О пользе невнимательности

      Отвлекшись от любования ночным садом за окном, Римус отнял только что закуренную сигарету от губ и недоуменно посмотрел на загоревшийся экран телефона, что лежал у него под носом, на подоконнике. Он был твердо убежден, что в современном мире телефонные звонки все еще совершали лишь психопаты, которых чем-то не устраивали текстовые или, в крайнем случае, голосовые сообщения. Особенно — в такой поздний час. Прищурившись, он обнаружил, что звонок поступил с незнакомого номера. Может, это и вовсе были очередные мошенники? Хотя, если бы сам Римус промышлял чем-то подобным, он навряд ли стал бы беспокоить людей в первом часу ночи — это наверняка повысило бы шанс услышать в свой адрес бурный поток нецензурных выражений как минимум вдвое.       А что, если человек на том конце провода нуждался в помощи или пытался дозвониться кому-то, кто был очень важен для него в тот момент?       Римус допускал, что его способность накручивать себя по любому поводу и думать за всех на этом свете однажды не довела бы его до добра, но все же неуверенно поднял трубку и молча поднес телефон к уху. Голос на том конце невидимого провода не заставил себя долго ждать. — Неужели твой слух не подвел тебя после тринадцати пропущенных! Слушай, ему шоколад можно или нет? Он смотрит на меня, как на врага, ей-богу — будто этот несчастный шоколадный батончик единственный за день перекус для него, а не для меня, — возмущенным полушепотом произнес приятный мужской голос. — Маленький манипулятор. Чтоб ты еще раз оставил меня с ним один на один! — Эм… — Римус тихо выдохнул, поняв, что незнакомец явно попросту ошибся номером. — Простите, вы, кажется, ошиблись номером. — Ох, эм… — голос притих, и Римус хотел было уже положить трубку, но парень тут же вновь заговорил, чем совсем немного смутил его. — И правда. Очень жаль, если честно, — изменившейся, смягчившейся интонации хрипловатого голоса было достаточно, чтобы прочувствовать легкую улыбку на губах, с которых он слетал. Пускай Римус никогда и не видел их.       Он и сам автоматически натянул неловкую улыбку, о которой не узнал бы никто, кроме разве что будто бы так же улыбающегося, устрашающего круглого лунного диска на небосводе. Римус смирился с тем фактом, что уже в ближайшие несколько дней, в период полнолуния, вновь был бы вынужден завешивать свои окна плотными занавесками и терпеть ужасную головную боль пару бессонных суток, как это случалось ежемесячно. — У вас, эм, просто голос приятный очень — я мог бы понять, что набрал не своего друга-балбеса, уже по нему, — со смешком сказал его собеседник после затянувшегося молчания. — Боже, прошу прощения за такую откровенность — не хотел смущать вас ни в коем случае. К слову, приношу извинения за то, что мог потревожить ваш сон, — вздохнул он. — К вашей удаче, не потревожили. Но в следующий раз постарайтесь быть повнимательнее, — пожевал губы Римус. Он воздержался от ответного комплимента незнакомцу, пускай голос того и был так приятен, что заставлял его медлить с прекращением звонка. — Подождите, — вдруг окликнул его собеседник. Римус сделал неглубокую затяжку от сигареты, молчаливо ожидая продолжения. — Простите за странный вопрос, но… Вы, случайно, не знаете, насколько безопасен шоколад для ребенка возраста около трех лет? Его родители будто бы намеренно не берут трубку, а мне с ним еще до завтрашнего обеда возиться, — буркнул он. — Ох… — прочистив горло, обжигаемое горячим дымом, Римус озадаченно поморщился. — Извините, честно, не думаю, что могу дать вам точный ответ. Но, полагаю, если его родители ничего о его реакции на шоколад не сказали, то лучше не рисковать. Думаю, явно не случится ничего страшного, если вы оставите «несчастный» батончик себе, — припоминая начало случайного разговора, сказал он и испытал легкое волнение, прежде чем, после короткой паузы, незнакомец тихо засмеялся, позволяя ему спокойно выдохнуть.       Этот смех был глухим и звучанием немного напоминал собачий лай, но своей специфичностью ни капли не раздражал Римуса, в свою очередь так же отпустившего тихий сдавленный смешок. Он ничего не мог поделать с тем, как из-за такой мелочи в его голове начал вырисовываться размытый образ типичного немного сурового парня, который разъезжал на своем мотоцикле по улицам ночного города, мешая всем спать, но выглядя при этом довольно неплохо и прекрасно зная об этом. — Мне, эм… нравится твой, эм… ваш смех. Он… интересный, — все же сказал он и прикусил щеки изнутри. — Прошу прощения за такую откровенность. — К твоей удаче, смутить меня приятными словами — задачка не из легких, — шутливо сказал незнакомец, заставляя Римуса вновь неуверенно улыбнуться в пустоту.       Этот парень определенно был крут. Ну, или, по крайней мере, сам считал так, а это было главным. — Можно полюбопытствовать, чем ты занимаешься в такой-то час? Звучишь довольно бодрым. Работа, небось? — предположил он. — Скажи, что я сейчас не звучу, как какой-то маньяк. Клянусь, что это не так. Просто уж больно я люблю совать свой длинный нос не в свое дело. Пардон. — Обычно не-маньякам не нужно обозначать, что они не маньяки, — не всерьез хмыкнул Римус и покрутил тлеющую сигарету в руках. — Представь, что, помимо красивого длинного носа, у меня есть такие же красивые большие серые глаза, которые прямо сейчас демонстративно закатываются, — сказал парень, и в голосе его не слышалось ни капли обиды или чего-то подобного. — Любви к себе тебе не занимать, не так ли? — со смехом заметил Римус и прикусил губу. — Ну… в такой-то поздний час я просто не могу уснуть и коротаю время за сигаретами. Так себе занятие и я пытаюсь время от времени завязать с ним, но… знаешь, общество семьи иногда бывает утомительным. Даже если ты приезжаешь погостить у нее пару дней всего раз в несколько месяцев. А я, к тому же, все еще скрываю от них, что курю, словно школьник. — Ага, так ты, значит, все же не школьник, — с явным облегчением выдохнул парень. — После слов о семье на секунду я уже подумал, что вдвойне облажался, когда первый отпустил комментарий про твой голос… Ну, знаешь, как уже состоявшийся семьянин ты явно не звучишь, а делать комплименты несовершеннолетним в свои двадцать с небольшим было бы как минимум нездорóво. К слову, поверь, я прекрасно понимаю и то, как порой необходимо одиночество, и то, как легко подсесть на сигареты, и то, как некоторым не везет с родственничками. Ни капли не жалею, что оборвал все связи со своими, — фыркнул он. — Оу, эм… мне очень жаль, — понизив тон, сказал Римус и чуть нахмурился. — Не стоит, — хмыкнул незнакомец.       Последовало короткое молчание. — Подожди минутку, пожалуйста, — сказал он. — Впрочем, не то чтобы ты обязан… — пробормотал он, удаляясь от микрофона.       Римус немного смутился, но все же остался на связи — было в этом неизвестном собеседнике что-то, увлекавшее или привлекавшее его. Довольно скоро он понял, что — а точнее, кто, — заставил парня так удачно отвлечься от разговора, когда речь только-только зашла о паршивостях жизни, мысли о которых наверняка были не особо приятны ему. Неразборчивый детский лепет коснулся микрофона, а вместе с ним — и все тот же приятный слуху хрипловатый голос, сочетание которого с мягкими, ласковыми и намеренно приподнятыми интонациями вызвало в Римусе крайне непонятную эмоцию… умиления?       Смутившись еще больше, он стряхнул сигаретный пепел в цветочный горшок, в котором все еще стояло явно больное, если не мертвое пожелтевшее комнатное растение. — Сири, телефон! — воскликнул детский голос, когда Римус, видимо, прокашлялся слишком громко. — Это папа? — Нет, Гарри, это не папа, — вздохнул парень и издал тихое кряхтение, видимо, беря ребенка на руки. — Грустно, — только и сказал малыш понурым тоном, оказавшись совсем близко к микрофону. — Да, мне тоже… Они будут тут, когда ты проснешься утром. Если ты уснешь сейчас… — Нет, — отрезал Гарри, если Римуса не подводил слух, с такой категоричностью, что вызвал у него добрый смешок. — Я сдаюсь, — выдохнул парень. — Боги, ты и правда еще тут? — удивился он, видимо, только сейчас вспомнив, что оставил Римуса на связи с собой. — Ну… ты попросил подождать, да и не то чтобы мне нужно было куда-то торопиться или делать много важных звонков в час ночи, — непринужденно сказал тот. — Так, значит, «Сири»? Это вроде прозвища, которое он тебе дал? — Это вроде сокращения моего имени, говорить которое позволяется только ему, — сказал парень с неким напором, смешанным с нежностью, в голосе. — Не скажу, что полное имя звучит многим лучше… В плане… Ты когда-нибудь встречал людей с именем Сириус? Названных в честь звезд? — Ну… полагаю, что только что… познакомился с одним-единственным, — вскинув брови, рассудил Римус. — С кем ты говоришь? — сонноватый детский голос и звуки шорохов заставили его предположить, что малыш попытался отобрать у Сириуса телефон. — Мой… эм… приятель… друг… да… — невнятно пробормотал Сириус. — А тебя как звать-то, к слову? Небось, какой-нибудь нормальный Александр? — спросил он вполголоса, все же сумев оставить телефон себе. — Ну… почти… — Римус, крайне удивленный таким сильным словом, рановато примененным в его адрес, потупился. — Допустим, меня зовут Римус. — Допустим… — с тихой усмешкой повторил Сириус. — Да, почти такое же распространенное имя, как Александр, полагаю — каждый день таких на улице встречаю.       Римус тихо рассмеялся. — Мне тоже очень нравится твой смех, — преспокойно констатировал Сириус. — Слушай, эм… можно задать тебе два вопроса? — вдруг спросил он, недостаточно хорошо скрывая легкое раздражение в голосе. — Приму любые ответы. Даже повешенную трубку. — Эм… — чуть покрасневший Римус свел брови к переносице и пожевал губы. — Ну, наверное, можно. — Спасибо. В общем, тут такое дело… не подумай, что я тороплю события… но, эм… во-первых, ты не против обменяться какими-нибудь социальными сетями? Ну… инстаграмом или типа того, например? — Сириус замолчал, видимо, либо отвлекшись на Гарри — за детьми его возраста порой ведь нужен был глаз да глаз, — либо пытаясь сформулировать собственную мысль. — Ты звучишь как неплохой собеседник… И, эм… как бы сказать… если это так и я не отталкиваю тебя… и если ты еще собираешься покурить подольше, а не пойти спать, то… не возражал ли бы ты выйти на видеосвязь? Видишь ли, мой крестник обожает видеозвонки и часто, утомляясь, засыпает под них, а его родители, вот же черт, игнорируют меня уже не первый час… Да и не до этого им сейчас, наверное. А беспокоить кого-то еще из знакомых в это время будет нетактично. Видимо, меня одного Гарри просто недостаточно. Прежде чем ты спросишь, книги для его усыпления, если он полон сил, читать себе дороже — он смышленый малый и, бывает, начинает задавать к примитивным сказкам такие вопросы, что я сам не могу ответить, — хмыкнул он. — Хотя, иногда это можно сделать, если он уже немного сонный.       Римус не проронил ни слова, чувствуя, как на него накатила волна жара. Сделав глубокую затяжку, он выдохнул тонкую струйку дыма, пытаясь поскорее сделать, казалось бы, простой выбор. От него ведь ожидалось всего одно слово — «да» или «нет»… — Я пойму, если ты не хочешь этого и мы сейчас разойдемся, как в море корабли — в конце концов, я тебе никто и понимаю, что со стороны звучу… эм… немного, если не абсолютно нагло, — вздохнул Сириус, не дождавшись его ответа. — Прошу прощения… — Нет, эм… можешь дать мне свой, как ты предложил, инстаграм… я подпишусь или брошу запрос на подписку, — все же сказал Римус.       Сириус издал мычание, видимо, пытаясь вспомнить свое несчастное имя пользователя. — Просто поищи «Сириус Блэк» — должен высветиться мой аккаунт. Сомневаюсь, что у меня найдется много тезок, и сомневаюсь, что мне посвящено очень много фан-аккаунтов, — шутливо сказал он. — Хорошо, эм… Минутку, — Римус отнял телефон от уха и, разблокировав его, зашел в соцсеть, которую обыкновенно использовал исключительно для общения с парой знакомых.       Все-таки инстаграм был создан для красивых людей. А в понятие красоты навряд ли входили уродливые шрамы на лице, оставшиеся после рваных ран, полученных в детстве. Римус до сих пор терпеть не мог бродячих собак.       Найдя аккаунт одного парня среди пары страниц, посвященных астрономии, Римус ничего не сумел сделать с собой и лишь тяжело, озадаченно выдохнул воздух из сдавленной груди. Пару раз перепроверив имя пользователя в шапке профиля, он окончательно убедился, что не опечатался и сейчас действительно рассматривал фотографии некого Сириуса Блэка.       Римусу вдруг захотелось изменить свой выбор и отказаться от идеи взаимной подписки и видеозвонка, но сделать это теперь было бы как минимум поздновато и очень неловко.       Дело было в том, что с экрана на него глядел парень, казавшийся слишком прекрасным, чтобы быть реальным и разговаривать с ним прямо сейчас. Чтобы жить такую же обычную жизнь, как и все; чтобы иногда присматривать за своим маленьким крестником вместо того, чтобы дни и ночи украшать собой лучшие заведения Лондона; чтобы быть таким же живым человеком, который по ошибке звонит не по тому адресу и непринужденно болтает о мелочах с незнакомцем, вдруг больше прежнего осознавшего собственную, мягко говоря, непривлекательность… — Некий «Лунатик», подписавшийся на меня, — это ты, да? — спросил Сириус, пока Римус, сам того не замечая, принялся откровенно пялиться на последнюю фотографию в профиле, опубликованную пару дней назад. — Да, эм… — неуверенно потянул тот, отводя взгляд от запечатленного на ней бледного правильного лица, обрамленного роскошными длинными черными кудрями. — Кличка от школьных друзей — не спрашивай…       Сириус явно поскромничал, когда назвал свои обрамленные густыми ресницами серые глаза просто «красивыми». Большие, широко распахнутые и с легкой надменностью глядящие в объектив, своим цветом они напоминали полотно легких туч в прекрасный пасмурный день. А едва заметная, такая же чуть надменная, как и взгляд, самодовольная ухмылка на тонких губах была почти такой же, какая представилась Римусу в момент, когда Сириус заявил, что не смущался простым комплиментам. — Слушай… давай я, если ты все еще хочешь этого, наберу тебя по видео через пять минут?.. — прикусив губу, сказал Римус. — Ну, знаешь, и ребенку плохой пример подавать не буду, и приберусь тут немного… — пробормотал он. — Ну… да, конечно, — недоверчиво ответил Сириус и отправил ему запрос на ответную подписку. — Буду ждать, — все же с легкой надеждой в голосе сказал он.       Римус кивнул головой — он не впервые задумался о том, как, наверное, глупо выглядели его жесты даже при телефонных разговорах, но никак не мог избавиться от этой дурацкой привычки. Повесив трубку, он болезненно прикусил щеки изнутри. Быстро докурив сигарету, бросив окурок в пустую банку из-под энергетика и чувствуя, как волнение продолжало овладевать им, Римус включил свет в комнате и посмотрелся в зеркало, что висело на стене. Вид изборожденных шрамами щек вызвал в нем уже привычное желание разбить это, как и все остальные, зеркало вдребезги. Наскоро прилизав растрепавшиеся во все стороны светло-русые волосы и недовольно поморщившись от вида нездорово темных кругов под собственными глазами, Римус присел на кровать, надел беспроводные наушники и, открыв фронтальную камеру, оценил, насколько плоха она была и насколько оттого хорошо она помогла бы ему выглядеть.       Отодвинув телефон так, что его было видно по плечи, и приняв во внимание тот факт, что видеозвонки, как правило, и того больше портили качество изображения, Римус неуверенно вновь открыл ненавистную социальную сеть. Приняв Сириуса в немногочисленные ряды подписчиков аккаунта, на котором висела лишь одна размытая фотография пятилетней давности, он чуть дрожащим пальцем нажал на кнопку «Написать». Сделав глубокий вдох и прикрыв один глаз, он коснулся значка видеокамеры, появившегося в правом верхнем углу экрана.       Пути назад не было. Да и Сириус не заставил долго ждать своего ответа. Едва его лицо показалось на экране, как Римус не сумел сделать ничего, кроме как направить камеру на потолок. — Эм… Алло? — облокотив телефон о какую-то наверняка импровизированную подставку, Сириус, на коленях у которого сидел Гарри, любопытно глядевший на экран своими выпученными глазами, откинулся на спинку компьютерного кресла.       Подуставший, одетый в свободную футболку с принтом некой рок-группы, с небрежным пучком на голове и чуть скованной улыбкой на бледных тонких губах, он показался Римусу более «живым» и оттого лишь еще более прелестным собой.       На долю секунды Римус растерялся. Он вел себя как глупый закомплексованный школьник. В принципе, не подходило ему, вероятно, лишь последнее. Переборов себя, он облокотился о свои согнутые колени и, стараясь держать телефон подальше от собственного лица, все же направил камеру на него.       Улыбка на лице Сириуса стала чуть увереннее, но тут же померкла. — У тебя, эм… — сказал он и, прищурившись, указал на собственное лицо, заставляя сердце Римуса сжаться. — Веснушки красивые, — вспомнил нужное слово он и вновь приподнял уголки губ. — Оу… Эм. Спасибо, — скромно улыбнулся Римус, чувствуя, как что-то вдруг обожгло все его нутро. — Он выглядит довольно очаровательно и мило, — сказал он и кивнул головой в сторону Гарри.       Приоткрытых губ малыша коснулась широкая искренняя улыбка. — Весь в меня, — со смешком подмигнул ему Сириус и немного потрепал и без того растрепанные волосы Гарри. — Думаю, ты ему нравишься. Не думал связать свою жизнь с детьми? — в шутку поинтересовался он. — Ну… не совсем, но… Через несколько месяцев я буду учить школьников, за одного из которых ты меня чуть не принял, английскому языку и литературе, — пожал плечами Римус. — Оу, черт, прими мои пожелания удачи и крепких нервов в этом деле, — присвистнул Сириус. — А я, кстати, думал, что ты учишься на что-то вроде архитектуры или инженерии, — выгнул бровь он. — Просто ты выглядишь… довольно серьезно и умно. Почти так, как я представлял, если честно. — Рад слышать. А я вот тебя поначалу представлял как какого-нибудь… эм… крутого парня с мотоциклом, сводящего девушек с ума, — признался Римус, проводя рукой по волосам.       Сириус поджал губу, отводя взгляд в сторону. — Тебе показать байк, припаркованный за окном, или поверишь на слово? — вновь натянув ухмылку, спросил он. — Пожалуй, поверю… — приподнял брови Римус. — Но, эм… потом, когда я увидел тебя, то подумал, что ты больше походишь не столько на простого байкера, сколько на модель, музыканта, художника… что-то из этой области. На кого ты учишься или кем работаешь, кстати? — Я… отчислился на первом курсе юридического и пока что работаю прожигателем неплохого наследства и иногда — бесплатной нянькой для этого малого, — сказал Сириус. — Звучит… весело, — подытожил Римус. — Но, кстати, я все же своего рода музыкант — я не настолько примитивен, честно. Я неплохо умею играть на гитаре. Даже в какую-то любительскую группу затесался. Слушай, ты же в Лондоне, верно? — уточнил Сириус. — Через пару дней вернусь туда из далеких пригородов Кардиффа, да, — кивнул Римус. — Супер, тогда… — Что такое Кардифф? — спросил Гарри, вертя головой и поднимая взгляд на Сириуса. — Это город. Очень красивый, — наклоняясь к нему, сказал тот. — В Уэльсе?.. — неуверенно продолжил он, вновь посмотрев на утвердительно промычавшего Римуса. — Как будущий учитель, знай, что их осуждающий взгляд у тебя уже выходит превосходно, — не всерьез заметил он. — Черт. Я не осуждаю, честно, — по-доброму улыбнулся Римус. — Я просто… уставший. Не хочу показаться угрюмым, высокомерным или вроде того, правда. — Да ты и не кажешься, так-то — расслабься. Ты выглядишь как кто-то, чьи уроки я бы даже не прогуливал, — мягко уверил его Сириус. — Черт, — нахмурился он, — ты, эм… не подумай ничего сильно лишнего, пожалуйста. Иначе эта ночь запомнится мне как ночь, когда я с завидной частотой лажал перед обаятельным незнакомцем на другом конце провода. — Черт, — повторил за ними обоими Гарри, теребя горловину своей пижамки.       Сириус и Римус переглянулись и вместе умиленно рассмеялись. — На самом деле, мне должно быть грустно и стыдно. Если его отец еще и поржет вместе со мной, то мать… лучше не думать об этом. Страшная девушка, — драматично вздохнул Сириус. — Гарри, малыш, это очень плохое слово, хорошо? Хорошие дети не говорят его, — вновь наклонившись к крестнику и осторожно взяв его за ручку, ласково сказал он.       Гарри захлопал ресницами, глядя на него. — Да, — только и ответил он, зевая. — Сири, я хочу спать, — буркнул он.       Красивые губы Сириуса беззвучно прошептали «наконец-то». Римус так же прошептал «поздравляю». Сириус прошептал «спасибо».       Поразительно, как этот еще совсем недавно незнакомый ему человек за какой-то час заставил Римуса улыбнуться, кажется, в два раза большее количество раз, нежели ему доводилось делать это за всю минувшую неделю. — Гарри, иди ныряй под одеяло — я скоро подойду, — сказал Сириус, осторожно опуская крестника на пол. — Сегодня мы будем что-нибудь читать? — спросил он. По всей видимости, Гарри, теперь скрывшийся из кадра, удостоил его кивком головы. — Хорошо. Тогда еще выбери, что мы будем читать, в книжном шкафчике, ладно? — с легкой улыбкой на лице добавил Сириус. — Знаешь, эм… очень интересно видеть дерзких — ну, судя по социальным сетям, по крайней мере, — парней вроде тебя в общении с детьми, — отметил Римус, когда Гарри быстрыми шажками затопал в свою комнату. — Это… ну… навряд ли тебя можно смутить словом «очаровательно», да? — Разве что самую малость, — поморщил нос Сириус. — А мне, должен признать, очень нравится видеть парней… людей… вроде тебя, которые очаровательны сами по себе, даже без детей.       Римус почувствовал, как кровь стала приливать к его щекам. Вероятно, это ни капли не помогало замаскировать избороздившие их шрамы. Внимательный изучающий взгляд серых глаз, скользивший по его лицу, заставил неприятный холодок пробежать по спине Римуса, а всякую тень улыбки — исчезнуть с его губ. Но уже в следующее мгновение Сириус продолжил, как ни в чем не бывало: — Так… прежде чем я пойду читать книжки о храбрых рыцарях, побеждающих драконов, или о пришельцах… Я, кажется, говорил что-то об игре на гитаре и о группе? — Кажется, было такое, — согласился Римус и нервно прохрустел пальцами свободной руки. — Замечательно. Так вот… Ты, может, эм… хотел бы как-нибудь прийти послушать меня? Ну, нас, — со смешком предложил Сириус и распустил иссиня-черные кудри из безнадежно растрепавшегося пучка. — Оу, эм… правда? — недоверчиво переспросил Римус. — Самая правдивая из правд. Могу скинуть тебе координаты на эти выходные, — облокотившись о стол, подтвердил Сириус. — Было бы здорово, полагаю, — сказал Римус, неуверенно улыбаясь и отводя взгляд от его утонченного лица. — Эм… клевые татуировки, кстати, — заметил он, только сейчас обратив внимание на то, что ими практически полностью были покрыты руки Сириуса. — Спасибо, — приподнял уголок губ тот и повернул голову чуть в сторону. — Что ж… эм, ожидай сообщения от меня в ближайший час, хорошо? Прости — мне, правда, хотелось бы еще побеседовать с тобой, но, видишь ли, Гарри в своей комнате уже успел заждаться меня, — вздохнул он. — Да, хорошо, — кивнул головой Римус. — Спокойной ночи, полагаю? Или как корректнее будет проститься… — задумался он. — Ну… — Сириус сверился с наручными часами. — Думаю, два часа после полуночи — это вполне себе ночь, — подмигнул он в камеру, заставляя волну приятного тепла разлиться где-то в груди Римуса. — Доброй ночи. На всякий случай, отключи уведомления от моих сообщений — не хотелось бы разбудить тебя, в противном случае, — добавил он.       Обернувшись через плечо, он беззвучно вздохнул. — Иду! — подал голос Сириус и, одарив Римуса напоследок легкой улыбкой, спешно прервал звонок.       Повисшая тишина показалась слишком громкой, и в ней Римус мог отчетливо расслышать бешеное биение собственного сердца. Запрокинув голову, он продолжил улыбаться, словно идиот, в потолок.       Вибрация телефона в руках заставила его встрепенуться. Уведомление о новом сообщении от Сириуса Блэка и вовсе заставило его сердце приостыть и пропустить удар: «У тебя, кстати, красивая улыбка. Забыл сказать, как-то» «Спасибо. У тебя, кстати, тоже», — неуверенно ответил Римус и, свернув переписку, тяжело выдохнул.       Тихий голосок в голове и неосознанное, смутившее его ожидание новых сообщений от одного-единственного человека подсказали ему, что этой ночью он, возможно, ввязался во что-то, чего никогда не искал и, не имея высоких надежд, даже не пытался искать.       Сигареты не первый год помогали Римусу справляться с напряжением. Даже если напряжение это было в некотором роде приятным. Выдохнув облако едкого дыма, Римус даже будто бы немного удивился, когда четверть часа спустя, сдержав свое обещание, Сириус действительно прислал ему адрес некого паба недалеко от центра Лондона и попросил подойти туда к семи часам вечера уже в эту субботу. Вероятно, многие адекватные люди не согласились бы на встречу с кем-то, кого они знали едва ли полтора часа, да и то — только через два телефонных звонка, но, вероятно, многие из них и общались бы не с Сириусом Блэком. Прикусив губу, Римус поблагодарил его за приглашение и в следующем сообщении добавил, что непременно постарался бы явиться в указанное место в указанное время.       Чуть рассеянно поглядев на затягивавшийся тучами звездный небосвод, он с все той же идиотской улыбкой на лице подумал о том, какие неожиданные, но, вероятно, положительные последствия порой могла повлечь за собой обыкновенная человеческая невнимательность. Если бы выжатый как лимон Сириус не ошибся одной или двумя цифрами в номере своего друга, то этой ночью Римус не познакомился бы с несомненно одним из самых красивых и, возможно, одним из самых интересных людей на своем жизненном пути — где-то в глубине души дала о себе знать надежда узнать этого парня поближе.       Греющие душу чувства, сил и желания на изгнание которых у Римуса не нашлось, вдруг захлестнули его с головой при мыслях об их с Сириусом возможной скорой встрече вживую.       На мгновение даже лунный диск, поглощаемый сгущавшимися тучами, показался ему не таким уж и зловещим, а словно бы улыбающимся по-доброму, ободряюще и предвещая что-то непременно хорошее. И пускай Римус был скептиком, в тот момент он почему-то охотно поверил ему.