Простые разговоры

— Знаешь, есть одна такая игра… Мой друг Макс со стандартным умным выражением лица пытается что-то мне втолковать. Макс вообще любит поговорить, поэтому, при всей его замечательности, к десятому крайне развернутому предложению я начинаю терять нить повествования и отключаюсь от разговора, представляя на месте собеседника большого такого попугая. У попугая на деле не такой уж и богатый словарный запас, поскольку с равным промежутком времени в его речь вкрадываются бесконечные ряды: «Кофе, кофе, кофе, сигареты, дерьмовый мир». Как-то я ему честно сказала об этом, на что Макс почему-то совсем не обиделся. Пока я не затыкаю уши и делаю более или менее понимающее лицо, говорил он, от меня больше ничего и не требуется. Каков наглец. — В которую ты хочешь со мной поиграть, — продолжила за него я, вспоминая знаменитый ужастик, — Спасибо, я еще морально не готова к такому повороту событий. Макс — настоящий кладезь безумных идей, до исполнения которых у него никогда не доходят руки. Ему легко говорить, он у нас взрослый и состоявшийся мужчина, возраст которого стремится к тридцати, если уже не перевалил за эту цифру, а не студентка, живущая с родителями. Он спокойно может сказать, что жизнь — говно, и на него не посмотрят, как на ненормального или, что еще хуже, на «плохого мальчика». Может, конечно, и посмотрит, но он пропустит это мимо ушей, потому что живет в другом мире. И иногда мне кажется, что это совсем не метафора. — Прости, если я тебя разочаровываю, — ухмыльнулся этот невыносимый болтун, доставая свою очередную вонючую сигарету и нахально раскуривая ее прямо мне в лицо. Знает же, что я всего пару недель назад носилась по городу, пропагандируя здоровый образ жизни, а теперь развлекается, поглядывая на стоящую передо мной бутылочку с колой, — Но эта игра несколько более гуманна, чем ты могла себе представить. — Да? Жалость-то какая. А я надеялась, что хоть сейчас смогу передать бабушке, что она была права насчет общения со странными и слишком взрослыми мужчинами. — О да, — расплывается в довольной улыбке Макс, — Я такой. Милый и замечательный, даже не завел тебя в темный переулок и не изнасиловал. Да зачем меня насиловать? Я и так души не чаю в этом сумасбродном идиоте, который немного скрашивает мои серые, нет, не будни, выходные. Показывать это явно я, впрочем, пока не собираюсь. — Спасибо тебе, добрый человек, — шутливо кланяюсь я, заслужив очередную одобрительную улыбку. Максу нравится, когда я так подстраиваюсь под его манеру общения. Более того, я стала замечать, что начала разговаривать так и с другими. Да уж, заразный парень. — Так вот, игра, — продолжил он, выдув очередной клуб дыма, — Нужно выбрать точку, место, в которое ты привыкла постоянно ходить. — Допустим. У меня не такой большой выбор, так что давай институт. — Да, не слишком оригинально. Расскажи, как ты обычно до него добираешься? Я на миг задумалась, поскольку давно перестала обращать на дорогу хоть какое-то внимание, и маршрут уже стерся из головы. — Ну… — протянула я, невольно морщась от долетевшего до меня дыма, — Я сажусь в автобус, еду до метро, потом полчаса трясусь в вагоне, пересаживаясь по дороге, а потом… Макс резко взмахнул руками, будто отгораживаясь от меня, и затряс головой. — Грешные Магистры! — я никогда не понимала, откуда он вообще взял это выражение, но могла поверить, что подцепил в одной из этих слишком умных для меня книжек, — Как ты еще не свихнулась? Автобус! Метро! Оживленные улицы! Метро! — Люди, знакомые, земля, планета, — ехидно продолжила его цепочку я, — И да, ты два раза назвал метро. — Потому что метро — это двойное зло, — с совершенно серьезным выражением лица ответил мой собеседник, — Надо быть либо безумцем, либо бесчувственным чурбаном, чтобы спокойно путешествовать посреди этого людского месива, — Макс морщится, явно представив огромный рукастый кусок мяса, а то и фарша. Я, по крайней мере, представила. — Выбирай подходящий вариант сам, — буркнула я, обидевшись за метро. Оно же не виновато, что там так много людей. Да и что я могу с этим поделать, я не волшебница, людей силой мысли с лица земли не стираю. — Итак, — продолжил этот невыносимый тип, — Смысл игры в том, чтобы найти как можно больше новых маршрутов от дома до института. Если не заблудилась по дороге и добралась — молодец, ты победила! Главное, не ходить по одним и тем же улицам. Я не выдержала и рассмеялась. — Да ты издеваешься, — ответила я, — Будто у меня есть на подобное время! Я пока так пройдусь, часа два угрохаю, институт-то на другом конце города. Нет уж, я не согласна. Но даже сейчас Макс не выглядит обиженным. Черт побери, да можно хоть как-то задеть этого парня? Он что, железный? Однако он тут же все объясняет. — Ты сама не захотела поменять точку, выбрав, например, магазин через остановку, — лукаво подмигнул он, — Так что не шуми, все равно я не поверю в твои отговорки. Я резко встала, пронзив его хмурым взглядом. Вот же ж… Догадливый тип! — Да иди ты, Макс. — Уже бегу. *** — А когда я шла по мосту, увидела девушку, вылезающую из реки, представляешь? В сентябре месяце! Посреди города! — Нимфа или русалка, не иначе. Я, раскрасневшись, делилась своими впечатлениями. Макс, будто вообще не сходя с прошлого раза с места, благодушно и, в то же время, озорно улыбался, довольный своим достижением. — А они существуют? — Нет, конечно, но ты продолжай, продолжай. — А потом я попала в лес. Да-да, и не смотри так на меня, у меня все в порядке с ориентированием. Просто там был какой-то огромный парк, в котором должны водиться дикие маньяки. Я их искала, искала, да так ни один и не вылез. — Видать, совсем дикие, к людям не приученные. — Не иначе. А потом я нашла огромный каштан и минут пятнадцать нарезала вокруг него круги, думая, чем бы сбить хоть один. — Лес, река, каштаны… Ты точно по этому городу, а не по деревне путешествовала? Я рассмеялась, легко и радостно: — Я и сама не ожидала, что у нас столько растительности. Хотя, может, это моя личная заслуга. Глаза Макса сверкнули, будто он обрадовался моей неожиданно верной догадке, но решил промолчать. Ладно, я из него еще все вытрясу. Никуда он от меня не денется. — А потом я совершенно случайно оказалась около своей детской зубной клиники. Помнится, я никак не могла запомнить название улицы, на которой она находилась, и часто проезжала мимо. Я даже не думала, что она вообще где-то в этом районе. Мой собеседник усмехнулся, отмечая про себя что-то. Я, кажется, прошла какой-то безумно важный тест и теперь могла рассчитывать на подарок. Интересно, мне полагается конфетка или что-то более ценное? Хочу… Даже не знаю, можно две конфетки. — Но самое удивительное — это мосты, — добавила я, мечтательно глядя в окно, — Когда над тобой пролетают чайки, а рядом ползут авточерепахи, — так шутливо я обзывала машины, стоящие в пробке, — И, будто наплевав на все законы, пахнет не дымом или бензином, а морем. Морем, понимаешь? Понимает. По нему видно, что он понимает, да еще как. — Так ты довольна, — констатировал Макс, осматривая меня. А что, по мне не видно, что я довольна похлеще слона и сейчас самолично пойду летать от радости? По всему выходит, что видно, Макс прямо-таки выглядит, как наставник, только что закончивший обучение одного из самых трудных учеников. Мне хотелось бы еще что-то рассказать другу, но время не ждет. Как же мне иногда не хватает машины для его торможения или волшебных часов, на худой конец. К сожалению, у нас тут пока такого не придумали, приходится довольствоваться тем, что есть. Ничем, то есть. — Знаешь, — тихо проговорила я, отводя взгляд, — В следующий раз я найду новый мост, а потом заберусь на первый попавшийся дуб. — Не забудь это как-то запечатлеть, — советует мой собеседник, — А то твой старый друг очень хочет это узреть хотя бы на картинке. — Всенепременно. Это у нас с ним вместо скучных благодарностей. Простое спасибо здесь было бы слишком пошлым, и это понимаем мы оба. Я несмело улыбнулась ему, получив в ответ такую же улыбку и вновь попрощалась. И закрыла книгу.