***
— Ты не думал встретить меня здесь, не так ли? — снова с вызовом смотрю в драконьи глаза, что прячутся за карими человеческими радужками. Совсем как тогда, сотни и сотни лет назад, человек и дракон сошлись на Краю. Поговорить. На обрыве, у чёрта на рогах, мы застыли двумя изваяниями — памятники самим себе. Азиатские черты его лица с острыми скулами, глубокими карими глазами и резко выделяющейся светлой пряди на фоне чёрных, как смоль, волос не изменит ни измерение, ни само время. — Я тебя искал, — хриплое, будто забытое. — В Семи Мирах искал. Кем, черт возьми, только не был: и дьяволом, и пророком, и рабом, и Императором, — от раздражения карие глаза начали наливаться драконьим янтарём. — Поднимал народы, устраивал восстания и перевороты, казнил и миловал. Решал судьбы людей и самих Миров. И искал. Только не мог нигде найти. — Вокруг него уже видимо глазу накалялся воздух. — А она приходит ко мне, почти погасшему в Междумирье, и опять небрежно бросает вызов? Окончание фразы переросло в громогласный рык, и вот уже передо мной взметнулся во всей красе огня Дракон. Его Величество — заноза Семи Миров — Мин Юнги.***
За сотни лет сражений и битв, что пришлось пройти, как оказалось, испугать меня уже было сложно. Хмыкнув и вопросительно изогнув бровь, я лишь потушила долетевшую до рубашки искру, которая оставила лёгкий след на ткани. — Ты гнался за той, кого уже давно нет в живых. Давно не Крылатая, давно не Луна, давно не пара, — отвечаю с ледяным спокойствием, глядя прямо в полыхающие огнём глаза. — Для тебя, Солнце, я никто и звать меня никак. Что-то надломилось с громким хрустом. Так с мясом вырывают крылья и разбивают сердце. Пламя взметнулось и погасло, оставляя на чёрных камнях преклонившего колени мужчину. Знак подчинения. Что ж, в этот раз всё прошло быстро и без ожогов — опыт, мать его. — Проклятие твоё, дракон Мин, — голос на грани дрожи, кто сказал, что мне не больно всё это время? — Я помню тебя во всех твоих воплощениях Миров. Точнее, не так. Я тебя вспомнила. И не перестаю удивляться изворотливости путей матушки-Судьбы, которая каждый раз нарочно прятала меня от твоих глаз. — Не поднимаясь с колен, он лишь поднял голову и посмотрел недоверчиво, будто не узнавая. — Я была в твоём войске и билась за тебя, поддерживала и восстания, и перевороты, я была в е з д е. Всегда на твоей стороне, за твоей спиной, прикрывая, защищая и погибая. Я глубоко вздохнула и закрыла глаза. Больно, трудно, но необходимо. Он должен был узнать всё и искупить вину перед магией, и кто ему в этом ещё поможет, как не истинная пара? Правда, прямо сказанная дракону с единым посылом — «не уберёг» — была лишь продиктована необходимостью загасить его пламя. — Прочёсывая Миры, ты не узнавал меня ни в одном из них, не видел, не чуял. Сейчас ты почти расстался с магией, гнев заставил тебя обернуться, но ненадолго. Таково твоё наказание за брошенные в гневе неведения слова о бесполезности пары. С магией... — Не шутят, — всё также хрипло он закончил фразу, смысл которой познал, только испытав последствия на себе. — Не спорят и не клянут. Сердце разрывалось от вида вновь опустившего голову мужчины. Секундное колебание и вот уже мои колени больно ударяются о камень и руки обвивают голые плечи, заключая в крепкие объятия. Он вмиг смыкает руки за моей спиной и утыкается носом в пропахшие гарью волосы. Единение. Дракон и его человек. Так было и так будет. Так решила магия. В этих объятиях и раскаяние, и прощение, и обещание. Спустя время, с трудом поднявшись, мы сели на краю обрыва, наблюдая за плавным течением Миров в небе Междумирья и крепко переплетая пальцы рук. — Что будет дальше? — тихо спросил Юнги, будто боялся спугнуть магию момента. Этот вопрос уже давно ждал в тишине своего часа. — А дальше будет последний мир, мой. Мир людей, — ответила я и посмотрела на мужчину. — Это последний «привет» от магии и последнее, что я знаю. Мы должны будем найти друг друга там, без капли магии, доверяя лишь судьбе. Крепче сжав мою ладонь холодеющими пальцами, он лишь глубоко вздохнул, принимая наказание и повинуясь. Под ногами, в пустоте под обрывом, уже начали появляться первые фиолетовые искры портала, которые с каждой секундой становились лишь ярче и ближе. Я завороженно наблюдала их движение, несущее за собой новый бой, исход которого зависит от нас обоих. Выпав из такого же оцепенения, Юнги мягко прислонился лбом к моему лбу, после заглянул в глаза — в них уже отражались долетавшие всполохи. — Прости, — прошептал, усилием воли не давая глазам закрываться — магии оставались крупицы, Дракон гас. — Исправим, — ответила я так же тихо и улыбнулась, смотря в тёплые родные глаза. — Всё исправим,— раздался последний драконий рык, и мы исчезли в портале.***
Наконец-то, спустя две недели постоянных переносов и согласований, мы собрались компанией за городом в уютном коттедже, снятом на пару дней. Весёлый гомон шестерых друзей, давно не видевших друг друга, нарушал тишину вечернего леса — лёгкая музыка, несмолкающие разговоры, шипение углей в мангале и треск большого костра. — Только не давай всё съесть Гуки, на него мяса не напасёшься, — Джин, переворачивая очередную партию мяса над углями, отдал мне тарелку уже готовой свинины. — Принято, — я рассмеялась, тут же услышав возмущения младшего, и отнесла тарелку ближе к Джуну. — Чонгуки, мы тебя знаем, будь тарелка в прямой зоне доступа, ты бы уже половину съел,— Джун благодарно кивнул и взял несколько кусочков, — а так тебе придётся подойти, мы выиграли пару секунд. Все снова засмеялись, а Чон, недолго повозмущавшись для вида, подхватил смех — на правду не обижаются. — Кстати, — Джун привлёк внимание друзей, убирая телефон в карман — к нам сегодня присоединится мой друг детства, Шуга, он тоже продюсер и рэпер, недавно вернулся из… Конец фразы потонул в рёве мотоцикла, который смолк спустя минуту. На площадку к нам подошёл парень, показавшийся мне смутно знакомым. — Мин Юнги, приятно познакомиться — он немного шепеляво представился и легко взлохматил огненно-рыжие волосы с выделяющейся светлой прядью. — Добро пожаловать, Мин Юнги, присоединяйся, — на правах самого старшего сказал Джин и пожал парню руку, представляясь в ответ. После быстрого знакомства все, наконец, расселись около большого костра, наслаждаясь едой и разговорами. — Так значит, ты давно с Джуном знаком? — Чонгука разбирало любопытство. Все перевели взгляд на Мина. — Да, мы дружили в школьные годы, вместе увлеклись рэпом и начали писать треки, после выпуска открыли студии, наша музыка стала популярна. Но потом наши пути на несколько лет разошлись, — Юнги внезапно перевёл взгляд на меня, что-то было в этом взгляде. — Из-за некоторых обстоятельств я много мотался по России, не переставая писать. Сейчас вот только с рейса из Владивостока, думаю, пока задержусь в Корее. От бесчисленных вопросов Гуки про Россию парня спас Джун, который начал вспоминать первые наброски школьных лет. Отставив еду на стол, Мин перешёл на другую сторону костра, сев рядом со мной. Близко. — Почему именно Россия? — я решила нарушить тишину, так же отставив тарелку. — Почему именно Корея? — он усмехнулся, отвечая вопросом на вопрос и начиная поправлять поленья в костре лежавшей рядом палкой. — Однажды потянуло невозможно, — я пожала плечами, отвечая просто и правдиво, а Юнги в одно мгновение замер. — Я сорвалась и нашла здесь дом, друзей, себя. Но желание вернуться назад всегда было со мной. — Однажды потянуло невозможно, — спустя пару секунд он медленно повернулся ко мне, отбрасывая импровизированную кочергу в сторону. — И я объездил пол-России без знания языка, но что-то всё время порывало вернуться. — Он глубоко вдохнул, говоря так, будто раскрыл тайну Вселенной. — Пока не сорвался после сообщения Джуна первым рейсом, потому что чувствовал — я должен быть здесь. В его глазах отражались пляшущие языки пламени костра, а выделяющаяся светлая прядь всё не давала мне покоя. Чувствовалось в нём что-то знакомое, близкое, хотя мы знакомы от силы пару часов. Мин потянулся и мягко взял меня за руку, когда от костра отлетела искра и немного прожгла ткань на рукаве моей рубашки. И тут же наши ладони крепко сомкнулись, а взгляды встретились — в них отражениями летели сотни лет испытаний, небо Междумирья и гаснущие искры последнего портала. Глядя в вертикальные зрачки рвущегося от радости Дракона, я еле сдержала и свои, и его порывы, мягко освободив руку и обняв Юнги — вокруг нас все ещё друзья. — Смогли, — шепчу и, улыбаясь, зарываюсь носом мягкую ткань его куртки. — Люблю, — так же тихо в ответ шепчет Мин, крепко смыкая руки на моей спине. А теперь нужно придумать, как объяснить всё же подскочившим друзьям наши счастливые улыбки и почему объятия Мин Юнги самые тёплые во всех Семи Мирах.