Я хочу тебя

Цепкие пальцы впиваются во влажную кожу, с каждой секундой все больше грозясь проткнуть ее насквозь своим напором. Со старенького магнитофона играет очередная песня Мальчишника, накрывающая с головой своей пошлостью и громкими звуками барабанов — все, что так не нравилось родителям, иной раз не желающим отпускать подростков на их концерт. Однако Алик, будучи взрослым, мало чего имел против этой музыки. Спорил об этом пару раз с Санькой, говорил ведь малому, что Сектор газа лучше, но сейчас, пока кровать скрипит в унисон мелодии, а стоны Сашки заглушают стоны девушки в песне, Алик не смел даже заикнуться о качестве музыки. Пальцы подростка сжимали мертвой хваткой белую простынь, пока сзади, казалось, в разы сильнее, мужчина сжимал в руке копну темных волос. Из-за подобного жеста Саше пришлось лишь повиноваться и сильнее прогнуться в спине, давая капелькам пота стекать с лопаток, а стонам слетать с полуоткрытых алых губ. Саша, достаточно скромный по своей натуре парень, любил когда его волосы с силой оттягивали назад, а член все быстрее вгоняли в растраханный зад. Он любил, когда крепкие руки ложились на его бледную шею, забирая у него весь воздух, и любит, когда поцелуй уже через полминуты начинает алеть привкусом крови. Он никогда никому об этом не скажет, ни за что, но он раз за разом будет готов прогибаться под тем, чьи руки на шее, болезненную хватку на волосах и кровь на губах он так любит. Парень вскрикивает, когда его резко переворачивают на спину, и не успевает опомниться, как по щеке прилетает несильный удар. Он шипит, щурясь и не закрывая рта, давая стону, больше напоминающему скулеж, вырваться наружу. Саша поднимает глаза, встречаясь с затуманенным диким взглядом полуприкрытых глаз, и он уже было успел испугаться, но на чужих губах заиграла привычная улыбка, пышущая своей наглостью. Алик наклонился, мягко целуя мальчика в красную от накала щеку, тут же перемещаясь к губам. Поцелуй быстро набрал нужный темп, превращаясь в беспорядочные облизывания и терзания губ друг друга. Руки Сашки легли на шею дяди, скользя по всей коже. Короткие ногти царапали кожу, подталкивая старшего к разрядке. Сашенька, подобно котенку, уткнулся носом в шею афганца, слепо тыкаясь в нее и в бреду шепча имя мужчины. Пошлые шлепки заполняли комнату. Их уже не заглушала ни музыка, ни Сашкины стоны. Из магнитофона также громко орало «Я хочу тебя», когда парень кончил с именем Алика на губах, выходящим на выдохе с очередным полукриком. Старшего не пришлось долго ждать. Волков впился зубами в тонкую светлую кожу шеи парня, быстро выходя и изливаясь тому на живот. Он упал рядом с подростком, пытающимся восстановить дыхание. Тот, в свою очередь, не сводил с Алика взгляд, тут же поворачиваясь на бок, только тому стоило лечь. Карие глаза изучали лицо старшего, вызывая у него лишь привычную самодовольную улыбку. Афганец резким движением притянул голову подростка, коротко целуя того в губы. — Расслабься, Санчо.