Разврат, Франбург, Рок-н-ролл!

21:30, Токио, Отель "Грин Вейлс", Люкс-номер 92 – Не, ну ты может хотя бы мне объяснишь как?! - Сандаунер бродил по гостинному номеру, активно попивая кофе из своей любимой кружки с надписью "Лучший надиратель задниц", возмущаясь по поводу своей группы. – Чёрт их знает, ребятам просто слегка башни от популярности посносило. - Ответил сладковатым голосом стройный беловолосый мужчина с шикарными усами, листая очередной выпуск модного журнала. – Георг, ну ты же тоже сыскал популярность своими нарядами для гомосеков, но ты-ж не стал конченный дегенератом. Модельер перелистнул на другую страницу, задумчиво пожав плечами. Сандаунер ударил себя ладонью по лицу, тяжело вздохнув, и присев в кресло он отставил кружку на столик. Закрыв своё лицо руками он стал размышлять: – Ну почему я тогда не выбрал продесуру кей-поп группы? Сидел бы сейчас спокойно и грёб бы миллионы на слащавых мальчиках, а не на четвёрке дегенератов в с гитарами в жопах. Блять! - Вскочил он с места, взяв кружку и отпив из неё кофейного напитка. – Если эти дебилы мне сейчас позвонят и начнут задвигать про какую-то чертовщину, то я не поленюсь прилететь за ними чтобы каждому дать в пиздак! Георг, ты готовь пока анимешные платьишки. – Решил сменить образ своей группы? - Поинтересовался законодатель моды, глянув на лысого из под журнала. – Нет, хочу увидеть как эти ублюдки будут скакать по сцене в платьях перед толпой! – Интересный фетиш. Сандаунер уже было почти успокоился, с ехидной ухмылкой представляя этот абсурд, как вдруг его кодек, который автор этого произведения звал комуникатором весь фанфик из-за того что он идиот, зазвенел. Продюсер молча включил его, и узрел на голографическом интерфейсе звонок от Райдена. – Ну всё, сука, я выкупаю личный самолёт чтобы набить им ебальники... - Тихо произнёс он, выдохнув как буйвол, раздражённо глядя в потолок, приняв звонок. – Господин Сандаунер, мы откинулись с обезьянника. - Произнёс Монсун, выхвативший кодек у Джека. – Ну и что ты мне предлагаешь, хуйло намагниченное? - Ответил Сандаунер, слегка потрясываясь и начиная краснеть. – Да спросить хотел, че дальше то делать если мы в розыске? – "Что делать?"-"Что делать?". Четыре долбоёба! Я не знаю из какой жопы, но к завтрашнему утру у вас всех должны быть поддельные паспорта, я договорюсь чтобы вы полетели на ближайшем рейсе. А можешь поступить легче, сказани мне какую-нибудь хуйню и я лично прилечу чтобы вас отпиздить, ПОНЯТНО, ВЫРОДОК?! Монсун уверенно кивнул, глядя куда-то в землю и приложив ладонь к подбородку, внимательно кивая. – Вот и славно. До утра на улице поспите, не смейте даже светится в каких-то хатах, дебилы. Будет вам как наказание. Всё, уебаны, спокойной вам ночи, и не звоните больше мне сегодня! - Проговорил злобно Сандаунер, и усевшись обратно в кресло отключился. Монсун вручил кодек обратно владельцу, и ещё раз осмотрел подворотню, в которой группа скрывалась: Это был крупный переулок с большим количеством места. Вокруг стенами этой своеобразной крепости стояли дома с задними выходами и мусорными баками, на стенах некоторых домов бюли пожарные лестницы, из этого переулка вёл ещё один проход между домами. – Н-да, не густо братва, но что поделать. - Монсун сел на картонку у мусорного бака, облокотившись на него спиной. Остальная троица несколько недоумённо продолжала стоять посередине подворотни, как вдруг эту тишину перебил Вульф: – А вам не кажется что мы что-то забыли в такси? – Ну и что же? - Повернулся на того барабанщик – Инструменты, блять, инструменты! Джек лишь молча пожал плечами и сел неподалёку от Монсуна, а Сэм, видимо сильно взбесившись всем тем дерьмом, что с ними произошло злостно выдал монолог: – Сандаунер, инструменты, Германия, - пошло оно всё в пизду! Я в рот ебал это всё, я ехал сюда не для того чтобы бегать от уродского паучары и спать как бомж, я ехал сюда к Монике! Вы как хотите, amigos, а я пиздую отсюда. Até logo! - Вспоминая родную речь покинул их обозлённый на всех Сэмуэль, резко махнув рукой назад в качестве прощания, пройдя к второму выходу из переулка. Монсун уже было собирался выпустить в сторону товарища руку, чтобы остановить того, но лишь стоило ему вытянуть собранную руку в сторону Родригеза, как за неё его взял Джек, произнеся: – Не стоит, пусть идёт. Ему нужно побыть одному. – Ну и хуй с этим мучачосом. Щас, я вроде сохранял номер таксиста. "Мурасама-Бойс" остались в переулке, пытаясь решить проблему с потерей инструментов, ну а Сэм с мрачным лицом вышел на улицы, развязав свой хвост на затылке и раскинув гривой. Какое-то время спустя... Девушки сидели на балконе, наблюдая за ночным небосводом. Вернее, лишь Моника как обычно направила свои изумрудные глаза в небеса, Сайори же просто сидела рядом, едя печенье и посматривая на подругу, от которой веяло тоской. – Монь, что-то не так? Моника, даже не обратив внимание на так бесящее сокращение её имени покачала головой в знак отрицания, не отрывая взора от звёзд. – Нет, Сайори, всё в порядке. – Ой да ладно, хватит уже эти звёзды высматривать, ты ведь не звездочёт чтобы на небо каждую ночь глазеть! - Пихнула она подругу в бок, пройдясь по балкону. – Возможно ты и права. Мне давно стоило отпустить прошлое, особенно если оно такое беспросветное... Бывшая главнокомандующая опустила взгляд в пол, её губы слегка вздрогнули, выглядела она так мрачно, будто прямо сейчас зальётся безмолвными слезами горечи. – Хей, ну ты чего? Не раскисай, Монь. - Тихо произнесла Сайори, присев на корточки перед сидевшей в кресле подругой, проведя по её волосам, – Да и не забывай, парни скоро уже подоспеют! Во всяком случае я так думаю. - Продолжила подбадривать она, произнеся последнюю фразу шёпотом. И действительно, прошло уже пара часов, а ни кого из "Мурасама-Бойс" и близко не виднелось, что заставляло сомневаться Сайори, отчего ей казалось что она зря рассказала о их приезде Монике. Надежда на их появление уже гасла, и девочка собиралась уже начать успокаивать подругу по этому поводу, но вдруг... – Мон-н... Моника! Откуда-то снизу послышался знакомый басовый голос с пьяной хрипотой. Сайори в момент вскочила и уперевшись вытянутыми руками в поручни высмотрела нашего бразильского романтика. Сэм медленно подходил к балкону, расставив руки в стороны, в одной из них была почти пустая бутылка коньяка, а во второй помятая белая лента. – Сэм?! - Внезапно встала в момент ободрившаяся Моника. – Он самый. - Улыбнувшись ответила Сайори. Реактивный алкаш попытался улыбнуться девушкам, но в это состоянии лишь смог выдавить странноватую блаженную лыбу, пока его распущенные волосы лезли ему на лицо. – Сэми, ты пьян? - Слегка недоверчиво поинтересовалась девушка, внимательно направив свой изумрудный взгляд на фронт-мена. – Я не пьян! Я вы-выпил для настроения! - Отчаянно доказывал тот, хоть и невооружённым глазом было видно что он бухой в стельку. Вдруг Сайори покинула балкон, и через какой-то малый промежуток времени, которое Сэмуэль бухим голосом доказывал свою трезвость она выбежала к мужчине, взяв его за механическую руку и закинув её к себе на плечи, и таким образом повела его в дом. – Ебать ты тяжёлый... - Пропыхтев мат провожала бразильца девочка, пока тем временем Моника уже ждала их в гостинной. – Укладывай его. – Мо-о-оника... - Сэм неуклюже протянул живую руку к лицу девушки (Хотя возможно и к груди, направление её следования было не особо ясно). – Я тоже рада тебя видеть, но давай ты для начала протрезвеешь. Моника уложила Сэма на диван, и нависая над ним разглядывала его: Даже будучи пьяным в стельку он оставался красавцем. Ей хотелось вспомнить какого это, сосаться с лидером "Мурасама-Бойс", но всё таки перегар, котором воняло от бразильца за метр отбивал желание слиться с тем в страстном поцелуе. – И всё таки как же ты... Э-э... Из-зу... Охуенная ты в общем, Моника! Даже от такого комплимента девушке стало до жути приятно, отчего та чуть смущённо улыбнулась, и проведя своей элегантной рукой по бородатой щеке музыканта она ответила: – Какой же ты дурак Сэм, но такой романтичный. Спи спокойно, милый – Ох, какие страсти! Давай, засоситесь у меня глазах! - Восторженно, как малолетняя фанатка кей-попа, читающая слеш-фанфик по БТС произнесла Сайори. – Сайори! – Да ладно, я-ж шучу. - Девочка дёрнула подругу за рукав. – Пошли, уже поздно. – Погоди-ка, а где ты будешь спать? - Несколько недоумённо поинтересовалась Моника. – Ну, если Сэм поместился к тебе в кровать, то я уж и подавно там помещусь. - Снимая потрёпанный временем пиджачёк ответила она. Моника лишь пожала плечами, оглянувшись на уже уснувшего Сэма, и помахав спящему пьянице она прошла в спальню на втором этаже. 02:30, Франбург, Вторник, Местоположение неизвестно – Хей, красавчик, просыпайся! - Шепнул некий голос Сэмуэлю на ухо. Фронт-мен проснулся, и лишь открыв свои очи он увидел перед собой образ в платье. Это явно была девушка в костюме горничной, что раскинула свои шикарные волосы до плеч и будто бы глядела на Сэма через маску на её милом личике. – Моника? - Пробубнил спросонья музыкант, потирая глаз. – Лучше, Сэми, лучше. Бразилец уловил едва заметную, и до жути знакомую хрипоту в голосе, силуэт аналогично стал вырисовываться в кого-то очень знакомого. – Погоди-ка, мне кажется что я тебя... Вдруг откуда-то сзади зажглись огни, и большую красную сцену с ковровой дорожкой осветили множество ламп, а вокруг показался зрительский зал, в котором находилось множество крепких мужчин. И оказалось что перед Сэмом стоял Монсун, одетый в платье горничной с юбкой выше колена и большим декольте. Неподалёку стоял Вульф с плёткой в кожаной маске и стрингах, а правее Райден с обычным человеческим телом, на котором красовалась розовая леопардовая шуба и ничего больше. – Эй-эй-эй! Монсун, это чё такое?! - Начал брыкаться Сэм, отползая от облизнувшегося на него барабанщика, как вдруг понял, что он абсолютно без одежды, и его вторая рука, что всё это время была механической вдруг стала настоящей. – Это любовь, друг мой, любовь. Эта ночь лишь наша, Сэм - Нежно промолвил тот Рука киборга проскользила по крепкой груди бразильца и легонько взялась за его член, медленно его подёргивая. Сам Монсун подошёл поближе, и сев на колени Сэмуэля слился с тем в страстном поцелуе против его воли. Фронт-мен не мог даже дёрнутся, он был слишком шокирован. Джек и Вульф не остались в стороне, и женственной походкой подёргивая бёдрами прошли к дивану: Джек сел рядом, и приобняв лидера стал полизывать его ушко, шепча в него нежности, а Вульф опустился ниже, водя языком по мошонке Родригеза. Толпа из зала возбуждённо ох-хала и ах-хала, блаженно наблюдая за этим. – Наслаждайся, Сэми-кун. - Прошептал Райден ему на ухо, водя пальцами по его соскам. Сэмуэль уже не сопротивлялся, он наслаждался этим. Он никогда не думал что его группа столь сексопильна, страстна и невероятна. Эти мальчики способны не только брынчать на гитарах и стукать на барабанах, они поистине профессионалы. Это было сравнимо с тем, что Сэм растворился в райском облаке, где его ласкали ангелы. Монсун провёл своей механической ладонью по бороде фронт-мена, и приложив свои суховатые губы к его уху он произнёс: – Просыпайся, алкаш... Он не до конца понял что это значит, но вдруг почувствовал уже сильную пощечину, и шёпот сменился криком: – Проснись, шашлык бразильский! Сэм открыл глаза, и резво поднявшись в сидячее положение увидел перед собой самого обычного Монсуна, стоящего перед ним. Окно за его спиной своими яркими лучами освещало его как мессию. – О, проснулся! Моника, эта скотина проснулась! - Прикрикнул барабанщик, смотря в сторону кухни. – Это был сон... - С облегчением выдохнул Сэмуэль, держась за слегка болящую с похмелья голову, запустив пальцы между прядей волос. – В душе не чаю что тебе там приснилось, но завтрак уже готов. - Объявил внезапно появившийся из-за угла Джек, держащий в руках тарелку с куском огромного и аппетитного омлета, – Это-ж матерь всех омлетов! Сэмуэль улыбнулся, и потянувшись прошёл с парнями на кухню, стараясь не размышлять о своём странном сне.