Твоя младшая сестра...

(Нынешнее время) Мы молчим всю дорогу до дома. Я утыкаюсь своим носом в окно, стараясь не плакать. Внутри пустота, которая постепенно сменяется живой болью, от которой я хочу кричать. Даже не кричать, а выть. Я с силой закусываю свою нижнюю губу, которая уже, кажется, достаточно сильно опухла. Я вся трясусь, поэтому Давид молча включает печку. Думает, что мне холодно, ха. Я достаю наушники и включаю свой плейлист, который практически весь состоит из треков Руслана. Мне становится ещё больнее, когда я слышу его голос, поэтому я тут же стараюсь переключить все песни. А в голове всплывают воспоминания тех дней, когда он исполнял свои песни мне в живую один на один. Я горько улыбаюсь этому воспоминанию, а по щеке вновь течёт слеза. Я чувствую, что Давид то и дело поглядывает на меня, но я не хочу обращать на это никакого внимания. Я с силой сжимаю свой телефон. Если бы знал мой старший брат, что этот новый телефон купил мне совсем недавно Руслан. Он тогда просил не рассказывать никому, что сделал мне такой подарок. Я громко вздыхаю, пытаясь отогнать дурацкие мысли в своей голове. Что мне делать, если практически все напоминает мне о нем? Мы столько проводили времени вместе и теперь он говорит о том, что мы просто спали вместе? Я не хочу верить в эти слова. Не хочу верить в то, что Руслан действительно такой мудак. Я знаю его другим. Я видела его другим. И чувствовала, что он не такой, каким пытался казаться на людях. Когда мы подъезжаем к дому моего брата, я молча вытаскиваю наушники из ушей. Я не спешу выйти из машины. Сижу и по - прежнему печально смотрю в окно, пытаясь унять слёзы, которые, как назло, так и пытаются скатиться по моим щекам. Я чувствую взгляд Давида на себе, он явно хочет что - то мне сказать, но не решается. Поэтому я собираюсь с силами, открываю дверь машины и выхожу, попутно громко хлопая ей. Я роюсь в кармане, нахожу ещё одну сигарету и тут же закуриваю ее. Брат наблюдает за мной с водительского сидения, я это знаю. -Сколько можно курить? - спрашивает он, когда через пару секунд выходит из машины на улицу. Давид выгибает вопросительно одну бровь, а я лишь пожимаю плечами, - почему ты дуешься на меня, поросёнок? - следом опять спрашивает он, подходя ко мне чуть ближе. Интересно, почему я действительно на него обижаюсь? Он правда этим интересуется? Правда не понимает? Я поворачиваюсь в его сторону, окидывая его взглядом полной ненависти. -Ты серьезно? - спрашиваю я слишком холодным тоном. И мой брат неуверенно кивает головой в знак согласия, - зачем ты приехал к Руслану? - теперь моя очередь задавать вопросы. Я смотрю в его голубые глаза и тот, кажется, ожидал такого вопроса. -Забрать тебя домой, - спокойно отвечает он. -Зачем? - я щурюсь, пристально смотрю на человека, который всегда был дорог мне. Давид никогда не шёл против меня и моих желаний, но этот раз очень сильно подбил меня. Я вижу, что он теряется, не знает, что ответить, не знает как сказать, -Давид, я не маленькая, скажи мне правду, - прошу его я. Брат видит мое разбитое состояние, он чувствует мою боль, поэтому сдаётся. -Я был не уверен в том, что Рус чувствует к тебе тоже самое, что и ты, - говорит он, опуская глаза на свои дорогие кроссовки, - я бы не хотел, чтобы он сделал тебе больно. Вы оба мне очень дороги. Я очень люблю тебя, ты очень близкий и родной для меня человек. И я, блять, очень обожаю этого долбаеба, потому что мы вместе с ним росли, мы вместе с ним поднимались, - мое сердце сжимается, когда мой брат говорит о Руслане, - я не хочу, чтобы из - за минутной слабости, из - за мимолетного увлечения рухнуло все, - а эти слова бьют меня под дых. В какой - то момент мне даже кажется, что я начинаю задыхаться от такого резкого ответа. Но я стойко справляюсь со своими эмоциями. Отворачиваюсь в другую сторону, обдумывая его слова. -Ты считаешь, что это все было мимолетным увлечением? - мне страшно задавать этот вопрос, страшно услышать, возможно, правдивую версию от своего брата. -С твоей стороны точно нет, - говорит Давид. Я снова оборачиваюсь на него. Я вижу печаль в его глазах, ему жаль меня, - но с его… - и он не успевает рассказать до конца, потому что я его тут же перебиваю. -Ты его лучший друг, - тут же говорю я, пытаясь унять дрожь в голосе, - ты знаешь его слишком хорошо, - тут скорее я пытаюсь уже успокоить себя, заставить верить в то, что Давид прав, - ты знаешь, что у него ко мне нет чувств, - и на этих словах мой брат выглядит растерянным. Это не скрывается от моих глаз, я вижу, что тут что - то не так, но делаю, вид, что не понимаю. -Бля, - вздыхает он, - может у него и есть что - то к тебе, - признаётся мой брат, - но это Рус, Дарин, надолго бы его хватило? - и я понимаю о чем именно он сейчас говорит. Я всегда боялась даже подумать об этом. Боялась подумать об этом плохом варианте развития сюжета. Мне хотелось верить, как и любой другой девочке, что я «особенная» и что со мной он будет действительно счастлив. Возможно, Давид прав и его тоже можно понять. Малолетняя сестра влюбилась в его лучшего друга, который старше на десять лет. Он - знаменит, богат, популярен. Он постоянно в разъездах и постоянно появляется на различных мероприятиях. И Рус живет так, как хочет. А я была лишь дополнением к его жизни. Дополнением, к которому он приходил тогда, когда ему надоедало вечно веселиться и травить своё здоровье. -Я не знаю, - честно отвечаю я, - и никогда уже не узнаю, - добавляю я, а Давид снова прикрывает глаза на пару секунд. -Я не хочу, чтобы тебе было плохо и я всегда пытаюсь беречь тебя, - он прав. Давид всегда оберегал меня, следил за мной, наставлял на правильный путь. Знаете, он всегда был строгим, но правильным братом. Но меня всегда тянуло к чему - то плохому и неизведанному. Именно из - за этого, когда - то я начала сближаться с Русланом. Сначала я считала его своим братом, вторым братом, но потом это переросло во что - то большее, непонятное…- если бы ты была нужна Русу, он бы сказал это мне сейчас, ты же понимаешь? - и я медленно киваю головой в знак согласия, - пока не поздно это прекратить, - также добавляет он и я вздыхаю. Уже поздно. Я влюбилась по уши. И как мне вести себя рядом с этим темноволосым парнем, когда при одном взгляде на него я вспоминаю все жаркие ночи с ним? Когда при одном взгляде на него я уже горю? -Мы уже все прекратили, - я стараюсь говорить спокойно, но голос предательски дрожит, - не переживай, Давид, больше между нами ничего не будет. Мы снова будем общаться, как друзья, и не перейдём эту черту, - я не верю, что говорю эти слова. Не верю в то, что мы теперь сможем быть друзьями после всего того, что было. Но моему брату становится лучше от моих слов. Он делает шаг вперёд и обнимает меня, крепко прижимая к себе. И в этих объятиях я всегда чувствовала себя спокойно, чувствовала себя под защитой, но сейчас… Сейчас у меня такая огромная обида на него, что я даже не могу обнять его в ответ. Сейчас я потеряла двух близких людей, без которых, казалось бы раньше, не могла жить. Один из них - это Руслан, а второй - мой брат. Я не знаю, какие у нас будут дальше отношения с ним и как скоро смогу забыть это все. Но сейчас я чувствую себя безумно одиноко. Давид делает шаг назад, вглядывается в мое лицо и бережно вытирает слёзы с моей щеки. -Я люблю тебя, поросёнок, - говорит он, а я слабо киваю головой в знак согласия, - Арина ждёт нас, - и мой брат протягивает мне руку. Я стараюсь улыбнуться, но у меня выходит коряво, но руку я не протягиваю ему в ответ. Я молча иду к парадной, оставляя Давида сзади. Единственным человеком, кто остался на моей стороне, является жена моего брата. И только ей я могу рассказать все, что чувствую. Да, я знаю, что она будет защищать Давида, да, я знаю, что она скажет, что мой брат просто очень сильно переживает за меня, но также я знаю, что она не поддержит его в том, что он наглым образом влез в мою жизнь. А ещё я знаю, что Арина скажет, что со стороны Руслана бросить меня сейчас - это не простительный поступок и таким людям не место рядом. И, скорее всего, она будет абсолютно права. *** Двадцать четвертое марта две тысячи девятнадцатый год (тремя годами ранее) Как и обещала Арина, после уборки дома, она дружно всех выгнала и мы пошли гулять втроем (я, Давид и она сама) по Питеру. Девушка таскала нас по разным достопримечательностям, рассказала мне интересные факты, показывала различные интересные улочки и мы даже зашли в какое – то нелюдное кафе, где, как оказалось, действительно вкусно кормят. Мне понравилось проводить время с этой парочкой. Правда Давиду, видимо, было все еще не очень хорошо после ночной тусовки, но в этом я его прекрасно понимала, хоть пыталась и не палиться. Голова раскалывалась, жажда жестоко мучала меня, а ноги еле двигались. Но нельзя же мне подставлять Руслана, который по – джентельменски наливал мне виски с кока – колой, пока мой старший и любимый брат этого не видел. Мы останавливались каждые пару метров, чтобы Давид мог подышать свежим воздухом и попить холодной воды. Арина постоянно качала головой в разные стороны, но ничего не говорила. И хоть она была младше моего брата, по всем ощущением, она была все – таки взрослее и умнее его в разы. Ну, во всяком случае, мне она казалась именно такой. Я, честно говоря, даже подумала, что хочу быть похожей на нее. В ней есть все: начиная от миловидной внешности и заканчивая стальным стержнем. Она, как мне показалось, умеет держать Давида в узде. В общем, одним словом, она казалось мне идеальным вариантом для брата. В одном из улочек Питера мы снова решили остановиться и передохнуть, потому что слишком много нагуляли за этот день. Давид прислонился своей спиной к стенке жилого дома, тяжело вздыхая. -Может на такси покатаемся по Питеру? – предлагает, с надеждой в глазах, он, внимательно изучая сначала мое лицо, а потом лицо Арины. Девушка осматривает недовольным взглядом своего МУЖА ( у меня до сих пор не укладывается это в голове) и потом переводит взгляд на меня. -Тебе тоже кажется, что он уже слишком стар для меня? – спрашивает у меня темноволосая, а я усмехаюсь. Давид возмущенно хмурит брови, снова осматривая свою жену с ног до головы. -Я вообще – то еще здесь, на минуточку, - говорит мой брат и я смеюсь. -Да, мне кажется, что он тебе, если честно, не пара, - киваю я головой в знак согласия, а Давид еще громче начинает возмущаться. -Вы че? Меня уже со счетов списываете? – спрашивает он, а Арина подходит к нему ближе и кладет свою руку ему на плечо. -Ладно, прости, старик, тебя до лавочки проводить? – издевается она над ним, а я снова хихикаю. Потом она нежно целует его в щеку, а я в этот момент отворачиваюсь от них. У меня появляется легкое чувство зависти, когда я наблюдаю за этой парой. И где – то в глубине души я тоже хочу почувствовать такой трепет по отношению к другому человеку. В голове тут же всплывает образ темноволосого татуированного парня, с которым я познакомилась только вчера. Мое сердце невольно сжимается, когда я тут же вспоминаю его улыбку и его взгляд. Мне становится немножко грустно. Ну как я могла с первого взгляда влюбиться в парня, так еще и в друга своего старшего брата, который живет в Санкт – Петербурге? Мне так хочется, если честно, чтобы сейчас он проводил время вместе с нами и, кажется, он не был против такого варианта, но Арина все равно попросила его уйти домой, сказав, что это семейная встреча и семейные каникулы. Ага. Знала бы она, что я всю ночь пялилась только на него, слушала только его истории и запоминала каждую деталь в его прекрасном лице. -А тебе разве не плохо? – вдруг слышу я вопрос от Давида, поэтому тут же снова поворачиваюсь на них. Сначала я не понимаю кому именно был адресован вопрос, поэтому перекидываюсь взглядами с Ариной, которая тоже выжидающе смотрит на меня. -А должно? – спрашиваю я, выгибая вопросительно одну бровь. Парень усмехается, потом смотрит на Арину и что – то шепчет ей на ухо. Та сразу же меняется в лице, вскидывает брови вверх, а потом и вовсе их хмурит. -Я ТАК И ЗНАЛА! – громко говорит она, - я сейчас ему позвоню и устрою, - девушка тут же начинает рыться в своей нежно – розовой маленькой сумочке, а мое сердце начинает бешено стучать. Если я все правильно поняла, то Давид в курсе того, что делал вчера Руслан. -Что? – я пытаюсь перевести внимание на себя, - чего вы там шепчетесь? – на этом моменте Арина уже достает свой дорогой мобильный телефон, а я, ничего умнее не придумав, просто выхватываю его и убегаю на пару метров. Видели бы вы их лица, когда я так сделала. Девушка хлопает глазами, потом оборачивается на моего брата, который также стоит, не понимая, почему я так реагирую. -Дарина, ты че? Реально из детдома что ли приехала? – спрашивает Давид, а я закатываю глаза. -О чем вы шептались? – хмурюсь я, по – прежнему крепко держа телефон жены брата в руках. -Бля, а ты сама не хочешь нам ничего рассказать? – парень выгибает вопросительно одну бровь и я тут же жмусь на месте. Была не была. Рассказать надо. -Только у меня одно условие, - ага, в моем положении очень выгодно диктовать свои условия, конечно же. И кажется, эта пара еще больше удивляется моей наглости. -Ты ебанутая?- тут же спрашивает Давид и, кажется, он уже злится. Арина пихает его локтем в бок, он медленно вздыхает, устало окидывает меня взглядом, - какое у тебя условие, мелкая? – брат еле держится, но я знаю, что в этот момент он очень хочет на меня накричать. Благодаря Арине он этого не делает. -Не говорите Руслану, что я рассказала о том, что он наливал мне виски, - и я крепко жмурюсь, прикусывая свою нижнюю губу. Но в ответ тишина. Я стою так еще несколько секунд, а потом открываю один глаза, окидывая шокированную и одновременно злую парочку своим взглядом. -ЧЕГО? – взрывается Давид, делая шаг в мою сторону, - этот ублюдок, мать твою, все – таки ослушался меня? Я так и знал, что надо было гнать его из квартиры, - и мой брат злится, но я не скажу, что он прям вообще не ожидал такого от своего друга. Я хмурюсь, когда понимаю, что это не то, о чем они шептались, поэтому чувствую свою вину перед Русом за то, что все – таки спалила его. -Я лохушка, да? – спрашиваю я, грустно вздыхая. Арина тут же оказывается рядом со мной, аккуратно забирает свой мобильный телефон из моих рук и кладет его обратно в сумочку. -Вообще, - пытается говорить спокойно она, но сейчас девушка выглядит максимально серьезной, - я хотела дать пиздюлей Дане, - и в этот момент я удивленно на нее таращусь, - но, видимо, придется еще и Руслану отвесить подзатыльников, - я умоляюще смотрю на нее, отрицательно качая головой. -У меня было условие! – напоминаю я, - я же хорошая девушка, рассказала об этом, - и я понимаю, что это сейчас вообще не аргумент. Вообще. Давид устало потирает переносицу и тоже подходит к нам. -Если ты расскажешь об этом маме, она первым рейсом прилетит за тобой, а еще оттаскает меня за уши по всему Питеру, - я встречаюсь со взглядом брата, понимающе кивая, - давай это будет наш маленький секрет? – и я снова киваю головой в знак согласия, -а Руслану все равно придет пиздец, - теперь он уже обращается к своей жене, - и эта женщина мне в этом поможет, - указывает он взглядом на темноволосую. Та тут же кивает головой в знак согласие. -Тогда причем здесь вообще Даня? – вдруг вспоминаю я, хмуря брови. -Ну мне одна птичка, которая очень похожа на татарина, прошептала, что он тебя чем – то обидел, а ты об этом не хочешь говорить. Вот я и хочу рассказать ему, как нужно обращаться с девушками, а то кроме своей руки он никого и не видел, - и я удивлена услышать эти слова из уст такой милой очаровательной девушки. Но мое уважение в этот момент выросло к ней еще больше. Так и прошли мои пару дней в Питере, в гостях у брата. Мы каждый день куда – то ходили, ели вкусную домашнюю еду, разговаривали о музыке и о будущем. Мы смотрели фильмы по вечерам, иногда даже гуляли по ночам ( есть в этом свой шарм). Арина сказала о том, что ждет меня в восемнадцать здесь с распростертыми объятиями. Она сказала о том, что мне точно нужно поступать в институт в этом городе, а она и Давид мне во всем помогут и как следуют поддержат. И я так загорелась этой идеей, что пообещала себе точно вернуться сюда и, наверное, на совсем. На удивление, даже мой старший брат был совсем не против такого, а наоборот сказал, что это хорошая идея. Что такой девушке, как я, стоит переезжать в большой городок и заниматься своим любимым делом тут. А я в тайне мечтала о том, что когда приеду обратно в Санкт – Петербург, я снова увижу Руслана и теперь он от меня никуда не уйдет, ведь мне будет восемнадцать. И я точно перейду в наступление. Жди меня, Рус, и я вернусь (ха-ха-ха).