Спасённый

1 Иногда кошмары могут переходить границу дозволенного и мешать спокойно наслаждаться жизнью. Но какие же способы существуют? Что поможет от них избавиться? Ответы на эти вопросы мучали Бакуго до сих пор. В те дни, когда Кацуки посещал психолога для борьбы с его ночными грёзами, переживания Деку за своего друга постепенно начали улетучиваться. Он думал, что всё шикарно: Каччан спит и набирает силы, что позволит ему усерднее тренироваться и совершенствовать свои навыки; сам Мидория также старается не отставать от него; с его одноклассниками всё хорошо. Да, иногда бывает, что блондин выглядит сонным и ослабленным, но скорее всего, это только так кажется. Или... Как бы всё радужно не выглядело на первый взгляд, Бакуго всё также порой проводил ночи за чтением манги или небольшой тренировкой, чтобы хоть как-то скоротать время и не мучить себя кошмарами в лишний раз. Если пропустить один восьмичасовой сон, то ничего такого страшного не произойдёт. Да, весь следующий день он проведёт в полусонном состоянии, но это намного лучше, чем каждую ночь опасаться не сдержать свой крик. Кошмары никуда не ушли и не собираются, а остальные думают об обратном только по причине заклеенного изолентой ртом. У парня теперь выстроился следующий распорядок: 36 часов он проводит без сна, но в качестве стимулятора во время завтрака на следующий день использует одну банку энергетика (только одну, поскольку не сильно горит желанием истязать ЖКТ этой чёртовой химией и слечь в придачу с язвой), чтобы уж не казаться совсем ходячим монстром-мертвяком; перед сном после этих суток он ставит замок на дверь, использует изоленту и с надеждой на относительно здоровый отдых после тяжелого дня засыпает. Такой режим - меньшее из двух зол. На некоторых предметах в академии было невообразимо скучно, но кроме как слушать и «вникать» в очередную геройскую тему не оставалось совершенно ничего. Все стараются по максимуму впитывать в себя материал, преодолевая желание вздремнуть в надежде побыстрее закончить свои страдания. Кроме Бакуго, для которого сон сейчас казался своего рода наказанием. После занятий парень, собрав все необходимые для похода к врачу документы, направился к выходу из общежития и вялой походкой пополз в клинику. «Чёрт возьми, смысла никого нет, а идти приходится!..» Медицинское учреждение находилось где-то возле центра города. Это было не очень удобно, так как идти приходилось достаточно далеко, но тут уж ничего не попишешь. Кое-как дойдя, Бакуго отметился на ресепшене и направился на второй этаж, где находился кабинет психолога. Усевшись на пуфик, Кацу стал слушать больничную суету: в каком-то пролёте слышался крик ребёнка, который явно был не в восторге от поставленного ему в попу укола; только что смытая в унитаз вода стремительным потоком стекала по трубам в канализацию; в конце коридора парочка дискутировала на тему своей половой жизни. Одним словом – дебилизм. И ведь ему приходилось слушать подобное по два раза в неделю на протяжении почти трёх месяцев «лечения». Плач дитя только усиливался. Видать, ему назначили ещё один укол или он испугался не отличавшегося красотой педиатра с розеткой вместо носа. «Что, что, друг, а вот здесь мы оба не по своей воле», - подумал блондин. Когда из кабинета психиатра вышла девушка, у которой вместо человеческих рук были паучьи лапы, причём все восемь, Бакуго подошёл к двери и мысленно посочувствовал сначала ей, а потом себе. В кресле сидел дедок, который заполнял какие-то бумаги, даже не притрагиваясь к ручке, она всё делала за него. Интересная причуда, похожая на левитацию. На переносице располагались громоздкие очки с толстенными линзами, которые увеличивали и без того большие глаза раза в 2-3, что совсем не сочеталось с маленьким ростом. - О! Бакуго Кацуки; нарушение сна, обусловленное кошмарами. Проходи, садись! Для почтенного возраста доктор разговаривал достаточно громко, почти кричал. Эта манера общения так бесила Кацуки, что иногда аж челюсть сводило от попыток самому не наорать на деда. Парень сел напротив, поставив рюкзак возле ножки стула. Он молча достал из него все те бессмысленные бумажки о прохождении терапии, которые потом отправятся в мусорный бак с заранее подожжённым нитроглицерином. - Вижу, ты слушать меня не стал… - констатировал доктор. – Всё также пропускаешь одну ночь и из последних сил пытаешься не свалиться в обморок? - А Вы правда надеялись, что ваша «методика» действительно сработает? Великовато лавров для простых рекомендаций о медитации… - Во-первых, это не медитация, - обиженно продолжил старик, - а особая техника, которую нужно выполнять правильно и регулярно. А во-вторых, ты же сам прекрасно понимаешь, что твоё самолечение и игнорирование рекомендаций ни к чему хорошему не приведут. Если ты всё также будешь пропускать ночи, а потом заливаться энергетиками, то, поверь мне, всё это приведёт к более печальным последствиям, чем ночные кошмары. «Ты думаешь, что я настолько тупой?» - Раз ты не хочешь следовать данному алгоритму, значит перейдём к более радикальным мерам. - А почему ж Вы мне раньше их не приписали? - Потому что я надеялся, что ты включишь мозги и прислушаешься. Стараясь изменить сны, ты ни к чему не придёшь, пойми это наконец! Да, ты думаешь, что я какой-то шарлатан или аутист, который ни в чём не разбирается. Поверь, я искренне хочу помочь, но не смогу, если ты не прислушаешься ко мне, а лучше к своему организму. - Что толк слушать, если Вы и он сам несёт какую-то чепуху? Почему же он не может просто отдыхать без этих чёртовых грёз, которые нахрен никому не сдались?! – теперь в кабинете раздавался не только крик доктора. Не то чтобы это было отчаянием, сколько злостью на несправедливость его положения. - Теперь прикрой свой рот и послушай, - это могло показаться грубым со стороны человека в возрасте, но он был прав. – Твои кошмары – это твои переживания, которые нужно ликвидировать. Что многие рекомендуют в этом случае? Расслабиться, не воспринимать всё близко к сердцу, закидываться психотропными колёсами и тому подобное? Ни черта подобного. Их надо пережить и понять, что все они – туфта собачья. Вся жизнь состоит из мелочей, которые в той или иной степени мешают тебе, и их надо пережить. Чтобы избавиться от них, ты должен посмотреть им в глаза и убедить себя, что они не более чем твои фантазии и понять, что ты с ними справишься. Возможно, это займёт уйму времени, но этот способ действительно работает. Посмотри своему страху в глаза и разрушь его изнутри. И всё также зависит от структуры этих самых мелочей, как бы странно это не звучало «Что ты несёшь, скажи на милость…» - Если дело в какой-то вещи, проанализируй её, пойми причину и искорени. Ты парень не глупый и всё понимаешь, но иногда ведёшь себя, как упрямый баран. - Я не виноват, что иногда Ваши советы до такой степени банальны, что я бы и прекрасно мог обойтись без хождения к мозгоправу. - Давай без оскорблений. Данные рекомендации я даю только тем людям, которые действительно способны выполнить их. Я вижу этот потенциал почти с самого первого появления пациента у себя в кабинете. Теперь слушай. Наше тело – одна сплошная химия. А мозг вообще занимает главенствующее место в этой иерархии, особенно сознание. От твоих действий и решений зависит что ты получишь в итоге: полезный элемент, который пойдёт на пользу организму, или же своего рода яд, медленно, но верно пожирающий изнутри. - Давайте обойдёмся без философии и строении мира сего, а перейдём ближе к делу. Времени у меня в обрез. - Да-да, в бессонной ночи действительно очень мало времени. Я скажу тебе следующее: переживи свои страхи и прими их. Что бы ни случилось, жизнь на этом не закончится. - Вы сами хоть раз переживали свои страхи? А то на словах это и я могу что-нибудь крутое сказануть. Доктор отъехал от своего стола, спустился с кресла, отчего показался ещё меньше, и подошёл к парню, который смотрел на него сверху вниз. Во время прошлых консультаций дедок только и делал, что сидел за рабочим местом и никуда не двигался. Старик поднял подол халата и показал протез, красовавшийся на месте правой ноги - У меня остеосаркома. Узнал о ней лет 20 назад. На бедренной кости образовалась опухоль, и удалить её было возможно, но только при помощи ампутации. Было страшно, очень даже. Мне говорили: «Либо ампутация, либо жуткие боли до конца недолгой жизни». Тот факт, что я буду инвалидом, хотя уже на тот момент являлся таковым, только больше пугал меня. Но в какой-то момент словно что-то щелкнуло, и до меня дошло, что и без ноги люди живут. Да, будет сложно, но я справлюсь. Я просто знал это, поскольку человек я отнюдь не слабый. После операции я восстанавливался чуть больше шести месяцев, привыкал к протезу. Даже до сих пор иногда падаю, но это нормально. Самое главное, что я победил свой страх. Но что пугает больше: болезнь продолжает развиваться и не думает останавливаться. Но тем не менее, я сейчас стою перед тобой и в моих глазах ни капли страха. И в самом деле. Если посмотреть на увеличенные за счёт толстых линз глаза, в них не было и намёка на переживание или какую-либо боязнь. Настала минутная пауза. Бакуго всё пялился на правую ногу доктора. Он просто сидел и слушал. - Ты сильный парень, - продолжил доктор, подойдя ближе к нему и взяв его за руку. – По тебе это видно. И раз ты намерен бороться, то сделай это и победи свои страхи. Кацуки молча кивнул и сжал руку старика. У парня не было желания перечить ему, да и силы уже были на исходе. Доктор в свою очередь улыбнулся и продолжил: - Если дело в человеке, поговори с ним. Попроси, чтобы тот больше заботился о себе. Или же скажи ему, предостереги о чём-то и помоги ему реализовать это. А если и это не поможет, то защищай его, не дай ему пропасть. Тогда ты и о себе позаботишься, и ему не дашь пропасть. Если разобраться в этом, то твои тревоги пропадут. - Я вас понял. По его взгляду было ясно, что он действительно осознал это. Но то, что будет в итоге, будет зависеть только от него.

2 Пусть старик в какой-то степени был явным маразматиком, но тут он явно был прав. Бакуго, в принципе, давно понимал все те рассказы о страхах и их преодолении, но до этого момента не воспринимал их в серьёз. «Методика медитации», которую приписали парню примерно месяц назад, заключалась в следующем: нужно было перед сном слушать успокаивающую музыку; читать добрые книжки; зарисовывать небольшие скетчи ночных грёз, чтобы «посмотреть» кошмарам в лицо. Бред сивой кобылы. Сначала он серьёзно пытался придерживаться этой чудной технике, но через 3 сеанса сдался. Ни черта эта не успокаивало, только выводило из себя, а ему и без того хватало стресса. Но сегодняшний разговор принял более-менее разумное завершение. По крайней мере в этом был хоть какой-то смысл, но вот как его реализовать… Тем более с Деку. Кацуки понимал, что не ровно дышит к нему, а уж чем это было обусловлено осознать так и не получалось. Толи это была ненависть к подобным людям и постоянной болтовне, которая выдавала неуверенность и неспособность принимать важные решения; толи какая-то скрытая симпатия к зелёным кудряшкам, порой слишком милой манере общения и стремлением помочь всем, даже если сам не отличаешься силой. Эти мысли всё также не давали ему покоя, как и ночные кошмары, в которых он постоянно держит на руках изуродованное тело, у обладателя которого в глазах читалось невообразимое разочарование. Этот взгляд говорил: «Я же надеялся на тебя, верил, что ты сможешь спасти. А оказалось, что даже на это ты не способен». От осознания этой мысли на парня наваливалось одновременно два чувства: ужасная злость на Деку (хотя, по сути, он даже не причастен к этому) и необычайное желание зарядить себе в лицо полную ладонь подожжённого нитроглицерина с целью задушить дошедшую до предела душевную боль. Надо успокоиться. Когда Бакуго вернулся в общежитие, на улице уже вечерело. Сегодня у него по расписанию была та часть, которая подразумевала полную изоляцию внутри своей комнаты с применением изоленты. Прошмыгнув к себе, проигнорировав вопрос Киришимы, Кацу закрыл дверь на замок, со злостью кинул портфель в угол комнаты и лёг на кровать даже не раздеваясь. Загнав уставшие пальцы в жёсткие на вид волосы, он набрал полную грудь воздуха, пытаясь привести мысли в порядок. После задержанного на какое-то дыхания парень выдохнул, что ознаменовало своего рода подготовку к этой ночи. Сняв форму, он, стоя в одних трусах, полез в тумбочку за изолентой и ножницами. Когда клейкая лента уже «красовалась» на искусанных губах, блондин закинул принадлежности обратно, выключил свет и, глубоко вздохнув через нос ещё раз, лёг на кровать. Зевота пыталась прорваться сквозь залепленный рот, но Кацуки уже приспособился усмирять её без раскрытия «жерла» на всю свою мощь. На глазах выступили слезинки от подобного рода махинаций. Он вытер их тыльной стороной ладони. Смотря в потолок, он погружался в сон, от которого он «отдыхал» порядка 38-ми часов. «Что ж… Новый кошмар ждёт меня»

3 Вечер в общежитии отличался лишь меньшим количеством людей в холле, но по громкости всё оставалось примерно также. В то время, когда большинство ребят спали или же болтали, Деку лежал у себя на кровати и рассматривал фотографии. И не чьи-то, а именно Кацуки. Поскольку Мидория сидит на одну парту дальше Каччана, у него есть некоторое преимущество в небольшой слежке за другом. Изуку исподтишка фотографировал блондина со спины, чтобы сравнить его состояние на фото полугодовой давности (да, раньше он тоже тайком это делал). Раньше Кацуки сидел ровно, иногда подставляя под голову кулак, чтобы было удобнее записывать всю ту чушь, которая красовалась на доске. Сейчас же взгляд парня по большей части был направлен вниз, а иногда даже и вовсе отсутствовал, поскольку голова лежала на руке, стараясь не отправить сознание в Нирвану. Всё-таки что-то происходит, а вот что именно… Деку понять так и не смог. Посмотрев все фотографии, сделанные на этой неделе, Мидория случайно перелистнул на недавний скриншот. Он и Бакуго были ещё детьми. Они гуляли по лесу, и Кацуки демонстрировал свою причуду на огромном булыжнике. Через одно мгновение от камня остались лишь крошки. Деку в этот момент стоял на заднем фоне и восхищался силой Каччана. Мидория улыбнулся и стал листать галерею дальше. Наткнувшись на довольно-таки откровенную фотографию Кацуки, Деку невольно засмотрелся на рельефную спину и накаченные руки парня. Он сделал её также тайком во время тренировки в тренажёрном зале. С увеличением изображения Изуку чувствовал, как приливающая к члену кровь заставляла ощущать постепенно нарастающий дискомфорт в штанах. Как можно спокойно смотреть на человека, который тебе неравнодушен, да ещё и в таком виде? Отсутствие футболки и наличие одних только шорт заставляло не хило так залюбоваться эстетикой накаченного тела на турнике, которое вот-вот коснётся подбородком перекладины. Капельки пота только добавляли шарма этому кадру. Каждый раз, представляя в голове сценарий отношений Кацуки и Мидории, особенно на тему секса, Изуку становится максимально неловко. Но что постыдного в мечтах? Особенно если это касается такого горячего блондина. Ощущая всё большее давление в паховой области, Деку, весь покрасневший, выключает свет в комнате и остаётся один на один. Хотя нет, ведь фотография любимого человека и дальнейшее наслаждение не оставят его в одиночестве. Но, конечно, хотелось бы, чтобы вместо руки Мидории затвердевший член сейчас трогала мощная ладонь блондина, которая лишь одним нечаянным прикосновением уже максимально приблизила бы парня к оргазму. Или же лучше искусанные губы и горячий язык, который явно заставил бы Мидорию дрожать, как наркомана во время ломки. От подобных фантазий наступление пика наслаждения не заставляло себя долго ждать.

4 Большинство свидетелей того первого крика Бакуго уже забыли о том, что он вообще был. Пристальное внимание оказывали лишь единицы, и то это было только близкое (если его можно таковым называть) окружение блондина. На следующее утро Кацуки подводил итоги проведённой ночи. Она прошла достаточно напряжённо, но как хорошо, что всё это закончилось. Изолента снова помогла сохранить покой многих соседей взрывокиллера от пробуждения посередине ночи. Но, если признаться, этот кошмар был даже более пугающим, чем предыдущие. Это начинает настораживать. Что там говорил доктор? Поговорить с причиной своих переживаний и постараться защитить её? Но с какой-такой стати ему это делать? Чёрт, да с такой! Сколько бы блондин не пытался понять свои чувства к этому недоношенному ботану, ответ был слишком очевиден. Да, за слоем этой ненависти к постоянной болтовне Деку о героях в его замызганной тетрадке и Всемогущем, которому, скорее всего, был посвящён отдельный сборник из пяти томов с мельчайшими деталями о его деятельности, Кацу охватывало такое сильное ощущение, которое не давало покоя. Пусть своими бессмысленными разговорами Мидория изрядно бесил, но именно в них взрывунчик замечал всю ту неимоверно милую сторону одноклассника, которая притягивала своей наивностью. Как такого человека оставить наедине с собой и в такой момент, когда всё его существо просто сосредоточено на одной теме? В эти мгновения просто хочется заключить Деку к себе в объятья и не давать ни единого шанса на освобождение, при этом заткнув ему рот хоть этой же тетрадкой. Но нет, тетрадь – слишком мягкое наказание. Более эстетично и сексуально будут смотреться прижатые ко рту Деку искусанные и слегка обветренные губы Бакуго. Этот расклад нравился блондину гораздо больше. Те картинки из сна, которые отнимают у Кацуки этого бесячего, но в то же время дорогого ему человека, ещё больше выводят из себя и не дают сконцентрироваться на учёбе или даже на обеде, потому что во время еды он частенько упуливается в одну точку на тарелке и «изучает» её содержимое, хотя на самом деле обдумывает тот сюжет, который его мозг транслировал во время ночного отдыха. Это так продолжаться больше не может. Нужно последовать совету доктора и предупредить Деку. Но о чём? Чёрт возьми, как же сложно! Во время разговора с ним у Кацуки просто смешиваются воедино два состояния: отмудохать как можно сильнее этого дурацкого преемника Всемогущего и морально затоптать парой-тройкой колких фраз, и прижать к своей груди, слушать сбивчивое дыхание и кожей чувствовать едва ощутимый стук сердца, от которого бабочки в животе устраивают ураган. И как тут быть?.. «Так, успокойся и приди в себя, чёртов трус! – успокаивал себя парень. – Во время следующей тренировки просто уведи его за здание и выложи всё как есть. Чтобы жизнь мёдом не казалась, отвесь ему приличный пендаль» Но, если он расскажет о своих переживаниях, не будет ли это значить, что он в какой-то степени опустит себя ниже его? Чтобы он, Бакуго Кацуки, оправдывался перед дерьмовым Деку? Да когда такое было?! Надо подумать, как следует, и всё взвесить. Ему это необходимо, но вот желанием признаваться он совсем не горит. Стоп. Признание?.. Если Мидория снится Бакуго, тем более в таком смысле, то получается, что блондин действительно переживает за него?.. Да что, твою мать, происходит?! Голова начала болеть так, будто парень разгружал вагоны с продовольствием три дня и три ночи подряд без передыха. «Так, надевай форму и шуруй на занятия. Нечего забивать себе мысли всякой, на данный момент, ерундой».

5 Мидория уже сидел за своей партой, ожидая очередного звонка, оповещающего студентов о начале нового учебного дня. Сегодня по плану у 1А класса было занятие у Всемогущего и геройская тренировка. Пока Изуку о чём-то думал, всё это время Денки и Минета обсуждали какую-то довольно-таки откровенную тему: - Ты осознаёшь, что девочки у нас в классе просто лучшие?! – воскликнул «повелитель» винограда. - Особенно, когда они переодеваются у себя в раздевалке и забывают закрыть ту дырку. - Тебе нравится каждый раз получать наушником Джиро прямо в глаз? - Знаешь, ради такого я готов не только глаз подставить, а вообще всего себя. Особенно, если это касается прикосновений в злачные места. А именно… Он не успел договорить, так как в этот момент лента Серо успела заклеить юному извращенцу рот. И это к лучшему, поскольку, если бы он донёс свою мысль без каких-либо препятствий, то он не отделался бы просто заклеенным лентой ртом. Пара-тройка смачных пощёчин точно прилетели бы. Деку слушал их только краем уха, поскольку все мысли были заняты другими вещами. Смотря в одну точку на парте и что-то бормоча себе под нос, он и не заметил, как Урарака звала его уже третий раз: -Деку-кун? От неожиданности парень чуть не подпрыгнул на месте, а когда осознал, что перед ним стоит его одноклассница и, в прямом смысле слова, пытается достучаться до него, от неловкости на щеках проскользнул румянец. - Прости, Урарака-сан. Ты что-то хотела? - Деку-кун, ты не видел Бакуго? Просто его до сих пор нет, а это на него не похоже. И действительно. Блондина не было на своём месте, хотя до звонка оставалось меньше двух минут. Раньше такого поведения Изуку за ним не замечал. Он нахмурился и сказал: - Это действительно необычно. Хотя, учитывая состояние Каччана в последнее время, это не удивительно. Он перестал внимательно слушать учителей; всё время укладывается головой на руку, стараясь не заснуть; его взгляд слишком тяжёлый; он перестал щёлкать ручкой, хотя раньше только этим и занимался… - Я просто подумала, что ты знаешь почему его нет, - улыбнулась девушка, когда Деку всё продолжал перечислять все те изменения в блондине. Он её уже не слышал. Вдруг дверь в кабинет открылась и в помещение вошёл Всемогущий. Все ученики поприветствовали учителя, а после сели на свои места. Мидории пришлось отвлечься от своих раздумий о странном поведении Каччана, которое начало меняться примерно два или три месяца назад. Герой в отставке о чём-то говорил, но спустя некоторое время его перебил стук в дверь. Это был Бакуго. Полузакрытые глаза и мешки под ними давали понять, что парень явно не выспался. - Извините за задержку. - Малыш Бакуго, всё хорошо? Не замечал раньше твои кратковременные опоздания. - Нормально. Всемогущий кивнул, хотя на его лице прослеживалось беспокойство. Кацу, ни на кого не смотря, прошёл к своей парте и сел за неё, кинув рюкзак на пол, хотя обычно он вешал его на крючок. Даже это не ушло от внимательных глаз Мидории. Что-то с Каччаном всё-таки происходит… В последнее время Изуку замечает слишком много изменений в поведении взрывокиллера. Он слишком устало достаёт из портфеля учебники и письменные принадлежности; толком не разговаривает с Киришимой, хотя он – самый близкий его приятель; не обсуждает с одноклассниками никаких тем и не реагирует слишком резко на какие-то подколы в его адрес. Но самое главное: он не огрызается на Деку за его обыкновенное присутствие, хотя раньше Кацуки бесился даже из-за его обычного дыхания. Иногда оно бывает слишком раздражающим. Когда Бакуго повернул голову в правую сторону, Мидория заметил на его щеке что-то синее. Прищурившись и наклонившись вперёд, чтобы рассмотреть, он понял, что это такое. Изолента. Зачем Каччану лепить на щеку изоленту?.. Блондин, заметив слежку, посмотрел на Изуку хмурым взглядом. Тот в свою очередь немного опешил и, не зная что сказать, тихо выпалил: - Каччан, у тебя на лице кусочек изоленты. Бакуго, поднеся ладонь к щекам, вялым движением удалил липкий кусок и, одарив Мидорию ещё более зловещим взглядом уставшего человека, отвернулся к себе. (Всё-таки как же умело у него получается скрывать истинные эмоции) «Неужели он… Да быть такого не может! – подумал Изуку. – Каччан не стал бы заклеивать себе рот изолентой без резкой на то причины. Постойте…» Уставший вид с самого утра, нелепые ошибки на тренировках, кусочки изоленты возле рта, да ещё и эти энергетики через день… «Он не отдыхает так, как положено, – проскользнула мысль. – Неужто он действительно не высыпается?» Мидория и не заметил как прошёл урок. В реальность его вернул Всемогущий, который уже по пятому кругу пытается вернуть своего ученика в реальность, чтобы поговорить с ним. - Мидория, мальчик мой! Что-то случилось? - Ох, простите! – начал извиняться Деку. - Я не заметил! Я прошу прощения! - Ничего страшного, - улыбнулся учитель. – Пойдём, мне нужно с тобой кое-что обсудить. - Хорошо. Класс уже пустовал. В нём остались только Всемогущий и его преемник. Даже Кацуки, который с недавних пор начал задерживаться в кабинетах из-за почти полного отсутствия сил, уже ушёл.

6 Бакуго шёл по коридору, стараясь не влепиться в стену или в кого-то из одноклассников. Пусть он и спал всю эту ночь, но тот кошмар был чересчур натуральным. От одной только мысли об этом блондина передёргивало, и он старался выкинуть все эти бестолковые рассуждения из головы. Киришима, завидев друга со спины, решил подкрасться к нему и немного взбодрить, если это можно было таковым назвать. Проскальзывая мимо одноклассников, обходя все шкафчики и не привлекая к себе внимания Бакуго, Красный Бунтарь прыгнул на плечи своего друга и руками схватился за шею, чтобы не потерять равновесие. Но, увы, Кацу начал заваливаться назад, поскольку его тело было обмякшим, как только что приготовленное моти. Киришима поднялся первым и начал извиняться перед присутствующими за это нелепое происшествие, одновременно ставя приятеля на ноги. - Эй, Бакуго! Что с тобой происходит? Раньше ты меня не только умудрялся держать на себе, а ещё швырнуть в ближайший шкафчик, и потом прописать волшебного пендаля. Я не узнаю тебя. - Сдохни. Кацуки, вяло отряхнувшись, продолжил свой путь в раздевалку. Кири же остался стоять на месте, провожая друга грустным взглядом. - Тебя действительно не узнать в последнее время… - пробубнил он себе под нос. Ему ничего не оставалось делать, кроме как направиться в мужскую раздевалку, чтобы успеть переодеться к началу занятия.

7 Геройская тренировка уже была в самом разгаре. Все ученики 1А класса оттачивали свои навыки и стремились усовершенствовать их. Мидория, используя почти максимальный для себя процент покрытия, при помощи позаимствованного у Ииды приёма сносил поставленные перед ним бетонные препятствия. Цементос постарался на славу, таких прочных опор Деку не наблюдал уже давно. Бакуго всё это время работал с Айзавой, поскольку именно от второго пришло такое поручение. Изуку после своей неожиданной догадки стал пристальнее наблюдать за Каччаном: действия, атака, блок, эмоции. Преемник Всемогущего не упускал из виду ничего. Кацуки решил провести один манёвр, который помог бы ему незаметно подобраться к Айзаве со спины, чтобы добиться поставленной перед ним цели. Взорвав приличного размера булыжник, парень при помощи своей причуды взметнул его вверх. Когда камень поднялся на достаточную высоту, он превратил его в крошку. Ему было необходимо создать огромный метеоритный дождь, чтобы отвлечь внимание Айзавы, подобраться к нему и сорвать флажок, который располагался у него на плече. Такая вот глупая и, казалось, простая задача, но сначала её нужно было выполнить. Бакуго почти завершил свою атаку, но вдруг что-то пошло не так. Голова внезапно резко пошла ходуном, в глазах потемнело, а тело обмякло. Скорее всего, свою роль сыграл подъём такого огромного валуна и ещё достаточно мощное использование причуды (хотя кого он обманывает?). Парень в полёте чуть было не потерял сознание, но всё бы обошлось, если бы один из кусков недостаточно измельчённого камня не прилетел ему в бровь. Айзава, который раскусил затею Бакуго ещё в самом начале контратаки, заметил неладное и, оттолкнувшись от земли, подлетел к нему. Уже находясь в безопасности от каменного дождя, учитель начал докрикиваться до своего ученика: - Бакуго! Что случилось? Ты потерял сознание? В ушах звенело, глаза всё никак не могли различить фигуру мужчины, но через пару-тройку секунд всё пришло в относительную норму. - Да нормально всё, - шипя от боли в районе брови ответил Бакуго. – Просто в глазах немного помутилось. И всё на этом. - Ты всё ещё посещаешь доктора? – вдруг резко спросил Шота. Данный вопрос ввёл блондина в некоторый ступор, но тот быстро сообразил что к чему: - А у меня есть другой выбор? Конечно же я хожу к этому старику. - И как ты себя чувствуешь? По сути, это был риторический вопрос, ведь Айзава прекрасно понимал, что толку от лечения пока не было. - Я думаю, результат на лицо, по мне ведь всё прекрасно видно. И именно в этот момент парень был чертовски прав. Об этом свидетельствовал кратковременный обморок и достаточно плотная дорожка крови, которая стекала от брови к подбородку. Учитель, оценив сложившуюся обстановку, сказал: - Ступай к исцеляющей девочке. Пусть она хотя бы рану твою залечит. - Ага, чтобы потом уйти в беззаботный сон? Вы ведь прекрасно знаете, что после её сеансов пациент отправляется на больничную койку отсыпаться. Мне сейчас такой милости не надо. Тяжело вздохнув, Айзава поднялся и сказал: - Всё-таки сходи в травмпункт и хотя бы просто залепи рану, чтобы кровь дальше не шла. А она всё также продолжала сочиться сквозь свежую рану от брови к подбородку, оставляя после себя плотную алую дорожку. Бакуго, цыкнув, встал и отправился к исцеляющей девочке, в то время как учитель лишь проводил его взглядом.

8 Неужели то, что увидел Мидория, действительно происходило наяву?! Правда ли, что во время контратаки он толи потерял сознание, толи отвлёкся на что-то? Иначе говоря, пропустил один из булыжников и позволил себе поранить лоб… Конечно, каждый мог ошибиться или что-то упустить, но не Каччан, и не такой пустяк! Если он совершил эту банальную ошибку, значит с ним действительно что-то происходит. Изуку не верил своим глазам. Даже Айзаве пришлось подлететь за ним, чтобы всё завершилось лишь царапиной, а не сломанными конечностями или того хуже. Пытаясь поверить в происходящее, парень и сам не заметил, как он влетел в построенную Цементосом преграду, которая по форме напоминала что угодно, но только не привычную всем форму стены. Приземлившись на мягкое место, он начал потирать лоб. Что ж, без шишки точно не обойдётся. - Мидория, ты в порядке? – спросил отвечающий за их тренировку учитель. - Да, всё хорошо, - соврал Мидория. Солгать ему пришлось не по той причине, что физически он был «ранен», хотя набухавшая на лбу шишка не казалась столь смертельной раной. Переживание за Кацуки и раньше не давало ему покоя, так ещё и осознание, что он начал в какой-то степени слабеть, не позволяло прийти в себя. – Цементос, можно мне сходить в травмпункт? Не хочу, чтобы одноклассники видели у меня на лбу нарастающий синяк. - Да, конечно. Только не задерживайся. По плану нам с тобой нужно ещё отработать спасение людей в условиях ЧС. - Я Вас понял! Постараюсь вернуться как можно быстрее. Конечно же такая мелочь, как удар головой об стену, не волновала Изуку в данную минуту. Ему нужно, нет, просто необходимо добраться до Каччана и попросить рассказать, а может даже и выпытать, всё то, что его гложет. «Господи, хоть бы это всё было лишь моими думками и с ним всё было хорошо, прошу!»

9 Бакуго уже сидел в кабинете у исцеляющей девочки с пластырем на брови и пытался успокоиться. Камень оставил на месте своего приземления «кратер» длиной примерно 4-5 сантиметров и шириной 1,5-2. Чёрт, если бы в глазах не помутилось, ничего бы не было! Не состоялся бы этот недоразговор с Айзавой, этой царапины, этой лжи перед самым известным врачом ЮЭЙ, которая подразумевала отказ от волшебного поцелуя по причине «нелюбви-к-старушечьим-ласкам». Бабушке не оставалось ничего, кроме как налепить ученику пластырь и пойти навестить других пациентов. Чёртов камень… Чёртов Айзава… Чёртово всё! Как же можно было успокоиться в данную минуту? А никак! В голове было слишком много всего. И ведь наверняка Деку запечатлел эту ситуацию собственными глазами, смеясь в глубине души. Блядь, да что ж такое происходит?! Почему Кацуки так волнуется, что Изуку может подумать о нём что-то плохое или глупое? Когда ему было хоть какое-то дело до чужого мнения? Но почему-то именно раздумья Мидории заставляли сердце биться сильнее и переживать из-за такого банального пустяка. Почему?.. Его мысли прервал ворвавшийся в палату Деку. Нет! Только его здесь не хватало! И так всё идёт по одному месту, так ещё и навалится это переживание из-за простого его присутствия! Что такого Кацуки умудрился натворить в своей жизни, что сейчас ему приходится отдуваться сразу по нескольким пунктам? Мидория стоял в дверях тяжело дыша. По лицу стекали капли пота; грудь то вздымалась, то опускалась, пытаясь утихомирить разбушевавшиеся лёгкие; во лбу красовалась уже синеватая шишка. - Каччан, что с тобой произошло? Почему ты здесь? – взволнованно спросил Изуку. - Вообще-то это я должен задать такого рода вопрос! – раздражённо ответил Кацуки. – Ты что сле… И что это у тебя на лбу? Смотреть надо на что или кого бежишь, идиот! Проигнорировав упрёк, Мидория вошёл в кабинет и закрыл за собой дверь. Его взгляд был полон переживаний, но отнюдь не за себя самого: - Каччан, скажи мне честно… Что с тобой происходит? «Что, чёрт возьми, за дерьмо?! Когда он успел прийти к каким-либо догадкам, когда я только один раз всё это время действительно ложанулся?!» Опустив голову вниз и сжав кулаки, Бакуго некоторое время собирался с мыслями, но вся эта псевдоподготовка пошла коту под хвост, потому что одно присутствие Деку уже наводило на парня безудержное рвение заключить того в объятья, а может и не только. Не придумав ничего лучше, он просто ответил: - Не твоё дело… Подумать только, всего лишь три слова. Три слова, которые, казалось бы, мягко посылают человека на все четыре, давая понять, что это действительно «не твоё дело». Три слова, которые могут помочь поставить какого-нибудь выскочку на место, но только не Мидорию. Эти три слова так сильно задели его душу, так сильно дёрнули струну нервов, так сильно, в конце концов, вывели из себя, что тот даже не заметил, как быстро подобрался к Кацуки и, стиснув зубы от злости, схватил его за край геройского костюма: - Как это не моё дело?! Ты прекрасно знаешь, всё то, что касается дорогих мне людей, несомненно важно для меня! Пусть я, возможно, не так хорошо присматривал за тобой, пытаясь разобрать что именно с тобой происходит, но я переживаю! И говорить, что это не моё дело, ты не имеешь права! Что Бакуго, что Мидорию трясло так, словно они оба пробежали двойной марафон без передышки. Деку пытался перестать дрожать, поскольку понимал, что перегнул палку и сорвался на своего друга, который, на самом деле, был ему намного дороже, нежели «просто друг». Кацуки же приходилось успокаиваться, так как мысль о том, что обожаемый им человек на протяжении нескольких месяцев наблюдал за ним, переживал и анализировал его действия, старался найти малейшее изменение в его поведении (а их было просто огромное количество) доводила его чуть ли не до лихорадки. Все те смешанные эмоции, которые присутствовали в нём, на данный момент просто закипали и не давали покоя. «Он, этот чёртов ботан, этот беспричудный слизняк сейчас чуть ли не плачет, переживая за меня, а я в свою очередь чуть ли не трясусь, как сучка, стараясь сдержать нахлынувшие эмоции!» Здесь ведь не только отвращение, своего рода брезгливость или бешенство накрывали его. Также в огромной количестве имелись: неимоверная симпатия, которая, возможно, вот-вот перерастёт в нечто большее; волнение; желание впиться в обветренные губы и не выпускать из поцелуя этого идиота и весь подобный спектр эмоций. «Стоп, прекрати! Возьми себя в руки и поставь этого Деку на место!» Кацуки, сжав кулаки, ударил Мидорию прямо в живот. Ещё бы жалких пару миллиметров, и он угодил бы ему прямо в солнечное сплетение. Изуку начал задыхаться. Он упал на пол и, стараясь как можно быстрее восстановить дыхание, посмотрел снизу вверх на Бакуго, у которого на лице выступил пот. - Раз я сказал, что это не твоё дело, значит таковым это и является, Деку. И, больше не проронив ни слова, блондин покинул палату. Мидория остался лежать на полу. К глазам подкатили слёзы, который ручьём стекали по вспотевшим щекам. «Как ты мог сказать такое?.. Каччан!..»

10 Подойдя к своей комнате и сдерживаясь из последних сил, Кацу захлопнул за собой дверь с такой силой, что она могла сорваться не то что с петель, но и со стены вообще. Сейчас в нём кипела невообразимая злоба, смешанная с невероятным сожалением за совершённый им поступок. Нанесённый удар в живот получился сам по себе, осознанно он не хотел навредить Изуку, да и зачем ему это делать? Такое впечатление, что что-то тёмное, прятавшееся в душе Бакуго, заставило совершить такой безрассудный поступок. Может ли быть такое, что те кошмары повлияли не только на психологию парня, но и его существо в целом?.. После мощного хлопка дверью, блондин со злостью поднял левую руку перед глазами. Рассматривая, как огромное количество нитроглицерина скапливается в ладонь, он, не раздумывая, нанёс взрывной удар по своей правой руке. На ту, которая угодила прямо в живот Мидории. Взрыв прогремел на всю комнату, на поражённой конечности имелся приличного размера разрыв, из которого сочилась кровь. Поскольку парень уже с детства привык к своей причуде, он отделался лишь десятисантиметровой раной с начинающими набирать цвет синяками, а не беспощадно «ампутированной» рукой. Данный сценарий мог без проблем реализоваться, если бы у него имелась другая способность, не приспособленная к взрывам. Он скатился по стене на пол, держась за повреждённую руку. С глаз, направленных в потолок, ниагарским водопадом стекали слёзы. -Ты это заслужил… - едва слышно прозвучало в занавешенной комнате Кацуки. Он шепнул это сам себе, как бы констатируя тот факт, что он – самое бесчувственное существо на этой планете. Но было ли это действительно так? На самом ли деле он был таким бездушным человеком? Если бы он таковым являлся, то не изуродовал бы себе руку, которая принесена боль дорогому ему человеку. Кто бы что ни говорил, но у Кацуки душа была доброй, хоть и затуманенной сбивающими с толку мыслями. Кровь тонкой струйкой стекала из раны, оставляя после себя алые пятна на брюках геройского костюма и полу комнаты. Сейчас Бакуго было совершенно не до боли в руке или грязного линолеума, на котором даже после мытья со всеми видами чистящих средств могла сохраниться красное не отмывающееся пятно. На данный момент он старался заглушить боль, которую не выявит ни один прибор, кроме человеческого сердца. И этот недуг буквально душил его, не оставляя шанса на победу над ним. Как Кацуки теперь будет смотреть в глаза Мидории? В эти зелёные глаза, сводящие с ума, и которые в их последнюю встречу он заставил залиться слезами.

11 Завтра у блондина намечался очередной приём у психиатра, но решив, что это бесполезная трата времени (да ещё и с ухудшением состояния), парень пришёл к выводу, что нет во всём этом нет смысла. Чтобы утром на занятиях не светить своей раной на весь класс, на правой руке теперь красовался бинт. Пусть это привлекает внимание с таким же успехом, как и голая женщина на оживлённой улице, но зато никто не увидит этот чёртов разрыв. На данный момент Бакуго был физически и психологически уничтожен. Именно в эту минуту ему нужен был отдых. И пусть опять он с огромной вероятностью не сможет спокойно отдохнуть, но сейчас ему было на это абсолютно плевать. Сняв с себя геройским костюм и надев футболку с черепом, Кацуки запер дверь на замок и отправился в кровать. Правая рука простреливала острой болью при каждом удобном случае. К исцеляющей девочке он не пойдёт просто из принципа, ведь данную рану он нанёс себе сам, причём заслуженно. Устроившись по удобнее на спине, парень закрыл глаза и стал погружаться в сон. Изолента, лежавшая в прикроватной тумбочке, не давала о себе напомнить.

12 Мидория вернулся к тренировке, хоть она и продлилась всего двадцать минут, поскольку звонок оповестил студентов 1А класса академии ЮЭЙ о завершении учебного дня, и слава богу. Изуку было совершенно не до того. Всё это время он был словно не в своей тарелке. После последнего урока он, быстро переодевшись, пошёл в свою комнату. Вопросы от Киришимы, Урараки и Мины о его похождениях в травмпункт были с блеском проигнорированы. Пластырь не понадобился, потому что исцеляющая девочка настояла на применении оздоровительного поцелуя. Почти также, как и Бакуго, он со злостью закрыл дверь, правда в физическом плане это не было так сильно проявлено. Это чувство больше находилось внутри него, нежели снаружи, и не сколько гнев, сколько непонимание ситуации. Он прекрасно осознавал, что Кацуки хочет, чтобы его поняли и помогли, но принимать это он не может чисто из принципов, которые этот упёртый овен заставил поверить себя же самого. Мидория носился по комнате, как в одно место ужаленный. После «лечения» тот удар перестал саднить, но всё-таки парень держался рукой за живот. Ему не давала покоя ситуация, произошедшая буквально полчаса назад. Кацуки, конечно, мог брыкаться и не рассказывать о своих переживаниях, но, чтобы ударить человека, который поинтересовался и, конечно, немного сорвался будучи на эмоциях, уже чересчур. Данную черту он бы не перешёл, если бы затронутая тема не так сильно волновала его. Да, в какой-то степени Изуку обижался на блондина, даже злился, но это не та злость, которую стоило бы запоминать, но это другое. Сложившаяся ситуация не относилась к тому разряду, которую можно было кинуть в копилку злопамятности. В крайне редких случаях Деку умел видеть в глазах собеседника крик о помощи, особенно если это касалось дорогих ему людей, а Каччан относился именно к таковым. В его бездонных красных глазах как раз-таки очень отчётливо читалось отчаяние. Это можно было сравнить с битвой в городке для тренировок при академии ЮЭЙ. В том сражении в них (глазах) присутствовала чистая и непроглядная злость, смешанная с печалью. Сев на кровать и стараясь сконцентрироваться, Изуку пытался продумать план своих дальнейших действий. Отступать он не собирался, тем более, если это касается Бакуго. Он должен был ему помочь, и наплевать он хотел на все его бзики и «независимость» от посторонней помощи. Всё это время он сидел, схватившись за голову и зажмурив глаза. Нужно было что-то придумать, но что? Как бы он не старался, всё перебивала настойчивость и в какой-от степени глупость блондина. Если что-то спланируешь, даже если это будет беспроигрышный номер, в один момент уже всё разрушится. Это ведь… Он не успел закончить свою мысль, поскольку Мидория услышал крик. Чей-то до боли знакомый голос. С первого раза он не смог разобрать, так как стены не давали этого сделать. Но, когда вопль повторился с большей силой и протяжностью, у Изуку сжалось сердце. Это был Каччан. Неужели снова?! Подорвавшись с кровати, Изуку вырвался в коридор, даже зелёные молнии прослеживались. Поскольку комната Кацу находилась на этаж выше, парень сломя голову бежал по лестнице. Возле комнаты уже собрался некоторый народ, который отчаянно пытался открыть дверь, не сломав её. Разразился ещё больший вопль, от которого невольно бросало в дрожь. - Что здесь происходит? – запыхавшись, спросил Изуку. - Да кто б ещё знал! Он там так кричит, словно его режут! – практически на панике ответил Денки. Дверь так и не поддавалась, а крик становился всё хуже. - Киришима, пробей дерево возле ручки и открой дверь изнутри, - приказал Мидория. - Но ведь… - Давай! Эйджиро ничего не оставалось делать, кроме как подчиниться. Использовав укрепление, он разнёс в щепки область возле замка, а затем, превратив руку в обычную, нащупал рычажок и открыл дверь. Казалось, прошло всего меньше пол минуты, но всё это время для Изуку ощущалось целыми сутками. Он чуть ли не отпихнул Киришиму от прохода и первым побежал к Кацуки, стараясь как можно быстрее разбудить его: - Каччан! Каччан, прошу тебя, проснись! Ничего не поменялось. Из горла снова вышел вопль: - Нет!!! Прости! Прости меня!!! Очень странно было слышать из уст Кацуки слова извинения, даже если они были сказаны в состоянии агонии. В один миг парень начал дрожать, размахивать руками и вопить ещё сильнее: - Я не хотел этого! Я не хотел!!! Сейчас он чуть ли не падал с кровати, поэтому Киришима и Денки схватили его, пытаясь удержать на месте: «шокер» ухватил за ноги, а Красный Бунтарь за торс. Деку в этот момент прижимал Кацуки к кровати за плечи, буквально нависнув над ним: - Каччан, умоляю, приди в себя! Это всего лишь кошмар! Как и в прошлый раз, безрезультатно. Сердце Изуку сжималось от боли, ведь не каждый день ты видишь перед собой человека в таком состоянии, особенно, если этот человек – твой друг, а в мыслях так вообще самый желанный и дорогой на свете. Не придумав ничего лучше, он замахнулся и ударил блондина по щеке, дабы привести в чувства. Во время последних сноведенческих брыканий Бакуго успел схватить Деку правой рукой за левое плечо и сжать до боли. После удара по лицу парень проснулся в ужасном состоянии: сердце колотилось как бешенное, всё тело дрожало и покрылось холодным потом, глаза широко раскрылись. Крик прекратился. У нависшего над блондином Мидории с глаз градом стекали слёзы, которые попадали прямо на щеки Кацу; дыхание было очень тяжелым. Чуть ниже шеи чувствовалась тупая боль, но она не сравнится с той, которая ощущалась у него на душе. - Каччан… - едва слышно произнёс он, всхлипнув, - всё закончилось… Ты в порядке?.. Кацуки ещё какое-то время был в ступоре от происходящего и не осознавал, что вообще происходит. Спустя какое-то время он начал приходить в себя, восстанавливая дыхание. Только сейчас до него дошло, что он делал с плечом Изуку. На правой руке, где прятался разрыв, бинты начали отслаиваться и освобождать на всеобщее обозрение рану. Деку, уже более-менее утихомирив порыв слёз, начал коситься на последствие сэлфхарма Бакуго, но тот не дал ему ни единого шанса на рассмотрение. При помощи причуды он отпихнул парня назад вместе с помощниками, которые всё это время продолжали держать Кацуки. - Что здесь, чёрт побери, происходит?! – взревел блондин. - Бакуго, ты свихнулся?! – возмущённо заорал Денки, сидя на полу вместе с Изуку и Киришимой. – Ты кричишь на всё общежитие, а теперь спрашиваешь что происходит? Так ещё и бьёшь! С ума сошёл?! Тот, ничего не ответив, встал с кровати и подошёл к валявшимся на полу ребятам. Деку в этот момент краем глаза посмотрел на выглядывавшую из-под бинтов рану. «Что он с собой сделал?..» - Вон, - неожиданно прозвучало из уст взрывокиллера. Всех пробил ступор. Как это «вон»?! Парни только что еле-еле вытащили его из ужасного кошмара (если судить по крикам), держали, чтобы он не нанёс себе увечий, а теперь они ещё и виноваты? - Каччан… - чуть ли не возмутился Изуку. - Я сказал вон! Девушки, всё это время стоящие возле двери, с широко раскрытыми глазами наблюдали за происходящим, а одноклассники ошарашенно смотрели на парня снизу вверх. - Знаешь, друг… Так дела не делаются! – ответил Киришима, поднимаясь на ноги. - Дерьмоволосый, - уже не на шутку разозлившись, но кое-как сдерживаясь, ответил Кацуки, - не вынуждай меня делать то, о чём в последствии можешь пожалеть и ты, и я. - Мы уйдём, - ворвался в разговор Мидория, - но сначала расскажи: что с тобой происходит! Взгляд Бакуго перешёл на вставшего перед ним Изуку. Чёрт, и так стыдно перед ним за тот случай в травмпункте, так и ещё и здесь успел напортачить. Как такое вообще можно нормально воспринять?! - Я сказал, валите! - Ой-ой, Бакуго! Успокойся! Всё, мы уходим, - решил разрядить обстановку Денки. Он схватил Мидорию за запястье, пытаясь вывести из комнаты, но тот упёрся: - Почему ты просто не можешь рассказать мне о том, что у тебя творится на душе?! Тут уже приходилось успокаивать Деку. Он как будто в одно мгновение вышел из себя. Чуть ли набрасываясь на Кацуки, Киришима и Денки схватили его за руки и начали уводить в коридор, одновременно успокаивая: - Ой, Мидория! Ты-то не начинай и успокойся! Понимая, что он перегнул палку, Изуку пришёл в чувства и, не проронив ни слова, ушёл. Ребята последовали за ним, оставив блондина наедине. Чёртова изолента!

13 После сильного хлопка дверью, в которой теперь зияла дыра возле ручки, Бакуго стало просто невыносимо. Ему хотелось кричать, сорвать к чертям собачьим голосовые связки, изувечить себя с головы до ног. Этот порыв сохранялся в нём до тех пор, пока он не вышел из общежития, никому ничего не объясняя, хотя интересующихся было довольно-таки много, в отдалённое тихое место, где можно было бы сорваться. Найдя подходящее заброшенное здание, которое находилось в достаточной дальности от академии, он начал с новой силой собирать в себе всю ту злость, печаль и отчаяние, что накопились в нём за всё это время. Из кулаков доносились тихие взрывы, его трясло. Тяжело дыша, словно сквозь лёгкие стараясь высвободить все свои эмоции, Кацуки с криком принялся разрушать заброшку. Остатки окон разлетелись на мелкие осколки; небольшая трещина в стене превратилась в огромную дыру, в которой поместился бы огромный валун; на месте красовавшегося когда-то фонтана теперь были одни лишь кратеры, будто приусадебный участок разбомбили зенитными снарядами. После так называемого «срыва», на Бакуго помимо разрыва появились: синяки, растяжения связок на обеих руках, ссадины, ожоги. Такова цена сильного эмоционального выгорания, которое следовало бы «разрядить» ещё в самом начале его зарождения. Если так посудить, то во всём был виноват лишь он сам. Он не смог собраться с силами и рассказать Деку о своих чувствах и переживаниях за него; не смог сдержать свой наплыв эмоций в травмпункте; не смог извиниться перед ним за всю ту чушь и действия, которые сам же совершал. Он ничего не смог, абсолютно! Если ситуация с ночным кошмаром происходила где-то в 5-6 вечера, а Бакуго ушёл почти сразу после этого примерно на три часа, то, следовательно, начинало по-немногу смеркаться. После такой «тренировки» Кацуки был готов просто свалиться без сознания, но душевно никак не мог прийти в себя. Облокотившись спиной на пробитую на сквозь стену, Бакуго упёрся лицом в колени и тихо заплакал. Всхлипы были слышны лишь ему, поскольку рыдать напоказ просто не умел. Он чувствовал себя полным ничтожеством, не способным ни на какие глубокие чувства, к которым также можно было отнести любовь. Действительно ли любящий человек способен на разного рода безумства ради защиты своей половинки? Если так, то странное ощущение, которое одновременно приносило и слабую боль, и своего рода удовольствие в районе сердца и низа живота, испытываемое при виде Деку, и мысли, которые не оставляют в покое даже на один час в день, нельзя назвать любовью. Кацуки хотел защитить его даже ценой своей жизни, но вот те поступки, которые вырываются из него, совершенно не являлись желанием нанести Изуку вред. Даже не знаешь как это объяснить, ведь это больше похоже на защитную реакцию, но вот на что именно?.. Возможно, на проявление симпатии к человеку, ведь раньше Бакуго не удавалось в полной мере показывать свои истинные намерения и чувства. От подобного рода вывода на сердце Кацуки кошки заскребли с такой силой, что даже боль от десяти одновременно сломанных костях не ощущалась так сильно. Неужели он и правда не сможет просто рассказать Мидории все свои переживания? Бакуго ведь понимал, что тот трепаться не станет, но что же тогда мешает ему высказаться? Посидев в таком положении где-то пол часа, блондин принял решение вернуться в академию и провести очередную ночь за чтением манги. Как бы сильно он не устал физически, спать он в ближайший день точно не ляжет. С него хватит.

14 ЧЁРТ!!! «Как я мог сорваться на Каччана?! Я просто самый глупый в мире человек!» И неудивительно. На самом деле, Изуку не был виновен. Постоянное сдерживание эмоции в себе ни к чему хорошему не приведёт абсолютно. Деку метался от одного угла к другому, оскорбляя себя самым ужасными выражениями из своего словарного запаса. Это продолжалось уже порядка полутора часов. Настолько сильно он переживал за свой «срыв» на Кацуки. В конечном итоге, сдавшись и усевшись на кровать, Мидория пытался собраться с мыслями. Итак. За три месяца, или чуть меньше, не было слышно никаких криков, даже в плотную подойдя к комнате Бакуго, но за это время состояние парня было хуже обычного. Недавно замеченная изолента на щеке говорила о том, что, возможно, Кацуки действительно с её помощью старался как-то заглушить вырывавшиеся из груди вопли. А ещё сверху навалилась та тренировка, на которой он не заметил булыжник, летящий ему в голову, и происшествие в комнате буквально три часа назад. Картина стала собираться воедино. Мысли Изуку прервали какие-то звуки. Они явно были довольно-таки далеко от академии, но, если прислушаться, доходили до неё. Вообще, их можно было заметить только максимально сосредоточившись или сидя в полной тишине. Убрав руки от лица и пристальнее стараясь разобрать откуда это всё доносилось, Мидория встал с кровати и отдёрнул шторы. Где-то в дали, порядка семи километров, виднелись взрывы. Они хаотичной чередой были сосредоточены в одном месте. Это странно… В такое время, да ещё и рядом с академией. Почему учителя бездействуют? Или же это просто шалости детей, которые хотят показать силу на каком-нибудь булыжнике и продемонстрировать таким образом свою крутость? Прямо как Каччан в детстве… «Возможно ли, что это его рук дело?», - вдруг всплыла мысль. В этом можно убедиться, если просто сходить к нему в комнату и проверить. Недолго думая, Изуку отправился на вылазку. Свет в общежитии ещё горел, в холле была тьма народу. Стараясь не привлекать к себе внимание, Деку тихо-мирно бродил по верхнему этажу и, завидев недавно сломанную Киришимой дверь, тихо открыл её с внутренней стороны и просочился внутрь. «Что я творю?! Это ведь проникновение…» Но это нужно было сделать во благо Кацуки. Да, как бы странно это не звучало, но Изуку должен был что-то предпринять. Не включая свет, парень подсветил себе путь при помощи причуды. Опустив взгляд на пол, он прищурился и во что-то всматривался. Что это за коричневое пятно на линолеуме? Опустившись на корточки, Деку стал присматриваться пристальнее. Похоже толи на впитавшийся соевый соус, толи на что-то ещё, но его мучали сомнения. Взяв на заметку пятно, он поднялся и принялся шерстить по комнате дальше. На очереди была прикроватная тумбочка. Где же может ещё храниться самое необходимое? Стараясь максимально тихо выдвинуть ящик, Изуку стал огладывать вещи. Наклейки, зарядка для телефона, влажные салфетки и какая-то самодельная трубка с мягким поролоном внутри, блокнот и скетчбук. «Не знал, что он рисует» А ведь Кацу и на самом деле не рисовал до недавнего времени. Достав блокнот, Деку открыл его и мельком провёл взглядом по записям за последние дни. «Этот чёртов мозгоправ всё несёт свою чушь про медитацию или вроде того, но последний его совет был, наверное, единственным адекватным за все эти три месяца. Если действительно попробовать сделать это, то, возможно, всё более-менее встанет на свои места. Хоть когда-то мне удастся спокойно провести ночь». О чём шла речь? Что ему нужно сделать, чтобы всё пришло в норму? Мидория перелистнул на страницу вперёд и обнаружил, что больше записей нет. Предыдущая была обозначена вчерашним числом, а это означало, что сегодня он не успел ничего оставить. Толи ему не хватило времени, толи сил, ведь сегодня произошло достаточно много событий. Больше не листая блокнот, Деку аккуратно положил его на место и полез за скетчбуком. Ему было до жути интересно, что именно рисовал Кацуки, но, с другой стороны, понимал, что рисунки – состояние души человека. И порой не стоит без обоюдного согласия соваться туда. Но этот случай был особенным. Поколебавшись некоторое время, Мидория всё-таки заглянул внутрь… и ужаснулся. На когда-то белых страницах всё было заштриховано плотным слоем простого карандаша. Вырисовывались какие-то странные и пугающие силуэты, смысл и состояние которых нельзя было понять с первого взгляда. Пролистнув несколько страниц, он обнаружил свой портрет. «Каччан?.. Что же ты сейчас чувствуешь?.. И зачем здесь мой рисунок, если ты ненавидишь меня?» Вглядываясь в портрет, Изуку понял, что он был нарисован с любовью. Да, пусть линии были достаточно неуверенными, а тени и вовсе располагались в неуместных местах, но зато это было искренне. Мидория в очередной раз удивился с какой любовью был создана эта зарисовка. Чтобы даже неуклюже перенести на лист желаемый объект, нужно в какой-то степени его полюбить. Не станешь же рисовать то, что тебя не привлекает? На лице Изуку проскользнул румянец. Рисунок и впрямь получился достаточно милым, но, перелистнув эту страницу, следующий пугал своим страшным содержанием. На нём изображён лежавший на коленях первого лица Мидория с синяками и ранами. Жуткие разрывы уродовали тело на груди и руках, с головы плотной алой дорожкой простилалась запечённая кровь. И детализация этого рисунка не осталась без внимания: все раны были нанесены, словно их изучали весьма долгое время. В какой-то степени Мидория ужаснулся. Вот это, оказывается, воображение у Бакуго. Даже странно. И почему здесь, весь в крови и смертельных ранах, изображён именно он?.. Закрыв скетчбук, не желая дальше лесть без разрешения не в своё дело, Деку аккуратно вернул его на место и решил уходить из комнаты. В какой-то степени эта вылазка в малой степени дала понять, что Кацуки действительно переживает сложные времена. А ещё эти рисунки… Даже не знаешь что и думать. Возможно, портрет перед последним рисунком служил шаблоном для изображения смерти ненавистного человека?.. Вернувшись к себе, парень какое-то время порассуждал о сегодняшнем дне, а затем отправился в кровать, но сон не шёл. Те картинки из скетчбука всё крутились в голове, не давая покоя. Зачем Каччану рисовать его? И почему он был весь в крови? Какое-то тайное желание убить или же?..

15 После очередной бессонной ночи, утром Бакуго отправился на занятия весь уставший. Тело невероятно ломило, а голова вообще отказывалась хоть как-то переваривать информацию. Всю ночь он вяло замаскировал результат своей вчерашней вылазки, но мало что изменилось. Большие раны приходилось прятать пластырем или бинтами, а мелкие оставлять так, ведь не будет же он мазать всё тело тональным кремом. Он что, девчонка какая-то? Измотанный физически и морально, Кацу, на удивление, пришёл вовремя и кое-как дополз до своего места. В кабинете уже была бОльшая часть ребят. Кинув портфель на пол и сев на стул, он упёрся лбом в парту, тяжело дыша. Такое у него происходило крайне редко, но на этот раз всё было действительно хреново. Киришима и Денки, только что вошедшие в класс, заметили парня и радостно поприветствовали его: - Бакуго! Доброе утро! Что, уже с утра сам не свой? Ответа не последовало. Подумать только, уже с самого утра на него сыпалась гора вопросов, причём совершенно бестолковых. Блондин оставался в том же положении. Каминари, приглядевшись к парню, воскликнул: - Ой, что это с тобой? Не отошёл после вчерашнего? И что это у тебя за ссадины? Тишина. Это явно давало понять, что Кацуки совершенно не до них. Ему всё уже опостылело. Денки уже хотел было продолжить придираться к другу, но Эйджиро остановил его. Он, подойдя к парню поближе, положил руку ему на спину и аккуратно спросил: - Что случилось? Может, в медпункт? Если нужно, я помогу. Вздохнув чересчур громко, Бакуго лишь положил голову на бок, позволяя себе увидеть одноклассника. По лицу было видно, что ему действительно не здоровилось. Взгляд был такой уставший, что самому Красному Бунтарю стало не по себе. - Дерьмоволосый… - это слово еле-еле вырвалось из горла, - пожалуйста, не лезь. Киришима грустно посмотрел на него и продолжил: - Я же вижу, что тебе реально хреново. На это как-то повлиял вчерашний переполох? - Перестань… Эйджиро понял, что сейчас к парню лучше не лезть, и отстранился от него, погладив по спине. Денки хотел было что-то сказать, но Киришима отрицательно помотал головой и, взяв под руку, повёл их к своим местам. Спустя какое-то время в класс вошёл Мидория. Как всегда, в самом начале он осматривал присутствующих и думал кто ещё должен подойти. После быстрого анализа он обратил внимание на Бакуго. Тот всё упирался лбом в парту и дышал, будто стараясь успокоиться. Изуку прошёл мимо него и сел за своё место. Доставая учебники, он косился на сидящего перед ним парня. «Что-то сегодня он совсем не в духе…» Прозвенел звонок. Спустя 2-3 минуты в класс вошёл Айзава. Ученики поприветствовали его, встав из-за своих парт, кроме одного. Блондин даже не заметил прихода учителя. Джиро, соседка по парте с правой стороны, хотела было встряхнуть его, тем самым дав понять, что необходимо поздороваться с преподавателем, но Айзава остановил её отрицательным кивком. Девушка сразу убрала руку со спины парня, а затем вместе со всем классом села на своё место. - Доброе утро, ребята. Сегодня мы с вами должны разобрать следующую тему: «Спасение людей в условиях наводнения». Всех прошу отнестись к этому серьёзно и… Он не закончил свою мысль, так как внезапный грохот прервал его на полуслове и заставил весь класс удивлённо оглядываться по сторонам. Айзава, недолго думая, подбежал поближе к окну и стал вглядываться. Где-то в центре города произошёл взрыв, вероятно, спланированный злодеями. Нахмурившись, учитель повернулся к классу и отдал приказ: - Надевайте свои геройские костюмы и собирайтесь перед входом в академию. Там вас буду ждать я и Цементос, после мы поделим вас на группы и распределим обязанности. Если это будет несчастный случай, то задание будет одним, но в случае со стычкой со злодеями все вы получите другую цель. Все всё поняли? Ребята одновременно ответили согласием. Им представился ещё один шанс показать, на что они способны. Бакуго, кое-как поднявшись с места, уже собирался идти в раздевалку, но его остановил учитель. - Ты остаёшься, - произнёс Айзава. Какое-то мгновение Кацуки переваривал полученную информацию, но после взбрыкнул: - С чего это? - Ты сам прекрасно понимаешь. Твоё состояние не позволяет тебе быстро и рационально мыслить, а на поле боя это одно из составляющих победы. - Вы думаете, что я действительно буду ровно сидеть, в то время как Вы и мои одноклассники в какой-то степени рискуют жизнями? - От тебя не будет там никакого проку, ты ведь это осознаёшь, но не хочешь признавать. И на самом деле Бакуго всё знал. Сейчас он не способен ни на что, кроме как не мешаться под ногами, но гордость не давала покоя. Даже если учитель запретит, он всё равно тайком прокрадётся и сделает по-своему. Вдохнув, он направился в сторону выхода, провожаемый взглядом Айзавы. Раздевалка находилась по левую сторону от класса, а спуск к общежитию с правой. Кацу пошёл именно туда. Когда ученик скрылся за дверью, мужчина побежал в учительскую.

16 Переодевшись и спустившись в указанное место, Айзава распределил класс на три группы и дал каждой своё задание. Были поставлены следующие задачи: команда А проводит эвакуацию людей, команда B обеспечивает прикрытие вышеуказанной группе, команда С отвозит пострадавших в больницу неподалёку. Всё-таки это был террористический акт, спланированный злодеями. Без труда запомнив указания, все ученики вместе с преподавателями направились в горячую точку. На этот раз погром в центре города устроила довольно-таки большая и серьёзная группа злодеев. Масштаб разрушений был более серьёзным, чем ожидали герои: всё вокруг в радиусе двух километров было разрушено; многоэтажные здания были на волоске от крушения; водоканал подорван, отчего на некоторых улицах произошло затопление. На место происшествия уже прибыли высококвалифицированные герои, битва начинала набирать обороты. Ученикам специально дали задачу по эвакуации гражданских, так как старшие переживали за них. Боевые навыки можно наработать достаточно быстро, если усердно работать, а вот для спасения людей была необходима продолжительная практика. Мидория оказался в команде В, которая состояла из: Киришимы, Денки, Оджиро, Джиро и Тодороки. Такое распределение обеспечивало хорошее прикрытия для групп А и С. Изуку и Джиро отбивали летящие со стороны сражения обломки бетона, а остальные ребята работали с той многочисленной, но слабой частью злодеев, которая пыталась сломать строй профессиональных героев. Те, у кого было оружие, безжалостно тратили патроны на юных студентов ЮЭЙ, но ледяная стена Тодороки прекрасно обеспечила защиту. При помощи укрепления Киришима устранял представителей рукопашного боя, а Денки добивал их электрическим током. Так же Оджиро при помощи боевых искусств и разящего на повал хвоста облегчал задачу с обороной. Джиро благодаря своим усилителям звука блокировала подходы со стороны. Всё шло, как по маслу. Но в какой-то момент увеличение количества врага начало напрягать. Ребята еле успевали отражать атаку противника, стараясь обеспечить прикрытие остальным группам. - Мидория, сзади! – прокричал Тодороки, который в это время при помощи льда обездвиживал своих «зверинцев» И действительно, позади них небольшая кучка злодеев прорвалась к разрушенному зданию, в котором проводилась эвакуация. Изуку, недолго думая, отправился им наперерез, но его остановила другая группа неприятелей и преградила путь. Деку при помощи 8% покрытия сразил нападавших, но откуда ни возьмись злодеи накинулись на него снова и большим количеством. «Да откуда их столько?!» Но вдруг прозвучали громкие взрывы. Мидория не успел прийти в себя, как уже шайка была разгромлена. Рядом с ним приземлился Бакуго. - Каччан?! Что ты здесь делаешь? Тебя же не было на распределении! - Заткнись и разберись с ними, - он указал на подбегающую к зданию группу, - а я пока помогу остальным. Изуку не успел сообразить что к чему, а блондин уже направился к остальным. С одной стороны, Деку был рад, что Бакуго подключился к сражению, но эта вялость его движений и уставший вид беспокоили его. Но времени на анализ не было, поскольку злодеи уже практически подобрались к месту эвакуации. Мидория рванулся туда. Ребята, отбивающие атаку на передовой, начали подстраиваться под темп и эффективнее сражаться, а появление Кацу лишь улучшило обстановку. - Бакуго! – воскликнул Киришима. – Почему тебя не было возле академии? - А тебе не должно быть похер? – огрызнулся взрывокиллер. – Вы, отбросы, почти не справляетесь с поставленной задачей, поэтому должны радоваться подкреплению. - А никто и не говорит, что мы против! – обиженно ответил Каминари. – Просто это странно, что… Он не успел договорить, так как очередная шайка набросилась на него. Услышав испуганный рёв «батарейки», Бакуго сразу направился на помощь, но вдруг в глазах всё поблекло, а тело начало слабеть. «Возьми себя в руки, чёртов слабак!» Невзирая на неожиданное помутнение, Кацуки всё же помог Денки отбиться от злодеев. Подорвав их, парень приземлился рядом с шокером, потирая виски. - Не зевай и займись, наконец, делом. - Перестань! И вообще, с тобой всё нормально? Вид у тебя какой-то блёклый… - Ты прослушал то, что я тебе сказал! Займитесь этими, я возьму верхние позиции. Каминари хотел было возразить, но не успел, так как блондин уже подлетел к крыше двухэтажного здания и, кое-как оценив обстановку, с не совсем ясным умом принялся блокировать пути подхода злодеев. Всё-таки отдых – чертовски важная штука.

17 Мидория сразил подошедшую к зданию группу и решил поинтересоваться как проходит эвакуация. Спустившись к ребятам, которые отвечали за спасение людей, парень, отдышавшись, спросил: - Урарака-сан, как у вас обстоят дела? - Деку-кун, всё, на удивление, хорошо. Эвакуация проходит довольно быстро, а команде С даже приходится в какой-то степени ждать, пока мы не расчистим завалы. Больница, в которую они переносят народ, находится на границе повреждённых территорий (то бишь 2 км) и, к счастью, ещё действует. «Как же хорошо!» - Замечательно! Но, раз третья группа сидит без дела, пусть два-три человека подключатся к расчистке. Так вы справитесь ещё быстрее, да и не все так сильно устанут. - Хорошо! После этого Изуку вернулся к своей команде. Кацуки пока не было видно, но, скорее всего, ерундой он не занимался. Деку подключился к дальнейшему сражению. А злодеи всё не собирались отступать. Если сейчас у ребят сложилась такая обстановка со слабым звеном противника, то страшно представить, что творится у про-героев. Все выкладывались на полную, и Бакуго это видел. «Чёрт, нельзя отставать от них, а я уже хуже выжитого лимона!» Решив как следует помочь своим товарищам, Кацуки, увидев в дали приближающихся злодеев, которым не было числа, задумал застать их врасплох. Команда В старалась из последних сил сдержать натиск противника, но не тут-то было. Та группа, которую завидел Бакуго, пыталась окружить студентов со всех сторон. Заметив, что всех загоняют в западню, на какой-то момент Мидория запаниковал, но, увидев Кацу, который сидел на крыше, как-то немного расслабился. «Наверняка пытается что-то придумать» И так было на самом деле. Когда-то давно классу 1А пришла мысль при помощи жестов обозначать свои атаки. Это было хорошим способом переговоров в сложной ситуации, когда слова явно не помогли бы, а, возможно, и вовсе навредили. Каждый придумал для своего приёма определённый символ, который с легкостью можно было повторить. Кацуки с крыши наблюдал за окружёнными одноклассниками, и как хорошо, что лицо Тодороки находилось практически напротив него. Бакуго привлёк внимание парня и при помощи его жеста показал, что Шото необходимо создать ледяной купол вокруг ребят и поддерживать его в таком состоянии, чтобы он смог защитить их от взрыва из его гренадёрских наручей (огромные гранаты на предплечьях Бакуго). Тодороки, едва заметно кивнув, стал ждать. Кацу, сняв с руки свою экипировку, отсчитывал 3 секунды до начала контратаки, показывая это двумордому при помощи своей причуды: сначала 3 маленьких одновременных взрыва, затем 2, а после и 1. Когда время истекло, Шото в одно мгновение создал над собой и одноклассниками высокий купол изо льда, края которого превратились в острые шипы; в оставшемся пространством над ними он сделал дополнительные слои, которые выдержали бы даже самый сильный удар Бакуго. Блондин в свою очередь снял чеку с одной из двух имеющихся гранат и, спрыгнув с крыши, кинул её в самый центр только что созданного творения. - Сдохни!!! Прогремел невероятных размеров взрыв. После того, как рассеялся дым, от злодеев остались только разбросанные тела в радиусе десяти метров от купола. Пока что это была самая масштабная атака противника, но далеко не последняя. Бакуго лежал на земле, пытаясь прийти в себя. Он не совсем удачно приземлился на землю. Приоткрыв глаза и посмотрев по сторонам, а затем приняв сидячее положение, заметил, что его левая нога изогнута под неестественным углом в районе икры. «Чёрт, сломал!» Но боли он пока что не чувствовал из-за бушевавшего в крови адреналина. Осмотрев всё вокруг себя, он увидел, что ледяное творение метров 7 в высоту стояло на своём месте, а внутри него доносились ритмичные удары. Когда одна из стенок была пробита насквозь, из неё вышел довольный Киришима в своём затвердевшем состоянии, а затем и все участники команды В. - Отличный план, - сказал Тодороки, подойдя к сидевшему уже на бетонном блоке Кацуки. – Правда, я не все жесты смог разобрать. С крыши второго этажа сложно что-либо увидеть. - Главное, что ты понял суть, двумордый. Все целы? Ребята осмотрели себя, обнаружив лишь несколько синяков и ссадин, но это мелочи. Джиро всё это время вертелась вокруг себя, сосредоточившись. - Что такое? – спросил у неё Каминари. - Что-то не так. И я слышу какие-то стоны. И действительно. В кучке стояло лишь 6 человек, хотя в команде насчитывалось теперь 7. Девушка, ткнув наушник в землю, стала усерднее прислушиваться. В стороне ледяного купола слышалось очень тяжелое дыхание, периодически сопровождающееся стонами. Указав на него, ребята пошли в ту сторону, и Бакуго, прихрамывая, вместе с ними. В ледяном творении было темно, свет проходил только через отверстие, сделанное Киришимой, и то в нём сейчас стояли ребята. Подойдя к этой дырке, они стали вглядываться и прислушиваться. Источник звука находился внутри. Тодороки создал огонь, тем самым осветив помещение. На земле в самой дальней части, стоя на коленях, находился Изуку. Голова была опущена, дыхание рваное и частое, на пол что-то капало. Это была кровь. В момент создания ледяного купола в местах соприкосновения с землёй образовались огромные шипы. Ребята находились практически в самом центре, в то время как Деку на его границе. Один из таких наростов проткнул тело с левой стороны живота, пробив в нём дыру диаметром 5 сантиметров. - Мидория!!! Все одновременно подбежали у нему, не зная что предпринять. Они облепили его со всех сторон, рьяно обсуждая что делать с раной. Один Бакуго остался стоять в проёме, широко раскрыв глаза. «Что… чёрт возьми… происходит?..» -… Деку!!! Невзирая на боль в ноге, он, прихрамывая, подбежал к нему, раскидывая ребят по сторонам. Боясь прикоснуться к нему, чтобы не причинить лишнюю боль, он сел перед ним на колени. - Что нам с ним делать?! – на панике спросил Каминари. Кацу, ничего не ответив и даже не выслушав предложения остальных, резким рывком взял Изуку на руки, отчего послышался душераздирающий крик боли. Он поднял его так, что голова Мидории оказалась по левую сторону от него, чтобы шип лишний раз не причинял невыносимую муку. Несмотря ни на кого и ни на что, Бакуго побежал в сторону здания, в котором проводилось спасение людей. Одноклассникам ничего не оставалось делать, кроме как проводить парня взглядом и продолжить оборону, поскольку злодеи вновь начали приближаться к зоне эвакуации.

18 Бакуго никогда раньше не развивал такую скорость. Несмотря на сильную слабость и боль в сломанной ноге, он нёсся во все тяжкие. В голове было лишь: «Деку, дыши! Пожалуйста, только дыши!!!» Кровь заполонила всю левую часть костюма, а ледяной шип пока что оставался на своём месте. Он уже начал слегка подтаивать, от чего вода перекрасилась в алый цвет и начала активнее распространяться. Деку шипел от боли, держась за кровоточащую рану. - Деку, только дыши! Осталось недолго!.. Бакуго на это надеялся. Он молился, чтобы госпиталь ещё работал, и он успел принести туда Мидорию живым. - Каччан, остановись… - вдруг негромко сказал Деку. Эти слова были сказаны очень тихо, но Кацуки всё равно услышал их. - Ты рехнулся?! Тебе надо как можно быстрее попасть в больницу! - Если ты сделаешь всё быстро, то всё будет нормально. И как быть? Здесь каждая минута на счету, но, несмотря на это, Бакуго свернул на ближайшую улицу. Найдя подходящее место, чтобы можно было посадить Изуку, парень прислонил его к стене и быстро спросил: - Деку, давай быстрее! Чего случилось? Пусть в помутнённом, но Деку был в сознании. Он поднял взгляд на Кацуки и ответил вопросом на вопрос: - Каччан, почему ты вчера кричал? Что тебе снилось? «Да он совсем рехнулся?!» - Деку, блядь, сейчас не время для таких вопросов!!! Ты совсем что ли… Он не успел договорить, поскольку Изуку положил руку с окровавленной на ней перчаткой на губы Кацуки, чтобы остановить поток панических криков, и сказал: - Я видел рисунки в скетчбуке… Что это значило? Ты хотел, чтобы я умер?.. Каждое слово приходилось произносить с невероятным усилием. Вдруг глаза Бакуго широко раскрылись, в них читался тотальный страх, наполненный ужасом и отчаянием. Сердце бешено колотилось в груди, тело трясло. Было просто невыносимо дышать, поскольку каждых вздох, казалось, мог разорвать его изнутри. «Что он несёт?!» - Как ты мог такое подумать?! – взревел он. – Все мои кошмары были наполнены смертью дорогого мне человека! И им был ты, чёрт возьми!!! Каждую ночь я боялся засыпать и вновь увидеть изуродованного тебя, потому что в твоей смерти был виновен лишь я! Всё это время я заклеивал рот изолентой, лишь бы никто не услышал мои крики, а вчера я забыл об этой чёртовой хрени! И прямо сейчас, если я не отнесу тебя в госпиталь, то тот кошмар может стать реальностью, понимаешь?! И тогда в твоей смерти точно буду виноват лишь я!!! Изуку смотрел на него максимально расширенными глазами, которые можно было сделать в его состоянии. Иначе говоря, он был в шоке. Всё это время он думал, что Каччан его ненавидит и хочет, чтобы его вообще не существовало. Каждый ускоренный стук сердца отдавался жгущей болью, тем самым разнося адреналин по всему телу. Запрокинув голову назад, Мидория заплакал: - Ты… правда не считаешь, что я ни на что не годный?.. Я правда дорог тебе?.. Дрожащий голос Мидории выдавал толи невообразимую усталость, толи ужасное волнение, которое ещё заставляло его быть в сознании. «Ах ты мелкий!..» Слова застряли в горле, глаза бешено метались, не давая сосредоточиться. Тело сводило судорогой, пальцы собрались в кулаки, от которых исходили взрывы. Чтобы не терять время и без слов ответить на вопрос, Кацуки с жаром поцеловал Мидорию. Глаза блондина были закрыты, а обветренные губы буквально вцепились в раненного парня. Изуку же был просто в ступоре. Глаза, казалось, вот-вот выкатятся из орбит, с них градом стекают слёзы. Он думал, что это ему только снится, поскольку силы уже начали покидать его. Но даже если это сон, то он хотел бы навечно остаться в нём. Внутри обоих всё кипело. Не желая разрывать поцелуй, но понимая, что это необходимо, Кацуки освободил губы парня и взял того на руки. Вдруг шип выскользнул из тела Мидории, оставив на своём месте смертельную для человека дыру, через которую стремительным потоком стекала кровь. Изуку старался сдержать крик от пронзившей его боли, но ничего не вышло и громко закричал. Ценная жидкость стремительно покидала организм, отчего голова начала затуманиваться ещё больше. Деку слабел на глазах. «ЧЁРТ!!!»

19

Повествование идёт от лица Мидории Неужели это и правда произошло? Действительно ли Каччан не считает меня полным ничтожеством и ни на что не способным? Я не могу в это поверить. Но тот поцелуй ведь можно считать весомым доказательством того, что я действительно ему дорог. Обычно ненавистных людей не целуют с такой страстью. Да, это была именно страсть. Я чувствовал, что Каччан не хотел, чтобы она заканчивалася. И, честно признаться, если бы не рана, мы остались бы в таком положении ещё надолго. Какие же у него горячие губы… Когда это произошло, то ужасное ощущение на пробитом насквозь месте на момент улетучилась, а на её место пришли облегчение и то странное чувство в районе сердца, как будто что-то тёплое согревало душу. Как мне кажется, в этом есть какая-то малая часть боли, но она не значит совершенно ничего по сравнению с тем наслаждением, которое ещё остаётся на некоторое время. Мы уже почти у места эвакуации? Так быстро? Нет, прошло не так много времени, просто мои силы на исходе. Ещё немного, и я отключусь. Что он говорит? Не закрывать глаза и быть с ним? Прости, Каччан, я стараюсь изо всех сил, которые у меня ещё остались, но это бессмысленно. Я бы с великим удовольствием выполнил твою просьбу не только на данный момент, но и вообще на остаток своей, возможно, короткой жизни, но сейчас она неосуществима. Прости… Я действительно хочу её осуществить, но… Как бы странно это не выглядело, но я хочу послушать его сердце. Пусть это не совсем уместно, учитывая ситуацию, но я сделаю это. Боже, какое же оно сильное. И быстрое. Каждый удар разносится так, словно оно вот-вот выпрыгнет. И ведь дело не в беге, правда? Ты боишься. Каччан, прошу тебя, успокойся и остановись. Я хочу насладиться этим стуком в полной мере и так долго, насколько хватит моего сознательного пребывания здесь. Каччан, пожалуйста…

Повествование идёт от лица автора Ему не удалось закончить свою мысль, так как веки стали чересчур тяжёлыми, а желание отдохнуть невыносимым.

20

Повествование идёт от лица Кацуки Деку, пожалуйста, потерпи! Осталось немного! - Только не закрывай глаза! Будь здесь, со мной! Я должен успеть… Я просто обязан! До здания оставалось уже не далеко, но он уже отключается. Пожалуйста, только не это! Пусть это будет очередной кошмар, от которого я проснусь весь в холодном поту и с залепленным ртом, но пусть это будет просто кошмар! Тело не слушается. Нога адски болит, но, чёрт тебя дери, терпи! Сейчас у тебя на руках слабеет то самое дорогое и единственное во всей твоей никчёмной жизни. Он, чтобы ты понимал, умирает!!! Беги и не ной! Слушай каждый рваный вдох и выдох, но лишь бы он только был! Полквартала, каких-то жалких полквартала! Чёрт, я его не донесу до больницы, я просто не успею… Стоп, Иида! Дальше я передам его Ииде, он быстрее меня и справится с этой задачей лучше! Лишь бы он вовремя донести его до госпиталя… Он… закрыл глаза? Деку, не смей. Не оставляй меня! Если ты и впрямь это сделаешь, то я отправлюсь за тобой, клянусь! Просто потерпи ещё несколько минут, и всё будет хорошо!

Повествование идёт от лица автора Со своим зданием команда А только что закончила. Они уже хотели перейти на другой объект, но Мина завидела бегущего сюда Бакуго. - Ребята, кто это у него на руках? Участники группы повернулись в сторону приближавшегося парня. Они пытались рассмотреть пострадавшего, но им это удалось только после того, как Кацуки подбежал к ним. - Деку-кун?! Что с ним?! – воскликнула Урарака. - Где Иида?! – не отвечая на вопрос девушки, взревел блондин. - Он только недавно выбежал из госпиталя за новой партией пострадавших, - вставил Серо. - Долго ему бежать от него? - Если будет использовать максимум, то минуты 3. - Быстро звони ему! Пусть пулей мчится сюда и забирает Деку! Но пользоваться телефоном не пришлось. Иида только что вернулся из больницы и был готов брать новых пострадавших. Бакуго, расталкивая остальных, подошёл к нему и отдал ему Изуку. - Мидория?! Что с ним? Сколько крови он уже… - Заткнись и как можно быстрее отнеси его в госпиталь! Отключился он недавно, ещё дышит, но тянуть резину вообще не стоит. Понял меня?! – начал паниковать Кацуки. Без лишних промедлений, Тенья включил свои ускорители и на максимальной для него скорости отправился в необходимую сторону. Бакуго, будто стараясь его догнать, пробежал за Иидой порядка двадцати метров, но затем остановился, ещё какое-то время смотря ему вслед и молясь про себя, чтобы он успел. С глаз градом начали стекать слёзы.

21 Злодеи в скором времени были повержены. Про.герои старались изо всех сил, лишь бы максимально быстро устранить опасность, исходившую от террористов. После объявления о захвате противника, студенты ЮЭЙ принялись дальше помогать эвакуировать раненых. Если посчитать урон, нанесённый ученикам академии, то получится следующее: трое раненных и один тяжело раненный. Бакуго был госпитализирован почти сразу после объявления вместе с Аоямой и Яойрозу. И у всех было ничего серьёзнее перелома. Но вот у Мидории… После прибытия в больницу и наложения гипса, Кацу спросил на ресепшене о недавно поступившем в реанимацию парне с зелёными кудрявыми волосами. Девушка попросила санитара провести его к операционной, где Мидории зашивали рану. Всё это время он сидел, словно на иголках. Народу в коридоре было более, чем достаточно. Ещё бы, ведь это ближайшая к месту происшествия работающая больница. Несмотря на шум, Кацуки всё никак не мог успокоиться. Мысль о том, что за этой дверью медики борются за жизнь Деку, наводила на него небывалый страх. Руки трясло; в груди сердце не давало делать абсолютно ничего, даже спокойно дышать; голова на фоне недосыпа и сильного переутомления отказывалась работать. Вдруг к парню подошёл маленький старик, прихрамывающий на правую ногу. - Бакуго Кацуки. Нарушение сна, обусловленное кошмарами, - протянул он. – А ведь я ждал тебя на последнем пропущенном тобой сеансе. Неужели до Кацу только сейчас дошло, что он находился именно в той больнице, в которой проходил лечение у психиатра?! - Мне было не до Ваших лекций о медитации, уж простите. - Опять ты за оскорбления принялся… А вот и зря. На последнем приёме я бы дал тебе то, чего ты ждал все эти три месяца. На последнем? Точно! Курс лечения закончился буквально вчера, чёрт тебя дери… - И что же такое вы хотели не отдать? - А вот этого ты никогда не узнаешь. Надо было приходить. «Да чтоб тебя! Надоел со своими загадками!» Кацуки промолчал, а доктор лишь уселся рядом с ним. - Сдаётся мне, за все свои похождения ко мне ты так ничего и не понял… - К чему это Вы клоните? - К тому, что как был упёртым бараном, так им и остался. - Вообще-то Вы должны были мне помочь избавиться от кошмаров, а не от меня самого. - Вот я и говорю, что ничего ты не взял на заметку после сеансов. Разговор был бессмыслен. Одни загадки и ничего больше… Сейчас ему было совершенно не до нотаций мозгоправа и тем более не до обвинений в его адрес. Повисла неловкая тишина. Только сейчас до психиатра дошло, что они сидят возле операционной. - За этой дверью сейчас твой знакомый? Сознание Бакуго вот-вот отключится из-за пережитого, но он решил, что не уснёт до тех пор, пока не узнает, что с Деку. Только спустя несколько секунд до него дошло, что сидящий рядом с ним старик о чём-то его спросил. - Повторите вопрос. - Понятно, уходишь в Нирвану. Кто за этой дверью? - Если сказать прямо, то причина моих кошмаров, в смерти которого буду виноват лишь я. - Не думаю, что он умрёт. Если он сейчас в нашей больнице и именно в этой операционной, то даю гарантию в 90%, что всё будет в порядке. - Цену себе набиваете? - Отнюдь. Сколько тяжело раненных сюда привозили, и почти все выходили отсюда абсолютно здоровыми. «ПОЧТИ все»… Именно это и пугало. Кацу не стал ничего говорить на этот счёт, так как считал, что врачи здесь просто стараются до верху наполнить карманы. - Что ж, придётся мне навести тебя на одну мысль перед прощанием. - Уже уходите? – на самом деле он будет только рад этому. - Да. В отличии от тебя, я здесь работаю. Это то, что я хочу дать тебе напоследок. Но доктор не полез в карманы, чтобы что-то достать оттуда. Он лишь встал с пуфика и посмотрел из-за спины на уставшего парня. - Теперь ты понимаешь, что на твои сны влияет реальность? Бакуго еле-еле вообще мог воспринимать сейчас какие-либо звуки, на него накатывал сон, но этот вопрос он расслышал чётко. - Что вы имеете ввиду? - А что есть, то и имею. Пойми, что стараться изменить что-то тебе нужно не во сне или в фантазиях, а в реальности. Именно то, что происходит наяву, отражается на подсознании. Берёшь и делаешь, как говорится. Все события запоминаются, изменяются, а после вливаются в кошмар, который мешается, как бельмо на глазу. Предотвратишь что-то в реальности - избежишь этого в голове. Но это касается плохих событий. А вот если наполнишь жизнь какими-то радостями, пусть даже мелкими, и спать сразу станет проще. Иными словами: больше радуйся, находись в приятном тебе обществе, общайся и люби, и тогда в жизни даже сон может принести тебе счастье. Мораль сего монолога такова! Не дожидаясь какой-либо реакции, старик ушёл по коридору куда-то вдаль, оставив Кацуки в одиночестве. «Опять он за своё, но, может быть, он действительно прав? Что, если не просто бояться за Деку и трястись, как сучка, волнуясь из-за банального его присутствия, а просто взять и быть с ним рядом, защищать, то, возможно, всё изменится? Тот поцелуй, который я ему вручил буквально перед отключкой, был по-настоящему искренним. Что с моей, что с его стороны. Я чувствовал, как он не хотел отстраняться. Значит, это взаимно?.. Чёрт подери… Деку, прошу тебя, выжи…» Закончить мысль он так и не успел, поскольку сонливость окончательно взяла над ним верх.

22 Прошло 4 часа, но дверь за Кацу так и не открылась. Казалось, после пережитых событий и волнения, парню должны сниться просто худшие сны за весь период болезни, но, на удивление, этого не произошло. Он настолько устал, что даже мозг захотел сделать небольшой перерыв и позволить телу хоть немного отдохнуть. В какой-то момент из операционной, наконец-то, вышли два врача, которые что-то тихо обсуждали. Кое-где на их форме виднелись капельки крови Деку. Раз уж плотная ткань операционных халатов промокла до такой степени, что на одежде под ней остались алые пятна, то страшно представить сколько крови потерял преемник Всемогущего. Завидев спящего на пуфике Бакуго, хирурги почти бесшумно закрыли тяжёлую дверь операционной, стараясь не шуметь. Они сразу поняли, что это тот студент из ЮЭЙ, о котором предупреждал их психиатр, и, вспомнив его историю, оставили его дальше отдыхать. Всё-таки он пережил слишком много всего, поэтому ему действительно нужно было поспать. Врачи старались пройти мимо него максимально тихо, чтобы не нарушить хрупкий покой, а затем скрылись за больничным пролётом. Кацуки продолжал сопеть на пуфике, наслаждаясь каждым коротким мгновением сна без грёз.

23 Что-то сильно щекотало нос, какая-то плотная ткань. Приоткрыв глаза, блондин увидел перед собой пышный зад девушки-уборщицы в школьной юбке. На какой-то момент он просто офигел от происходящего (хотя это ещё мягко сказано), но, поняв что к чему, сморщил лицо и плавно отодвинулся поближе к стене, стараясь не шуметь лишний раз. Когда она отошла примерно на метр, Кацуки сел на пуфик и грубо спросил: - Который час? От неожиданности девушка со шваброй в руках коротко взвизгнула и подпрыгнула на месте. Повернувшись к парню, она, тяжело дыша от испуга, ответила: - П-примерно три ночи. Чёрт, и сколько же он здесь провалялся?! Кацу даже толком и не помнил во сколько началась перепалка со злодеями, поэтому здраво посчитать длительность сна не получилось. Но он явно был в отключке дольше двенадцати часов. - В операционной кто-то есть? - Рабочий день закончился где-то в 8. Поэтому большинство палат, в том числе и врачебных, закрыто. Раздражённо вздохнув, Кацу попрыгал по безлюдному коридору в сторону ресепшена, так как сломанная нога не давала нормально передвигаться. Не могла же операция длиться так долго, что даже после окончания рабочего дня врачи боролись за его жизнь? Хотя, возможно, это действительно были профессионалы, для которых пациент важнее всего?.. Но, честно говоря, верилось с трудом. Допрыгав до ресепшена, Бакуго не обнаружил за ней никого, а звонка на стойке не было. Он раздражённо «подошёл» к карте плана больницы возле вестибюля и начал искать кабинет, в котором мог бы быть хоть один человек из персонала. Но это оказалось лишним, так как именно в этот момент главврач проводил обход, и, завидев посетителя, подошёл к нему. - Вам чем-нибудь помочь? - Где сейчас парень с зелёными волосами? Я не знаю сколько длилась операция, но он поступил ближе к обеду. - Вот это Вы спросили… Секунду. Главврач подошёл к стойке регистрации, на которой стоял больничный компьютер, и спросил: - Как его зовут? - Мидория Изуку, студент 1 курса академии ЮЭЙ. - Место учёбы мне не нужно. Итак, Мидория, Мидория… - он начал рыскать глазами по монитору. Казалось, время тянулось слишком медленно. В голове всё перемешалось от волнения. Лишь одна мысль о том, что Деку сейчас может находиться в отделении морга, наводила на парня невообразимую панику. «Да сколько же можно?! Почему ты так долго копаешься?!» - Ми… Мидория Изуку! Нашёл. Так, сейчас он на третьем этажа в реанимации. Поступил в тяжёлом состоянии: внутренние органы левого подреберья чуть ли не превратились в фарш, также была задета брюшная аорта, но хирурги вовремя успели её зашить. Ещё бы минут 5, и помощь врачей ему уже не потребовалась. - И когда можно будет его увидеть? – дрожащим голосом спросил Бакуго. - Некоторые палаты реанимации обустроены таким образом, что на пациента можно видеть через специальное окно. Он как раз в такой. - Где она находится?! – в голосе слышалось максимальное нетерпение. - Так, успокойтесь и придите в себя. Я Вас провожу, а дежурный за Вами последит, чтобы ничего лишнего не удумали. И, да… Врач зашёл в подсобку возле ресепшена, достал оттуда костыли и вручил их блондину. - Так же будет удобнее, нежели прыгать между пролётами на одной ноге.

24 Казалось, что до третьего этажа они поднимались целую вечность. Чёрт, да как же здесь можно успокоиться, когда в голове столько мыслей, да и ситуация с каждой секундой для Кацуки накаляется! Ждать уже не было сил. Когда лифт приехал на нужный этаж, а двери медленно раздвигались, Бакуго, стараясь протиснуться в узкую щель, «летел» на максимальной для него на данный момент скорости. Главврач хотел было его остановить и вразумить, но видел, что парню нужно быстро, да что там, срочно увидеть друга. - Здесь налево, - сказал доктор и проследил, чтобы блондин вписался в поворот. С каждой секундой волнение буквально захватывало его, адреналин закипал в крови. Дойдя до нужной палаты, мужчина остановил Кацу: - Подождите здесь. Сейчас я поговорю с санитаром, а после Вас впустят. Парень молча кивнул. Главврач скрылся за белой дверью буквально на две минуты, но они тянулись так долго, что, казалось, возникновение Земли происходило и то быстрее. Закончив переговоры, дверь отворилась, пропуская посетителя вперёд. Теперь он никуда не спешил. В голове возникали возможные образы Деку просто в ужасном состоянии, которые не сравнились бы с самым жутким его кошмаром. Возле застеклённой стены стоял санитар, который следил за состоянием Мидории без продыху. Кацуки медленно, стараясь как можно тише, чтобы не потревожить Изуку (хотя это было ни к чему), вошёл в комнату… и ужаснулся. По ту сторону стены на реанимационной койке лежал он, Деку, весь истыканный трубками с левой стороны живота. Возле него висела капельница, через которую в вену вливалась донорская кровь. Аппарат искусственной вентиляции лёгких был подключен к нему, заставляя тело бороться за жизнь. Эндотрахеальная трубка доставляла в грудную клетку воздух, пытаясь помочь им заработать самостоятельно. Ритмичный, но слишком медленный, писк на мониторе пульсоксиметра отмерял сердцебиение парня. Кацуки ошарашенно смотрел туда, в палату, пытаясь осознать, что там действительно был Изуку, который при помощи медицинской аппаратуры пытался остаться здесь, в мире живых. Подойдя по ближе к стене, он положил правую руку, изуродованную десятисантиметровым разрывом, к стеклу, желая сквозь неё дотронуться до Мидории. Единственное, что ему сейчас было необходимо, - взять Деку за руку, тем самым показав, что он рядом и ждёт его возвращения. - Каковы прогнозы?.. – голос дрожал. - Операция была проведена успешно, но состояние не стабильное. Нужную группу мы подобрали, но он потерял слишком много крови. Ещё дня на два его точно будут держать здесь, а дальше посмотрим. - Остановки сердца не было?.. Санитар замолчал на некоторое время. - Один раз, но пульс быстро восстановился. Это было во время операции. Кацуки было страшно, как никогда раньше. Он упёрся лбом на стекло, закрыв глаза. - Можно мне подойти к нему? - Увы, это запрещено. В таком состоянии даже недолгий сквозняк опасен. Бакуго посмотрел на парня, и практически взмолился: - Пожалуйста… Лишь на минуту. Потом я уйду. Санитару пришла мысль, что, возможно, блондину очень дорог этот парень. Возможно, парень на реанимационной койке не переживёт эту ночь (мало ли что может произойти), поэтому санитар слегка приоткрыл дверь и кивнул в сторону койки. - Только минуту. И ни секунды больше. Кацуки кивнул и быстро подошёл к Деку. Звук от аппаратуры здесь оказался намного громче, нежели за стеклом. Датчики показывали на мониторе количество ударов сердца в минуту, которое сейчас составляло 43 стука. Бакуго, оставив костыли у кровати, сел на колени, несмотря на резкую боль в сломанной ноге. Он уткнулся лбом в холодную руку Мидории, а затем крепко сжал своими ладонями. «Изуку, пожалуйста, останься со мной…» В голове было пусто, и лишь одна вышеуказанная мысль, даже мольба, присутствовала в ней. Каждый редкий писк на приборе ударял в голову с невероятной силой. Просидев в таком положении до тех пор, пока санитар не указал на закончившееся время, Бакуго медленно встал, всё также крепко держа запястье Деку. Уже собравшись уходить, блондин вдруг остановился, повернулся с лежащему на койке парню и нежно поцеловал его в прохладный лоб, на краткий миг поделившись своим теплом. После он вышел из палаты, под конец поблагодарив стоящего рядом с дверью парня за понимание. Оставшись в коридоре совсем одним, Кацу пристроился на ближайший диванчик и стал ждать.

24 Ночь проходила долго, даже слишком. В сон уже не тянуло, так как он достаточно отдохнул за прошедшие сутки, да и сейчас не время для этого. Он сидел всё это время и ждал. Когда солнце начало появляться на горизонте, а рабочий персонал постепенно приниматься за своё обыденное дело, Кацуки всё сидел возле палаты, где лежал Изуку. Но вдруг, в какой-то момент, дверь резко открылась и из неё выбежал санитар, чтобы кого-то найти. Бакуго несколько напрягся, ведь на пустом месте, тем более в больнице, так никто не делает. Оказалось, что парень в белом халате искал именно его. - Он очнулся! Сердце на мгновение замерло. Кацу быстро допрыгал до застеклённой, чтобы хоть секунду посмотреть на Мидорию, удостовериться в реальности происходящего. - А как Вы… - начал было Бакуго разговор с санитаром, но тот прервал его. - Юки. Меня зовут Юки. И да, давай на «ты», ты ненамного младше меня. Я понял, что уходить ты не стал. Он ведь тебе очень дорог, да? Он пришёл в себя где-то минуты 3 назад, но, на удивление, выглядит бодрее, чем мы предполагали. И действительно. Казалось, после потери такого количества крови он должен был проваляться без сознания минимум неделю, но нет. Пульс пришёл в норму, отражаясь на мониторе цифрой 64. Это хороший знак. - Показатели улучшаются, так что здесь он задержится уже ненадолго. Думаю, где-то пол дня наблюдений и, если всё будет в норме, его можно переводить в обычную палату. Изуку начал оглядываться по сторонам в поисках санитара. Завидев Кацуки через стекло, сонный взгляд немного прояснился и на лице отразилась слабая, но уверенная улыбка. Бакуго, у которого на глазах стояли слёзы, широко улыбнулся, давая понять, что он несказанно рад его видеть. - Мне можно к нему подойти? - Извини парень, но… - Я Бакуго. - Бакуго, чтобы убедиться наверняка, нужно подождать. Сейчас лучше не стоит никого к нему пускать, так как сам прекрасно понимаешь, что всё в момент может измениться. Поэтому подожди ещё буквально денёк, и тогда можешь хоть ночевать у него в палате. Хотя, нет. Этого делать явно не стоит. Блондин едва заметно улыбнулся, а Юки направился за стеклянную дверь, предварительно обработав руки антисептиком, и начал что-то рассказывать Деку. Скорее всего, в скором времени они будут снимать аппарат искусственной вентиляции лёгких. Санитар бросил на Бакуго взгляд, в котором читалась просьба выйти из палаты. Тот кивнул и направился в коридор, а ещё через три минуты в дверь вошли двое врачей.

25 Спустя пять часов, Мидория уже лежал в одиночной палате на втором этаже. Удивительно то, что он действительно быстро приходил в норму. Бакуго всё безвылазно сидел в больнице и ждал, когда же его впустят, чтобы навестить его. В итоге по прошествии ещё двух часов врач дал добро на посещение. Кацу, зайдя в палату, увидел Изуку в больничном халате, с капельницей в левой руке и с кислородной маской на лице. Всё-таки нужно было подстраховаться на всякий случай. - Ну что, Деку, нравится так людей пугать? – пошутил Бакуго, хотя по его серьёзному виду распознать вопрос как шутку было сложно. - Привет, Каччан, - вяло ответил Мидория, но он явно был рад встрече с ним. - Как себя чувствуешь? - Всё хорошо, но тянет спать. Врачи говорят, что недели через две меня выпишут. - Две недели… - повторил Кацуки. Нависла неловкая тишина. И что теперь? О чём они будут говорить оставшееся время? Блондин так хотел увидеть Деку и поговорить с ним, но сейчас слова будто застряли в горле и не хотели выходить. - Каччан?.. - М? - То, что ты говорил тогда, было правдой? Он имеет ввиду тот срыв, когда он пытался как можно быстрее донести его до больницы? Чёрт возьми… - Подтверждать что-то словами или повторять второй раз я не буду, но, раз я тогда сказал это, значит это действительно так. Но я хотел бы сказать вот ещё что… Изуку немного заволновался, что и отразилось на мониторе пульсоксиметра. Бакуго опустил голову и продолжил: - Прости меня за тот удар в травмпункте, да и вообще за всё. В течение этих месяцев я, по совету доктора, собирался с мыслью, чтобы всё тебе выложить. А когда ты спросил, почему я просто не могу рассказать о переживаниях на душе, просто не смог. Знал ведь, что мои проблемы никому не нужны, да и просить о помощи не привык. Но после того случая я действительно испугался. Боялся, что в один момент потеряю тебя. И если ещё пять минут, то это бы осуществилось. В тот момент меня накрыла такая паника, и я вспомнил все свои кошмары, в которых ты лежал весь в крови из-за меня. Пусть ты и чёртов задрот, но объяснить то чувство, которое притягивает к тебе и не даёт покоя, я не могу. Просто не могу. Я хочу, чтобы ты был со мной и никуда больше не уходил! Я… Мысль прервалась, всё трясло. Ему было безумно страшно. Слёзы на глазах и паника не давали закончить начатое, всхлипы всё чаще слышались из забитого носа. Бакуго пытался успокоиться, но ничего не получилось. Это было слишком сложно в такой момент, но вдруг прохладная рука прошлась по сырым щекам Кацуки, и всё застыло: глаза расширились, дыхание замерло. Парень поднял зарёванное лицо и увидел перед собой улыбающегося Изуку, у которого также, как и у него самого, с глаз градом стекали слёзы, а губы под кислородной маской слабо растянулись в улыбку. - Ты серьёзно считаешь, что твои проблемы никого не волнуют? Не знаю, как остальные, но я вечно готов слушать твои рассказы, переживания и мысли, лишь бы ты был со мной, прямо как сейчас. Как бы наивно это сейчас не звучало, но не хочу отпускать тебя и не отдавать никому!.. Пульс у обоих сейчас просто зашкаливал, правда это было видно лишь у Деку, поскольку подключенные к телу датчики выдавали на экране любые изменения в состоянии. Цифра на мониторе перевалила уже за 110 ударов, отчего пикающий звук не давал покоя. Кацуки одним движением сорвал подключенные к Изуку провода, считавшие пульс, и подался вперёд, к тянувшимся к шее блондина прохладным рукам Мидории. Бакуго аккуратно и невысоко подхватил парня под спину и заключил в сильные объятья, которые запросто могли переломать три ребра одновременно, но никому до этого не было дело. Оба слишком переволновались и уже не обращали внимание на громко орущую сплошную линию на экране пульсоксимера, которая предостерегала об остановке сердца. Пусть Деку прострелила сильная боль в левом боку, но всё это было мелочью. Сейчас ему нужен был только Каччан, только его сильные руки и зарёванное лицо, только он и никто больше. Парням было абсолютно наплевать на пищащую аппаратуру, ведь сейчас происходило нечто важное для них обоих. Деку, спустя несколько лет невзаимной (как ему казалось) симпатии, окончательно убедился в том, что объект его обожания чувствует тоже самое, что и он сам, а может даже больше. А Бакуго в свою очередь, пройдя три бессонных месяца и сильное ранение дорогого человека, смог найти того самого и, наверное, единственного, кто мог выслушать в любой момент и быть с ним рядом. Пусть то недавнее испытание было слишком опасным, но оно помогло им понять нечто важное. Услышав тревожный писк прибора, мимо проходящие врачи мигом завернули в палату, чтобы помочь пациенту, но это оказалось лишним, ведь никто не умер. Медицинские работники поливали Кацуки всеми имеющимися «добрыми» словами. Они разлучили парней и принялись подсоединять к Изуку оторванные провода и проверять те, что ещё были на месте. Как-то Бакуго даже услышал угрозу в свой адрес: «Если Вы ещё раз вытворите что-то подобное, то не стоит ждать разрешения на дальнейшие посещения». СтрашнА, аж жуть! Кацуки прогоняли из палаты, а тот в свою очередь смотрел на лежащего Изуку, который взглядом и едва заметной улыбкой провожал его. Блондин улыбнулся ему в ответ, игнорируя восклицания врача.