Первая встреча

      Хантер видит Лилит впервые. Она смотрит на него холодным взглядом и даже не пытается изобразить улыбку, как это делают все остальные в этой комнате. Лилит держится отстранённо, а её руки сцеплены в замок, и в сочетании с идеальной осанкой она выглядит даже строже, чем он себе представлял. Глава Ковена Императора, безоговорочный авторитет и эталон правильного поведения, преданного и благоговейного служения Белосу — не выразить словами то, как сильно она интересует его, чем-то восхищает, но при этом и настораживает: Хантер чувствует покалывающие отголоски зависти, но пока что относится к ним пренебрежительно. Намного сильнее его занимает странное, неоднозначное ощущение: лицо Лилит будто бы кажется ему знакомым. Более того, её присутствие вызывает в нём тёплые чувства, словно он встретился с давним другом, крепкая связь с которым вовсе не угасла с течением времени. Почему так? Хантер невольно теряется, ведь сухость, надменность и равнодушие Лилит очень разнятся с тем, как он воспринимает её интуитивно. Его сознание будто бы играет с ним злую шутку, обманывая, вызывая несуществующие образы в его голове. Недоумевая, он кидает на неё мимолётные взгляды, отчего-то по-детски смущаясь, но старается выглядеть спокойным. — Мне очень приятно познакомиться с тобой, Хантер, — произносит Лилит без единого намёка на искренность.       Её голос, низкий и твёрдый, действует на него подобно лёгкому удару молоточка: Хантер едва ли не вздрагивает, широко раскрывая глаза. Он точно слышал этот голос раньше, с его легко узнаваемой хрипотцой и сквозящей уверенностью. Лилит наклоняется к нему ближе и протягивает свою ладонь, но Хантер не спешит отвечать на рукопожатие. Хмурясь, он вглядывается в заострённые черты её лица и, кажется, улавливает мягкость за этой маской безразличия. Удивлённый своим открытием, он протягивает ладошку и намеревается коснуться её щеки, но Лилит тут же вновь выпрямляется и смиряет его недовольным взглядом. Рука так и повисает в воздухе, пока Хантер смотрит на неё с тем же любопытством. — Думаю, Хантер очень устал после длинной дороги, — откашливаясь, говорит Гвендолин, его служанка, словно пытаясь оправдать неприемлемое поведение мальчика.       Лилит кивает. — Переезд, как и любое другое изменение, всегда очень изматывает. Особенно учитывая возраст Хантера.       Ему не нравится, когда о нём говорят в третьем лице. Тем более ему неприятно, когда с ним обращаются, как с маленьким: пару дней назад ему исполнилось семь лет, а это, между прочим, уже очень солидная цифра. — Я не устал, — сипло отвечает он и враждебно скрещивает руки.       Губы Лилит чуть растягиваются в улыбке, и подступающая злость Хантера тут же сходит на нет. Он широко улыбается ей в ответ, прикрывая глаза, и надеется своей харизмой растопить лёд в их заведомо напряжённых отношениях. Когда до ушей доносится её смешок, он немного, совсем чуть-чуть, краснеет.       Обычно Хантер так себя не ведёт. С самого раннего детства его приучали быть сдержанным, таким же безучастным, как и все здесь, и по минимуму зацикливаться на своих чувствах. Он никогда и не обсуждал ни с кем то, что происходит внутри него. Даже с Гвендолин, самым близким ему человеком, он не мог быть до конца честным. Дядя же приходил к нему редко, и, как бы сильно не любил его Хантер, обычно их встречи были ещё более формальными, чем нынешняя беседа. И пусть он понимал, что его переезд в замок Императора сулит много упорной и длительной работы, в глубине души он надеялся, что они с дядей наконец-то сблизятся, ведь это его единственная семья. — Кикимора проводит вас до комнаты Хантера. Советую хорошенько выспаться, с завтрашнего дня начинается обучение и тренировки.       Лилит кивком прощается с ними и медленно уходит, а Хантер смотрит ей вслед и чувствует такую сильную грусть внутри, что ему хочется всхлипнуть. — Подождите, — произносит он раньше, чем успевает подумать.       Глава Ковена останавливается и так же неторопливо оборачивается в его сторону, а её взгляд такой же непроницаемый, как и раньше. Она поджимает губы, будучи недовольной тем, что он обратился к ней, и Хантер снова чувствует себя неуверенно. Он опускает взгляд в пол и тихо уточняет: — А Вы завтра будете? Ну, на тренировке.       Лилит молчит, и Хантер снова поднимает на неё взгляд, встречаясь с замешательством, явно читающимся на её лице. — У главы Ковена Императора множество других важных дел, Хантер. Вашими тренировками займутся специальные люди, — шепчет Гвендолин, а после уже громче произносит: — Простите, Хантер ещё не знаком со всеми тонкостями.       И снова Лилит ничего не отвечает. Она всё же уходит, как бы сильно Хантеру не хотелось остановить её.       Дальнейшие разговоры он почти не слушает. Интерес к изучению замка отходит на второй план: Хантер предаётся размышлениям, раз за разом возвращаясь к тому особенному ощущению, возникшему при встрече с Лилит. Он не понимает, почему его так сильно тянет к ней и почему он уверен, что она относится к нему лучше, чем это показывает. Хантер бродит по закоулкам своей памяти, отыскивая хотя бы намёк на то, что они виделись раньше, но нет же: он слышал о ней, причём не единожды, но никогда прежде не встречал главу Ковена. Да и никак не смог бы, ведь первые семь лет он жил вдали от замка и никогда не пересекался ни с кем, кроме самого Императора.       Когда они с Гвендолин зашли в его новую комнату и наконец-то остались вдвоём, Хантер, окинув помещение быстрым взглядом, тут же посмотрел на служанку и решился задать свой вопрос: — Гвендолин… Не могло ведь никак быть такого, чтобы Лилит приходила к нам раньше?       Пожилая женщина, увлеченная тем, чтобы разложить вещи Хантера, вскидывает голову и тут же мотает ей, возвращаясь к своей работе. — Ваш старый дом находился под магическим куполом с сильнейшей из всех существующих защит, и никому, кроме самого Императора, не было о нём известно. Я увидела эту женщину впервые.       Она замолкает на пару секунд, но после суетливо отбрасывает вещи в сторону и подбегает к мальчику, беря его руки в свои. — Послушайте меня, Хантер, — начинает она чуть взволнованно, — Я не думаю, что Главе Ковена можно доверять. Ведь я предупреждала Вас, что в замке друзей не будет. Вы знаете, какую ценность Вы представляете для Императора, и эта значимость ставит Вашу жизнь под угрозу. Какими бы добрыми не казались люди вокруг, пожалуйста, будьте осторожны. Тем более с Лилит. Глава Ковена, как никто другой, желает упрочить свою связь с Императором, и, доверяясь слухам, скажу Вам, что она мнительна, завистлива и ревнива. Я уверена, она видит в Вас конкурента, противника, с которым ей в будущем будет непросто. Повторюсь, здесь нет друзей.       Хантер вырывает руки из грубой хватки и отворачивается, утыкаясь взглядом в стену. Он тяжело дышит, не желая верить услышанным словам, не готовый с ними смириться. Его злит враждебность всего вокруг. Злит, что никому нельзя верить. Злит, что всё всегда слишком тяжело, запутанно и страшно. Он чувствует, как часто бьётся сердце внутри, и заставляет себя глубоко вздохнуть. Может быть, он в самом деле немного устал из-за переезда, и это объясняет столь несвойственные ему вспышки эмоций. Хантер не знает, и ему надоело обо всём этом думать.       Ночью Хантеру снится Лилит. Она улыбается и что-то ему рассказывает, а Хантер сидит рядом, прижимаясь к её руке, и совсем не слушает: ему просто хорошо быть вместе с ней и не чувствовать никакой угрозы, только лишь радоваться тому расслаблению, что растекается по всему его телу. Лилит ласково гладит его по голове, и Хантер, совсем не привыкший к такой нежности, жмётся ещё ближе. На мгновение в его плавное, текучее сновидение вторгается мысль о том, что эти прикосновения чересчур явственные, будто бы настоящие. Хантер напрягается, не желая просыпаться и предпринимая все усилия, чтобы остаться здесь, в этой уютной комнате. Но проходит секунда, и его глаза машинально открываются.       Лилит сидит на краю кровати и в самом деле гладит его по голове, но тут же отдёргивает руку, когда замечает, что он проснулся. Хантер с такой же резкостью хватает её ладонь и возвращает к себе, обнимая её обеими руками. Лёжа на боку, он подкладывает чужую руку себе под голову, чтобы Лилит точно не смогла убрать её снова, и смотрит на неё внимательным взглядом. Остатки сновидения, такого схожего с этой реальностью, не дают ему полноценно прийти в себя: Хантеру хочется снова закрыть глаза и предаться той безмятежности, в которой он находился минутами ранее. Однако Лилит здесь, в его комнате, посреди ночи. Глава Ковена сидит на его кровати и смотрит на него с необъяснимой болезненной тоской. Возможно, Хантер мог бы подумать о том, что она в самом деле опасна и выбрала самый удобный момент, чтобы избавиться от него без свидетелей, но ничего, даже напоминающего страх, не возникает. Рядом с Лилит ему спокойно, и Хантер доверяет своим чувствам. — Ты же приходила ко мне раньше? — едва слышно шепчет он, и слова его почти неразборчивы. — Я тебя помню.       Он крепче сжимает её руку, когда Лилит молчит продолжительное время. Хотя ему и не нужно знать ответ, потому что теперь он уже всё знает. — Мне очень жаль, что так получилось, — тихо роняет она, и Хантер удивляется непривычной нежности в её голосе. — Но не переживай. Больше ты ни о чём не вспомнишь.       И прежде, чем Хантер успевает среагировать, Лилит кончиками пальцев рисует круг в воздухе, и оковы сна тут же овладевают его телом. Рука, которую он так крепко стискивал обеими ладошками, ускользает, и вокруг не остаётся ничего, кроме белеющей пустоты. Нет ни мыслей, ни воспоминаний, ни ощущений. Лилит больше не кажется ему смутно знакомой.       Наутро Хантер просыпается бодрым и как никогда готовым тренироваться, чтобы доказать свою преданность и верность Императору. Вчерашний день кажется ему туманным, но это не волнует юного воина: впереди слишком много работы, чтобы думать о чём-то ещё. А Лилит, занимавшая все его мысли ранее, и вовсе выпадает из головы.