Человеку нужен человек.

Утро было холодным. В доме, кажется отключили отопление, по Каваки пробежали мурашки от теплых рук, которые тронули его спину. Он еще спал и укутался пледом с головой, парень ненавидел когда его будили. — Не трогай меня, Ямада. Холодно. Сарада, стоя в женском теплом халате не могла понять, что за Ямада, но продолжала попытки поднять парня. — Каваки, я приготовила завтрак, — прошептала Учиха, — и мы проспали пары. Еле поняв что происходит, Каваки сел скинув с себя покрывало и на время завис смотря на Учиха: — Где ты достала это? — И тебя с добрым утром. Это было у тебя в шкафу. Прости, что не спросила, замерзла очень и. — Ладно. — парню не нужны были оправдания. — Почему так холодно? — Отопления в квартире нет. Повезло, что плита электрическая. Каваки смотрел Сараде в лицо и заметил, что она смотрит немного ниже. Мальчик он спортивный, и то, что она чувствовала ночью пресс руками не сравнится с тем, какой он на вид. Но она лишь любуется, совсем еще маленькая. Он молча надел свитер и они пошли завтракать. Учиха приготовила яичницу и заварила чай, кроме нескольких яиц в доме ничего больше не было. Пришлось бежать в булочную. На удивление было вкусно, хоть на вид эти яйца выглядели не очень аппетитно. — Когда успела купить булочки? — Мягко поинтересовался Каваки. — В доме ничего не было, я уверен. — Я проснулась голодная, и не обнаружив ничего съясного сходила в булочную. — Ясно. Скоро каникулы, ты поедешь домой? — Да… возможно. Если меня заберут, то уеду. А если нет… — А если нет, то поедешь сама. Общежитие возможно закроют на этих каникулах. Сарада натянула улыбку и продолжила есть круассан с шоколадом. После завтрака Каваки помыл посуду, а Учиха ушла собираться. Загостилась. Каваки встал в дверном проеме, опираясь об косяк и скрестив руки на груди. Он наблюдал за неспешными движениями Сарады: она собрала волосы в высокий хвост, завязала вокруг шеи теплый шарф и надела пальто. — Тебя подвезти? Она немного вздрогнула и повернулась. Интересно, долго ли он стоит там? — Если поблизости есть метро — я сама поеду, спасибо. Каваки молча кивнул и накинул на себя куртку. Он пошел провожать её к метро, оно было недалеко, но и не в пяти минутах ходьбы. Шли они молча, Каваки даже успел скурить две сигареты. Они попрощались. Сарада села в кресло и тихо вздохнула. Её отвлекло нахождение с Каваки, плохие мысли немного отступили. Она полезла в телефон, и как ни странно её искала ЧоЧо. Но она не хотела сейчас объяснять ничего. Юноша сумел расслабиться этим утром, почти сумел. Этот розовый махровый халат очень был к лицу Сараде, но не так, как его матери. Парень плохо помнил её. У его мамы были длинные золотые волосы, которые она всегда собирала в косу, он помнил её теплые и очень нежные руки. Еще она всегда пахла лилиями, ландышами, и пудрой, невероятно нежный запах, который он всегда помнит. Он плохо помнит её лицо и совсем не помнит голоса, но воспоминания о матери бьют в самое сердце. Заставляют плакать. — Боже, мам… почему ты оставила меня одного? Душу Каваки, кажется, разбил этот халат. Мягкий, теплый, красивый и от него будто до сих пор пахнет его любимой мамой. Последний раз он видел её в этом халате в больнице.