Военспецы

Из раздела, посвящённого революции в России, книги «Красная весна. Анархизм, социализм и коммунизм в Европе и мире» французского писателя Жерара Д`Аламбера: «…К октябрю 1917 года по Григорианскому календарю обстановка на фронтах Второй Европейской войны, почти сразу вышедшей за рамки, собственно, Европы — в Португалии, Прибалтике, Скандинавии и на севере Африки, где в схватке сошлись армии Священной Британнской Империи и Евросоюза, становилась для ЕС всё более угрожающей. Война шла всего четыре месяца, однако силы британцев уже сумели высадиться на материк и захватить обширные территории. В сложившихся обстоятельствах командованием ЕС принимается решение о всеобщей мобилизации и отправке на фронт войск, принадлежавших так называемым «ассоциированным членам» — по сути колониям ЕС. И если в колониях Африки собрать и отправить нужные войска удалось быстро, хотя ценность таких войск была весьма сомнительна, а подъём патриотизма, пропагандистские кампании и реальные зверства британцев обеспечили не просто успешную мобилизацию, но и гигантский поток добровольцев в центральных странах-членах ЕС, то в России, ставшей «ассоциированным членом» сравнительно недавно — шестьдесят лет назад, после поражения Российской Империи в войне с Евросоюзом в 1856 году, мобилизация окончилась, мягко говоря, неудачей… Восстание началось седьмого ноября после долгих народных волнений, вызванных новостями об отправке на фронт и общей ситуацией в стране — большинство населения России, игравшей для ЕС роль «ресурсного склада» и огромного завода с дешёвой рабочей силой, все эти годы жило, еле сводя концы с концами, что не добавляло народной любви новым властям, и так считавшимся среди народа оккупационными и предательскими. Именно тогда Семёновский полк, лишённый ещё пятьдесят лет назад статуса Лейб-гвардейского и 15-й отдельный мотопехотный батальон СпН отказались выполнять приказы марионеточного руководства Российской Империи и военного командования Евросоюза. Их немедленно поддержало абсолютное большинство других подразделений, расквартированных в столице, более того, восставшие получили полную поддержку народа. Парламент РИ, многочисленные европейские советники, в том числе главный политический советник Вернер фон Шеленбург, по сути определявший внутреннюю политику России вместо её «официальных» органов власти, были арестованы. Члены Императорской семьи также были захвачены, хотя, конечно, режим их содержания был куда как менее строгим, учитывая, что большую их часть составляли женщины и дети. Одновременно с восстанием Семёновцев на Кронштадтской флотилии тоже начался мятеж. В первые же минуты подняли красные революционные флаги крейсера «Аврора» и «Эллада». Тогда же «Аврора» дала свой знаменитый залп, являвшийся сигналом к штурму Зимнего Дворца и Сената. С самого начала было очевидно, что восстание имеет ярко выраженную социалистическую окраску, однако о том, что это не совсем народная стихия, власти ЕС узнали позднее, когда информация об одновременности мятежей на флоте и сухопутных войсках, общей организованности восставших и наличии профессиональных штурмовых и ликвидаторских групп в их рядах, а также участие членов запрещённой на территории ЕС партии РСДРП(б) во главе с В.И. Лениным, лично руководившим восстанием, наконец дошла до руководства европейцев, что, учитывая арест большинства членов высших эшелонов центральной власти России, своевременный захват восставшими телефонных, телевизионных и телеграфных станций, почтовых отделений, вокзалов, произошло достаточно не скоро, когда уже стало слишком поздно. Получившие полную поддержку народа восставшие солдаты и матросы под руководством большевиков полностью контролировали Санкт-Петербург и его окрестности. Пытавшиеся оказать сопротивление 6-я гренадёрская и 22-я пехотная дивизии, находившиеся на отдыхе и состоявшие из немцев и французов соответственно, были блокированы, и частично уничтожены, частично сдались в плен. В Петербурге была провозглашена власть Советов, и немедленно сформирован военно-политический орган, позднее ставший центром принятия решений всей русской революции — Петербургский Революционный Военный Совет. Практически в то же время, после получения местным руководством РСДРП и прочими руководителями восставших кодовых сигналов, были в кратчайшие сроки освобождены от европейского военного и политического присутствия Москва, Киев, Минск, Варшава, Тула, Орёл, Ново-Николаевск, Царицын и Владивосток. Подразделения армии ЕС, состоявшие из уроженцев России, в подавляющем большинстве переходили на сторону восставших, находившиеся в западных регионах страны — спешно выдвигались к границам России с целью если и не остановить, то хотя бы задержать до нейтрализации внутренних контр-революционных сил лояльные Евросоюзу войска других стран-членов, которые вполне могли выдвинуться на подавление революции. Здесь комплектование по территориальному признаку сыграло злую шутку с ЕС, что позднее, нужно отметить, было учтено и национальные формирования в армии Евросоюза прекратили своё существование. Восстание, уже получившее имя «Ноябрьской революции», набирало обороты стремительно. Западные, северо-западные и центральные губернии полностью перешли под контроль Советской власти за пять-шесть дней. За это же время были почти полностью нейтрализованы тем или иным образом лояльные правительству войска на этих территориях, что позволило высвободить резервы для удара по югу Украины, Крыму и Кубани, где отрезанные от основных сил ЕС казачьи подразделения и немецкие войска попытались организовать оборону. Благодаря решительным действиям перешедшего на сторону Советской власти царского генерала Брусилова и своевременно поддержавшим наступление с тыла партизанам будущего первого министра МГБ РСФСР Ф.Э. Дзержинского, а также несколько запоздавшему восстанию беднейших слоёв казачества, патриотически настроенных «середняков» и иногородних, оборону войск «лоялистов» восставшим удалось прорвать относительно быстро и к исходу семнадцатого дня от начала революции Советская власть уже контролировала большинство территорий южных губерний. Было выпущено обращение, транслировавшееся по радио и телевидению, в котором Петербургским Военным Советом, перед этим преобразованным в Верховный Военный Совет, объявлялось о независимости России от Евросоюза, декларировалось построение социализма, создание Советов, как органов государственной власти и провозглашалось образование на территории бывшей Российской Империи Российской Советской Федеративной Социалистической Республики (РСФСР). Всё это время всё-таки подошедшие войска Евросоюза продолжали попытки прорвать оборону российских войск в западных районах. Выйти на оперативный простор и окружить противника у них не получилось, однако удалось значительно потеснить революционные части. Российские войска оставили Варшаву, Брест, Чернигов, Львов, потеряв большую часть Польши, Западной Белоруссии и Западной Украины. В Прибалтике, несмотря на войну на два фронта с Евросоюзом и высадившимися солдатами СБИ, Император которой не признал суверенитет РСФСР, ситуация для войск Советской России развивалась куда лучше — там об отступлении речь пока не шла. К тому же, из-за активных действий британцев Евросоюз смог выделить на подавление внезапного восстания гораздо меньше сил, чем в мирное время, что тоже играло на руку новообразованной РСФСР. Для правительства Евросоюза полной неожиданностью стал как сам факт революции, её размах и широкая поддержка в массах, так и реальная независимость РСФСР не только от бывшей метрополии, но и от СБИ и Китая. Первоначально бытовавшая в Париже теория о поддержке восстания внешними силами, которых большевики позднее «пригласят» в качестве союзников, по сути сменив «сюзерена», подтверждений не нашла. Более того, большевики с самого начала показывали словом и, что важнее, делом, что их слова о подлинной независимости РСФСР не просто лозунги. При других обстоятельствах, в условиях тогдашней мировой обстановки, когда великие державы не слишком утруждали себя какими-либо дипломатическими формальностями по отношению к всё более немногочисленным независимым малым государствам, подобная риторика могла послужить началом интервенции со стороны КФ или Британнии, но лидеры революции во главе с В.И. Лениным не зря выбрали именно этот момент для начала активной фазы освобождения своей страны — армия Китайской Федерации в это время атаковала Индию, прорываясь с огромными потерями через мощнейшие индийские укрепрайоны, самые боеспособные войска и флотилии СБИ завязли в сражениях с ЕС, а сами европейцы отчаянно пытались сдержать британский натиск, бросая в пламя сражения почти все новосформированные части. Никто из основных мировых игроков просто физически был не способен предпринять что-то серьёзное, не подставившись под удар соперников. Некоторые успехи европейцев, вытеснявших российские войска из западных губерний бывшей РИ, объяснялись малочисленностью этих войск. Обширные территории Урала и Сибири всё ещё были неподконтрольны советскому правительству, но, по мере разгрома там вражеских гарнизонов и установления власти Советов, войска отправлялись на западное направление, и уже к концу ноября фронт удалось стабилизировать, а на некоторых участках даже провести контрнаступления. В это время сделали свой ход британцы — к пятым числам декабря им удалось сформировать сводную ударно-десантную флотилию из более чем пятидесяти судов различных классов, среди которых был новейший авианосец, линкор, два тяжёлых и три лёгких крейсера, а также более двух десятков эсминцев. Из резервных частей, предназначенных для расширения плацдарма в Прибалтике, спешно формировался десант, который, как предполагало британское командование, должен был высадиться на северо-западе Архангельской губернии и, пользуясь отсутствием там серьёзных сил российской революционной армии, значительно продвинуться к югу и юго-западу, замыкая кольцо окружения вокруг оставшихся в Финляндии войск ЕС и создавая угрозу столице РСФСР — Санкт-Петербургу, который ещё 27 ноября переименовали в Петроград по многочисленным просьбам рабочих делегаций. Серьёзного сопротивления со стороны флота Советской России они не ожидали — ТРУ докладывала о большом некомплекте в экипажах захваченных кораблей — во флоте было большое количество иностранцев, да и местных рекрутов туда отбирали очень тщательно, так что, по мнению британских разведчиков, новая российская власть просто не могла доверять даже тем морякам, кто прямо высказался в поддержку революции. Ещё в самом начале восстания посол СБИ в Петрограде встретился с членами Верховного Совета. Подробности этой встречи до сих пор остаются неизвестны, однако достоверно известно, что британцы предлагали Совету принять Россию под свой протекторат с последующей высадкой британских частей для разгрома войск Евросоюза в Финляндии и Прибалтике. Обещались им и личные преференции руководителям Советской России. Мнения историков об ответе Ленина несколько разнятся — согласно одной из версий после категоричного отказа от предложения британского посла, Ленин, прекрасно понимая, что территории Финляндии и части Прибалтики, сейчас находившиеся под контролем ЕС, России в любом случае не получить, предлагал послу в обмен на прекращение боевых действий против РСФСР уступить эти территории, предоставив британцам право полностью распоряжаться там. По другой же, после всё того же отказа, Ленин заявил о нерушимости границ РСФСР в ответ на подобное предложение, высказанное британским послом. В третьей, считающейся официальной и поддерживаемой большинством историков — никакого второго предложения не было вовсе. Как бы то ни было, во всех версиях тех событий первый фактический руководитель РСФСР категорически отказывался от британского предложения о протекторате. Однако, с самого начала для британцев всё пошло не по плану. И не могло не пойти, поскольку информация ТРУ была ошибочной чуть менее, чем полностью. Начиная от количества войск в районе проведения высадки, заканчивая выводами о состоянии флота РСФСР. Несмотря на то, что доподлинно неизвестно, был ли этот провал результатом слабости агентуры ТРУ в районе операции и грамотных контрразведывательных и маскировочных мероприятий, осуществлённых новообразованной военной контрразведкой армии РСФСР, состоявшей из оперативников царской «охранки», поддерживающих большевиков (таких было очень много — по сути ОКЖ уже лет десять как был полностью парализован и не мог нормально работать) или же изначально специально разработанной операции, заманивающей британцев именно в этот район, потомков разведчиков из ещё царской России, кои, успешно встроившись в новые органы госбезопасности в созданной на месте России после поражения в Первой Восточной войне европейской колонии, занимались там подрывной деятельностью, вербовкой своей, лично-преданной агентуры и подготовкой восстания, а после революции стали «костяком» нового ГРУ. К сожалению, архивы, освещающие эти события засекречены до сих пор, поэтому мы, как и прочие историки, можем лишь предполагать и строить гипотезы. Как бы там ни было, подготовиться к вторжению российское командование успело. Проблемы с флотом, в особенности с крупными надводными кораблями, действительно были, и были весьма серьёзны, поэтому основную ставку было решено сделать на 2-й полк морской авиации, в основном состоящий из топмачтовиков, и на 232-й полк бомбардировщиков, на вооружение которого поступили проходившие испытания в войсках, новейшие европейские противокорабельные крылатые ракеты второго поколения MX-5 «Стилет». Если первые поколения подобного оружия практически не изменили баланс сил на море — поскольку были весьма дороги, ненадёжны и не настолько уж точны и устойчивы к корабельному ПВО, чтобы носить звание «убийц линкоров» наравне с авианосцами, то уже второе поколение с уверенностью могло это звание получить. И получило, причём именно во время британской интервенции. Также особые надежды новосформированные Генеральный Штаб и Главный Штаб Флота Вооружённых Сил РСФСР возлагали на захваченные в портах и на верфях подлодки, в особенности — на три новейшие ударные «Барракуды» с сакурайдатовыми реакторами, аналогов в мире на тот момент не имевшие. Всего во флоте ЕС, учитывая опытный образец, их было пять. «Барракуды», как известно, были первыми подводными лодками, которые можно было назвать, не лукавя, «подводными», а не «ныряющими». Если дизельные подлодки большую часть времени в походе находились в надводном положении, погружаясь непосредственно перед атакой, то подлодки с S-реакторами могли не всплывать и месяц. Кроме того, «Барракуды» обладали большей скоростью, чем их дизельные собратья. Можно себе представить, каким козырем обладало ВМФ РСФСР, в особенности, если учитывать, что доктрина применения ПЛО, господствовавшая тогда в британском флоте, позволяла эффективно бороться именно с дизельными подлодками, но никак не с сакурадайтовыми! Однако, любой подобный козырь нужно правильно применить, а до того — успешно спрятать от противника. Здесь большую роль сыграла военная контрразведка, чьи действия убедили британцев, что сменные экипажи «Барракуд», состоявшие преимущественно из выпускников Николаевской морской академии, новую власть не поддержали и находятся под арестом, а «Барракуды» стоят в портах Петрограда и не готовы к выходу. В действительности, в портах стояли макеты, а подлодки вышли в море ещё шестого декабря и выдвинулись к нейтральным водам. Они должны были встроиться в уже развёрнутую «завесу» дизельных ПЛ в наиболее вероятных районах появления вражеской АУГ и, в случае обнаружения, атаковать. Восьмого числа британцы были обнаружены с воздуха. Как и предполагало российское командование, их силы разделились — линкор вместе с большей частью эскорта и десантными кораблями первой волны десанта пошёл в сторону берега, намереваясь высадиться под Архангельском, в то время как авианосец под прикрытием двух лёгких крейсеров и пяти эсминцев двигался в нескольких десятках миль позади, обеспечивая ПВО ударно-десантной группы. Несмотря на то что самолёт-разведчик был почти сразу сбит дежурной парой британских истребителей, передать информацию он всё же смог. Именно по авианосной группе и был нанесён первый удар. Выдвинувшиеся на перехват «Барракуды» обнаружили авианосец «Король Георг» (тип «Илластриес») и в ночь на девятое число вышли в атаку. Атаковали они с дальней дистанции, за пределами зоны, патрулируемой эсминцами, как самонаводящимися торпедами — ещё одним новейшим типом вооружения, так и обычными. Из шести самонаводящихся попали всего две — всё же эти торпеды были ещё весьма ненадёжны. Зато обычными боеприпасами, не в последнюю очередь благодаря СУО нового поколения, удалось достичь невероятных результатов – из имевшихся в залпе трёх подлодок двенадцати прямоходных торпед три попали прямиком в авианосец, ещё две принял на себя лёгкий крейсер. «Король Георг» затонул через час, унеся с собой почти две трети своего экипажа, технической команды и пилотов, лёгкий крейсер «Белфаст» продержался три. «Баракуды» убегали от разгневанных британских эсминцев на всех парах, перегружая реакторы, однако делали это с чувством выполненного долга — авианосного прикрытия у британцев больше не было. Одну из подлодок британцам всё же удалось уничтожить — неопытная команда, уходя от преследования двух эсминцев не заметила третий, подкравшийся на малом ходу. От взрывов его глубинных бомб «Барракуда» получила повреждения и села на грунт, благо в тех местах глубины были весьма изменчивы и глубокие участки дна чередовались с отмелями. Повреждения были очень серьёзными, развивать полный ход, к тому же не нашумев, лодка не могла, а британские эсминцы ходили буквально над головами российских подводников. Теоретически можно было сдаться, предупредив по звукоподводной связи противника о своих намерениях, но экипаж «Барракуды» сдаваться не собирался. Выждав, пока эсминцы уйдут на циркуляцию, подлодка подвсплыла и дала полный залп по своим загонщикам. Из четырёх самонаводящихся и двух прямоходных торпед попало три — две в центр и кормовую оконечность одного эсминца, который почти сразу утонул, разломившись пополам, ещё одна — в нос другого. Этот остался на плаву и позднее был отремонтирован, однако на северном театре военных действий более не появлялся. Сама же подлодка, начавшая после этого отчаянно маневрировать, не выдержала близкого разрыва глубинной бомбы и затонула. Никто из экипажа «Барракуды», носившей имя «Курск», так и не спасся. Что двигало этими отчаянными русскими подводниками? Известно, что среди них было много коммунистов и ещё больше — просто патриотов своей страны. Быть может, они понимали, что их гибель не просто поможет России победить и отстоять свою независимость, но и подарит надежду многим другим странам, поможет им сбросить то тяжкое ярмо капитализма, что довлело тогда на ними и шагнуть вперёд, к звёздам. Мы так уже никогда и не узнаем наверняка… Как бы там ни было, на очереди была атака на основные силы британцев. И гибель одной из подлодок в этом плане что-то изменила мало, поскольку на данном этапе задействовалась авиация и частично надводные силы под командованием контр-адмирала Никифорова, которые состояли из одного тяжёлого и одного лёгкого крейсера, а также десятка эсминцев. Против британской эскадры эта флотилия продержалась бы недолго, в особенности, учитывая то, что тяжёлый крейсер «Владивосток» был достаточно старым кораблём — его спустили со стапелей в 1891 году. Однако первый удар наносила авиация, а кораблям по прежнему отводилась вспомогательная роль. После получения сигнала о успешном потоплении авианосца, на рассвете, в воздух поднялись бомбардировщики с ПКР на борту и морские бомбардировщики-топмачтовики. Преодолев разделяющее их с эскадрой противника расстояние, они нанесли удар «Стилетами» примерно с пятнадцати километров. Тридцать шесть бомбардировщиков несли по две такие ракеты, поэтому суммарное число скоростных целей, прорывающих ПВО противника равнялось семидесяти двум. Около двух десятков британским ПВО сбить удалось, ещё полтора десятка попросту отказали — ПКР даже второго поколения всё ещё были крайне ненадёжны, но оставшихся хватило с лихвой. В линкор «Вэлиент» (тип «Куин Элизабет») попало целых пять ракет, после чего корабль почти полностью потерял боеспособность, превратившись в груду кое-как державшегося на плаву искорёженного и горящего металла и дерева. Тяжёлый крейсер «Нью-Лондон», головной корабль одноимённой серии, получил так называемое «золотое» попадание в погреб с боеприпасами и разломился, затонув за несколько минут. Его собрат по серии, «Нью-Норфолк», однако тоже получил всего одно, в кормовую оконечность, и почти не пострадал. Оставшемуся же лёгкому крейсеру так не повезло — «Аргонавту» пришлось пережить три попадания, которые привели его в полную небоеготовность и, через два часа, вынудили приступить к эвакуации экипажа. Потери были и среди эсминцев — из восемнадцати кораблей после атаки в строю оставалось всего восемь, ещё два были тяжело повреждены. ПВО британских эсминцев той поры было явно не достаточным для противостояния даже таким ненадёжным ракетам. Так же было уничтожено, несмотря на то, что их в качестве целей не выбирали, и одиннадцать транспортов с войсками и припасами — несколько ракет поразили другую цель вместо выбранной. А на поредевшую британскую эскадру уже заходил в атаку 2-й морской бомбардировочный… Если судить по дальнейшим событиям, то и среди морских пилотов было немало горячих голов, стремящихся любой ценой уничтожить врага. Топмачтовики атаковали крейсер с мощной ПВО и эсминцы, обладавшие хорошей скоростью и манёвренностью, им приходилось буквально прорываться через огонь зенитных батарей, однако свою задачу они всё-таки выполнили, пусть и ценой традиционно среди топмачтовых бомбардировщиков больших потерь: в «Нью-Норфолк» попало две бомбы и ещё две упали рядом, из-за чего крейсер получил пробоины ниже ватерлинии. Корабль накренился на левый борт и вода продолжила быстро поступать, несмотря на все усилия аварийно-спасательных команд. Через час его пришлось оставить. Бомбардировщики сумели уничтожить два эсминца и сильно повредить ещё три, заплатив за эти успехи пятнадцатью сбитыми. А под конец сражения, оставшиеся эсминцы атаковал отряд кораблей. Теперь российские моряки имели численное превосходство и отступать были не намерены — несмотря на отчаянное сопротивление британцев, стоившее русским одного потопленного и двух тяжело повреждённых эсминцев, практически все оставшиеся в строю британские боевые корабли были уничтожены — вырваться удалось лишь трём повреждённым эсминцам, а транспорта частью самозатопились, предварительно оставленные командой, частью сдались на милость победителя. Несмотря на все потери, победа была оглушительной и полностью разгромной для британского флота. Подобное уже было в истории во время Трафальгарского сражения, однако даже тогда разгром британского флота был не таким абсолютным. Благодаря некоторому технологическому превосходству, грамотному применению новейшей боевой техники и героизму моряков и лётчиков российские войска смогли сорвать британские планы интервенции. Пусть они уничтожили лишь малую часть британского флота — всего одну не самую мощную флотилию, этого оказалось достаточно, чтобы кардинально поменять баланс сил в Северном море и на Северо-западном ТВД. Однако ни одна из сторон, включая РСФСР, полноценно этим воспользоваться не могла. Британцы потеряли большое количество резервов, которые могли бы направить на расширение своих плацдармов в Европе и множество боевых кораблей. Это в какой-то мере облегчило положение и ЕС, и Советской России, однако силы Евросоюза всё ещё были не достаточны, чтобы переходить в наступление против Британнии — солдаты устали от боёв, к тому же немало сил было отвлечено на противостояние русским войскам, которые тоже были весьма измотаны обороной и контрнаступлением — в некоторых передовых батальонах, что с той, что с другой стороны, не набиралось и половины личного состава. Технологическое преимущество у РСФСР было только на море, да и то становилось всё более призрачным — пусть некоторый запас «Стилетов» и был, но его пополнения не предвиделось — в отличие от производств стрелкового оружия, артиллерии, танков и даже авиации, все технологические цепочки которых располагались на территории России, некоторые детали для ПКР производились только на заводах в Восточной Пруссии, которые, конечно же, находились под контролем Евросоюза. Теоретически, британцы могли попробовать снова высадить десант, значительно усилив его ПВО. Повторить предыдущий разгром даже на четверть у российского командования бы не вышло — слишком мало оставалось высокоточных боеприпасов, да и британцы наверняка учли бы опыт предыдущей операции. Однако, переброс дополнительных сил на северное направление закономерно приводил к ослаблению позиций СБИ в Португалии и Прибалтике, что, учитывая мобилизацию, проводимую в ЕС, могло обернуться катастрофой. Поэтому двадцатого декабря в Петрограде был подписан российской и британской делегациями документ, ставший, по своей сути, мирным договором между этими странами. Согласно этому документу, РСФСР имела территориальные претензии на Финляндию, северную часть которой ещё надо было освободить от присутствия войск ЕС, Западную Белоруссию и Западную Украину, также пока занятые европейскими войсками, но отказывалась от Прибалтики, которую британцы твёрдо решили сделать наряду со Скандинавией своим передовым плацдармом в Европе. В ночь на двадцать первое декабря боевые действия между СБИ и РСФСР официально были прекращены, однако война Советской России с Евросоюзом, закончившаяся уничтожением финляндской группировки европейцев и некоторым продвижением войск РСФСР на западных рубежах, пусть и не до старой государственной границы, продолжалась ещё три месяца, а Вторая Европейская война шла ещё долгих два года. Однако перипетии, сопровождавшие мирный договор между Европейским Союзом и первой его колонией, завоевавшей независимость, а также последствия Европейской войны для народа вообще и левого движения в частности участвовавших в ней стран мы рассмотрим позднее. Пока же вернёмся несколько назад и познакомимся подробнее с биографиями предводителей Ноябрьской революции, чьи знания, опыт и таланты помогли ей выстоять…»