Фиктивная любовь

Неделю жила в аду. Каждая смена Притулы была просто невыносима. Каждый раз выкидывал что-то новое. А при новой попытки как-то подставить, упрекнуть, опозорить только усугублял всё и переводил на неё. Она хотела устроить ад ему, а устроила пытку себе. Впервые такое, что не может переиграть и сделать по своему. Аж выводило, не давало спать ночами. И вот выпало первое дежурство с ним. Пыталась как-то поменять расписание дежурств, но это уже было невозможно. Поздно спохватилась. Поэтому остаётся только закрыться в своём кабинете. И желательно, ни разу не встречаться с ним за ночь. А лучше вообще. Поэтому как только закончился обход сразу пошла к себе, решив разбираться с документами, хоть и не любила такое. Но по должности уже положено. Пора привыкать. Был бы рядом отец начал бы читать лекцию. Не любила такие моменты, поэтому нужно делать все, чтобы избегать.Тем более он доверил ей такую должность. Должна оправдать доверие. Когда почти засыпала за столом, в кабинет постучали. Сразу разрешила зайти, думая, что это кто-то из персонала. — Я уж думал, вас тут вообще нет, так тихо, — усмехнулся. — не привычно для вас. — Почему же? В ночь с тобой было так же тихо — Ну, ночью да, ты спать все-таки легла. — сел напротив неё. — Страшно говорить, но нужен совет, хотя, скорее разрешение. — На увольнение? Разрешаю. — У тебя это как, просто мечта или какие-то навязчивые мысли? — Это цель. — Ну значит будет единственная цель до которой ты не дойдёшь. — Что ты хотел? — Есть интересные случай, я с ним работаю уже не первый месяц. Терапия только приглушила симптоматику, а сейчас снова обострение, точнее, постоянное обострение. Если сюда я хоть как-то смогу затащить, то оперировать все равно не даст. Так вот совет заключается, что делать дальше, просьба посодействовать как, ну, по словам людей, хороший кардиохирург, а разрешение — оперировать в конечном итоге мне. — Посодействовать могу. Допустить к операции — нет. — О Боги, ты так и не будешь меня ни к чему допускать? — Я же сказала это ещё в первый день — Мало ли, поумнела, я надеялся. — хмыкнул, подымая взгляд на неё. — Ты пришёл меня оскорблять? — Я вроде и так стараюсь делать это всегда. Но в этой ситуации я правда надеялся на пониманием, но ты, видимо, на это не способна, жаль. — Ты меня достал. Неужели мужчина может говорить девушке столько гадостей? Самому не противно? — Да оно как-то само началось, я и не планировал особо. Но кто ж виновата, что эти гадости полностью тебя описывают. — А ты никогда не думал, какие гадости могут описать тебя? — Думал и даже знаю какие. Всё ещё ждут, когда ты начнёшь нормально их использовать. — Я даже не хочу связываться с таким как ты. — Я тебе уже даже прямо дал возможность полностью на меня все вывалить, а ты не можешь нормально воспользоваться. Или наедине не умеешь? — откинулся на спинку стула. — Серёж, раньше я хотела, чтобы ты ушёл. Сейчас мне всё равно. Хватит плеваться ядом у меня в кабинете. Иди работать. — снова взялась за бумаги. — Никитюк, не вешай мне лапшу на уши, ты ведь никогда не уступишь. — забрал у неё бумаги. — Притула, иди к чёрту. Что ты себе позволяешь? Ты достал меня. Ты вот тут у меня уже, — указала на горло. — Я не хочу тебя видеть больше. Уйди. — А Александра Дмитриевича тогда хотела? — Ты сволочь, — сгребла всё со стола на него, покидая кабинет Усмехнулся, дождавшись, пока хлопнет дверью, собирая все бумаги. Она больше не могла этого выдержать. Даже Никитюк не справлялась с его язвитостью, которая постоянно переходила на личности. Не знала куда идти, чтобы никого сейчас не видеть и просто успокоиться. Зашла в туалет, забыв закрыться, ибо от злости хотелось разнести всё. Но всё, что могла это впервые за несколько лет расплакаться, прижавшись к стене. Закрыла рот рукой, дабы никто не слышал, включая к тому же и воду. Не хотелось, чтобы хоть кто-то видел в таком состоянии. Глупом, не понятном пока для неё. Сильно задел, обидел… Но услышала шаги, сразу пытаясь сдержать слёзы. Умылась холодной водой, стараясь успокоиться окончательно. Но дверь открылись, что было для неё максимально неожиданно, отчего сердце ушло в пятки. Его уж точно на сегодня хватило и так. — Выйди, — отвернулась. — Ты плачешь что ли? — вошел, закрывая дверь на замок. — Я не понятно сказала? — Не понятно, — вздохнул, разворачивая к себе. — Отстань, — хотела выйти. — Успокойся, потом пойдешь куда хочешь. — переградил путь. — Прости, если сильно задел. — Не думаю, что тебе удастся довести меня до слез. Не бери на свой счёт. — Пусть будет так, но все же, я переборщил. Ты все-таки девушка, я слишком резок. — Ты только сейчас это понял? Ты последняя сволочь, Притула. — подняла на него заплаканые глаза — Согласен, — пожал плечами. — но ведь не я начал эту вражду. — А тогда в кабинете я начала? — Ладно, моя вина тоже есть. — Уйди… — Мир? Отвернулась, обперевшись руками об раковину. — Давай уже помиримся и разойдемся, а то как-то не особо хорошее у нас положение. — Ты хочешь помириться? Серьёзно? Ты меня унижал при всех, а сейчас хочешь мир? — Ну можем продолжать в том же духе. — Я не хочу ничего с тобой продолжать. Уволься, пожалуйста. — Я этого не сделаю и ты это знаешь. — Тогда доведи меня до нервного срыва прямо здесь! — кричала уже не своим голосом. — Успокойся, — развернул обратно к себе взяв за плечи. — Спасибо, мне помогло! Я взяла и успокоилась! — Хотя бы орать прекрати. — Я хочу орать и буду орать! — пыталась оттолкнуть его. Тот только тяжело вздохнул, крепко сжимая её плечи, впиваясь в мягкие губы. Та сразу отстранилась, после чего послышался звук звонкой пощёчины. — Зато успокоилась. — хмыкнул, даже не особо отреагировав. — Придурок, — с трудом сделала глубокий вдох. — Стараюсь не отставать от звания. — Выйди. — Не реви только больше. — открыл дверь, оставляя её. Скатилась по стене, закрывая лицо руками, моля лишь об одном: дабы эта ночь закончилась. Единственное, что хотелось это оказаться дома, выспаться, набраться сил. А потом выйти на смену и уволить Притулу приказом. Только в этом ей нужна помощь отца. Который, естественно, обязан поддержать, но впервые отказался это сделать. — В смысле? — сидела с непониманием в глазах. — Ты знаешь вообще что это за хирург? — Не знаю и знать не хочу. — Я говорил с его прошлым работодателем. — И что? — А то, что даже они жалеют, что уволили его из-за какой-то ерунды и не попытались как-то уладить конфликт. Он рискованный, понимаешь? Интуиция, риск, хорошие знания, тебе вообще крупно повезло. — Я ненавижу его, папа. Он довёл меня до истерики вчера. Я не хочу его больше видеть и слышать. — Тебя до истерики? — нахмурился. — Представь себе. — Как? — Своим поведением. Он ведёт себя, выходя из всех рамок. — Насколько мне было известно, вы друг другу мало уступает. — В этот раз я не выдержала. — Ты знаешь, я всегда на твоей стороне, но с ним нужно найти общий язык и допустить к практике. — Понятно, — направилась к выходу из кабинета. — Лесь… — встал из-за стола, останавливая её. — Просто посмотрим за ним, как за врачом, а потом уже решим. То, что как с человеком у вас не заладилось я уже понял. — Папа, он не даёт мне этой возможности. Постоянно унижает меня. — Я поговорю с ним. — Не вздумай. Это будет ещё хуже. — Значит пытайся справиться сама. — Без тебя я этого не знала, — вышла из кабинета, собираясь с мыслями. Прежде чем вернутся в свое отделение постаралась набраться мужество и объявить новые новости на пятиминутке. Меньше всего хотела его там видеть, но он, естественно, присутствовал. Хотя, после разговора с отцом новости были и для него. — С сегодняшнего дня Приутла может быть допущен к операциям. На сегодня всё, все по рабочим местом. Видимо, кто-то хотел что-то спросить, но не дала этого сделать, покидая ординаторскую, пытаясь вспомнить где её гордость. Но разрешила она это лишь для того, чтобы он дал ей спокойной жизни. Надоело это, он должен был дать ей спокойно работать. Догнал её в коридоре, останавливаясь. — Почему ты это сделала? — Какая разница? — Спасибо… Промолчала, собираясь оставить его. — Прости меня. — Я не хочу с тобой разговаривать. — Я развязал эту войну, я хочу и закончить. — Поздравляю, закончили. — Лесь…спасибо, — кинул на неё беглый взгляд, отходя. Впервые видела его настолько вежливым, но привыкать не собиралась. Это пока. Пока она дала доступ к операционной. И пока не придумала, что с этим делать. Но это перемирие временное. Она не оставит это дело просто так. Не для этого воспитывали характер. Сейчас она дала слабину и недовольна собой. И то, её, скорее, заставили. Но она не упустит своего. Доведёт дело до конца, чего бы ей это не стоило. *** Закончив смены, все поточные дела, переоделась, собираясь идти домой. Настроение уже какой день было на нуле и была лишь надежда, чтобы сегодня больше никто уже не трогал. Села в машину, положив голову на руль. Ехать самой хотелось меньше всего, ибо глаза закрывали. Возможно, это даже было опасно и стоило пройтись, тем более недалеко. Но силы покинули её прям в машине. Благо окна затонированы, после это мысли откинула сидение, устраиваясь удобнее, уже и не думая насколько быстро заснула. Проснулась около половины шестого утра, не сразу понимая где, что и как произошло, но достаточно быстро дошло, что домой ехать не стала. Наверное, даже было правильное решение. Выглядела, конечно, не особо хорошо, скорее даже, помято. Увидев сколько времени решила, что дальше засыпать смысла нет, поэтому занялась только тем, что проснулась окончательно, направляясь в клинику. Ей, как минимум, надо сходить в душ. Зашла в свой кабинет, взяв форму и полотенце, направляясь в душ для персонала. Надеялась, что там никого нет, ибо ещё совсем рано. И, судя по всему, многие просто спят где только можно. Зашла в душ, сразу скидывая с себя одежду, осмотревшись. Заметила, что в соседней зоне таки кто-то есть, но смутило это мало. Подумала, что какая-то медсестра, закрывая штору своей. Включила прохладную воду, чувствуя какое-то наслаждение и приливающей бодрости, забывая в эту секунду обо всем. Её «соседка» вышла первой, останавливаясь у её кабинки, но вскоре отойдя дальше. Вода выключилась, и, решив, не сильно смущать кто бы там не был, отошёл к своему ящечку. Никитюк и вовсе решила, что осталась одна, просто прикрылась полотенцем, покидая кабинку. Только встретившись с ним взглядом хотелось вернуться обратно. — Отвернись, — сделала уверенный вид. — Я и без этого все уже видел. — закатил глаза. — Хочешь посмотреть? — усмехнулась, откидывая полотенце. Сразу спустил взгляд на грудь, замечая действительно на ребре новую татуировку, ища вторую новую. — Это ищешь? — повернулась спиной, оголяя от волос, которые уже успела распустить, шею. — А ты говорила никогда не увижу. Красивые. — Разве что при таких обстоятельствах. — подошла ближе. — Есть ещё одна, но её ты, Притула, точно не увидишь, — усмехнулась. — У Александра Дмитриевич узнаю. — А самому не хочется? — Даже если хочется, ты ж меня ненавидешь. — А ты меня? — Женщин нельзя ненавидеть, только любить. — Я видела это по твоему поведению, — подошла к шкафчику — Ну издеваться я люблю, это да. — Ты так и будешь смотреть? — Почему бы не воспользоваться, раз есть возможность. — Так воспользуйся. — Боюсь тебе не особо понравится сейчас. — У меня к тебе предложение. — усмехнулась, снова подходя к нему. — Я весь во внимание, только лучше прикройся, а то внимание не то. — Ты тоже в одних трусах стоишь, так что мы квиты. Стань моим женихом.