Полумейстер

      — И король предлагает нам заняться фильтрацией одичалых мигрантов? — лорд-командующий Мормонт тяжело опёрся на стол.       — Именно так, — кротко ответил Визерис.       Его взгляд был прикован не к собеседнику, даже не к Шиповнику, который устроился понежиться в камине, высунув из пламени только носик, из которого сочились струйки дыма. К древнему иссохшему старику, занимавшему за столом третье кресло. Мейстеру Эймону, урождённому Таргариену. Тому самому, который «мейстер Эймон считает» и «мы с мейстером Эймоном». Тому самому, который «не имеет равных в толковании пророчеств» и по мнению мамы сбил с пути невинного принца Рейгара. Слепой и жалкий, тот тянул тонкие руки к огню да кутался в меховую полость, пытаясь собрать хоть немного тепла в своём тощем теле.       Что он думал о своей родне? Винил ли себя в их участи?..       — У нас всего тысяча человек, Дарклин, — дыша жжёным кислолистом, гаркнул старший хранитель Марш. — Тысяча! И из неё нам придётся сотни две вздёрнуть, потому что доверять им нельзя ни в каком серьёзном деле и они наверняка сговорятся с дичками, чтобы провести не тех и не туда. Или устроят вместе с ними резню в новых поселениях.       Мормонт мрачно кивнул, подтверждая слова подчинённого.       Визерис озадаченно нахмурился. Он — точнее, Малый Совет — исходил из цифры в пять тысяч дозорных.       — Пять тысяч? Не смешно, — Мормонт покачал головой. — Не знаю, кто лил этот мёд королю в уши, но врал он бессовестно. У нас в год потери до двухсот человек, а рекруты — в основном смертнички, которых приходится вешать через пару месяцев: толку от них никакого, а свои поганые привычки они бросать не собираются.       — С чего вообще король затеял эту затею с переселением?! — снова подал голос Марш. — Веками жили, как живём, и всё было в порядке.       Можно было, конечно, высмеять это его заявление. За восемь лет в Винтерфелле Визерис достаточно узнал ему цену: поток жалобщиков, просящих защиты от одичалых, возвращения украденных дочерей или возмещения сожжённых домов и посевов редко ослабевал. Но вместо этого он холодно и вежливо озвучил обе причины, официальную и не очень:       — Государю не нравится, когда огромные земельные владения, которые его славные предки и славные предки его Десницы пожертвовали Дозору, простаивают пустыми, а Дозор с протянутой рукой бегает по всем лордам. Для тех, кто дерзает заявлять о неподвластности короне и её представителям, вы слишком уж от них зависите, — повторил он рассуждения лорда Станниса. — Это с одной стороны. С другой... я полагаю, что ни для кого из здесь собравшихся не секрет, что за враг идёт из Застенья.       — Не секрет, — прошелестел мейстер Эймон. — Значит, король Баратеон хочет не дать врагу получить десять тысяч рекрутов в своё мёртвое войско?..       — Или больше десяти тысяч, — мрачно хмыкнул Мормонт. — Вопрос в том, лорд Дарклин, захотят ли они послушаться вашего щедрого предложения. Многие из них привыкли жить разбоем, не умеют больше ничего и не пожелают учиться.       — Именно поэтому король прислал меня сюда, а не прямо к их Мансу, — ответил он. — Дозорные лучше всех знают, кто заслуживает веры и помощи, а кого следует истребить. А Стена позволяет даже малым числом оборониться от обиженных.       — Это так, — снова прошелестел мейстер Эймон. — Это так. Но сколь малым числом, посланник? Двести человек у моря, двести человек у моста, и ещё шесть сотен здесь, из них триста — строители и хранители, знающие об оружии только то, что им убивают. Долго ли мы продержимся, по-твоему?       — Я не полководец...       — Заметно, — Марш сплюнул красную слюну и, запалив от камина лучинку, начал раскуривать трубку.       Визерис счёл нужным оставить его наглость без внимания. Не сейчас.       — Но я послал воронов в ставку Его Величества. Было условлено, что если вести об угрозе с Севера подтвердятся, он пошлёт морем подкрепление.       — Которое будет здесь как скоро? А они уже нападают! — напомнил Мормонт. — Дозор-у-Моря отбился только чудом. Говорят даже про дракона, — он с сомнением покачал головой.       Старый мейстер напрягся, выпрямил спину. Он не увидел, как Визерис молча поманил Шиповника из камина и аккуратно принялся оттирать копоть с его рыжей чешуи особой мягкой тряпочкой. Зато, должно быть, услышал звуки изумления.       — Да... вот значит как... — Мормонт снова нахмурил кустистые брови.       — Огонь. Их уничтожает огонь, — объяснил Визерис. — Я ещё использовал порошок для фейерверков, но едва ли он тут есть.       — У строителей есть. Используют, чтобы расчищать завалы, — быстро сказал Марш.       — Ещё валирийская сталь и всё, связанное с драконами, — добавил мейстер. — Обсидиан, я уверен, что обсидиановые клинки должны помочь.       — У многих северян такие есть. Для церемоний, для жертв, — кивнул Мормонт. — Можно отправить гонцов, попробовать собрать хоть сколько-то. А господин посланник, значит, останется тут? Манса-то нет. Ушёл куда-то. Мы его жену и сына здесь держим, надеемся, придёт за ними. Но может и не прийти — он человек, что ветер: никто не знает, куда подует и что принесёт.       Это было... неудачно. Он надеялся, что решать дела получится с единоличным вождём всех диких племён — человеком достаточно умным и авторитетным. А оказалось, что умный авторитетный человек просто взял и сгинул невесть куда, бросив своих подданных на неясный срок. Бросив их на милость ледяных демонов.       — Что касается тех двух новых рекрутов, которых вы привели, мальчишки и Коннингтона, за это спасибо. У нас хороших воинов всегда недостача, — заметил Мормонт. — Хотя мальчишка просится в хранители, говорит, рыбачить будет.       — Он это любит и умеет, — рассеянно заметил Визерис.       Он размышлял о том, что делать дальше. Логика говорила — ничего. Просто оставаться на Стене, пообщаться с родичем, наладить отношения с командованием, а то смотрят ведь, как на бесполезного клоуна. Совесть говорила — пока ты здесь сидишь, там ледяные твари жрут людей, и что ты за король тогда, если это позволяешь? Одичалые, конечно, никому не подданные, но должны были ими стать в скором времени...       — Я отправлюсь в ставку Манса, есть он там или нет, — сказал он решительно. — Если не получится говорить с ним, буду говорить с его вассалами, с каждым в свой черёд.       — Тебя убьют, Дарклин, — просто ответил Мормонт.       — Я возьму телохранителей. Попрошу у вас Джейме Ланнистера, ему нет равных в бою и он знает дорогу. Сделаю всё, чтобы выжить.       — Кто мы такие, чтобы мешать человеку кончать с собой? — Марш перебросил трубку из одного угла рта в другой. — Твоя воля, Дарклин. Ещё что-нибудь?       Переговоры с дозорными, по крайней мере, пока шли неплохо.       Когда наконец в большой, холодной комнате — кто поселил здесь старика, это ведь какое-то логово простуды — остались только мейстер Эймон, Шиповник и Визерис, он подошёл и присел на колени перед креслом, беря руки родственника в свои. Как взял бы руки ребёнка — старый да малый, велика ли разница?..       — Ты хозяин дракона, — сказал тот.       — Я зову его Шиповник, — ответил он. — И у моей сестры тоже есть дракон. Она замужем за молодым Старком, — прибавил он.       — Замужем?       — Да, они поженились в этом году. По большой любви, — он пожевал губу. — Я тоже женат. У меня будут дети.       — Вот как...       — Вот так вот. Наш род не прервался, мейстер. Род твоего брата. И не прервётся, если на то будет моя воля. Не кори себя и будь спокоен.       Он хотел подняться на ноги, но его остановила рука старика, легшая ему на лоб. Пальцы скользнули по его носу, очертили подбородок.       — Подожди уходить, — попросил тот. — Ты похож на Бету. А нос — наш, — он тихо фыркнул. — У Дейрона был такой, и у Эгга, и даже у отца... как тебя зовут?       — Визерис.       Это было... неожиданно. Он хотел лишь отпустить старика, снять тяжесть с его души. Он не ждал, что им придётся вот так говорить.       — Визерис... сын Рейллы, верно? Брат Рейегара... сердишься на него?       — Да.       — Не сердись. Мальчик запутался, слишком много на себя взял. Молодость такова от природы, она слепа. Старость зряча, да вот только к ней все глухи... Деймон Блэкфайр или Рейегар Таргариен, они ведь умерли, не дожив до тридцати — много ли они понимали в том, что делают? Да ничего. Просто хотели как лучше и сломали жизнь себе и другим.       — Как лучше?!       — Конечно. Он вот хотел остановить зло, идущее с Севера. И ты ведь хочешь. Он верил, что всех спасёт Обетованный Принц. Ты веришь... во что веришь ты?       — В богов, — ответил Визерис, поднимаясь. — И в нас. Rhae isin ve'sereg, дядя.       Шиповник залез мейстеру на шею и ласково вокруг неё обвился. Похоже, разговор ещё не был закончен.