошибок, — сухо сообщает Артур. Дом издает смешок. — Так я и слышал. Хотя я немного удивлен, что ты вызвался добровольцем. — Это может быть очень полезно, — говорит Артур. — Я бы с таким же успехом не стал уворачиваться от пуль, если бы в этом не было необходимости. — Ну, если Юсуф может заставить эту штуку сработать на тебе, она сработает на ком угодно, — утверждает Дом, и это комплимент, который наполняет Артура немалой гордостью. — Но я не это имел в виду. Зачем ты это делаешь? — Я только что сказал тебе. — Артур, — мягко говорит Дом. — Это риск, и ты это знаешь. Имс мог спросить тебя о чем угодно, и если Юсуф прав, ты бы ему сказал. Артур на какое-то время замолкает. —Я знаю, — отвечает он в конце концов. Джеймс что-то лепечет на заднем плане, что-то похожее на импровизированную песню. Затем Дом вздыхает. — Ну, если ты уверен, для меня этого достаточно. — Потому что я абсолютно точно искал твоего одобрения постфактум, — иронизирует Артур, закатывая глаза. — Козел, — с нежностью говорит Дом. — О, ради... Джеймс, дорогой, не повторяй это, хорошо? — Слушай, мне нужно идти... Я свяжусь с тобой позже, ладно? — говорит Артур. — Удачи, — салютует на прощание Дом, и линия замолкает. *** Они вышли за рамки побочных эффектов, полностью выводящих из строя, и перешли в область узкой утонченности нежелательных последствий. — Он ответил, но много врал, — сообщает Имс после одного сна. Артур не прилагает никаких усилий, чтобы не выглядеть самодовольным. — Он ответил на некоторые, но проигнорировал остальные, — информирует Имс после другого. И вот однажды им снится сон, после которого Имс сидит в своем кресле со странным выражением на лице. — Он легко отвечал, — медленно говорит Имс. — Но был таким же угрюмым и дулся, как брошенная любовница. — Простите? — огрызается Артур. Имс бросает на Юсуфа взгляд, как бы говоря: понимаешь, что я имею в виду? — Как бы ты оценил «угрюмый» по отношению к тому, кто бы всадил пулю тебе в голову? — спрашивает Юсуф. — Да будет тебе известно, Артур очень грозно надул губы. — Я бы с радостью пристрелил тебя, — отрезает Артур, а затем неловко добавляет: — Но я об этом не подумал. Юсуф выглядит крайне довольным этим, что, возможно, что-то говорит о том, насколько испорчен их бизнес. — Я думаю, джентльмены, пришло время для контрольного теста. *** Артур не то чтобы рад видеть Сайто, ожидающего их, когда они прибывают в лабораторию Юсуфа на следующий день. Он чувствует некоторое противоречие из-за этого: с одной стороны, Сайто зарекомендовал себя ценным (пусть и случайным) членом команды, но предупреждение Дома звучит в его голове, и хотя он немало доверяет Сайто, с другой стороны, есть большое поле между «Я доверяю тебе защитить наши жизни» и «Я верю, что ты не воспользуешься ни малейшим преимуществом надо мной, пока я совершенно беспомощен». Его пальцы сжимаются в кулаки, пока Юсуф описывает их эксперимент, и единственное, о чем он может думать, — это тот первый, ужасный сон и чувство такой ловушки, что он хотел умереть. — Мы сейчас вернемся, — спокойно говорит Имс, берет Артура за локоть и выводит его в коридор. Артур прислоняется спиной к стене и сосредотачивается на медленном и ровном дыхании. Он собирается вернуться туда и сделать это. Он знает, что может это сделать. Он умирал больше раз, чем может сосчитать во снах, много раз невероятно болезненными способами. Это ерунда. — Это не обязательно должен быть Сайто, дорогой. Он здесь всего на неделю по делам. Мы можем найти кого-нибудь другого, — мягко убеждает Имс. — Нет, — говорит Артур. — Он — лучший выбор. Если я не почувствую угрозы от него во сне и буду сотрудничать, мы будем знать, что это работает. — Ты не хочешь этого делать, — настаивает Имс. Это не предупреждение, это констатация факта, как будто он может читать Артура так же легко, как карты. — Какое отношение это имеет к чему-либо? — раздраженно говорит Артур. Имс опирается предплечьем о стену, чуть сбоку от плеча Артура. Губы Имса не очень тонкие — как бы они могли быть, когда они так выглядят? — но его рот сжат в напряженную линию. — Ты не должен делать это с собой, Артур. Я же говорил тебе, нам это не нужно. Мы можем продолжать в том же духе, как до этого. Это не похоже... это не так, как было тогда, — говорит Имс, и такой тон фрустрированного гнева Артур слышал раньше, но никогда тот не был направлен на него. Артур знает, что тогда было в то время, когда они носили форму и не контролировали свои мечты, не говоря уже о собственной жизни. — Тебе придется поверить мне, когда я скажу тебе, что я могу это сделать, — парирует Артур. — Или ты собираешься сказать мне, что не можешь рискнуть из-за меня? Имс неровно выдыхает, тепло этого дыхания призрачно касается уха Артура и заставляет его слегка вздрогнуть. — Иногда, дорогой, меня бесит, что ты точно знаешь, что сказать, чтобы обвести меня вокруг пальца. Затем Артур встречается с ним взглядом, обескураживающе близко. — Доверься мне, — снова говорит он, и это просьба. — Да поможет мне Бог, но я верю, — говорит Имс и следует за Артуром обратно в лабораторию Юсуфа. *** — Расскажи мне, как ты познакомился с устройством PASIV, — спрашивает Сайто. Артур смотрит на него ровно. — Я уверен, что ты знаешь. Зачем тратить свое время, спрашивая меня? — Тем не менее. Опиши мне это, пожалуйста. Артур рассматривает остывающую чашку чая в своих руках. — Я бы предпочел этого не делать. Я надеюсь, ты понимаешь. — Тогда расскажи мне, как ты познакомился с мистером Имсом, — продолжает Сайто так же любезно, как и раньше, но его взгляд тяжел, когда он смотрит на Артура. — Странная тема для любопытства, — говорит Артур. — Но я не могу рассказать тебе то, что ты хочешь знать. Спроси Имса. Он может быть скажет тебе правду. — Может быть? — переспрашивает Сайто, и между его бровями появляется крошечная складка. Такая реакция радует Артура больше, чем следовало бы. — Имс много болтает, но когда дело доходит до важных вещей, вы обнаружите, что он удивительно неразговорчив. Тогда Сайто наклоняется ближе. — Ах. Значит, мистер Имс считает тебя одной из тех важных вещей? — Имс ценит свою частную жизнь, — гладко парирует Артур. — Если ты хочешь знать, о чем он думает, тебе, наверное, стоит просто попробовать спросить его. — У мистера Имса есть привычка делать тебе одолжения, но я сомневаюсь, что он проявит такую же любезность по отношению ко мне, особенно в том, что касается тебя, — говорит Сайто. Он откидывается на спинку стула и изучает Артура. — Это твоя проблема, — сообщает Артур. — Но, возможно, у тебя тоже есть привычка время от времени потакать мистеру Имсу. Когда никто не смотрит. Артур ничего не говорит. Сайто улыбается, отстраненно и холодно. — Тогда я прощаюсь с вами, — вежливо произносит он и выходит из комнаты. Мгновение спустя в комнату заходит Имс. Он не садится на место напротив Артура, которое Сайто недавно освободил. Вместо этого он садится рядом с Артуром на диван. — Полагаю, вернемся к чертежной доске, — говорит Имс и приобнимает Артура за плечи, как будто он делал это целую вечность (он ведь не делал, не так ли? Нет... только во сне, это считается?). — Я думал, у нас всё получилось, — разочарованно замечает Артур. — Я думал использовать это в следующем деле. — Тогда всё будет как обычно... кроме того, я случайным образом в курсе, что тебе нравится это волнение, когда в тебя стреляют, — говорит Имс. — Это совсем не так, — возражает Артур. — Я был сыт этим по горло еще до Вены. Ты это знаешь. — Настоящие пули в реальном мире, конечно, нет, я согласен с тобой в этом. Но это не объясняет, почему ты выследил меня в Каире. Артур бросает на него, как он надеется, достаточно уничтожающий взгляд. — Тот факт, что ты украл схемы для PASIV у меня из-под носа, разве не веская причина? Имс наклоняется ближе. — Я подозревал, что золотой мальчик американских военных внес несколько критически важных изменений. Как оказалось, я правильно заподозрил. Так что мне практически пришлось украсть их, не так ли? — Ты всегда был занозой в моей заднице, — сообщает ему Артур. Имс укоризненно цокает языком. — Только вот, это неправда, не так ли? Я был очень мил с тобой в Вене. Артур крайне раздражен, чувствуя, как его лицо постепенно начинает розоветь. — Ты выстрелил в меня транквилизатором, — напоминает он. — А потом ты... потом ты... — А потом я украл тебя, схемы PASIV, и отвез в очень хороший гостиничный номер, чтобы ты в безопасности отоспался после снотворного, — говорит Имс, и его голос звучит так, словно он испытывает положительно нарастающую ностальгию. — Не заставляй это звучать так отвратительно, — бормочет Артур. Имс наклоняется еще ближе, так что их носы почти соприкасаются. — Я присматривал за тобой, пока ты спал. Я заказал тебе доставку еды и напитков в номер. — С кредитной карты, которая позволила мне отследить тебя до Каира, идиот, — говорит Артур. Его голос звучит не так резко, как он бы хотел. Рот Имса изогнут в небольшой улыбке. — Что я могу сказать, дорогой? Я романтик. Я хотел увидеть тебя снова. — Мне немного жаль, что я выстрелил в тебя, — признается Артур, поглаживая большим пальцем плечо Имса, где, должно быть, находился старый шрам. — Ты говоришь самые милые вещи, дорогой, ты действительно их говоришь, — произносит Имс, а затем сокращает дистанцию между ними и целует Артура прямо в губы. Медленно и куда нежнее, чем Артур мог себе представить, тепло и мягкость губ Имса на его губах, как будто Имс поймал его много лет назад и совершенно никуда не торопится. А потом они просыпаются. *** — Это не сработало, — бросает Артур Юсуфу. Он дергается и не знает, что раздражает его сильнее — то, что препарат не действует, то, что он позволил Имсу поцеловать себя, или то, что их прервали. — Он не ответил на мои вопросы, — подтверждает Сайто. Имс вынимает канюлю и минутку потирает запястье. — Он ответил на мои, — тихо говорит он, и Артур выпрямляется, внезапно приходя в ярость. — Ты... ты мудак, — горячо возмущается Артур. — Я думал, эксперимент был закончен. Юсуф переводит взгляд с Артура на Имса, а затем обратно. — Артур, мне нужно знать, был ли это препарат, который снижал твои защиты, или тебе просто было комфортно с Имсом. — Ничего подобного, — автоматически огрызается Артур. — Он мне даже не нравится. На лице Имса появляется выражение неподдельной боли, прежде чем оно превращается во что-то умоляющее. — Ты должен поверить мне, Артур, дорогой, это не шутка и я не играл. Я имел в виду всё это. — Ты всегда настроен серьезно, — говорит Артур. — С каждым объектом ты всегда имеешь это в виду. — Артур... — начинает Имс, но Артур уже хватает свое пальто и направляется к двери. *** В такие моменты Артуру хотелось бы, чтобы Мол всё еще была с ними. Настоящая Мол из плоти и крови, с ее прекрасной улыбкой и тем, как она могла сказать Артуру расслабиться, и он действительно попытался бы. Она была, как он рассказывал Ариадне, прекрасным человеком, и у нее были способности переориентировать вещи — архитектуру, сны, восприятие Артуром самого себя — который никто не смог повторить. Доставка еды в номер, которую он не заказывал, осуществляется Имсом. — Мы можем поговорить? — произносит Имс, и выражение его лица такое пристыженное, что Артур будто слышит, что говорила обычно Мол, когда Дом опять облажался — Артур, Артур, как ты можешь говорить «нет» такой мордашке? — и отступает, чтобы впустить Имса. — Там действительно еда или это просто реквизит? — интересуется Артур, внезапно вспомнив, что завтрак был давным-давно, а день клонится к вечеру. Имс открывает тарелки, чтобы показать стейк, и Артур берет одну для себя и садится за стол. Имс всё еще неуверенно смотрит на него, и Артур вздыхает и нетерпеливо машет рукой на стул рядом с ним. — Когда ты заподозрил, что препарат не действует? — продолжает Артур. — Дорогой, я наблюдал за тобой близко и лично в течение многих лет, и если есть хоть что-то, чем ты вообще не являешься, так это непоследовательность. В этих снах ты был то одним, то другим, рассказывал мне некоторые вещи, а затем не говорил об остальных, и я мог только заключить, что либо препарат действовал не так, как представлял себе Юсуф, либо простого намека на препарат было достаточно, чтобы повлиять на тебя, или... — Или что? — осторожно спрашивает Артур. — Это ты мне скажи, милый, — наконец произносит Имс. — Будь я проклят, если знаю. Артур обдумывает это, мысленно анализируя эксперимент, и есть некая общая нить, которая удивляет его тем, насколько это его не удивляет. — Я доверял тебе, — говорит Артур. — Даже во сне о паранойе я доверял тебе. Препарат может ослабить запреты, но само по себе это не дает мне оснований доверять тебе, когда я подозревал худшее обо всем и обо всех. Глаза Имса расширяются при этих словах. — В некоторых снах ничто не мешало мне выдумать пистолет и покончить с этим пораньше. Но я так и не сделал этого. Вместо этого я спорил с тобой об аспартаме и о том, какую собаку Дом должен завести для своих детей. Мы говорили о лучшей экранизации «Графа Монте-Кристо» — кстати, ты всё еще ошибаешься на этот счет. — Что ты пытаешься сказать? — Если бы мне не нравилось, я мог бы остановиться. Я мог бы положить этому конец в любой момент. Но я этого не сделал, поэтому могу только заключить, что хотел быть там с тобой. — То есть ты говоришь, что наши теоретически недобровольные беседы за чашечкой чая на самом деле были по обоюдному согласию? — уточняет Имс. — А как насчет Сайто? Ты чуть не повел себя как загнанный заяц, когда он явился. — Он — это не ты, — просто сказал Артур. Имс постукивает пальцем по столу, и когда он говорит, его голос звучит низко и отстраненно. — Я хочу быть абсолютно ясным вот в чем, дорогой, я бы не сделал этого ни для кого, кроме тебя. Меня сводило с ума, когда я пытался решить, имел ли ты в виду то, что сказал, отрекся ли ты от всего, что произошло там внизу. И, по-видимому, единственный раз, когда мы можем поговорить о чем-то важном, — это когда у тебя есть оправдание в виде препарата, потенциально изменяющего сознание, и не думай, что это не умно. — Мы сейчас разговариваем, — замечает Артур. — И я не... я ничего не отрицаю. Он немного поворачивается на стуле, чтобы удобнее было смотреть Имсу прямо в глаза. — Независимо от того, когда, как и подействовал ли препарат, ты никогда не спрашивал меня о том, о чем на самом деле хотел спросить. Ни разу. — Что ты об этом знаешь? — говорит Имс таким мягким и уязвимым голосом, что его почти больно слышать. Артур наклоняется вперед, кладет руку на щетину на подбородке Имса и целует его. На мгновение это нежно, так же нежно, как и во сне, а затем Имс стонет в поцелуй, хватает Артура за пояс и тянет вперед, чтобы тот оседлал его колени. Артур впивается пальцами в мышцы плеч Имса, как будто хочет помешать ему куда-нибудь уйти, как будто весь вес Артура на бедрах Имса недостаточно препятствует этому. Имс отрывается от рта Артура, чтобы распробовать нижнюю часть его челюсти, и шепчет: — Серьезно. Скажи мне, что ты это серьезно. — Скажи мне, что ты, — говорит Артур и ахает, когда Имс резко прикусывает его за ухо. — Чем, — говорит Имс, касаясь губами мочки уха Артура, — ты думал, последние семь лет были? Артур целует его в ответ и тянется к пуговицам его чудовищно ужасной рубашки. Он чувствует, как Имс делает то же самое с его жилетом, но затем Артур шепчет: «Позволь мне», и расстегивает пуговицы на рубашке одну за другой, единственный звук в комнате — их дыхание и шорох расстегиваемых пуговиц. Имс просто смотрит на него, не пытаясь вмешиваться, но руки, которые он сжимает на заднице Артура, и небольшие поддрагивания его бедер, прижимающихся к Артуру, не оставляют места для неверного толкования. Артур вознаграждает терпение Имса и уважение к своему гардеробу, потираясь о пах Имса и наклоняясь вперед, чтобы провести языком по выставленным напоказ линиям чернил, вьющимся по плечу Имса. Что вызывает у того сдавленный стон, и затем Имс быстро, одной рукой, расстегивает ремень и застежки на брюках Артура, и Артур не может не подумать, что это отличное предзнаменование того, что сейчас должно произойти. А потом он вообще перестает думать, когда Имс протягивает руку и обхватывает своей широкой ладонью его член. Он всё еще пристально наблюдает за Артуром, его губы влажные от поцелуев, и Артур понимает, что Имс всегда наблюдал за ним, возможно, это снилось ему без Сомнацина неизвестно сколько раз, но сейчас они наяву, это происходит, Артур имеет это в виду... Он посасывает нижнюю губу Имса, нежно прикусывает ее и расстегивает штаны Имса короткими, грубыми движениями, и звук, который издает Имс, когда Артур отпихивает мешающую ткань в сторону и обхватывает руками оба члена — низкий стон, который просто разрушает Артура, потому что звучит как капитуляция, даже когда Имс берет поцелуй под свой контроль, и Артур может только стонать ему в рот в свою очередь, поглаживая их обоих и обнимая Имса одной рукой за шею. Имс прерывает поцелуй и бормочет в шею Артура: «Господи, дорогой», прежде чем пососать собственные пальцы, влажно и непристойно, а затем — о, черт! — скользит рукой по заднице Артура, потирая пальцами дырочку Артура, и когда Артур извивается у него на коленях, в ответ Имс просовывает один палец внутрь. «Не останавливайся», — выдыхает Имс, и Артур говорит: «Ты не останавливайся», и стул скрипит под ними, когда Имс толкается в Артура, а Артур насаживается на Имса, трахающего его своими длинными, ужасающе умелыми пальцами, пальцами, которые крали паспорта, деньги, секретную информацию и Артура... Он дрожит, когда Имс так правильно поворачивает пальцы и попадает в нужное место, и рука Артура теперь влажная, когда он скользит по ним обоим, проводя большим пальцем по головке члена Имса, только чтобы услышать, как он издает этот гортанный звук. Имс вводит в него еще один палец, и бедра Артура дрожат от усилий удерживаться в вертикальном положении, когда он хочет откинуться назад, и Имс держит его, положив одну ладонь на спину Артура, даже когда он засовывает пальцы внутрь, а затем это похоже на волну, которая разбивается когда он не ожидает, и Артур стонет, высоко и беспомощно, когда он распадается на части. Он наваливается на Имса, который дает ему мгновение, прежде чем сказать: — Я действительно даже не близок к тому, чтобы закончить на этом с тобой, дорогой. Они теряют оставшуюся одежду между стулом и кроватью, и Артур растягивается на простынях, в то время как Имс направляется прямиком к чемодану Артура и без колебаний вытаскивает пару упаковок смазки и презервативов из тайного отделения, как будто он уже точно знал, где они находятся. И в самом деле... — Ты рылся в моем багаже? — спрашивает Артур, неуверенный, находит ли он это тревожащим в данных обстоятельствах. — Ты такой предсказуемый, — сообщает Имс, что не то чтобы является ответом, но Артуру действительно плевать, когда Имс раскатывает презерватив, а затем скользит пальцами вверх и засовывает их обратно в Артура. Он уже чувствует себя растраханным, расслабленным и открытым, и он дергает Имса за бицепс и говорит: «Хватит валять дурака», и Имс избавляет его от каких-либо еще очевидных возражений, просто закидывает колени Артура себе на плечи и входит. Артур не собирается кончать снова, не так скоро, но то, как Имс толкается в него, трахая его короткими, уверенными движениями, кажется, плавит его позвоночник, и всё, что он может сделать, это задыхаться и пытаться удержать взгляд Имса. Их кожа скользкая от пота, и Артур в полном раздрае, его собственная сперма всё еще покрывает его живот, и он может чувствовать дрожь в руках Имса, прижатых по обе стороны от Артура, усилие двигаться медленно, до тех пор пока он просто не может больше, пока он не прикусывает нижнюю губу и толкается неровно и жестко в Артура. Артуру удается запустить одну руку в короткие волосы на затылке Имса, и это на самом деле даже не поцелуй, скорее Имс дышит в губы Артуру, когда кончает. Имс осторожно выходит из него и избавляется от презерватива, но когда Артур делает движение, чтобы перевернуться на бок, Имс просто обнимает его одной рукой за талию и прижимает к себе. — Я серьезно, я с тобой еще не закончил, — говорит Имс с приятной хрипотцой в голосе. — Ты здесь по крайней мере на час, — бормочет Артур ему в плечо. Наступает пауза, а затем Имс произносит: — Я никогда с тобой не закончу. Нежность в голосе Имса заставляет что-то сжаться внутри Артура, и теперь он может ответить на вопрос, который Имс никогда не задавал. — Я тоже, — тихо говорит он, и рука Имса обнимает его крепче, прежде чем они проваливаются в сон. *** Артур просыпается как раз в тот момент, когда Имс вешает трубку. Он издает любопытствующий звук, еще не совсем готовый к человеческой речи. Имс улыбается ему. — Ну, мы так и не добрались до этого стейка раньше, и в любом случае, ты сбросил его со стола, так что это безнадежное дело. Я подумал, что закажу еды в номер и посмотрю, как ты всё-таки съешь его, на этот раз. — Ммм, — говорит Артур и слезает с кровати, чтобы найти свои штаны, затем идет в ванную, чтобы бросить свой тотем на стойку. — Это очень лестно, — кричит Имс через дверь. Артур вытягивает руку и небрежно показывает ему средний палец. — С удовольствием, милый, просто подожди, пока мы не поедим, хорошо? — говорит Имс, и его голос звучит чересчур весело. Артур лишь закатывает глаза и приводит себя в порядок, насколько может, прежде чем надеть гостиничный халат и присоединиться к Имсу на кровати. — Итак, — говорит он. — Эксперимент Юсуфа провалился. — Не с той позиции, где я нахожусь, — отвечает Имс, и Артур легонько пинает Имса по ноге. — На днях мне позвонил Хирацука, — рассказывает Артур. — У него есть работа, которую мы могли бы выполнить. Та, для которой, как я думал, мы могли бы использовать препарат. — «Мы»? — эхом повторяет Имс. Артур отказывается выглядеть сколько-нибудь смущенным. — Я не думаю, что нам это нужно. С нами всё будет в порядке, такими, какие мы есть. Он не совсем ожидает, что Имс накинется на него в этот момент, но они очень приятно проводят несколько минут, пока не раздается стук в дверь. — О боже, по крайней мере, прикройся, — говорит Артур и набрасывает простыню на живот Имса, когда он встает с кровати. Заказ Имса был, честно говоря, нелепым, экстравагантным и слишком, слишком большим, и Имс просто откидывается на спинку кровати и заявляет: — Я пытаюсь наверстать упущенное за семь лет, когда я не видел, как ты завтракаешь в постели. — Шесть лет и девять месяцев, — автоматически поправляет Артур, принося еду обратно в кровать на подносе. — Позволь мне сосчитать Вену, — говорит Имс. — Любовь с первого взгляда и всё такое. Артур внимательно смотрит на него, а Имс лишь обезоруживающе улыбается в ответ, и Артур говорит: «Ну, хорошо», и их еда снова остывает.