1
В полностью обесточенном здании, в центре некогда оживленного города Уилл не мог найти себе место, чтобы перевязать рану. Он сдавливал плечо, и мысленно проговаривал план отступления на тот случай, если его найдут раньше, чем он сможет скрыться. На душе было скверно. Уилл уверенно ощупывал здоровой рукой окружающую его тьму, хватаясь за стеллажные полки. Для надёжности толкал ногами воздух. Делал все, чтобы не останавливаться и не шуметь. При осознании всего, что случилось, Уилл чувствовал себя проснувшимся, полным решительности человеком, познавшим отчаяние. Наткнувшись на коробку с полиэтиленом, он мыслил о сумке с патронами, провизией и оставленной куртке в скромно убранном углу пыльного кабинета, где спал. Он с раздражением уставился во тьму. Представил, как напавшие на него парни не оставят без внимания то, что само по себе плохо лежало, а именно рюкзак, набитый полезным барахлом. Если не сейчас, то с восходом солнца, когда станет светлее, они будут рыскать по всем этажам в поиске наживы. Они, как показалось, и сами не ожидали встретить человека, но быстро сообразили, что он мишень и как гиены нанесли удар, стоило последним лучам солнца запрыгать по крышам. Первые попавшиеся люди в городе и не мертвецы, а настоящие парни с пушками. Уилл никак не мог спрогнозировать такую встречу, а потому шокированный брел дальше во тьме, осторожно и с опаской. Уилл вытер взмокший лоб рукавом, стоило сделать передышку после недолгой ходьбы. Першение в горле раздражало, как и боль в руке. Он четко понимал, что в темноте бы никто его не заметил, ведь кругом бетонные стены и мрак, но нужно же было этим двоим посветить ему фонарем прямо в лицо. Уилл не был готов защищаться, но решил бежать, стоило одного сбить с ног, а другого ударить локтем в нос. Не зря он почувствовал перед сном чужое присутствие и никак не мог понять, почему его это беспокоило. Следовало довериться ощущением. Его обвели вокруг пальца, как мальчишку, если вообще так планировали с ним поступить. Все произошло быстро, едва ли не молниеносно, и теперь он скрывался от преследователей. Рыща во тьме, вдруг вспомнил, как в августе прошлого года шел по мосту, рассматривая брошенные машины в надежде что-то найти полезное. В конце дороги ему попался черный джип с запертой полусгнившей женщиной, бьющейся об стекло головой и отростками рук. Уилл смотрел на отчаянные попытки зомби во чтобы то ни стало вырваться из машинной клетки, вцепиться зубами в его плоть и съесть всего, фактически без остатка. Уилл не выдержал прямого взгляда, переключаясь на пассажирское сиденье, где мирно сидел скелет. Уилл предположил, что то был несчастный ребенок, давно освободившийся от боли, чего нельзя было сказать о ее или его матери? Уилл решил, что зомби была матерью. Она так яростно кричала, что пришлось выстрелить ей в голову. Это был первый раз, когда ему пришлось убивать в открытую и без сожаления. За одним убийством пошло второе. Все изменилось. Мир, пропахший взрывами, завонял мусором и гнилью ходячих мертвецов. Толпы людей становились живыми трупами, в первые дни бросались на других на улицах, в домах, везде, где находился человек, потенциально опасный для другого, будь он с пеной у рта, без голоса или случайно бежавший прочь от кошмара студент, все равно был шанс заразиться. Люди обращались в зомби в метро, в общественных туалетах, на рабочих местах. В своих постелях! Вирус без названия. Как заверяли ученые, хоть кое-как пытавшиеся повернуть все назад — было поздно. Вирус глубоко пустил свои корни и все, ставшие мертвецами, не могли вернуться в состояние «живой». Тупые машины для убийства заполонили улицы. Но время массового волнения осталось далеко за плечами, пришлось научиться думать о себе, о чем Уилл и беспокоился. Он иногда удивлялся себе и страшному желанию жить, потому что был готов молчать до последнего, не выдавая себя. — Эй, мы хотим поговорить! «Необычная манера общения для отбитых, черт», — подумал Уилл и продолжил идти, держась за что-то, представляя, что это полки — толстые по толщине и гладкие по краям. Его затрясло от холода. Вырванный в бою из руки противника нож разворошил мышцу, не иначе. Страшно было думать, что осталось от нее, не то, что прикасаться. Он хотел как можно скорее выбраться из здания, но спутанные дороги и опустившаяся на город тьма сбивали с толку. Его загоняли в угол, но он не спешил сдаваться. — Будь благоразумнее, парень, выйди к нам на свет! — Да, мы хотели всего-то узнать у тебя кратчайшую дорогу из города. Может знаешь, где тут еще люди? Военные? — Заткнись, не болтай лишнего. — А чего я? Этот паршивец где-то далеко, вряд ли слышит. Удар у него хороший оказался, правда больно. — Откуда такая уверенность, что он все знает? Я хорошо полоснул по плечу, мог и шею зацепить. Далеко не уйдет с такой раной. — Твоя взяла, пусть так. Уилл сдержал кашель, проглотив позыв и добротно «запил» слюной. Меньше всего ему хотелось выдавать себя. Уилл заметил слабый свет, тусклый и блеклый на фоне скачущих двух теней. Они приближались. Пришлось скрыться за шкафом, приложив к холодному дереву голову. Спасало то, что перед ним бесконечные, как ему казалось, ряды с бумагами, коробками и все это выглядело громоздким и скрывало его от света. Он был прав, выход находился в шаговой доступности и слабо освещался, как и первые ступеньки лестницы и поручни. — Да где же ты, шустрый хрен. — Странно, что здесь вообще оказался человек. Я то думал, что вояка какой-нибудь, кто нас как раз ждет, а не, похож на странника. Ну и воняет от него. — Скоро и от тебя не лучше будет пахнуть. — Ладно, смотри где кровь, там и наш раненный песик. Уилл в ужасе посмотрел на пол с пульсирующей эйфорией, смахивающей на наркотический бред и шок. В глазах зарябило. Парни находились далеко от него, но весь их разговор Уилл услышал, словно стоял рядом и смотрел им в спины, и они не ошиблись: по полу тянулся едва заметный кровавый след, похожий на размазанную грязь. Уилл шел аккуратно и ничего не задел по пути, но слегка наследил. «Идите дальше, идиоты, там еще много комнат». — Пошли, посмотрим на нижнем этаже. — А здесь чего нет? Смотри, сколько шкафов, может куда и зарылся с головой. — Не будь дураком. — А что мы вообще с ним возимся? Он нам для чего? Мы же по другому делу здесь. — Рот бы закрыл и не мешал мне искать. Сам тоже смотри по сторонам, как бы где не сидел в засаде. Как он и подозревал, эти двое сами ничего толком не понимали, что делали. Пускай Уилл и был раненым, но чувствовал, как пережитое им удивление ослабевало и появлялась ясность ума. На свой страх и риск он выглянул на секунду из-за шкафа, убедился, что свет стал отдаляться, а человеческие голоса стихать и выдохнул. Проползая на животе, Уилл представлял, что плыл в солёных океанских водах и слабо улыбнулся. Под ним тихо хрустела треснутая плитка. Несколько позже он заприметил очертания окна, забитого досками, где завывал ветер, а с ним и ходячие мертвецы. Уилл неуверенно взялся за подоконник, подтягивая все тело к стене. Мертвецы далеко. Многострадальный отдел полиции. Тут и начались первые попытки предотвратить катастрофу. Он вспомнил, как осенью год назад, приезжал сюда и изумленно слушал начальника отдела о зачистке территории военными и вынужденной эвакуации всех сотрудников ФБР из-за вирусной катастрофы. Наемники уже тогда занимались оцеплением периметра, взяв под свои нужды все административные здания. Уилл уехал, но не подозревал, что происходило вокруг, пока не увидел все сам. Ему пришлось оставить дело об убийстве напарника — Беверли Катц и обзавестись оружием. Первое время он был на стороне правительства, но быстро понял, что все рухнет. Люди дохли как мухи, а они ничего не могли сделать, да и сами стали вымирать. Он ушел без сожаления, оставляя старых друзей. Уилл взялся за стену. Шел медленно и бесшумно. В коридоре мусора было не меньше, чем с другой стороны, откуда он зашел. Наткнувшись по пути на что-то тяжелое и рыхлое, Уилл сразу понял, что это часть отвалившейся стены. Главное, что камень, а не дохлый человек. Рыка он не слышал, а это добрый знак. Пусть и так, но здесь он их не встречал. Спустившись по лестнице без происшествий, Уилл шел на ощупь, хорошо ориентируясь на месте. Зрительная память не подвела. Он чувствовал себя увереннее с каждым шагом. Осторожно продвигаясь к служебной двери, выходящей в том же направлении, что и главная, закрытая перед носом, Уилл задержал дыхание, почему-то подумал, что парней не двое, а трое. Третий ждёт его внизу. Простое предчувствие. Повернув голову налево, Уилл заметил дверь с пробитым посередине глазком. Тоненькая нить света пробивалась в здание и тянулась до самых ступенек. Дверь, как он и подозревал, оказалась запертой изнутри, но не замком. Сорвать бы ее, выбить здоровым плечом. Уилл скривился, слишком ослаб для таких маневров, но проблема догонялок отошла на второй план. Угроза не выбраться пугала сильнее, чем еще пару вывихов плеча. Слышимый ранее вой мертвецов затерялся в звуках ночного города. Один бродячий зомби не помеха. Огорчало, что в револьвере было мало патронов, барабан практически пуст. Уилл решил действовать. В последний момент сосредоточился и попробовал навалиться всем весом на дверь, слегка толкая ее. Она тоненько заскрипела, но поддалась, стоило надавить сильнее. Прибитая доска держалась на соплях и при сильном ударе рухнула на асфальтовый участок дороги, поднимая в воздух пыль. Звук был оглушающим, словно в зале с экспонатами упала статуя. Он вырвался на улицу и первым же делом огляделся по сторонам. Нужно было спешить. Уилл захромал к ближайшему зданию.2
Уилл давно не попадал в передряги, хотя понимал, что так не будет вечно. Казалось, что за время бродячей жизни он сдался и разучился давать отпор. В мире мертвых этого нельзя допускать. Уилл сильнее сжал рану. Впитавшаяся в одежду кровь была все ещё влажной, но со временем она застынет, станет коркой, отмыться от которой можно где-то в реке. Его словно забрызгало фонтаном собственной крови. Тошнотворное чувство. Уиллу показалось, что отошел он на достаточное расстояние от полицейского участка, но ночью нельзя доверять обманчивым теням. Он сильнее сжал челюсть. Уилл не сразу сообразил, что необычный свет исходил от фонаря с просевшими до низа проводами, но по ним бежало электричество, в этом не было сомнений. Там у двери он видел его, спутав с луной. Галлюцинации перестали его преследовать еще при работе профайлером после операции на мозг. Странные видения не могли вернуться, а вот зомби были настоящими и голодными. Они шли со стороны перекрытой улицы, заваленной бронетехникой, кольями и мертвыми военными, выползали как задыхающиеся черви после затяжного дождя. Шли медленно (целая свора), мычали, вытягивая руки. Он успел вовремя скрыться за несущей стеной здания, как из двери, откуда он и сам выбежал, вырвались двое с зажатыми в зубах фонарями. Уилл не разглядел, кто именно из них пырнул его ножом, им явно было не до него. Мертвецы теперь их забота. Они стреляли, пятились. Уилл наблюдал за всем с особой осторожностью, привалившись к стене. В крови бурлил адреналин и болеутоляющее, сопоставимое по ощущениям с наркотиком. Он и забыл, как принял таблетки, чтобы избавиться от головной боли и жара перед сном. Приглушённая боль от давления в черепной коробке. Периодически ощущалось покалывание от ножевого ранения. Он представлял, как в его ладони были ещё три таблетки, и вот они таяли на языке. Странная фантазия. Ему все думалось, что рука распухла, тупой нож глубоко вошёл, по самую рукоятку. — Не страшно. Смерть его не пугала. С приходом вируса и появлением ходячих видел разное. Однажды наблюдал картину, как напуганный парень вспорол себе живот и пытался затолкать кишки обратно в брюшину, спасаясь бегством от ходячего. Смерть парализовала его еще при здравом рассудке. Уилл напрягся. Если его затекшая рука отвалится и придется бежать и трусить ею, как нерабочей, он предпочтет выстрелить себе в голову. Уилл находился в бреду и собственные мысли веселили его. Выстрелы прекратились, но и человеческого живого крика не было слышно. Страшные чувства, ему раньше никогда не нравилась одна только мысль о страданиях других. Работающий фонарь, вот что волновало его. Уилл хотел было выйти из укрытия, как в глаза ударил яркий свет, похожий на мутную заплесневелую воду зелёного оттенка. Свет распространялся точечно, как от диско-шара. Уилл замер, сглотнул и устало посмотрел на тяжёлое передвижение мертвеца, вышедшего из ночных кошмаров. — Черт! Мутирующий мертвец передвигался шумно, едва волоча тяжёлые, налитые гноем ноги. Высотой в два метра, он сбил поворотом свиноподобной головы фонарный столб. Тот со стонущим звоном рухнул в паре шагов от Уилла. Лампочка треснула, как яйцо. Ему довелось увидеть одного раздутого от мутагенов ребенка с зелёной кожей в Западной Виргинии, где он находился на момент восстания военных. Пока работали радиостанции, передавали, что именно в этом штате утечка вируса была наиболее страшной, чем в Канзасе и Колорадо. Этот мертвец, которого он видел, словно оброс рудиментарными конечностями. Уилл сдержал рвотный позыв, закрыв глаза. В рот будто бы налили бензина и заставили его немедленно проглотить. Сильнее зажимая рану, Уилл передумал возвращаться в полицейский участок. Не сходя с места развернулся и неприятно знакомый щелчок затвора заставил опустить взгляд на направленное в горло дуло пистолета. — Далеко собрался? Уилл промолчал. Фигура мельче, чем у него самого. Голова спрятана под капюшоном мешковатой куртки. Уилл бегло оглядел человека. Перед ним стояла девушка. — Лишился дара речи от ужаса? — Не самое подходящее место для разговора и грабежа, — сказал Уилл и опустил руку. — Ты пойдешь со мной и без возражений. Смело, но глупо. Уилл заметил, как она неуверенно держала пистолет. Рука дрожала, а у самой в любой момент могла закончиться уверенность в собственное бесстрашие. Раненый и едва стоявший на ногах, Уилл вряд ли сможет атаковать, больше шума будет от потасовки и довольно короткой, но тут она опустила руку и спрятала оружие в кармане, и все мысли сошли на нет. — Ты видел двух парней? — Да, и сомневаюсь, что тебе удастся увидеть их живыми, — Уилл всё-таки оказался прав, и третий из компании был рядом, — не я их убил. — Что с ними? Уилл медлил с ответом. Пусть она и опустила пистолет, ничего ей не мешало снова его наставить и выстрелить. — Они привлекли внимание ходячих, побежали в противоположную сторону по улице. — Это они стреляли, не ты? — Да, — Уилл фыркнул, но не стал говорить, что будь он ранен посерьёзнее, предпочел бы скрыться, но не стрелять. — Вот как, я думала, — она не закончила мысль, а подняла голову, — ты один или тоже с компанией? — Один. — ответил Уилл и добавил. — Будь твои друзья умнее, не полезли бы на меня с ножом. Не пришлось бы устраивать гонки. — Тебя ранили? Насколько сильно? Столько вопросов сразу и так непривычно от того, что с ним разговаривали о нем же, когда ее друзья были в беде. — Плечо, — ответил Уилл. Девушка сделала шаг вперёд, Уилл оторвал ногу от асфальта и не успел отойти, как она втянула запах, словно бы понюхала его. — Идём? — Куда? — Здание перед тобой, или ты предпочтешь сгинуть, как и мои друзья от зубов ходячих? Вдвоем не так страшно. Уилл насторожился. Вряд ли она видела их смерть, так бы ни о чем не спрашивала, да и предложение уйти с дороги заманчиво. Это было всяко лучше, чем оставаться на улице. — Веди, раз решила. — Идём на третий этаж, если, конечно, у тебя хватит сил. На нижнем будет небезопасно. — А как же парковка? — Уилл пошел следом за девушкой, представив, как она растеряется. — Метро? — Там еще хуже, чем в городе или ты не знал? Хочешь остаться там горкой костей в тряпках? — Пока что не желаю, — честно признался Уилл, усмехаясь. На первом этаже пахло как на улице: гнилью, затхлостью с кислинкой. Вошли и замерли, вслушиваясь. Сквозь высокие окна Уилл смотрел, как сгущались сумерки на улице. В эту ночь ему пока что везло, чего нельзя было сказать о тех парнях, с кем ему не удалось найти общий язык. Девушка спрятала пистолет. Сложно было догадаться, что она чувствовала, потеряв своих друзей. Уилл решил заговорить первым, раз она не спешила его убивать. — Ты сама-то почему не убежала или не пришла на помощь? — Я бы только мешала. Уилл обессиленный поднялся по ступенькам на втором этаже и с отдышкой присел на пол. Девушка шла впереди молча, грозила разве что пистолетом. Уилл смотрел куда-то сквозь нее, на темный опустевший коридор. Девушка включила фонарь. Они были не одни. Трупы. Навалены как попало. Повсюду мумии в сгнившем тряпье, горки костей и раздавленные черепа на полу. Света слабого фонаря хватало, чтобы осветить никем до этого непотревоженный склеп. Она оказалась права, с появлением луны на небе, стало немного светлее. — Останемся здесь. — Так даже лучше, — заметил Уилл, — я дальше все равно не поднимусь. — Удивительно, что там было на улице, — девушка охнула. — Никогда не встречала? — Нет, если честно, но было бы весьма интересно узнать, какие процессы протекают в их мозгах или возможно, что там полностью отсутствует аналитическая функция и инстинкт выживания превалирует больше, чем у остальных. Уверена, что люди не теряют надежды, а продолжают искать лекарство. — Если хочешь обсудить это, то предлагаю перенести разговор на потом, — тяжело прохрипел Уилл, никак не ожидая услышать настолько развернутый ответ, — единственное, что могу сказать, это не пытайся искать разгадку. — Почему же? — Мир давно безнадёжен, и ты ничего не сможешь изменить. Девушка помогла дойти Уиллу до вроде бы еще целого дивана с потрескавшейся и порванной обивкой под кожу. Диван был в виде буквы «г», так что им двоим нашлось место. Она не села на другую половину, а осталась рядом с Уиллом. — Я все еще верю, что люди не сдались и где-нибудь проводятся эксперименты. — Сама знаешь, зачем этим заниматься людям, которые все и развязали? — Знаю, все звучит безумно глупо и наивно, — свет фонаря ударил Уиллу в лицо, — прости, но предположить всегда можно, пускай и ничего не происходит. Уилл боялся предположить, сколько было лет девушке. При свете фонаря он успел увидеть огромные мешки под глазами, ярко выраженный губной желобок, сильно выделись и скулы по обе стороны от носа. Глаза не удалось разглядеть. Волосы темные, что-то между коричневыми или черными. — Он хорошо тебя поцарапал, нужно рану промыть и перевязать, ох, Райан. Она передала фонарь и сняла капюшоном. Уилл впервые так крупно ошибся, подумав, что перед ним была юная девушка, но нет, лицо женственное и красивое, несмотря на худобу. Губы налиты красным соком, на подбородке следы заживающих ран. Красивая женщина. Она выглядела старше своего возраста. — Алана Блум, но фамилии уже не так важны. — Уилл Грэм, — коротко ответил Уилл. — Рада знакомству. Думаю, тебе стоит поспать. Не нужно искушать судьбу и привлекать ещё внимание, поэтому, как только закончу с раной, отдых. — Ты знаешь что делать? — Уилл выпрямил ноги и отпустил руку, которую осматривала Алана, от ее прикосновений повеяло холодом. — Отдохни. Алана опустила на пол рюкзак, достала бутылку, отвинтив пробку, плеснула воды на рану. Уилл дернулся, но сдержался и не стал противиться. Продезинфицировала рану, держа в зубах фонарь. Надорвав пластиковую упаковку, вытащила оттуда небольшую иглу с крючком на конце и шелковую нить. Оторвавшись на секунду, Алана глянула на него и придвинулась поближе. Уилл решил, что перед ним врач или хотя бы знающий толк в медицине бывший юрист или преподаватель. Она молча зашивала рваные края мышцы под вой холодного ветра и рыки мертвецов. — Здесь ведь не так уж и безопасно. — Нет, но так меньше шансов нарваться на них и потом, первые пять этажей чисты. Я проверяла прошлым днём. Странно, как ты не заметил нас. — Был занят своим, — Уилл прикусил внутреннюю часть щеки. Алана завязала узел и потуже затянула. Уилл замученный болью стал проваливаться в сон. Она достала из аптечки ножницы и перерезала шёлковую нить. Выключив фонарь, убрала его по темному в рюкзак и тяжело вздохнула. — Больно? — осторожно спросила Алана. — Больно, — Уилл не стал скрывать правду. — Ты молодец, хорошо держался. — Спасибо. Они замолчали. Уилл ценил тишину за возможность думать открыто и не стесняться мыслей. Боль в плече стихала, а он успел смириться, что привыкать к хорошему нельзя. Нет постоянства. Он считал, что, остановившись в участке на дольше, сможет пережить бурю. До прихода в город он лишь издали видел военных и то, ходячих, экипированных по всем стандартам. Первая волна мертвых солдат линии защиты. Алана пересела на свою половину дивана. — Скажи, ты не станешь идти за друзьями? — вдруг решил узнать Уилл, опуская всякие формальности. — Нет. Я не справлюсь. Если они уже мертвы, что ж, моя помощь бесполезна. Они и сами знали риски. Мы все равно собирались исчезнуть из города. — Которого нет, — сказал Уилл и не пожалел, ведь это было правда. — Знаю, но лучше дорога, чем вечный страх за жизнь среди своих же. Этот страх гонимый, Уилл. Пусть так, чем оставаться там, откуда я пришла. Уилл не прислушивался к ее голосу, уносимый одурманенными воспоминаниями прошлого в мир снов. Он догадывался, что Алана выходец из общины, возможно, банды, а таких нынче группировок было много. Он интуитивно в бреду догадывался, что там, откуда пришла Алана, веяло смертью, а между тем, этот запах впитался и в него. — Доброй ночи! Если что, я посижу еще. — Спасибо за честность. Пустота притягивала взгляд. Уилл смотрел на высокий потолок в надежде, что таблетки не прекратят блокировать боль еще одну ночь.