Конфликт

      Изначальный Волшебник ненавидит Изначального Банкира.       Ненавидит его манеру поведения, его походку, его противный голос и смазливое лицо - абсолютно все в Банкире его раздражает, заставляет сжать руки в кулаки и нахмуриться.       Ненавидит то, как легко тот выводит его на эмоции, на злость, заставляет отбросить образ уравновешенного и хладнокровного защитника деревни. Иногда Волшебник едва ли не срывается. Постоянно.       Ненавидит то, что вечно падает в одну и ту же ловушку, словно какая-то пешка, марионетка в его руках.       От одного вида самодовольной улыбки тошнит и настроение тут же портится. И Волшебник ведь даже старался себя сдерживать и сохранять спокойствие - но конечно же, Банкир всегда каким-то, мать его, образом находит все больше и больше способов выбить того из колеи.       Изначальный Волшебник действительно хотел просто игнорировать надоедливого Банкира. После их... ссоры, о которой, наверное, узнала и соседняя деревня, и сосед той деревни (уж слишком быстро распространяются слухи и сплетни, особенно о такой закрытой и загадочной личности, как Изначальный Волшебник), он хотел просто не пересекаться с ним. Первое время это работало - иногда, когда сильно погружался в работу, Волшебник почти забывал о предательстве. Но не о Банкире, хотя тоже хотел бы. И каждый раз, как тот смотрел на бывшего друга, все эмоции, вся обида, все чувства, что он подавил и выплеснул уже в своей комнате в одиночестве, всплывали на поверхность. Он их сдерживал - приемнику из рода таких важных людей, как Изначальная Волшебница и Изначальный Заклинатель, не подобает срываться на «простого» гражданина. Но иногда действительно хотел высказать все, наорать, обвинить во всех смертных грехах - да хоть придушить голыми руками!...       Нельзя.       А мысли об убийстве стоит вообще отбросить. Волшебник не псих, он бы уж точно не стал убивать, (как бы не хотелось признавать), кого-то своего вида, да и вообще, почему он об этом задумался?       Выдав раздраженный вздох, Волшебник потёр переносицу между пальцами и сосредоточился на работе. Работа...       Хоть какой-то отдых от Банкира и мыслей о нем.       Банкир ведь тоже выполняет свои обязанности; пусть и раньше он сбегал с работы, но сейчас, после ссоры, стал более ответственным, - хоть что-то хорошее он делает. Изначальному Волшебнику кажется, что это единственный положительный аспект во всем его существовании.       Никаких монстров не было - Изначальный Волшебник стоял в полном одиночестве и смотрел куда-то в глубину леса. Такая могильная тишина пугала похлеще чудовищ. Да и теперь он четко слышал свои мысли, свои воспоминания и не мог не думать о...       Но да неважно.       Он огляделся по сторонам. Начал ходить кругами, чтобы отвлечься. Сел на сырую землю, смотря на свой меч. С лезвия меча в ответ на него смотрело его же скучающее отражение.       М-да... А ведь раньше он приходил его проведать. Когда к самому Банкиру никто не приходил и не обменивался. Был даже один смешной случай: Изначальный Волшебник в то время сражался с каким-то светящимся оленем (или что это), как вдруг видит, что Банкир как ни в чем не бывало летит к нему навстречу. И главное, его ничто не смущает! И пришлось тогда Изначальному Волшебнику очень сильно попотеть, чтобы защитить и себя, и Банкиру не дать умереть... Носил его на одной руке, а второй мечом бил того оленя. А Банкиру вообще все равно, только смеётся над этой ситуацией, как будто не обязан Волшебнику жизнью за спасение. Сволочь.       "Ну, это твоя работа" - Ответил Банкир, с ухмылкой. Совсем охренел.       Так.       Сейчас не время вспоминать об этом. Нужно отвлечься. Он хочет просто насладиться этим отдыхом, не думать о ненужных вещах.       Почему он вообще продолжает вспоминать об их хороших моментах с Банкиром, если презирает того?...       Банкир снова начал играть с огнем.       Волшебнику не повезло и он пересекнулся с Изначальным Банкиром.       Каждый просто шел по своим делам, Волшебник даже не взглянул на того, как вдруг почувствовал, как кто-то толкнул его на землю. Он рефлекторно выставил руки перед собой и смягчил свое падение - но какие-то камешки все равно вонзились в кожу. Не слишком сильно, чтобы получить какую-то серьезную рану, но приятного все равно мало. Да и руки теперь неприятно жгло.       — Эй, какого черта?! – Вскрикнул гневно Волшебник, встав на ноги. Что этому уроду снова нужно? – Ты что, совсем уже...       — Ой, извини, – Банкир притворно согнул брови домиком, его лицо выражая фальшивое чувство вины. – видишь ли, я просто не заметил тебя. О тебе ведь так легко забыть.       Его лицо тут же стало серьёзным.       Изначальный Волшебник издал звук, похожий на животный рык.       Вдох. Выдох.       Успокойся.       Он не стоит твоей ярости.       — Чувства взаимны, – Холодно отрезал Волшебник. – Пошел к черту.       И развернулся, продолжая идти своей дорогой.       Настроение испорчено. В груди жалобно заныло, сердце сжалось.       Это гнев. Напомнил он себе. И ненависть. Мразь... нарывается.       Но глаза, почему-то, тоже заболели.       Он сидел в своей комнате, на полу, прижав колени к груди. Не плакал - просто... просто захотелось. Так легче думается. В голове всплывали образы, перед глазами маячались призраки прошлого - Банкир в его комнате, осматривается. Они что-то едят, о чем-то общаются. Спокойно, без криков, без ссоры, без оскорблений... И лёгкие разрывались от подобных воспоминаний. Волшебнику казалось, что он все ещё чувствует какое-то разливающееся по венам тепло, мягкое и нежное чувство в груди, словно кто-то ласкал само его сердце.       То, как Банкир прижимал его к своей груди.       То, какими приятными были его губы...       Эта мысль вывела его из своеобразного транса.       Не стоит об этом думать. Эти воспоминания вызывают только отвращение.       Каждый голос в голове сочится ядом, каждое прикосновение их рук отвратительно. Он ненавидит Банкира.       Ненавидит его теплую улыбку, его настоящего себя, которого он показывал только Волшебнику, его приятный голос и красивое лицо - все в нем раздражает...       Волшебник хватается за голову и утыкает лицо в свои колени.       В голове всплывает какой-то иной сюжет: что, если бы он тогда простил Банкира? Как бы тогда пошла его жизнь? Остались бы они друзьями?...       И внутреннее я, что уже давно было убеждено в своей правоте, что уже давно отказывалось принимать любой другой исход, многолетнее самовнушение пошатнулось.       Он фантазировал, он представлял, чтобы произошло, если бы он хоть немного думал в тот день. И в этой временной линии не было ни ссоры, ни обиды, ни презрения. Не было места какому-либо недоверию, закрытости. Волшебник и Банкир продолжали свою жизнь, вместе. Никто не злился, не...       На глаза наворачивались слезы.       Ты же не знаешь, чтобы произошло на самом деле! Быть может, он бы снова тебя предал! Хватит романтизировать ваши отношения - он всего лишь...       Да, Волшебник не знает и никогда не узнает, что именно произошло бы. Они могли бы продолжить свою дружбу или бы Банкир снова воспользовался им. Но в какой исход он верит?... В какой вариант событий он хочет верить?       Возможно, он совершил ошибку. Возможно, он тоже виноват.       Возможно, все это время эта ненависть была направлена не на Изначального Банкира.       Возможно, на самого Изначального Волшебника.       И снова он находился один на своем посту.       Он старался не размышлять о своих же выводах в спальне.       Они не имеют значения. Изначальный Волшебник сжал губы и нахмурился. Это был обычный эмоциональный всплеск. Я бы в жизни в нормальном, стабильном состоянии о таком бы не подумал. Да и не имеет смысла.       Именно Банкир был инициатором того конфликта. Есть в этом и моя ошибка или нет не имеет значения - это именно его вина. Всё его вина!       — Не скучаешь? – Промурлыкал Банкир с его любимой ухмылкой.       Изначальный Волшебник едва заметно вздрогнул от неожиданного противного голоса за своей спиной.       Банкир положил руки на плечи Волшебника; последний резко вскинул их и повернулся к тому.       — Чего тебе? – Изначальный Волшебник нахмурил брови. Старался сделать свой голос как можно спокойнее. – Ты обычно не отлыниваешь от своей работы.       — Ой, как грубо, – Банкир наигранно обиделся. – Я же просто решил проведать своего друга.       — Ты же вроде сказал, что забыл обо мне? – Волшебник вскинул бровь. Руки неприятно отдали болью от воспоминаний. Он удержался от того, чтобы потереть их.       — Ах, ну да, – Тот усмехнулся и подошёл ближе. – Об этом тоже забыл.       — Не подходи ко мне, – Изначальный Волшебник оскалился, а сердце забилось сильнее. – Я тебя видеть не хочу. И не смей звать меня другом, ты, сво...       — М-да... совсем не изменился, – Банкир разочарованно вздохнул и потёр переносицу. – Ну я же вижу, как сильно ты хочешь сорваться на меня. Как сильно ты хочешь кричать, и бить, и... Эх.       — Что ты...       — Может перестанешь уже притворяться? – Банкир стоял прямо перед ним.       Его слова эхом отдались в черепной коробке Волшебника. Притворяться... О чем он?       — Единственный, кто тут притворяется - так это ты, – Ответил Изначальный Волшебник. – И вообще, отвали от меня. Я уже все тебе сказал - я ненавижу тебя.       Их носы были в почти непозволительной близости друг от друга. Волшебник снова чувствовал то тепло, то трепещущее чувство в груди.       Глаза застилала и красная пелена гнева и бесцветный слой слез обиды и отчаяния. Сознание было словно разделено на две части: презираю - не презираю, верю - не верю, хочу - не хочу, люблю...!       К черту.       Он резко поддался вперёд и накрыл губы Банкира своими. Все мысли были отброшены - в голове словно взорвалась бомба.       Поцелуй был грубый, и неумелый, и Волшебник сжал волосы Банкира в кулаке, не давая тому и шанса отстраниться. В поцелуй были вложены все чувства, все то, что он копил внутри: и обида, и гнев, и ярость, и траур, и жалость, и тоска, и отчаяние...       Банкир даже не отстранялся. Он отвечал на поцелуй? Не ожидал такого поворота событий?       Волшебнику было уже все равно.       А его губы до сих пор мягкие на ощупь...       Единственная мысль, что пулей проскочила в его голове и тоже была отброшена куда подальше.       Он не знал, как долго они стояли так. Не знал, что происходило. Не знал даже - видит их кто-то или нет.       Не знал, есть ли ему до этого дело.       Просто в один прекрасный момент он отстранился, стыдливо опустив глаза. Все эмоции вышли наружу.       Он не сразу заметил, как по его щекам текли слезы.       Он обеими руками сжал края робы Банкира. Он не видел выражения его лица - да и не хотел видеть. Пускай отвращается, пускай наслаждается - Волшебнику было дело лишь до его собственных чувств. Хотелось и кричать от злости, и рвать волосы на своей и чужой голове, и рыдать, и смеяться.       Но вместо этого Волшебник уткнулся лицом тому в грудь, вдыхая его аромат.       Этот отвратительный запах, которым он так хотел дышать.       Эта грязная, колючая ткань робы, в которую он хотел зарыться и не отдавать.       Это ужасное тепло кожи, по которому он так скучал.       Изначальный Банкир положил руку тому на голову.       Изначальный Волшебник невольно улыбнулся.       ...приятно.