Сердце и мозг—достояние любой твари в этом государстве. В сердце сокрыта нить жизни, а в мозге—мысль и разум.
Средь каменных домов через весь город к берегу спешил молодой парень, то и дело перекидывающий сумку с одного плеча на другое. Корабль в скором времени отплывёт, а у него в планах было посетить хотя бы один местный кабак. Церей славился алкогольными напитками, являясь едва ли не самым крупным экспортёром вин. Благоприятный климат и ландшафт для выращивания виноградников. Несколько десятков лет назад на этой земле заключались крупнейшие сделки между четырьмя государствами, пока все они вновь не скатились в состояние холодной войны. Город с согласия всех четырёх сторон признан нейтральной территорией, где могли сосуществовать друг с другом вампиры, оборотни, Стражи сумерек и люди. Символ мира, заключённого каких-то пять веков назад после войны за данный остров в море Жнеца. Впереди показалась полоса горизонта и блещущая лучами солнца вода. Спокойное и ясное небо окрасилось пурпурным. Ветер, пахнущий морской солью и лимоном, путал пряди цвета овсяных колосьев, которые в ярком свете бледно-желтого диска становились едва ли не льющимся золотом. В порту стоял огромный корабль. К нему гуськом шли рабочие, несущие груз. Он успевает. Шмыгнув в один из переулков, парень приметил деревянную вывеску. «Янтарный принц» гласила высеченная надпись. Чуть ниже, более мелкими буквами мастер чёрной краской вывел три пышущих гордостью и пафосом слова: «Мудрость. Сила. Победитель». Усмехнувшись, Страж прошёл внутрь. Город гордится своим достоянием. Как там говорилось: «С силой и мудростью павших Церей стал победителем войны между государствами». Ещё когда подошёл к выходу, он услышал галдёж. Пройдя внутрь, парень не удивился, почему здесь так шумно. Создавалось впечатление, что тут собрались все моряки Церея. Они гудели, играли в азартные игры, распивали спиртное и курили. Ему ещё не доводилось бывать в подобных заведениях. Отец воспитывал строго, всячески занимая любимое дитя. Приметив свободное место у стойки, тот решительно направился к ней. —Можно ли вина?—опустившись на мягкое сидение, Страж улыбнулся. Мужчина, заведующий алкоголем, выглядел старо. Глубокие морщины, точно какие-то шрамы, легли на загорелое лицо. Редкие пряди, которые посеребрило время, были всклокочены. Видать, не особо следил за собой. —Парень, ты никак иначе мамку потерял?—басистым смехом разразился он, а за ним и все вокруг. Страж смутился. Сидящий рядом вампир, облачённый в чёрный камзол, громко и задорно проговорил: —Ар, ты чего мешаешь людям предаваться всем грехам разгульной жизни, аль выручка уж и не нужна? Налей-ка этому юноше, пускай попробует что-то крепче парного молока!—его вьющиеся, чёрные волосы пружинили от каждого движения головой. Сейчас он начинал понимать, почему отец всячески уберегал от подобного рода заведений. —Благодарю вас, сударь,—пробормотал тот и снова глянул в сторону того самого Ара. Зал снова взорвался хохотом. —Видали, как высоко оценили!—воскликнул вампир, подняв указательный палец вверх. —Пей давай!—поставив перед ним кружку с каким-то пойлом, гаркнул старик. На удивление, предложенное вино пахло приятно. —О, не переживай! Никто не отравит,—подначивал всё тот же вампир в чёрном камзоле. —Вина хорошие. Церей за счёт них кормится. Попробовав, он ощутил терпкость и после разливающуюся на языке сладость. В целом, ему понравилось. —Откуда вы, сударь?—захихикал бархатистым баритоном его новый собеседник, подперев рукой голову. Глаза цвета желтого топаза заинтересованно уставились на юношу. Новые лица хоть и часто встретишь здесь, но пообщаться хотелось не со всеми. —Из Лордена, —ответил Страж и снова сделал маленький глоток. —Ты посмотри, уже присосался! Спаиваешь рабочую силу, Маркиз!—воскликнул Ар, хохоча. Названный Маркизом вампир ехидно улыбнулся: —Такая рабочая сила сидит в органах власти и велит пальчиком глупым гражданам, что делать. Они начали спорить друг с другом. А юноша осмотрелся. Помещение обито качественной древесиной. На стенах вырезали надписи из Книги Заветов и всюду висели дорогие ткани из красного шёлка с одной и той же иллюстрацией. Подождав, когда Маркиз закончит словесную перепалку с Аром, он спросил: —А что означает этот герб? Вампир отвлёкся и посмотрел на полотно. Умелыми руками художника выводилась весьма красивая и аккуратная символика. На щите, который будто лежал на подушке из алых маков, красовались человеческое сердце и мозг. Их связывали золотые нити. Маркиз неожиданно улыбнулся. Даже сам Чешир позавидовал бы хитрости его улыбки. —Да ты, я погляжу, был обделён в детстве историей нашего мира,—он пальцем обвёл помещение вокруг, точно взаправду хотел сузить весь мир до этой затхлой комнатушки. —Нет, мой отец постарался. У меня есть образование по данной дисциплине,—Страж высокомерно вздёрнул подбородок. —Простите болвана Ара. Не дал мне представиться подлец эдакий. Можете обращаться ко мне по имени,—неожиданно для него обозначил границу Маркиз. Старик показал ему весьма неприличный жест. Вампир повторил тоже самое. —Люсьен де Ларц,—он же продолжал своё пафосное представление. Маркиз заговорщически оскалился. Подобные мальки ему очень даже нравились. В них кипит жизнь. Они не скованы принципами и моралями. Над ними легко можно поглумиться. —Ах, это… Мне так жаль, что вы не знаете о них,—он подставил руку под подбородок, скучающе оглядывая пространство. —Такая пылкая любовь, такая романтичная история… Будь во мне хоть капля таланта, я бы посвятил ей песни и книги! —О ком?—озадаченно интересовался Люсьен, всё также смакуя вино. —Начнём сначала,—развернувшись к нему и закинув ногу на ногу, Маркиз продолжал улыбаться. —Один из Заветов гласит: «Сердце и мозг—достояние любой твари в этом государстве. В сердце сокрыта нить жизни, а в мозге—мысль и разум». Как думаешь, почему? —Возможно, это как-то связано с войной. Она нанесла огромный урон по всем государствам и… —Нет. Действия, которые легли в основу всей этой пресловутой дряни, —перебил он и указал пальцем на полотно,—происходили после войны. Ты сам понимаешь, многие хотели перебраться в Церей, ставший самым настоящим городом возможностей. Экономика, политика и образование… Все четыре государства вкладывали сюда такие деньги, что поражаюсь, как они не обесценились! Для них это была гонка. Чем больше, тем значимее. Показатели уровня жизни выросли в разы. И вместе с тем росла преступность со стороны вампиров, оборотней, людей, Стражей... Каждый хотел оттяпать кусочек побольше! Тогда-то в городе и появились они,—Маркиз рассказывал ему об этом так, точно это была сказка. —София фон Гельц и Виктор Ван Арт. Мужчина вздохнул. —Ван Арт обладал гипнозом такой силы, что даже Итан Вуд, командир третьей дивизии армии вампиров, не мог сломать его волю. Фон Гельц же владела способностью управлять мягкими тканями и костями человека. Чувствуешь эту смертельную комбинацию?—он чуть наклонился вперёд. —Любая тварь в их власти. Один убивает морально, другая—физически. —Но сила вампиров растёт благодаря крови. Значит ли это, что они участники войны?—де Ларц озадачился, наморщив нос. —Откуда ж мне знать,—он лениво приподнял бровь. —Они бессмертные существа. Им и сотня лет могла быть, Ласьен. —Меня зовут Люсьен,—поправил тот, брезгливо фыркнув. —Ах, прости!— вновь раздалось тихое хихиканье. — Дурацкое имя, признаться. Де Ларц зло уставился на него. —Я сказал это вслух? О, прости, дружище,—растерянно поморгав, тот похлопал Стража по плечу. Люсьен тяжело вздохнул. Ар хищно поглядывал в его сторону, потирая поверхность стеклянной бутылки. —Они были парой?—не обратив внимание на извинения, спросил он. Маркиз растянул губы в похотливой улыбке и сверкнул глазами. Небо пылало пожаром. Уходящее за горизонт солнце прощальными лучами освещало площади Церея, проникало в уютные комнатушки новоотстроенных домиков, тянувшихся вдоль улиц. Среди занавесок, взмывающих от теплого потока ветра из открытых настежь окон вверх, стояли двое. Мужчина с чёрными волосами ласкал жадными поцелуями шею девушки с объёмными серьгами в виде крестов, от чего та тихонько постанывала. Её аккуратная причёска растрепалась. Она хваталась за его руки, что-то шепча. Образ, на секунду вспыхнувший в сознании Люсьена, померк. Он быстро покачал головой и с раздражением поглядел на Маркиза, глаза которого были хитро сощурены. —Ты зачем это сделал! Ты нарушаешь главное правило Книги Заветов!— с возмущением повысил тон де Ларц, хмуря светлые брови. —Кто сказал, что это я?—тот искренне удивился. —Ты прямо сейчас признался в этом!—де Ларц указал пальцем прямо на его грудь. Резко поправив волосы, Страж отвернулся. —Ты говоришь мне о каком-то «это». Я даже не предполагаю, о чём ты, поэтому, зная, что ничего противозаконного не совершал, отпираюсь,—он ухмыльнулся.—Но ты же получил ответ на свой вопрос? Или может... Маркиз изящным жестом сжал ладонь в кулак. Глаза Ара, точно угольки, таращились на него. Видать, он всё же побаивался вампира. —Я получил ответ на свой вопрос,— поспешил заверить Страж, решив даже не дослушивать предложение. —Прекрасно!—Маркиз хлопнул в ладоши, словно радостный ребёнок. —Сочетание настолько разнящихся, но настолько взаимодополняемых сил принесло для жителей Церея серьёзную проблему. Грабежи прибывающих по ночам кораблей приобретали всё более радикальный характер. Их не могли обыграть. Кто-то после промывки мозгов становился душевно больным, кто-то после встречи с девчонкой и вовсе не поднимался с земли. Но корабли Осмена возвращались без потерь. Маяк мигал яркими фонарями. Вдали в свете полной луны прослеживались очертания парусов. —Осмен. Мы обещали, что для нашей страны убытков не будет,— притаившись, сказала фон Гельц и убрала бинокль. —Другие государства тоже крепкие. Не сдаются. Всё равно приплывают,— досадливо говорил Виктор, хмурясь. —Значит, сегодня спокойная ночь. Когда вернёмся в Осмен, ты станешь моей женой? Короткий образ снова померк в сознании Люсьена. Он ощерился. —Прекрати копаться в моих мозгах!—де Ларц плотно сжал ручку кружки. —Кто же тебе сказал такую чушь, юнец?—посмеялся Маркиз.—Я и не думал об этом. Парень едва не стучал зубами от накатывающей злости. Имей он подобный дар, устроил бы этому идиоту трёпку! —Но все эти грабежи поначалу были всего лишь идеей правителя Осмена выжить другие государства с территории Церея. Зачем инвестировать в убыточную сторону?—невозмутимо продолжил Маркиз. —Тогда страдающими сторонами было принято решение отстраивать такие же корабли, которые были копией кораблей Осмена. Разумеется, вампиры долго были не в курсе ввиду своей гордости и нежелания общаться с соседями. Ван Арт и фон Гельц уж было обрадовались, что у них получилось, но полученные сведения из журнала о прибывающих и отбывающих кораблях сообщили только о трёх поставках из Осмена. Началась неразбериха. Пришлось идти на риски. Грабежи стали проходить на регулярной основе. Больше ни один корабль не выходил из гавани без потерь. —Но почему они не попытались создать сопровождающую армию?—де Ларц нахмурился. —Это лишние траты, а там и без того начались серьёзные проблемы с деньгами. К тому же это совсем не гарантировало безопасность как капитанов и их экипажа, так и самого груза. И в какой-то момент они оба настолько приластились к власти в городе, что уже никакой правитель не мог остановить их,—Маркиз внаглую выхватил у него из рук кружку и отпил. —Ар, мог что-нибудь повкуснее плеснуть? Люсьен закатил глаза, даже не возразив. Всё равно он уже чувствовал, что захмелел. —Как Софию, так и Виктора неоднократно заказывали наёмникам, но ни одна попытка так и не увенчалась успехом. Ловко научились играть в прятки. Вместе со страхом у народа росла злость. Дефицит, нежелание поставлять товары, умирающие рабочие в портах. В одну из таких ночей девчонку подстрелили. Чистая случайность. Таким образом это положило начало конца их правления в Церее. Испачканные в крови Софии руки прижимали её ватное тело к себе. Фон Гельц сжимала зубы от охватывающей боли в боку. Спрятавшись за ящиками складов, Виктор то и дело оглядывался вокруг. Пуля, наверняка покрытая ядом, осталась внутри. —Мы должны её вытащить,— шепнул Ван Арт, потянувшись к краю рубашки девушки. Она перехватила его руку, с диким страхом и слезами в глазах смотря на него, покачала головой. —Ты можешь погибнуть от потери крови. Нужно позволить ране зажить,—уговаривая её, нежно отвечал вампир. —Твоя регенерация не работает так. Прошло несколько секунд. Вампирша чувствовала окутывающую слабость. София указала на карман штанов. Там оказался чистый платок. Он безмолвно закрыл ей рот и, приподняв ткань одежды, обнажил безобразную рану. Люсьен было ждал очередного образа, сотканного вампиром, но ничего так и не произошло. —Их обозлили. Они стали бездумно убивать, ища стрелка. В городе объявили чрезвычайное положение. И у правительства Церея оказался неприятный сюрприз для них. Вывели войска. Их удалось отправить в тюрьму. Решать, что с ними делать, пришлось недолго: казнить и только. —Странно всё получается,—задумчиво проговорил де Ларц. —В день казни они унесли за собой в могилу ещё несколько десятков жизней: обычные граждане и сопровождающие служащие,—невозмутимо говорил Маркиз. —Встретимся по ту сторону?—обнажая окровавленные зубы, спросил Ван Арт. —Конечно,—переломанные пальцы адски сводило от боли, но она всё равно протянула ему руку и сжала, чувствуя, как веки тяжелеют. Вампир потёр губы. —Их вздёрнули?—проглотив ком в горле, спросил Страж. Смертную казнь отменили достаточно недавно, но ужасы творившегося беспредела легли несмываемыми отпечатками крови как виновных, так и невиновных граждан на историю их мира. —Ой, увольте! Они даже до эшафота не дошли. Их забили прямо по дороге к нему,—вампир махнул рукой и посмотрел на герб. —Эх, давно я не видел настолько дополняющих друг друга пар. Они стояли горой до самого печального конца. Сейчас все какие-то непонятные. Сегодня едва ли не переубивать готовы, а завтра клянутся сдохнуть в один день, ведь они выбрали раз и навсегда. Чушь собачья! И ни капли настоящего! Что ж за существа такие?—Маркиз потёр лоб. —То есть забили?—переспросил Люсьен, пропустив мимо ушей поток «философского дерьма с высоты прожитых лет». —То есть и забили. Народ озверел. Их тела даже кремировать отказались, —он пожал плечами и потёр в пальцах пыль. —Скинули с утёса и всё. Когда прошли годы, некоторые фанатики едва ли не к лику святых предлагали причислить. Мол, такая сила дана для спасения мира,—мужчина сделал свой голос писклявым, подражая им. —Бла-бла. Вы их сами обозлили, бла-бла. —И причислили?—Люсьену хотелось дослушать историю. Он даже позабыл о желании уйти. —Где-то в Осмене, наверное, причислили, я не при делах,—Маркиз вновь пожал плечами. —Но им нравилось другое. Им нравилась власть над людьми. Деньги и другие материальные блага—приятное дополнение. Только от их шагов все шарахались, точно всех тварей, что обитают в море Жнеца, разом увидели. И сами люди,—он ткнул пальцем в деревянную поверхность стола,—даровали им эту власть. Покажи народ им места, где летом и в шубке холодно, тогда эти неугомонные создания засунули бы свои амбиции в задницу и жили, как все остальные. А те же их сделали ходячей легендой. О Боже! Он вывернет твои мозги наружу, не вскрывая черепную коробку! О Боже! Она превратит твоё сердце в кровавое месиво без острия кинжала!—он приложил тыльную сторону ладони ко лбу и отклонился на стуле, точно в обмороке. Перстни на тонких и ухоженных пальцах сверкнули. Артистичности вампира стоило позавидовать. —Именно поэтому жители Церея считают своим достоянием чистые мозги и свободно бьющееся сердце, что даже изобразили это на своём гербе. Странно, что ты не слышал об этом,—закончив рассказ, Маркиз опустошил его кружку с вином. —Но ведь они зачем-то пошли на убийства и воровство,—стал рассуждать Люсьен. —Собака становится кусачей только от жизни собачьей. Маркиз взорвался хохотом. Его бархатистый смех звучал непрерывно и заливисто. Он стёр белоснежной манжетой рубашки несуществующие слёзы. —Парень, ты меня поражаешь! Такой дряни я давно не слышал! Абсурд!—вампир продолжал смеяться. Люсьен покраснел и съёжился. Над ним нагло насмехались, считая его рассуждения детским лепетом. Ещё с минуту мужчина корчился от произнесённого. —Суть заключается в одном: собака на то и собака, что ей полагается собачья жизнь, —пояснил успокаивающийся Маркиз, продолжая иногда повизгивать от распирающего смеха. —Ужасный циник,—пробормотал де Ларц и обиженно посмотрел на него. —Конечно! Я прожил столько, сколько и не посчитаешь!—вампир не обиделся. —Твоя история выглядит нереалистично,—подытожил де Ларц, точно в отместку за все издевательства над ним. —Парниша, можешь мне верить. Я знаю об этом мире больше, чем другие,—он опасно блеснул глазами, улыбаясь акульей улыбкой. Столь громкая фраза подходила под образ и манеру общения Маркиза. —Я хожу по этой земле пятый или шестой век и воспитал трое таких оболтусов вроде тебя, —он поднял обе руки и стал приподнимать пальцы в понятном ему одному счёте. —Бесполезно. В общем, математические ошибки. Клоун! —Прекрати паясничать!—заявил молодой Страж, фыркнув. —Ласьен или как там тебя, только тебе решать, где заканчивается правда и начинается ложь. Я не принуждаю и не обязываю. Я развлекаюсь, ведь для меня этот мир всего лишь театр,—он по-деловому поправил рукав рубашки и выразительно оглядел его. —Ты можешь хоть забыть нашу встречу. Я приятно провёл время, а это самое важное для меня. Вампир похлопал его по плечу и спрыгнул со стула. —Счастливой дороги домой,—Маркиз в мгновение ока исчез, затерявшись в толпе. Люсьен с каким-то недоверием посмотрел на герб. Сердце и мозг среди красных маков. Ничего не изменилось. За исключением одной маленькой детали. В самом низу золотыми буквами было написано следующее: «Мудрость. Сила. Победитель». —Даже не дошли до эшафота,—Страж осёкся и плюнул. —Чушь собачья! Недолго думая, де Ларц расплатился за вино и поспешил на корабль, готовый к отплытию.***
Люсьен, укрывшись до носа одеялом, ещё долго думал о некой Софии и неком Викторе, которые своим союзом вогнали в страх большинство жителей Церея. Ему не давал покоя и Маркиз. Странный вампир. За его манерой общения было что-то ещё. Он непозволительно много знал. И эти образы. Его дар—искажать пространство и транслировать события прошлого в воспоминания? Или здесь спрятано что-то другое? А герб и надпись, повторяющая вырисованные краской на вывеске кабака слова. Вдруг Церей хотел забыть те кровавые годы, но по итогу запечатлел среди знаковых систем любого государства память о них? Правда среди шелухи. «Мудрость» перевод имени «София», «победитель» перевод имени «Виктор». Но что тогда обозначает «сила»? Сила их союза? Сила города? Или, может, был кто-то третий, который так и не подвергся публичной казни, но также оставил отпечаток в истории? Чёрт, это наверняка обычная легенда для приезжих! Всё связано с войной! Мак—её олицетворение! Люсьен постепенно заснул, позабыв о всех тревожащих мыслях и этом странном дне.И всё же: что сподвигло убивать и грабить? Желание защититься или защитить что-то?