Привидение..?

Катю встретила жутко нервная Со Хи. — Где ты ходишь? Ася в реанимации! — Новости есть какие то? — сухо спросила Катя. — Пара. Её подключили к ИВЛ. Вызвали ещё двоих специалистов из других клиник. Катя молча слушала медсестру, затем взяла её за руку и спросила: — Как ты думаешь, она выживет? Со Хи растерялась, не зная как правильно ответить на этот вопрос. — С ней сейчас самые лучшие врачи. Они… — Нет, это понятно. — перебила её Катя, — А сама ты веришь, что Ася в этот раз выберется? Со Хи так и не смогла ничего сказать. <<Так ярко тут. Знакомое место. Но я, вроде, была с Джини, выходила из душа. Ой, да это же моя старая комната. Блин и игрушки все тут. Какая прелесть. — Привет, доченька! — МАМА? — Ты так повзрослела. — Мама? Но как? Как это возможно? — Не плачь, милая, иди ко мне, я так давно не обнимала тебя! Я тут, с тобой. — Ты настоящая? — А ты как думаешь? — Не важно, я ужасно соскучилась по тебе. Мне столько всего надо тебе рассказать! — Давай присядем и расскажешь, время у нас есть. — Мама моя милая, раз мы обе тут… Я умерла? — Нет, доченька. Это игра твоего подсознания. — Мы у меня в голове? — Можно и так сказать. — А я сейчас в реанимации, на грани смерти? — Да, милая, к сожалению, это так. — Ожидаемо. Я скоро умру? — Никто не знает. Все зависит от тебя. — От меня? Снова ответственное решение на моих плечах. Не хочу ничего решать и на за что бороться. Я устала, мамуль. Хочу остаться тут, с тобой. Пусть это будет мой рай. — Ты же не верила в бога рай и ад? — Времена меняются, и люди тоже, мам. — Понимаю тебя. — Боже, ты не представляешь как я скучала по возможности называть кого то мамой и получать ответ. Это такая роскошь, но многие не понимают. — Поймут, рано или поздно.>> Катя сидела у Аси в палате, обнимая подушку. Она не плакала, но все нутро её прожигала боль. Асиному отцу она уже позвонила, тот ринулся оформлять визу в срочном порядке. Но через пару недель уже может быть поздно. Эта мысль больно била по мозгам, не позволяя подумать о чем то другом. Прошло уже 4 часа, а новостей все не было. Тишина в палате, казалось, вот вот раздавит, расплющит Катю по полу. << — Вот такой он — Хван Хёнджин. — Забавные имена у корейцев все-таки. — Ну, мам. — Да шучу. А глазки твои светятся, когда о нем говоришь. Это же чудесно. Ради него остаться не хочешь? Ради папы и Толи? — Папе есть ради чего жить. Маленький сын и жена. Толя сильный — он справится. Да и знай они в каком месте и с кем я останусь — поняли бы. А Джини… Мамуль, эти отношения с самого начала обречены на провал. Даже если я выберусь. У меня постоянные больницы, а ему разрываться между карьерой и мной? Не хочу для него такой участи. Изначально не стоило это все затевать, но знаешь. Рядом с таким человеком я почувствовала себя особенной. Поверила в чудо что-ли. Это туманит разум сильно. Я эгоистка. — Ты хотела кусочек счастья. Да и он, с головой на плечах, понимал на что идёт. В этом нет ничего эгоистичного. — Мамуль, я слишком устала. Жизнь жестока со мной. Сначала у меня отобрали тебя, потом бабушку, потом болезнь эта. Врачи, анализы и постоянная боль. Не только физическая, мам, но и моральная. Кто такое выдержит? — Ты! Я очень хорошо тебя знаю. Ты сильнее многих людей, Настён. — С твоей смерти меня так не называют больше. Новая жизнь началась с нового имени. — А закончится старым, получается?>> — Катя, просыпайся. Доктор О пришёл. Девушка подскочила, услышав голос Со Хи. Она ещё толком не успела понять где находится и что происходит, как на автомате спросила: — Как Ася? Что с ней? — Новости неутешительные. — Брови доктора нахмурены, вид уставший, — Её лёгкие не в состоянии работать самостоятельно. Мозговая активность стремительно снижается, никакие манипуляции не помогли. Сейчас она держится на слабо работающем сердце. Долго это не продлится. — Сколько? — твёрдо спросила Катя. — Трудно сказать. Неделя-две. Дальше, скорее всего смерть мозга. Возможно кома. В палате воцарилась мертвая тишина. — Ясно, — сказала Катя и выбежала в коридор, громко хлопнув дверью. Со Хи тихо расплакалась стоя у окна. Её плечи сотрясали рыдания. О Кан Су подошёл и крепко обнял девушку. — Неужели ничего нельзя сделать? — сквозь рыдания проговорила Со Хи уткнувшись в плечо любимого. — Мне жаль, но нет. Чудо едва ли произойдёт. Наша Ася, похоже, сдалась. Болезнь взяла своё. Катя влетела в свою комнату, набрала номер Хёнджина, но тот не ответил. Тогда она написала короткое сообщение: «Ася умирает. Неделя-две. Ты нужен тут». Ответа не последовало, но Кате было все равно. Руки её затряслись, ноги стали ватными, она почти упала на пол. Телефон настойчиво зазвонил — это был Джи Вон. — Ало. — Чагги, все хорошо? Мы должны были увидеться. Что с голосом? Катя помолчала, а потом, неожиданно разрыдалась в трубку. — Я еду, — только и услышала она. Джи Вон примчался через 20 минут и обнаружил Катю на полу всю в слезах. Он не стал спрашивать ни о чем, просто, взял на руки уложил на кровать, лёг рядом и позволил ей выпустить все эмоции. Катя плакала, кричала, била подушку и почти выла от боли. Она сильно злилась. Злилась на врачей, на себя, на Хёнджина. Сильнее всего злилась на Асю. Почему она не придёт в себя? Почему сдаётся? Почему позволяет болезни взять верх? Почему позволяет Кате это переживать?! В конце концов, Катя то ли уснула, то ли потеряла сознание от бессилия на плече у Джи Вона.