***
Ваня, сидя на крайнем пробнике по русскому, незаметно гуглит последнее задание тестовой части, вводя в поисковую строку первые его слова, когда Ярик в их общей беседе пишет, что нашёл родительскую коробку с шампанским. Ваня очень хорошо знает, что в такие моменты нужно исключительно радоваться, а не думать о том, где искать деньги, когда нужно будет скидываться на новую, под трёхэтажный мат друга, у которого вот-вот приедут родители. Радует и то, что все тестовые задания успешно списаны, и остаётся сочинение, которое Ваня неплохо, а скорее даже очень хорошо пишет сам, а не собирает из кусочков, уже написанных кем-то. Русого Татьяна Альбертовна всегда за сочинения хвалит, из раза в раз повторяя, мол, «ну вот Бессмертных, можешь же, когда хочешь!» (и это правда, только вот расставлять запятые в тестовой части Ваня совсем не хочет). Да и хлипкая Ванина тройка в аттестате, наверняка, держится именно на любимых сочинениях. Порассуждать на какую-либо тему Ваня мастер, и стоит признать, что это ему в удовольствие, поэтому сразу же смотрит на родное 9.3, потому что структуру других даже не знает. Пробегается по тексту задания и вычитывает, что тема сочинения «Что такое любовь?». У него такого ступора не было, даже когда ему понятие «Настоящее искусство» попалось. Если посмотреть кодификатор с понятиями, с каждым из них Ваня так или иначе сталкивался, поэтому налить воды и приправить клише для вкуса и занудных экспертов труда не составит, но вот тема любви в его жизни не раскрыта совсем. Он любит грушевый гараж, просыпать школу, когда мама рано уходит на работу, и сидеть в компьютерном клубе часами напролёт бесплатно, потому что там работает чей-то знакомый. Но это, кажется, не совсем то. Любовь, вроде, у Саши с его девушкой, которая не пропускает ни один его баскетбольный матч, но почему-то, когда они ссорятся, Саша совсем не мило и утопически о ней отзывается. Что-то тоже не особо похоже. Звенит звонок. — Вань, ты закончил? – спрашивает учительница, потому что 45 минут одного урока явно мало на целый экзамен. — Неа. — Тогда с собой ким забирай, и через два дня чтобы готовая работа была у меня на столе, иначе не аттестую, - сообщает Татьяна Альбертовна, заведомо оставляя работу у Вани на руках, чтобы он хотя бы списал на нормальную оценку, пусть и картину в электронном дневнике это никак не исправит, но ассорти двоек и «энок» чуток разнообразит. Ваня обещает выполнить и всё ещё подвисает в связи с темой сочинения, несмотря на то, что вариант со списыванием с, ну допустим третьей ссылки браузера, всегда доступен. ваня встретимся минут через 15? Нахмурившись, печатает он, потому что в школе больше делать нечего, к тому же он итак за сегодня, по его меркам, сделал много. Постарался мальчик в конце учебного года.серёжа конечно только мне нужно будет парочку вариантов из сборника решить
ваня на лужайке в парке там порешаешьсерёжа как скажешь, ванечка
Бессмертных еле заметно улыбается, смотря в телефон, и бежит к турникетам. Серёжа учится в 11 классе, и все существующие на планете Земля хорошие человеческие качества можно отнести к нему, потому что кого про Серёжу не спроси, там будут только положительные отзывы и пять звёзд, а при возможности и шесть поставят. У Серёжи коллекция свитеров, он курит самокрутки с виноградным табаком и сдаёт ЕГЭ по литературе. Серёжа - тот человек, который нравится всем, и даже не потому, что он красивый, хотя это нельзя не брать во внимание, в Серёже есть что-то ещё, что-то, чего не достаёт высоким смазливым мальчикам, с чёлкой до ядра Земли. А ещё у Бессмертных с Серёжей, Ваня смеет предположить, та самая любовь, про которую можно написать в сочинении. Пешков убирает чёлку, которая без конца лезет в глаза, пока Ваня пытается за 15 минут перемены перекатать домашнее задание, за которое оценка, оказывается, ставится во второй степени; приносит бутылку минералки в школу на следующий день после миллиона кружков с пьяным Ваней в их диалогах, на случай, если он вдруг решит заявиться в школу; отдаёт ему свою зипку, чтобы спать на уроках было удобнее. Всё это очень похоже на любовь, но они никогда это не обсуждали. Ваня не знает, как назвать то, что между ними, но точно знает, что так должно быть. Познакомились они во втором триместре, когда Ванина мама ещё не оставила попытки контролировать хотя бы его посещаемость, и прогуливать приходилось в школе. Серёжа часто мелькал в мужском туалете просто за компанию, потому что электронки он не курил. В начале формальные приветствия, потому что, вроде, пересекаются часто, чуть позже разговоры на переменах исключительно о школе, а потом «Ну, Серёж, у тебя итак 4 ёбанных литературы сегодня, посиди ещё один урок». Когда Пешков стал не очередным, а значимым персонажем, русый как-то скомкано и с Божьей помощью просит у него номер, чтобы договариваться, когда оба смогут прийти, потому что без кудрявого в туалете уже и не так интересно. Стадию «ваня придёшь на следующей?серёжа приду
ваня жду» они достаточно быстро проходят, и она сменяется на часовые разговоры перед сном, а позже и на встречи вне школы. Как, например, сейчас, Бессмертных спешит, параллельно прося в беседе, чтобы ему бутылочку оставили (хотя смысла это, кажется, особого не имеет), в парк рядом со школой, где они часто стали видеться после наступления хорошей погоды. Когда они сидят на лужайке, о чём-то бездумно болтая, Ваня сидит скорее на Серёже, чем на траве, аргументируя это тем, что сейчас, видите ли, клещи проснулись, и он не хочет, чтобы его один за жопу укусил. Сегодня Серёжа, спустя пару минут после встречи, становится занятым решением очередного десятка заданий, а Ваня просто смотрит-смотрит-смотрит на него, наклонив голову вбок, будто изучая, будто до этого никогда Пешкова не видел. Он задумывается о том, может ли сейчас обыденно сказать «люблю», дополнив пазл их общения? Не будет ли это лишним? Не будет ли ответное «люблю» лишь очередным милосердием и доброжелательностью Серёжи? Не рано ли Ваня посчитал себя особенным? Бессмертных, если честно, никогда не влюблялся, потому что наверняка бы это почувствовал. У Вани красивые девочки, сообщения о последующих встречах, которые он игнорирует, пустые шелестящие упаковки от презервативов по карманам и Серёжа. Он бы с лёгкостью вычеркнул всё, кроме последнего, потому что Пешкова с его отношением к Ване можно привести в качестве примера из жизни в этом проклятом сочинении, которое почему-то заставило задуматься, а не привычно продолжать плыть по течению. Тут как с коробкой шампанского, ни капли из которой скорее всего Ване не перепадёт: либо ты без задней мысли наслаждаешься теплотой другого человека, ластясь к нему изо всех сил в ответ на объятия, либо не можешь уснуть по ночам с одной единственной мыслью «а что между нами вообще?». Ваня в Серёже не уверен, и это имеет место быть. Но если мысли о любви, как о чём-то высоком - это мимолётно, это до тех пор, пока Бессмертных не сдаст ким, сразу же забыв о нём, то влечение к Серёже, похоже, перманентно. Желание почувствовать пальцы, что так мастерски крутят самокрутки, на своём члене - это наверняка сезонное, но от этого легче не становится. От этого Ваня дрочит на картинку в голове. На красивую картинку, где Серёжа втрахивает его в кровать. От этого вторая рука во время дрочки теперь тоже не бездействует. От этого с шуток Саши по поводу ника Серёжи в инсте и того, что они стали часто видеться мол «ммм жожо хэв секс, а у тебя был с ним секс?» Бессмертных не смеётся, потому что не было и очень жаль, что не было. Ещё этот Серёжа, со своими двусмысленными прикосновениями: то за талию обнимет, то невзначай за задницу полапает. Предложить ему потрахаться ничего не стоит, получить потом по лицу и узнать, что Пешкову нравится девочка из параллели - этого точно не стоит. — Вань, ты чего завис? - подаёт голос Серёжа и треплет русого по голове. «Ты бы написал про меня в одном из пяти сочинений по литературе?» — А.. да я.. цвет волос новый у тебя красивый, - выдаёт Ваня, ругая себя за то, что не сказал об этом раньше. — Ты так внимательно смотрел, все мои кудряшки посчитал? – смеётся Серёжа, на что Ваня прячет лицо в ладони, - ладно-ладно, я рад, что тебе нравится. «Тебе точно не похуй?»***
На следующий день Ваня решает заболеть, потому что ему нужно время на сочинение: хочется в кои-то веки подойти ответственно. Хотя, когда, после ухода мамы, он зовёт к себе Серёжу – оба знают, что сочинение написано не будет. Пешков приносит любимый Ванин доктор Пеппер, который на голодный желудок пить не рекомендует, потому что по Ване видно, что он ещё, кажется, даже не умывался. Они привычно падают на диван, что весь в кошачьей шерсти, поэтому Ваня каждый раз по собственной инициативе чистит Серёжину одежду валиком перед его уходом. Сейчас Бессмертных лежит спиной на Серёже, а тот рефлекторно поглаживает его коленку, залипая в телефон, и Ване очень-очень хочется разогнуть ногу, чтобы рука поднялась выше. Он начинает всячески ёрзать, дабы удобно устроиться и привлечь к себе внимание, и совсем не удивляется, замечая, что у Пешкова открыт сайт «РешуЕгэ», и тот на него даже глаз не поднимает, хоть самому садиться сочинение писать. Только вот, когда Ваня начинает съезжать с дивана, Серёжа мигом подхватывает его, притягивая обратно за талию под футболкой. Ваню от такого передёргивает, и он чуть подвисает, когда Пешков руки не убирает, а лишь ухмыляется, потому что Ваня для него такой же несложный, как тот вариант ОГЭ, который нужно сдать русому. В кои-то веки до ужаса влюблённый Ваня читаемый, и Пешков готов рассказать ему про их любовь, чтобы тот оставил недавно появившиеся догадки. — Покурим? – решает разрядить обстановку кудрявый. Ваня коротко кивает. Смотреть на то, как Серёжа своими длинными изящными пальцами крутит самокрутку, а затем проходит языком по краешку папиросной бумаги, чтобы её скрепить – просто невыносимо: в голове невольно всплывают картинки того, как Пешков мог бы вылизывать этим языком Ванину шею, параллельно растягивая его. «Чего это у тебя ручки так дрожат?» после того, как Пешков протягивает русому сигарету, остаётся без ответа. У Вани не с первого раза получается закрыть балкон изнутри, чтобы мама ничего не учуяла, потому что со всем своим похуизмом - он знает, что терпение у неё не железное. Ваня привычно забирается на подоконник застеклённой лоджии, выдыхая виноградный дым. Курят они в тишине. — Тебе помочь футболку пониже натянуть? До Вани не сразу доходит: у Вани Бессмертных, который без труда может заполучить любую девчонку, встал на то, как Сергей Пешков крутит самокрутки. Кто бы мог подумать. — Нет, лучше, - русый мнётся. Момент кажется как никогда подходящим, – трахни. — Конечно, - выдыхает Серёжа куда-то в шею, устраиваясь между чужих ног и невесомо поглаживая внутреннюю сторону бедра, - посмотри на меня. Они целуются впервые после бессчётного количества недвусмысленных взглядов. Ваня чувствует себя девственником в руках кудрявого, когда тот ведёт в поцелуе. Ваня, блять, с позором забывает, как целоваться. А вот Серёжа не теряется: забирается руками под чужую футболку и прикусывает Ванину губу, отрывая мёртвый кусочек кожи, после чего чувствует металлический вкус крови. — У меня, если что, первый раз, можно сказать, - предупреждает Ваня, когда они, вдоволь нацеловавшись, возвращаются на диван. Ваню быстро освобождают от футболки, нависая сверху и очерчивая пальцем кубики открывшегося пресса. — Ты главное расслабься, котёнок, - мягко говорит Серёжа, невесомо водя носом над резинкой трусов. От этого щекотно, от этого твердеет член. Ваня млеет от Серёжиных прикосновений, подставляясь под широкие ладони, желая быть обласканным полностью. — Смазка и презервативы есть у тебя? – спрашивает Пешков, выдёргивая из состояния полного блаженства. Ваня невольно хмурится, думая, что, да, где-то есть. Он, как потерянный котёнок, ходит на ватных ногах по квартире, рыская по шкафчикам, и материт себя за то, что организационный момент затянулся. Дома, кажется, нет вообще ничего, даже пустых упаковок от презервативов, будто мама решила обезопасить любимого сыночка не только от никотиновой зависимости, но ещё и от секса, лишив всех прелестей жизни. Наконец, Бессмертных находит клубничную смазку, которую у него явно кто-то забыл, потому что он сам бы никогда такой вкус не взял, и один единственный презерватив и, вау, это даже не дюрекс. По возвращении он лезет к Пешкову целоваться, извиняясь за форсмажор. Переживания о том, что настрой пропал и ничего не получится, испаряются, как только Пешков стягивает с Вани пижамные штаны и несильно сжимает член сквозь ткань белья. Ваня дуреет, толкаясь в чужую руку. Глазки блестят, а мозг перестаёт соображать от нахлынувшего возбуждения. Серёжа оглаживает Ванины бока и, опускаясь чуть ниже, неожиданно сжимает ягодицы, на что Ваня шумно выдыхает. Перед тем, как оставить русого полностью голым, Пешков облизывает его член, и Бессмертных думает о том, что у него этот раз, видимо, не первый. — Ты знал, что смазку можно в кофе добавлять в качестве сиропа? – спрашивает Серёжа, согревая лубрикант. — Не стал бы так делать. — Ну не знаю, я люблю сиропчики. Ваня на это улыбается и чувствует, как Серёжа обводит вход пальцем. Когда первый палец входит достаточно свободно, Серёжа лишь многозначительно вскидывает брови, понимая по Ваниному выражению лица, что никак комментировать это не нужно. Пешков лишь добавляет второй и сгибает их, на что русый прикусывает губу, проглатывая стон. — У тебя в квартире картонные стены? - с напускным раздражением спрашивает Серёжа. — Нет, - сдавленно отвечает русый, понимая, к чему клонит Серёжа. — Тогда не нужно себя сдерживать, ладно? - его рука чуть сжимается на молочной шее. Ваня с этого тащится. А ещё с того, что внутри уже три пальца, которыми Серёжа начинает двигать быстрее, от чего Бессмертных просит наконец заменить их на член, срываясь на стон. Пешков быстро избавляется от мешающих предметов одежды и нетерпеливо разрывает упаковку презерватива, потому что не кончить в трусы от открывающегося снизу вида очень сложно. Он входит медленно, целуя каждый сантиметр чужого тела и шепча какие-то милашества, дабы отвлечь от возможных неприятных ощущений, и, кажется, когда Ваня говорил о том, что это его первый раз, дело было даже не в том, что его никогда раньше не трахали. Ваня первый раз трахается по любви. Он позволяет все эти нежности по отношению к себе, потому что с Серёжей это что-то неотъемлемое, что-то само собой разумеющееся. Когда Серёжа после утвердительного Ваниного «да» на «всё хорошо?» начинает набирать темп, очередным глубоким толчком он попадает по простате, и Ваня сильно выгибается навстречу, впиваясь ногтями в чужую спину и выстанывая «блять», которое могут услышать даже соседи на три этажа выше, и Ване хочется верить в то, что девочек, которые забывают у него клубничную смазку, он трахает так же хорошо. Пешков помогает русому рукой, поэтому спустя пару глубоких толчков он кончает, так хорошо сжимая Серёжин член внутри, что тот изливается следом. Лучше секса с Серёжей может быть только виноградная самокруточка после него, но пока сил предложить нет. Есть силы только на то, чтобы смотреть в глаза напротив, глупо улыбаясь, и периодически заправлять за ухо спадающие на лицо кудряшки. - Теперь мне тебя надо валиком чистить, - смеётся Пешков, замечая на взмокшей коже кошачью шерсть, но Ваня не обращает внимания. - Я люблю тебя, Серёж. И это точно не посторгазменная эйфория.