Illuminate

      — Минни, пожалуйста, мне так жаль, — плакал Тэ, снова постучав во входную дверь, его голос звучал таким уязвимым и сломленным.       Чимин спрятал лицо в коленях, заглушая собственные крики, когда сидел, прислонившись спиной к двери. Он не знал наверняка, но он представил, что Тэ тоже сидит, прислонившись спиной к двери, учитывая, как он стучал, извинялся и плакал в эту дверь в течение последнего часа.       — Пожалуйста, открой дверь, Минни, — взмолился Тэ, последовали новые крики, когда он постучал снова. — Мне так жаль. Я облажался, я знаю, что облажался.       Рыжий зажмурился, обхватив руками ноги, и по его лицу потекло еще больше слез.       С того инцидента в доме Юнги прошло несколько часов. Чимин убежал, оставил их всех стоять там и помчался домой. Как ни странно, Чимин все еще слышал голос Чонгука, зовущий его, умоляющий остаться.       Никто из них не последовал за ним, наконец-то уважив его желание уединиться. В то время Чимину нужно было время для себя, ему нужно было время, чтобы все обдумать. Однако прошло совсем немного, прежде чем Тэхен появился перед его входной дверью, позвонил в звонок и постучал, а Чимин ему не ответил. Очевидно, Тэхен теперь протрезвел, осознал, что он сделал и каковы были последствия.       — Минни, пожалуйста, прости, — снова взмолился блондин, его голос звучал надломленно. — Я не знаю, что я могу сделать, чтобы все исправить. Я знаю, что поступил неправильно. Я не должен был ему говорить. Я… Я ужасный человек, я знаю. Я не хочу оправдывать свои действия, но просто иногда я не могу удержаться, ты же знаешь. Я никогда не хотел обидеть тебя. Я знал, что ты тоже ему доверяешь, и помнишь, как мы говорили о том, что ты хочешь рассказать ему о своем отце? Я… Я просто подумал, что могу тебе помочь. Я был неправ. Я знаю, я был. Это не мое дело — кому-то рассказывать. Прости, Минни, — голос Тэхена становился тише с каждым словом, каждый слог звучал все более уязвимо. Каждое слово было искренним, полным извинений.       Чимин знал Тэхена так долго, что был убежден, что они родственные души. Тэхен не мог так себя вести, не смог бы притворяться перед Чимином, Чимин видел его насквозь. Однако, после всего этого… Чимин не был уверен, был ли Тэ, которого, как он думал, он знал, вообще реальным в этот момент. Был ли это действительно его лучший друг? Парень, с которым он прожил больше половины своей жизни? Парень, которому, как он думал, он мог доверять всем своим сердцем?       Чимин в этот момент не знал, чему верить.       Он не мог просто выбросить последние тринадцать лет, которые он знал Тэхена, только из-за этой единственной ошибки. В конце концов, разве Тэхен не был все тем же человеком, который любил его?       И все же, если он действительно любил его, как он мог вот так поступить с ним?       Чимин вдохнул, рыдания слетели с его губ, когда он вытер слезы, как только новые покатились по его лицу.       Это была изнурительная битва. На самом деле, его сердце ходило по кругу, одна часть никогда больше не хотела видеть никого из других, другая часть уверяла его, что они как-нибудь справятся с этим, увидев свет в конце туннеля и зная, что кусочки его сердца будут собраны вместе по порядку. чтобы он в какой-то момент простил своих друзей.       Однако прямо сейчас поврежденная и преданная часть взяла верх — та часть, которая никогда не хотела видеть никого из них снова.       Чимин чувствовал себя униженным, ему было стыдно, что он был своего рода проектом, экспериментом, проведенным его друзьями — к сожалению, именно так Чимин чувствовал себя сейчас. Он просто хотел убраться отсюда как можно дальше.       Как будто он снова был наивным маленьким ребенком. Ребенком, который был беспомощен, который заставлял других людей принимать решения о своей жизни.       Больше всего на свете Чимин хотел узнать всю историю — ну, на самом деле, не хотел, потому что знал, что это разорвет его сердце на части, но ему нужно было знать. На данный момент Чимину просто нужно было знать всю историю, он не хотел больше оставаться в неведении — и, честно говоря, он заслуживал знать после всего, что они с ним сделали.       Юнги и Тэхен всегда заявляли, что хотят защитить его, но они и не подозревали, что их действия нанесут Чимину наибольший ущерб. Чимин всем своим существом хотел верить, что у них были только добрые намерения, что они все еще любили Чимина и не хотели причинить ему ни малейшей боли — но это было ужасно трудно.       — Минни, не мог бы ты открыть дверь, пожалуйста? — Тэхен взмолился, напугав рыжего, который забыл обо всем, погруженный в свои мысли. — Пожалуйста, давай поговорим, Чимин-а. Позволь мне объяснить. Мы не играли в глупую игру и не делали никаких ставок на вас. Я обещаю тебе. Я клянусь всем, что люблю. Я бы никогда так с тобой не поступил.       Чимин сжал губы, пытаясь заглушить рыдания, которые вырывались из них. К сожалению, он не мог перестать плакать, слезы просто продолжали течь по его лицу, в то время как рыдания срывались с его губ. Как будто этого было недостаточно, Чимин начал икать между рыданиями, пытаясь вдохнуть достаточно воздуха, так как чувствовал такую тяжесть в груди. Это было так, как будто он задыхался. Всего этого было просто слишком много, слишком больно.       — Чимин-а, скажи мне, что я могу сделать, чтобы исправить это. Я сделаю все, что угодно.       — Оставь меня в покое, — захныкал Чимин, снова пряча лицо в коленях.       — Я не могу. Я не могу уйти вот так. Мне нужно знать, что с тобой все в порядке.       — Но я нет! Как я могу быть в порядке после этого? Пожалуйста, уходи, Тэ, пока ты еще что-нибудь не сказал, — Чимин покачал головой, глядя вверх.       — Минни, я не могу просто уйти, пожалуйста, пообещай мне выслушать меня, когда будешь готов. Пожалуйста, пообещай мне, что ты позволишь мне попытаться объяснить, когда будешь готов услышать. Это все, о чем я прошу. Я знаю, ты, вероятно, не хочешь видеть меня снова, может быть, никогда, и я знаю, что я не в том положении, чтобы просить тебя о чем-либо, но я умоляю тебя всем своим существом.       Рыжий колебался. Он не хотел видеть Тэхена, не хотел и разговаривать с ним. Все, чего он хотел сейчас, — это побыть одному.       Внезапно снаружи, в коридоре, раздался еще один голос. Женский голос, если быть точным. Он был слегка приглушен, заставляя Чимина поверить, что человек стоял на лестнице или был на другом этаже.       — Ты кричишь и плачешь уже целый час! Я пытаюсь заснуть! Может, ты уже заткнешься?       Чимин сел на колени, ему было любопытно, кто это был, но в итоге он предположил, что это был просто один из их соседей.       — Простите! — крикнул в ответ Тэ.       — Если ты не заткнешься, я вызову полицию!       С другой стороны послышался какой-то шорох, Чимин представил, как Тэ встает на ноги.       — Простите! — он крикнул ей в ответ. — Я буду тише!       — Минни, ты можешь мне пообещать? — Тэ повернулся обратно к двери, его голос стал мягче, но снова стал уязвимым.       Чимин сглотнул, не совсем уверенный, что делать, однако, казалось, его сердце уже приняло решение за него.       — Да, — ответил он тихим голосом, но он знал, что Тэхен услышал его, потому что он выдохнул в ответ спасибо, благодарность была видна в его тоне.       — Пожалуйста, попытайся уснуть. Я люблю тебя, Минни, — прошептал Тэ через дверь.       Впервые Чимин не сказал этого в ответ. --------       К сожалению, телефон Чимина продолжал звонить, из-за чего он выключил его по дороге домой от Юнги. С тех пор прошло пару часов, Чимин больше не смотрел на свой телефон, но отбросил его от себя, когда сел на твердый пол перед своей дверью.       Как только он вернулся домой, он проскользнул в дверь и сидел там, плакал, а затем некоторое время слушал мольбы и плач Тэ, пока друг не ушел, чтобы больше не беспокоить их соседей.       Чимин не знал, как долго он уже там сидит. Прошло по меньшей мере четыре часа, Чимин был в этом почти уверен. И все же казалось, что прошла целая вечность.       Была середина ночи, Чимин не знал точно, насколько уже поздно, но он знал, что ему, вероятно, следует пойти умыться и лечь спать. Однако он не хотел и, по сути, не верил, что сможет подняться с этого этажа прямо сейчас. Его тело обмякло, он чувствовал себя трупом, который вообще не мог пошевелиться.       Все, что Чимин делал последние часы, это сидел там и плакал. Казалось, что следующие часы ничем не изменятся.       Ну, Чимин пытался как-то разобраться в этой ситуации, но не смог. По крайней мере, он не был готов. Его сердце и мозг продолжали свою битву, голоса внутри него кричали и обсуждали то, что произошло, что должно было произойти и может еще произойти, скорее всего.       Это было так утомительно. Чимин просто хотел, чтобы все прекратилось.       Его телефон снова засветился, указывая на то, что ему снова звонят. Хотя с этого места он не мог видеть, кто это был. Раздраженно вздохнув, Чимин сел и пополз к своему телефону. Он поднял трубку, желая выключить ее, чтобы его оставили в покое, но остановился, когда увидел, кто ему звонит.       Чонгук.       Чимин не хотел разговаривать с ним прямо сейчас — или когда-либо. Дрожащей рукой Чимин нажал отклонить, имя Чонгука исчезло с его дисплея и показало все пропущенные звонки и непрочитанные сообщения.       36 Пропущенных звонков.       232 Непрочитанных Сообщения.       На мгновение сердце Чимина остановилось. У него никогда не было так много звонков или сообщений, никогда о нем не заботилось так много людей. Им действительно было не все равно? Если бы было, хотели бы они все еще наладить отношения с Чимином? Если бы Чимин на самом деле был просто тем, над кем они смеялись, на кого делали ставки, тогда они бы больше не пытались поддерживать видимость, потому что правда вышла наружу, и если бы им было наплевать на Чимина, им было бы все равно, поверит он им или нет… верно?       Чимин покачал головой. Это была более мягкая часть его сердца, оптимистичная, которая пыталась все исправить, которая хотела все исправить, но на этот раз другая часть была сильнее, быстро прогнав эту мысль.

Юнги-хен

Чимин-а, прости

      Рыжий не смог удержаться и перечитал это сообщение. Непроизвольно он прикусил внутреннюю сторону щеки. Юнги был ему как брат. За эти годы они настолько сблизились, что Чимин считал Юнги частью своей семьи. Он был одним из немногих людей, которые были у Чимина, одним из немногих, кого Чимин любил и кому доверял — ну, верил во всем. Чимин все еще не мог поверить, что Юнги способен сделать с ним такую ужасную вещь.       Внезапно на дисплее высветилось имя Юнги, указывая на то, что он звонил младшему. Чимин подполз обратно к двери и сел, прислонившись к ней спиной.       На мгновение Чимин задумался, должен ли он принять вызов или нет. Затем его большой палец задержался на кнопке «Принять», в конце концов нажав на нее. Чимин поднес телефон к уху, подтягивая колени к груди и кладя голову на колени.       — Чимин-а? — Юнги удивленно воскликнул. — Чимин-а, ты взял трубку? Ты меня слышишь? Ты здесь?       Чимин с трудом сглотнул, зажмурив глаза, слушая голос Юнги.       — Чимини? Ты в порядке? Эй, ты здесь?       Он поднес телефон к другому уху.       — Я знаю, что ты там, Чимин-а. Я тебя слышу. Пожалуйста, скажи что-нибудь, что угодно, — умолял Юнги, его голос звучал уязвимо. Думая об этом, было всего несколько раз, когда голос Юнги звучал так. В основном, когда он боялся, что Чимин будет ранен или чем-то расстроен. На старшего всегда действовала печаль Чимина, он не мог вынести, когда тот был расстроен или обижен. Действительно, он был как старший брат.       — Я не хочу говорить, — наконец произнес Чимин, голос был чужим, хриплым из-за его слез и того, что он некоторое время ничего не говорил. Голос был таким уязвимым, выдавая, что он много плакал.       В трубке послышался вздох облегчения, предположительно Юнги был благодарен за то, что Чимин не повесил трубку, а хотя бы поговорил с ним.       — Тебе не обязательно говорить. Просто, пожалуйста, послушай. Я умоляю тебя, Чимин-а. Пожалуйста, выслушай, что я хочу сказать, не нужно ничего отвечать.       Чимин сжал губы в линию, пряча лицо в коленях, но ничего не отвечая, но и не вешая трубку.       — Хорошо, ты не вешаешь трубку, так что, я полагаю, ты позволяешь мне объясниться. Спасибо, — прошептал Юнги, прочищая горло после. Чимин услышал какой-то шорох, предполагая, что Юнги двигался, возможно, садился в другую, более удобную позу. Чимин вообще не двигался, но остался на твердом полу, прислонившись спиной к двери.       — Я никогда не хотел посмеяться над тобой. Все, что я хотел сделать, это помочь тебе, Чимин-ах, ты должен мне поверить. Ты же знаешь, я бы никогда не причинил тебе боль намеренно. И все же я сделал это. Я знаю, что сделал это, даже если это было не нарочно, я все равно причинил тебе боль, и это будет преследовать меня вечно. Мне так жаль. Я злюсь на себя за то, что причинил тебе такую боль, потому что не важно, хотел я этого или нет, но это случилось, и я ненавижу себя за то, что сделал это с тобой. Я хотел защитить тебя от боли от всего, что могло бы случиться на твоем пути, но я никогда не думал, что буду тем, кто причинит тебе такую боль, как я. Я облажался, и я это знаю. Чувство вины, которое я испытываю, будет напоминать мне об этом каждый божий день. Я говорю это не для того, чтобы заставить тебя пожалеть меня. Я знаю, что ты добрый человек, у тебя доброе и отзывчивое сердце, но я не ожидаю, что ты простишь меня так легко — или даже когда-нибудь. Я говорю это, чтобы ты знал, что я осознаю тот факт, что совершил ошибку, и что я буду уважать любое твое решение, потому что это моя вина, что я облажался так, как поступил. Еще больнее сознавать, что твое сердце хрупко и осторожно впускает людей. Я знаю, как тебе трудно доверять людям, и я также знаю, что ты чувствуешь себя преданным мной — что ты чувствуешь, что я обманул твое доверие, и это просто… это меня бесит, — объяснил Юнги срывающимся голосом, и на мгновение сердце Чимина остановилось, когда он услышал, как Юнги хватал ртом воздух, показывая, что он пытался удержаться от слез. — Прости, Чимин, прости, что я так поступил с тобой.       Чимин почувствовал, как слезы потекли по его лицу, позволяя словам, которые Юнги только что сказал ему, эхом отдаваться в его голове.       — Что именно произошло? — Чимин обнаружил, что говорит шепотом.       — Это не то, что ты думаешь, — Юнги шмыгнул носом, заметно сглотнув и, по-видимому, вытирая нос, поскольку его следующие несколько слов были слегка приглушенными. — Это долгая история. Я не знал, что Тэ тоже знает. Я думаю, он просто подслушал мой разговор с Чонгуком. Я просто хотел помочь тебе, но я знаю, что это не мое решение. В то время я просто подумал, почему бы не дать тебе такую возможность? Я знал, как сильно ты боролся. Это было в то время, когда ты был очень подавлен, потому что тебе напомнили о хулиганах в школе. Я думал о том, как я мог бы тебе помочь. Все, что я хотел сделать, это помочь тебе. Потом у меня была та вечеринка. Помнишь? В ту ночь я впервые познакомил тебя с Чонгуком и Хосоком. Я знал, что приближается вечеринка, поэтому сказал им обоим присматривать за тобой, но не в сексуальном плане. Я просто попросил их быть милыми с тобой и заботиться о тебе, — продолжал Юнги, Чимин внимательно слушал.       Младшему показалось, что он перестал дышать. Он старался быть как можно тише, чтобы не пропустить ни слова, слетевшего с губ Юнги.       — Я рассказал им о тебе и Тэ. Знаешь, просто основное, например, откуда я тебя знаю, и насколько мы с тобой близки, и тому подобное. Когда я заговорил о тебе, Чонгук-а казался заинтересованным, заверив меня, что он будет присматривать за тобой, что он и сделал. Он еще немного расспросил меня о тебе. Я сказал ему, что ты довольно застенчивый и, возможно, не подпустишь их так легко. Чонгук-а поинтересовался, почему, и я просто сказал, что над тобой издевались в школе за то, что ты девственник, и даже иногда сейчас, что ты боролся с этим из-за личных проблем. Сначала мы больше не говорили о тебе, но потом мне пришла в голову одна идея. Я знал, что Чонгук-а опытен в сексе и… и я доверяю ему, так я думал… Я просто подумал, что он мог бы тебе помочь. Я не просил его прямо трахнуть тебя. Я спросил его, может ли он поговорить с тобой и попытаться помочь. Знаешь, предложить какое-то руководство. Сначала он ничего на это не сказал, просто заверил меня, что будет присматривать за тобой и Тэ, и я оставил все как есть. Итак, затем, после того, как я представил вас друг другу, и вы вернулись внутрь, Чонгук внезапно согласился и сказал, что поговорит с тобой. К этому моменту я уже был пьян и не помнил, о чем он говорил, но он сказал что-то о том, чтобы поговорить с тобой и посмотреть, интересуешься ли ты чем-то подобным, ну, знаешь, наставничеством в сексе. Я знал, что Чонгук довольно опытен, и я знал, что ты совсем не такой. Я так ему доверяю. Однако я не заставлял его делать это. Я просто хотел, чтобы он был добр к тебе и, возможно, спросил тебя, хотел бы ты или нет… чтобы у тебя была возможность преодолеть то, с чем ты столкнулся. Я знал, как трудно тебе было сблизиться с кем-то, потому что ты очень застенчивый. Я тоже не хотел подталкивать тебя к этому или манипулировать тобой. Я просто хотел, чтобы рядом был человек, которому ты мог бы доверять, но в конечном счете ты должен решить, хочешь ли рискнуть. Я знал, как сильно ты боролся, и я знал, что у тебя были проблемы с доверием к людям, поэтому тебе было нелегко найти человека, с которым ты мог бы быть близок. Вот почему я спросил Чонгука-а. Я доверяю ему, и я хотел дать тебе шанс, наконец, справиться с прошлым.       Чимин сидел там, не в силах пошевелиться, слушая слова Юнги. Это было почти так, как если бы он застыл на своем месте.       — Я знаю, что поступил неправильно, — продолжил Юнги, шмыгая носом. — Я знаю, что поступил неправильно. Я знаю, что это полный пиздец. Это твое решение и твоя жизнь, я никогда не должен был вмешиваться так, как я это сделал, но все, что я когда-либо хотел сделать, это помочь тебе. Единственное, что я ему сказал, это то, что ты девственник из-за личных причин. Я знаю, мне тоже не следовало этого говорить, потому что это личное, и то, что я был откровенен, заставило меня забыть, что ты, возможно, не захочешь делиться этим о себе. Мне очень жаль, Чимин-а. Я никогда не рассказывал Чонгуку о твоем прошлом. Ты рассказал мне все это, потому что доверял мне, так что я никогда ни с кем не буду говорить об этом, если ты сам этого не захочешь. Я облажался, я знаю, что облажался. Я понимаю, если ты больше не можешь мне доверять, и мне чертовски больно осознавать, что это моя вина. Я знаю, как тебе трудно доверять людям, и мне до глубины души больно сознавать, что я сам все испортил, — произнес Юнги, его голос снова дрогнул.       Чимин шмыгнул носом, вытирая собственные слезы, слушая одного из своих лучших друзей.       — Никто из остальных не знал. Мы с Тэ не строили никаких планов или не заключали пари за твоей спиной. Мы не играли ни в какие игры. Я даже не знал, что он знал обо всем. Я думаю, он просто подслушал кое-что в ту ночь, но не все. Я бы никогда не стал играть ни в какие игры с твоей жизнью, Чимин-а. Ты очень важен и дорог для меня.       Младший прикусил нижнюю губу, еще больше слез потекло по его лицу.       Между ними воцарилось молчание.       Сердце Чимина хотело простить его, но поврежденная часть не была готова, все еще оставалось много вопросов.       Внезапно раздался стук во входную дверь Чимина, напугав рыжего.       — Хен, я должен пойти узнать, кто-то стоит у двери. Пожалуйста, просто… просто дай мне время.       — Хорошо, Чимин-а, я понял. Пожалуйста, постарайся уснуть сегодня вечером, хотя уже довольно поздно. Я люблю тебя, Чимини.       Впервые Чимин тоже не ответил ему тем же.       — Спокойной ночи, хен — это все, что смог произнести Чимин, прежде чем повесить трубку.       Точно так же, как когда он не сказал эти слова Тэхену в ответ, его сердце снова сжалось. Это казалось незавершенным. Это было больно. В каком-то смысле это было больно, но Чимин не мог сказать это в ответ прямо сейчас. По какой-то причине ему казалось неправильным произносить эти слова сегодня вечером.       Громкий стук во входную дверь Чимина снова прервал его мысли, напугав Чимина, который затем встал на ноги.       — Тэ, я сказал тебе… — начал шептать Чимин, открывая дверь, но позволил остальным словам повиснуть в воздухе, когда понял, что перед его квартирой стоит не Тэхен.       Это был Чонгук.       Он выглядел измученным, глаза красные, под глазами большие мешки. Казалось, он невероятно устал. Чимин был уверен, что он не выглядел иначе.       — Чонгук, — прошептал Чимин, голос все еще звучал чужим и хриплым, поскольку он так много плакал, но каким-то образом в нем был мягкий тон.       — Чимин… -щи, — произнес Чонгук, эмоции заблестели в его глазах при виде Чимина. Он казался благодарным и обрадованным, увидев Чимина.       Не сказав больше ни слова, Чимин с силой захлопнул дверь.       Чимин не хотел с ним разговаривать, даже не хотел видеть его прямо сейчас. Все, чего он хотел, — это побыть одному прямо сейчас.       — Чимин-а! — Чонгук позвал и постучал в дверь. — Открой дверь, пожалуйста!       Рыжий снова соскользнул с двери и сел, прислонившись к ней спиной.       — Чимин хен, пожалуйста, я знаю, что ты там! -Чонгук постучал снова, на этот раз сильнее       Чимин подтянул ноги к груди, обхватив их руками, слушая непрерывный стук от Чонгука.       — Пожалуйста, Чимин-а! Позволь мне объяснить!       Младший мальчик прикусил нижнюю губу.       — Верно, потому что ты так хорош в этом. Ты никогда не даешь мне никаких ответов, — прошептал Чимин себе под нос.       — Мне жаль. Пожалуйста, Чимин-а, открой дверь. Мне нужно знать, что с тобой все в порядке.       Чимин ничего не сказал, но продолжал молчать.       — Я не уйду, пока ты не откроешь эту чертову дверь, — Чонгук постучал снова. — Мне нужно с тобой поговорить. Мне нужно знать, что с тобой все в порядке.       Слезы навернулись на глаза Чимина.       — Пожалуйста, впусти меня.       — Чонгук-а, иди домой и спи! Сейчас четыре часа утра! Оставь меня в покое, я не хочу с тобой разговаривать!       — Я знаю, Чимин-а, я не могу уснуть. Я не могу спать, зная, что с тобой не все в порядке, зная, что тебе больно и ты плачешь. Я просто, блять, не могу заснуть с этим знанием.       — Оставь меня в покое! — старший сглотнул, сердцебиение ускорилось, но он быстро покачал головой.       Внезапно где-то в коридоре раздался еще один голос. На этот раз это снова был женский голос, точнее, женский голос постарше.       — Ты должен уйти, или я вызову полицию! — пригрозила женщина, и Чимин узнал в этом голосе свою соседку сверху. Это была пожилая дама, которая всегда улыбалась и приветствовала Чимина всякий раз, когда они встречались. Кроме того, однажды она подарила Чимину печенье, которое испекла сама. В целом, она была очень милой леди, которая была очень добра к Чимину.       — Я не уйду, пока он не впустит меня, — возразил Чонгук.       — Уходи прямо сейчас, или я вызову полицию! — она повторила, Чимин встал на ноги и прижал ухо к двери, чтобы ему было легче слышать, что происходит.       — Я извиняюсь за то, что был громким и нарушил ваш сон, но это важно.       — Если он не хочет, чтобы ты был здесь, это значит, что тебе следует уйти.       — Извините, но это не ваше дело, — заявил Чонгук, стараясь оставаться вежливым.       — Не заставляй меня повторять это снова. Вам лучше уйти сейчас, молодой человек.       — Чонгук, просто уйди, пожалуйста. Она на самом деле собирается вызвать полицию, если ты этого не сделаешь, — умолял Чимин через дверь, с него было достаточно этой ночи и всего, что произошло. Он больше не мог этого выносить, особенно теперь, когда не имел дела с полицией.       — Мне все равно, — сказал Чонгук. — Я не могу уйти, Чимин-а.       — Пожалуйста, Чонгук-а, просто уходи сейчас. Сегодня я больше не могу этого выносить. Я не хочу, чтобы она вызывала полицию, — снова взмолился Чимин.       Затем наступила тишина. Подозрительное молчание.       Чимин колебался еще мгновение, прежде чем слегка приоткрыть дверь, осторожно выглядывая наружу. Перед его квартирой больше никто не стоял. Однако женщина все еще стояла наверху лестницы, одетая в синий халат, и держала в руках телефон.       — Ты в порядке, Чимин-а?       — Спасибо, — он слабо кивнул, слабо улыбаясь.       — Может, нам все-таки позвонить в полицию? Это был кто-то, кого ты знал? Он собирался что-то сделать?       Нет, он уже все сделал.       — Нет, не нужно вызывать полицию. Я знаю его, по крайней мере, мне почему-то казалось, что знаю, но, по-видимому, это не так. Неважно, извините. Нет, он не хотел ничего плохого. По крайней мере, я так не думаю.        Женщина изучала его лицо, сочувственная улыбка появилась на ее собственном.       — Не хочешь подняться наверх на чашечку чая? У меня осталось немного домашнего печенья. Ты выглядишь немного взволнованным. Поговорить сейчас было бы неплохо.       — Спасибо, но я просто хочу лечь спать       Она понимающе кивнула.       — Могу я кое-что спросить? Это был твой парень?       — Нет, не мой парень. Это сложно, — Чимин грустно улыбнулся       По какой-то странной причине Чимину почти захотелось рассмеяться над ответом, он достаточно часто слышал эту фразу от Чонгука. Однако его собственное мнение было правдой на сто процентов.       — Ладно. А теперь возвращайся в дом и спи, дитя мое. Уже очень поздно. Если он снова тебя побеспокоит, позвони в полицию и поднимись ко мне наверх, хорошо?       — Хорошо, спасибо. Спокойной ночи, — поблагодарил Чимин женщину, слегка поклонившись.       — Спокойной ночи, — ответила она, улыбаясь, прежде чем вернуться в свою квартиру.       Затем Чимин вернулся в свою квартиру, закрыв дверь и выдохнув, он не заметил, что задержал дыхание.       Чимин едва смог добраться до своей спальни, чуть не падая в обморок по дороге туда, и заснул, как только упал на мягкие простыни, успокаивающий сон, наконец, накрыл его. --------       На следующее утро Чимин не хотел вставать с постели. Последняя ночь всплыла в его памяти, напомнив ему обо всем, что произошло, и о том, как его сердце несколько раз разбивалось на куски.       Он перевернулся на бок, поднял телефон и посмотрел на часы. Было уже за полдень. Чимин должен был быть на тренировке прямо сейчас и сразу после этого отправиться на работу. Однако он совсем не чувствовал себя хорошо, просто хотел остаться в своей постели и спать, пока все снова не наладится.       Чимин все еще не прочитал все сообщения, которые он получил прошлой ночью. Он также не проверил, кто звонил ему прошлой ночью. Чимин даже не был уверен, стоит ли ему это делать. Сможет ли он справиться с еще одним разочарованием?       В конце концов, Чимин открыл свои сообщения, прокрутил их и заметил, что все его друзья написали ему.

Хосок-хен

Я не знал, Чимин-а.

Я обещаю тебе, я этого не делал.

Я надеюсь, что увижу тебя завтра на тренировке,

чтобы мы могли поговорить

Намджун-хен

хочешь поговорить?

Возможно, сейчас не так уж хорошо быть одному.

Я просто хочу, чтобы ты знал,

что я ни о чем не знал.

я все еще не совсем понимаю, что происходит.

Я рядом с тобой, если ты захочешь поговорить

Джин-хен

Чимин-а, прости, что я не остановил тебя.

Я был слишком смущен и шокирован тем, что происходило.

Может, мне приехать? Ты хочешь встретиться и выпить кофе?

Наверное, лучше, чтобы кто-то побыл с тобой, да?

Я здесь, на случай, если ты захочешь.

Я ни о чем не знал.

Не было никакой игры, в которой мы все участвовали, Чимин-а

      Чимин прикусил внутреннюю сторону щеки, снова перечитывая эти сообщения. Справедливости ради, каждый из них заверил его, что не было никакой игры, в которую они все играли. На самом деле, остальные тоже казались довольно шокированными прошлой ночью после откровения Тэ, Чимин просто предпочел проигнорировать этот факт. И все же сейчас было трудно кому-либо доверять.       С другой стороны, Джин и Намджун даже не были частью их группы, когда все это началось. Не было никакого смысла в том, чтобы они были в курсе предложения Чонгука и причины этого. Чем больше Чимин думал об этом, тем больше признаков намекало на то, что они вообще не были частью этого.       Со стороны Чимина было несправедливо не доверять Намджуну, Джину или Хосоку, когда они не сделали ничего, чтобы подорвать его доверие. Они были очень добры к Чимину и никогда не давали ему повода сомневаться в них.       Телефон Чимина засветился новым сообщением, привлекая внимание Чимина обратно к его дисплею.

Хосок-хен

Я полагаю, ты не придешь сегодня

на тренировку, Чимин-а?

      Чувство вины начало захлестывать Чимина.Он прикусил нижнюю губу зубами, выдохнул и уставился в потолок. Затем его телефон снова загорелся, привлекая внимание Чимина.

Хосок-хен

Хорошо. Я понимаю. Я запишу

хореографию, чтобы ты мог попрактиковаться дома

      Сердце Чимина затрепетало, этот жест был очень добрым. Чимин не хотел, чтобы его мечта ускользнула из его рук. Он был так близок к достижению этого, что не мог отбросить все это прямо сейчас. Просто он не мог заставить себя сегодня выйти из своей квартиры. Нет, только не сегодня, ему нужен был спокойный день для себя.       Вот почему предложение Хосока было еще более добрым. Таким образом, Чимин не отстал бы и не причинил бы никаких неудобств группе, таким образом, он все еще мог бы заниматься любимым делом, не выходя из своей квартиры. Он мог бы просто практиковаться дома.       

Хосок-хен

Можешь приехать попозже,

когда все уйдут, и я мог бы сам

показать тебе все? Или я мог бы приехать?

Но я пойму, если ты захочешь сегодня побыть один.

Может быть, ты вообще ничего не хочешь. Я понимаю, Чимин-а.

      Большой палец Чимина задержался над дисплеем, почти желая отправить ответное сообщение.

Хосок-хен

Я ничего об этом не знал.

Просто… хотел, чтобы ты знал.

Тэхен не хотел, Чимин-а. Береги себя, малыш

      Младший выдохнул, зажмурив глаза, прежде чем снова уставиться на сообщения.       Чем больше Чимин думал об этом, тем больше он убеждался, что Хосок, Джин и Намджун не имели ни малейшего представления ни о чем из этого. Было бы несправедливо, если бы Чимин тоже собирался изолировать себя от них и не впускать их, когда они не дали ему повода не доверять им. Они были только добры и поддерживали его.       Сейчас Чимин был почти уверен, что не было никакой игры или ставки, и ни Джин, ни Хосок, ни Намджун ничего не знали о предложении от Чонгука. Искренне, он верил в это всем своим сердцем.       Независимо от того, как Чимин смотрел на ситуацию, никто из его друзей не казался настолько незрелым и инфантильным, чтобы играть в глупую игру или делать ставки на жизнь Чимина. Нет, Чимин в это не верил. Чимин Спасибо, хен       Рыжий уже собирался бросить свой телефон на кровать, когда он снова загорелся.

Донхва

Чим? Ты болен? Почему ты не на тренировке?

      О нет. Чимин не хотел лгать, но он также не хотел говорить Донхва настоящую причину. Чимин Я не очень хорошо себя чувствую       Он решил ответить, полагая, что, по сути, это не было ложью. Он правда чувствовал себя не очень хорошо.

Донхва

О. : (Поправляйся скорее, Чим.

Я мог бы прийти и принести тебе немного еды?

Показать хореографию, которую мы сегодня исполняем?

      Чимин просто хотел побыть один, почему-то ему казалось, что последние месяцы были ложью. Чимин Нет, я не хочу, чтобы ты тоже заболел. Надеюсь, увидимся завтра.

Донхва

Хорошо. Увидимся завтра, Чим

      Чимин еще раз вздохнул, отправив сообщение Соми из библиотеки, что он тоже не сможет сегодня прийти на работу, прежде чем положить телефон обратно на тумбочку. Оставалось еще довольно много непрочитанных сообщений и звонков, но Чимин просто хотел еще немного поспать, за последние часы ему почти это не удалось сделать.       Он все еще мог прочитать оставшиеся сообщения, когда проснулся позже. -------       Донхва время от времени поглядывал на Чимина, приподнимая брови, как будто он молча спрашивал, все ли с ним в порядке. Каждый раз Чимин притворно улыбался, чтобы заверить, что с ним действительно все в порядке — даже если это была ложь.       Тренировка, как обычно, продолжалась несколько часов. Он сосредоточился на танце, отбросив все остальное, что в данный момент беспокоило его или крутилось у него в голове. Прямо сейчас его страсть захватила все его чувства.       — Эй, ты уверен, что больше не болен? Похоже, тебе еще не совсем лучше, — прокомментировал Донхва, протягивая Чимину бутылку воды.       — Да, просто немного устал. Но со мной все в порядке, спасибо, что спросил, — рыжий взял бутылку и изобразил еще одну фальшивую улыбку       Донхва выгнул бровь, но повторил улыбку, не задавая больше вопросов. После короткого перерыва они продолжили тренироваться.       В конце концов, тренировка закончилась, студенты попрощались и ушли. Ну, все, кроме Донхва и Чимина.       — Не хочешь поужинать со мной? — спросил Донха, отдышавшись.       — Хм, конечно. Подождешь минутку? Я просто хочу поговорить с хеном, — произнес Чимин, Донхва улыбнулся, прежде чем Чимин развернулся и подошел к Хосоку, который собирал свои вещи, разбросанные вокруг.       — Хен.       Хосок поднял глаза, улыбаясь, когда увидел Чимина.       — Хорошая работа сегодня, Чимин-а, — похвалил он.       — Спасибо. Хм… ну, я просто хотел сказать, что я тебе верю. Я верю, что вы ничего не знали об этом… ты знаешь. Спасибо тебе за то, что спросил меня, все ли со мной в порядке, и за то, что прислал мне это видео, где ты отрабатываешь хореографию, чтобы я мог не отставать, — поблагодарил Чимин своего друга.        — Я с тобой, Чимин-а. Я знаю, тебе сейчас, должно быть, тяжело, — Хосок положил руку на плечо Чимина и слегка сжал.       Чимин слабо кивнул.       Внезапно раздался стук в дверь, заставивший всех обернуться.       Тэхен.       Осторожно блондин вошел в комнату, застенчиво помахав рукой и слабо улыбнувшись.       — Привет, — произнес он, подходя к ним.       Сердцебиение Чимина участилось, когда он отвел взгляд. Он еще не был готов поговорить с Тэ.       — Хен, я хотел забрать тебя, чтобы мы могли пойти и поужинать, — объяснил Тэхен, подходя к своему возлюбленному, целуя его в щеку, прежде чем посмотреть на Чимина.       Воздух между ними стал тяжелым, неловкое напряжение стало заметным. Блондин уставился на Чимина извиняющимся взглядом, явно обдумывая, что сказать в этот момент. Чимин тоже не знал, что сказать или что сделать. Единственное, что он чувствовал прямо сейчас, было… боль. Да, было больно просто смотреть на своего лучшего друга, когда ему напоминали о его действиях одним взглядом.       — Чимин-а, ты… ты хочешь присоединиться к нам? — хотел знать Тэ, приподняв брови от любопытства. В глазах Тэхена заблестела надежда, заставив Чимина отвести взгляд.       — Я уже согласился пойти поужинать с Донхва, — ответил Чимин, не оглядываясь на блондина, но продолжая смотреть в пол.       - Вы могли бы оба присоединиться к нам? Я думаю… Я не знаю… Я просто…       — Я не хочу, — наконец, Чимин снова посмотрел на Тэхена       Что-то промелькнуло в глазах Тэ, что-то, что задело струны сердца Чимина, но именно это Чимин уже чувствовал каждую секунду с тех пор, как секрет был раскрыт. Чимин просто не хотел говорить или видеть Тэ прямо сейчас, не был готов говорить с ним.       — Увидимся завтра, хен. Спокойной ночи, — тихо сказал Чимин, прежде чем повернуться и сделать шаг к Донхва, но хватка на его запястье остановила его, когда его оттащили назад.       — Пожалуйста, Чимин-а, не отталкивай меня. Я не могу с этим справиться. Пожалуйста, давай поговорим, — умолял Тэхен, его голос звучал очень уязвимо и отчаянно.       — Я не хочу с тобой разговаривать, — Чимин мягко убрал его руку, качая головой. — Ты сказал, что я должен пообещать тебе поговорить, когда буду готов. Ну, а я еще нет. Так что перестань давить на меня. Я просто еще не готов говорить с тобой, Тэ.       Тэхен опустил свою руку, сжав губы в линию, и слабо кивнул       — Хорошо, — выдохнул он. — Я понимаю. Мне очень жаль, Минни.       В груди у него защемило, сердце заныло при упоминании его прозвища — прозвища, которым его называл только Тэ. В глазах Тэхена были искренняя вина и боль. Чимин мог это видеть. Тэхену было искренне жаль, в сердце Чимина не было никаких сомнений. Однако это не меняло того факта, что Чимин не был готов говорить с ним обо всем. Нет, его сердце все еще было слишком хрупким для этого.       — Пока, — произнес Чимин и направился к Донхва, который обнял Чимина за плечо, когда они выходили из танцевальной студии.       Он даже не заметил единственной слезинки, скатившейся по его лицу, не понимал, как разбилось его сердце, когда он оставил своего страдающего лучшего друга стоять там, в тренировочном зале, вынужденного иметь дело с собственной виной и болью. --------       На третий день после того, как он узнал о секрете, Чимин, наконец, смог прочитать все сообщения, которые его друзья присылали ему за эти дни.       За последние пару дней он уже прочитал пару из них. Ну, прочитал сообщения от всех своих друзей, кроме одного человека.       Чонгук.       Чимин не читал ни одного из его сообщений, и он не отвечал ни на какие звонки брюнета. После той ночи, когда Чонгук появился перед его квартирой и умолял Чимина поговорить, количество звонков и сообщений уменьшилось, лишь изредка Чонгук пытался снова. Очевидно, что Чонгук наконец-то уважил его желание побыть наедине, но все же не мог удержаться от того, чтобы время от времени отправлять смс или звонить, чтобы проверить, изменился ли этот факт.       Сначала Чонгук даже не хотел разговаривать с Чимином — никогда, на самом деле — а теперь он был так настойчив Что изменилось? Был ли это тот факт, что его тайна была раскрыта? Тот факт, что Чимин знал его причину? Однако Чонгук и раньше подвергался разоблачению. Его отношения с Соен были раскрыты, но даже тогда Чонгук не счел нужным говорить. Очевидно, было что-то, что изменило этот факт.       Старший открыл текстовые сообщения Чонгука.

Чонгук

Мне жаль, малыш

      О. Сердце Чимина сжалось от ласкательного имени, как ни странно, на мгновение оно слегка затрепетало. Каждый раз, когда Чимин слышал это ласковое прозвище, у него внутри все бурлило, напоминая о хороших временах, о сладких моментах, разделенных на двоих. Однако прямо сейчас разочарование перевешивает это чувство. Почему он все еще так называет Чимина? Чтобы добраться до него? Чтобы заставить Чимина простить его? Что это? Возможно… Чонгук даже не осознавал, что он все еще так называет Чимина? Может быть, на данный момент это было почти привычкой, его подсознательное действие.

Чонгук

Я знаю, что ты не хочешь видеть меня

Я знаю, что ты не хочешь разговаривать.

Я просто хочу, чтобы ты знал, что мне очень жаль.

В мои намерения никогда не входило причинять тебе боль,

что бы я ни делал. Я хотел помочь тебе, от чистого сердца.

У меня не было никакого злого умысла

      Чимин продолжал прокручивать страницу вниз.

Чонгук

Ты не отвечаешь ни на один из моих звонков. Я понимаю.

Я ничего не могу с собой поделать, но все же попробую еще раз.

Ты достаточно ешь? Ты вообще спишь? Пожалуйста, делай это.

Не позволяй моему дурацкому поведению погубить себя, Чимин-а. Пожалуйста

      Он с трудом сглотнул, подтягивая ноги к груди.

Чонгук

Мне жаль, что я заявился в твою квартиру

без предупреждения посреди ночи. Я надеюсь,

что у тебя не было неприятностей. Мне жаль, что

я фактически заставил тебя выслушать меня. В тот момент все,

о чем я мог думать, — это полностью потерять тебя, вот почему я попросил

поговорить с тобой так, как я это сделал. Теперь я знаю, что выбрал

неправильный путь и должен был действовать по-другому. Я должен был

дать тебе пространство с самого начала. Это то, что я сейчас делаю.

Я хотел бы рассказать тебе все это лично, но я понимаю,

что ты не хочешь меня видеть

      Чимин прикусил внутреннюю сторону своей щеки.

Чонгук

Я не собираюсь заставлять тебя говорить со мной. У тебя есть

полное право хотеть, чтобы я убрался из твоей жизни.

Тем не менее, на случай, если ты когда-нибудь будешь готов, я хотел бы поговорить. Тихо.

Только мы вдвоем. Не убегая. Никаких криков. Никаких уклонений от

каких-либо вопросов. Просто чистая честность. Я отвечу на все вопросы.

Что бы это ни было. Ты заслуживаешь того, чтобы знать всю историю. Я знаю,

что ты сейчас не готов. Я знаю, ты не хочешь меня видеть. Это то, чего я

заслуживаю. Я оттолкнул тебя до этого. Я запутал тебя своим дурацким поведением. Я

совершил все эти ошибки, которые не должен был совершать. Я знаю, что сделал это. Так

что я пойму, если ты не захочешь меня видеть — может быть, никогда больше. И все же, на случай,

если захочешь, я подожду. Я буду ждать каждый божий день, когда ты позвонишь мне,

напишешь мне. Где бы я ни был, я встречу тебя там, где ты захочешь, чтобы мы могли

поговорить. Я буду ждать того дня, когда ты будешь готов поговорить со мной

      Слеза упала на дисплей, напугав Чимина, который посмотрел на потолок, думая, что именно оттуда падает вода, но вскоре он понял, что источником были его собственные глаза. Чимин тихо плакал, сам этого даже не замечая.

Чонгук

Я знаю, что ты, возможно, никогда не сможешь простить

меня. Я пойму, если ты не можешь или не хочешь. И все же я

не могу жить с мыслью о том, что я хотя бы не попытался все исправить. Я

хотел бы рассказать тебе все это лично, Чимин-а, но я подожду

того дня, когда ты будешь готов. Я буду ждать тебя, Чимин-а

      Текстовые сообщения продолжались, продолжались и продолжались. Их было так много, но Чимин не мог больше читать слова Чонгука, его сердце сжималось с каждым предложением. Чимин быстро бросил свой телефон на кровать, обхватил руками ноги и уставился на стену напротив себя.       Почему Чонгук был таким настойчивым? Почему он все еще пытался все исправить, если ему даже не нравился Чимин, если Чимин был просто его глупым проектом? В этом не было никакого смысла.       Тем не менее, Чонгук все еще был захвачен, все еще играл с его сердцем.       Старший вздохнул, крепко зажмурив глаза. Все это было так запутанно. Чимин не знал, что с этим делать, не знал, какой части своего сердца он должен следовать.       Каким-то образом Чимин все еще застрял в темном туннеле. Конечно, он пару раз падал, получил довольно много ушибов, но в конце был слабый свет, и Чимин надеялся, что в конце концов он сможет добраться до него. --------       — Эй, это не для этого! — Джин отругал Намджуна, выхватывая метлу у него из рук. Намджун только что попытался вычистить полку Чимина метлой, полагая, что ею можно просто смахнуть пыль, отчего глаза Джина расширились.       Чимин сидел на своем диване, положив подбородок на спинку, и наблюдал, как двое его друзей убирают его квартиру. Последние дни Чимина это совсем не волновало. Они вдвоем приезжали за последние пару дней, убирали его квартиру, готовили ему еду и ужинали вместе с ним. Младший заверил их, что в этом нет необходимости, но они были настойчивы, не хотели, чтобы он оставался один.       На самом деле, они, казалось, предполагали, что Чимин пропадет, если они не будут приходить и проверять время от времени. Возможно, это было правдой. Чимин почти не убирался в своей квартире, почти ничего не ел, потому что в последние дни был так сосредоточен на тренировках. Вот почему он был на самом деле благодарен Намджуну и Джину, которые составили ему компанию, убедившись, что с ним все в порядке, и спрашивали его обо всем, но в то же время ни о чем. Просто тот факт, что они были здесь с ним, делал все намного лучше.       Рыжий попытался встать на ноги, желая помочь своим друзьям убрать его комнату, но Намджун просто бросил в него тряпкой, настаивая, чтобы Чимин оставался на своем месте. Чимин с хихиканьем увернулся от тряпки, слабо кивая, пока его друзья продолжали уборку.       Так было последние три дня. Чимин чувствовал себя неловко из-за того, что его друзья делали его работу по дому, говоря им, что они не должны или, по крайней мере, пытался им помочь, но они были очень настойчивы, каждый раз шикали на него.       Чимин извинился перед ними в тот момент, когда они появились перед его квартирой, извинился за то, что когда-либо даже подозревал их, за то, что не отвечал на их звонки или сообщения, потому что он думал, что они все были частью этого. Однако Джин и Намджун даже не были частью их группы, когда все это началось. Более того, они пообещали Чимину, что ни о чем не знали, и Чимин искренне верил им, потому что они никогда не делали ничего, что могло бы подорвать его доверие.       Как ни странно, этот инцидент сблизил его с Намджуном, Джином и Хосоком. Не то, чтобы Чимин был благодарен за то, что с ним случилось, но он был благодарен за углубление связи, которая у него была с Намджуном, Джином и Хосоком.       В конце концов, они закончили с уборкой, Намджун отнес грязную одежду Чимина в стирку, а Джин пошел на кухню, чтобы приготовить ужин. Пока Чимин наблюдал за своими друзьями, ему было интересно, что они чувствуют, учитывая, что Джин был так близок к Чонгуку, а Намджун был так близок к Юнги. Чувствовали ли они себя так, словно оказались меж двух огней?       Чимин уже задавался этим вопросом, когда дело касалось Хосока. Рыжий все еще общался с этими тремя, но не с остальными. Чимин видел Хосока каждый день в танцевальной студии, иногда оставаясь немного дольше, чтобы они могли поговорить или просто провести время вместе. Намджун и Джин писали ему каждый день и старались видеться с ним хотя бы раз в день, даже если это было очень недолго, чтобы выпить кофе или просто поболтать минутку.       Это было почти так, как если бы группа была разорвана на части, и причиной этого был Чимин. Чимин не знал, взаимодействуют ли остальные все еще друг с другом, но Чимин был почти уверен, что это так. Ну, конечно. Они должны были. Намджун и Юнги работали вместе, так же как Чонгук и Джин. Кроме того, Тэхен и Хосок были в отношениях, так что не было никакого способа, чтобы они не пересекались.       Чимин не возражал против этого. Они были свободны делать и чувствовать все, что им заблагорассудится. Справедливости ради, ни Тэ, ни Юнги, ни Чонгук не обманули их доверия. Нет, у них у всех, наверное, все еще очень хорошо.       — Чимин-а, ты тоже хочешь риса? — Джин прервал мысли младшего, который вздрогнул от внезапного голоса.       — Да, хен, — ответил Чимин, слегка кивнув, когда посмотрел на мужчину, который улыбнулся, продолжая готовить.       Они больше никогда не упоминали об этом предложении, вообще не говорили о Чонгуке. Как будто эти вещи стали табу между ними, молчаливым пониманием того, что эта тема не должна обсуждаться между ними. Чимин никогда прямо не просил их больше не говорить об этом, но все же он был почему-то благодарен, что они не упомянули Чонгука или это предложение, был благодарен, что они не жалели его.       У Чимина было достаточно жалости для себя. Да, часть его сердца жалела себя за то, с чем он имел дело. Чимин все равно много думал о Чонгуке, Тэ и Юнги, тема предложения не выходила у него из головы. Ему не обязательно было говорить об этом весь день, потому что он достаточно справлялся с этим, когда был один.       Очевидно, Чимину нужно было время, чтобы отвлечься от этих мыслей, нужно было немного отвлечься, и его друзья были рядом, чтобы обеспечить это для него.       Чимин хотел это исправить. Он не хотел, чтобы его группа друзей была разорвана на части, не хотел терять людей, которых он называл своей семьей в этот момент.       Тем не менее, Чимин просто не знал, как. --------       Это был восьмой день.       Восьмой день, когда Чимин взял свой телефон и позвонил Юнги.       Единственными из его группы друзей, с кем Чимин общался последние четыре или пять дней, были Хосок, Джин и Намджун. Чимин вообще не разговаривал с остальными тремя, также не отвечал на их текстовые сообщения. Тем не менее, они также уважали желание Чимина побыть в одиночестве и не заставляли его говорить с ними или прощать их.       Последние восемь дней были для Чимина ничем иным, как попыткой исцелиться. Убегая от людей, которые причинили ему боль, он пытался разобраться во всей ситуации, пытался привести в порядок свое сердце и собрать все осколки обратно. С каждым днем это причиняло немного меньше боли.       У него было довольно много времени, чтобы все обдумать, посмотреть на ситуацию со всех возможных точек зрения. Прямо сейчас, у Чимина осталось всего несколько недостающих фрагментов, чтобы нарисовать всю картину целиком.       На мгновение Чимину захотелось снова повесить трубку, не совсем уверенный, зачем он вообще звонит Юнги. Что он должен был сказать?       Чимин покачал головой, выдохнув. Юнги ответил почти на все его вопросы, но в его голове оставался один, на который Чимин хотел получить ответ.       Юнги сразу же взял трубку.       — Чимин-а? — произнес он, по-видимому, запыхавшись.       Младший посмотрел на часы, и чувство вины расцвело внутри него, когда он понял, что уже перевалило за 11 вечера. Возможно, Юнги уже спал и побежал к своему телефону, или он уже был занят чем-то другим, занят и не мог поговорить с Чимином прямо сейчас.       — Прости, ты занят ри…       — Нет, — быстро перебил Юнги. — Нет, Чимин-а, я не занят       На другом конце провода послышался шорох, Чимин услышал другой голос на заднем плане, прежде чем он стал тише.       — Поговори со мной, Чимини.       Чимин колебался, покусывая нижнюю губу.       — Почему ты никогда не говорил мне? — в конце концов он спросил голосом чуть громче шепота. — Я чувствую себя таким глупым, как будто ты принял решение за моей спиной. Все это время я думал, что ты не знаешь. Я чувствую себя дураком из-за того, что пытаюсь сохранить это в секрете, хотя ты все это время знал. Он говорил с тобой о том, что мы делали?       — Нет, Чимин-а, он мне ничего не говорил, — спокойно ответил Юнги, — я его тоже никогда не спрашивал. Я только знал, что ты согласился, но не более того. Я никогда не говорил тебе, что знаю, потому что боялся, что ты разозлишься на меня. Я никогда не говорил тебе, потому что думал, что ты можешь быть смущен или пристыжен тем, что я знаю о том, что ты занимаешься сексом с одним из моих лучших друзей. Честно говоря, я не совсем уверен, почему я тебе не сказал. Теперь я знаю, что должен был это сделать. Я не должен был скрывать это от тебя. Я должен был быть честен с тобой с самого начала, но я боялся, что ты разозлишься на меня. Я знаю, что это глупо, потому что именно это и произошло. Все это время я говорил себе, что расскажу тебе, как только ты придешь ко мне и расскажешь о Чонгуке. И все же ты этого так и не сделал. Я не думаю, что это потому, что ты мне не доверял, а потому, что ты не был готов, может быть, ты был смущен, я не знаю. Я знаю, что это был большой шаг для тебя, и, возможно, ты просто не был готов поделиться этим со мной.       — Я боялся, что ты будешь думать обо мне по-другому. Я боялся, что ты можешь разозлиться на меня за то, что я сделал что-то подобное, особенно с одним из твоих лучших друзей, — тихо ответил Чимин, натягивая подол рубашки и нахмурив брови, пытаясь понять, почему он никогда не говорил Юнги сам.       — Чимин-а, я бы никогда не стал думать о тебе по-другому из-за чего-то подобного. Я рад за тебя. Я счастлив, что ты смог преодолеть это препятствие в своей жизни.       Младший слабо улыбнулся. Думая об этом, без этого глупого предложения Чимин не был бы на том этапе своей жизни, на котором он сейчас.Он все еще боролся бы с близостью с кем-то, все еще боролся бы с голосом своего отца в своей голове. Чонгук был частью его, наконец-то преодолев это и залечив эти шрамы.       Однако это предложение также принесло с собой целый ряд других проблем и препятствий. Теперь он имел дело с настоящим разбитым сердцем и еще большей ложью, разрушением доверия и секретами за его спиной. Чимин был искренне раздосадован.       Разбитые сердца были частью любви, были частью жизни. Несмотря на то, что это был не самый лучший опыт, это все равно был опыт, который сделал Чимина сильнее и научил его кое-чему о жизни.       Ложь, которую Чонгук сказал ему — Юнги нельзя было винить за это. Да, без Юнги Чимин никогда бы даже не столкнулся с Чонгуком, но он не мог возложить на него ответственность или обвинить его в чьих-то действиях. Чонгук неоднократно лгал ему о Соен и других вещах, а не о Юнги.       — Чимин-а? -Юнги прервал его мысли. — Ты все еще здесь?       — Ммм, — пробормотал Чимин, продолжая теребить край своей рубашки. — Ты не хотел, чтобы все было так, хен? — прошептал он, его голос звучал уязвимо.       — Нет, Чимини, конечно, нет. Я никогда не хотел этого, и все же я это сделал, учитывая мое дурацкое поведение. Я хотел помочь тебе, но пошел по неверному пути. Я должен был попытаться помочь тебе по-другому.       — Я не… Я не ребенок, которого ты должен беречь и защищать от всего. Я могу принимать решения самостоятельно, хен. Я не хочу, чтобы ты делал это за моей спиной ради меня, даже если ты делаешь это от чистого сердца.       — Я знаю. Я позволил тебе принять окончательное решение. Я не хотел тебя ни к чему принуждать, — быстро ответил Юнги. — Я знаю, что ты больше не ребенок, Чимин-а. Просто у меня к тебе слабость, и каждый раз, когда я смотрю на тебя, я вижу мальчика, который упал в обморок в тренировочном зале, когда я впервые встретил тебя. У меня есть это желание защитить тебя, присматривать за тобой и пытаться помочь тебе любым возможным способом, но я должен понять, что ты уже не тот малыш. Ты теперь совсем взрослый       Рыжий слабо улыбнулся, даже не заметив этого.       Это было правдой. Чимин принял окончательное решение принять предложение Чонгука. Юнги не принимал это решение за него.       — Хен, мне все еще больно знать, что ты попросил его сделать это предложение и что ты никогда не говорил мне об этом, — признался Чимин, шмыгая носом и подтягивая ноги к груди.       — Я знаю, Чимин-а. Я знаю, что причинил тебе боль, и мне так жаль.       Между ними воцарилось молчание.       — Все еще здесь, Чимини?       — Да, — выдохнул Чимин, — я все еще здесь.       — Ты уже говорил с Тэ?       Чимин колебался, уставившись в пол.       — Нет, — наконец ответил он. — Я мог бы сделать это сегодня. Я думаю… Думаю, теперь я готов       Юнги промурлыкал.       — Как ты думаешь… как ты думаешь, ты мог бы простить меня, Чимин-а?       Чимин с трудом сглотнул. Он так много думал об этом вопросе в последние дни. Смог ли он простить их? Сможет ли он это сделать?       Рыжий все еще не мог принять решение, его сердце говорило ему одно, а мозг — другое.       — Хен, я. Я думаю… Я думаю, что мог бы. Мне просто нужно время.       — Я понимаю, Чимини. Спасибо за попытку. Это больше, чем я заслуживаю.       Сердце Чимина сжалось, когда он слабо улыбнулся. Его сердце так сильно хотело простить его. Он был разорван на части, но кусочек Юнги был прямо перед его сердцем, место, которому он принадлежал, было так хорошо видно.       — Тебе нужно отдохнуть, Чимини. Уже поздно.       — И тебе, хен. Извини, что беспокою так поздно       — Ты никогда не беспокоишь меня, Чимин-а. Спокойной ночи. Я люблю тебя       — Спокойной ночи, — младший колебался. — Я тоже тебя люблю, — выдохнул он в конце концов, тепло наполнило грудь Чимина, слова, слетающие с его губ, казались такими правильными. Это казалось завершающим.       Они были правдивы. Чимин все еще любил его.       Чимин повесил трубку, еще мгновение глядя на свой телефон, прежде чем положить его на место рядом с собой. Затем рыжий встал на ноги и вышел из своей квартиры, даже не позаботившись надеть тапочки или туфли.       Это было так, как если бы ноги Чимина сами несли его к Тэ, у Чимина не было другого шанса, кроме как следовать за движением.       Подойдя к входной двери Тэ, Чимин поднял кулак и несколько раз постучал.       Прошло мгновение, пока дверь не приоткрылась совсем чуть-чуть, и усталый Тэ выглянул наружу, растрепанные волосы и сонные глаза встретились с Чимином.       На мгновение Чимин почувствовал себя очень плохо из-за того, что разбудил Тэхена на неделе. Да, был уже четверг, но Тэ все равно нужно было завтра идти на работу, и он, очевидно, уже спал.       - Извини, я не знал, что ты уже спишь, я просто хотел… поговорить. Мы можем поговорить завтра, если…       — Нет, — прервал его Тэ, хриплый голос напугал Чимина. Он потер свои усталые глаза, внезапная волна энергии накрыла его при виде Чимина. Тэ, казалось, был шокирован, увидев его перед своей квартирой. Сначала Чимин подумал, что это выражение было вызвано часом ночи, но, возможно, это было вызвано тем фактом, что Чимин вообще стоял здесь — что он вообще хотел поговорить. — Заходи.       Тэхен приоткрыл дверь еще шире, позволяя Чимину войти в его квартиру. Блондин закрыл дверь, а Чимин подошел к дивану, на кофейном столике остались стаканы и тарелки, которые Тэ явно не вымыл и не убрал — и все же Чимин не мог винить его, его собственная квартира тоже выглядела бы так, если бы не Джин и Намджун.       После того, как Тэхен включил несколько гирлянд на стене, чтобы немного осветить комнату, он сел рядом с Чимином на диван, оба сидели довольно далеко друг от друга, на каждом конце дивана.       — Ты хочешь выпить? — предложил Тэхен, приподняв брови.       Атмосфера между ними была странной, неловкой. Обычно они не были так нерешительны друг с другом. Тэхен был почти осторожен с тем, как он действовал, с тем, что он говорил. Было странно видеть его таким.       — Нет, спасибо       Между ними воцарилось молчание.       — Мне жаль, Минни, — нарушил тишину Тэ, его голос был тихим, но таким громким в их молчании. — Ты доверил мне такое, и это твое дело и твое решение, хочешь ли ты кому-то рассказать и когда ты собираешься это сделать. Мне вообще не следовало вмешиваться в это. Я не хотел, я просто думал, что смогу помочь тебе своим поступком, но я ошибался. Очевидно, я как следует не подумал о том, что я там делаю.       Чимин ничего не ответил, но смотрел на Тэ.       — Я подумал, что это предложение было хорошей идеей. Я не… Я не думал, что ты влюбишься в него. И если бы ты это сделал, я бы хотел, чтобы он чувствовал то же самое по отношению к тебе. Я не хотел, чтобы ты оказался в такой запутанной ситуации, как эта, разрываясь между чувствами и ненавистью к нему, потому что он уже взял и не сказал тебе. Я не знал, что у него были отношения.       — Я не ненавижу его, — неожиданно для себя уточнил Чимин, потрясенный словами, которые почти бессознательно слетели с его собственных губ.       Однако это было правдой. Чимин не испытывал ненависти к Чонгуку. Как он мог?       — Я никогда не говорил хену, что знаю. Я подслушал их разговор и подумал, что это хорошая идея. Я доверял мнению хена о Чонгуке. Хен просто хотел помочь тебе, я просто хотел помочь тебе. Мы никогда не хотели причинить тебе боль. И все же мы это сделали. Я узнал, что даже когда вы делаете что-то с добрыми намерениями, с добрым сердцем, это все равно может навредить кому-то в процессе, даже если вы никогда не хотели, чтобы это произошло. Я никогда не прощу себя за то, что так обманул твое доверие. Я просто хочу, чтобы ты это знал. Я хочу, чтобы ты знал, что я люблю тебя и никогда не хотел бы причинить тебе боль.       Чимин с трудом сглотнул, в его горле образовался комок, когда он уставился на друга. Глаза Тэ были полны слез, которые он пытался сдержать.       — Почему ты никогда ничего не говорил об этом? О том, что Юнги-хен знает? О том, что ты знаешь настоящий мотив Чонгука? Я чувствую себя таким глупым, я рассказывал все о том, как я хотел скрыть это от хена, о том, как я задавался вопросом о причине Чонгука и как он не хотел мне говорить. Ты даже притворился, что пытаешься выяснить настоящую причину, когда на самом деле ты уже знал, — отметил Чимин, и слеза покатилась по его лицу, когда он подумал о том, каким дураком он был. Все это время Тэ знал, слушая, как Чимин размышляет обо всех этих вещах, и никогда ничего не говорил об этом вообще, даже не упоминая об этом ни в малейшей степени.       — Дело в том, что я этого не делал и до сих пор не знаю, было ли это на самом деле его собственной настоящей причиной. Я только слышал, как он согласился с хеном, что поговорит с тобой, и когда он вернулся после, он сказал, что предложил тебе заняться сексом. Я предположил, что у него может быть другая причина для его решения и действий, потому что… Я не знаю. Было странно, что он предложил тебе это только потому, что его попросил об этом друг, понимаешь? Мне было любопытно, действительно ли он сделал это только из-за этого. — объяснил Тэхен, слегка пожимая плечами. Его голос был тихим, время от времени прерывающимся, когда он пытался сдержать слезы. Очевидно, Тэхен не хотел снова плакать, но ситуация была эмоциональной, так как он боялся потерять своего лучшего друга и думал, что это его единственный шанс все исправить. — Я никогда не говорил тебе, потому что… это было не мое дело что-либо говорить. Я не хотел, чтобы ты злился на хена, и какое-то время я даже сомневался, что действительно слышал, что-то той ночью. Только когда я был пьян, обижен тем, что ты злишься на меня, и разозлился на себя, это заставило меня рассказать, что хен попросил Чонгука.       Чимин слабо кивнул, вытирая слезы. Ему все еще было больно смотреть на Тэ, зная, что он так обманул его доверие.       — Хен простил меня, хотя я бы понял, если бы он не стал. Он сказал, что это его собственная вина и что хорошо, что, по крайней мере, теперь это открыто, что ты теперь знаешь. Я не хотел, чтобы ты злился на него, вот почему я тебе не сказал. Я не хотел, чтобы ты чувствовал себя преданным нами, поэтому я не знал, что делать. Я знаю, что поступил неправильно. Я прошу прощения за все, что я сделал. За то, что раскрыл твои отношения с Чонгуком перед остальными, за то, что не рассказал тебе об этом секрете и за то, что раскрыл твое прошлое Чонгуку. Я сожалею обо всем этом, я искренне сожалею, и это будет преследовать меня вечно. Я так сожалею о том, что сделал. Я пойму, если ты не сможешь простить меня.       Рыжий натянул рукава на свои изящные руки, наблюдая за лицом своего лучшего друга и наблюдая, как слеза катится по его щеке. В конце концов, Тэ уступил своим эмоциям, и слезы в потекли по его лицу.       — Минни, я люблю тебя и не хочу тебя терять. Я чувствую себя ужасно из-за того, что я сделал, из-за всего этого. Я должен научиться, когда и как держать рот на замке, я всегда боролся с этим и попадал из-за этого в неприятности. Я имею в виду, что наши школьные дни — просто доказательство этого.       Чимин не мог удержаться от смешка, вспоминая все те времена, когда им приходилось убегать из-за рта Тэ, который был быстрее, чем его мозг. Тэхен поднял глаза на звук хихиканья Чимина, сам улыбаясь воспоминаниям.       — Я не хотел нарушать твое доверие. Твое доверие ко мне — одна из самых важных вещей для меня. Я так благодарен тебе за то, что ты доверяешь мне — или… или доверял. Я так благодарен тебе за то, что ты есть в моей жизни. Ты мой самый лучший друг в мире, ты для меня семья. Вот почему мне еще больнее знать, сколько боли я причинил тебе. И даже несмотря на то… даже несмотря на то, что я не могу и не хочу потерять тебя, я буду уважать любое твое решение. Я не заслуживаю, чтобы ты дал мне второй шанс, но я сделаю все, что угодно, чтобы загладить свою вину и вернуть твое доверие. Однако, если ты хочешь, чтобы я убрался из твоего… из твоей жизни, я буду уважать это, даже если это разорвет мое сердце на части, — голос Тэхена сорвался, когда он отвел взгляд, прикусив нижнюю губу и вытирая слезы.       У Чимина всегда были проблемы с доверием к людям. С самого детства ему было трудно впускать людей, открываться им и доверять им. Чимину потребовалось некоторое время, чтобы рассказать о своем прошлом Тэхену и Юнги, это была непростая тема для Чимина.       Чимин переваривал слова Тэхена, позволяя им эхом отдаваться в его голове так же, как и словам Юнги. Рыжий пытался собрать все их слова воедино, пытался составить свое мнение с помощью информации, которую он получил за последние дни.       Было легче простить Юнги, чем Тэхена. Юнги не рассказывал Чонгуку о прошлом Чимина, он только хотел дать ему возможность помочь Чимину и предложил эту идею Чонгуку. Чонгук не соглашался, пока не увидел из первых рук, как люди смеются над Чимином.       Более того, Юнги говорил только о том, что Чимин был девственником с Чонгуком, и, честно говоря, вся школа знала. Это не было таким уж большим секретом, и Чимин не стыдился этой части себя. В любом случае, это было его личное дело. У него были личные причины, по которым он был девственником, поэтому то, что он был девственником, касалось только его. В то время как Тэ рассказал кому-то о его прошлом без его разрешения — зная, что Чимину было трудно говорить на эту тему самому.       — Я знаю, что ты хотел как лучше, и теперь я знаю, что ты не рассказал Чонгуку всего, только часть, но все равно больно осознавать, что ты это сделал. Я также знаю, что я говорил тебе, что хотел в конце концов рассказать Чонгуку, и все же я хотел это сделать. Это не твое дело кому-либо рассказывать, — произнес Чимин, шмыгая носом, когда снова встретился взглядом со своим лучшим другом. Тэ сжал губы в линию, кивая, когда в его глазах промелькнуло чувство вины. — Это было — и остается — большой частью меня. Ты обманул мое доверие, поделившись секретом, который я тебе доверил, с кем-то другим.       — Я знаю, Минни, мне так жаль, — прошептал Тэ, крепко зажмурив глаза.       Сердце Чимина сжалось, когда он увидел, как на его друга так повлияла их нынешняя ситуация, как он чувствовал себя виноватым и сожалел о том, что сделал. Очевидно, сердце Тэхена болело так же сильно, как и его собственное.       Он не мог не думать об их общем прошлом. Тэхен был рядом с ним половину его жизни, фактически спас его в то время, когда все казалось беспросветным и катилось под откос. В то время, когда жизнь Чимина была такой темной, как будто он плыл на куске дерева над глубоким, глубоким океаном, почти утопая в собственном горе, Тэ был маяком, который вытащил его обратно на сушу, спас его в одно из самых мрачных времен. Это было тогда, когда Тэ был там.       Тэхен не был ядовитым, был замечательным другом, который совершил ошибку в интересах Чимина. Блондин не хотел причинять ему боль, не хотел быть злым или высмеивать Чимина, но хотел помочь ему.       Тэхену нужно было знать, что его действия были неправильными, и ему нужно было понять, что он должен быть более осторожным в том, что он говорит людям, что он говорит иногда в целом. Тэхен всегда боролся с этим — он просто был громким и открытым человеком. Тэ и сам уже осознал этот факт — знал, что поступил неправильно и что ему нужно быть более осторожным в том, что он говорит людям.       Его лучший друг отвел взгляд, играя с подолом своей рубашки, когда подтянул ноги к груди. Чимин наблюдал за ним, чувствуя, как его сердце сжимается, чем больше он наблюдал за Тэ.       Чимин знал, что его сердце сможет простить Тэхена в какой-то момент. Тэ любил его, искренне сожалел о его действиях и заверил его, что он никогда больше так не поступит. Искренне, Чимин поверил ему и хотел дать ему еще один шанс. Тэхен заслужил это, потому что он был прекрасным, добрым другом, который никогда раньше не делал ничего, что могло бы навредить Чимину, никогда не совершал подобных ошибок за последние 13 лет, что они знают друг друга, но вместо этого был его сообщником в преступлении, оставался рядом с ним в темные времена и был тем, кто помог ему исцелиться и стать тем человеком, которым он был сегодня, то же самое относится и к Юнги.       Они оба знали, что поступили неправильно, и чувствовали себя виноватыми в том, что сделали. Их собственная вина и так достаточно жестоко наказывала их, Чимин уже знал это, знал, что они тоже все еще любят его.       Он также знал, что он все еще любит их, что он не хочет их терять и что однажды его сердце сможет простить их. Потребуется время, чтобы быть на том же уровне, на котором они были раньше, потребуется время, чтобы снова быть на том же уровне доверия — их связь немного пострадала от этого инцидента, но она была прочной, и Чимин был уверен, что он сможет преодолеть это.       Чимин считал, что каждая связь сделана из определенного материала. Некоторые крепления никогда не склеивались надолго, потому что они были недостаточно прочными, потому что они легко ломались. Некоторым просто не суждено было случиться. Однако Чимин был убежден, что их связь была сделана из чего-то прочного, чего-то плотного. Чимин был убежден, что их связь была несколько эластичной, всегда способной вернуться к тому, что было, независимо от того, что тянуло и рвало ее.       Это, однако, займет некоторое время. Чимин знал об этом. Его сердцу потребуется время, чтобы вернуть этот последний кусочек на место, чтобы все стало так, как было раньше, но он не сомневался, что однажды это произойдет.       Его сердце переживало и худшее, было сильным и всепрощающим.       Тэ и Юнги заслужили его прощение.       — Мне нужно время, — наконец прошептал Чимин, и Тэ сразу же поднял глаза, чтобы встретиться с ним взглядом, приподняв брови. — Мне потребуется некоторое время, чтобы я смог доверять тебе так, как доверял. Мне потребуется некоторое время, чтобы простить тебя, но… Я тоже не хочу тебя терять.       Облегчение вспыхнуло в глазах Тэ, когда новые слезы покатились по его лицу — на этот раз из-за облегчения, расцветающего внутри него.       — Спасибо, Минни, спасибо за попытку.       Чимин слабо улыбнулся, наклоняясь и вытирая слезы Тэ, одновременно вытирая свои собственные другой рукой.       — Нам обоим пора ложиться спать. Уже поздно. Извини, что разбудил тебя, — пробормотал Чимин, вставая на ноги.       — Нет, пожалуйста, не извиняйся, — Тэ сразу же последовал за ним, быстро покачав головой. — Я рад, что ты пришел поговорить. Я благодарен за то, что ты выслушал. Спасибо тебе, Чимин-а       Чимин подошел к двери и открыл ее, когда Тэ пошел за ним.       — Мне просто нужно немного времени, Тэ, я надеюсь, ты понимаешь, — пробормотал Чимин, поворачиваясь, чтобы посмотреть на своего лучшего друга.       — Минни, ты и так даешь мне больше, чем я заслуживаю. Я буду ждать столько, сколько тебе будет нужно       — Спокойной ночи, Тэ, — произнес рыжий, выходя из квартиры.       — Спокойной ночи, Чимини, — ответил Тэ, наблюдая, как Чимин идет к своей собственной квартире.       Чимин открыл свою собственную входную дверь и собирался войти, когда —       — Минни?       Он обернулся, приподняв брови, когда посмотрел на своего лучшего друга.       — Я люблю тебя, Минни, — пробормотал Тэ с застенчивой улыбкой на лице, как будто он боялся, что Чимин не скажет этого в ответ, но все же искренне, потому что он хотел, чтобы Чимин знал, что он все еще любит — независимо от того, сказал Чимин или нет.       Пауза, тишина.       — Я тоже тебя люблю       На этот раз Чимин ответил тем же.       На лице Тэхена появилась яркая улыбка, которую Чимин повторил, прежде чем войти в свою квартиру, оба мальчика закрыли свои двери почти одновременно.       На мгновение Чимин остался в этом положении, прислонившись спиной к стене, осматривая свою комнату. Предыдущий разговор с Тэ эхом отозвался в его голове, его сердце каким-то образом снова почувствовало себя немного более цельным, бремя спало с его груди.       Частичка Тэ в сердце Чимина была там, была прямо там, где ей и место, и Чимин был уверен, что в конце концов она найдет свое место.       Исцеление, прощение и исправление своего сердца были нелегким процессом. Это произошло не за одну ночь, но потребовало времени. Сердце не может исцелиться и восстановиться так быстро, да и не совсем сразу. Нет, особенно когда сердце было повреждено так, как было повреждено сердце Чимина.       Сердцу требуется время, чтобы исцелиться, кусочек за кусочком оно собирает разбитые части и возвращает их на место.       Теперь оставался один оставшийся кусочек, который Чимин держал в своей ладони, на который он смотрел — не совсем уверенный, хотел ли он вообще положить его обратно.       Внезапно раздался стук во входную дверь Чимина, отчего тот подпрыгнул, испуганный внезапным шумом. Нахмурив брови, Чимин сделал шаг от двери и обернулся.       Решив, что это может быть Тэ, который хочет ему что-то сказать, Чимин повернул дверную ручку и открыл дверь.       Что ж, он определенно не ожидал такого выражения лица.       Сразу же сердце Чимина остановилось. Буквально. Он остановился, только для того, чтобы через короткое мгновение ударить дважды быстрее. Он сглотнул, глядя в красивые карие глаза брюнета.       Чонгук посмотрел на него большими глазами, казалось, он запыхался — неужели он так спешил сюда попасть? Он был одет в толстовку и спортивные штаны, без обуви — подождите, без обуви? Да, на Чонгуке были только носки, наверное, он запрыгнул в свою машину и позволил Бомсу отвезти его сюда.       Какой бы ни была причина, по которой Чонгук был здесь, Чимин еще не был готов к нему.       — Чимин-а, я…       Старший зажмурился, еще не готовый разговаривать с Чонгуком, что заставило его закрыть дверь — ну, по крайней мере, попытаться это сделать.       Внезапно Чонгук толкнул дверь рукой, сильнее, чем Чимин, и в результате Чимин не смог закрыть дверь.       — Подожди, пожалуйста, Чимин-а, я…       — Уходи, или я вызову полицию, — тихо пригрозил Чимин, его голос был слишком мягким, чтобы на самом деле звучать хоть немного угрожающе. Однако в прошлый раз Чонгук ушел только после того, как ему пригрозили вызвать полицию, верно? Или это Чимин умолял его дать ему пространство? Тогда почему он был здесь сейчас? Чонгук обещал ему подождать и дать ему пространство. Какова была причина перемены в его сердце?       — Нет, Чимин-а, подожди, пожалуйста       — Уходи. Я не хочу разговаривать с т… — Чимин попытался снова закрыть дверь.       — Твой отец не умер! — выпалил Чонгук, и сердце его упало, когда слова эхом отдались в его голове.       Что?