Йоль

Ричард смущенно оглядел себя. Конечно, теплая одежда в Торке - дело привычное, но сегодня у него появилось кое-что новое. Пара шерстяных чулок из удивительно мягкой шерсти, и чуть более грубое, но не менее теплое подобие шерстяной рубашки. Правда, немного короче обычной рубашки, но зато украшенное причудливыми узорами, напомнившими Ричарду о снежинках, которые здесь не спешили таять, даже упав на ладонь. - Красиво, верно? - Йоганн и Норберт, облаченные в такие же "рубашки", смотрел на него с одинаковым восторгом в глазах. - Да, - Ричард смущенно одернул обновку. - Красиво и тепло. - И главное - подходить по размер! - вдруг прищурился Йоганн. - Теплый, но не скрывать фигуру! - ладонь Норберта уверенно и ласково легла Ричарду на талию. - Ну что ты! Бабушка Гретхен отлично понимать, что эту фигуру скрывать нельзя! Братья переглянулись и подмигнули друг другу, заставив Ричарда покраснеть. С Гретхен, любимой бабушкой близнецов, он уже успел познакомиться. Признаться, нервничал изрядно, ожидал увидеть властную, суровую даму, но взгляду предстала уютнейшая старушка, у которой, кажется, и морщины на лице были только от улыбок. Синие, не по-старчески острые глаза, пристально следили за внуками, а в руках без остановки сновали спицы. Теперь-то Ричарду было ясно, что Гретхен так увлеченно вязала. - Честное слово, не стоило ей так утруждаться из-за меня... - пробормотал Ричард. Йоганн хлопнул его по плечу. - Брось говорить глупость, Рихард. Гретхен всегда вязать теплый вещь для своей семьи. А ты теперь наш. Семья. Верно, Йоганн? Брат кивнул. - Ты наш. Мы любить тебя, и Гретхен это знать. Видеть. Она всегда всё видеть. - Она знает, и... - Ричард покраснел еще сильнее. - Она любить того, кого любить мы. Иначе не бывать, - пожал плечами Йоганн, касаясь губами его щеки. - Не думать глупости, Ричард. Лучше радоваться. - Да, - подхватил Норберт, - радоваться! Теперь ты готов! - К чему? - удивленно спросил Ричард. - Ты забыть? Йоль. На Йоль у каждого должен быть новый вещь из шерсти! Непременно! - Ах, да, - Ричард слегка сконфуженно улыбнулся, вспоминая рассказы братьев. - Йоль - это здешний Зимний Излом, да? - Зимний Излом - в Оллария, - пояснил Норберт. - А в чём разница? - О, - Норберт сделал большие глаза. - На Зимний Излом в Оллария не приходит Йольский Кот! - И если у тебя нет новый шерстяной вещь, - продолжил Йоганн тем самым голосом, которым Арно в Лаик рассказывал страшилки, - Йольский Кот непременно прийти и съесть... - Весь праздничный ужин! - Норберт для наглядности широко распахнул рот и снова захлопнул. - Аммм... И нет! Подумать сам, какое это горе - остаться в праздничный ночь без угощения! Ричард невольно рассмеялся. - Но нам же это не грозит, верно? Братья синхронно замотали головами. - Нет. Мы быть готовы к Йоль. Обновка из шерсти... - И ель... - И полено! Норберт, ты не забыть полено? - Nein! Как я мочь! Конечно же, они ничего не забыли, думал Ричард, сидя в той самой шерстяной обновке за праздничным столом. Огромная разлапистая ель возвышалась в центре зала, украшенная разноцветными шарами, позолоченными шишками и какими-то странными фигурками. Полено, то самое, корявое и сучковатое, теперь возлежало на почетном месте, окруженное горящими свечами. А стол... При взгляде на него Ричарду уже не верилось, что его может опустошить какой-то там кот или даже сам Леворукий. Исполинский горшок с какой-то ароматной кашей, еще не остывший, украшенный узорами хлеб - обычный, и еще один, явно сладкий, украшенный ягодами... Остальное Ричард пока не мог охватить взглядом, обзор перекрывал огромный, целиком зажаренный кабан с яблоком во рту. За своё родовое животное, может и стоило бы оскорбиться, но уж очень оно аппетитно выглядело. Да и как можно хоть на что-то обижаться, когда твой кубок наполняется вином, щедро сдобренным пряностями. - Йольский глинтвейн, - шепотом пояснил Йоганн, - Пить горячим. Отпить немного, потом меняться кубками. Обычай. От первого же глотка становится жарко аж до кончиков пальцев на ногах. Ричард отпивает глоток, передает свой кубок Йоганну, отпивает из его собственного, а Норберт уже ждет, передать ему, взять, губами припасть к еще теплому краю... "Почти поцелуй" - проносится в голове, и Норберт, словно услышав эту мысль подмигивает. Йоганн многозначительно ведет краем кубка по губам. Сердце Ричарда стучит чаще, и даже завывание вьюги за окнами вдруг звучит иначе. Низко, вкрадчиво. Словно мурчание огромного кота. Который где-то там в холодной Йольской ночи совершенно доволен теми, на чём гербе он изображен.