Полумейстер

      — Санса, там твой Брандон опять! — крикнула Тита Фрей. Ей было уже под тридцать, и она ещё дома привыкла пасти непослушное стадо своих кузенов, кузин, племянников и племянниц, так что и в Харренхолле взяла на себя нелёгкую обязанность быть общей мамкой.       Как она ухитрялась за всеми следить — Санса представляла с трудом. Она вот только отвернулась, а Бран уже, оказывается, залез до третьего этажа и собирался лезть дальше. И ладно бы один — чуть пониже на стене висел ещё мальчишка, светлоголовый и в голубом сюркоте.       — Это наш Уолли, — сказала Тита. — Уж я его выдеру, не сомневайся.       "Уолли" у Фреев было какое-то невероятное количество, и только сами Фреи могли их между собой различить; Санса даже не пыталась.       — Бран, слезай немедленно, а то тебя тоже выдерем! — рявкнула она; Леди поддержала её низким рыком.       — Э, я слезу, а ты меня за уши таскать будешь, — мудро ответил брат. — Уолли, лезем выше, тогда они нас не достанут.       — Всё равно вам придётся спуститься к обеду, — напомнила Санса.       — А к тому времени у вас другие заботы найдутся и про меня вы забудете! — радостно заявил он, подтягиваясь ещё выше.       Тита решительно подошла к каменной лавке, уселась, приглашающе хлопнула по месту рядом с собой.       — Ничего, нам и здесь хорошо, мальчики, — сказала она громко. — Мы подождём, верно?       Она вытащила из кармана юбки своё вязание и застучала спицами.       Санса присела рядом и открыла книгу — "История и геральдика Дорна". Один за другим вставали с её страниц гордые дома — солёные, песчаные, каменные, — каждый со своей жестокой историей и своими прекрасными героями, тысячи лет свободы и отчаянной войны за счастье со всеми, дерзавшими ему мешать: от вездесущих песков и равнодушных гор до драконов и их всадников.       Где-то там, за горизонтом, по ту сторону казавшегося безбрежным озера, отец сражался с Ланнистерами, а они сидели здесь и ждали, пока наиграются и слезут глупые мальчишки. «Где-то там с Ланнистерами сражается мой муж», — напомнила она себе и поёжилась, хотя день был тёплый. Она сама себя до конца не понимала, но отчего-то страх за мужа был больше и ближе, чем страх за отца — хотя отца она любила гораздо больше, гораздо дольше.       Может быть, именно поэтому.       — Они вернутся, — утвердительно заметила Тита. — Никуда не денутся, наши мужчины.       — А если нет? Столькие уходят в бой и не возвращаются... — горько ответила Санса.       — Пф, только дура будет об этом думать. Конечно, я не прочь, чтобы у меня поубавилось кузенов — видят боги, их слишком много развелось — но настоящая женщина, моя милочка, всегда ждёт своих мужчин живыми и здоровыми, а то и рехнуться недолго. Правда, запасаться корпией и мазями это не должно помешать, — рассудительно хмыкнула та.       Колокол на Вдовьей Башне пробил полдень.       Мальчишки полезли вниз.       — Святой Бейлор снял свои сапоги,       Пошёл босиком по горячей земле,       Сорвал с септона его корону,       Измазал пёстрые ризы в золе, — голос у Таллы Тарли был тоненький и слабый, но на высокой арфе она играла отменно, даже прихотливую мелодию "Баллады о бедных братьях". Санса предпочла бы что-нибудь более радостное, например, одну из историй о Флориане, или может быть что-то про сьера Галладона — но шла война, и девушки договорились исполнять только духовные вещи, пока работают.       Они собирались вместе в одном из больших залов, выбирали жребием музыкантшу и садились — кто за вышивку, кто за шитьё, кто за вязание или кружева. Иногда приходила леди Уэнт. Для неё ставили особое кресло, с высокой резной спинкой, похожее на трон, и она просто сидела и за всеми наблюдала. Или, бывало, на костылях умудрялся подковылять лорд Бейлиш. Тогда Санса трусливо пересаживалась в самую гущу девиц Фрей — к ним он приставать не решался, видно знал: оглушат трескучей болтовнёй и оставят ни с чем и больной головой.       Так она подружилась с Девицей Титой, Красоткой Уолдой, Милашкой Рослин, даже хмурой Мариссой и распутной Амереей.       Но её задача была выше этого всего. Отец обещал, что король простит ей расстроенные планы, если она выберет хорошую жену его брату. И у неё оставалась всего неделя: через неделю люди лорда Дондарриона прибудут в Харренхолл, чтобы тайно доставить невесту в столицу.       Горожане получат праздник, лорд Станнис — принц Станнис, пока королева не родит наследников — новую жену, а Санса получит прощение, если только это будет хорошая жена.       К сожалению, девицы Фрей не годились, хотя она охотно посоветовала бы любую из них — кроме, конечно, Амереи — маме, когда та начнёт искать жену дяде Эдмуру. Невеста принца, брата короля и гранд-лорда, должна была быть высокого и древнего рода, а не дочерью (внучкой... правнучкой... пра-правнучкой...) обнаглевшего сборщика налогов и отданной ему прикрыть стыд опозоренной девицы из хорошей семьи.       Но если девушка была из хорошей семьи, она чем-то, да не подходила: Десмера Редвин была слишком мала, Миранда Ройс была хоть и не столь весёлого нрава, как Амерея, но тоже не без греха, Талла Тарли, казалось, могла упасть в обморок от одного вида мужчины, Жиенна Сванн обручилась с лордом Уилласом, Маргери была Тиррел, а отец Эсторы, лорд Бейлор Улыбчивый, не давал разрешения на её брак с кем-либо, кроме короля...       Всем хороша была Рейханна Селтигар, статная валирийская красавица в алом и белом — но её отец испортил дочери жизнь, решив поддержать самозванца и лишился всех своих кораблей.       Но ничего. Оставалась неделя на то, чтобы что-нибудь придумать — и если не выйдет, то пусть отправляются Рейханна и Эстора, а дальше разбирается сам принц, какая ему меньше по вкусу.