***
Порой казалось, что Лиза видела намного больше, чем все вместе взятые. Ее пронзительный взгляд буквально проедает тебя изнутри и добирается до твоих самых сокровенных мыслей. Обычно люди, поддаваясь ее ауре, сдавались и переставали лгать, иногда они приходили к ведьме самостоятельно и раскрывали свои сердца, и, вместо того, чтобы идти в собор — шли в библиотеку. Она всегда найдет, что сказать, всегда может дать совет, благодаря своей мудрости. Но на Кейе ее чары явно барахлили, ведь заставить Альбериха раскрыться было почти невозможно. Он был тем самым человеком, что скрывался от своих же чувств, да и других к ним тоже не подпускал. Он прятал все, что только можно за улыбкой и шутками, доводя людей своим вольготным поведением. Но Лизе не нужна была его искренность, она никогда не спрашивала, а Кейя никогда не говорил, но оба знали, что женщина знает о нем все. Кейя просто знал, что может ей довериться, но никогда этого не делал. Лиза же терпеливо ждала момента, когда Кейя придет к ней с поличным и долго-долго будет рассказывать о том, что его так душит. Но сейчас Лиза была непривычно беспокойна. В последнее время Кейя начал перерабатывать. Это случилось настолько внезапно, что ведьма не знала, что так повлияло на него, и как ему помочь. По докладу одного из стражников, всю ночь перед тем днем из окон его кабинета горел свет. На следующий же день, рано утром, Альберих появился на пороге кабинета Джинн и запросил новое поручение. И еще одно, когда вернулся несколько часов спустя. Сама Магистр рассказала библиотекарше об этом лишь на следующий день, когда после еще двух выполненных поручений, на которые он отправился в одиночку, Капитан кавалерии вызвался на ночной обход. Услышав об этом, Минчи сразу направилась к кабинету Альбериха. Подойдя к двери, она поинтересовалась у стражника: -Капитан на месте? -Капитан Кейя? Нет, пару часов назад отправился на еще одно задание, — задумавшись, ответил тот. -А поконкретнее? -Вроде, страж руин на Пике Буревестника. Женщина решила остаться в кабинете Кейи и дождаться его возвращения. За время ожидания она немного остудила свой пыл. Обычно непоколебимая ведьма была сильно обеспокоена и не знала, с чего начать. Она видела его состояние, но никак не могла узнать причину, ведь Кейя пресекал все разговоры о его чувствах на корню. За ним нужен был глаз да глаз, Кейя порой бывает слишком безответственным, несмотря на то, что является отличным воином. Вернулся «герой» только через два часа. Буквально ввалившись в кабинет, мужчина замер, не ожидая увидеть здесь кого-то посреди ночи. -Ого! Лиза, как поживаешь? Давно тут? Извини, задержался чутка, — Кейя непринужденно хохотнул, не переставая тараторить и улыбаться. Даже тусклый свет настольной лампы, что единственная освещала кабинет, давал возможность разглядеть, как плохо выглядел Альберих: костюм местами порвался и был запачкан в грязи, а сам мужчина еле стоял на ногах, весь измотанный и потрепанный. Лиза молчала. По ее поджатым губам Кейя понял, что он в чем-то оплошал, она делала так всегда, когда злилась. -Ты был на задании, — прохладно заметила она. -Проблема в этом? — Альберих не совсем ее понял, да и не особо желал, ведь он очень устал, сейчас он хотел лишь прилечь на стоящий рядом диван. -Проблема в том, что это уже пятое задание за два дня, Кейя, — спокойно ответила Лиза, но во всем ее теле чувствовалось напряжение. — Ты хочешь мне о чем-нибудь рассказать? Кейя устало смотрел в лицо ведьме, и начинал чувствовать легкое раздражение. Жутко хотелось отдохнуть, голова болела и отказывалась функционировать, а препираться с Лизой тем более не было никакого желания. Обычно она не была столь настойчива, сохраняя приемлемое расстояние и не настаивая. Он не сделал ничего плохого, просто работал. Много. В надежде перестать думать о том, что его преследует последние дни. Хотелось наивно надеяться, что Лиза спустит это на тормозах. Ему не нужна была ничья забота, ничьи нравоучения. Он вполне сможет справиться сам, он делает все то, как считает нужным, а слушать кого-то и вовсе не желает. Он не остановится. -Я знаю, ты думаешь, что можешь справиться со всем сам, — настойчиво начинает Лиза, будто читая его мысли, — но это необязательно. Я не надеюсь, что ты прислушаешься ко мне, просто не хочу дожидаться момента, когда станет слишком поздно. -Не станет. -Кейя… -Пожалуйста, — Капитан прикрыл глаза, — Лиза. Больше Минчи в тот день ничего ему не сказала.***
Этим утром Дилюк встал раньше обычного. Ему нужно было проверить доставленный товар в кладовых, а также зайти к Лизе в штаб Ордо Фавониус. Джинн сказала, что у нее есть списки торговых путей в Ли Юэ, которые ему нужны. Обычно, в такое раннее время библиотека пуста. Войдя, Дилюк не увидел ни души, лишь орды пыли, мечущихся под лучами света. Внезапно, из-под стойки показался фиолетовый колпак, а затем и сама библиотекарша. -Доброе утро, Лиза, — негромко позвал женщину Рагнвиндр. -Доброе-доброе, дорогой, — суетливо проговорила она и вновь ушла вниз с головой под стойку. -Я не вовремя? -Нет, что ты, проходи, — донесся голос из-под стола. Дилюк неспешно прошелся по холлу, огляделся: с его ухода здесь почти ничего не изменилось, хотя молодой человек старался приходить в штаб как можно реже. -Подожди чуток, я найду для тебя карту через пару минут, — голос женщины был глухим, как будто она держала что-то непомерно тяжелое. -Вам помочь? — Дилюк заглянул за стойку и помог Лизе вытащить действительно огромный и тяжелый фолиант. Корешок книги знаменовал «Психология человеческого разума». — Решили податься в психологию? -Что ты, дорогой, — посмеялась Лиза, отряхивая платье от пыли, — я просто хочу помочь одному человеку, он очень запутался. -Что же, почему вы решили помочь ему сами, а не отвести к профессионалам? — спросил Рагнвиндр с явным скепсисом в голосе. На это Лиза лишь снисходительно покачала головой. — Разве стоит помогать тому, кто не хочет принимать ничью помощь? По-моему, пока человек сам не захочет — ничего не произойдет. -Возможно, — голос ведьмы стал холоден и слегка печален, — но что если человек не понимает, что ему нужна помощь? Или если тот единственный человек, что может помочь ему — делать этого не станет? На какое-то время разговор затих. Дилюк плохо понимал чужие чувства. Сам он не был примером излишней эмоциональности, предпочитая вести себя сдержанно в любой ситуации, ведь не сложно оставаться всегда начеку, когда эмоции под контролем. Так было с самого детства: будь то, когда отец корпел над работой и ломал себе голову, или когда Кейя опять начинал реветь ни с чего. Ему бы книга по психологии явно не помешала. Мужчина не часто встречался с ведьмой, но даже ему в тот момент Лиза показалась чересчур обеспокоенной. Казалось, в любой момент она была готова сорваться с места и ринуться в бой. И Рагнвиндр вполне себе уверен, что эта воинственная женщина сумеет одержать верх в любом бою. -Понимаешь, Дилюк, — начала ведьма, цепко задерживаясь взглядом на лице красноволосого мужчины, — иногда так сложно удержать того, кто нам дорог, даже если он совсем рядом, под рукой. И спасти его тоже сложно. Ведь совсем не хочется проверять раньше времени, насколько глубоко он увяз в этой трясине. И можешь ли ты его удержать — тоже неизвестно, — Лиза присела на край столешницы и скрестила руки на груди, устало прикрывая веки. — Порой отталкиваешь человека, а он все надеется и ждет, тянется. А когда он уходит, не просто надолго, а навсегда, ты забываешь о всей причиненной им боли, но вспоминаешь о той, что причинил сам. Женщина явно многое перенесла в своей жизни, а все, о чем она говорила — были выученные ею уроки. Дилюк правда пытался понять. Ему казалось, что он не должен был это услышать, ведь они с Лизой не были так уж и близки. Находящиеся в библиотеке настолько погрузились в свои мысли, что удар двери о стену в полной тишине показался им оглушающим. -Что-то стряслось, Вуд? — поинтересовалась Лиза у вошедшего стражника. -Вы просили сообщить в отсутствии Магистра Джинн, если Капитан кавалерии запросит новое задание. -О, Архонты! — было последним, что сказала Лиза перед тем как молнией выбежать из библиотеки. Дилюк был слегка ошарашен произошедшим, но последовал за Минчи. Та, в свою очередь, довольно агрессивно распахнула дверь в кабинет Кейи. Дилюк хоть и был в другом конце коридора, но разговор их слышал превосходно. -Я просила тебя, Кейя! — возмущенно произнесла Лиза, уставившись на мужчину разгневанным взглядом, от которого вставали волосы на голове. — Всего неделю без нагрузок. Сколько дней прошло? Правильно — один! -Умоляю тебя, Лиза… -У нас много работы в штабе, почему бы тебе не заняться ею, я же не прошу тебя совсем без дела сидеть. -Все в порядке, пойми уже. Когда ты оставишь меня в покое? — огрызнулся в ответ Альберих. -Когда? — тут уже Лиза чуть не задохнулась от возмущения. — Когда ты пойдешь к лекарю и возьмешь больничный, или хотя бы поспишь больше пары часов! -Да чего ты, в самом деле! — голос Кейи казался совершенно обреченным, без привычной фамильярности. — Я в состоянии позаботиться о себе, благодарю. -Кей…вот же упрямый геовишап! Лиза вихрем вылетела из кабинета и, не терпящим возражений голосом, приказала стражнику: -Передайте всем отрядам и страже — не выпускать Капитана кавалерии из города и вернуть в штаб живым и, по возможности, целым! -Что у вас происходит? — Дилюк был мрачен, как никогда. Если Кейя наделает проблем в городе, то для него прибавится работы. -Ох, Дилюк! — Лиза будто и не услышала его вопроса и впилась в него горящим глазами. — Будь так добр, помоги вернуть Кейю в штаб. Это очень важно. -Только если узнаю, в чем дело, — непоколебимо ответил Рагнвиндр и скрестил руки на груди. -Он сбежал через окно, — спешно сказала женщина, но Дилюк так и не выяснил для себя полезной информации. -И? -Ладно, думаю, ты имеешь право знать. Буду кратка: неделю назад Кейя начал просить слишком много поручений вне города, причем отправлялся на них в одиночку. Я не стала его останавливать, но он все работал и работал! Пару дней назад он вернулся поздно вечером в штаб, весь потрепанный и израненный. И в ту же минуту потерял сознание прямо в кабинете Джинн. Он пролежал без сознания два дня, лекарь сказал, что измождение. В тот день он выполнил восемь заданий! Я даже не уверена, отдыхал ли он или ел. Я просила его отдыхать и не брать заданий, но он опять не прислушался ко мне. Я переживаю за него. Помоги мне, прошу. -А он все такой же упертый. С этими словами Дилюк развернулся и вышел из штаба Ордо Фавониус. Остановившись на ступеньках, он размышлял, нужно ли ему вообще в это ввязываться. С Кейей его связывало только общее прошлое, которое он пытался во что бы то не стало забыть. Названного брата он и правда старался стереть из своей жизни. Даже спустя годы, когда видел его в городе, все внутри вскипало от негодования и раздражения. В своих воспоминаниях он пытался помнить лишь плохое о нем, а в настоящем критиковал все его черты. Боль от предательства и непонимания алой птицей заполняло его до краев. Иногда он думал, не жалеет ли Кейя о том, что случилось по его вине? Не жалеет о их ссоре? Но он все смотрел на него издалека, смотрел и видел только его улыбку. «Не похоже, что ему больно» — вспыхивало каждый раз в сознании. Стоило ли мне принять его после произошедшего? «Довольно». «Уже поздно». В конце концов, Дилюк решил отпустить его. Он слишком долго его отталкивал, чтобы сейчас бежать на помощь. Ему нет дела до того, что Кейя доводит себя. Даже понимая, что Кейя сорвался в тот же день, что умер его отец много лет назад. Не мог же он винить себя в его смерти? Не мог же он тревожиться в этот день, так же, как и он сам? Был ли тот самый день худшим для них обоих? Дилюк так и не отправился искать его.***
Вернулся на Винокурню Рагнвиндр уже ближе к закату. Мужчина неспеша шел через лозы виноградников к своему поместью, давая промозглому ветру выдувать все горькие мысли из его головы. Шихх. Хлюп. Боньк. Красноволосый замер, прислушиваясь. Кроме мурашек по коже ветер принес с собой еле слышные звуки битвы. Недалеко от Винокурни, у реки, всегда обитали слаймы, но их было приемлемо мало, да и хлопот особо не доставляли, поэтому Дилюк расчищал местность раз в месяц. Но сейчас оттуда доносился лязг меча и копошение слаймов. Рагнвиндр тотчас ринулся в ту сторону. Подбегая ближе, он заметил синюю шевелюру и неустанный блеск меча, рассекающего слаймов. Что было еще удивительнее, так это их количество — еще никогда за эти годы их не было так много. Внезапно, один из маленьких крио слаймов, подкравшись сзади к Кейе, пока тот сражался с главным, прыгнул на мужчину. Капитан кавалерии пошатнулся и рухнул на колени. Меч выпал из ослабевших пальцев. Не теряя ни секунды, Дилюк бросился вперед. В тот самый момент, когда большой слайм уже хотел нанести удар, тут же был отброшен назад мощным мечом, излучавшим языки пламени. Кейя распахнул глаза, отшатнувшись от пораженного слайма, и упершись спиной в ноги своего неожиданного спасителя. Покуда сильнейший оказался повержен, остальные слаймы бросились обратно в реку. Дилюк проводил их задумчивым взглядом, как вдруг, почувствовал ногами дрожащую спину. Мужчина нерешительно опустился на колени перед лицом Капитана. Голова Альбериха была опущена так, что за челкой было не видать лица. Сам он мелко дрожал. -Кейя, — позвал Дилюк, пытаясь привести того в чувство, — ты слышишь меня? Можешь встать? Но ответа Рагнвиндр так и не получил, отчего стал чувствовать себя крайне неловко. Вся ситуация в принципе казалась ему абсурдной. Дилюк желал только одного — чтобы Кейя перестал появляться в его жизни и все рушить. Опять. Мужчина не знал, как относиться к названному брату сейчас. Он был слаб и нуждался в помощи, совсем как в детстве, когда вляпывался в неприятности, а Дилюк, как сильный старший брат, вытаскивал его из любых бед. Но тогда, в детстве, он его не предавал. Он был самым искренним человеком, что Дилюк встречал в своей жизни. Все, что осталось от его искренности сейчас — лишь горстка пепла и признание в том, кем является на самом деле. Дилюк хотел, чтобы Кейе помогли другие, но так неправильно ощущалось его желание помочь Альбериху. Готов ли Дилюк дать ему что-то опять? Он итак забрал со своим уходом все, что можно. Разрываясь на части от противоречий, Рагнвиндр решил пустить все на самотек. Прикоснувшись к дрожащим плечам Кейи, Дилюк почувствовал, что вся его одежда мокрая и чертовски холодная, будто покрытая корочкой льда. Ощутив тепло, Альберих поднял свой затуманенный взгляд на лицо брата. Было видно, что он не слишком понимал, что происходит, его знобило и трясло. Кейя цепко ухватился за пиджак на предплечьях мужчины, стремясь согреться. -Отпусти, — спокойно ответил красноволосый, аккуратно пытаясь выпутаться из хватки, -Кейя, отпусти, мне нужно отнести тебя в дом. -Ты, — неожиданно проговорил Кейя тихим и охриплым голосом, — не оставишь меня здесь? -Нет, поднимайся. -Не…могу, — отозвался тот, обмякая в теплых руках. Тяжело вздохнув, Дилюк отпустил его плечи и начал раздумывать, как дотащить Альбериха до Винокурни. -Зацепись сзади за мою шею руками, а я подниму тебя, — сказал Дилюк, уже поворачиваясь спиной, как услышал невнятное бормотание Кейи, понять его он так и не смог, но оно явно не означало согласие. — Да в чем опять дело? Рагнвиндр помрачнел, начиная раздражаться, да и ветер стал еще морознее. «Он же весь мокрый» — проскользнуло в мыслях, когда он обернулся. Взяв того за руки, Дилюк почувствовал, что они чуть ли не онемели от холода. Не став более тянуть время, мужчина подхватил Кейю на руки и поднял. В данной ситуации это был самый быстрый способ добраться до поместья. Дилюк не знал, сколько обычно весил Кейя, но в тот момент он показался ему слишком легким. Да и выглядел он исхудавшим и вымотанным. «Если это и вправду изнеможение, то он просто самоубийца, если отправился на очередное задание» — мрачно подумал Дилюк, ускоряя шаг. Совсем скоро они были уже в поместье. Наказав встревоженной Аделинде наполнить ванну с горячей водой, Дилюк опустил Кейю на кровать в своих покоях. В гостевых комнатах сейчас не теплее, чем в Снежной, ведь в такие морозные ночи — только в жилых комнатах зажигают камин. В прогретом помещении Кейя явно чувствовал себя лучше, но вряд ли он отогреется скоро. Пока Дилюк нес его — всю дорогу ощущал его сиплое дыхание на своей шее. Тогда ему казалось, что даже оно ледяное. Кейя из последних сил попытался зарыться в жесткое покрывало, будто оно могло помочь ему хоть немного согреться, но пальцы отказывались слушаться. После горячей груди Рагнвиндера, кровать казалась не такой уж и согревающей. Дилюк смотрел на него, ворочающегося в его постели, и испытывал странные чувства: Кейя был таким беззащитным в тот самый момент, что хотелось простить ему все на свете и крепко-крепко обнять, признать тот факт, что безумно скучал. Но когда он выздоровеет и, проснется на следующее утро — будет вести себя так же, как и прежде: скрываться и дразнить, словно ледяная скульптура, к сердцу которой так трудно пробраться. Дилюк будет разочарован в сотни раз сильнее, чем в тот самый день. Дилюк и правда плохо понимает чужие чувства, но то, что в Кейе он видит каждый день — ложь. Она словно каменная маска, не позволяет увидеть его таким, каким он стал за эти годы разлуки. Дилюк не знает, что за ней: ненависть или сожаление. Но в тот момент он хотел о нем позаботиться. -Господин Дилюк, ванна готова, — голос Аделинды вырвал красноволосого из тягучих мыслей. -Хорошо, спасибо, — когда женщина вышла, Дилюк подошел к кровати и хотел было поднять Кейю на руки, но тот вцепился в покрывало и не хотел его отпускать. –Кейя, отпусти покрывало немедленно. -Ннне. — пробурчал тот в ответ, сворачиваясь калачиком. -Как понимать твое «Ннне»? — нахмурился Дилюк, внутренне поражаясь его упрямству даже в таком плачевном состоянии. -Если не отогреть тебя — станет хуже. Не получив ответа, Дилюк начал аккуратно отцеплять холодные тонкие пальцы от ткани. Справившись с задачей, мужчина, наконец, отнес Альбериха в купальню. Там его уже ждала Аделинда. -Я позабочусь о нем, Господин, — уверила его женщина, оставляя Дилюка у двери. Аделинде Дилюк верил, она была их с Кейей няней, когда они оба были помладше. Она сильно была привязана к младшему, оттого была огорчена больше всех его уходом. Но сейчас она не стала ничего спрашивать, за что Дилюк был очень благодарен. Когда спустя десять минут женщина вышла, Рагнвиндр подхватил переодетого в его легкую ночную рубашку и брюки Кейю и отнес в комнату. Уложив Альбериха под одеяло и скинув мокрое покрывало, Дилюк сам посильнее укутал того в одеяло, чтобы он не тратил силы на это сам. Обойдя кровать, мужчина опустился на корточки перед ним и положил руку на слегка влажную темно-синюю макушку. Пусть Кейя давно перестал дрожать, но был все еще холодный. Или во всем виноват его Глаз Бога? -Какого это, всегда мерзнуть? — на грани слышимости спросил Дилюк, разглядывая уставшие черты лица когда-то дорогого ему человека. Но, как оказалось, не когда-то, а все еще. Еще ночью Дилюк отправил послание семенами одуванчика Лизе, говоря, что Кейя у него. А ближе к утру она была уже на пороге поместья Винокурни, причем не одна, а с Альбедо. Осмотрев Кейю, Альбедо лишь цокнул и осуждающе окинул того взглядом. -Что скажешь? — не выдержала Лиза, остановившись посреди комнаты. -А что ты хочешь от меня услышать? — прохладно ответил алхимик. — Все налицо: переутомление на почве постоянного стресса и излишней физической нагрузки. Ел он за эту неделю тоже явно не много. Про сон вообще молчу. И это, не беря в расчет обморожение. -Но не все так плохо, верно? — попыталась приободриться Лиза, смотря на лицо спящего больного. -Было бы не плохо, если бы перед тем, как тело лечить — вылечил бы голову, — пробурчал тот, складывая все свое оборудование в сумку. –Так, а мне пора. Давайте ему настойку из одуванчиков три раза в день, не пускайте сквозняков, да и самого его никуда не пускайте. Пусть не напрягает связки первое время. Может, через пару недель и оживет. -Спасибо, Альбедо, — сказала ведьма и попрощалась с алхимиком. В наступившей тишине было слышно лишь еле заметное посапывание Кейи. Он свернулся на мягкой перине, а его состояние выдавали лишь болезненная бледность и редкий хрип. Всю ночь Дилюк не мог уснуть. Нет, вовсе не потому что в отсутствии кровати ему пришлось устроиться на небольшом диване в этой же комнате, а потому что Кейя всю ночь ворочался и метался по кровати. То он забывался во сне, то просыпался от кошмаров. Изредка он звал его во сне, так что о покое в ту ночь Дилюк забыл. Перед Лизой свое беспокойство и неравнодушие к судьбе Кейи он показывать не стремился — вряд ли она не знала о их разногласиях. -Можно он побудет здесь? — в который раз прервала тишину ведьма. Они смотрели друг другу в глаза какое-то время. Лиза все пыталась понять, так ли сильно Дилюк ненавидит Кейю, или еще есть надежда. Женщина почти не сомневалась в том, что Кейя потерял покой именно из-за брата. Уж слишком часто он захаживал в Долю Ангелов, когда Дилюка там не было, будто пытаясь хоть так быть ближе к нему. И когда он все смотрел на Рагнвиндера издалека, едва ли сводя взгляд. Все это Лиза видела, просто иногда нужно быть чуть внимательнее смотреть на то, что происходит совсем рядом. -Боюсь, в штабе ему будет неспокойно, да и… -Хорошо, — коротко ответил мужчина, не давая Минчи договорить, — пусть побудет здесь, если это необходимо. В ответ Лиза лишь благодарно кивнула. У нее еще много работы в библиотеке. По пути она оставила на небольшой тумбочке у двери ту самую карту, за которой и заходил Дилюк, но не получил ее из-за суеты. Но он так и не заметил ее: все его внимание было сосредоточено на Кейе.***
Проснулся Кейя от ужасного кашля и першения в горле. Голова нещадно раскалывалась, а тело держали тяжелые тиски. Внезапно теплые руки приподняли его подбородок и, придерживая затылок, аккуратно поднесли ароматный напиток к губам. Альберих пил глоток за глотком, и першение начало отступать. Перед глазами плясали темные пятна, поэтому все, что видел Кейя в тот момент — яркое красное пятно и много солнечного света. Настолько много, что слезились глаза. -Осторожно. «Этот голос. Это не может быть его голос» — звучало набатом в голове. -Кейя, открой глаза. «Либо это сон, либо я умер, потому слышу, как он произносит мое имя!» Чьи-то руки обхватили лицо, и Кейе пришлось распахнуть глаза. Встретившись с обеспокоенными алыми зрачками, что находились сейчас так близко, Альберих не мог скрыть своего удивления. -Я что, правда умер? — прохрипел синеволосый и тут же закашлялся. -Помолчи, — недовольно отозвался Дилюк, хмуря брови. -Это правда ты? — не унимался тот, пытаясь понять, реально ли все это. -Да-да, правда я. Видимо, тебе уже лучше. -Навряд ли, ощущение будто сейчас грохнусь в обморок, — не мог не улыбнуться Кейя. Рядом с Дилюком Кейя вообще не мог переставать улыбаться. -Побереги связки, — ровно отозвался Рагнвиндер, собираясь встать с насиженного места. В тот самый момент, Кейя испугался. Испугался, что он уйдет и больше никогда не подпустит к себе ближе, никогда не заговорит с ним снова. Он резко вцепился в руки Дилюка, изо всех сил пытаясь удержать его. Сил, естественно, не было. Мужчина удивленно уставился на свои плененные запястья. -Стой! — Кейя испуганно замельтешил глазами по лицу брата, будто пытаясь запомнить каждую деталь. –Только не уходи. -Почему же? — Дилюк не собирался уходить далеко, но поведением Кейи был сильно удивлен. Он не ожидал, что Альберих так скоро сбросит свою маску перед ним. Не ожидал, что будет с таким трепетом внимать каждой его эмоции. Дилюк так хотел, чтобы Кейя нуждался в нем. -Ты уйдешь и опять бросишь меня! — чуть ли не вскрикнул он, сильнее сжимая его руки. — Опять будешь отталкивать, а я как идиот буду пытаться кхе-кхе… -Успокойся, Кейя, я не уйду, — Дилюк взволнованно рассматривал его, впитывая в себя весь спектр эмоций, что сквозили на лице Альбериха: вина, обида, тоска. Хотелось утешить его, вопреки тому, что он чувствовал всего пару часов назад. Всю ночь и время вплоть до того, как Кейя проснулся, Дилюк пытался разобраться в своих эмоциях. Казалось бы, всего одна встреча наедине дала трещину в его слепой ненависти. Он так сильно хотел видеть Кейю воплощением всех его проблем, что забыл, насколько он дорог ему. Было жаль утраченного времени, но Рагнвиндр верил, что оно пошло ему на пользу. Ему нужно было время, а Кейю оно лишь убивало. Чем сильнее Альберих стремился к Дилюку, тем стремительнее Дилюк пытался от него сбежать. Кейя внезапно отпустил его запястья и со всей силы прижался к красноволосому. -Прости-прости-прости-прости меня, я виноват, я… -Тише, — Рагнвиндр крепко обнял Кейю, успокаивающе поглаживая его по синей макушке, -я больше не оставлю тебя. Обещаю. «Никогда не поздно».