The King

Король не будет выставлен дураком, ни мужчиной, ни женщиной, особенно его женщиной. Он даже не мог смотреть на нее, когда она тихо всхлипывала в его руках, мокрые слезы падали на его пальцы, наказывающим образом обвившие ее узкую талию. Энн знала, что рассердила его, убежав, подвергнув себя опасности, став жертвой его главного врага. Конечно, Конг пошел за ней, преследуя ее по запаху и крошечным следам в грязи. Она нашлась как раз вовремя: перед тем как ее бы навсегда отняли у него одним столкновением острых зубов. Тогда Энн выбрала его, медленно отступая назад под его ноги, выбирая его защиту вместо судьбы быть растерзанной огромным ящером. Он знал, что битва будет кровавой. Ему нужно было, чтобы она была кровавой, чтобы как-то успокоить ярость внутри себя, грозившая разорвать ее на части за мысль, что она может его бросить. Сражение длилось дольше, чем ему хотелось бы, но оно остудило большую часть его гнева, осталось лишь раздражение, когда он медленно перевел взгляд на дрожащую фигуру. Она упала на колени, всхлипывая, когда примат потянулся к ней, взял ее в свою большую руку и понес обратно, откуда они пришли. Конг нес ее домой, где ей и место. Девушка не переставала плакать всю обратную дорогу, разжигая угли его едва сдерживаемой ярости, его ноздри раздувались, когда он пытался сохранить самообладание, но с каждым ее воплем он чувствовал, что уже на грани. Как только они вернулись в жилище, он стянул с нее платье, почувствовав слюну Тирекса. Вонь чужого хищника на его собственности заставляла рычать. Если бы он тогда не убил зверя, то сделал бы это сразу же, как только почувствовал этот запах на ее теле. Он заменил его своим - облизывая ее обнаженное тело своим шершавым языком, не обращая внимания на ее визги отвращения, несколько стонов удовольствия и на руки, что постоянно пытались оттолкнуть его. Удовлетворенный тем, что его «послание» полностью покрывает ее, Конг думал о том, как стоит ее наказать. Нельзя было допустить, чтобы она думала, что он будет терпеть подобное поведение от кого-либо. Девушка должна была узнать, что его подданные не покидают его по своей воле, обычно он устает от них, съедает их или убивает. Как он мог заставить ее понять, что она полностью в его власти, что она приходит и уходит по его желанию, и ни секундой раньше? Он смотрел на нее, пожирая глазами ее осунувшееся лицо. Она действительно была очень красива, слишком светлая для его темного лица. Красавица для чудовища. Когда Конг почувствовал, как его член дернулся под ним, у него возникла идея. Примат взял свой твердеющий орган в другую руку, поглаживая его между пальцами, пока мысленный образ сформировывался в голове. Он услышал вздох, когда опустил ее между своих раскинутых бедер. Энн оказалась лицом к лицу с его большим членом, который увеличился более чем в пять ее собственных размеров, пока Конг ласкал его. Большим пальцам размазывал соки, начавшие вытекать из кончика, и, глядя на свою пленницу, которая уставилась на его орган со смесью ужаса и восхищения в кристально-голубых глазах, он почувствовал, как его член затвердел до боли, и понял – время пришло. Одним движением Конг подбросил девушку в воздух, поймав ее за лодыжку, и с усмешкой наблюдая за ее криками, опустил ее к своей крайней плоти. Зияющая пасть смотрела на нее в ожидании, когда она выскользнет из его хватки. Первыми его коснулись ее белокурые локоны, щекоча уретру, прежде чем ее голова проскользнула внутрь головки, заставляя его ноздри раздуваться от возбуждения, а грудь вздыматься. Он чувствовал, что уже на грани, и понимал, что нужно поторопиться. Примат ввел ее до упора, откинувшись назад, дыхание стало резким. Чувствуя, как она сопротивляется внутри него, член втягивал ее все глубже внутрь себя. Конг видел, как небольшая выпуклость на его органе медленно опускалась вниз, заставляя его удовлетворенно хрюкать. Он коснулся этой выпуклости и увидел, как та начала извиваться, вызвав у него ухмылку. Когда девушка оказалась у основания члена, проникая в круглый мешочек его гигантской мошонки, примат обратно взял в руки свое достоинство, начавшее пульсировать и не желавшее ждать больше ни минуты из-за ярости и возбуждения, закипавшие в нем. Конг думал о страхе, когда обнаружил, что она исчезла; О гневе, когда узнал, что она покинула его; О ярости, когда обнаружил, что другой хищник нацелился на нее, осмелившись взять то, что принадлежит ему. Вспомнил, как чужой запах окутывал ее тело, как он стирал его, заменяя своим собственным, обозначая ее как свою собственность, чтобы все джунгли это знали: Она. Была. Его. Он встал, ударил себя в грудь кулаком и с ревом выпустил свое семя на несколько метров вперед, изливая его на скалу и деревья снизу. Звук отразился от стен, испугав поднявшихся в воздух птиц и ищущих укрытие зверей. Примат откинулся на задницу, поглаживая свой размякший член между пальцами, прислонившись к внешней стороне жилища. Когда Конг убедился, что сперма полностью вышла, он схватил свою мошонку, проводя пальцам по сморщенному мешочку в поисках своей красавицы. Она нашлась быстро. Свернувшееся клубком, ее худощавое тело обольстительно дрожало, заставляя его член снова подрагивать от возбуждения. Примат фыркнул, похлопывая ее внутри своих яиц, прежде чем уронить их на землю, чувствуя вибрации ее писка, эхом отдающиеся от стенок органа самым восхитительным образом. Он решил, что она останется там на несколько следующих дней, вынужденная думать о том, что она сделала и кому перешла дорогу. Только когда Конг почувствует, что девушка действительно усвоила урок и полностью подчинится ему, он освободит ее из этой тюрьмы. Приняв сидячее положение, он повернул голову в сторону заходящего солнца, поднял руку над головой, опуская ветку бамбука, и тут в его животе поселился новый, но знакомый голод. Конг окинул взглядом остров, его глаза смотрели на цвета, окрашивающие его королевство в яркие оттенки розового и оранжевого. Хорошо быть Королем.