Le petit Prince

Скрежет чем-то острым по окну залил своим отвратительным звуком, доводящим до мурашек, всю комнату. Жоффруа недовольно поморщился и, только сильнее укутавшись в одеяло, отвернулся к стене, яро надеясь, что слой пухового щита спасёт его от этого омерзительного скрипа. Каково же было разочарование понять, что спасти от этих звуков может только полная глухота. Блондин откинул одеяло и резко встал с кровати, злость от прерванного сна так сильно бушевала в нём, что сонливость отошла на второй план, уступая место бодрой всепоглощающей ярости. Впервые в своей жизни он был так разозлен. По полу гулял холодный ветер, который морозил голые быстро шагающие к окну стопы. Жоффруа не придал этому особого значения, хотя не помнил того, чтобы оставлял окно открытым. Шторы тихонько колыхались, пропуская в комнату ночную прохладу и вместе с ней странный смрадный запах. Резким движением он отдернул завесу и в это же мгновение отскочил от окна с гримасой ужаса на лице. Окно, теперь обнажённое от штор, действительно было плотно закрыто, но вдоль стекла тянулись пальцы, а за ними стоял чёрный силуэт. Рука была почти полностью измазана в чем-то буро-коричневом, напоминающем по началу обычную грязь. Закончив свой путь по поверхности стекла, пальцы резко сжались в кулак и начали бить по стеклу, а силуэт наклонялся всё ближе к окну. Вышедшая из-за плотной завесы туч луна осветила своим холодным светом его лицо. Бурая субстанция уже явственно выглядела, как подсыхающая кровь, в которой была измазана вся кожа. Глубокий отвратительный порез тянулся через всю левую часть лица, из которого стремительно стекала по щеке алая струйка, превращавшая все в ещё более грязную палитру всевозможных оттенков красного. Идентифицировать этого порядком побитого ночного гостя сначала не получалось. Пока взгляд не зацепил полоску телесного лейкопластыря на носу и показавшийся край разодранного бордового свитера. Это был Эд. Его глаза были затуманены, и лицо было искажено выражением адской боли. Одной рукой он вцепился в козырёк за окном, а другой безостановочно бил по стеклу. Жоффруа окаменел от ужаса и не мог пошевелить и кончиком пальца. Температура в комнате будто опустилась ещё на несколько градусов, отчего по телу бегал табун мурашек, хотя, может, их всё же вызывал безумный страх. Он бы простоял так вечность, пропиливая широко распахнутыми глазами своего раненого друга, если бы тот не начал издавать тихие звуки, с каждым разом отчетливее складывающиеся в имя блондина. Жоффруа отмер и кинулся к окну, спрятав страх как можно глубже в себя. Эд — его друг, его надо спасти. Он пришёл за помощью к нему. Ночью. Вдруг он умрёт прямо под его окнами… Мысли сжирали Жоффруа изнутри и заставляли противно скручиваться кому холодного страха и переживаний в животе, доводя до тошноты, пока он помогал Эду забраться в комнату. Ранений на нём оказалась намного больше, чем один злосчастный порез на щеке. Вся одежда была пропитана кровью и изодрана в клочья. Эд упал на пол и учащенно дышал, а из-под него начинала прорисовываться лужа крови, стремительно текущая по ковру. Жоффруа был в панике. Он начал метаться по комнате. На тумбочке резко возникла перекись, он схватил её не думая и присел на колени рядом с Эдом. Тот поднял голову и со рваным вздохом прохрипел: «Это всё твой отец». И упал обратно, кажется, окончательно потеряв сознание. По щекам Жоффруа покатились обжигающие кожу слезы, и в груди забилось желание кричать до срыва голоса. Но из горла вырывались лишь загнанные всхлипы. Жоффруа проснулся от собственного крика. На часах было всего пять пятнадцать утра. Одеяло было сбито в комок у самых ног, а вся одежда и простынь пропитаны потом, а на подушке виднелось масштабное расплывающееся мокрое пятно от слез. Парень несколько раз проморгался, пытаясь одновременно прийти в себя и окружающую его реальность. Перед глазами так и стоял окровавленный образ Эда. Все-таки надо меньше ходить на боевики, слишком уж реалистичны раненые в его снах. Отвлечься не получилось даже на промелькнувшую в голове шутку. Жоффруа со всей силы начал тереть глаза, надеясь окончательно стереть из своей памяти и сознания эти тошнотворные картинки. Тело до сих пор слегка дрожало и было охвачено так и не сошедшими мурашками. Обратно лечь спать уже не получится, поэтому Жоффруа, шатаясь, пошёл в ванную. Может, хоть холодная вода вытащит его из кровавого мира снов. *** Холодный ободок раковины, ледяными иголками пронизывающий и без того замерзшие руки, приводил в чувство. Жоффруа вперился немигающим взглядом в слив, куда тоненькой струйкой стекала вода, монотонно капающая из незакрытого до конца крана. Долгий вдох сменялся коротким и поверхностным, а затем снова углублялся. Но заветного кислорода в лёгкие они будто и не приносили вовсе. Грудь сковало железными тисками, а сердце бешено билось о реберную клетку, наравясь подпрыгнуть выше и выкашляться через горло. Жоффруа приподнял голову и уставился на серую поверхность зеркала. Но встретил там только взгляд замученных красных глаз, уродливо опухших от слез, до сих пор неощутимо стекавших по подбородку. Брызнув ледяной водой в лицо, Жоффруа тряхнул головой. Тиски ослабили хватку, и мысли слегка прояснились. Парень пытался развернуть их в другую сторону от воспоминаний о сне, вытянуть из памяти яркие моменты прошлых дней. Вот начал прорисовываться пустырь и их урок математики для Клотера, в мозгу пронеслись слова похвалы от Николя и Руфуса, их затмило смущённое и задумчивое выражение Эда, который там был жив и здоров и никогда в реальности не был подвержен таким ужасным ранам. Чтобы не вернуться опять к пугающим картинкам, Жоффруа напряг ещё сильнее свою память. Улыбка Эда, его спокойный голос и сверкающие глаза. Рука заколола, будто фантомно ещё раз почувствовала успокаивающее прикосновение Эда в кинотеатре. Жоффруа наконец вздохнул полной грудью и почувствовал кислород, побежавший по крови. *** Впервые в школу можно было собираться медленно и неторопливо, спокойно полноценно позавтракать, и простоять у зеркала столько, сколько нужно. С каждой минутой память ощищалась от ненужных сейчас воспоминаний, и настроение ощутимо улучшалось. Даже идти сквозь погруженные в сон дома и вдыхать утренний чистый воздух (Жоффруа не хотел удручать себя мыслями, что чистота уже давно была испорчена выхлопами проезжавших иногда мимо машин) было неимоверно приятно. В этот раз возможности встретить друзей Эда, как и самого Эда, не представилось, но Жоффруа только ускорил шаг, будучи уверенным, что его друг давно околачивается во дворе школы. *** Ещё в нескольких шагах от школы доносились разъяренные крики. Если поднапрячь глаза, то у самого входа обрисуется спина взрослого мужчины в тёмном костюме. Такие ополоумевшие возгласы мог издавать, конечно же, никто иной, как месье Дюбон. Жоффруа тихонько усмехнулся, предполагая, что младшеклассники опять были слишком глупыми и неосторожными, и вальяжно пошёл вперёд. Но усмешка стерлась с лица в ту же секунду, когда за спиной Бульона стало возможным разглядеть высокую фигуру Эда. Все внутренности сжались будто чьим-то кулаком, а в голове пульсировало одно единственное предположение, которое ещё сильнее заставляло сжаться: «Спалился всё-таки со своими сигаретами». Жоффруа сам не понимал, почему испугался так сильно, по лицу Эда было заметно, что даже сильнее, чем сам виновник. Масла в огонь добавляла неизвестность, Бульон обычно ругался за какие-то маленькие шалости, и ограничивалось это лишь выговором, один раз только им запретили целый день выходить на перемены, а что сделает Дюбон за сигареты, не удавалось представить… Жоффруа взял себя в руки (относительно, сердце до сих пор колотилось как бешеное где-то в районе глотки) и решил подойти ещё ближе и подслушать их диалог. — Это возмутительно! Какой пример ты подаешь своим младшим товарищам, такое поведение не соответствует ученику нашей школы! Что же ты молчишь? — месье Дюбон распалялся всё сильнее, а к кончикам ушей начала приливать кровь. Эд невозмутимо пожал плечами и смотрел куда-то в сторону. — Обещаю, что такое не повторится, — глухо прохрипел он, не отводя взгляда с какой-то им самим намеченной точки вдалеке. Дюбон хмыкнул и попытался посмотреть в том же направлении, что и стоящий напротив парень, но, не найдя ничего примечательного, прочистил горло и произнёс: — Я все равно сообщу вашему классному руководителю, чтобы не повадно было, — окинув ещё раз взглядом, которому постарался придать всю степень своего презрения, Бульон развернулся и пошёл обратно к крыльцу школы. Жоффруа сорвался с места и побежал к Эду. Он даже ещё не понимал, что сказать и как лучше начать вопрос, но отмахивался от этого, ускоряя ход. Услышав скрежет ботинок по асфальту, Эд озадаченно повернулся в сторону несущегося к нему блондина. — Что-то случилось? — Эд обеспокоенно поинтересовался, схватив за локоть запыхавшегося Жоффруа. — И это спрашиваешь ты, которого только что отчитывал Бульон, — отрезал Жоффруа, окидывая друга ещё более встревоженным взглядом. — Да обычное дело же, первый раз что ли. — Всмысле это уже не первый раз? — глаза недоуменно расширились. — Тебе солнце что ли припекло? — смеясь спросил Эд и положил для проверки ладонь блондину на лоб. — Да это тебе походу припекло! Тебя спалили с сигаретами уже не первый раз, а ты стоишь и смеёшься! — Жоффруа откинул от себя руку. Эд только сильнее рассмеялся, лицо Жоффруа насупилось, и он злобно начал дышать через нос, отчего Эд закатился ещё одной волной тихого гортанного смеха. — Он меня не палил с сигаретами никогда. С чего ты это вообще взял? — А разве… — Жоффруа запнулся, потихоньку пытаясь разложить всё в разуме по полочкам. — Нет, я тут чуть не подрался с Фабьеном, и Бульон удачно вышел в этот момент из своей коморки. Эд легонько толкнул в плечо застывшего Жоффруа и ободряюще улыбнулся. — Не переживай, с сигаретами меня не то что Бульон, собственные родители никогда не спалят. Пошли во двор уже. Жоффруа кивнул и поплелся к воротам, внутренне ругая себя за столь преждевременные решения и предположения и безумно стыдясь такого глупого своего порыва. Щеки слегка розовели то ли от бега, то ли от стыда за свою излишнюю суетливость, то ли от прикосновений Эда, осознание о которых всплыло в сознании только сейчас. *** Жоффруа слегка нагнулся ближе к парте, чтобы написать тему урока на самой верхней строчке нового тетрадного листа, как что-то зашуршало у него под пиджаком. Парень тотчас же замер в ожидании услышать звук повторно, но кроме тиканья часов, периодически прерывающего объяснение новой темы по истории, уловить ничего не получилось. Эд лишь вопросительно на него возрился. Его сегодня уже второй раз за утро начало серьёзно волновать состояние Жоффруа, которому, видимо, не стоило так долго находиться под лучами неожиданно сильно палящего майского солнца. Надо ему панамку что ли подарить… Блондин же будто и не замечал прожигающего насквозь взгляда, и аккуратно, словно пытаясь кого-то не спугнуть, просунул руку под пиджак. Эд печально вздохнул, друг похоже действительно тронулся головой. В мозгу уже начал складываться план, как затащить Жоффруа в медпункт после урока, как сбоку раздался довольный смешок. Парень сидел со сложенной в четыре раза бумажкой в руках и тихо хихикал. — С тобой точно всё хорошо? — озвучил свои тревожные мысли Эд. Жоффруа, не переставая посмеиваться, развернул листок и аккуратно разгладил по парте. Эд даже поперхнулся, опознав в кривых каракулях свои с Жоффруа рисунки, он уже давно забыл про них и вроде собирался в тот же день отправить их в мусорное ведро. Но тем не менее, странное поведение Жоффруа этим не объяснилось. — У меня что-то в кармане зашуршало, когда я нагнулся. Достаю, а тут это, — словно прочитав мысли соседа, объяснил Жоффруа, пока освобождал из пенала карандаш. Эд понятливо протянул звук «а» и автоматически нашарил на парте свой огрызок, который даже карандашом назвать странно. — Ты же не дорисовал тогда? — уточнил Жоффруа, пододвигая листок на середину парты. Эд кивнул и начал очерчивать повторным контуром портрет Жоффруа, параллельно делая чёткими какие-то новые детали. Жоффруа тихо вздохнул и, устроив на ладони щеку, заинтересованно наблюдал за процессом. Вскоре пришлось оторваться от изучения чужих нарисованных линий и поднять глаза на доску, по которой учитель грозно бил указкой, повторяя одно и то же уже десятый раз. Жоффруа ментально махнул на него рукой и вернулся к недавно прерванному процессу наблюдения. Эд начал рисовать что-то новое рядом, но совершенно не похожее на человека, а затем вообще так увлёкся, что закрыл локтем весь обзор. Жоффруа пришлось временно вернуться к нудному конспекту, пока Эд не пнул его локтем в руку. Парень будто только этого и ждал и с жадностью уставился в листок. Маленький рисунок представлял собой композицию из большого экрана телевизора и стоящей рядом пачки попкорна, а под ними красовалась корявая надпись: «Пошли сегодня ко мне фильмы смотреть?». Жоффруа поморгал несколько раз и, удостоверившись, что это не очередной сон, смущённо улыбнулся. Невесомо коснувшись листка и пододвинув его к себе, блондин написал короткое «пошли» снизу. И подумав секунду, добавил рядом улыбаюшуюся до ушей рожицу. Эд одобрительно хмыкнул и подписал снизу: «Тогда после уроков». Жоффруа тихо шепнул: «Хорошо», осторожно складывая листок обратно и пряча аккуратно в карман пиджака. *** Двор школы сотрясался от гула и бесконечного движения, сегодня все классы закончили свои мучения к часу дня. Клотер успел уже даже потеряться в этом океане детей, и в течение минимум пяти минут никто не мог обнаружить жёлтый свитер среди толпы. Компания друзей стояла у самой двери школы, ожидая, когда все наконец протиснутся через ворота и дадут проход остальным. Руфус с Альсестом завязал какой-то спор, медленно перетекавший от невинных тем к политическим дискуссиям, к которым у Руфуса в последнее время была сильная наклонность. Его аргументы в этом вопросе всегда вопринимались, как непреложная истина, не верить сыну местного полицейского никому не хотелось. Жоффруа не был заинтересован темами устройства государственного аппарата страны и уж тем более социальных структур города, ему больше нравилось следить за всё более распалявшимся Руфусом и совершенно непробиваемым Альсестом, поэтому подстрекал их спор какими-то случайно сказанными фразами. Он так увлекся их перепалкой и изрядно уставшим Николя, который не оставлял попыток их унять, что не сразу почувствовал руку на локте. Как вдруг его дернули в сторону. — Эй! — крикнул Жоффруа, пытаясь быть громче, чем гудяшая рядом толпа. Руки сами скрепились в кулаки и готовы были набить лицо тому, кто посмел его так толкнуть. Весь пыл потух, когда Жоффруа повернул голову и увидел Эда. — По-другому ты не слышишь, — пробурчал Эд, так и не убирая руки с его локтя. — Ещё раз так сделаешь, я то ли окончательно с тобой подерусь, то ли умру от остановки сердца! — Как ты умудряешься одновременно быть таким агрессивным и пугливым? — Эд криво ухмылялся, на что Жоффруа обиженно тыкнул его пальцем в бок за первые слова и сразу же прижал руку к себе, испуганно глядя на лицо напротив. Эд только сильнее улыбнулся: — Ты решил подтвердить мои слова на практике? Жоффруа нахмурился, но долго дуться не хотелось, да и не получалось, поэтому слабая улыбка проклюнулась на его лице. — Так во сколько сегодня встретимся? — более серьёзным голосом спросил Эд. — А… Ну, в три, может? Эд кивнул и, только сейчас убрав руку, почесал затылок. — Подойду к твоему дому тогда к трём. Будь готов к этому времени, принцесса. Жоффруа кивнул, а потом вспыхнул гневом на последних словах. — Эй, какая я еще принцесса! — Клотер уже всем рассказал, сколько ты по времени одеваешься… — Повезло ему, что он в толпе потерялся! — протянул Жоффруа и набросился на Эда с точечными уколами пальцами в чужой бок. Противник сразу принял правила этой шуточной драки, но через несколько тычков ему надоело, и он схватил блондина за оба запястья, удерживая его руки от себя в паре сантиметров. — Да не уж то вы опять деретесь! — страдальчески протянул Руфус. — Я устал вас разнимать! — Всё хорошо, мы не ссоримся, — успокоил друзей Эд. — Ничего хорошего! Не называй меня так больше и отпусти! — протестовал Жоффруа, пытаясь выпутаться из стальной хватки. — Если опоздаешь сегодня хоть на секунду, это станет твоим вторым именем, — прошептал на самое ухо Эд, после чего окончательно убирая свои руки и пряча их в карманы. Жоффруа угукнул и начал потирать запястья, хмуро глядя из-под бровей на виновника расцветающих красных следов на его белой коже. *** — Тебе так не нравится это прозвище, что ты даже вышел на 5 минут раньше? — усмехнулся Эд, поглядывая на наручные часы, которые тонким ремешком огибали его запястье. Им был уже год, подарок на пятнацетилетие от отца, но до сих пор держались в хорошей форме, только на одном конце протрепался край. Эд носил их иногда, и в каком-то порыве решил надеть и сегодня. А Жоффруа действительно показался на пороге дома раньше установленного времени. Он сам не заметил, что сегодня попытался собраться быстрее обычного. Ещё по пути домой он продумал, что наденет, и уже через час принялся к осуществлению задумки. На нем висела большая белая футболка, по верх которой была накинута голубая рубашка с короткими квадратными рукавами, из-под всего этого торчали бежевые до колена шорты. Эд окинул его с головы до ног, параллельно перебирая рукой пряжку от часов. — Выглядишь прикольно, — кратко отрезал он, под конец фразы голос немного дрогнул, хотя лицо оставалось невозмутимым. Жоффруа радостно улыбнулся и самодовольно поправил рукой волосы. — Точнее сказать безупречно, но и на этом спасибо. — Прозвище принцессы подходит к тебе все же намного идеальней, чем твоя одежда, — вернул язвительный тон Эд и спрятал руки в карманы. — Сочту это ещё за один комплимент, — подмигнул Жоффруа и кивнул вперёд, указывая в сторону, где находился дом Эда. *** Семья Эда не отличалась ничем от других ни по заработку, ни по своему устройству. Отец около десятка лет назад купил небольшой, но уютный двухэтажный домик в центральном районе города, где и прошло почти всё детство Эда. Жоффруа бывал у друга в гостях только раза два или три и то скорее мимоходом, так что особо не помнил, как обустроен изнутри дом, поэтому в предвкушении шагал рядом с Эдом, иногда перегоняя его на полшага. Родители Эда работали до самого вечера, до этого времени дом был в распоряжении парня или же просто пустовал. Но сейчас его молчаливый уклад прервал хлопок двери, шуршание и перебивающие друг друга голоса у самого входа. Жоффруа сразу же, как только переступил порог, начал оглядываться вокруг в попытках ухватить и запечатлеть в памяти все детали интерьера. Но немного не рассчитал, что иногда надо бы поглядывать под ноги. Сделав первые шаги в чужой квартире, он чуть не проехал лицом по паркету в коридоре, ибо споткнулся о чью-то обувь. Эд вовремя перехватил его поперёк живота и прижал к себе, уберегая от разбитого носа. Жоффруа стоял с зажмуренными глазами, словно до сих пор ожидая удара об пол, и только сильнее вжимался во что-то высокое и тёплое сзади. Прошло долгих полторы минуты, прежде чем блондин понял, что стоит в чужих руках и всё это время вжимается в чужую грудь. Эд же стоял неподвижно, как статуя, и не издал за всё время ни звука, Жоффруа даже не чувствовал, чтобы он дёрнул хоть одним мускулом. Представив сложившуюся сцену со стороны, Жоффруа тотчас же смутился и быстро выбрался из чужой хватки. — Обещаю, смотреть в следующий раз под ноги, — зачем-то уверил он, желая разрушить как можно быстрее давящую на нервы тишину. Эд только кивнул и принялся разуваться. Коридор разветвлялся впереди на кухню и гостиную, а затем упирался в деревянную винтовую лестницу. Эд вёл его на второй этаж, иногда оборачиваясь с целью удостовериться, что его друг не слетел из-за своей сегодняшней неуклюжести головой вниз с лестницы. Жоффруа вовсе этого не замечал, а только жадно вцеплялся взглядом в каждую деталь вокруг. Комната Эда была достаточно просторной, на противоположной от двери стены было широкое окно, в тот момент полностью распахнутое и заполнявшее комнату свежим холодным воздухом. В углу примостилась одноместная кровать, около которой, над столом, пестрели разные плакаты и вырезки из журналов. Жоффруа смог распознать среди них некоторые популярные сейчас музыкальные группы и постеры различных популярных фильмов. Эд оставил Жоффруа рассматривать всё, что тому вздумается, отправившись к полке с многочисленными стопками дисков. Приглашая Жоффруа к себе сегодня утром, он даже не задумался о том, какой фильм они вообще будут смотреть, наверно, понадеялся, что с выбором проблем не возникнет. Реальность оказалась сложнее, после их недавнего похода в кино Эд убедился, что Жоффруа не очень любит боевики с однотипным и предсказуемым ходом событий. С таким параметром круг фильмов-претендентов сокращался, правда, с сотни до минимум восьмидесяти. Эд глубоко вздохнул, упорно напрягая мозг в попытках проанализировать Жоффруа и его вкусы. Почему только его так волновало, понравится ли фильм Жоффруа, он сам не мог объяснить. Может, чтобы просто не ударить лицом в грязь… — Так, а что за фильм смотреть будем? — резко возник за спиной Жоффруа, заинтересованно заглядывая через плечо. — Вау! У тебя правда целая коллекция! Эд слегка улыбнулся, внутри разлилось тепло от чужого искреннего восхищения его увлечением. — Думаю, это должно подойти, — откашлялся Эд, возвращая голосу и лицу привычную маску серьёзности, и развернулся лицом к Жоффруа. — А там будет много крови? — осторожно спросил блондин. — Не думал, что ты прям такая неженка, — усмехнулся Эд, явно начав прокручивать в голове сюжет выбранного фильма. — Хах, вовсе нет! — воскликнул Жоффруа и насупил брови. — Да ладно тебе, просто шутка. — Очень неудачная, в комики идти тебе не советую. — Тебя правда так напрягает кровь в фильмах? — будто не заметив язвительного комментария, спросил Эд. Его голос стал тише, и в нём промелькнула обеспокоенность? Жоффруа замялся и пораженно поглядел на Эда. Не уж то он ограничился только одной шуткой в его адрес и сейчас его серьёзно волнуют предпочтения и страхи Жоффруа? Вопрос в его голове оказался риторическим, так и не найдя чёткого ответа в судорожно бегующих мыслях. — Есть немного, — стыдливо признал Жоффруа, прикрыв глаза, чтобы не видеть осуждения или насмешки в глазах напротив. — Хорошо, — спокойно ответил Эд, и зашуршал коробками с дисками. Жоффруа открыл глаза и увидел лишь задумчиво сгорбившуюся фигуру, отбрасывающую неподходящие фильмы в сторону. — Вот! Он больше на детектив смахивает, тебе должно понравиться! — радостно крикнул он и потряс темно-синей упаковкой в воздухе. Жоффруа кивнул и широко улыбнулся. *** Фильм был правда с весьма запутанными сюжетными линиями, Жоффруа, который сам себя считал довольно привередливым зрителем, запутался в этом клубке событий к середине фильма. Ещё в начале он угадал два сюжетных поворота, а теперь удивлённо восклицал или вздыхал, когда на экране происходило что-то, упущенное из его расчётов и предположений. Эд самодовольно ухмылялся, внутренне ликуя от мысли, что смог подобрать соответствующий вкусам друга фильм и действительно заинтересовать его. Почти два часа пронеслись для Жоффруа словно две минуты. Безумно воодушевившись только что просмотренной картиной, он предложил включить что-нибудь ещё. Эд слегка растерялся и поспешно покрутил список всех своих фильмов. Но блондин внезапно встал и побежал из гостиной обратно наверх так стремительно, что Эд не успел его остановить, и вернулся через минуту с красным диском. — Давай этот? — Ты уверен? — Жоффруа удалось каким-то образом выхватить один из любимых фильмов Эда, но он был, в первую очередь, боевиком, и «скотобойни» (как говорил Жоффруа) там было предостаточно. — Как никогда. Эд забрал из его рук диск и запустил DVD проигрыватель. Жоффруа довольный, как кот, пристроился рядом на полу и завороженно впился в экран. Время уже клонило к восьми вечера, свет в комнате они решили не включать, чтобы не нарушить атмосферы кинотеатра, а фильм был намного длиннее, чем предыдущий. Эд пробовал сосредотачиваться на фильме, не давая таким образом усталости в этой полутьме охватывать его мозг и тело. Метод оказался действенным, даже полезным, парню удалось заметить моменты и короткие диалоги между персонажами, о которых уже успел забыть. От такого манящего мира супергероев и вымышленных вселенных пришлось оторваться, на своём левом плече Эд почувствовал непривычную тяжесть. Он аккуратно повернул вбок голову и уткнулся подбородком в чужую макушку. Из-за вчерашней беспокойной от кошмара ночи Жоффруа невероятно устал за день, а приглушенный свет и словно убаюкивающие голоса актёров, заставили на секунду поддаться мимолетному желанию прикрыть глаза, и вот уже через несколько минут он привалился головой на плечо Эда и мирно сопел, иногда подергивая носом. Льющийся белый свет от экрана телевизора смягчил его черты лица, а сон своей спокойной рукой разгладил всегда напряжённое лицо. Эд не смог не умилиться представленной картине, отчего уголки губ приподнялись в полуулыбке. Он просидел до конца титров, не двигаясь и почти не дыша, беспокоясь, как бы не спугнуть чужой, кажущийся таким хрупким, сон. Скрежет ключей в замочной скважине заставил Эда тихонько толкнуть блондина в плечо и мягко прошептать: «Просыпайся». Жоффруа недовольно сморщился, но голову все равно поднял, параллельно потянувшись всем телом. Мама Эда прошаркала в сторону кухни и на секунду заглянула в гостиную. Жоффруа, после толчка Эда, разлепил глаза и вежливо поздоровался. — Что-то вы совсем засиделись, мальчики, — проговорила женщина с доброй улыбкой. Жоффруа в то же мгновение окончательно проснулся, заметив точное сходство её улыбки с такой редкой улыбкой сына. — Да мы уже как раз досмотрели, — ответил Эд, потянувшись к проигрывателю за диском. — Да, да, я сейчас уже ухожу, — очнулся Жоффруа и тотчас же поднялся на ноги. — Давайте я вас хоть накормлю, а то голодные сидите целый день, — отрезала она тоном, не принимающих возражений. Жоффруа стало стыдно и неловко, что ему приходится так напрягать других людей. Поэтому быстро пролепетал что-то про отца, про наказание за опоздания, даже не вдумываясь особо в свои слова и, быстренько попрощавшись, поспешил в коридор. Эд бросился за ним и включил в коридоре свет. — А то опять упадёшь, — усмехаясь объяснил он. — Опять? — обеспокоенно спросил из гостиной женский голос. — Я его успел поймать, так что всё хорошо, — прокричал Эд. Жоффруа уже успел завязать шнурки и встал по стойке смирно в ожидании, когда ему откроют дверь. — Ладно, до завтра что ли, спасибо, что пришёл, — сказал Эд, поворачивая замок на двери. Жоффруа запоздало кивнул и выскочил на улицу. И только пройдя шаг от порога обернулся, будто что-то вспомнив, и пролепетал: — И тебе тоже спасибо, было правда круто, — не задерживаясь ни на секунду, он убежал прочь по садовой дорожке, частично исчезая в опустившейся тьме. Эд недоуменно хмыкнул и остался на пару секунд на крыльце, провожая блондинистую макушку долгим взглядом.