Не буди лихо...

Проснулся Джеймс в боевом настроении и тут же перебудил всех остальных. Принятое вчера решение вколотить Нюниусу мысль, что он не должен даже смотреть в сторону его сына, за ночь только окрепло. Питер и Ремус зевали, не понимая, зачем их подняли в такую рань, и слабо отнекивались. — Мы должны помочь Джею, — сурово припечатал Сириус на робкие возражения остальной компании. — Нечего всяким сволочам наших наследников лапать! Пусть наши дети встречаются с хорошими девушками или парнями. Но только пусть выбирают самых достойных — настоящих гриффиндорцев! Отсутствие карты Мародёров стало серьёзной потерей, с её помощью проще всего было бы не подставиться и отловить Нюниуса в безлюдном месте. Уже совсем было решили отправить следить Питера, но повезло. За завтраком слизеринский гадёныш уныло возил ложкой в тарелке и был до крайности рассеян. Того, который «сын», ни рядом с ним, ни в Большом зале не было, и это вселяло оптимизм. — Может, разругались? Или эта сволочь вернулась в своё время, и наконец-то избавила нас от своего присутствия?! — высказал предположение Блэк и виновато покосился на насупившегося друга. — Не вернулся, — вздохнул Люпин. — Если бы он исчез мы бы его забыли. — Такого забудешь, пожалуй. Сволочь психованная… — пробубнил Петтигрю и замолк под предостерегающим взглядом друзей. Едва дождавшись, когда первые ученики начнут покидать Большой зал, Снейп кинулся к выходу. Мародёры тут же устремились следом. Кажется, обстоятельства складывались в их пользу и были все шансы перехватить змеёныша и заставить его пожалеть о том, что он посмел влезть в семью Поттеров. * * * На душе было неспокойно, и сколько бы Гарри ни твердил себе, что всё образуется, понимал — нехорошо они с Северусом вчера расстались. Глупо было сердиться на мальчишку за юношеский максимализм. Снейп, как и сам Гарри, в отношениях всегда был собственником. Что ж удивительного в том, что он хотел таким нехитрым способом утвердить своё право находиться рядом? А тут ещё романтика, гормоны… Да и простое желание не дать пожалеть будущему партнёру, что он предал интересы отца, тоже со счетов сбрасывать не следовало… Оставалось корить себя за то, что пошёл на поводу и вообще позволил поднять эту тему. Северус, конечно, не пустоголовая девица, но уж больно самолюбив, и какая ещё глупость может прийти в его отчаянную голову, только Мерлин ведает!.. Негромкие крики, треск веток и вспышки заклинаний Гарри засёк раньше, чем прошёл половину пути, и сердце тревожно ёкнуло. Уж очень ощущения походили на недоброй памяти весну 1998 года. По какому-то особому напряжению магии, по разлившемуся в утреннем воздухе, физически ощущавшемуся накалу ненависти и запаху крови… Быстро прикрывшись дезиллюминационным, Гарри выскочил на опушку и застыл от ужаса. В десятке ярдов от него кусты срезало полноценное Секо. Высокая, тощая фигура сложилась почти пополам, пропуская над собой врезавшийся в толстый ствол Костолом. — Всё равно я тебя достану, гнида! — Джеймс Поттер с налившимися кровью глазами выпустил следующее заклинание, и Снейп откатился в сторону. В ту же секунду мантия Джеймса вспыхнула. — Убью, тварь! Испугано жавшийся к кустам и, кажется, не принимавший участие в сражении Петтигрю, направил на неё струю воды. — Я помогу! — Безумно хохочущий Сириус выпустил луч, оставивший на кисти противника широкий ожог. Чем ответил Северус, Гарри не понял, с палочки Блэка закапала текущая из распоротой руки кровь, но он этого даже не заметил. Люпин метнул в ноги попытавшемуся скрыться Снейпу Подножку, тот полетел кувырком и свалился в сухую траву, врезавшись в поваленное дерево. — Вы что творите, имбецилы малолетние?! В Азкабан захотели?! — Гарри кинулся наперерез приближающимся к Северусу Мародёрам. Слизеринец был дезориентирован и, похоже, не очень вменяем. — А вот и «сынок» пожаловал. Ну что, хочешь полюбоваться, чего твоя подстилка гадюшная на самом деле стоит? Давайте его все вместе оприходуем! Подставишь свой зад, Нюниус? Разум Северуса будто замкнуло. Сейчас он понимал только одно: эта эгоистичная, избалованная тварь — Джеймс Поттер ни перед чем не остановится и сделает всё возможное, чтобы лишить его будущего. Больной на всю голову ублюдок, возненавидевший его с первой встречи, пойдёт на всё, чтобы отнять человека, к которому за несколько недолгих дней Северус сумел привязаться всей душой. Но он не отступит и будет защищать своё до последнего, любой ценой!.. Гарри с ужасом посмотрел на отца, силясь осмыслить его предложение, потом на его друзей и наконец на Северуса. Адекватных на этой поляне не было. Утратив концентрацию лишь на мгновение, Гарри заметил только завершение пасса, но каким-то шестым, седьмым, двадцатым чувством понял, что сейчас произойдёт. Времени на раздумья не осталось, и он рванулся вперёд, закрывая собой Джеймса. Сектумсемпра, бесшумная и безжалостная, рубанула от правого плеча к левому локтю, наискосок, через грудь. От силы удара Гарри покачнулся и опустился на колени, глядя в расширившиеся от ужаса чёрные глаза. Спустя секунду, бледный как смерть, Северус кинулся к нему. — Всё в порядке, малыш, — Гарри крепко прижал к себе дрожащего, не помнящего себя от ужаса парня. — Ты позаботился обо мне, впрочем, как и всегда. Вот, погляди. Чуть отстранившись он показал на защищающие плечи, руки и грудь нашивки. Шкура василиска была разрублена, и кое-где с неё осыпалась чешуя. На драконьей коже под ней был глубокий след, пропоровший верхний слой, в остальном же всё осталось цело. Ни единая пядь его собственной кожи не была задета. Даже сейчас, едва избежав если не смерти, то серьёзных увечий, Гарри не мог злиться на своего партнёра. Да, его Северус не идеален и никогда идеальным не был. Он, ещё не отрастивший броню «профессора Снейпа», несдержан и неразумен, как и большинство подростков. Но этот мальчик станет, обязательно станет тем, кто будет для Гарри дороже всех на свете. Тем, кому можно простить абсолютно всё! Северус блуждающим взглядом окинул изуродованную куртку и вдруг уткнулся ему в шею, тихо всхлипнув. — Ой, вы гляньте-ка, Нюниус разнюнился! — Джеймс первым пришёл в себя и тут же решил использовать преимущество, давя врага морально. — Нюниус, мой сын закрыл меня своей грудью, чтобы ты, тварь, не посмел ко мне прикоснуться! Запомни, жалкий гадёныш, Поттер всегда встанет только на сторону Поттера! А ты годишься только для того, чтобы о тебя вытирали ноги! — Заткнись, Джеймс. — Гарри крепче прижал к себе Северуса и, поглаживая по спутанным волосам, осторожно поцеловал его в макушку. — Заткнись или я наглядно тебе продемонстрирую, кто и чего тут стоит и на что годится! Умом Гарри понимал, что чушь, которую сейчас несёт его будущий отец, — глупый набор ничего не значащих фраз, бахвальство избалованного ребёнка, и всё же ничего не мог поделать с поднимавшейся внутри яростью. Джеймс продолжал нарываться, даже близко не представляя ни на что способен доведённый до бешенства Снейп, ни того, какой участи только что избежали они оба. — Никогда бы не подумал, Джей, что твоему сыну могут нравиться сопливые нытики! — начисто проигнорировав предупреждение, подключился к разговору Блэк. — Или… О, я догадался! Скажи-ка, ты любишь наблюдать как Нюньчик стонет и скулит как девчонка, когда ты втрахиваешь его старую костлявую задницу в матрас?! — Я, кажется, велел вам заткнуться! — Гарри почувствовал, как подобно Северусу несколько минут назад, теряет и без того невеликий контроль над собой. — А то что? Что ты нам сделаешь? Ты — Поттер и не можешь быть на стороне жалкого, больного на голову ублюдка, с утра до ночи дрочащего на Тёмную Магию! Я знаю как так вышло, что вы вместе! В будущем я проявил слабость, и позволил Эванс подпустить к тебе это ничтожество. Я исправлю свою ошибку! Я воспитаю тебя так, что ты побрезгуешь позволить этому жалкому дерьму слизать грязь со своих ботинок! — Точно, Сохатый, давай прямо сейчас проведём для твоего сына мастер-класс, как покруче опустить Нюньчика! — обрадовался Сириус. И без того небезграничное терпение Гарри лопнуло. Да, он знал многое об отношениях своего партнёра с родителями, но то, что видел в последние дни, переходило все границы. Его тошнило от Мародёров и их выходок так, как никогда не тошнило от наглого, самовлюблённого Малфоя. Если хотя бы десятая часть проведённого Северусом в школе времени была такой, как эти дни, то удивляло не то, что он ненавидел Мародёров даже после их смерти, а то, что не поубивал их ещё во время учёбы. Вспомнив, как у озера, лишённый палочки Северус, захлёбывался лезущей из горла мыльной пеной, Гарри зло усмехнулся. Кажется, настало время проучить недоумков и донести до них свет истины! — Вы слишком тупы, чтобы воспринимать простую речь, да? Ну что же, объясню всё доступнее. Я никому не позволяю отзываться о лучшем человеке в моей жизни неуважительно. Экскуро! Изо рта Джеймса и Сириуса полилась пушистая, сладко пахнущая земляникой, пена. Оба хрипели и отплёвывались, тщетно пытаясь остановить действие заклинания. Выговорить простую формулу не получалось, а в невербальном колдовстве ещё не было достаточной практики. Гарри смерил ненавидящим взглядом, дёрнувшегося было оказать помощь Люпина, и зло прошипел: — Считай, что это внутрисемейные разборки. Только попробуй влезть — и проклянёшь тот миг, когда перешагнул порог этой школы. Ремус опустил палочку, понуро уставившись в землю. Петтигрю, даже не пытавшийся хоть что-то сделать, стоял ни жив ни мёртв, боясь шелохнуться. Минуты через три обе жертвы собственной глупости наконец справились с невербальной Финитой. Глаза обоих покраснели и слезились. С губ, подбородков, одежды капали остатки пены. Северус смотрел на униженных врагов без злорадства и торжества, всё ещё остро переживая возможные последствия своей несдержанности. — Ты… ты… — голос Джеймса задрожал и по щекам побежали слёзы. — Да, это сделал я. И что? Я уже велел вам заткнуться. Дважды. Но если ты с дружком не в состоянии выполнить простейшее требование, могу и повторить. Только в этот раз лишу вас палочек. Услышав угрозу, Блэк вскинул руку, и тут же отлетел на пару шагов, сбитый с ног мощнейшим Экспелиармусом. Вслед за палочкой будущего крёстного в руку Гарри влетели и три остальные. — Это так, чтобы не было эксцессов, — успокоил он гриффиндорцев. — А теперь я желаю, чтобы вы слушали меня внимательно и не перебивали. Думаю, самое время снять с вас розовые очки, и понизить градус уверенности в собственной исключительности. Запомните раз и навсегда — Северус неприкосновенен. И даже не надейтесь, что, выбирая между ним и вами, я выберу кого-то из вас. Проще сосчитать шерстинки на жопе гиппогрифа, чем перечислить всё, чем я ему обязан в своей жизни. Джеймс, ты всерьёз надеешься повлиять на наши отношения в будущем? Даже не рассчитывай. Тебе это не удастся, хотя бы потому, что у тебя нет никакого будущего. Ты окажешься настолько упрямым идиотом, что не сможешь понять очевидного. Ты не просто не сумеешь защитить свою семью, а подставишь нас, угождая своему эгоизму и самолюбию. Ты налажаешь даже тогда, когда от тебя потребуется всего-то стать Хранителем собственного Фиделиуса. И не надейся на героическую смерть. Тебя пришибут в собственном доме Авадой в упор, в возрасте двадцати лет. У тебя, недоумка, даже палочки под рукой не будет, потому что ты слишком туп и самоуверен! Сириус, мой будущий крёстный. Поздравляю, ты окажешься ещё тупее своего дружка. Отсидишь двенадцать лет в Азкабане, за преступление, которого не совершал, и даже попытки не сделаешь оправдаться. Не потому, что такой весь из себя «благородный», а потому что идиот! Вместо того, чтобы исполнить свой долг крёстного, ты бросишь меня на произвол судьбы, и в итоге я десять лет проживу в маггловском доме, в чулане под лестницей. Твоя смерть будет более эффектной. Ты погибнешь от банального Ступефая, свалившись в Арку Смерти. Ты ввяжешься в бой, в котором тебя никто не приглашал принять участие, якобы для того, чтобы защитить меня. На самом деле, ты просто решишь, что это классная возможность размяться. Очередное приключение бравого Мародёра. Результат — ты, вновь наплевав на мои интересы, оставишь меня на растерзание Дамблдору и Волдеморту, лишив даже иллюзии семьи. Из данных мне когда-то обещаний ты не исполнишь ни одного! Ремус. Единственное, за что я могу тебя искренне поблагодарить, — так это за умение вызывать патронуса. Ты так и останешься никчёмным приспособленцем, упивающимся жалостью к себе. Бомжом, оправдывающим болезнью собственную подлость и лень. Зато до самой смерти будешь любить порассуждать о благородстве. Вершина твоего собственного «благородства» проявится, когда твоей жене — о, да, Ремус, она у тебя будет! — твоей беременной жене будет угрожать расправой невменяемая Беллатрикс Лестрейндж. Ты решишь сбежать, не желая брать на себя ответственность за сделанный выбор и ещё нерождённого ребёнка. Но ты не был бы собой, если бы, даже совершая такой низкий поступок, не попытался прикрыться благородными побуждениями. Умрёшь в битве за Хогвартс вместе с женой. И, пожалуй, только твоя смерть не окажется совсем глупой и бесполезной. Питер. Вот уж у кого анимагическая форма полностью соответствует сути. Крыса, которая переметнётся на сторону Волдеморта и продаст ему нашу семью. Предатель, которому ты, Джеймс, доверил наш дом и жизни. Вы настолько близкие друзья, что ты выберешь этого крысёныша в Хранители, исходя из соображений его ничтожности. Ведь ты считаешь что, если им пренебрегаете вы с Блэком, то и Волдеморт им побрезгует. Ошибка! И эта ошибка, Джеймс, будет стоить мне семьи, счастливого детства и просто спокойной жизни. Ах да, Хвост, ты сдохнешь, задушившись собственной рукой, потому что не сможешь остаться верным даже тому, ради кого предал своих друзей! Гарри с отвращением обвёл взглядом всех четверых и поморщился: — Надеюсь, вам достанет ума хотя бы сейчас дать себе труд подумать и понять, что все ваши нападки на Северуса ни фига не борьба со злом, а желание доказать превосходство, которого вы не имеете. Вы избалованные, самовлюблённые засранцы, способные на что-то только толпой. Идём, Северус, меня уже тошнит от этих кретинов. Бросив палочки под ноги гриффиндорцам, Гарри зашагал прочь. Снейп окинул компанию задумчивым взглядом, в котором смешались отвращение и брезгливость, и поспешил следом. — Брахио. В правую руку… — процедил бледный от гнева Джеймс, глядя вслед опозорившему его сыну. — На счёт три… Раз, два, три… Сириус тут же вскинул палочку и два луча, один за другим, вошли в тело чуть выше локтя и в районе лопатки. Отошедший уже на десяток шагов Снейп издал какой-то невнятный звук и, крутанувшись на месте, потерял равновесие, выронив палочку. — Сири, какого дементора? В правую бил я! А тебе нужно было в левую! — зло прорычал Джеймс, поняв, что и в этот раз всё пошло не по плану — риск не стоил результата! Обернувшийся на вскрик и звук падения, Гарри рванул обратно. Северус, всё ещё не осознавший, что с ним произошло, пытался совладать с лишившейся костей рукой. Быстро ощупав Снейпа, Гарри выматерился и зажмурился, моля Мерлина, не дать ему совершить преступление. Слишком хорошо запомнился Локонс и собственное знакомство с этим заклинанием, чтобы спутать эту гадость с чем-то ещё. Только в этот раз результат был намного хуже — вместе с костями руки заклинание уничтожило правую ключицу, акромион и лопатку. — Кто из вас это сделал? — Гарри буквально трясся от бешенства, желая на месте удавить малолетних мерзавцев. Сириус и Джеймс только нагло усмехнулись в ответ. — Скоты. Подхватив Снейпа на руки он поспешил в больничное крыло. — Потерпи, Северус. Это всё очень неприятно, но костей там теперь нет, так что лёгкое ничто не проткнёт, а артерия штука до ужаса прочная — не лопнет. Ты можешь сказать, куда точно заклинание попало? — Два. Заклинаний было два. В лопатку и в руку. И поставь меня уже на землю, не девица, сам дойду. Скажи, как ты вообще можешь со мною возиться? Ты хоть понимаешь, что я тебя чуть не убил?! Зная упрямый характер своего партнёра, Гарри не стал спорить и послушно поставил Снейпа на ноги: — Понимаю-понимаю. И то, что ты же меня и спас в очередной раз, тоже понимаю. Закрыли эту тему. Северус виновато вздохнул, но вдаваться в частности не решился, только попросил как-то устало: — Объясни, если сможешь, как у такой твари, как Джеймс Поттер, мог появиться такой сын, как ты? — Наверное, мне повезло, что в моём воспитании папочка участия не принимал. А генетически не передалось. Сев, слушай, я в анатомии не силен, вдруг ты так что-нибудь всё же повредишь? Постой секундочку, — прикоснувшись палочкой к плечу, Гарри пробормотал Ферула и вздохнул с облегчением, глядя на кривоватую, но прочную шину. — Вроде бы нормально. Не жмёт? Северус отрицательно мотнул головой и поморщился: — Гарри, прекрати надо мною кудахтать. Если ты знаешь, что за гадость это заклинание, то наверняка знаешь и то, что это очень неприятно, но совершенно небольно. — Это пока. Погоди, вот начнут кости расти и тогда тебе небо с овчинку покажется. Ладно, сейчас главное добраться до больничного крыла. И кстати, реши, что ты директору будешь рассказывать. — Какому ещё директору? — прошипел Снейп, вопреки здравому смыслу безуспешно пытаясь вернуть себе контроль над конечностью. — Директору Хогвартса. Он обязательно придёт выяснить, что случилось и ты… — Никто не придёт, Гарри. И объяснять ничего никому не нужно. Не знаю, как в вашем времени, а у нас даже мадам Помфри не задаёт лишних вопросов, чтобы не получить неудобных ответов. — Но как же?! Директор всегда приходил ко мне в… — Гарри замолк. Снейп смотрел на него с тоскливой безнадёжностью, а в воздухе так и повисла неозвученная коронная фраза: «Поттер — ты идиот!» — Но тогда… Пойми, это далеко не безобидная травма. Ведь дураку ясно, что получить нечаянно её не возможно! Ты должен всё рассказать… — Я никому ничего не должен. Стоит мне раскрыть рот, и меня обвинят в том, что возвожу напраслину на благородных гриффиндорцев. Ведь гриффиндорцы честны и благородны, не так ли, Гарри? Им же чужды ложь и подлость! А я — мерзкий гнусный слизень. У нас весь факультет такой. Разве ты не знал? Так что в любом случае для общего спокойствия официальной станет версия, что прокляли меня свои же, а я из зависти и мстительности решил оклеветать честных львов. Я могу утверждать что угодно, но моё слово будет против слов Мародёров. Даже трусы Петтигрю и Люпин будут стоять на своём до последнего, и ни в чём не сознаются. Понимая, что Снейп прав, Гарри устало прикрыл глаза. В данном случае он ни на что не мог повлиять и ничего не мог изменить. — Ладно, Северус, не волнуйся. С Мародёрами я сам разберусь. Обещаю, они не станут твоими соседями по больничной койке, но только потому, что ты вряд ли захочешь находиться с ними в одном помещении. Но клянусь, что мой «сюрприз» они запомнят надолго! Мало этим скотам не покажется! * * * Среди оставшихся в одиночестве Мародёров, витало хорошо ощутимое напряжение. Все поглядывали друг на друга с опаской и вызовом. Первым не выдержал Люпин: — Мне кажется, что он был не совсем… э-э-э… искренен. Вы же все знаете, как я мечтаю о настоящей семье! Я даже согласился рискнуть и в опасном ритуале участвовать, только чтобы узнать… То, что он сказал о моей будущей жене… Я бы никогда!.. — Да наврал он всё! — с облегчением подхватил Сириус. — Я — Блэк! Да, меня выжгли с гобелена, но из Рода не изгоняли! Никто не посмел бы отправить меня в Азкабан! И я никогда и ни за что не бросил бы ребёнка Джея! И уж тем более не позволил бы измываться над ним! Да я бы весь мир к его ногам положил! Дорожил бы больше, чем родным! — Точно! Он всё это выдумал! — поддержал друга Джеймс. — Что это ещё за Федус и Хранитель, которым я якобы не стал, перепоручив это дело Хвосту?! — Не Федус, Фиделус. Я как-то слышал о подобном заклинании. Его на дом ставят, чтобы от врагов спрятаться! — Я ни от каких врагов прятаться ни за что в жизни не стану! Я — гриффиндорец и сражаться пойду сразу же, как школу закончу! Так что всё, что этот тут наплёл, точно враки! — самодовольно заявил Джеймс. — Во сколько лет он мне там смерть пообещал? В двадцать?! Однозначно — лажа! Эванс, конечно, аппетитная штучка, но уж точно не настолько, чтобы в двадцать лет жениться. И ладно бы просто расписаться в бумажках и трахаться, если она по-другому не согласна, но вешать на себя воспитание детей… Вот уж нет! — Правильно, Сохатый! Дети — это для тридцатилетнего старичья! А нам ещё в авроры идти и Пожирательские морды бить! Какие тут к Мордреду могут быть дети?! — А я… я… — всхлипнул Петтигрю, утирая с глаз слёзы оскорблённой добродетели, — вы же знаете, как я вас всех люблю! У меня же дороже никого нет! А он говорит, что я… — дальше раздались громкие всхлипы, прерываемые нечленораздельным бормотанием. — Да брешет этот гад и Мерлина не боится! Вот смотрите, он что сказал?! Что Джея убьют прямо дома, а он типа сиротой останется! Так? Так! А Джей ни семью, ни детей в ближайшие лет двадцать заводить не намерен. И потом, раз он говорит, что сирота, значит, и Эванс должны будут убить! А его что, пощадят, что ли? Или он своим подгузником от нападавших отобьётся! Ведь бред же! — Бред! Бред! — друзья с энтузиазмом закивали и Блэк, вдохновившись, пустился в дальнейшие рассуждения. — Выходит, ничего этого не будет! Мы вообще любого, хоть самого Волдеморта, в раз скрутим! А этот, он всё специально выдумал, потому что… потому… — Потому, что увидел какие мы крутые! Ему стало стыдно, что он выбрал в партнёры такое жалкое ничтожество как Снейп! — удовлетворённо кивнул Джеймс. — Вот вернётся в своё время и вышвырнет проклятого слизня на помойку! — Правильно-правильно! — поддакнул Петтигрю, радуясь, что разговор ушёл в сторону от его возможного предательства. — Выставил, видите ли, тут всех идиотами! А Ремус, между прочим, скорее всего школу с отличием закончит. И у Сириуса такая семья, что ух! Да они любого в землю зароют! А против Джеймса вообще никто не посмеет слова сказать! — о себе Питер благоразумно промолчал. Друзья остались его словами довольны, вот и незачем будить в них ненужные сомнения. — Так, ладно, доставай зелья, Ремус. И нужно привести в порядок одежду. Никто не должен догадаться, что своим отдыхом в больничном крыле Нюнчик снова нам обязан. Гриффиндор и так потерял слишком много баллов, большего нам не простят. Люпин зашарил по карманам, вытаскивая из них склянки. На его взгляд, наивно было надеяться, что никто ничего не заподозрит. В этот раз они все явно перешли допустимые границы. Но, что сделано, то сделано. Может быть, повезёт и снова всё обойдётся?..