Член вместо сердца

      Му Цин уже третий год подрабатывает мастером маникюра. Он чаще всего принимает клиентов в квартире, но иногда арендует место в салоне, где намного удобней.       Маникюром Му Цин начал увлекаться ещё в старшей школе. Именно с той поры он изучал эту тему: смотрел видеоролики в интернете, проходил курсы, развивался и тренировал руку в самом начале на манекенах и на своих ногтях. Опыт набирался, цвета и различные украшения для ногтей, чтобы создавать оригинальные дизайны, увеличивались.       Му Цин пьёт свой кофе, посматривая на часы. Клиент опаздывает уже на 15 минут. Как же это раздражает. Так ещё у этого клиента должен быть дизайн. Не сложный, но там есть линии. А Му Цин дотошный. Ему надо, чтобы линии были идеально ровными.       Прошло ещё 15 минут, прежде чем дверь кабинета резко открывается и врывается долгожданный (нет) клиент. Тяжело дыша, видимо, бежал, он начинает объясняться, зачесывая челку назад: — Простите! Задержали в унике, а потом!.. — парень резко замолчал, узнав в Му Цине однокурсника. — Бля… — Мне совершенно не интересно, почему вы опоздали, придурок. — на возмущенный возглас Фэн Синя Му Цин закатывает глаза. После чего надевает перчатки и маску. — Будем делать тот маникюр, который я захочу.       Почуяв неладное, Фэн Синь пятится к двери, но резкий и убийственный взгляд исподлобья заставляет его сесть на стул. Тихо, грустно вздохнув, Фэн Синь даёт руки Му Цину, который сразу принялся оценивать ситуацию: на ногтях остался пострадавший чёрный гель-лак, кутикула не так сильно отросла, но чтобы смотрелось аккуратно и красиво, нужно её убрать.       Фэн Синь, честно, думал, что тот будет делать всё, чтобы ему было некомфортно, но нет. Му Цин знает своё дело: осторожно, но уверенно держит палец, пока фрезой убирает старый слой, не давит инструментом, который может полногтя сожрать.       Администратор тоже милая была: вежливо разговаривала и предложила ему чай или кофе, но Фэн Синь отказался. У него была с собой бутылка минеральной воды.       Пока Му Цин спиливал всё ненужное, Фэн Синь, забывшись, разглядывал чужое лицо, которое очень редко появлялось в коридорах университета, а ведь хотелось смотреть на него почаще. Открыл это явление он, когда в первый раз увидел Му Цина в кафе рядом с университетом.       Так же, как и сейчас, засмотревшись на лицо, Фэн Синь не заметил, как направился к нему, чтобы познакомиться. Но что-то произошло и он разлил кофе прямо на белую рубашку Му Цина. «Криворукий долбоёб» — так его назвал парень.       Фэн Синь попытался извиниться, но Му Цин ничего не слушал. В итоге они подрались.       Очнувшись от мыслей, Фэн Синь натыкается на взгляд обсидиановых глаз. Он сохранил выражение лица прежним, хотя внутренне испугался.

«Молодец, Фэн Синь, это какой-то прогресс.»

      В следующую секунду Му Цин возвращается к своей работе. Возможно, Фэн Синю показалось, но у мастера покраснели мочки ушей. — А, какой дизайн будем делать? — прочистив горло, спрашивает Фэн Синь. — Увидишь.       Му Цин уже приступил ко второй руке, работая все той же фрезой. Руки в перчатках работают умело. Быстро и осторожно.       Эти руки умеют ещё что-то?       Фэн Синь хмурит и брови и коротко качает головой, изгоняя мысли возрастного характера. Заметив изменения в мимике, Му Цин оттягивает маску и спрашивает: — Больно? — А, нет. О своём просто задумался. — махнул свободной рукой Фэн Синь. — А на какую длину будем делать? — На дизайн, который я подготовил тебе, подойдут и короткие ногти. — Мм, с какого момента мы перешли на ты? — С того момента, когда ты решил облить мою новую белую рубашку кофе. — Ты всё ещё помнишь об этом? — раздражённо выдохнув, говорит Фэн Синь. — Конечно. А ты что думал? — Му Цин закатывает глаза и откладывает фрезу. — Сейчас будем кутикулу срезать.       Му Цин берёт жидкость для размягчения кутикулы и круговыми движениями втирает её. — Я думал, что мы могли бы забыть об этом неприятном инциденте и подружиться. — чуть ли не обиженно говорит Фэн Синь. Му Цин на это лишь скептически поднимает бровь. — Давай-ка я завяжу тебе глаза. — Зачем это?! — Фэн Синь широко раскрыл глаза. — Хочу тебе сделать сюрприз своим дизайном. — А… Он хоть будет не кринжовым? — Конечно нет. За кого ты меня принимаешь.       Слабо верится в это, но ладно. Делать нечего. Фэн Синь позволяет закрыть себе глаза какой-то тряпкой. Му Цин для этого снял перчатки.       Холодные кончики пальцев едва коснулись его лица, но Фэн Синь хотел бы, чтобы эти руки нежно перебирали волосы, выводили узоры на лице или другой части тела. А ещё хотелось эти руки целовать.       Оставшееся время Фэн Синь сидел с завязанными глазами, не зная, что сейчас делает с его ногтями мастер. — Мне скучно. — внезапно говорит Фэн Синь после долгой тишины, от чего Му Цин буквально подпрыгивает на месте, и из-за чего рисунок, который он рисовал тонкой кисточкой, получился неровным. — Давай поговорим. — Говори. — …У тебя есть парень или девушка? — сразу в лоб задаёт интересующий вопрос. — Нет.       О, это хорошо. Может, есть шанс подкатить? — А… — не успевает Фэн Синь нормально рот открыть, как его перебивает Му Цин. — Глянцевое или матовое покрытие? — А, эмм… Матовое? — Неверно, глянцевое. — ...... А мы так быстро закончили с дизайном? — Ага. Я тебе на одном пальце нарисовал кое-что… — послышалось мерзкое хихиканье.       Фэн Синь ясно представляет себе тонкие бледные губы, растянутые в ехидной ухмылке, прищуренные чёрные глаза… Так, ладно, надо действовать! — Знаешь, ты срезал не ногти, а моё сердце.       Му Цин даже остановился, пытаясь понять смысл. Решив, что Фэн Синь несёт бред, он продолжает работать со второй рукой, пока первая в лампе. Фэн Синь же продолжал. — У тебя, кстати, прекрасные руки. — Мм, я знаю. — Они были бы ещё прекрасней, если их перевязать красной веревкой.       Му Цин вскидывает голову. Фэн Синь сидит спокойно, улыбается себе, наклонив голову вбок. Сердце от чего-то бешеного забилось. Это паника?       Прочистив горло, он спрашивает: — Может, наклейки хочешь какие-нибудь? — Зачем? Ты и так уже приклеился к моему сердцу.       Му Цин с широко раскрытыми глазами, заправляет прядь за ухо, пытаясь отбросить лишние и порочные мысли прочь. Вновь возвращается к работе, задержав дыхание.       Последние 15 минут Фэн Синь думал над ещё парочку подкатов, но ничего в голову не лезло. Поникнув, он дожидался окончания работы. — Фух, наконец-то. — Му Цин снимает перчатки и маску, отодвигаясь от стола. — Можешь снимать повязку. Но на ногти посмотришь после выхода из салона. — Жестокий.       Фэн Синь, как и сказал Му Цин снимает повязку, стараясь не смотреть на ногти. Но зато теперь можно насладиться руками мастера.       Бледные, тонкие, с выступающими венами. Изящные длинные пальцы, не скрываемые под дурацкими перчатками. Ими можно легко дотянуться до заветного чувствительного комочка нервов… Наверняка, эти руки сильные… Смогут поднять его… И на весу трах. КХМ.       Фэн Синь смотрит на пальцы перед собой, которые щелкают, чтобы привлечь его внимание. — Вселенная вызывает Фэн Синя! Ты чего сегодня весь день выпадаешь из реальности? — Му Цин приподнимает его подбородок, чтобы посмотреть в глаза. Пожав плечами, он говорит дальше. — Хм, узоры тоже можно было бы нарисовать… Какой бы ты хотел в следующий раз? — Узоры твоих рук на моих запястьях.       Не успев Му Цин ни вдохнуть, ни сглотнуть, как его уже усадили на колени, вцепившись в бедра. Белая рубашка идеально сочеталась с бледным оттенком кожи, подчеркивая ключицы и выделяя шею. Строго выглаженные брюки чётко облегали задницу, на которою Фэн Синь переместил свои большие горячие ладони. — Ты что творишь, придурок? — прошипел Му Цин, словно злой кот, вцепившись в воротник тёмно-зеленой футболки. — У меня сейчас другие клиенты придут.       Фэн Синь подался вперед к соблазнительным губам, оставляя миллиметры между ними. Опаляет их горячим дыханием. — Можешь ещё раз обслужить меня. — полушёпотом.       Му Цин приподнимает брови и ухмыляется, наклонив голову вбок, словно готовясь слиться в поцелуе. Он принимает эту «игру». — Что, прям на столе? — Да хоть где.       Му Цин первый впивается в губы, перенимая инициативу. Шершавые и сухие. Он их терзает, кусает и тут же зализывает, будто бы извиняясь за боль, а руками, о боже, этими прекрасными руками заходит под футболку. Оглаживает рельефный живот. Чуть царапает нежную горячую кожу. Ведёт пальцами выше — начинает играть с сосками. Вставшими, твёрдыми горошинами. Выкручивает их, оттягивает, сжимает. Фэн Синь стонет в губы, дышит тяжело, сжимает до боли чужие ягодицы. Слышит тихий стон на это действие. Приоткрывает рот, откуда вылетают постыдные звуки. Му Цин улыбается в поцелуй и тут же проталкивает язык, начиная исследовать. Зубы, дёсны. Язык. Горячий мокрый язык. Начинается бешенный жаркий танец, в котором никто из них не уступает. Му Цин ёрзает на коленях — хочется расстегнуть ширинку, но одна рука занята соском, а вторая движется ниже — к чужой ширинке тугих джинс. Справившись с нею, он вытаскивает налитый кровью большой член, сочившийся естественной смазкой. Холодными пальцами он растирает её по всему органу. Дальше — лучше. Му Цин гладит головку, иногда надавливая на неё, водит ладонью по всей длине члена, где-то сжимая одними только пальцами. Фэн Синь стонет, не стесняясь, выгибает поясницу, запрокидывает голову назад от удовольствия, закусывет нижнюю губу, пока Му Цин играется с его членом и оставляет влажные следы на шее. И не только влажные: красные засосы, которые не исчезнут как минимум три дня, укусы. Фэн Синь тянется к чужим штанам, чтобы вытащить чужой, колом стоявший член. Он уже принимается доставлять удовольствие Му Цину, но последний берёт его за запястье и убирает в сторону руку, всё ещё держа. Другой рукой Му Цин обхватывает их достоинства и начинает дрочить. Фэн Синь скулит, подаётся бедрами; Му Цин томно выдыхает рядом с его ухом.       Движение руки не прерывает даже стук в дверь. От резкого, не подходящего к ситуации звука, Фэн Синь кончает, содрогаясь всем телом, свободной рукой пытаясь заткнуть себе рот. Мычит в ладонь. Му Цин кончает следом, ускорив движения и большим пальцем нажимая на головку члена.       Отдышавшись, оба вытирают немного запачкавшуюся одежду и руки. Фэн Синь обнимает Му Цина со спины. — В следующий раз хочу, чтобы твой член был внутри меня. — Как скажешь.       Фэн Синь целует и кусает эти изящные длинные пальцы, которые всего пару минут назад творили чудеса. ***       Проходит не так уж и много времени, чтобы все в университете узнали, что за дизайн сделали Фэн Синю на средних пальцах. Вполне символично. Но ему как-то по-барабану на это. Он жаждет новой скорейшей встречи с мастером маникюра с чудесными руками.       И эта встреча случается буквально через 2 недели. Фэн Синь записался на сеанс на дому.       Пройдя в небольшую студию в квартире, его усаживают на стул. — Как тебе мой дизайн?       Расплываясь в хитрой улыбке, интересуется Му Цин, чуть щуря глаза. Это уже привычка, но она ничем не мешает.       Фэн Синь демонстративно посмотрел на ногти, где на средних пальцах был нарисован довольно хороший и детальный член. — Хм, прикольно, но что-то больно уж маленький. Неужели у тебя такой же? — А ты хочешь проверить? — Ты не представляешь как.       Послышался смешок. ***       Фэн Синь крепко сжимается, пока четыре пальца внутри него двигаются, растягивая его. Постоянно надавливают на комочек нервов, заставляя вздрагивать и стонать громче.       Хмыкнув, Му Цин вытаскивает пальцы. Раздаётся характерный хлюпающий звук. Надевая презерватив, он спрашивает: — Также сжимать мой член будешь?       В ответ лишь скулёж. Приподняв уголок губ в ухмылке, Му Цин кладёт руки на чужие бёдра, медленно вставляя член в растянутое горячее нутро. — Ух, ты всё равно узковат.       Му Цин вставил до основания. Фэн Синь вновь вздрогнул, сжимая выступы маникюрного стола. — Давай… Начинай уже двигаться… — Так не терпится?       Му Цин начинает медленно двигать бёдрами, проезжаясь по простате. Фэн Синь стонет под ним низко. Проворными холодными пальчиками, Му Цин ведёт к груди клиента. Затем заставляет подняться на локтях, чтобы был доступ к уж больно чувствительным соскам. Фэн Синь стонет с открытым ртом, двигается навстречу бёдрам, которые и не собираются наращивать темп. — Му Цин, блять… — Эй. — Названный царапает чужое бедро, целуя спину. — Так не просят. — Блять… Я… — утыкается лбом в белый стол. — Я хочу, чтобы ты трахнул меня так… Чтобы… Мх. Чтобы я долго отходил от оргазма. — Как скажешь.       Не успев сообразить, что произошло, как Фэн Синь уже громко и низко стонет, крепко держась за шею Му Цина, который трахает его на весу. Член вонзается глубоко, комочек нервов постоянно задевается. Фэн Синь крепко сжимает ногами талию Му Цина, пальцы поджимает. Голову запрокидывает, жмурится до звёзд перед глазами. Запускает руки в волосы Му Цина, оттягивает их слегка. Му Цин сжимает ягодицы до боли, оставляя следы, быстро и размашисто двигается, вбивается в анус.       Му Цин опускает его на стол, Фэн Синь приходится крепко держатся, ведь опоры под поясницей нет. Бедный стол шатается под яростными движениями. Му Цин держит сильные ноги, которые после закидывает себе на острые плечи, и наклоняется к губам Фэн Синя, которому приходится удерживаться в не очень удобном положении, но плевать. Стоны, шлепки, хлюпающие звуки разносились по всей маленькой студии.       Какой-то чужой звук. Кажется, что-то упало на пол, но — опять же — плевать. Двое заняты друг другом. Му Цин делает последние особо глубокие и сильные рывки, закусывая кожу на ноге Фэн Синя. Последний обильно кончает, протяжно простонав и сжимая чужой член внутри тугими горячими стенками. Му Цин кончает следом, выдав звук, похожий на рык.       Тишину нарушает лишь тяжелое дыхание двух людей. Фэн Синь опускает ноги на пол, садясь поудобней на столе. Му Цин целует его, но уже не так страстно и бешено, а спокойно, даже нежно. — Это было… Вау. — Фэн Синь тихо смеётся. Му Цин лишь закатывает глаза. — Давай встречаться. — Пф, ты мог бы это тогда сказать. — Ну Му Цин, блять.       Му Цин смеётся. Этот лёгкий редкий смех отдаётся эхом в сознании Фэн Синя. — Смейся почаще. И улыбайся почаще.       Фэн Синь кладёт руку на щеку Му Цина, большим пальцем поглаживая её. Последний трется об ладонь. — Ну, окей. — И вновь нежная улыбка.       Фэн Синь берёт тонкое запястье и начинает целовать нежную кожу, слегка прикусывая. Нежно, ни на что не намекая.       Люблю тебя и твои руки.