Твоя младшая сестра...

Мы с Даней проводим вместе целый день и вечер. После пары бокалов вина я совсем забыла о том, что мне изначально было некомфортно и неуютно. Я что - то рассказывала, смеялась над его шутками и неотрывно смотрела на него, когда он улыбался. Я не могла понять одно: он нравится мне как мужчина или как друг? Я изучала его лицо, внимательно рассматривала каждую его веснушку на лице, изучала его улыбку и то, как его глаза горят, когда он говорит о любимом деле. И мне нравилось за этим наблюдать. Нравилось слушать его, я и сама не заметила, как день с ним так быстро пролетел. Теперь мы шли по вечернему Питеру, пьяные, с бутылками в руках и счастливые. Я не задумывалась о том, сколько время и пора ли мне домой. Не задумывалась о Руслане, о своём брате и даже не думала об Арине. Я наслаждалась временем вместе. Даже холодный ветер вечернего или уже ночного Питера не мешал нам. — Я бухой, — вдруг проговаривает Даня, тихо посмеиваясь над своей же фразой. Я делаю глоток из бутылки, передаю ему и тоже улыбаюсь. — И я, — соглашаюсь с ним я, кивая головой в знак согласия. Я кидаю взгляд на прудик и останавливаюсь, чтобы подышать свежим воздухом. Ветер слишком холодный и от этого я немного ёжусь. Рыжеволосый это замечает, подходит ко мне ближе и молча снимает с себя ветровку, вешая ее мне на плечи. — Не мёрзни, — с заботой в голосе говорит он. — Спасибо, — благодарю я парня, тут же натягивая эту ветровку на себя и застегивая молнию. — С тобой слишком хорошо, — и эти слова вызывают во мне куча положительных эмоций. И я не знаю, как на это реагировать. — Просто я классная, — я не нашла другого ответа, гордо расправила свои плечи, а парень пьяно хихикнул. — Я так - то тоже, — он делает точно также, как я, и мы оба стоим такие гордые и пьяные, смотрим на прудик и молчим. — Цену себе набиваешь, — отвечаю я Дане, а потом протягиваю руку к бутылке, которую он держит в руке. — Учусь, — соглашается он со мной, протягивая напиток. В этот момент наши руки соприкасаются всего на долю секунды и я не замираю, в отличие от рыжеволосого, которого даже, кажется, ударило лёгким током из - за нашего прикосновения. — Слишком хорошо, — честно делюсь я своими мыслями, делая глоток вкусного сладкого вина. Я отворачиваюсь от Дани, поднимаю глаза в небо, любуясь видами прекрасного Питера. — Со мной? — слышу я вопрос и тут же усмехаюсь. — Может быть, — я покачиваю головой в разные стороны, чувствую на себе взгляд друга, но не поворачиваюсь в его сторону. — Можно вопрос? — вдруг спрашивает рыжеволосый. Меня напрягает это, это не скрывается от его глаз, поэтому он тут же усмехается. Я неуверенно киваю головой в знак согласия, изучая его лицо. — Что у вас с Русом? — и я хмурюсь, когда слышу это. Я недовольно морщусь, тяжело вздыхаю и мое настроение мигом улетучивается. Зачем он напомнил мне об этом темноволосом? Я ведь о нем вообще не вспоминала сегодня пока была с Даней. Я сжимаю губы в тонкую линию и почему - то прямо сейчас мне так хочется к Руслану. Может это алкоголь, а может стоит признаться в своих чувствах? Я с силой прикусываю губу, а потом отворачиваюсь от Дани, забираю бутылку вина из его рук и делаю большой глоток. — Ничего, — я пытаюсь сохранить обладание. Пытаюсь сделать вид, что меня не задевает этот вопрос, но уверена, что Даня все понимает, потому что он меняется в лице, — а почему у нас с ним что - то должно быть? — я натягиваю улыбку на лицо, делаю вид беззаботного человека, но мне кажется, что рыжеволосый погрустнел. — Он же тебе нравился, — говорит он, пожимая плечами. Теперь он берет бутылку из моих рук и разом практически выпивает все содержимое, оставляя лишь пару глотков. — Мне было пятнадцать, — напоминаю ему я. Не хочу признаваться в том, что что – то чувствую к нему сейчас. Чувствую? Ха, я, получается, призналась сейчас сама себе в своих чувствах, о которых так хотела забыть? О которых так хотела не думать. Парень кивает головой в знак согласия, но кажется, что этот ответ его не совсем устроил. Вернее, вообще не устроил, — а зачем интересуешься? — я перевожу тему сама, потому что это неловкое молчание, которое повисло между нами давит на уши. — Да так, — Даня отмахивается от меня и моего вопроса, а потом вдруг просто садится на зеленую траву в своих дорогих ( сто процентов дорогих) штанах. Я, недолго думая, делаю тоже самое, но сажусь чуть подальше от него, разглядывая небо. Прямо, как в фильме, честное слово. Не хватает сейчас того, что он признается мне в симпатии и тогда мы точно будем в какой – нибудь, как сказал бы Руслан, сопливой драме про неразделенную любовь. Я чувствую, как вибрирует мой телефон, но то ли алкоголь так повлиял на меня, то ли эта атмосфера, брать трубку я совершенно не хочу. Не хочу ни с кем разговаривать, а в голове прокручиваю образ кареглазого, который, наверняка, сейчас беззаботно веселится на тусовке и уж точно не думает обо мне. А зачем ему думать обо мне? Он не воспринимает меня, как женщину. Хотя… Вспоминая его взгляд, когда я вышла в коротких шортах и топе, там было явно что – то другое. На меня еще не смотрели так мужчины. Если быть точнее, то, наверное, я этого никогда не замечала или не хотела замечать. А здесь… Это было слишком явно, слишком понятно именно для меня. И, блять, как мне было приятно это видеть. Тогда я почувствовала себя особенной что ли… — О чем думаешь? — вдруг задает слишком неожиданный вопрос рыжеволосый и я скрываю свою усмешку. Попалась. Да, Даня, я думаю о другом парне, когда нахожусь сейчас с тобой. Впервые за вечер я думаю о Руслане, потому что ты сам напомнил мне о нем. И сейчас мне показалось вдруг, что все это неправильно. Что я не должна находиться сейчас здесь с этим парнем, что должна быть с Давидом и Ариной, наблюдать краем глаза за Русланом и наслаждаться его внешностью. Но я почему – то выбрала Даню. Назло? Точно назло. Хотелось задеть, интересно, получилось ли? Задело ли это парня, выбесило ли хоть чуть – чуть? И я не успеваю ответить ему, хотя в голове судорожно перебирала ответы, разные варианты. Телефон рыжеволосого слишком громко звонит, что я аж вздрагиваю от неожиданности. Мелодия разносится по всему полю, слова четко слышны, можно даже пропеть. Я кидаю взгляд на парня, который тут же достает свой дорогой телефон последней модели из карманов штанов. И его лицо меняется. Он напрягается, брови сводятся к переносице и мне даже кажется, что он бледнеет. От такой резкой смены настроения я тоже невольно напрягаюсь, но мне вдруг становится не совсем хорошо. Алкоголь в моем желудке напоминает о том, что я слишком много выпила. Или меня так развезло на свежем воздухе? Мне не хочется блевать, но мозг вдруг резко становится затуманенным, а я не могу нормально сфокусировать свой взгляд. И я не знаю зачем, но я допиваю последние пару глотков вина, потому что во рту пересохло. Стоит ли говорить о том, что я зря это сделала? Кажется, что я сделала всего три глотка, а организму показалось, что я влила в себя залпом бутылку. Я понимаю, что Даня отвечает на звонок, его голос становится серьезным, но понять, что именно он говорит и кому, я почему – то не могу. Вдруг резко перестала понимать слова и я тянусь к сумке с пачкой сигарет. На тот момент я точно была уверена, что после первой затяжки станет лучше. Но, конечно же, не стало. Когда я подкуриваю сигарету, мне вдруг рыжеволосый тянет телефон и я не сразу понимаю, что именно от меня сейчас хочет. — Тебя, — спокойно говорит он слишком стальным голосом. Я хмурюсь, медленно делаю затяжку, а потом забираю телефон из рук Дани и подношу его к уху. — Алло, — мой голос слишком пьяный, а от вкуса никотина меня тут же начинает накрывать. На душе становится слишком тяжело, но я стараюсь делать вид, что все в порядке. — Боже блять, — и я вздрагиваю, когда слышу голос Руслана. Слишком неожиданно услышать его. На секунду я даже подумала, что мне показалось. Что я сама себе придумала, что со мной говорит темноволосый, — я сейчас приеду за тобой, — но нет. Это был точно он. Он не спрашивал как дела, не спрашивал где я, он просто сказал, что приедет за мной. А голос его… Такой серьезный, грозный. Я сразу почувствовала себя виноватой, не знаю в чем, но точно была виновата. — Приезжай, — отвечаю я таким милым голосом, сама от себя не ожидала. Было четкое ощущение, будто бы я ждала этого, ждала именно этих слов. Возможно, где – то в голове так и было. Но себе признаваться в этом я не хочу. — Скажи сразу, мне бить ему ебало? — и кажется Руслан немного растаял от такого голоса, от того, что я послушно согласилась с ним. И мне нравится слышать в его голосе заботу. Он переживает? Или это моей пьяной голове все кажется? — Нееет, — говорю мигом я, — я жду тебя, — мне так хотелось это сказать, что я не могла сдержать этот порыв в себе. Я, действительно, сейчас очень хотела увидеть только его. И простит меня Даня за это, но я ,черт возьми, хочу к Руслану. — Еду,— и он отключается. Я гипнотизирую взглядом мобильный телефон Дани, который сейчас явно смотрит на меня. А мне так плохо. Плохо из – за алкоголя, плохо из – за того, что нахожусь здесь. Я закрываю глаза на пару секунд, чувствуя, что меня начинает подташнивать. А затем из моих рук молча пропадает телефон. — Рус злой, — вдруг говорит очевидные вещи рыжеволосый таким недовольным голосом, — почему он тебя контролит? — а откуда знаю я? Конечно, мне хочется верить, что он переживает за меня из – за возможных чувств, но что – то подсказывает мне, что это неправда. — Наверное, Давид попросил, — я пожимаю плечами. Я не хочу верить в то, что это правда. Хочется глупо верить в другое, но понимаю, что скорее всего это действительно был брат, который наверняка очень зол и недоволен, — сколько времени? — вдруг интересуюсь я, понимая, что обещала своему любимому брату быть дома в двенадцать. Теперь все сходится. Кажется, я опять накосячила. И, наверное, сильно накосячила. — Пол второго, — и я хлопаю себя по лбу, громко матерясь. — Мне пиздец, — и это полнейшая правда. Мне точно пиздец. А Давид послал Руслана, потому что сам не хочет видеть меня. И почему я не удивлена, что не уследила за временем? И теперь темноволосый приедет за мной, отвезет меня на смертную казнь прямиком к Давиду и даже Арина здесь мне не поможет. Мне никто точно не поможет. Даня удивленно смотрит на меня, когда я говорю такие слова, окидывает меня своим взглядом. — Почему это? — спрашивает он, ближе наклоняясь ко мне. И мне становится вдруг неуютно рядом с ним и тем более, когда он так близко. — Я должна быть дома в двенадцать, упс, — спокойно отвечаю я. Но мой пьяный голос слишком режет мне уши, да и Дане, кажется, тоже. Он щурится подозрительно, вглядывается мне в лицо. — Тебе нормально? — вдруг спрашивает он, его рука тянется к моей и я тут же, сама того не ожидая, отскакиваю от него. Мне становится неловко за такое свое поведение. Становится стыдно и я понимаю, что парня обидела такая моя реакция. Он прикусывает нижнюю губу, опускает взгляд на листья под его рукой, а я понимаю, что слишком резко встала. Голова мигом начинает кружится. Перед глазами мутнеет, но я не двигаюсь. Пытаюсь прийти в себя, — Дарина, — Даня тут же встает, оказывается рядом, обхватывает меня, — тебе плохо? — я слышу заботу в его голосе. И мне становится еще больше не по себе. Я буквально мертвой хваткой цепляюсь в его руки, пытаясь удержать равновесие, и на этом парень теряется, — я звоню Русу, — что? Он решает в такой момент позвонить темноволосому, который и так отвезет меня к брату, а тот, в свою очередь, даст мне пизды. Но я не могу даже говорить. Ком подступает к горлу и я просто пытаюсь смотреть в одну точку. Вертолеты, прочь отсюда! Парень по – прежнему держит меня, другой рукой ищет в списках контакта Руслана и тут же звонит ему. — Мне немножко плохо, — и я очень непонятно говорю эти слова, язык слишком сильно заплетается, я громко вздыхаю. Даня сжимает меня сильнее в своей руке, когда меня немножко ведет в сторону. — Стой, — командует он мной, — приезжай быстрее, — это парень говорит уже не мне, а я пытаюсь дышать нормально, глубоко, — Дарине плохо, — и мне кажется, что я даже на расстоянии слышу, как Руслан громко матерится в трубку рыжеволосого, который молча слушает это все. — Пусть он не ругается, — я пытаюсь держаться, но когда рыжеволосый окидывает меня взволнованным взглядом, замолкаю. Упс, мне точно конец. — Пять минут? — переспрашивает Даня в трубку, — хорошо, — и он убирает телефон в карман. Когда вторая рука становится свободной, он тут же усаживает меня обратно на поле, на зеленую траву, а сам садится на корточки передо мной, — бля, мелкая, ты че так напилась? — а я сама хуй знает, если честно. Я пожимаю плечами, укутываюсь в ветровку рыжеволосого сильнее, утыкаясь носом в ворот. И это не тот запах, от которого я схожу с ума. Это не запах горького шоколада, к которому я так привыкла, — Рус скоро приедет, — и я киваю головой на его фразу. Честно говоря, эти пять минут шли слишком долго. Я терпела, чтобы не блевануть прямо на Даню, который, кажется, даже не знал, что со мной делать. Он слишком растерялся в моменте, именно поэтому он не сравнится с Русланом. Я вспоминаю моменты, когда мне стало плохо в клубе и Рус знал, что делать. Он держался уверенно, знал, что сделать, чтобы мне стало легче, а рыжеволосый просто сидит рядом, вглядываясь в мое лицо. Он выпрямился, когда услышал неподалеку звук останавливающейся машины и я тоже поворачиваюсь в ту сторону. К нам подъезжает такси, из машины тут же вылетает темноволосый. И боже, даже когда мне так плохо, я не могу не сказать, какой он красивый. Парень в огромной черной толстовке, в джинсах с цепью и в очках направляется к нам. Я пытаюсь встать самостоятельно с травы, но меня тут же подхватывает Даня, чуть ли не поднимая сам. А потом крепко держит, пока темноволосый быстро идет к нам. Он снимает очки, когда подходит ближе, окидывает меня недовольным взглядом, а затем смотрит на Даню и на то, как он держит меня. — Бля, пиздючка, — бурчит Руслан. Он тут же забирает меня из рук рыжеволосого, аккуратно обхватывая и давая мне право опереться на него, — ебать, сколько ты выпила? — он отчитывает меня, как папа, а я утыкаюсь своими глазами на кроссовки, не в силах ответить что – либо. — Ей резко стало плохо, — я слышу голос Дани и на фоне такого могущественного голоса Руслана, его голос слышится совершенно неуверенным. — Ага, — безразлично отвечает ему темноволосый. Могу поспорить, что парень даже не удостоил его и взглядом, — идти можешь? — его губы оказываются совсем рядом с моими ушами, а тон сменяется на более мягкий и я киваю головой в знак согласия. Но когда делаю шаг, меня тут же ведет в сторону, но я успеваю схватиться за темноволосого, который стал спасательным кругом в тот момент, — ясно, — я слышу усмешку, а потом, недолго думая, меня отрывают от пола, поднимая на руки, как невесту. От неожиданности я ойкаю, цепляюсь своими длинными ногтями в его шею, прямо впиваясь ими в кожу. Руслан дергается недовольно, фыркает, будто кот, но терпит. Его руки аккуратно держат меня на весу, а я удивляюсь такому поступку. Он взял меня на руки? Что? — Отпусти, — говорю я своим заплетающимся языком, а парень не отвечает. Игнорирует мои слова. — Мы поехали, — кидает он напоследок Дане и уходит со мной на руках. Я кидаю на Даню последний взгляд. Чувство, что я поступаю как мразь растет с каждой секундой все больше и больше, но когда я вдыхаю запах горького шоколада, мне становится спокойнее. Я утыкаюсь своим холодным носом в шею Руслана, а парень нежно сжимает мое тело, когда я так делаю. — Мне пиздец от Давида? — интересуюсь я шепотом, не желая поднимать свою голову. Парень тихонько усмехается и мне даже кажется, что он совершенно не злится на меня. — Тебе пиздец от Давида, — отвечает он, — но завтра, — и я удивляюсь. Поднимаю на него свой затуманенный взгляд и сейчас я, блять, так хочу его поцеловать. Когда его карие пьяные глаза смотрят на меня сейчас, я забываю о том, что мы лишь знакомые. Забываю о том, что не нравлюсь ему. С такой заботой он сейчас на меня смотрел. — Завтра? — переспрашиваю я и он кивает головой в знак согласия. Потом Руслан ставит меня аккуратно на асфальт рядом с такси, придерживая за талию одной рукой, а другой открывает мне дверь. — Залезай, пиздючка, — он аккуратно придерживает меня, когда я залезаю на задние сидение, а потом, недолго думая, садится рядом. Меня снова начинает подташнивать, я опускаю свою голову на плечо парня, пытаясь унять это неприятное чувство. — Мне плохо, — признаюсь ему я, — меня пиздец тошнит, — и я решаю об этом рассказать. Мне кажется, что таксист недовольно цокнул сейчас. Ну я бы тоже не хотела заблевать ему весь салон, если честно. — И почему я, блять, не удивлен? —задает риторический вопрос парень, а потом он открывает окно такси, чтобы свежий воздух проникал в автомобиль, — потерпи чуть – чуть, скоро будем дома, — и я удивляюсь, слыша слово «дом». Дома у кого? У меня с Давидом? Или у Руслана? Я еду домой к Руслану? ЧТО? Но я не решаюсь задать этот вопрос, я молча прикрываю глаза, пытаясь унять вертолеты. — Прости, — только и говорю я, а он тихонько смеется. Рядом с ним мне становится так спокойно. Парень не против того, что я лежу у него на плече. Не против того, что я периодически обхватываю своими руками его сильную руку. Не против, что я утыкаюсь носом в его плечо и вдыхаю запах такого любимого парфюма. И мне не стыдно быть такой сейчас. Не стыдно от того, что напилась. Не стыдно, что показываю себя слабой. Я даже рада, что так получилось. Ведь Руслан приехал за мной. Забрал меня. Я не замечаю, как мы подъезжаем к незнакомому, для меня, дому. Парень оплачивает такси, открывает дверь и выходит, а потом поворачивается ко мне. Я глупо хлопаю своими глазками, а потом он тут же дает мне свою руку. — Иди сюда, — с какой – то заботой в голосе говорит он и я, как ребенок, тяну к нему руки. Он легко вытаскивает меня из машины и я наконец могу нормально подышать свежим воздухом. Тошнота уходит на второй план, вертолеты по чуть – чуть отступают и я теперь могу вымученно улыбнуться ему. — Спасибо, — говорю я ему, — за все, — и он усмехается. Его самодовольная улыбка ярко красуется на его красивом лице, а я вдруг жалею о том, что поблагодарила его. — По – другому отблагодаришь, —отшучивается он, подмигивая мне, а я тут же впадаю в ступор. Я испуганно гляжу на него, а потом заливаюсь ярким румянцем, что не скрывается от взгляда Руслана, — мы как раз ко мне приехали, — и это «ко мне» режет мне слух. Мое сердце резко сжимается, а воздух будто бы перестает поступать в мой организм. И парень снова смеется с моей реакции, — да не ссы ты, трахать тебя я не буду, — а это уже звучит немного обидно. Руслан аккуратно обхватывает меня за талию и аккуратно ведет меня к парадной. — Почему не будешь? — задаю я тупой вопрос. Я готова послать себя нахуй несколько тысяч раз. Почему я сначала говорю, а потом думаю? Что я за идиотка такая? Я чувствую взгляд Руслана на себе и готова поспорить, что он сейчас насмешливо смотрит на меня. — А ты так хочешь этого? — и я слышу эту насмешку в его голосе, поэтому закатываю глаза, — ну могу и трахнуть…— и я тут же пихаю его локтем в бок, от чего он начинает громко смеяться. — Иди нахуй, — посылаю его я, делая вид, что очень обиделась, — я не хочу с тобой трахаться, даже не надейся. — Я не надеюсь, — тут же отвечает мне Руслан, — это ты мечтаешь об этом. Или уже мечтаешь о Данечке? — и мне неприятно, что он стебет меня. Я прикусываю с силой губу, а затем отталкиваю его, пошатываясь, иду самостоятельно до двери парадной, — пиздец, еще и обиделась, — говорит он очевидные факты. — Почему ты надо мной издеваешься? И почему доебался до Дани? — выпаливаю я свои вопросы, не поворачиваясь в его сторону. — Я над тобой не издеваюсь, — спокойно отвечает мне он, — а на Даню мне вообще похуй, — и он с такой неприязнью проговаривает имя рыжеволосого. Когда я запинаюсь о свою же ногу, парень тут же ловит меня за шкирку, как котенка, — бля, если ты не умеешь пить, не пей, — раздраженно произносит он. Но его рука снова обвивает мою талию, а я мигом покрываюсь мурашками. — Умею я пить! — отвечаю ему тут же я, пока он открывает мне дверь. Мы заходим внутрь, потом ждем лифт и в этот момент он внимательно изучает мое лицо своими карими глазами. — Ага, я заметил, — с усмешкой говорит он. В лифте мы молчим, я утыкаюсь глазами в пол, потом осматриваю стены лифта. Делаю все, чтобы не смотреть в ехидные глаза Руслана, который так и прожигает меня своим взглядом. Потом мы заходим в его квартиру и я тут же плюхаюсь на стул, устало вздыхая. Парень молча снимает обувь, потом куда – то уходит, а мне снова становится не очень плохо. — На, выпей, — он сует в руки мне стакан с водой и я с такой благодарностью смотрю на Руслана. А затем осушаю сразу весь стакан, — сама разденешься? — спрашивает он, облокачиваясь о стенку плечом, — или мне помочь? — и снова такая довольная ухмылочка на лице.