Перемены

      Получить сообщение от Камски с просьбой подъехать к нему, стало для Маркуса чем-то новеньким за последние пару дней. Он оставил дом на Саймона, а сам направился к своему другу-создателю. Предположить, что именно ему было нужно, это словно перебирать стог сена в поисках иголки. Дорога в его бункер занимался ни много ни мало, а целый час при нормальной скорости автомобиля. Маркус уже не помнил, когда в последний раз бывал у него в гостях. Да, Элайджа, скорее всего, не просто так его позвал. Возможно ли, что он сделал какой-то прорыв в этом проекте? Это было бы очень кстати!       Подъехав к нужному месту, Маркус вышел из машины и направился в сторону массивной двери. Позвонив, ему тут же открыла дверь приветливая Хлоя. Она сразу пропустила его внутрь и велела подождать пару минут. Парень присел на одно из гостевых кресел и снова взглянул на огромный портрет самого Элайджи. Вот уж кто-кто, а он точно любит себя. Спустя непродолжительное время Хлоя вернулась и попросила гостя следовать за ней. Маркус встал и пошёл за ней по пятам. Зайдя в огромный зал с бассейном, они прошли в другую комнату. Это был личный кабинет Камски.       Он сидел за компьютером и что-то быстро набирал на нём, а когда заметил Маркуса, то сразу прекратил свою работу. Взглядом попросив Хлою оставить их, он подошёл к своему творению и другу.       — Маркус, я рад, что ты смог так скоро меня посетить! — сказал Элайджа, пожав ему руку.       — Да, я подумал, что просто так ты бы меня не позвал, а поэтому я смог предположить, что дело касается нашего проекта, — сказал Маркус.       — Ты как всегда проницателен, мой дорогой друг! Присаживайся, прошу, — сказал Элайджа, указывая на второй стул возле большого стола с рабочим компьютером.       Маркус присел и взглянул на монитор. Там как раз шли вычисления вероятности принятия новых биокомпонентов в различных человеческих системах органов. По-видимому, шли они уже достаточно долго, учитывая всю производственную мощность этого компьютера. Хлоя любезно принесла чашку кофе Элайдже, который с удовольствием принял её и сразу немного отпил. Маркусу иногда тоже не хватало простых таких человеческих удовольствий, однако такие обычные вещи, как потребление еды или воды — в них не было никакой необходимости. Камски предлагал ему установить систему пищеварения, однако она была ещё не доработана, поэтому лидер девиантов решил пока не рисковать.       — Итак. Я готов представить тебе полностью работоспособное сердце, которое уже поставили человеку, и он уже прожил дольше положенного, — воодушевлённо сказал Камски и показал на экране монитора новинку.       Маркус осмотрел всё вдоль и поперёк. Он даже не особо удивился тому, что Элайджа смог разработать полностью работоспособную модель и даже применить её к кому-то. Всё-таки этот человек был невероятен! Именно он и смог сотворить их всех и наделить всеми необходимыми функциями. Понятное дело, что, скорее всего, он и рассчитывал на то, что андроиды станут девиантами. После тех событий два года назад он стал намного чаще общаться с ним, да и вообще стал более вовлечённым в дела андроидов. Точнее, уже людей.       — Ещё у меня практически полностью готова замена некоторых долей головного мозга человека, но их нужно тестировать, — признался он, показывая другую модель на компьютере.       — Ты, как обычно, впереди планеты всей, — усмехнувшись, сказал Маркус.       Элайджа тоже слегка улыбнулся и продолжил рассказывать новые наработки за эти два месяца, что они не общались, а потом вдруг сказал:       — Кстати, я слышал про случай на кладбище. Кто-то оживляет трупы и засовывает в них биокомпоненты. Что же это за больной ублюдок?       Маркус притих. Ему тоже совершенно не нравилось то, что произошло тогда на этом кладбище и он понятия не имел, кто мог за этим стоять…       — Да, ко мне уже заходили лейтенант Андерсон с Коннором, расспрашивали об этом… — задумчиво сказал парень.       — Ах, да, припоминаю их. Знатная парочка, как у них вообще дела? — спросил Элайджа, закинув ногу на ногу.       — Всё неплохо. А, хотя… Мне Коннор недавно рассказал, что состояние здоровья Хэнка ухудшилось, — сказал Маркус, засмотревшись на пустую кружку из-под кофе.       — Хм… Он мог бы обратиться за помощью ко мне, — сказал Элайджа, вставая со своего стула.       Маркус и сам хотел предложить Коннору эту идею, но раз сам Камски так сказал, значит он уверен в том, что способен помочь Хэнку. Лидер девиантов кивнул в знак согласия с его предложением и тоже встал со стула. Элайджа отдал флешку с наработками своему другу, а сам направился к бассейну. Маркус взял маленькое устройство и, попрощавшись, пошёл к машине. Ему сегодня ещё нужно было сделать несколько вещей по работе, а времени неожиданно прошло уже довольно много. Он и сам не заметил, как провёл в компании своего коллеги и создателя целых три часа. Если Камски смог создать полностью функционирующую замену человеческого сердца, значит и все остальные органы уже не за горами. Это действительно была хорошая новость для всех тех, кто хотел бы прожить дольше.       

***

      Коннор не знал, что ему делать, когда Хэнк сидел на полу, приложив руки к глазам. Его трясло. Сканирование тела показало тахикардию и зашкаливающий уровень стресса. Насколько парень смог понять, была нарушена работа какой-то части головного мозга. Парень сразу вызвал скорую помощь, а сам принялся хоть как-то успокаивать мужчину.       — Хэнк, прошу, успокойся. Сейчас мы съездим в больницу, они посмотрят, что с тобой и тогда будем думать, что делать дальше, — тихо говорил Коннор, поглаживая детектива по плечу.       — Я ослеп, мать твою, ты думаешь, что я как-то верну своё и так херовое зрение? Не мели чепухи, Коннор, — истерично говорил Хэнк, поджимая ноги к груди.       Парень присел рядом с ним на корточки и приобнял его за плечи. Хэнк уткнулся носом ему в грудь и просто шумно вдыхал носом воздух. Единственное, что ещё хоть как-то удерживало его на плаву, так это нахождение Коннора рядом. Вот он умел поддержать обычными объятиями. Его руки действительно действовали успокаивающе. Хэнк не понимал почему, но это всегда работало. Он пытался рассмотреть хоть что-то, но ничего, кроме непроглядной черноты, не смог увидеть. За несколько минут он вовсе утратил способность ориентироваться в пространстве, отчего Коннор сам аккуратно провёл его до машины скорой помощи, которая приехала в течении десяти минут с момента вызова. Сев в автомобиль, детектив прислонился лбом к холодному стеклу. Он держал глаза закрытыми, чтобы хоть немного успокоиться. Ведь, когда у любого человека веки закрыты, он ничего не видит.       Приехав в больницу, врачи проводили его в палату, а сам начали проводить различные анализы. Недавний сердечный приступ никак не мог повлиять на внезапную потерю зрения, а вот опухоль в мозгу вполне себе была способна на такое. Спустя полчаса врач вышел из палаты и сказал ожидавшему вердикта Коннору лишь одну фразу:       — Опухоль давит на зрительный нерв, отчего у мистера Андерсона и пропало зрение.       — Вы же говорили, что её нельзя удалить, да? — спросил Коннор.       — Да, к сожалению, если мы её удалим, то с вероятностью в девяносто процентов мы заденем очень важные сосуды, отчего он может скончаться сразу же, — подытожил врач.       Коннор поник. Если всё так плохо, то, что же будет делать Хэнк, когда всё это узнает… Возможно ли, что он согласится на какой-нибудь экспериментальный способ? Он сказал врачу, что хотел бы сам поговорить с пациентом. Доктор попросил ничего от него не утаивать, а сам направился к следующему больному. Парень зашёл в палату к Хэнку. Тот сразу обернулся на звук.       — Кто здесь? — испуганно спросил Хэнк.       — Это я, — тихо сказал Коннор, подходя ближе к мужчине.       Хэнк лишь горько усмехнулся. На него было больно смотреть. Он выглядел словно живой труп. На лице застыла одна лишь эмоция — отчаяние. Коннор подошёл ещё ближе и присел на край койки. Парень набрал побольше воздуха и выпалил всё, что ему рассказал врач на одном дыхании. Со стороны Хэнка не последовало ничего, кроме молчания. Коннор положил свою руку поверх ладони детектива.       — Я… Хэнк. Я хочу обратиться за помощью к Камски, — сказал Коннор.       Мужчина молчал. Коннору казалось, что тот просто игнорировал его. Он хотел было повторить предложение, однако заметил крошечные слезинки, которые, скорее всего, против воли скатились по лицу Андерсона. Парень осторожно прикоснулся к лицу мужчины и аккуратно стёр их. Он никогда бы не подумал, что такой человек, как этот хмурый детектив, будет плакать. Хотя, что греха таить, он бы на его месте точно бы разревелся. Если ты с рождения видишь и тут внезапно что-то происходит, что лишает тебя этой возможности… Это по-настоящему страшно.       — Я жалок. Расклеился тут. У нас, между прочим, ещё дело с кладбищем не раскрыто, — подал голос Хэнк.       — Не кори себя. Ничего ты не жалок. Я бы тоже был опустошён на твоём месте, — сказал Коннор, сжимая ладонь мужчины в своей.       — Короче! Нахер всё это. Будет, что будет! Звони этому Камски. Мне нужны мои глаза! — заявил Хэнк.       Коннор поначалу даже не поверил в то, что сейчас услышал, однако именно эту фразу он на самом деле ждал больше всего на свете. Хэнк будет бороться за своё здоровье, это очень радовало парня. Он решил, что медлить с этим нельзя, а поэтому сразу же связался с Маркусом. Поговорив с ним, Коннор передал детективу, что Камски готов предоставить всё, что у него на данный момент было готово.       — Значит, это будет ещё более экспериментальная херь, чем то, что он уже смог создать? — переспросил Хэнк.       — Выходит, что так, — нехотя сказал Коннор.       — Ну что ж, похер! Я готов. Когда мы выезжаем? — спросил Хэнк.       Коннору этот настрой определённо нравился. Он вышел из палаты и спросил у врача, когда они смогу уйти. Тот сказал, что пока жизни детектива ничего не угрожает, а следовательно, что завтра утром он сможет покинуть больницу. На ночь решили ещё его оставить, чтобы дополнительные анализы провести. Коннор кивнул ему и направился обратно к Хэнку, чтобы сообщить ему всё это.       — Тогда я хочу, чтобы завтра наступило как можно скорее! Ты пока сходи домой, там Сумо, наверное, уже обоссал каждый угол в ожидании нас, — сказал Хэнк.       Коннор уловил мельчайшую эмоцию от детектива. Это была надежда на то, что с ним всё будет хорошо. Это придало ему сил и он, попрощавшись с мужчиной, направился обратно домой. Сейчас главное было поддерживать такое приподнятое настроение Хэнка, иначе дела пойдут не слишком хорошо. Выйдя из больницы, Коннор не обратил внимания на невысокий силуэт в тёмной одежде, который прошмыгнул мимо него и скрылся в глубинах коридоров большого здания.       Хэнк размышлял обо всём и сразу. Буквально час назад он готов был покончить с собой прямо здесь и сейчас, однако потом, неожиданно, в его голову влетела надежда. Он сам не понял, как это случилось, но она вытолкнула дурные мысли и полностью захватила его сознание. Это ощущение ни с чем не перепутать. Оно окрыляло, придавало сил идти дальше. Андерсон тихо усмехнулся сам себе, а затем он услышал, как дверь снова распахнулась.       — Коннор, я же тебе сказал, иди домой к Сумо, — на автомате сказал Хэнк.       — Папа…       Всего одно слово, сказанное еле-еле узнаваемым голосом, заставило Хэнка обернуться к его источнику. Чернота. Сплошная непроглядная чернота — всё, что его ждало.