Седьмой основатель: Сердце Черных Драконов

На улице уже поздно. Солнце давно скрылось за горизонтом, уступая место сумеркам, что окутали мир тёмной пеленой. Ночь, время нежити. Так когда-то говорила мама близнецов, желая припугнуть сыновей, что бы они не ходили поздно по улице. Вопреки желанию матери, эти рассказы побуждали в мальчиках только больший интерес к ночной мгле. А истории папы о звёздах и интересных вещах, что проявляли себя только ночью вызывали в детском сердечке любовь к этому времени суток. На кладбище, как всегда тихо. Хацую сидел на холодной земле прислонившись спиной к такой же холодной бетонной скрижали. На недавно установленном памятнике было высечено имя погибшего. С дня смерти Рюгуджи прошло уже три дня. Хацую не был ни на поминках, ни на похоронах друга. Не потому что не хотел, просто не смог прийти. С того самого дня подростка не покидало чувство вины и горечь потери. С головы никак не уходил образ погибшего друга. Воспоминания крутились словно видеоплёнка. Моменты з прошлого которые не вернуть. А он ведь знал, знал что это произойдёт, но не предотвратил, не спас. Хоть и пытался, но нечего не получилось. Жизнь решила сыграть с ним злую шутку, наградив его этой никчёмной способностью. Зачем ему знать будущее, если он всё ровно ни черта изменить не может? Это вопрос на который у него нет и никогда не будет ответа… — Прости, Кен…- негромко проговорил брюнет, уткнулся головой в согнутые колени, пытаясь хоть таким образом заглушить боль от бушующих эмоций, хотя знал, что это не поможет. На улице прохладно и как-то сыро. Было чувство, что сейчас пойдёт дождь. Ну и хорошо. Так даже лучше. В отличие от старшего брата, Хацую всегда любил дождь. Чувство когда прохладные капли стекают по лицу, охлаждая голову, тем самым освобождая от плохих мыслей, принося за собой умиротворения. Вот, как и ожидалось, первая капля дождя упала на тёмную макушку. Вот ещё одна и ещё. Дождь понемногу превращался в ливень. Брюнет прикрыл глаза, наслаждаясь любимой погодой. Веки казались какими-то тяжёлыми. Причину парень знал наверняка, в последний раз он нормально спал ровно три дня назад. Поэтому, слипающиеся глаза и усталость были полностью оправданными. Он уже не помнит сколько прошло времени. Ливень уже давно усилился, понемногу переходя в грозу. Брюнет промок до нитки, но всё ровно продолжал сидеть там, словно живая статуя. Вмиг, по какой-то причине, дождь перестал капать на подростка, будто, что-то мешало ему в этом. Хацую недовольно посмотрел вверх, что бы проверить, что посмело помешать дождю и дальше продолжать свою роботу. Верх своей головы он увидел знакомый, зонт. Розовый в белый горошек, одна из стальных спиц была кое как замотана черным скотчем. Помнится это его рук дело. Приблизительно два года назад он случайно сломал зонт Эмы, когда они с Майки, Кеном и Баджи дурачились в додзё. Шиничиро тогда одолжил им скотч, что бы они смогли починить сие изделие. Получилось правда не очень, но они до конца надеялись, что блондинка не заметит. От счастливых воспоминаний на лице появилась лёгкая улыбка. Мысли прервал знакомый голос, похожий на его собственный и собачий лай. В тот же миг сзади на брюнета набросилось что-то большое, лохматое и тяжёлое. Хацую уже давно понял кто это. Пёс положил голову на макушку хозяина и начал протяжно скулить. — Чу… — еле слышно промолвил брюнет, искренне улыбаясь питомцу и поглаживая белоснежную шерсть. Подметив про себя, что надо бы расчесать его, а то лишнего, как оказывается в пушистом мехе. хоть греблю гати. То есть, пиздец, много. Откуда он это только берёт, остаётся догадываться. — Вон, ты, где. И сколько, уже здесь сидишь? Вставай, простудишься ведь. Из-за зонта показались две знакомых фигуры. Это были Чифую и Эма. Оба выглядели очень взволнованными, в глазах младшей Сано скапливались слёзы. Хацую наивно похлопал ресницами, не понимая что происходит. Пшеничноволосая отвесила ему нехилый подзатыльник. — Хацую, ты, идиот! — отругала она его, заключая в тёплые объятия. Сидеть будучи прижатым среди этих двух было крайне неудобно. Но им было сказочно похуй на это. Дышать, по крайне мере, можно было и на этом спасибо. — Эма… Фую…- словно в бреду проговорил брюнет, смотря куда-то в сторону. Чифую достал с кармана телефон и кому- то позвонил. Спустя несколько минут ему ответили. Это можно было понять, по монологу парня. — Мы нашли его… На кладбище… Да… Сейчас будем… Ждите. На этих словах блондин сбросил трубку и запустил руку в собственные волосы, слегка оттягивая их. Он посмотрел на младшего брата, тот в свою очередь всё так же сидел на земле и понемногу засыпал. Чифую улыбнулся, подойдя к ним ближе, садясь на корточки рядом с брюнетом, аккуратно убирая с его лица прилипшие волосы. — Пошли домой. — промолвил он, трепля тёмную макушку уже посыпавающего брата. Брюнет в ответ слегка поморщился, не желая просыпаться. Чифую вдруг улыбнулся тепло и ласково, совсем беззаботно, закидывая соню на спину и отправляясь к выходу, Чуджи побежал вслед за ними. Єма на минутку остановилась, проверяя место где сидел брюнет, на наличие забытых или же выроненных случайно вещей. Как оказалось не зря. На земле лежал небольшой серебряный кулон. По идее внутри должна была быть фотография или же часы. Пшеничноволосая сначала любопытно рассматривала кулон, после открыла его заглянув внутрь и улыбнулась собственным догадкам. Внутри кулона было небольшое детское фото двухлетней давности. Неудачное фото, которое ребята сделали в день создания «Свастонов». Единственное доказательство его, Хацую, причастности к этому. На нём все были такими счастливыми. Эма перевела взгляд на мирно спящего паренька. Сейчас он почти не отличался от своего изображения на фотографии. Сверкающий, всегда улыбающийся мальчик, даже во сне он улыбался, пытаясь не показывать слабость. Чифую остановился и посмотрел на неё. — Эй, Эма, пошли! Простудишься ведь. — позвал он младшую Сано, кивая головой в сторону выхода с кладбища. Она в свою очередь молча кивнула, спрятав кулон в кармане серого дождевика и побежала вслед за Чифую. ************************************************************************* Он идёт по улице, не задумываясь зачем и куда. Кажется ноги сами привели его к какому-то заброшенному складу. В миг перед глазами предстал образ избитого до смерти брата. Хацую побежал вперёд в надежде, что тот ещё жив и ему просто кажется, но не успел он приблизится к нему и на метр, как картинка сменилась на какую-то не знакомую местность, на земле, в луже крови лежал какой-то человек. Хацую не понимает почему он решил подойти ближе. Но то что он увидел после заставило всё тело содрогнуться, в глазах начали скапливаться слёзы. Подросток подался вперёд, падая на колени перед бездыханном телом и судорожно трясёт погибшего с надеждой привести его в чувство. Но не получилось. Обычно счастливое лицо друга с яркой, клыкастой улыбкой, сейчас было очень бледным и каким-то умиротворённым. Тёмные длинные волосы прикрывали глаза, а на холодном, бездыханном теле виднелись три огнестрельных ранения. Слёзы ещё сильней текли по щекам, продолжая не верить своим глазам парень звал друга, хоть и знал, что он не проснётся. Вдруг из соседней комнаты послышались шаги, пред Хацу престал парень в очках, ехидно улыбаясь, а после сон закончился. Он просыпается спустя некоторое время в холодном поту. Жарко, всё тело болит и ноет, в голове гудит, словно после перепоя — в том, что не пил вчера, брюнет был абсолютно уверен — горло дерёт. Угораздило же его заболеть. Всё таки сидеть под дождём было дерьмовой идеей. Ну и поебать, сейчас его больше волновал очередной, блядь, сон. В тот день он понял одно. Пытаться изменить будущие в одиночку — уебская затея. Один он пуп надорвёт, ещё й кого-то в могилу отправит. Хацю попытался встать с кровати, но у него получилось только сесть и то с трудом. Чувство беспомощности жутко бесило, он стукнул со всей дури кулаком по прикроватной тумбочке, случайно зацепил тарелку с какой-то жидкостью и та со звоном упала на пол. Буквально спустя несколько секунд в коридоре послышались шаги, и дверь резко открылась. В комнату буквально влетели Чифую и Баджи. Первый подлетел к брату, проверяя цел ли он. — Идиот, а если бы поранился? — возмущается блондин. Хацую тупит взгляд, после выдаёт: — Прости. — голос у него совсем охрип, речь из-за этого не внятная, но разобрать можно. Чифую улыбается по доброму, тепло и мягко треплет тёмные волосы на макушке. Всё таки, как не посмотри, а он всё ещё ребёнок и ему тоже временами хочется покапризничать. — Какой же ты неуклюжий. — хмыкнул Баджи, собирая осколки с пола. Внимательно рассматривая каждый кусочек того что когда-то называлось тарелкой. — Это всё простуда. — бурчит брюнет. Ребята заливаются смехом, всё-таки, давненько, они его таким не видели. Он всё время питается быть, как взрослый, напрочь забыв, что всё ещё является ребёнком. Которому также, как и другим нужна любовь и забота. Хацую дуется, руки на груди скрещивает, отворачивается от них, губы поджимает. Драматизм портит внезапно вырвавшийся кашель. Ребята ещё некоторое время смеются, после помогают больному убрать в комнате и беспардонно разваливаются на кровати, рядом с брюнетом. Хацую хрипит, что-то о возможном заражении и о незаконном вторжение в личное пространство, но парням сказочно похуй на его возгласы. Поэтому, Баджи, также беспардонно лезет, в тумбочку за пультом и включает какой-то фильм на одном из каналов. Всё же лучше чем нечего. Хацую сначала, что-то бурчит на счёт банальности сюжета, Чифую понижает плечами, Баджи хмыкает. — Нус, ничего лучше у нас нет. Смирись. — протягивает он, издевательским тоном. Хацую делает попытки пнуть его ногой. Сделать этого не получается и он разочаровано вздыхает, откидываясь назад. На кровати тесно, пролезть буквально негде, всё-таки она не рассчитана на такое количество человек. Хотя, всего два года назад они спокойно на ней помещались. В фильме показывают романтическую сцену с поцелуем, Чифую заинтересовано смотрит, что будет дальше, Баджи на фоне изображает блевотный рефлекс. Блондин стукает его по ноге, говоря, что бы он не портил момент. Хацую улыбается, в голове про мелькает мысль:» Вот бы так было всегда.» Не будет… Воспоминания из сна вмиг захлёстывают мысли, на глаза наворачиваются слёзы. Он пытается их стереть, но не получается, злится на себя за проявления минутной «слабости». Чифую и Баджи одновременно замирают, у длинноволосого отвисает челюсть. Попытки зама помочь её подобрать не помогают. Остаётся только надеяться, что в ближайшее время никакая наглая муха туда не залетит. — Эй, Хацую, ты чего? — взволновано спрашивает Чифую, не понимая причину выражения бурных эмоций. — Неужто тебя фильм так растрогал? — поинтересовался он. — Нет же… — отрицает младший, громко всхлипывая — просто…да бля… Ебучеи слёзы… Откуда они берутся? — ругается голубоглазый, пытаясь стереть солёные ручьи с глаз. — Мне страшно. — сознаётся брюнет. — Мне приснился ужасный сон. Это полный пиздец, я не хочу такого будущего!!! — истерически хрипит он, захлёбываясь в слезах. — Тише, тише, Хацу. Ну чего это ты вдруг? — пытается утешить его Чифую, поглаживая по спине. Хацую ещё минут пять сидит, свернувшись калачиком и еле слышно всхлипывает. Ребята лишь могут, что наблюдать. Вдруг, неожиданно, он со всей дури бьёт себя кулаком по ноге. Чифую, что в этот момент находился ближе всего к голубоглазому, испугано крякает и с недоумением таращится на младшего. — Рознился, блин. Нытик хренов.- делает он себе выговор. — Слезами горю не поможешь. Он встаёт с места, ступает шаг вперёд, спотыкается за свою же ногу и летит вниз. От встречи с полом его спасает вовремя среагировавший Баджи. Момент полностью испорчен. Длинноволосый помогает встать. Хацую благодарно кивает. Садится обратно на кровать в позе ёга и с умным лицом начинает вести разговор. — Хотите верьте, хотите нет — начинает он, — но я могу во сне видеть будущие. Баджи и Чифую замирают одновременно и внимательно смотрят на Хацую. — И что же ты видел? — спрашивает длинноволосый. — Вашу смерть. — еле слышно просипел брюнет. Парни удивлённо посмотрели на голубоглазого, тот тяжело вздохнув продолжил. — Это не первый раз. С детства, я видел сны о будущем, сначала мне казалось это весёлым. Знать, что будет наперёд, но со временем я начал понимать, что в этом нет ничего весёлого. Первым человеком чью смерть я увидел был наш папа. Тогде мне показалось, что это шутка, и я не обратил внимания. А в итоге… После этого я решил, что сделаю всё что бы никто больше не умер. Но, что бы не делал ни хуя не получается. Хацую со всей дури стукнул кулаком по стене. В месте удара образовалось несколько трещин, на белой стене появилось багровое пятно. Баджи внимательно посмотрел на младшего Мацуно, тот потупил взгляд землю, густая чёлка закрывала глаза. Понять о чём он думает и так было тяжело, а сейчас практически не реально. — Ни папу, ни Шина, ни даже Кена я не смог спасти. — скребя зубами, прохрипел он. — Какой же я всё-таки… — Эй, Хацу… — обратился Чифую к младшему брату. Хацую поднял взгляд на светловолосого и тут же получил пощечину, — ты идиот!!! — воскликнул он. — Почему, почему ты, сразу не рассказал нам сразу? Хотя, поебать. Не смей себя винить, усёк. Ты. Не в чём. Не. Виноват. — проговорил старший Мацуно намеренно выделяя каждое слово в последней фразе. — Чифую прав. — согласился Баджи. — Я видел, как ты отчаянно сражался против «Мёбиуса», тогда я не мог понять зачем тебе это. А когда Доракена пырнули, тот переполох, это ведь ты его устроил. Не так ли? Все в этом мире ошибаются. Мы не Боги, не дьяволы — мы просто люди. Так что выше нос и хватит депресовать, атихифобик хренов. Баджи улыбнулся и попытался стукнуть голубоглазого кулаком в область груди, — чисто в утешительных целях — но младший Мацуно перехватил его руку. — Атихифобик? Серьёзно? Ну ты и выдал. — хмыкнул он, — Я то думал твой лексический запас состоит из слов из энциклопедии о животных и не цензуры. — К твою сведению, башка на плечах у меня есть. — огрызнулся Баджи. — Голову твою я то вижу, только не думал, что в ней мозги водятся. — хмыкнул голубоглазый. — Придётся тебя огорчить, они у меня есть. Только пользоваться ими к сожалению не научили. — с иронией произнёс Баджи. — Ну тут могу тебе дать пять. — хмыкнул Хацую. — Вы уже закончили? — обратился к ним Чифую. — Что делать будем? За этим ведь точно кто-то стоит. Не так ли? Хацую потупил взгляд в пол, будто о чём-то размышляя. — Если подумать, я видел там парня в очках. Скорее всего это он за всем стоит. — Парень в очках говоришь? — задумчиво произнёс Баджи. Он посмотрел на подоконник, который стал в один миг через чур интересным. — Через несколько дней состоится собрание «Свастонов». Майки должен объявить нового заместителя главы, может там он и объявится. — Если это так, тогда это даже лучше. Только, Баджи. — обратился Хацую к длинноволосому, — только попробуй, что-то учудить. Я с тебя скальп сниму и у себя дома повешу. — пригрозил голубоглазый. — Понял, я понял. Баджи поднял руки вверх, аля сдаюсь. Хацую окинул его скептическим взглядом и почти сразу же начал кашлять. — Блядь. — выругался голубоглазый. — Так всё, в постель. — скомандовал Чифую, младший и не возражал, укутался с головой так, что его не было видно. — Наших мам не будет где-то недели три, так что присматривать за тобой буду я. — сообщил блондин. Хацую молча кивнул, не выражая никакого желания знать причину такого долгого отсутствия родителя и по не многу начал засыпать. Баджи, что-то говорит о скором выздоровлении и ещё что-то связанное со «Свастонами», но голубоглазый его почти не слушает, по не многу отправляясь в царство морфея...