Хромой

Практически всю ночь Давид не спал. Вопреки своему обычному неподвижному крепкому сну, он постоянно ворочался, из-за этого и Макс, спящий порой даже слишком чутко, периодически просыпался. Но он был настольно уставшим, что и вырубался обратно чуть ли не сразу. Нормально уснуть у Давида получилось только ближе к восьми утра, но, в общем-то, главное, что вообще получилось. А Макс проснулся только ближе к трём часам дня и сразу понял, что что-то не так. Чего-то явно не хватало… и, открыв глаза, Макс не обнаружил рядом Давида. Успел даже испугаться, но уже в следующий момент взглядом обнаружил его на балконе, вход на который располагался в этой же комнате. Давид стоял к Максу спиной перед открытым окном, в то окно и курил. Всё ещё немного сонно потерев глаза, Макс благополучно поднялся с кровати, подошёл к нему и встал рядом, пытаясь понять, на что он так задумчиво смотрит. — Проснулся? — тихо посмеялся Давид и, приобняв Макса за плечи, притянул к себе. — Проснулся. — чуть улыбнулся Макс и немного приподнялся на носочках, чтобы поцеловать его. И вдруг понял, что в том окне могло заинтересовать Давида. На улице лежал снег… — Ой, а откуда… — удивился Макс, а Давид рассмеялся. — Это Россия, вчера солнышко, сегодня сугробы. Хотя они и вчера были, зима же, ты не видел? — Не-а… Он прямо… настоящий? Весь? — в некотором шоке поинтересовался он. — А ты снег что ли никогда не видел? — просмеялся Давид. — Ну я у нас там видел пару раз… но так много никогда… А чего ты тут куришь, кстати? Знаешь же, терпеть не могу… — Тебя побесить. — ухмыльнулся Давид, а Макс отвесил ему несильный подзатыльник. — Пиздец, абьюзер, Боже… — Кто бы говорил. Кстати, ты как-то беспокойно сегодня спал, всё в порядке? — на всякий случай уточнил он. — Да, всё хорошо. — пожал плечами Давид, а Макс, посмотрев на него, по одному взгляду понял, что что-то не так. — А если честно? — А как ты… — несколько удивлённо начал Давид. — Да по лицу твоему красивому видно. — грустновато улыбнулся Макс, а Давид немного улыбнулся в ответ. — Я понимаю, что вчера… всё было очень плохо, что я, скорее всего, поломал всё твоё доверие ко мне, но… — Да нет, это… ладно. Просто чувствую себя не очень хорошо. — только и стоило сказать Давиду, как Макс буквально в момент застыл. Если вы примерно представляете, что значит фраза «вся жизнь перед глазами пронеслась» — то с Максом в тот момент происходило именно это. — Скажи, что у тебя просто болит голова. Или температура. Грёбаный аппендицит, всё что угодно. — в некотором ужасе глядя на Давида, произнёс он. — Да в груди боли пиздец… — только начал он и уже в тот момент по взгляду Макса понял, что ещё немного, и он либо потеряет сознание, либо ещё что похуже. — Нет-нет-нет, стоп, я не умираю. — нервно усмехнулся Давид, а Макс почти сразу оживился. — П-правда? Ты уверен? — недоверчиво переспросил он. — Ну конечно уверен, куда ты меня раньше времени… — тихо посмеялся Давид и крепко обнял его. — Это как бы… просто как факт. Очень болит, ничего особенного это не значит. У предынфарктного состояния другие симптомы, у меня даже с давлением всё нормально. — Ты померил? — Конечно, раза четыре. — Точно… точно всё правильно померил? Ты уверен, что не надо в больницу? Мало ли… — Уверен, я с этим живу. — совершенно просто произнёс Давид, а Макс наконец смог облегчённо выдохнуть. — И часто так бывает? — Ну… зависит от обстоятельств. — Это… из-за нервов, да? — несмело предположил Макс, а когда Давид всё-таки кивнул, только прикрыл глаза. — Это нормально. — успокоил Давид. — Я вообще человек нервный, у меня часто что-то болит, ещё ни разу не умер. Пока жил с Софией, такое вообще было постоянно. — Но ты же живёшь со мной… — хныкнул Макс, лицом уткнувшись ему в плечо. — Я хотел, чтобы всё было по-другому, чтобы со мной ты себя хорошо чувствовал, чтобы… чтобы вообще не как с ней. А я блять… даже с этим справиться не могу… — Ну куда ты уже загнался, Господи? — грустновато улыбнулся Давид и чмокнул его в макушку. — Я чувствовал себя хорошо с тобой целый месяц, у меня ничего не болело, мне жить стало легче, я начал тебе открываться. Ну случилось вчера то, что случилось, что теперь сделать? Не может быть всё идеально. Но мы с тобой всё равно к этому будет стремиться и учиться на ошибках. Главное, что мы с ситуацией разобрались и наше отношение друг к другу не поменялось. Если что, это сейчас не значило, что можно сделать так ещё раз. — Конечно, я понимаю. — активно заверил Макс. — Я так больше никогда не буду, обещаю. А тебе, может… таблетки какие-то выпить надо? — У меня здесь нужных нет, до аптеки у меня сейчас нет сил идти, а ты не сможешь купить, там даже по-английски очень вряд ли поймут. — Нет, давай я всё равно схожу. Я что-нибудь придумаю. Переводчик там… или помочь кого-нибудь попрошу. Тебе же станет лучше? — Ты моё соолнышко. — умилённо протянул Давид и ещё крепче прижал его к себе. — С таблетками станет. Правда сходишь? — Конечно. Ты только скажи, куда идти надо. — Тут далековато конечно… Аптека у метро закрыта сейчас, наверно, но проверь на всякий случай, может, повезёт. Если закрыта, тогда заходишь в метро и переходишь на другую сторону улицы, там будет трамвайная остановка. Садишься на тринадцатый или тридцать шестой и едешь до Метрогородка, ровно семь станций, остановка так и называется. Понял? — Угу. — согласился Макс. — Аккуратно, я тебя умоляю. — А что там, опасно? — Там… пиздец. — вздохнул Давид. — Поэтому просто дойди до аптеки, никуда больше не сворачивай. И не заблудись, пожалуйста, я ж тебя там потом не найду. — Да всё будет нормально, не переживай. — заверил он. — Доеду. А до аптеки как идти? — Сходишь с трамвая, переходишь дорогу, до следующего перехода идёшь налево, там сворачиваешь направо, потом прямо до угла, там увидишь. — рассказал Давид, а Макс вроде бы запомнил. Ключевое слово, собственно, «вроде бы». — Хорошо. Так, блять, сигаретку туши давай, заебёшь. — вполне угрожающе произнёс Макс, а Давид только посмеялся. Тем не менее сделал последнюю затяжку и потушил сигарету о металлический водоотлив. — Это какая по счёту была? — Третья. — ответил Давид и снова засмеялся с выражения лица Макса. — Да ты… да я… да… не вздумай больше курить. — пригрозил он. — Это опасно, это вредно, а ты… дурак. — Дурак, дурак, хорошо. — умилённо улыбнулся Давид и снова обнял его. — Ну не переживай, Максик, ничего со мной не случится. — А вот и случится. Электронные кури, а это мне отдай. — решил Макс, а Давид без лишних вопросов отдал ему его же пачку сигарет. — Молодец, хороший мальчик. — Я тебе пёс что ли? — даже немного возмутился Давид, а тут засмеялся уже Макс. — Хороший мальчик ебать, я ему тут… а он… — Ну всё-всё, не бубни. — посмеиваясь, попросил Макс и чмокнул его в шею. — Пойдём собираться. — Теплее одевайся, Господи, ну там же холодно. — напомнил Давид, заметив, что Макс собирается идти в футболке, а тот только в тот момент вспомнил, что находится отнюдь не в тёплой Испании. — А у меня с собой ничего нет. — У меня всё есть. — тихо посмеялся он, подходя к шкафу. — Вот, куртку эту можешь взять, тебе пойдёт. — решил Давид и отдал Максу симпатичную чёрную куртку. — Ну толстовка и штаны тоже чёрные, соответственно, держи. — Спасибо. — мягко улыбнулся Макс, параллельно надевая толстовку. В итоге Давид ему ещё и старые тёплые ботинки Мартина выделил, потому что у Макса были только кроссовки. — Куртку застегни, не выёбывайся. — попросил Давид, а Макс конечно посмеялся, но куртку таки застегнул. Давид на всякий случай ещё и капюшон ему на голову накинул. — С тобой точно ничего не случится? — напоследок в очередной раз уточнил он. — Нет-нет, честное слово. — тихо посмеялся Давид. Ну, а Макс уже через пару минут всё-таки покинул квартиру и пошёл в сторону метро. Честно говоря, он очень плохо ориентировался на местности, поэтому обязательно забыл бы, куда нужно идти, если бы не тот факт, что в данном случае идти нужно было просто прямо вдоль дороги и не сворачивать. Несмотря на это, Макс умудрился несколько раз заблудиться. «Как так получилось?» — спросите вы. А тут всё просто. По улицам сейчас ходило достаточно много людей, можно сказать, даже слишком. А Макс ненавидел людей. Нет, не в том смысле, в каком, например, наш любимый сеньор Варгас. Макс не хотел их убить или причинить какой-либо вред, наоборот, он до смерти их всех боялся. Ему казалось, что все проходящие мимо люди на него смотрят, причём не слишком добро, за что-то осуждают, смеются, перешёптываются… И в определённый момент это показалось Максу настолько невыносимым, что ему пришлось свернуть во дворы. Там людей было значительно меньше, где-то не было совсем, и таким образом он смог спокойно добраться до метро. Макс вообще никогда не ходил по людным улицам один, старался обходить дворами, либо ездить на машине. В магазины он не ходил, для этого есть доставка, а другие общественные места посещал только в компании кого-то знакомого и проверенного. Посмотрев на ту аптеку, находящуюся рядом с метро, Макс понял, что она всё-таки закрыта. Вспомнил, что говорил делать в таком случае Давид, и пошёл в сторону метро, чтобы перейти на другую сторону улицы к трамвайной остановке. Здесь свернуть было некуда, потому Макс благополучно уставился в землю и старался избавиться от мыслей о том, что кругом полно людей. Может быть, он случайно задевал кого-то плечами, наступал кому-то на ботинки, но об этом мы не узнаем, потому что Макс всеми силами старался отключиться от реальности. На самом деле не понимал, почему именно сейчас ему настолько страшно… Обычно выходы в люди проходили для него получше, всё ограничивалось учащённым сердцебиением, небольшой паникой и повышенным потоотделением. Может, дело в том, что сейчас он оказался ещё и в другой стране… До остановки Макс не без труда добрался и слава Богу, что нужный трамвай приехал буквально сразу. А когда в этом трамвае он оказался практически один, уже готов был поблагодарить любого, кто был в ответе за это маленькое чудо. Тем не менее Макс сел в самый дальний конец трамвая и уставился в телефон, так сказать, на всякий случай. Ему действительно было морально плохо и он понятия не имел, почему приступ тревожности решил подкрасться к нему именно сейчас, тогда, когда в радиусе даже ста километров нет нужных таблеток. Да-да, Макс вчера настолько торопился, был потерян и взволнован, что совсем забыл взять с собой таблетки. Такого с ним не происходило никогда, эти таблетки он носил с собой всегда и везде просто на всякий случай, зато сейчас, когда они действительно понадобилось, рядом их не оказалось… Поэтому теперь добраться до аптеки ему нужно было ещё и для себя. Ведь вообще-то с его проблемами таблетки нужно было пить ежедневно, и даже не одни. Если пойти против правил — всё будет плохо. Нет, он не начнёт бросаться на людей и вести себя как конченный псих, проблема заключалась далеко не в этом. Просто всё будет… получается, как сейчас? Да, действительно, прямо как сейчас. Руки уже начали заметно трястись, дышать стало тяжелее, сердце билось слишком быстро, а ещё Макс чувствовал, что вспотело у него уже всё, что только можно. Только через пару минут он догадался, что причина в отсутствии нужных препаратов в его организме, а пока думал, понял, что уже даже думать становится тяжеловато. Мысли немного путаются, двигаются не в ту сторону, идут слишком медленно, будто бы стали чрезмерно вязкими, сконцентрироваться на одной мысленной линии сложновато… С подобными ситуациями Макс сталкивался неоднократно и чуть ли не каждый божий день, и угадайте, что помогало? Таблетки, всё верно. Макс прекрасно знал, что действовать нужно быстро, ведь состояние может ухудшится в любой момент, и тогда ему даже домой будет вернуться сложно, не то что до аптеки доехать. Достаточно скоро, насколько скоро вообще это могло получится с его заторможенным ходом мыслей, Макс догадался, что нужно успокоиться. Звучит как: «Волнуешься? Ну не волнуйся», но в данном случае это был действительно единственный выход. Потому Макс откинулся на спинку сиденья, уронил голову на грудь, закрыл глаза и постарался сконцентрироваться на дыхании, насколько это было возможно в данной ситуации. И у него в определённый момент даже начало получаться, но тут случилась остановка и в трамвай завалилось внушительное количество людей. Макс конечно на них не смотрел, прекрасно зная, чем это закончится, и догадывался об их количестве только по звукам, по очень громким звукам ударов подошв ботинок о пол… Тут-то Макс ко всему прочему начал совершенно неосознанно дёргать ногой и заламывать пальцы рук, заметил эти действия только через пару минут и постарался запретить себе думать о том, как это выглядит со стороны. В голове уже творился полный хаос, дыхание сбилось, сердце грозилось всё-таки пробить дыру в грудной клетке и вырваться наружу, пальцы заламывались аж до боли, а пот всё-таки начал капать с лица… И вот тут-то Макс понял, что не доедет. Чисто физически. Даже если он доедет до нужной остановки, он уже в любом случае не доберётся до аптеки. А если каким-то чудом он там и окажется, то не сможет даже слова выдавить. Потому, уже совершенно бесцеремонно пробившись через толпу людей, на следующей остановке Макс буквально вылетел наружу. Прохладный воздух приятно обдал лицо, но сейчас Максу, честно говоря, было совсем не до этого. Он совсем не знал, где находится, на телефоне было мало зарядки и ему было очень плохо, потому дрожащей рукой он кое-как выудил из кармана телефон и спешно набрал Давиду. — Да, солнышко, потерялся? — тихо посмеялся Давид, взяв трубку практически сразу. — Я… я не… я да. — всё-таки согласился Макс, прекрасно понимая, что не сможет сейчас объяснить ему своё состояние. — Забери меня, п-пожалуйста. Только быстрее, я… мне… я не… — У тебя всё хорошо? — насторожился Давид. — Что-то случилось? — Нет-нет, всё… всё нормально, просто… просто забери меня. Пожалуйста. Пожалуйста, я тебя умоляю… — Да… конечно. — несколько недоумевающе согласился Давид. — А где ты? — Я… блять… блять, я не знаю… — уже в открытую паникуя, произнёс Макс. Он чувствовал, что с каждой секундой состояние ухудшается, в ногах появилась слабость, голова стала кружится, а в мыслях был уже не просто хаос, а полный бедлам. — Спокойно, я тебя найду. — заверил он. — Просто расскажи мне, что видишь вокруг. — Тут… мост, напротив… меня зап-правка, тут ещё дорога… — крайне заторможенно говорил Макс. — Всё-всё, я понял. — быстро сориентировался Давид. — Стой на месте, никуда не уходи, хорошо? — Х-хорошо, а ты… ты же скоро приедешь, правда? — с надеждой спросил Макс, тяжело сглатывая в попытке избавиться от застрявшего в горле кома. — Буквально пять минут, не переживай. Ты меня сам подождёшь или тебе будет легче, если мы продолжим разговаривать? — У м-меня два процента на телефоне… — рвано выдохнул Макс, параллельно свободной рукой растирая лоб, дабы хоть немного прийти в себя. — Тогда зарядку береги, постарайся успокоиться, я скоро буду. Главное, стой на месте. — Д-да хорошо. — выдавил Макс и всё-таки сбросил вызов. Позади себя заметил перила, собственно, от моста и аккуратно пошёл к ним. Начались, судя по всему, проблемы с координацией, потому что шатало знатно. Тем не менее до перил Макс смог добраться, на них и облокотился. С паническим ужасом наблюдал за людьми, проходящими мимо, изредка обращающими внимание на него… Макс, как только сталкивался с ними взглядами, действительно готов был умереть, паника охватывала его ещё больше, хотя, казалось бы… а куда больше? Макс совсем потерял счёт времени, в голове, кажется, было совсем пусто, при всё при этом ему было просто безумно страшно. В определённый момент казалось, что из-за нехватки воздуха он всё-таки умрёт или как минимум упадёт в обморок… Может, последнее бы и случилось, если бы в определённый момент он не почувствовал чьи-то руки на своих плечах. Макс сильно вздрогнул, резко вскинул голову и чуть не разрыдался от счастья, когда увидел перед собой Давида. Пусть очень взволнованного, но родного и полностью безобидного. — Спокойно, спокойно, я здесь. — аккуратно произнёс Давид, явно пытаясь понять, что происходит, а Макс не мог выдавить ни слова. Дрожа всем телом, бегающим взглядом смотрел на него, всё также тяжело дышал, сердце колотилось, а руками он вцепился в те перила уже буквально до побеления костяшек. И вот тут Макс, наверно, впервые за время отношений с Давидом увидел его растерянным. Этот человек не терялся, казалось, никогда, ориентировался и что-то придумывал буквально со скоростью света, а тут даже не знал, с чего начать и что вообще предпринять. — Ты меня боишься? — на всякий случай уточнил Давид, а Макс тут же активно и отрицательно закачал головой. — Тогда давай ручку, пойдём в машину. — предложил он, а Макс только в тот момент понял, что до сих пор держится за те перила. Конечно сразу убрал оттуда руки и теперь вцепился в руку Давида буквально с нечеловеческой силой. А Давид сейчас был настолько удивлён и обеспокоен происходящим, что даже не обратил внимание на несколько неприятные ощущения, всё-таки держался за него Макс уж слишком сильно. — Давай-ка лучше я тебя донесу. — пребывая в некотором ступоре, решил Давид и, не дожидаясь согласия Макса, подхватил его на руки. А Макс в свою очередь, уже в открытую плача, перебрался руками повыше и теперь крепко обвил ими его шею. От одного запаха парфюма Давида ему стало немного полегче, потому носом Макс как можно крепче прижался именно к его шее. Машину Давид припарковал близко, на обочине, потому и дорога до неё заняла минимум времени. — Солнышко, тут парковаться нельзя, надо уезжать. Ты же сможешь буквально три минуты посидеть на соседнем сиденье, да? — с надеждой спросил Давид, а Макс только сильнее вцепился в него и зарыдал ещё отчаяннее. — Ч-ч-ч, мой хороший, не переживай, я тебя понял. — заверил он и благополучно залез на водительское сиденье вместе с Максом. Тот развёл ноги, согнутые в коленях, по сторонам и таким образом очень удобно устроился у Давида на коленях, а сам Давид одной рукой взялся за руль, другой продолжал бережно поглаживать Макса по спине. Гаишников здесь не было, до дома ехать не более пяти минут, потому такая поездка не представляла собой никакой опасности. Пока ехали, Макс буквально молился, чтобы Давид не задавал вопросов хотя бы сейчас, а тот будто чувствовал, действительно молчал. Зато у себя в голове Давид активно перебирал все возможные и невозможные версии, активно пытался понять, что происходит. Он действительно боялся за Макса, потому что первое время его трясло совершенно нездорово. Попозже всё конечно стало получше, но тревога от Давида не ушла. Он прекрасно понимал, что сейчас совсем не лучший момент, чтобы выяснить, что случилось, но конечно был чётко нацелен узнать об этом позже. А пока что он спокойно припарковал машину, взятую в каршеринге, во дворе дома и спокойно с Максом на руках смог из неё выйти. Единственная сложность возникла с открытием двери в квартиру, Давид пытался вставить тот ключ полминуты точно, уже про себя начал активно материться, как вдруг всё-таки получилось. Тогда-то он наконец смог зайти внутрь и спокойно выдохнуть. Макс всё ещё плакал, но теперь хотя бы находился дома, в безопасности. — Давай аккуратненько спускаться, да? Нужно же раздеться. — осторожно предложил Давид, уже на самом деле начавший бояться. Он понятия не имел, что происходит с Максом, потому и боялся. А вдруг он сейчас начнёт агрессировать? А вдруг ему станет плохо? А Давид же даже не будет знать, чем помочь… — Угу. — несколько сдавленно ответил Макс и только тогда Давид аккуратно опустил его на ноги. — А… что мне нужно делать? — прямо спросил Давид, сняв ботинки. — Тебя не трогать или… — Нет, только не уходи. — тут же запротестовал Макс, а Давид непроизвольно улыбнулся. — Ну иди обратно тогда. — позвал он, а Макс в мгновение снова забрался к нему на руки и наконец смог немного расслабиться. Здесь уж точно никого кроме Давида нет, а значит, и волноваться не о чем. Давид вошёл в гостиную и с Максом на руках уселся на всё ещё разложенную кровать. — Ну чего ты так на меня смотришь? — мягко произнёс Давид, параллельно аккуратно стирая с его лица слёзы. — Я правда старался доехать, но не смог. Извини. — негромко сказал Макс, пальцами теребя верёвочки от спортивных штанов, и резко отвёл взгляд. — Ты мой слаадкий. — умилённо протянул Давид. — Даже не переживай из-за этого. Я нашёл, чем заменить те таблетки, мне уже получше. И главное же, что с тобой всё хорошо, да? — Угу. — всё-таки согласился Макс. — Расскажешь мне, что случилось? Тебя кто-то обидел? — спросил он, а Макс сразу отрицательно покачал головой. — А чего тогда? — А давай… потом поговорим? Пожалуйста. — совершенно искренне попросил Макс. — Конечно, как скажешь. Только мы всё равно об этом поговорим, ты же понимаешь? Не чтобы я тебя как-то унизил или посмеялся. Мне просто важно понимать, что это было, из-за чего и как часто это происходит. Я за тебя переживаю. — Можешь меня обнять? Пожалуйста. — попросил Макс, а его голос звучал настолько сдавленно и разбито, что у Давида аж сердце сжалось. — Конечно. — мягко улыбнулся Давид, приподнялся, крепко обнял Макса и завалил его на спину. И вот тут Макс всё-таки немного улыбнулся. — А ты меня точно любишь? — через пару минут приглушённо спросил Макс, а Давид даже немного приподнялся, чтобы посмотреть на него. — Больше жизни тебя люблю. — признал он, грустновато улыбаясь. — Значит, ты меня не бросишь? — А почему я должен тебя бросить? — Ну… просто скажи. Пожалуйста. — Нет конечно, я тебя слишком сильно люблю, чтобы бросить по каким бы то ни было причинам. — Спасибо. — совершенно искренне произнёс Макс, а Давид ещё крепче стиснул его в своих объятиях. — В общем… про то, что сегодня произошло… у меня социофобия. — всё-таки сказал он. — Даже не удивишься? — Я догадывался. — чуть улыбнулся Давид. — Ну и чего ты боялся? Знаешь, сколько у меня друзей и знакомых социофобов? — Много? — Очень. И это вполне адекватно, я иногда даже думаю, что социофобы всё-таки самые благоразумные люди. И я прекрасно понимаю, почему можно бояться людей. У меня социофобии нет, но я сам этих ебанутых боюсь периодически. — сказал он, а Макс даже посмеялся. — То есть… ты не думаешь, что я там странный какой-то, ненормальный… — Нет конечно. А кто тебе такое сказал? — заинтересовался он. — Да все кто только мог сказали. — вздохнул Макс. — Просто… понимаешь, я подумал, что ты такой общительный человек, поэтому не захочешь видеть рядом с собой меня, боящегося даже просто в люди выйти в одиночестве… — Ну тебе же не нужно выходить в люди в одиночестве. — мягко улыбнулся Давид и чмокнул его в нос. — Я всегда могу быть рядом. А расскажи поподробнее, пожалуйста, мне интересно. — Ну… диагноз мне поставили ещё лет двенадцать назад. Вообще-то социофобия поддаётся лечению, но… не в моём случае, видимо, там всё очень сложно, это всё разгребать можно годами, поэтому я просто приспособился к жизни с этой хренью. Я никогда не хожу один в людные места. В смысле, всякие торговые центры, аэропорты и так далее. Если рядом со мной есть близкий человек — я могу пойти куда угодно. Но если ситуация прямо требует, чтобы я куда-то поехал один, я конечно езжу и ничего страшного со мной не случается, я просто испытываю лёгкий или сильный дискомфорт, но до панических атак, как сегодня, доходит очень редко. Просто я вчера, когда улетал, так спешил, что забыл взять таблетки… — Ты пьёшь какие-то таблетки? — даже удивился Давид. — Просто старался пить так, чтобы ты не видел. — несколько смущённо пояснил Макс, а Давид на это только понимающе кивнул. — Транквилизаторы и антидепрессанты я пью и они прекрасно снижают тревожность. Когда не пил — всё время проводил дома, поэтому с подобными ситуациями не сталкивался. Просто… я не знаю, как это объяснить… мне казалось, что все люди на меня смотрят, причём осуждающе, потому что со мной что-то не так, какое-то чувство опасности появилось… короче, мне просто стало очень страшно и… и вот. — Господи, что ж ты раньше не сказал? — вздохнул Давид, бережно поглаживая его по плечу. — Я б тебя одного никуда не отпустил. — Да я думал… всё нормально будет. — Ну ладно, ничего страшного, всё обошлось. И я тебя всё ещё безумно люблю. — на всякий случай напомнил он, а Макс всё-таки улыбнулся. — Я тебя тоже. Очень-очень сильно. — Ты мой хороший. — мягко улыбнулся Давид. — Попозже съездим с тобой в аптеку. На машине, не переживай. — тихо посмеялся он. — Договорились? — Угу. — согласился Макс. — Я пойду по-быстрому в душ схожу, а то вспотел пиздец… Давид конечно спорить не стал, и Макс благополучно отправился в ванную. Пару минут точно пытался найти всё, что нужно, потом долго думал, как включить воду так, чтобы она лилась не сверху, а из самого душа, собственно. В итоге конечно со всем разобрался и смог спокойно помыться. — Малыш! — закончив все водные процедуры, крикнул он. — Я! — сразу откликнулся Давид. Слышимость в квартире, судя по всему, была потрясающей. — А каким полотенцем мне можно вытереться? — Там моё серое висит на сушилке над стиральной машинкой, его возьми. — Не брезгуешь? — посмеиваясь, спросил Макс, уже вытираясь тем полотенцем. — Да я тысячу раз уже всё, что ты сейчас вытираешь, и облизал, и обсосал, чем там теперь брезговать-то? — совершенно просто произнёс он и рассмеялся вместе с Максом. — Господи, идиот… Из ванной Макс всё-таки вышел буквально через полминуты и вернулся к Давиду, преспокойно лежащему на кровати. Макс конечно не постеснялся нарушить его покой, благополучно перекинул через Давида ногу и уселся ему на живот. А Давид в свою очередь довольно улыбнулся и сразу оторвался от телефона. — Какой красивый Максик. — только и стоило сказать ему, как Макс уже засмущался. Да, это было ещё одной его характерной чертой, Макс смущался буквально в любой непонятной ситуации, а особенно, когда ему делали какие-либо комплименты. Особенно, когда их делал Давид. — И как мило красивый Максик смущается. — тихо посмеялся Давид. — Спасибо. — мягко улыбнулся Макс и, наклонившись, нежно поцеловал его. — Будешь со мной в игру играть? Мне тут надо ещё несколько чертежей для новой машинки выбить. — совершенно серьёзно рассказал Давид, а Макс, смеясь, скатился с него и улёгся рядом. — Давай, давай. — всё-таки согласился он. Так ещё около часа точно мужчины и проиграли в эту игру, конечно выбили Давиду новую машину, чему тот следующие пять минут радовался как не в себя. А уже после они всё-таки заставили себя подняться с кровати, чтобы наконец поехать за теми таблетками. Быстро собрались, оделись ещё потеплее, вышли из дома и уселись всё в ту же машину. — А мы никуда не врежемся? — несколько боязливо уточнил Макс, заметив, что Давид смотрит больше в телефон, чем на дорогу. — Мм… здесь никто не ходит, быстро никто не ездит, а твои таблетки есть только в Гольяново. — вздохнул Давид, наконец закончив с поисками, и убрал телефон в карман. — А это далеко? — Да нет, минут пятнадцать-двадцать. Как повезёт. Там пробка в одном месте неприятная постоянно образуется. — рассказал он, а Макс кивнул и перевёл взгляд на окно. На улице на самом деле было очень красиво, Макс всего этого не замечал вчера, так как торопился, и конечно сегодня утром, потому что слишком сильно нервничал. Кругом лежал чисто белый блестящий снег, им было усыпано буквально всё, всюду стелились высокие сугробы. По обеим сторонам стояли всякие дома разной высоты, разных форм и цветов. Например, по правой стороне, прямо рядом с их домом, Макс заметил девятиэтажный угловой дом из коричневого кирпича, на самом деле очень симпатичный на вид. Когда Давид остановился на перекрёстке, Макс увидел ещё множество домов, только других, пятиэтажных и из серого кирпича. Выглядели они менее привлекательно, но, в любом случае, была у них какая-то своя атмосфера. Чуть дальше Макс заметил оранжевый магазин с какой-то буквой, которую он не знал, на круглой вывеске… — Ну что, нравится тебе «Жиган-лимон»? — тихо посмеялся Давид, заметив, что Макс дёргает ногой в такт музыке. — Да, классная песня. — закивал Макс. — А о чём там? — Да я сам не знаю. Про начало бандитской жизни, наверно. — А что вот там за два здания? Напротив друг друга которые, большие такие. — Где? — Ну вон там. — сказал Макс, указывая в определённом направлении. — Ну поехали посмотрим, не думаю, что мы торопимся. — усмехнулся Давид и свернул направо, как только позволил светофор. — Какие? — Вот, белое вот это и бежевое слева. — рассказал Макс, когда они уже подъезжали к двум пятиэтажным зданиям внушительных размеров, построенным напротив друг друга и разделённым только пешеходным переходом. — Это такие дома? — Это школы, Максик. — посмеиваясь, ответил Давид, всё-таки поняв, о чём он говорил, а Макс даже удивился. — Это тут такие школы? А зачем… так много этажей? — Да я сам не знаю. Они, видишь, не такие большие, как у нас, но высокие. — А вот это футбольное поле… — Оно школе принадлежит, да. Ребята вон в футбол бегают играют. — А что там был за оранжевый магазин? Слева. — Оранжевый магазин? — задумался Давид и глянул в зеркало заднего вида. — А, так это продуктовый. — А что там за буква на вывеске? — Это русская буква «Д». Магазин «Дикси» называется, поэтому первая буква на вывеске. — А почему он так называется? — спросил Макс, а Давид уже поражался его любознательности и, кажется, нескончаемому потоку вопросов. — Ну там, насколько я понимаю, точно никто не знает. — Вау, это бульвар? — догадался Макс, когда Давид свернул налево. Теперь по правой стороне, как раз туда выходило окно Макса, шёл тот бульвар, ограждённый чёрным симпатичным забором. По обоим краям бульвар был засыпан снегом, по центру шла широкая дорога с ответвлениями на узкие. Здесь даже ёлки какие-то росли и прочие деревья, и клумбы были. — Ага. — О, а это кому памятник? — в самом начале бульвара Макс действительно заметил красивый величественный памятник какому-то человеку, наверно, военному или кому-то подобному, ведь мужчина сидел на лошади. — А станция метро у нас как называется? — Бульвар… Рокоссовского. — вспомнил Макс. — Ну вот. — Аа… — наконец дошло до него. — А кто такой Рокоссовский? — Советский и Польский военачальник, дважды герой Советского союза. Во второй мировой воевал. — И его там убили? — Ну, судя по-всему, нет. — пожал плечами Давид. — Ты не знаешь? — Не-а. Не люблю тему войны, поэтому и биографиями всяких военачальников не интересовался. — А откуда ты тогда знаешь, что его там не убили? — Ну смотри, как лошадь стоит. — произнёс Давид, сворачивая направо, а Макс снова перевёл взгляд на памятник. — Видишь, у неё все четыре ноги на земле? — Угу. — сосредоточенно кивнул Макс. — А это что-то значит? — Ага. В основном, когда у лошади на памятнике передние ноги подняты вверх, это значит, что всадник погиб в бою. Если одна нога поднята — умер от боевых ранений. А если все четыре на земле, как здесь, — человек умер естественной смертью. — Охренеть. — удивился Макс. — Ты вообще всё знаешь? — Думаю, на все твои вопросы ответить смогу. — А я тебя не задолбал ещё вопросами? — Нет конечно, Максик, я просто удивляюсь твоей любознательности. — тихо посмеялся Давид, наклонился к нему и чмокнул в щёку, а Макс конечно улыбнулся. — Спрашивай ради Бога, всё тебе расскажу. — А это кто сейчас поёт? — продолжил Макс. — А вот его ты уже должен знать, давай. — Мм… Басков? — предположил он, а Давид, посмеиваясь, отрицательно покачал головой. — У Баскова голос выше. — Тогда Киркоров. Я их путаю. — Киркоров, Киркоров. — посмеялся Давид. — А что он поёт? — Просто подари мне один только взгляд и волшебный свой поцелуй подари, и я сразу сказочно стану богат, богаче, чем все принцы и все короли. — с мягкой улыбкой поглядывая на него, перевёл Давид, а Макс конечно улыбнулся в ответ. — Поцелуешь меня? — спросил он, а Макс без лишних вопросов дотянулся до него и втянул в недолгий нежный поцелуй. — Ещё хочу. — утрированно расстроенно произнёс Давид, как только Макс отстранился. — На дорогу смотри, шумахер. — посмеялся Макс и пальцем несильно щёлкнул его по носу, а Давид сразу состроил недовольное лицо, но всё-таки засмеялся вместе с Максом. — Господи, какая же у тебя мимика… — Конечно, тренировался, Мартина лет до восьми этим прекрасным лицом и развлекал. — усмехнулся он, а у Макса тем временем зазвонил телефон. — Кто там? — Оливер. — ответил Макс и поднял трубку. — Да? — Пизда. — шёпотом произнёс Давид, а Макс, до последнего старавшийся держать серьёзное лицо, через пару секунд всё-таки зажал рукой динамик телефона и громко засмеялся вместе с ним. — Придурок. — также тихо сказал он. — Извини, можешь продолжать важные переговоры. — негромко разрешил Давид, а Макс, посмеиваясь, благодарно кивнул, глубоко вдохнул, чтобы успокоиться, и снова приложил к уху телефон. — Слушаю тебя внимательно, извини. — снова включив серьёзного человека, оповестил Макс. — Со связью у тебя там что ли проблемы? — усмехнулся Оливер. — Ага… именно с ней. — Понял. Хотел похвастаться, сказать, что мне заплатили ещё больше, чем планировали. Сто пятьдесят тысяч и это только за консультацию, прикинь? — Рад за тебя. — совершенно просто ответил Макс, а тут Давид крайне поражённо покосился на него. Да и Оливер, кажется, очень удивился. — Так… и всё? Ты даже не расстроился? У тебя там всё нормально? — У меня здесь всё просто потрясающе. — мягко улыбнулся Макс. — Ладно… я понял. Тут, короче, новая тема появилась. Дружок заказчика. Я вообще-то хотел себе это дело забрать, но этот дружок хочет… — Дело какого рода? — сразу уточнил Макс. — Защита. Судья уже назначен, они хотели спихнуть его и тебя поставить, не прокатило. Там Эванс, не спихнёшь. — Блять, Эванс… — вздохнул Макс. — Ну и что там за дело? — Ты обычно сначала спрашиваешь, сколько платят… — Хорошо, сколько платят? — Полтора ляма. — ответил Оливер, а вот тут Давид выпал окончательно и в некотором шоке покосился в сторону Макса. — Угу. Хорошо. — кивнул Макс, да так спокойно, будто ему только что сказали не про полтора миллиона евро, а про три российских рубля. — Что там, магазин грабанул? — Да нет. Короче, смотри, там всё просто, отмазать вообще как нехер делать. Клиент твой будущий шестидесятилетний дедок. Обвиняется в домогательствах к шестнадцатилетней внучке. Она к нему в гости приехала, а он её лапать начал, юбку с неё стянул, сам штаны тоже снял, пальцы в неё засунуть успел. Ну она ему в тарец дала и сбежала. Короче, ничего нет, девка вообще чистая, а вот у дедка нос сломан. Но ты нашу страну знаешь, его теперь на восемь лет закрыть собираются. Надо выпустить под залог. — рассказал Оливер, а Давид моментально напрягся, догадываясь, что Макс согласится. — Я таким не занимаюсь, ты прекрасно знаешь. — вдруг твёрдо ответил Макс. — Да помню я, что ты принципиально не защищаешь педофилов, насильников, домашних насильников, маньяков и так далее. Ангел ебать во плоти, Кортес, ну твою мать… — вздохнул Оливер. — Полтора ляма. Ну облапал дед девку, что теперь, удавиться? Такие бабки! — Я же сказал — нет. Это принцип. — без капли сомнения произнёс тот. — Ты забыл, как пару лет назад проебал пять лямов? Да над тобой там все наши угарали потом! А того насильника Гарсия за один суд под залог освободил… — Я помню, счастлив за всех вас, можете и в этот раз поугарать, я сказал, что я не буду этим заниматься. У девушки адвокат есть? — Не знаю… вроде нет пока, а… — Значит будет, контакты на почту моему секретарю скинь, пожалуйста. И не зли меня, блять, а то дед твой ещё наподольше сядет, я уж постараюсь. Введение пальцев в половые органы — уже износилование, если вдруг ты забыл, я ещё посмотрю, какой долбоёб додумался дать восемь лет, а не пятнадцать. — Да Эванс в связи с возрастом поблажку сделал… — Ну значит не будет поблажек. — кивнул Макс. — Ага… там, если что, семья бедная, они тебя не потянут… — За минимальную сумму всё им красиво сделаю, уже действительно чисто из принципа. Мне несложно, там делать особо нечего. Можешь взять себе деда, потягаемся, если не боишься. — Нет уж. — нервно усмехнулся Оливер. — Знаю я этот тон. Дед проиграет, мне это не надо. — Ну кто бы сомневался. Контакты скинуть не забудь. — Есть. — вздохнул тот. — Спасибо, пока. — наконец попрощался Макс и сбросил вызов. — Что ты так смотришь? — тихо посмеялся он, заметив, что Давид удивлён буквально в крайней степени. — Я… очень приятно удивлён. — мягко улыбнулся он, а Макс конечно сразу заулыбался в ответ. — Я так боялся, что ты согласишься… И даже не думал, что ты такой принципиальный. И что на деньги ты так спокойно отреагировал… Я очень рад, в общем, и горжусь тобой. — рассказал Давид. — Ты моё соолнышко, спасибо. — умилённо протянул Макс и снова поцеловал его. — Мне очень приятно. — А ты правда никогда не защищал… таких людей? — Нет, всегда отказываюсь, запросов до сих пор море поступает, но… — пожал плечами Макс. — Совесть у меня есть. Не могу я стоять оправдывать человека, домогавшегося до ребёнка. Да и в принципе до любого человека. А здесь, получается, есть несколько типов домов? — спросил Макс, снова заглянув в окно. — Ага. Здесь в основном хрущёвки. — А почему они так называются? — Потому что строили их при товарище Хрущёве. — А… логично. А какие ещё есть? — Ещё есть сталинки, но не здесь. Фасадные сталинки строились в основном для расселения партийных работников, поэтому они только в центральном округе. Красивые такие. Есть сталинки попроще, но не здесь. В конце бульвара брежневки есть, там уже побольше этажей. Ну и современные высотки вот перед тобой и в конце бульвара тоже есть. Дальше поедем там тоже есть, красивые. Так в течение поездки Макс и задал Давиду просто огромное количество вопросов. Давид на всё отвечал, всё ему рассказывал, единственное, в некоторый ступор его ввёл вопрос о количестве станций в метро. Но в голове он в итоге произвёл быстрые подсчёты и предположил, что более двуста уж точно. На улице уже стемнело, потому город стал выглядеть ещё красивее. Кругом горели фонари, подсвечивались какие-то вывески магазинов, торгового центра, заправка тоже была прекрасно освещена. С моста было видно действительно красивые многоэтажные новые дома, некоторые из которых всё ещё строились. По обочине изредка ходили какие-то люди, повсюду росли деревья, ездили машины и Максу казалось, что в это окно он может смотреть вечно. Но, к сожалению, ехали они недолго, уже минут через пятнадцать Давид всё-таки припарковал машину. — Со мной пойдёшь или здесь посидишь? — поинтересовался он, отстёгивая ремень безопасности. — Я лучше здесь. — решил Макс, совершенно нежелающий встречаться с какими-то людьми, а Давид только чуть улыбнулся и мягко поцеловал его. — Тогда сиди, я скоро приду. — произнёс он и вышел из машины. Макс пронаблюдал за тем, как Давид зашёл в аптеку на самом первом этаже многоэтажного нежно-оранжевого дома, и теперь стал думать, чем бы заняться самому. И тут-то ему в голову пришла просто гениальная идея. А почему бы не выйти и не осмотреться? А что, райончик выглядел весьма интересно, опять какие-то дома, клумбы, деревья, кучи снега, магазинчики и, главное, людей кругом совсем нет. Недолго думая, Макс действительно вышел из машины и стал оглядываться по сторонам. Главную улицу он уже успел достаточно рассмотреть, поэтому теперь его взгляд привлекла довольно устрашающая подворотня, расположенная по его правую руку. Макс догадывался, что потом получит от Давида за чрезмерную и довольно опасную любопытность, но решил, что ничего страшного в любом случае не случится. Вот и пошёл туда. Пройдя через ещё более-менее освещённую арку Макс попал, видимо, в какой-то закрытый двор. Здесь было темно, фонари почему-то не работали, пусть и были. Некоторые из них разбиты, горит только один, в самом конце двора и подсвечивает пустую зелёную скамейку с облупленной краской. Дома тоже доверия не внушали, все какие-то покоцанные, заметно потрёпанные жизнью пятиэтажки. Да и в принципе обстановочка… скажем так, напряжённая, но тем не менее ведьма завораживающая. Вот Макс и засмотрелся, даже заметил какую-то маленькую белую кошку неподалёку… — Маакс! — протянул Давид откуда-то сзади, а Макс аж подпрыгнул от неожиданности и резко обернулся. — Вот не сидится же ему блять… — вздохнул он, наконец добежав до Макса. — Ну мне просто было очень интересно. — несколько виновато рассказал Макс. — Интересно тебе было? — посмеиваясь, умилённо улыбнулся Давид, а Макс уверенно кивнул. — Ты мой сладкий, Господи. Ну хочешь в лес тебя отвезу? — Звучит, честно говоря… — нервно усмехнулся Макс, а Давид рассмеялся. — А там красиво? — Тебе понравится. — мягко улыбнулся Давид и хотел было его поцеловать, но решил, что проблем на данный момент времени и без того хватает. Потому просто приобнял Макса за плечи, и вместе мужчины вернулись к машине. — Так, вот твои таблетки. — наконец вспомнил Давид и протянул ему две упаковки. Третью забрал себе, сразу открыл и выпил одну. По одной выпил и Макс. — А далеко ехать? — поинтересовался Макс, снова с интересом глядя в окно. — Да нет, тут близко. Только ты от меня никуда не отходишь, понял? А то, зная тебя, ты и потеряешься, и всех в мире маньяков соберёшь. — Хорошо, хорошо. — тихо посмеялся Макс, а Давид снова припарковался на обочине. — Шапку надень. — Я в шапке некрасивый. — решил Макс. — Идиот, Господи, какой же идиот… — вздохнул Давид, сжимая пальцами переносицу, а Макс рассмеялся. — Шапку, говорю, надень. Замёрзнешь, потом заболеешь, плохо тебе будет, понимаешь? — Зато буду красивый. — настаивал Макс, а Давид понял, что спорить тут бесполезно. Ему надо просто один раз заболеть, тогда поймёт, что тут к чему. — Долбоёбик мой. — смиренно кивнул Давид, а Макс снова посмеялся. — Ну пойдём, что с тобой делать? — Любить. — совершенно очевидно выдал Макс. — Ну конечно, такого красивого без шапки. В шапке бы уже не любил конечно. — почти серьёзно произнёс Давид и вышел из машины вместе со смеющимся Максом. На улице было уже совсем темно, потому лес смотрелся весьма угрожающе и при этом крайне завораживающе и красиво. Тёплый свет от немногочисленных фонарей падал на блестящий снег, деревья были завалены тем же снегом, дорожка перед ними тоже, и всё это смотрелось как сцена из какого-то новогоднего фильма. — Холодновато… — всё-таки произнёс Макс и снова засмеялся, заметив выражение лица Давида. А тот в свою очередь молчаливо вытащил из кармана куртки шапку и протянул Максу. — Откуда… — Ну это же было так неочевидно. — саркастично всплеснул руками Давид и посмеялся вместе с ним. — Ну ладно, спасибо. — умилённо улыбнулся Макс и всё-таки надел ту шапку. — Нормально? — Ой дураак. — тихо посмеялся Давид и подхватил его на руки. — Красивый ты, перестань. — попросил он, а Макс улыбнулся и прижался своими губами к его. На морозе особенно ощущалось такое тёплое дыхание партнёра, а от интимности и нежности момента оба на некоторое время прикрыли глаза, наслаждаясь такими мягкими и любимыми губами друг друга. — Я тебя люблю. — ему в губы прошептал Давид. — Я тебя тоже. — также тихо ответил Макс и потёрся своим носом о его. — А нас могут начать бить? — Могут. — хмыкнул Давид. — Похуй, я их уложу всех. — Мм, грозный малыш. — приглушённо посмеялся Макс, а вместе с ним и Давид. — Ну что, ножками походишь или хочешь на ручках гулять? — Ножками похожу, так и быть. — всё-таки решил Макс и спрыгнул с его рук. — А ты снег когда-нибудь трогал? — поинтересовался Давид, а Макс сразу отрицательно закачал головой. — А можно? — Нет блять, тебя посадят или умрёшь от спида, как повезёт. — тихо посмеялся Давид, а Макс рассмеялся. — Ты чего, снега боишься? — Чуть-чуть. — признал Макс и опустился на корточки напротив большого сугроба. Несколько секунд погипнотизировав его, всё-таки дотронулся до снега рукой, и сразу буквально завизжал от восторга, пока Давид уже совершенно безбожно ржал. — Ну как там? — буквально задыхаясь от смеха, спросил он. — Такой холодный. — поражённо выдал Макс, а Давида прорвало окончательно. — И главное… какая же неожиданность! — И мягкий. — будто бы зачарованно говорил Макс, аккуратно водя по снегу рукой, а Давид подошёл поближе, надавил ему на затылок и ткнул лицом в сугроб. — Блять! — вернувшись в прежнее положение и теперь тоже смеясь, воскликнул Макс и стал быстро убирать снег с лица. — Пиздец тебе. — наконец закончив, предупредил он и резко сорвался с места. Давид чуть было не попался, но успел быстро среагировать, и, громко смеясь, побежал вперёд. — Полтора метра агрессии! — просмеялся Давид. — Ненавижу тебя! — сквозь смех крикнул Макс, бегущий стабильно на расстоянии пары метров от него. — Я тебя всё равно догоню! — Давай-давай! — кое-как выдал Давид и чуть не врезался в дерево на повороте. Тем не менее, успешно оббежал. Так они и бежали по широкой заснеженной дороге, периодически перекрикиваясь и без остановки смеясь. Только минуты через три Давид решил добить Макса окончательно — стал набегу лепить снежки и закидывать ими его. Макс конечно поразился такой наглости, но правила игры быстро понял и стал забрасывать его снежками в ответ. Они попадали друг другу во все части тела, и в лицо в том числе, но этот момент обоих уже совсем не беспокоил. В определённый момент Давид свернул с главной дороги в своеобразную чащу, здесь была всего одна узкая тропинка, по какой они и бежали, и сугробы, казалось, ещё выше. — Грёбаный терминатор! — смеясь, воскликнул Давид, потому что Макс действительно закидывал его снежками уж слишком быстро и будто бы на автомате. — Вот так блять тебе! — Ну я хотел по-хорошему, ты сам напросился. — усмехнулся Давид, резко остановился и отошёл немного в сторону. А когда Макс, не успевший остановиться, бежал мимо, внезапно схватил его и вместе с собой завалил прямо в глубокий сугроб. — Бляять… — просмеялся Макс, лёжа в том снегу рядом с Давидом, и закинул на него руку, таким образом обнимая. А Давид, повернув голову чуть левее, улыбнулся и втянул его в мягкий поцелуй. — Ну вот теперь ты немного познал Россию. — тихо посмеялся Давид, наконец отстранившись. — Я теперь даже как-то не хочу отсюда уезжать… — признал Макс. — Ты моя радость, снег тебе так нравится? — умилённо улыбнулся Давид, а Макс пару раз кивнул. — Ну хочешь, наподольше тут останемся. — Правда? — сразу оживился он. — Конечно, солнышко. Кто ж знал, что тебе это всё так понравится. Ещё и остальных можем к себе позвать и даже новый год здесь отметить. У них каникулы в школе скоро как раз. — Точно. — закивал Макс, а Давид улыбнулся и чмокнул его в уголок губ. — Тогда вечером позвоним им и предложим. Ну давай вставать… — Ну ты вставай, а я ещё тут полежу. — решил Макс, а Давид засмеялся, вставая на ноги. — Вставай давай, холодно же. — Не хочу. — решил Макс и перевернулся на живот, руками водя по снегу. А Давид, глядя на него, только улыбнулся. Невероятно, он думал, что этого человека удивить невозможно, а оказывается, надо было просто показать ему много снега. — Хочешь, я тебя в снегу закопаю? — посмеиваясь, предложил Давид, опустившись рядом с ним на корточки. — Хочу. — сразу оживлённо согласился Макс, а Давид тут же принялся его закапывать. Процесс не занял много времени, Давид работал как прекрасный экскаватор, и уже вскоре Макс оказался под снегом полностью и с головой. — Нравится тебе там? — с улыбкой поинтересовался Давид. — Да! — совершенно восторженно воскликнул Макс, а Давид вновь рассмеялся. — А я смогу отсюда вылезти? — Нет. — просмеялся Давид, а Макс головой сразу вынырнул из снега. — Да что ты говоришь? — Мааксик, у тебя уже нос красный. — Ну и ничего страшного. — решил Макс, а Давид понимающе кивнул. — Иди сюда, я хочу обниматься с тобой в снегу. — Ты мой сладкий. — тихо посмеялся Давид и лёг рядом с ним. А Макс, вытащив руку из-под снега, снова обнял его. — А что вы ещё со снегом делаете? — Со снегом… снеговиков, кстати, лепим. — вспомнил Давид, а Макс явно заинтересовался. — Понял, давай. — кивнул он, а Макс посмеялся, чмокнул его в губы и выбрался из снега. — Надо что-то катать? — догадался Макс, пока Давид тоже поднимался на ноги. — Давай я тебя научу. Смотри, берёшь, скатываешь снежок. — начал Давид и скатал снежок. Тоже самое сделал и Макс. — Потом кладёшь его на землю и начинаешь катать большой шар. Вот и всё. — А сколько надо шариков? — Три. Давай я сделаю самый большой, а ты немного поменьше. — Угу. — совершенно серьёзно кивнул Макс и принялся активно катать тот шарик, ползая с ним по земле. А Давид некоторое время с улыбкой наблюдал за ним, а уже после и сам включился в работу. — Вот такой нормально? — минут через пять спросил Макс, скатав шар внушительных размеров. — Ты моя умничка. — мягко улыбнулся Давид, а Макс сразу довольно заулыбался в ответ. — Давай сюда кати. И Макс действительно подкатил тот шар к шару Давида. Давид хотел было помочь ему поставить свой шар наверх, но Макс поверил в себя и решил, что всё сделает сам. Как итог: чуть не уронил и шар, и себя, но в итоге кое-как установил его на другой. Уже после вместе они скатали последний шар, самый маленький, и его Макс поставил на самый верх. Потом Давид рассказал ему, что снеговику вообще-то нужны ещё и руки, тогда Макс ещё и палки в снегу откопал. Руки ему воткнули, глаза сделали маленькими камешками, тоже найденными под снегом, а рот по простому — вывели пальцем. — Ну красавчик? — спросил Давид, переведя взгляд на Макса. — Охрененный. — закивал тот, а Давид тихо посмеялся. — Самый красивый. А его же не сломают? — с надеждой уточнил Макс. — Неет конечно, солнышко. — мягко улыбнулся Давид и чмокнул его в щёку, решив, что не стоит его разочаровывать. — Правда? — совершенно искренне порадовался Макс. — Ну конечно, у нас тут, знаешь, порядки свои, снеговиков ломать нельзя. В законах не прописано конечно, но это так, негласное правило. — Клаасс. — восторженно протянул Макс и крепко обнял его, а Давид и сам заулыбался. Макса очень редко можно было узреть в подобном состоянии, потому сейчас Давид просто наслаждался моментом. Сейчас Макс будто бы наконец-то отпустил ситуацию, перестал думать о том, как он выглядит со стороны, и вёл себя так, как чувствовал, а не как было положено в его возрасте. — Мне очень нравится видеть тебя таким. — рассказал Давид, а Макс ещё сильнее заулыбался и крепче прижался к нему. — Ты… как будто бы другой человек. Расскажи мне, чем ещё тебя так удивить, чтобы ты мне подарил ещё один такой денёк? — Просто будь рядом. — негромко ответил Макс, а Давид конечно улыбнулся. — Начинаешь мне доверять? — догадался он, а Макс утвердительно кивнул. — Спасибо. А можно я кое-что спрошу? — Можно. — посмеиваясь, согласился Макс, ловко забрался к нему на руки и теперь крепко обнимал Давида за шею. — А почему ты боишься людей? — поинтересовался Давид и сам удивился тому, что не задал этот вопрос раньше. Он же ещё с самого начала, с самой первой встречи видел эту черту в Максе. Он знал, что Макс ненавидит людные места, знал, что ему трудно общаться даже с довольно близкими людьми, а с незнакомцами он вообще, казалось, мог притворяться немым. Макс оставался настороже в любой ситуации и по началу во всех добрых словах Давида искал какой-то подвох. Он не принимал хорошего отношения к себе, боялся всего и всех и, наверно, Давиду всё-таки стоило чуть раньше заинтересоваться причинами его поведения. — Даже не знаю, как-то с детства всё это было. — соврал Макс. Он прекрасно понимал, что сейчас повёл себя нечестно по отношению к Давиду, совершенно искренне изложившему ему историю всей своей жизни, но ничего не мог поделать. На эту тему Макс не мог общаться чисто физически и тем более вот так, спонтанно и без подготовки. — Ну расскажешь как захочешь, ладно. — усмехнулся Давид, а Макс даже удивился. Тем не менее в итоге улыбнулся и ещё крепче прижался к нему. — Хорошо. — негромко ответил он. — Что-то я замёрз, кстати, только почувствовал… — Какая неожиданность. — тихо посмеялся Давид. — Чего у тебя замёрзло? — Ноги, руки и лицо. — Так, значит, время лайфхаков для истинных русских. — начал Давид, опуская Макса на ноги, а тот рассмеялся. — Чтобы согреть ноги, надо активно шевелить пальчиками. Может быть немного неприятно и сложно, но так согреешься. А ручки давай сюда. — попросил он, а Макс сразу вложил свои руки в его. Тогда Давид опустился перед ним на колено, снял с его рук перчатки и стал активно разминать их, параллельно согревая своим горячим дыханием. А Максу действительно становилось теплее. И физически, и на душе от этого милейшего зрелища. — Теплее? — минуты через полторы поинтересовался Давид, напоследок активно растирая его руки. — Намного, спасибо большое. — мягко улыбнулся Макс, а Давид конечно улыбнулся в ответ и, наконец закончив, снова надел ему на руки перчатки. — Ручки сожми в кулаки, так теплее будет. — рассказал он, поднявшись на ноги, а Макс без лишних вопросов так и сделал. — Донести тебя на ручках обратно? — Ну… — только успел начать Макс, когда Давид уже подхватил его на руки. — Лицом мне там куда-нибудь в шею уткнись, так у тебя там всё и согреется. — Спасибо. — умилённо улыбнулся Макс и чмокнул его в уже порядком покрасневший нос. Уже после конечно сделал всё, как сказали. Забрался носом Давиду под шарф и уткнулся в разгорячённую шею. Сразу прикрыл глаза и понял, что готов отдать всё, только бы этот момент не заканчивался никогда. Ведь его только что очень заботливо согрели и теперь на руках несут в тёплую машину, причём несёт его самый лучший в этом мире человек, о котором Макс даже мечтать никогда не мог. Давид стал его единственной и самой большой за эту жизнь любовью не только потому, что он очень красивый, обаятельный, харизматичный и умный. Просто он ещё с самого начала заботился о Максе, отдавал ему всё своё и всего себя. Он был слишком добрым для этого мира и всегда видел в людях хорошее, что очень отличалось от мировоззрения Макса и его ближайшего окружения. Потому, когда Давид появился в его жизни, у Макса долгое время складывалось впечатление, что он вышел откуда-то с другой планеты. В этом человеке, казалось, совмещалось несовместимое, иначе Макс не мог объяснить то, что он одновременно и самый искренний, и самый хитрый человек из всех ему известных. А ещё он стал единственным, кто всеми силами и целыми днями искал к Максу подход. Не бросил это дело после всех закидонов Макса, даже практически не высказывал недовольств по поводу игнорирования сообщений в самый ранний период их общения. Наоборот, упорно искал ключ к его сердцу и добился того, что со временем Макс стал ждать этих сообщений больше, чем ждут все верующие вместе взятые второго пришествия. — Я тебя так люблю, малыш. — прошептал Макс, а Давид, уже вышедший на широкую дорогу, конечно улыбнулся. — Ты даже не представляешь, насколько… — Ты моё счастье, я тебя тоже безумно люблю. — признал Давид. — Тепло тебе там? — Очень. — ответил Макс, а Давид удовлетворённо кивнул и пошёл дальше. А вот Макс вдруг понял, что начинает засыпать. Причём не просто засыпать, он за этот день истратил столько энергии, что его уже буквально вырубает. И сейчас Макс находился в самом спокойном из всех возможных состояний, его не тревожило абсолютно ничего, вот ничего и не помешало благополучно уснуть. — Ты уснул там что ли? — на всякий случай негромко поинтересовался Давид, а когда ответа не последовало, сразу умилённо заулыбался. — Ты мой хороший, Господи Боже. Сладких снов, солнышко. — прошептал он и аккуратно чмокнул Макса в шею.