Новый Дом. Создание

      — А что может быть интереснее, чем этот непрекращающийся эксперимент?       Мне стало всё ясно, как день. После того, как я перестала быть колдуньей, Веня меня и не считала за живого, настоящего и достойного признания человека. Для неё, как и для большинства, маглы жалки и ущербны, недолюди и переживотные. Телом я магл, которому просто дали знать и делать больше, чем дозволено. Как такие люди у маглов называются?       Точно, экстрасенс.       — Я хочу максимальную мощность. Я хочу решить здесь все проблемы моих друзей и близких, используя свою силу. Дана же мне она для чего-то или нет?!       Венера покачала головой, но я ей и рта не дала раскрыть:       — Да наплевать мне на теорию Запретного леса, здесь есть люди, которые гораздо страшнее любых фантастических тварей, чудовищ и Церберов!       — Увы, но нет. Я не могу позволить единственной внучке пожертвовать собой.       — Хочешь сказать, я ещё и помру? Что во мне живёт бомба заторможенного тобою действия?       — Из тебя идёт огромная сила, но тебе не дозволено использовать её в полной мере. Это всё, что я могу рассказать. Иди, Софочка, отдохни.       Я ударила кулаками по столу, так, что все вкусняшки, расположенные на нём, здорово подпрыгнули. То, что она скрывала от меня правду, непосредственно меня касающуюся, то, как невозмутимы, бесстыдны были её голос и выражение лица… Дрожали губы и руки. Я резко открыла дверь и шагнула вперёд. Увидела перед собой Снейпа. Он будто хотел объясниться и оправдаться, но я помнила, что сама заставила его захотеть подслушать разговор.       — Молчи, — грубо попросила я и быстро зашагала в сторону лестницы, хотя ноги мои подкашивались, не слушались. Но профессор не сдался и последовал за мной, что-то там говоря, а я не слушала.       Он остановил меня тем, что схватил в крепкие объятия. Он взял меня за подбородок и повернул мою голову так, чтобы я смотрела в его глаза. Я чувствовала, как ноги отрываются от воздуха, и мы оказываемся на одном уровне.       — Теперь, когда я знаю, что с тобой, я смогу тебе помочь, Соффи, — каждое слово он говорил вкрадчиво, и оно отзывалось где-то в моём горле, вызывая желание разрыдаться. — Просто делай, что я тебе говорю.       На его пальцы, держащие подбородок, упала крупная слеза.       — А что, если я не знаю, кому мне можно доверять, а кому нет? — мой голос дрогнул, и вот вторая слеза беззвучно падает. Я запуталась.       Очень внезапно сначала произошёл укол в голове, к которым я привыкла, потом мне ужасно заломило руки, будто я колдую что-то сложное, а затем я вырубилась окончательно. Последнее, что я почувствовала — моя спина дёрнулась и уткнулась во что-то тонкое, как кончик волшебной палочки.

***

      Очнулась я… чёрти где. Никогда не была в таком месте, но по антуражу это какие-то хоромы Графа Дракулы, только выглядящие ещё более мрачно. Я бы назвала их саркофагом. Даже матрас был жестковат.       — Долго же ты проспала, хотя тебе не помешало, — то ли съязвила, то ли выразила заботу Лопа. — Но у тебя достаточно сильная внутренняя воля, я так и не смогла завладеть твоим телом.       О, замечательно, теперь ещё и основательница Хогвартса, уютно расположившаяся в моей голове, против меня и моей личности. Они с Веней сговорились, что ли?       — Никаких сговоров, только объективно. Всё, что ты делаешь, либо бесполезно, либо безнравственно. Я, символ доброты и трудолюбия, просто не могу на это смотреть.       Ой, отвали.       — «Молчи, отвали». Теперь ещё и грубим…       Я покачала головой и взяла стакан воды, стоявший на прикроватной тумбочке, залпом его осушила. В теле почувствовалась приятная отдохнувшесть и бодрость, а на уме было беззаботно, будто меня и вовсе не беспокоила собственная жизнь и что в ней происходит. Я подошла к чьему-то шкафу с зеркалом и увидела, что мои магические чары давно иссякли, и рубашка-платье превратилась в рубашку и брюки, а шрам вновь стал отчётливо виден на моей руке.       Подошла к выходу, выдохнув, и открыла дверь. В комнате, напоминающей гостиную с совмещённой кухней, сидел Снейп и читал газету. Я с удивлением подумала, что у меня даже вопросов к нему нет. Стоп, а когда мы вообще в последний раз контактировали друг с другом? А, точно, после бабушки. Я ему ещё вроде сказала, что моё доверие пошатнулось, и это касается и его тоже.       — О, это ты, Соффи. Присаживайся рядом, — он похлопал по сиденью дивана поблизости со своим местом. Я не стала спорить и уютно там расположилась, прильнув к его плечу.       — Вот бы каждое пробуждение было таким… лёгким и бесхлопотным, — расслабленно сказала я.       Монах, кажется, вообще не нашёл ничего странного в моём поведении и даже придвинул газету, где рассказывалось о новом разводчике драконов, зарекомендовавшем себя на рынке.       — Почему ты позаботился обо мне? Почему мне так хорошо сейчас? — я озадаченно спросила, почесав висок. Я разглядывала его и его немытую башку, но не находила ничего отталкивающего.       Не говоря ни слова, Северус вдруг повалил меня на диван, нависнув надо мной, как орёл над добычей, и цепко схватил за мою руку. Его рука была холодной и жестковатой, покрытой мелкими шрамами. Он серьёзно смотрел на меня, а я только улыбнулась, уж больно был хороший ракурс, а я начинала чувствовать себя всё лучше и лучше, хотя мои глаза не разделяли моё состояние и опять начали наполняться слезами.       Северус проговорил, и его несильное дыхание я могла чувствовать на своей коже, а его рука ещё сильнее сжала мою. Чёрные глаза взяли меня в свой капкан бездны.       — Просто делай, что я тебе говорю, Соффи, — низким голосом проговорил он, повторяя свою фразу.       Наши губы сомкнулись, и я почему-то начала считать про себя секунды, пока длился поцелуй. Их оказалось ровно восемь, число-бесконечность. Моя рука дрожала от эйфории,       и я будто стала доверять ему больше.