Ценности счастья

      Посидев ещё не много за столом. Лера с Давидом начали незаметно для себя зевать. Тогда было принято убирать всё со стола. Дети с радостью помогали носить посуду на кухню. А потом, взяв свои подарочки, надевали шапки с куртками. И попрощавшись, направлялись на выход.       Адриан после ухода гостей, пожелав спокойно ночи, отправился к себе. Не много пообщавшись с друзьями по видео звонку, лег спать. Ведь уже сегодня поздно вечером они пойдут на ночной сеанс катка, надо хорошенько выспаться.       Габриэль с Натали спать не собирались. Сидели напротив камина пили чай. А в три часа ночи целовались под омелой, и шли спать.       28 декабря вполне обычное выходное утро после Рождества. Всё бы ничего, если бы не звонок мобильного телефона в 7.40. Габриэль нехотя потянулся к тумбочке, взяв сначала очки, а потом ответил на звонок. — Здравствуйте, Габриэль Агрест. Меня зовут Люк Дамен, я из центра «К…» — Здравствуйте. — Ровно, и не много бодро проговорил. — Нам нужно, чтобы вы приехали на опознание… — Габриэль резко двинул свободной рукой в сторону спящей Натали, и аккуратно коснулся её руки. Затем начал вспоминать о вчерашнем дне, что он сам заходил в комнату к Адриану и желал хороших снов. Значит они дома. И живы. — Лайона Агреста.       Закончив, Дамен замолчал. Габриэль, услышав имя отца, тяжело выдохнул, все мысли окружающие его до этого исчезли. Появилась знакомая тоска, и печаль. — Габриэль Агрест, Вам будет удобно приехать после двенадцати? — Спокойно спросил голос на том конце провода. — Да. — Холодно ответил. — Хорошо, спасибо, будем Вас ожидать. До свидания. — Люк Дамен отключился, не дав Габриэлю сказать. Дамен выдохнул, тяжело ему говорить людям такие вещи.       Габриэль, снял очки и безразлично, вместе с телефоном, положил на тумбочку. И лёг обратно в постель, уставившись в потолок. Внутри его бушевала буря эмоции.       Абель Агрест с сыном подали заявление: «Пропавший без вести» много лет назад, через две недели, после семнадцатилетние Габриэля. Лайон как обычно ушёл утром на работу, и не вернулся вечером, и по следующие дни тоже. Абель слабо предполагала, что он остался ночевать у приятеля. Тревогу забили, когда на второй день позвонили с работы, узнать: «Придёт ли сегодня Лайон Агрест?». Габриэль помнил, когда Абель несколько секунд молчала, сдержано сказала: «Пропал», и положила трубку. Через полчаса они были уже в отделе. Там она не проронила ни слезинки. Слёзы градом полились, как только они переступили порог дома, поздно вечером. Габриэль никогда не видел её такой подавленной. Хотя сам был не спокоен. И переживал вместе с ней. А потом время начало идти очень быстро и тяжело. Весну сменяло лето. Именно летом Абель начала постепенно уходить головой в театр. Закрывая боль, и потерю. А в глазах всегда оставался грустный блеск. Абель радовало только общение с зрителями. А главной радостью стало знакомство с девушкой сына.       Первые года три их оповещали обо всех зацепках. А потом хотели закрывать дело, бессмысленно было его продолжать. В итоге оставили в «нераскрытых делах». Но Агрест уже не раз рассуждали, что лучше бы они знали, жив он или нет. Живёт с другими людьми, или за пределами города. Они хотя бы знали, что с ним. Габриэль всё также помогает матери материально и эмоционально. У них есть частые разговоры о тех временах, когда он был с ними.       Габриэлю хотелось бы увидеть отца снова, и поговорить, выговориться. Лайон считался лучшим советчиком не только на работе, но и в округе, всегда советовал что-то хорошее, и умел поддержать. Ему очень нужен был совет и сам отец, когда он расставался с Натали. По особым причинам. Как-то в итоге они остались друзьями. Ему бы не помещала поддержка после смерти Эмили, когда Адриан нуждался в отцовском внимании. Пострадав, Габриэль, вернулся в жизнь сына. А сильнейшая поддержка нужна была, когда Натали слегла, с болезнью. Тогда руки опускались сами, а нужно было работать, и приглядывать за Адрианом. Мама пыталась помогать, но в театре были проблемы, уходили актёры. Абель часто приезжать не могла. Врачи не давали прогноза. Одни разводили руками, другие пытались вылечить. Габриэль каждый вечер допоздна искал, читал, о лучших клиниках, и врачах. А утром первым делом звонил им. Он помнил, как Адриан переживал, и иногда плакал. И ежедневно бежал со школы, в спальню к Натали, где и проводил весь оставшийся вечер, и ночь. А Натали всегда слабо или бодро улыбалась.       Тяжёлые моменты настали, когда Натали теряла контроль над собой, пока Адриан в школе. Ноги стали отказывать, а успокоительное делало только хуже. Тогда Габриэль от злости и разбил флакон об стену. После этого они оба начали пить мятный и зелёный чай. Он тоже стал проводить много времени в её комнате, с ней. И уходил только по приходу Адриана.       Габриэль был очень благодарен той единственной клинике, которая вылечила её. Реабилитация была не самой лёгкой. Ей приходилось учиться ходить, заново. Габриэль с Адрианом помогали, как могли. Каждому новому шагу радовались втроём.       А теперь Габриэль очень бы хотел рассказать отцу о скором пополнении. Его отец всегда говорил ему, что ему нужен внук и внучка. Теперь они есть, а его нет.       Под нахлынувшие воспоминания, и размышления, Габриэль незаметно уснул.       А ровно в 10 часов был подъём. Расписание очень хорошо сбилось, за несколько дней. Завтрак в пол одиннадцатого. А потом дела. «По делам», Габриэль уходил под прожигающий взгляд Натали. Этот взгляд смягчил только поцелуй.       Смотря на дорогу, он снова размышлял. Они познакомились осенью того года, когда пропал его отец. Как-то на разговорах по душам он рассказал ей всю историю с отцом. Она знала, что поиски продолжаются, посей день, о его ночных разговорах, как он переживает, и что он всегда всё расскажет ей.       Доехав до центра «К…». Он спокойно вошёл в высокое здание, поднялся на лифте на нужный этаж. Прошёл к месту, где сидел дежурный. — Здравствуйте, скажите своё имя, фамилию. — Спокойно проговорила, полная женщина, не поднимая глаз. — Здравствуйте. Габриэль Агрест. — Хорошо, минуточку. — Потянулась рукой к телефону, и набрала несколько цифр, — Люк Дамен к Вам пришли.       К Габриэлю подошёл мужчина, с тёмными волосами, и в тёмно синем костюме. Поздоровавшись, попросил пройти за ним. Оставив пальто в кабинете Дамена. Агрест последовал за ним. — Это не он. — Тяжело выдохнув, произнёс Габриэль. — Хорошо, пройдёмте обратно ко мне в кабинет, для подписания бумаг.       Мотнув головой в знак согласия, покинул комнату. Оказавшись за дверями, он глубоко вдохнул, и выдохнул, это не он. Сердце возвращалось в свой темп. Было какое-то облегчение.       Проходя мимо стойки дежурного, услышал краткую речь: — Карл, звони миссис Айс, которая подавала заявление два года назад...       Быстро подписав какие-то бумаги. Габриэль покинул здание. Он был здесь не первый раз. Сколько раз он приезжал сюда, и каждый раз видел не Его. Волновался, идя по коридору, или подписывая бумаги. Это очень выматывает. Габриэль в какой-то записной книжке записывал, «число месяц год», после посещения центра «К…». И там достаточно много дат.       Конечно, возращение домой было через круглосуточный магазин на углу, где его уже не плохо так знали продавцы. Купив прозрачную коробку клубники, он отправился к особняку.       Дома его ждала обиженная Натали. Но получив ласку и клубнику примирение состоялось. А уже за обедом он рассказал ей, куда ездил. — …и это снова был не он, — огорчённо произнёс Габриэль, положив вилку на тарелку, и отодвинул в сторону.       Натали положила свою ладонь на его руку, и переплела пальцы. — Я устал Натали, устал от мелких надежд, от веры. Это тяжело. Но мама почти смирилась. — Габриэль, почти не считается что окончательно. И ты помнишь что надежда… — Умирает последней. Но это уже перебор. — Тяжело выдохнув, замолчал. Натали печально вздохнула, и положила переплетённые пальцы рук, себе на живот. В тот момент, когда малышка уже вовсю активничала. И только тогда она увидела лёгкую улыбку Габриэля.       В это время Черныш пообедав, растянулся на стуле рядом с Натали, и задремал. Адриан, после приезда отца, не поев убежал с друзьями на каток. И вернулся, конечно же, поздно.