Illuminate

      Тяжело.       Заставить человека, которому принадлежит твое сердце, признаться тебе, что он чувствует то же самое, получить представление о том, каково это — быть для него, просто наблюдать, как все так быстро ускользает из рук, так тяжело.       И больно. На самом деле, очень больно.       Это ранило Чимина до глубины души каждый раз, когда он вспоминал отчаянные глаза Чонгука, когда предложил подождать, прежде чем они пойдут дальше в отношениях — прежде чем они даже начнутся.       Прямо сейчас Чимин не был уверен, как это назвать.       Они не были парой. У них не было и платонических отношений. И они не были только друзьями.       Они были… двумя людьми со своими жизнями, которые владели сердцами друг друга, но еще не были готовы хоть к чему-то.       Еще очень долго не будут. И это та точка, на которой они застыли.       Каждую минуту Чимин продолжал задаваться вопросом, будут ли их чувства такими же, будут ли они такими же, когда исправят свои испорченные жизни. Чимин был очень уверен, что его собственные чувства не изменятся. Даже когда Чимин отчаянно пытался преодолеть эти чувства, он с треском провалился. Почему это должно измениться сейчас?       Однако, как он мог предсказать, будет ли Чонгук чувствовать то же самое? Как он вообще мог ожидать, что брюнет будет его ждать? Чимин решил за них обоих, Чонгук не обещал ему ждать его.       С другой стороны, Чонгук был готов отбросить все — контракт, отношения с Соен — даже рискнуть всем, что они с отцом построили. Разве это не было признаком того, что он был серьезно настроен, что он действительно хотел — хотел Чимина — так сильно?       Тогда он подождет, верно?       Они будут ждать друг друга и однажды найдут дорогу назад.       Но Чимин не стал бы винить Чонгука, если бы его чувства, в конце концов, не были прежними. Чимин рассматривал этот вариант, прежде чем предложить им подождать, прежде чем они пойдут дальше. Старший тщательно обдумал, стоит ли ему продолжать это или нет, в то время как вероятность того, что Чонгук не будет чувствовать то же самое, в конце концов, существовала. В конце концов, риск, которому Чонгук подвергал себя и своего отца, был просто слишком велик для Чимина. С его стороны было бы эгоистичным поступком позволить Чонгуку сделать это — Чимин ни за что не смог бы смириться с таким исходом.       В конце концов, это была бы вина Чимина, если бы Чонгук нашел кого-то другого. Однако все, что Чимин мог сделать, это надеяться, что его чувства не изменятся.       — Чимин-а, подними подбородок повыше, — приказал Хосок и указал на него, тот немедленно послушался, продолжая хореографию.       Измученный. Уставший. Страдающий. Это были лишь немногое из того, что сейчас чувствовал Чимин из-за интенсивной практики. Хосок был чрезвычайно строг и требователен в последние дни — что было понятно, учитывая, что чемпионат был так близок.       Им было необходимо выложиться полностью и даже больше того. Теперь они работали каждый день по меньшей мере по восемь-десять часов. Очевидно, что это не обещало бы им победы. Они вполне могут оказаться на последнем месте, даже несмотря на то, что вложили в это столько труда и добились высоких результатов. Так оно и есть — чемпионат Сеула позволяет участвовать в соревнованиях только лучшим.       Тем не менее, было так приятно даже иметь возможность стоять на этой сцене и наблюдать, как все эти люди наблюдают, как ты делаешь то, что тебе нравится, делаешь то, в чем ты хорош. Конечно, они верили в себя и знали, что у них есть шанс на победу. Но они не хотели, чтобы эта мысль приходила им в голову. Слишком большая жадность в конце концов приведет их к неудаче. Их кредо состояло из честолюбия, трудолюбия, благодарности и смирения. Они были уверены в себе, но Хосок продолжал проповедовать, что у них не должно быть высокомерного отношения. Нет, вместо этого они хотели участвовать в соревновании с таким настроем, что они отдали ему все свои силы и были благодарны за любой результат, который он принесет.       Все эти тренировки отвлекали Чимина от боли в груди всякий раз, когда он думал о нем и Чонгуке. Старший полностью посвятил себя танцам и чемпионату, который забрал все его внимание и энергию — у него просто не было времени, чтобы слишком грустить об их нынешней ситуации — учитывая, что он все еще верил, что они каким-то образом будут вместе в конце.       Они вообще не так уж много разговаривали. Несколько коротких сообщений тут и там, в основном состоящих из «как прошел твой день» или «доброе утро». Между ними было сказано не так уж много слов. Впрочем, возможно, и к лучшему.       Чимин очень скучал по нему, особенно зная, что чувствовал к нему Чонгук. Каждый прошедший день Чимин вспоминал, как прекрасно было быть вместе, просто чтобы все это исчезло на следующий день.       Тем не менее, это то, что выбрал Чимин.       С другой стороны, он предложил эту ситуацию ради них обоих — зная, что прямо сейчас у них просто ничего не получится.       Но однажды они будут готовы друг к другу.       — Чимин-а, ты блокируешь Донхва. Подвинься правее, — снова потребовал Хосок, заставив Чимина кивнуть, перемещаясь.       Чимину действительно не стоит сейчас слишком погружаться в свои мысли. --------       — Хочешь пойти и посмотреть фильм? — Донхва предложил, как только они подошли к своим сумкам, тренировка на сегодня подошла к концу. Он поднял рюкзак Чимина и передал его ему, улыбаясь.       — Хм, я на самом деле очень устал, Донхва. Извини, но я бы с удовольствием сходил с тобой в кино в другой раз. Может быть, когда-нибудь после чемпионата, — вежливо отказался Чимин.       — Я понимаю. Что ж, ждать не так долго. Ну, до чемпионата осталось всего две недели, — напомнил ему Донхва, и Чимин кивнул, осознав. Время действительно пролетело быстро. Скоро Чимин должен был стоять на сцене своей мечты. — Мне проводить тебя домой?       — Это мило с твоей стороны, — отметил Чимин, но покачал головой. — Но я хочу пойти и поговорить с хеном.       — Тогда увидимся завтра?       — Да, увидимся завтра       С этими словами Донхва вышел из комнаты, оставив Чимина позади, который подошел к Хосоку.       — Хен, — Чимин дал знать о своем присутствии, заставив Хосока взглянуть на него, собирая свою сумку.       — Привет, Чимин-а       — Хм… — пробормотал тот, теребя край своей рубашки, пытаясь подобрать правильные слова. — Я… Я сожалею о том, что сегодня совершил так много ошибок.       Хосок сдвинул брови, останавливая свои движения и сосредоточив все свое внимание на парне перед ним.       — Чимин-а, не извиняйся, — сказал он, приподняв брови при виде извиняющегося выражения лица Чимина. — Совершать ошибки естественно. Без них успех невозможен. Я просто хочу, чтобы ты немного сосредоточился на выражении лица. Мне нужно, чтобы ты выглядел сильным.       — Я очень стараюсь, хен, — Чимин кивнул. — Я буду продолжать практиковаться дома. Я обещаю.       Чимин не хотел разочаровывать Хосока или подводить его группу. Они все зависели друг от друга. Если бы один из них выбыл, это привело бы к падению всей группы. Это то, что им нужно было предотвратить, а это значит, что каждый из них должен был выложиться по полной.       — Тебе тоже нужно отдохнуть, Чимини. Без отдыха у тебя завтра не будет достаточно энергии, а? — сказал Хосок, поглаживая Чимина по голове. — Не переутомляйся. Высыпайся и не забывай есть.       Рыжий слабо кивнул, улыбаясь заботе своего друга, но в глубине души зная, что он все равно будет тренироваться дома, потому что именно таким человеком был Чимин. Он не мог просто лечь спать, зная, что ему нужно что-то улучшить.       — Как идут дела? Ты в порядке? — Хосок прервал мысли Чимина.       Моргая, Чимин с трудом сглотнул от вопросов. Чимин никому не рассказывал ни о своем отце, ни о том, что Чонгук признался ему. На самом деле не было времени поднимать этот вопрос, ему вообще казалось неправильным поднимать его. Как Чимин должен был начать разговор об этом?       Может быть, было лучше пока держать это при себе. По сути, инцидентов в тот уик-энд было очень много. Так много всего произошло за три дня, что Чимину все еще нужно время, чтобы переварить все это самому.       Однако Чимин хотел поговорить с кем-нибудь о своем отце. Возможно, получить какой-нибудь совет относительно того, принял ли он правильное решение или нет. С другой стороны, Чимин получил какое-то завершение, смог положить конец этой главе благодаря своей поездке в Пусан. Разве Чимин не был единственным, кто мог определить, было ли это правильное решение или нет? Очевидно, именно он пострадал от этого, ему пришлось жить с последствиями своего решения. Чимин знал, что он не был готов поговорить со своим биологическим отцом, но его вполне устраивало то, что он жив и здоров.       Тем не менее, он хотел поговорить с… с Тэхеном обо всем этом. Он скучал по их разговорам, скучал по их ночевкам или вечеринкам в квартирах друг друга, скучал по тому, чтобы оставаться с ним допоздна, разговаривая обо всем и в то же время ни о чем, скучал по тому, чтобы делиться каждой частью своей жизни со своим лучшим другом и чтобы он тоже делился всем о нем. Честно говоря, Чимин просто скучал по своему лучшему другу Тэ.       Каждый прошедший день Чимин ловил себя на том, что хочет, чтобы все снова стало как прежде. Однако жизнь просто так не сложилась.       — Чимин-а? — Хосок прервал его мысли, напугав Чимина.       — Хм?       — Ты в порядке?       — О, хм… Да, я в порядке. Я просто очень нервничаю из-за всего, понимаешь? Соревнование уже так скоро, — частично солгал Чимин. Он очень нервничал из-за их выступления на чемпионате.       — Я понимаю. Я думаю, мы все переживаем. Не нервничай слишком сильно. Мы очень усердно работаем. Я хочу, чтобы мы выложились по полной, но не забывай получать удовольствие. Это уже такая честь — даже попасть туда, а?       — Ты прав, хен, — Чимин кивнул, улыбаясь ободряющим словам.       — Тебя что-то еще беспокоит? — захотел узнать Хосок, приподняв брови и уставившись на Чимина с любопытством в глазах.       Однако поймет ли Хосок? Чимин почти не говорил с Хосоком о своем отце, не был уверен, как поднять тему своего биологического отца. У него сейчас были свои проблемы, и Чимин не хотел беспокоить его.       Более того, Чимин не мог по-настоящему поговорить с Хосоком о том, что Чонгук признался ему. Они были очень близки, так как знали друг друга с детства. Разве не было бы странно говорить об этом с Хосоком? Возможно… возможно, Хосок уже знал? Ну, об уроках? Чимин не мог не задаться вопросом, рассказывал ли ему об этом Чонгук или нет. С другой стороны, Чонгуку по закону не разрешалось ни с кем говорить об этом, Чимин был одним из немногих, кто знал.       По сути, все остальные все еще думали, что Чимин зол на Чонгука, и что они не сказали ни слова с той ночи в доме Юнги. Конечно, они даже не предполагали, что между ними что-то происходит, не говоря уже о том, что они признались друг другу.       — Ты вообще разговаривал с Чонгуком? Я имею в виду… последние пару дней? — Чимин поймал себя на том, что спрашивает.       — С Чонгуком? — Хосок приподнял брови, явно удивленный вопросом. — Ну, время от времени. Я знаю, что он ездил в Пусан, думаю, примерно тогда, когда ты был там. Он… ну, я думаю, он занят. Вы… вы вообще разговаривали? Я пойму, если нет. Я не говорю тебе, что ты должен, я просто...... Чонгук — хороший парень. Он явно облажался, но он неплохой человек»       Младший сжал губы в тонкую линию, сердцебиение ускорилось при упоминании о том, что они оба были в Пусане в одно и то же время. Ну, конечно, они были — были там вместе.       — Мы… мы немного поговорили. — честно ответил Чимин, прочищая горло. — Мы пытаемся разобраться.       — О? — Хосок ответил, выглядя удивленным, но в то же время счастливым получить эту новость. — Это… это потрясающе, Чимин-а. Я рад, что это так. Не знаю, что именно произошло между вами двумя, но я рад видеть, что вы, ребята, пытаетесь все исправить       Чимин хмыкнул, кивнув, чувствуя себя немного виноватым за то, что не сказал ему всей правды, но он просто еще не был готов к этому.       — Я пойду, хен. Увидимся завтра       — Ладно, Чимини, увидимся завтра. Помни, не забудь отдохнуть, — напомнил ему Хосок, снова погладив его по голове.       Рыжий усмехнулся, кивнув, прежде чем развернуться и направиться к выходу. --------       — Я думаю, что я сделал это неправильно. Оно прилипает к сковороде, — заметил Тэхен, прищурив глаза. Блондин сморщил лицо, пытаясь соскрести овощи со дна сковороды, с силой двигая рукой, когда запах гари заполнил их ноздри. — Черт возьми, я даже не могу приготовить эти чертовы овощи.       — Ты неплохо начал, — похвалил Чимин, поднимая руками кусочек с тарелки. — Не так уж плохо, — заявил он, откусывая, слегка поморщившись, поскольку лапша еще не была готова. — Хорошо, что ты попытался.       — Может быть, мне просто нужно добавить немного воды, — предположил Тэ, пожимая плечами и подходя к раковине.       Чимин невнятно произнес что-то, пока передвигал лапшу по тарелке, рассеянно оглядываясь в поисках чего-нибудь съедобного.       Внезапно раздался громкий шипящий звук, из сковороды повалил дым, напугав обоих парней.       — Тэ! — воскликнул Чимин, бросаясь к своему другу и оттаскивая его. Быстрым движением он отодвинул сковороду от плиты, и теперь запах гари в комнате стал еще сильнее.       — О боже, — выдохнул Тэ, качая головой и опираясь на стойку. — Я проклят. Чертова сковорода только что сгорела!       — Ты не виноват, — Чимин выключил плиту, выдохнул и посмотрел на своего друга. — Мы оба… плохо готовим. По крайней мере, ты попытался.       — Ужасно. Как я умудрился испортить какую-то лапшу? — Тэ с надеждой поднял глаза, взял с тарелки одну и отправил в рот. Ему потребовалась секунда, чтобы сморщить лицо от отвращения, он выплюнул еду обратно на тарелку       Они не могли удержаться от смеха, ситуация была какой-то очень абсурдной. Они должны были знать, что нечто подобное произойдет, учитывая, что оба чрезвычайно неуклюжи и совсем не умеют готовить.       — Может, просто закажем какую-нибудь еду, а? — предложил Чимин.       — Давай, — вздохнул Тэ и кивнул. Они пересели на диван. — Я просто хотел приготовить для нас. Я думал, что хорош, но потом решил, что мне нужно еще немного практики. Мне жаль, что я чуть не спалил твою кухню.       — Не извиняйся, — Чимин хихикнул, садясь рядом с Тэ, качая головой. — Помнишь, как однажды я разбил твой горшок? Я до сих пор не понимаю, как это вообще произошло. Я думаю, нам просто нельзя делать что-то такое       Тэ усмехнулся и кивнул, взглянув на Чимина.       — Это хорошо, что ты попытался, — заметил Чимин с сочувственной улыбкой на лице.       Блондин застенчиво улыбнулся в ответ, уставившись на свои колени.       — Я хотел сделать что-то особенное, мы ведь почти не виделись… ну, ты знаешь, — заявил Тэ, покусывая нижнюю губу, — Спасибо, что пришел, даже несмотря на то, что все получилось не так, как я планировал. Хотел бы я быть лучшим поваром.       Что ж, это было правдой. Они не проводили вместе так много времени после их ссоры в доме Юнги. Конечно, они видели друг друга, когда помирились, пару раз ходили вместе на ужин с Хосоком, но с той ночи они не общались наедине       Тэхен предложил это, постучал в его дверь, как только Чимин вернулся домой. Друг казался немного застенчивым, играя с подолом рубашки и почесывая затылок, он запинался на своих словах. Возможно, он предполагал, что Чимин может отказать ему, что Чимин может отказаться проводить с ним время наедине.       Но Чимин очень скучал по Тэхену, скучал по времени, проведенному с ним наедине, что заставило его понять, что, возможно, пришло время снова дать им шанс, посмотреть, как все будет теперь.       До сих пор все было почти так же, как до всего этого хаоса, казалось, что между ними никогда не происходило ничего подобного, что заставляло их держать дистанцию. Как только Тэ вошел в квартиру с кучей вещей в руках, время от времени роняя что-то и сразу же отпуская шуточки, ему показалось, что это был его лучший друг, который на самом деле никогда не уходил.       С другой стороны, ущерб был нанесен, они были отдалены в течение последних недель. Это было необходимо, по сути, ради Чимина, но, вероятно, и для Тэ тоже. Это дало им время все обдумать и потратить столько времени, сколько им нужно, чтобы все исправить.       Конечно, все не решилось само собой, но они были на правильном пути.       — Не извиняйся, Тэ, — сердце Чимина сжалось от этих слов, когда он повернулся к Тэхену. — Я благодарен, что ты предложил. Я счастлив видеть тебя здесь и проводить с тобой время. Несмотря на то, что еда испорчена, все равно было забавно, — признался Чимин, слегка хихикая, отчего глаза Тэ загорелись, а выражение лица сменилось облегчением, — Я знаю, что ты не лучший повар, как и я. Я совсем не сержусь. Я действительно счастлив, правда, Тэ. Давай просто закажем что-нибудь поесть.       — Хорошо, звучит здорово. ---       — Хосок и я планируем отправиться в отпуск после чемпионата. Знаешь, всего на пару дней, может быть, просто на выходные, — признался Тэхен, брови Чимина приподнялись.       — Да? Звучит здорово! Куда? — спросил он.       — Мы еще не уверены. Он говорит, что хочет однажды свозить меня в Кванджу. Он обожает это место       — Хен нуждается и заслуживает небольшого отпуска после всего этого. Он работает больше всех нас, — отметил Чимин, вздыхая, думая о всей той тяжелой работе, которую Хосок вкладывает в подготовку к чемпионату. Рыжий удивлялся, как у него вообще есть время на что-то еще. — Вы вообще видитесь?       — Не так уж много, — Тэхен надулся и покачал головой. — Мы каждый день разговариваем по телефону или по facetime, когда не можем встретиться, но стараемся видеться хотя бы раз в день. Я влюбляюсь в него все больше и больше с каждым днем, так что становится все труднее расставаться, понимаешь?       — Я понимаю, что ты чувствуешь, — Чимин кивнул, слегка улыбнувшись, когда образ Чонгука всплыл в его голове. - Трудно не иметь возможности проводить так много времени с кем-то, кто тебе очень нравится, особенно когда твои чувства к этому человеку настолько сильны.       Тэ промурлыкал, откусывая еще один кусочек от своей еды, и вздохнул, проглотив его:       — Я никогда ни к кому не испытывал ничего подобного.       — Ты думаешь, что любишь его, Тэ? — Чимин улыбнулся       — Я… я, — Тэхен покраснел от вопроса, отчего улыбка Чимина стала еще шире. — Я никогда ни к кому не испытывал такой сильной привязанности. Знаешь, я думал, что был влюблен раньше, но как только я разрывал отношения, я всегда задавался вопросом, было ли это вообще любовью. Хосок-хен заставляет меня чувствовать себя так, как никто другой. Что бы это ни было, я не хочу, чтобы это когда-нибудь заканчивалось. Одна мысль о нем вызывает улыбку на моем лице и согревает мое сердце. Просто все в нем прекрасно, и я хочу просыпаться рядом с ним каждый день, если смогу. Это, должно быть, любовь, ты так не думаешь?       — Судя по тому, как ты это описываешь, это определенно нечто большее, чем просто симпатия. Я сам никогда не был влюблен, так что я не могу...... Я имею в виду, не думаю, что я был влюблен — или любил. Мне очень нравится Чонгук, но как я узнаю, любовь это или нет?       — Чего? — глаза Тэ расширились, когда он в шоке открыл рот. Он повторил. — Значит, ты все еще… он тебе все еще нравится? Настолько сильно, что ты думаешь, что это может быть любовь?       — О-О… то есть, ну… — сердце Чимина пропустило удар. — Не думаю, что это любовь. Мне просто интересно, когда ты вообще можешь знать, что любишь кого-то? На что похожа любовь? — уточнил Чимин, пытаясь отвлечь Тэ от того факта, что он раскрыл свои нынешние чувства к Чонгуку, которые до сих пор не изменились.       Как ни странно, Тэ тоже ничего не знал ни о Пусане, ни о признании Чонгука, вероятно, все еще предполагая, что они вообще не разговаривали.       — В том-то и дело. Для любви не существует формулы. Я думаю, никто не может сказать, на что именно это похоже. Однако ты узнаешь, когда полюбишь. Ты поймешь, как только это произойдет.       Чимин промурлыкал, кивнув, заметив, как Тэ изучает его лицо. Это было почти так, как если бы он хотел что-то сказать, но пытался сдержаться. Однако, судя по всему, ему это не удалось.       — Минни? Могу я спросить? Не хочу давить, и это не мое дело, но где ты был в те выходные? Тебя не было два дня, и я не знал, случилось с тобой что-то или нет. Я даже поговорил с Хосок-хеном и спросил, что мне делать, но он сказал, что с тобой все в порядке и ты просто занимаешься кое-какими личными делами. Я испытал облегчение, узнав об этом, но я не мог не задаться вопросом, куда ты пропал. Ты в порядке? Что-то случилось?       — О, — произнес Чимин, совсем не ожидавший этого вопроса. — Я. Меня не было в городе.       — Не было? Куда-то ездил? — с интересом спросил Тэ.       Теперь была возможность поговорить с Тэ обо всем, но был ли Чимин вообще готов к этому? Сможет ли он поделиться с Тэ? Тяжело сглотнув, Чимин прочистил горло, натягивая рукава на свои миниатюрные руки, нахмурив брови, пытаясь найти правильные слова, решая, быть честным или нет.       — П-Пусан — слово слетело с его губ прежде, чем он смог остановить себя.       — Пусан? — Тэхен повторил, отвиснув от шока. — Ты возвращался в Пусан?       — Да, — подтвердил Чимин, кивая и откидываясь на спинку дивана. — Это было скорее спонтанное решение. Как только я узнал, я просто собрал вещи и через день уехал в Пусан       — Узнал что? — хотел знать его друг.       Чимин прикусил язык, желая дать себе пощечину за то, что не подбирал слова более тщательно. Тэхен, казалось, заметил его дискомфорт, быстро покачав головой и положив руку на руку Чимина.       — Извини, не отвечай       — Это слишком сюрреалистично, чтобы говорить об этом. Честно говоря, я до сих пор не понял всего этого до конца. В тот уик-энд много чего произошло.       — Надеюсь, ничего плохого? Ты не пострадал?       Ну, если не считать того, что сердце Чимина разбилось после того, как он решил какое–то время держаться подальше от Чонгука — нет.       — Хм, нет… нет, я не пострадал, — сказал Чимин, качая головой, прежде чем прикусить нижнюю губу зубами. — Тэ, произошло что-то действительно странное. Я никогда бы не ожидал ничего подобного       — Что?       Чимин не мог удержаться от разговора, его сердце хотело поделиться информацией со своим лучшим другом.       — Я… У меня есть другой отец       — Кто у тебя есть? — челюсть Тэ отвисла, глаза расширились, когда он повернулся к Чимину       — У меня есть другой отец, Тэ. Человек, который вырастил меня, не мой биологический отец, — пояснил Чимин, наблюдая, как Тэ пытается переварить информацию       — Боже мой, Минни. Как ты узнал об этом? Вы с ним встречались? Какой он из себя?       — Я встретился с ним, но… но я не сказал ему, кто я такой. Я не мог. Почему-то слова просто не хотели слетать с моих губ. Я думаю, мне было достаточно просто увидеть его. Тэ, он оказался таким милым человеком. Он был полной противоположностью моему отцу.       — Ты не сказал ему, кто ты? Он узнал тебя?       — Не думаю, что он узнал меня, хотя в его глазах был намек на узнавание, когда я улыбнулся. Возможно, мне это просто показалось. Даже не знаю, почему он оставил меня. Я не знаю, знает ли он вообще о моем существовании, понимаешь? Мне просто казалось неправильным вот так разрушать его спокойную жизнь       — Ты когда-нибудь собираешься сказать ему?       — Я не знаю. — Чимин прикусил внутреннюю сторону щеки, глядя на свои колени. — Прямо сейчас я к этому не готов. Я доволен тем, что видел его, но это может измениться. Может быть, однажды я проснусь с желанием рассказать ему обо мне.       Тэхен пристально посмотрел на Чимина, пристально глядя, пока он обрабатывал всю только что полученную информацию.       — Это безумие. Кто бы мог подумать? — блондин выдохнул, качая головой, когда на его лице появилась улыбка. — Я рад за тебя, Минни, что есть родственник, который не такой мудак, каким был твой отец.       — Спасибо, — пробормотал Чимин, слегка улыбаясь,. — Я почти почувствовал, как с меня сняли бремя, когда я узнал и увидел его. Знание того, что злой и манипулирующий человек, который вырастил меня, на самом деле не был моим родственником, было… приятно, почти облегчением. Просто заставляет меня задуматься обо всей этой истории, понимаешь? Был ли я тогда усыновлен? Знал ли мой отец, что у нас разная кровь, потому что это объяснило бы его ненависть ко мне, как ты думаешь?       — Думаю, ты сможешь узнать это только после того, как поговоришь со своим биологическим отцом. Мне тоже очень любопытна вся эта история, но я полностью понимаю, почему ты решил пока с ним не разговаривать. Потрать столько времени, сколько нужно       — По какой-то причине я не могу перестать улыбаться каждый раз, когда думаю о нем, — Чимин улыбнулся и кивнул, после чего коротко вздохнул. — У него есть своя семья. У него даже есть маленькая дочь Тэ. Разве это не делает ее моей сестрой? — глаза Чимина загорелись от осознания этого.       — Это так. Значит, она твоя сводная сестра, Минни.       — Я всегда хотел брата или сестру, когда был младше. Хотя на самом деле у меня их никогда не было. Ну, до тех пор, пока я не встретил тебя и Юнги-хена. Вы мне как братья       Тэхен лучезарно улыбнулся, нежность и, возможно, даже благодарность заблестели в его глазах от таких слов — это означает, что он все еще считал Тэ настолько близким ему человеком.       — Я всегда буду твоим братом. Я всегда буду рядом с тобой, Минни, что бы ни случилось.       Чимин очень быстро выяснил, что термин «семья» был не только для людей, которые были связаны с тобой, для людей, которые разделяли твою кровь — нет, семья вполне может быть людьми, которых вы выбрали сами, потому что они так важны, так важны для вас, потому что они заставляют вас чувствовать, что вы принадлежите друг другу, потому что вы любите их.       — Спасибо тебе, Тэ       — Я люблю тебя       — Я тоже тебя люблю, — ответил Чимин, когда Тэхен обнял его, пряча лицо в изгибе шеи Чимина.       Тэхен был частью его семьи. ---------       — Ты уверен, что все правильно, Тэ? — спросил Чимин, склонив голову набок.       — Да. Не волнуйся, Минни, я делал это много раз, — защищался Тэ, пожимая плечами и убирая собственные волосы с лица.       — Много? Ты делал это дважды, Тэ. Один из тех случаев, когда ты немного преувеличиваешь. И, честно говоря, когда ты сделал это с Чимином, все пошло не так, как планировалось, помнишь? — сказал Юнги, приподняв брови, и попытался встретиться взглядом с Тэ, который надулся и откинул голову Юнги вперед.       — В конце концов, цвет хорош, даже если он был неправильным, — пробормотал Тэхен. — Кроме того, почему ты тогда попросил меня, если не доверяешь, а?       Юнги и Чимин посмеялись над тем, как Тэхен защищался, надувшись, когда он мазнул еще краски для волос на голову Юнги.       Да, Тэхен красил волосы Юнги — по его собственному предложению. Старший попросил их прийти просто провести вечер, но при этом упомянул, как он планировал покрасить волосы, и поинтересовался, согласится ли Тэ сделать это так, как он делал это раньше. Тэ сразу же согласился, прихватив с собой все необходимое.       То, чем они сейчас занимались — ну, Тэ и Юнги занимались. Юнги сидел на стуле напротив Чимина, который занял место на диване, Тэхен стоял позади Юнги, пока красил его волосы.       Цвет был полная противоположность его темным волосам. Блондин. Юнги хотел покрасить свои волосы в светлый цвет.       — Я доверяю тебе, Тэ, у тебя все получится       Тэхен хмыкнул от похвалы, взглянув на Чимина, который хихикнул над его гордым выражением лица.       — А как насчет тебя, Минни? Ты тоже думаешь о смене цвета? — Тэхен захотел узнать, втирая краску в волосы Юнги.       — Я? Нет, я не… Почему ты спрашиваешь?       — Не знаю. Приближается чемпионат, и я почти уверен, что вы выиграете, перед вами, без сомнения, откроются новые двери. Я подумал, что ты, возможно, тоже захочешь попробовать другой цвет.       Чимин думал об этом, если быть честным. События последних месяцев и предстоящий большой чемпионат были важными моментами в его жизни, которые повлияли на него и его личность, на то, как он подходил к определенным ситуациям. Конечно, Чимин уже не был тем человеком, которым он был, когда покрасил волосы в рыжий цвет. Очевидно, разница была не такой уж существенной, но она все же была, заставив его задуматься о смене цвета волос.       — Я… Ну, я вроде как обдумывал это, но я даже не знаю, какой цвет выбрать       — Ммм, — промурлыкал Тэ, размышляя. — Ты бы вернулся к чему-то традиционному или хотел бы чего-то более… уникального?       — Уникального? — повторил Чимин, полагая, что у Тэ уже есть цвет или несколько на примете.       — Да. Я знаю, что раньше ты хотел ореховый, но в итоге выбрал рыжий, который — если хочешь знать мое мнение — тоже уникальный цвет волос. Конечно, это был не твой выбор, но ты полностью сделал это по-своему, и в конце концов тебе понравилось, да? Вот почему ты продолжал поддерживать его. Я чувствую, что это даже немного повысило твою уверенность, что сделало меня по-настоящему счастливым. Я чувствую, что другой уникальный цвет будет хорошо смотреться на тебе. Честно говоря, я почти уверен, что ты можешь выбрать любой цвет волос       — Я не знаю… — Чимин слегка улыбнулся, прикусив нижнюю губу зубами. — Мне нравится цвет, который у меня сейчас, хотя поначалу я колебался. Каждое изменение поначалу заставит меня усомниться, но я уверен, что мне быстро понравится. У тебя уже есть что-то на уме?       — Ну, чемпионат приближается, и я бы хотел, чтобы ты и хен выделялись, понимаешь? Конечно, черные или каштановые волосы выглядят замечательно, но у большинства людей будет именно такой цвет волос. Я хочу, чтобы они помнили тебя. Мы хотим, чтобы они запомнили вас благодаря танцу, но если ты выберешь необычный цвет волос, им будет легче запомнить тебя, чтобы ты привлек еще больше внимания       Глаза Чимина загорелись, заинтересовавшись предложением Тэ. Он хотел, чтобы его запомнили за его танцевальные навыки, но еще один критерий, несомненно, помог бы привлечь внимание людей.       Это было странно. Обычно Чимин был не из тех, кто наслаждается таким большим вниманием, но все изменилось, как только он начал танцевать. В такие моменты он просто становился кем–то другим — бесстрашным, уверенным в себе и непримиримым. В эти моменты Чимин чувствовал себя свободным и просто отпускал все остальное. Были только он и музыка. В такие моменты Чимин любил внимание, любил видеть, как люди трепещут, когда он танцует, любил наблюдать, как загораются их глаза, когда он вступает с ними в зрительный контакт. Это были редкие моменты, когда Чимин не нервничал и не беспокоился. Танцы… выступления… это были его безопасные места.       — Я не знаю, какой цв…       Внезапно кто-то позвонил в звонок, напугав Чимина, который заткнулся от этого звука. Чимин перевел взгляд обратно на Юнги, который смотрел на него через плечо.       — Ты кого-то ждешь? — Тэхен удивился. — Ууух, это Хосок-хен?       — Нет, — отрицал Юнги, заставляя Тэ снова надуться. — Кто-нибудь из вас заказывал еду?       — Нет, — Тэхен и Чимин ответили в унисон, Юнги нахмурил брови, услышав их ответ.       — Чимини, не мог бы ты, пожалуйста, проверить, кто это?       Рыжий кивнул, поднимаясь на ноги, Тэхен начал болтать о том, как он скучал по Хосоку, пока Чимин шел к входной двери.       Как только он открыл дверь, его сердце остановилось.       Там был он. Парень его мечты. Буквально. Не проходило и дня, чтобы Чимину не снился брюнет, лежащий рядом с ним, крепко держащий его в своих теплых объятиях.       Чимин тяжело сглотнул, застигнутый врасплох, увидев Чонгука после того, как они решили держаться подальше друг от друга некоторое время.       О, как затрепетало его сердце при виде младшего, о, как оно все равно сжалось. Это было горько-сладкое ощущение. Его сердце было счастливо видеть его, прыгало вверх и вниз, как сумасшедшее, и звало его, но в то же время сжималось, когда вспоминало, что они не принадлежали друг другу, но старались держаться подальше, пока не придет время.       В последние дни их разговоры по текстовым сообщениям совсем не участились. Большую часть времени это было просто «спокойной ночи», что казалось неправильным и немного обидным, но они оба знали, что чем больше они общались, тем больше их сердца будут звать друг друга, что только усложняло все это.       Конечно, были дни, когда сожаление захлестывало Чимина, заставляя его жалеть, что он предложил им держаться подальше, но в глубине души он знал, что это был правильный выбор. Чонгук поставил бы на карту слишком многое, рискнул бы слишком многим. Старший никогда не простил бы себе, если бы он потерял все это только ради него.       — Ч-Чимин-а, — выдохнул Чонгук, явно удивленный тем, что Чимин тоже здесь. Его красивые карие глаза были широко раскрыты от шока, рот слегка приоткрыт, когда он пристально смотрел на Чимина, впитывая его целиком, как будто боялся увидеть, как тот снова исчезнет.       — Кто там, Минни? — позвал Юнги из гостиной, выводя Чимина из транса и возвращая к реальности.       Чимин прочистил горло, отводя взгляд и нахмурившись.       — Чонгук! — крикнул он в ответ.       Внезапно раздался шорох, громкий стук, отдающийся эхом, как будто кто-то упал на землю, сопровождаемый смехом Тэхена, прежде чем ругающийся Юнги бросился к ним, держась за локоть, как будто ему было больно.       — Ты что, только что упал? — поинтересовался Чимин, слегка улыбаясь, пытаясь сдержать смех. Однако Юнги не обратил на него никакого внимания, его взгляд был прикован к парню в дверном проеме.       — Что происходит? — спросил Чонгук, весело ухмыляясь, указывая на макушку Юнги — краска для волос была очень заметна.       — Чонгук-а, что ты здесь делаешь? — хотел знать Юнги, игнорируя его предыдущий вопрос.       — О, хм, ты сказал, что тебе нужна помощь? Вчера, помнишь? Ты сказал мне заходить, когда у меня будет время, — ответил Чонгук, почесывая затылок.       — Черт, да, извини, я просто не ожидал, что ты придешь сегодня, — сказал Юнги, качая головой, и посмотрел на Чимина извиняющимся взглядом.       Конечно, Юнги думал, что Чимин ненавидит Чонгука, хотя это было так далеко от того, что происходило на самом деле.       — Хм, я не думаю, что сейчас такое подходящее время, Чонгук-а, Чимин и Тэ здесь, — пробормотал Юнги.       — О, да, я понимаю. Просто напиши мне, и я смогу…       — Я не возражаю, хен, — прервал его Чимин, глядя на Юнги, который, казалось, был удивлен. — На случай, если ты делаешь это из-за меня. Я не возражаю, хен. Я не ненавижу Чонгука. Кроме того, он очень занят, как и ты. Если у вас двоих есть время прямо сейчас, вы должны закончить…что бы это ни было.       — Ты уверен? — Юнги и Чонгук спросили в унисон, взглянув друг на друга, как они заметили, прежде чем снова обратить свое внимание на Чимина, который решительно кивнул.       — Уверен. Заходи. Хен, ты должен позволить Тэ закончить.       Юнги кивнул, когда Чонгук вошел внутрь, снимая обувь, в то время как старший поспешил обратно в гостиную.       — Что здесь происходит? — спросил Чонгук, как только выпрямил спину.       Чимин только уставился на него, моргая, рассматривая его красивые черты. Это было почти так, как если бы он был пойман в еще один транс, способный только смотреть на великолепного черноволосого парня. Простой взгляд Чонгука заставил сердце Чимина затрепетать, а низкий тон его голоса вызвал дрожь по спине.       — Чимин-а? — произнес Чонгук, помахав рукой перед лицом Чимина, что испугало его, заставив покачать головой и вывести из задумчивости.       — Я-я. О, хм, Тэ красит волосы хена       — О, да? — пробормотал Чонгук, приподняв брови. — Надеюсь, на этот раз без ошибок?       — Да, на этот раз все правильно, — Чимин хихикнул, улыбка появилась и на лице Чонгука. — Ну… по крайней мере, я так думаю       — Где вы? — Юнги крикнул из гостиной. — Вам лучше не убивать друг друга!       Шутка вызвала у них обоих улыбку. Возможно, Юнги почувствовал, что между ними все стало немного лучше. Очевидно, он не знал, до какой степени, но это не имело значения.       — Давай, — подтолкнул Чонгук, и они вернулись в гостиную.       Тэхен взглянул на нового гостя, его глаза потемнели и, по сути, он пытался убить Чонгука взглядом. Конечно. Тэхен все еще думал, что Чонгук солгал о своих отношениях с Соен, злился на него за то, что он причинил Чимину такую боль. Ну, там было еще много чего, но они не могли прямо сказать Тэ об этом. Чонгуку просто не разрешалось говорить о контракте.       Этот чертов контракт. Чимин просто хотел, чтобы это закончилось, хотел, чтобы Чонгук снова был свободен. Не только для того, чтобы они могли попытаться быть вместе, но и ради самого Чонгука. Конечно, это должно сказаться на его психическом здоровье, ведь ему приходится так лгать и поддерживать фальшивые отношения.       — Привет, — поздоровался Чонгук.       — Привет, — ответил Тэ с ноткой подозрения в голосе, когда он снова обратил свое внимание на Юнги.       Чонгук и Чимин обменялись взглядами, но отвели взгляды друг от друга, когда подошли к дивану.       — Что он здесь делает? — Тэ хотел знать.       — Мне нужна помощь кое в чем, и Чонгук предложил себя       Тэхен промурлыкал, кивнув, снова взглянув на Чонгука, как будто он должен был присматривать за ним, время от времени проверяя, что он задумал.       Это будет неловкий день… ---       Тэхен и Юнги были наверху, вместе смывали краску с волос, пока Чонгук и Чимин ждали на кухне и готовили напитки и еду.       — Я думаю, хен давно не ходил за продуктами, — заметил Чонгук, как только открыл холодильник и достал несколько продуктов.       — Хм, — пробормотал Чимин. — Давай просто сделаем несколько сэндвичей, — предложил он, и Чонгук кивнул, выбирая сыр, салат, ветчину и масло, в то время как Чимин взял хлеб и помидоры.       Они почти не разговаривали, пока Тэ продолжал красить волосы Юнги, сохраняя довольно неловкое молчание между ними, пока Юнги пытался вести разговор. Честно говоря, ни один из них не знал, что им следует сказать.       — Как идут дела в компании? — поинтересовался Чимин тихим голосом, намазывая ножом немного масла на кусок хлеба.       — Хорошо. Это… да, это хорошо. Что насчет тебя? Как тренировки? — Чонгук взглянул на него, прежде чем открыть сыр и положить ломтик на хлеб       Чимин напевал, кладя на хлеб кусочек салата и немного ветчины, пока Чонгук мыл помидоры, прежде чем нарезать их более мелкими ломтиками:       — Утомительно, но в то же время очень весело. Осталось не так уж много времени до знаменательного дня. Хосок-хен работает усерднее всех. Он остается даже после того, как все мы уходим, и наблюдает, как мы тренируемся снова и снова, на случай, если была ошибка, которую он не уловил. Он действительно перфекционист, хотя и говорит нам просто веселиться. Я думаю, он просто не хочет обременять нас       — Да, звучит так же, как хен. Надеюсь, вы достаточно отдохнули? Не забывай много есть и спать, Чимин-а, а?       Чимин застенчиво улыбнулся, кивая на беспокойство Чонгука о нем.       — Я стараюсь отдыхать как можно больше. Я просто не хочу потерпеть неудачу, понимаешь? — произнес Чимин, его голос стал немного мягче к концу предложения, когда он положил еще один кусок хлеба поверх их творения, чтобы закончить первый бутерброд, в то время как Чонгук уже начал следующий.       — Этого не будет, Чимин-а. Что бы ни случилось, ты уже победил. Даже получить шанс выступить на этой сцене — огромное достижение. Ты можешь гордиться собой, — настаивал Чонгук, снова устремив взгляд на Чимина.       — Спасибо, Гук-а, — старший прикусил губу и кивнул       Чонгук улыбнулся этому прозвищу, продолжая делать сэндвич, в то время как Чимин разрезал тот, что был перед ним, пополам.       — Мы должны попробовать, — отметил Чимин, поднося одну половину сэндвича ко рту, чтобы откусить.       Младший выжидающе посмотрел на него, приподняв бровь, пока Чимин жевал еду.       — Вкусно, — прокомментировал он, поднося сэндвич ко рту Чонгука. Однако его взгляд был прикован к губам Чимина, и он поднял руку, как только Чимин прожевал.       — У тебя тут немного… — прошептал Чонгук, проводя большим пальцем по нижней губе Чимина, чтобы стереть то, что прилипло к его губам.       Сердцебиение Чимина ускорилось от прикосновения, он с трудом сглотнул, переводя взгляд с Чонгука на Чонгука. Почти одновременно Чимин небрежно бросил сэндвич на одну из тарелок, в то время как Чонгук наклонился к нему.       Вот оно снова. Это глупое… нет, это чудесное трепетание, которое совершало его сердце всякий раз, когда Чонгук был рядом, смотрел на него, касался его каким–то образом — эмоционально или физически. Прямо сейчас его мягкие губы задержались над губами Чимина, напоминая ему о том, как хорошо было быть поцелованным брюнетом.       — Чонгук-а, — выдохнул Чимин ему в рот, поднимая свои руки, но сжимая их в кулаки, а не прикасаясь к Чонгуку.       Тот прижался лбом к лбу Чимина, вглядываясь в его тонкие черты лица и его тихое дыхание, когда он начал впадать в отчаяние.       — Я скучаю по тебе, Чимин-а, — произнес Чонгук, протягивая руку, чтобы убрать несколько прядей волос с лица Чимина. — Так сильно       — Я тоже скучаю по тебе, — прошептал в ответ Чимин.       Чонгук провел кончиками пальцев по щекам Чимина, отчего по его спине пробежала дрожь.       — Мы не должны, — заговорила ответственная сторона Чимина, но он не отодвинулся ни на дюйм. Он не хотел слушать эту сторону прямо сейчас, даже если бы знал, что это правильно.       — Я не трону тебя, пока ты снова не станешь моим, — брюнет кивнул, нежно поцеловав Чимина в лоб, прежде чем отстранился       Жалобный стон, вырвавшийся у Чимина, на самом деле смутил его, заставив Чонгука нежно улыбнуться.       Однако, вероятно, так было лучше. Прикосновение друг к другу или даже просто ощущение губ снова напомнило бы о том, чего им не хватало, и только усложнило бы все.       — Хорошо, — пробормотал Чимин, кивая и снова поворачиваясь к стойке.       — Не думаю, что хену так уж нравится этот цвет, — вздохнул Тэхен, входя на кухню, напугав Чимина, который сделал шаг в сторону от Чонгука, как будто их застукали за чем-то, чего они не должны были делать, хотя они просто стояли рядом друг с другом.       — Почему, что случилось? — поинтересовался Чонгук, на которого, казалось, совершенно не повлияло внезапное появление Тэхена, когда он делал еще один бутерброд.       — Ничего особенного, — Тэ прислонился к стене, наблюдая за Чонгуком и Чимином прищуренными глазами, как будто он что-то заподозрил. — Хен просто посмотрел в зеркало и сказал, что ему это не нравится. Я сказал ему подождать, пока мы не высушим его волосы феном. Возможно, это так же, как и с тобой, Минни. Я уверен, что в конце концов ему понравится. Лично я думаю, что ему очень идет       — Это просто потому, что это перемена, — Чимин промурлыкал, кивнув. -Я уверен, что через пару дней ему это понравится еще больше. Но я не могу дождаться, когда увижу! Где он?       — Все еще наверху и сушит волосы феном. Он спустится, как только закончит. Что вы двое делаете?       — Бутерброды, — ответил Чонгук, передавая один Тэхену.       Блондин посмотрел на еду в своей руке, прежде чем повернуться к Чимину.       — Возьми, — одними губами сказал ему Чимин, чувствуя себя плохо из-за Чонгука, который пытался быть милым. Тем не менее, Тэ, вероятно, все еще ненавидел Чонгука за то, что он сделал с Чимином.       Тэхен закатил глаза, но в конце концов взял сэндвич из рук Чонгука.       — Спасибо, — пробормотал он себе под нос, прежде чем откусить. — Тебе нужна какая-нибудь помощь?       — Нет, я думаю, у нас все в порядке, — ответил Чимин и покачал головой, разрезая следующий бутерброд пополам.       — Это хорошо, — затем он сказал, поднимая хлеб в руке. — Я пойду и посмотрю, нужен ли я хену, чтобы уложить его волосы. Если только ты не хочешь, чтобы я остался, Минни?       Его лучший друг посмотрел на него обеспокоенным взглядом, заставив Чимина быстро покачать головой:       — Нет, все в порядке. Мы почти закончили.       — Хорошо, сейчас вернусь       — Я думаю, он все еще злится на тебя. Хотел бы я сказать ему, — как только Тэ оказался вне их досягаемости, Чимин посмотрел на Чонгука извиняющимся взглядом       — Мы можем сказать ему, как только все закончится.       — Я просто не хочу, чтобы он ненавидел тебя       — Я не возражаю, что он так со мной обращается. По крайней мере, это показывает мне, что он защитит тебя, и это хорошо. Я справлюсь с этим, не волнуйся, — заверил Чонгук старшего, который сжал губы в линию и кивнул.       Юнги не потребовалось много времени, чтобы закончить с прической, а Чимин и Чонгук приготовили достаточно еды для всех. Они вернулись в гостиную, Юнги почему-то немного стеснялся своего нового цвета волос, из-за чего Чимин часто делал ему комплименты. Сначала Чимин был немного шокирован, как только увидел новый цвет волос. Это было определенно то, к чему он должен был привыкнуть.       Хотя, на самом деле это выглядело очень, очень хорошо. Чимину нравилось, как это смотрелось. Однако Юнги, похоже, пока не разделял эту мысль. Возможно, просто тот факт, что он никогда раньше не красил волосы, и то, что это отличалось от его обычных темных волос, заставляло его чувствовать себя немного неловко.       — Тебе понравится, хен, ты хорошо выглядишь, — заверил Чимин старшего, который откусил от своего бутерброда.       — Наверное, мне просто нужно привыкнуть       Юнги завел разговор о своем текущем проекте, над которым они с Намджуном работали, привлекая всеобщий интерес, когда он рассказывал о своей работе. Было прекрасно видеть его таким счастливым.       Как только они покончили с едой, пришло время Тэ и Чимину уходить, чтобы Чонгук мог помочь Юнги с тем, о чем он просил его.       — Скоро увидимся. Спасибо, что заглянул и покрасил мне волосы, Тэ, хорошо получилось, — похвалил Юнги и взъерошил волосы Тэ, парень лучезарно улыбнулся в ответ на комплимент.       — Скоро увидимся, хен, не работай слишком усердно       Юнги кивнул, прежде чем обратить свое внимание на Чимина, который поглядывал на Чонгука, стоящего в дверях гостиной, — только наблюдающего, как трое близких друзей прощаются у входной двери. Очевидно, он чувствовал, что не должен нарушать этот момент.       — Минни, спасибо, что провел с нами сегодня время. Я знаю, что ты очень занят и… хорошо… тебя давно не было видно, — произнес Юнги, голос стал немного тише и мягче, как будто эти слова предназначались только для того, чтобы Чимин услышал — что так и было.       Чимин застенчиво улыбнулся и обнял старшего, притягивая его ближе, в то время как Юнги крепко обнял его в ответ — как будто боялся отпустить. Это было так же, как объятие, которым он приветствовал его всего несколько часов назад — в нем было столько смысла и эмоций, как будто он пытался что-то сказать Чимину.       — Люблю тебя, Минни, — прошептал Юнги и взъерошил волосы Чимина, повторяя то же самое с Тэ снова. — Люблю тебя, Тэ.       — Я тоже тебя люблю, — произнесли оба в унисон.       Затем Чимин снова перевел взгляд на Чонгука, Юнги и Тэ проследили за его взглядом и тоже посмотрели на Чонгука.       — Мне отвезти тебя домой? — внезапно предложил Чонгук.       — О, нет, спасибо, — отказался Чимин, слегка покраснев, когда Тэ приподнял брови рядом с ним. — Нам нравится идти домой пешком. Погода по-прежнему хорошая       — Точно, — согласился Тэ с ноткой подозрения в голосе. — Прощай, Чонгук, — пробормотал Тэ из вежливости, скрестив руки на груди.       — Скоро увидимся, Чонгук-а, — тихо пробормотал Чимин, помахав ему, что заставило Чонгука слегка улыбнуться.       — До скорой встречи, Чимин-а, Тэхен-щи       Тэхен выглядел слегка сбитым с толку прощанием Чимина — скорее, его выбором слов — но ничего не сказал, когда они вышли на улицу. Юнги помахал им вслед, сказав, чтобы они много ели и звонили ему, когда он им понадобится.       — Увидимся, хен! — крикнул Тэ в ответ, как только они оказались на улице, махая в ответ.       Как только они оказались вне досягаемости, Тэ фыркнул, давая понять, что его что-то беспокоит.       — Что?       — Был ли Чонгук — я имею в виду, что это было? Он все еще беспокоит тебя? Не позволяй ему так поступать с тобой, Минни. Я могу избить его, если ты…       — Тэ, — Чимин хихикнул и покачал головой, — Перестань хотеть избить всех, кто, по твоему мнению, беспокоит или расстраивает меня. Пожалуйста, просто оставь все как есть. Я не могу сказать тебе больше, но просто доверься мне в этом. Он неплохой человек, я тебе обещаю. У него доброе сердце. Дай ему шанс       — Что произошло за последние недели? — брюнет приподнял бровь. — Что он с тобой сделал? Он изменил своей девушке, играя с твоим сердцем, и я…       — Ничего. Пожалуйста, Тэ, я обещаю тебе. Он не манипулирует мной или что-то в этом роде. Я знаю, что делаю. Я доверяю ему. Я… Мне… я знаю, где его сердце. Он хороший человек. Я не могу сказать больше. Просто доверься мне в этом и дай ему шанс       — Не знаю, почему ты, кажется, снова доверяешь ему, — Тэхен поджал губы, обдумывая слова Чимина. В конце концов, он вздохнул, — но я знаю, каково это — получить второй шанс и как я благодарен за это. Я думаю, мне следует просто довериться тебе, когда дело касается его. Тем не менее, это не так просто, поскольку я явно не знаю того, что знаешь ты       — Однажды я расскажу тебе. Только не сейчас.       — Хорошо, Минни. Делай все, что считаешь правильным. Я поддержу тебя       Чимин улыбнулся, когда Тэ обнял его одной рукой.       — Но я все равно разделаюсь с ним, если он снова заставит тебя плакать       Чимин хихикнул и покачал головой. --------       Что ж, не потребовалось так много времени, чтобы все снова рухнуло, чтобы Чимина сбило с ног и он увидел, как все рушится.       Следующие дни пролетели быстро. Время пролетело так быстро, что Чимин полностью отдался тренировкам, потому что с каждым днем чемпионат становился все ближе.       Это был просто еще один вечер после тренировки, Тэхен сидел на своем диване, уставившись в телевизор и смотря фильм, пока Чимин приносил им закуски с кухни. Когда Чимин вернулся к своему лучшему другу, ступая ногами по мягкому ковру под ним, блондин посмотрел на него, как будто хотел ему что-то сказать.       Однако он этого не сделал.       Это продолжалось весь фильм, оба ели свои закуски во время просмотра, но Чимин время от времени ловил на себе взгляды Тэ. В конце концов, Чимин уставился на него в ответ, приподняв брови, поскольку его раздражали постоянные взгляды, которые Тэ бросал на него.       — Что не так? — поинтересовался Чимин с легким беспокойством в голосе, поскольку теперь казалось, что что-то заставляло Тэ чувствовать себя неловко.       — Хм? — Тэхен пробормотал, пристально глядя на телевизор, как будто он был полностью сосредоточен на событиях в фильме. — О… хм… ничего       — Ты продолжаешь пялиться на меня. Что не так? Что-то случилось, Тэ, я знаю тебя. Что-то произошло между тобой и хеном?       — Нет, — быстро уточнил Тэ, качая головой. — Нет, мы в порядке. Это просто… Мне просто было интересно… Ты разговаривал с Чонгуком?       Вопрос застал Чимина врасплох, заставив его чуть не подавиться едой во рту, и в итоге он закашлялся.       — Мы… э-э, нет, не совсем, — ответил он, стараясь не казаться слишком подозрительным, но потерпел неудачу, когда Тэ выгнул брови.       Чимин не совсем врал со своим ответом. Они с Чонгуком особо не разговаривали. На самом деле, они не переписывались уже пару дней… Оба слишком заняты или, возможно, слишком напуганы тем, что в конечном итоге будут слишком сильно скучать друг по другу?       Чимин не знал, в чем была причина. Сначала он не придал этому большого значения. Это началось с того, что Чонгук больше не писал много сообщений, Чимин был тем, кто инициировал сообщения «спокойной ночи» — против чего он, честно говоря, не возражал — ну, это было до тех пор, пока Чонгук не решил не отвечать, оставив Чимина зависать на чтении, что на самом деле было немного больно. Конечно, у Чонгука было много дел, но было ли простое «спокойной ночи» слишком большой просьбой?       Что это означало? Увеличивал ли их маленький перерыв их дистанцию? Они оба хотели держаться подальше друг от друга — но не так. Нет… не совсем.       Чимину не потребовалось много времени, чтобы задаться вопросом, действительно ли Чонгук больше не заинтересован… было покончено с ожиданием Чимина… он больше не чувствовал себя прежним. Возможно, он больше не хотел Чимина, ему надоело держаться подальше.       Для Чимина это тоже было нелегко. Он так сильно хотел принадлежать Чонгуку, но не до тех пор, пока он был связан этим ужасным контрактом. Чимин был полон решимости подождать, пока Чонгук не выйдет из этого, снова станет свободным человеком, чтобы они могли быть вместе. На самом деле, его чувства совсем не изменились, нет, они только росли и становились сильнее с каждым новым днем.       — Чимин-а? — Тэ прервал его мысли, напугав Чимина.       — Хм? Я… Я сказал, что мы мало разговариваем или… или вообще, на самом деле. Почему ты спрашиваешь?       — О, просто. просто потому, что мне было интересно. Неважно, — Тэхен отмахнулся от темы, снова глядя на телевизор, когда он сделал глоток из своего напитка, глаза намекали на то, что он что-то скрывает.       — Что это? Что ты знаешь? — хотел знать Чимин тихим и, возможно, даже немного уязвимым голосом.       — Я не знаю… Я ничего не знаю, Минни. Я только что кое-что подслушал, но не знаю, правда ли это. Нам не обязательно говорить об этом. Я не хочу распускать никаких слухов, если они даже не подтвердятся       Эти слова напугали Чимина, сердцебиение участилось.       — Что ты слышал, Тэ? — спросил Чимин.       — Минни, правда, давай не будем…       — Это о Чонгуке, так скажи мне, — настаивал рыжий, нетерпение росло, когда он смотрел на своего лучшего друга, который явно сожалел, что вообще заговорил об этом.       — Я не совсем сказал, что это о нем, я просто…       — Тогда почему ты спрашиваешь меня, разговариваю ли я с ним до сих пор? Просто скажи мне, Тэ. Я хочу знать       — На самом деле это не так уж и важно, это может быть неправдой. Судя по всему, это скоро должно быть напечатано в нашем журнале, но я бы не стал ожидать…       — Тэ, просто скажи       — Ладно, ладно, извини. Очевидно — так что… так что предположительно, ну, ты знаешь, как Чонгук и Соен близки? Я случайно услышал, что он сделал ей предложение. Они оба скоро вернутся в Пусан       Сердце Чимина остановилось, выражение лица осталось прежним, потому что он просто не смог отреагировать на эту информацию. Его мозгу потребовалось некоторое время, чтобы переварить эти слова, и сердце сжалось, как только это произошло. Затем слова Тэ зазвенели в его голове, намного громче, усиливаясь в тишине его разума.       — Ч-Что? Они помолвлены и переезжают в Пусан?       — Опять же, это просто… Ты же знаешь, как люди любят распространять сплетни.       Это был еще один из таких моментов. Знаешь, в тех случаях время для тебя буквально останавливалось. Чимин не знал, что сказать, не знал, что думать, во что верить, что делать.       Чонгук возвращался в Пусан? Чонгук был помолвлен с Соен?       О, пожалуйста, пусть все это будет просто глупыми слухами.       С другой стороны, был только один способ выяснить это.       Чимин быстро поднялся со своего места и бросился в свою спальню.       — Куда ты, Минни? — спросил Тэхен с беспокойством в голосе.       Не говоря больше ни слова, Чимин закрыл за собой дверь, прежде чем броситься к своему телефону и поднять его.

Чонгук

Мне очень жаль

      Сердце Чимина пропустило еще один удар. Сообщение было всего пару часов назад. Почему Чонгук извинялся? Единственным объяснением было то, что Тэхен был прав, что то, что он слышал, было правдой, и теперь Чонгук извинялся, потому что новости скоро распространятся и станут достоянием общественности.       Непроизвольно слезы навернулись на глаза Чимина, когда он нажал на имя Чонгука на дисплее своего телефона, поднеся предмет к уху и ожидая, когда брюнет возьмет трубку.       — Минни, ты в порядке? — Тэхен позвал через дверь, тихо постучав в нее. — Пожалуйста, пожалуйста, открой дверь. Что не так? Давай поговорим       — Не сейчас, Тэ, пожалуйста, дай мне пять минут. Я сейчас выйду, — ответил Чимин.       Тишина.       — Хорошо, Минни       Затем кто-то снял трубку на другом конце провода.       — Чимин, — произнес Чонгук в трубку, — Сейчас не самое подходящее время. Я должен быть на встрече примерно через…       — Ты солгал, — прервал его Чимин срывающимся голосом.       На мгновение воцарилась тишина, на другом конце провода послышался шорох, как будто Чонгук куда-то двигался. Затем на другом конце провода воцарилась полная тишина. Возможно, Чонгук ушел в пустую комнату.       — Солгал о чем, Чимин-а?       — Когда ты собирался мне сказать? Ты собирался ждать, пока я снова получу новости через журнал, а? Так вот как ты хочешь, чтобы эта дрянь свалилась на меня?       — Черт, — выругался Чонгук, — Ты… ты уже узнал?       — Когда ты собирался мне сказать? В тот день, когда ты уедешь? — Чимин покачал головой       — Я… Я не знал, как тебе сказать, Чимин-а.       Значит, это было правдой.       — Ты помолвлен с ней и возвращаешься в Пусан?       — Ты сказал мне не заканчивать с ней. Ты был тем, кто хотел, чтобы мы держались подальше друг от друга. Я просто делаю то, о чем ты меня просил, — защищался Чонгук.       — Я не это имел в виду! Я не хотел, чтобы ты переезжал через всю страну, Чонгук-а! Это… это безумие. Ты сказал, что не хочешь обручаться с ней, — ответил Чимин уязвимым голосом, расхаживая по комнате.       — Это не реально, Чимин-а, ты же знаешь. На самом деле я не делал ей предложения       — Ну, ты сказал, что не согласишься это сделать. Так вот, ты это сделал. Так во что я должен верить? — сказал Чимин.       Почему Чонгук согласился сделать это, когда он был так против этой идеи в своей спальне в Пусане? Разве Чонгук не был тем, кто хотел покончить со всем ради Чимина, а теперь он даже продлевает контракт? Как они вообще могли быть вместе таким образом?       — Я же сказал тебе, что у меня нет права голоса в этом деле. Я связан этим контрактом       — Как, черт возьми, ты собираешься выйти из этого без ущерба для своей репутации? Вам придется притворяться еще как минимум пару месяцев, чтобы это не показалось подозрительным. В худшем случае тебе придется на самом деле жениться на ней. Это безумие, Чонгук-ах, ты же знаешь это, правда?       — Они собираются найти способ покончить с этим. Это просто какой-то пиар-ход, Чимин-а. Они постоянно занимаются такой чушью.       Чонгук казался таким спокойным, как будто на самом деле это было не так уж плохо. Для Чимина его мир в настоящее время снова разрывался на части. Парень, который владел его сердцем, должен был быть помолвлен с другой и притворяться такой замечательной парой с ней для всего мира, находясь где-то далеко от Чимина.       Что, если они действительно влюбились друг в друга после того, как вместе пережили такой безумный опыт, после того, как им пришлось провести так много времени вместе?       Желудок Чимина скрутило от этой мысли, он чувствовал, что его тошнит.       И все же, разве это не вина Чимина? Он решил это за них… он сказал Чонгуку не расторгать контракт из-за него… не рисковать своей карьерой ради него.       Это все еще было чем-то, чего Чимин не хотел. Нет, очевидно, он не хотел, чтобы Чонгук разрушил его карьеру или, что еще хуже, всю его жизнь. Однако он не хотел, чтобы младший отодвигался от него так далеко и углублял связь со своей фальшивой девушкой.       Последняя ниточка надежды, последний проблеск веры в то, что они найдут свой путь обратно друг к другу, быстро ускользнула из рук Чимина, он мог только наблюдать, как она ускользает.       — Чимин-а, ты все еще здесь? — Чонгук вывел его из задумчивости.       — Но зачем переезжать в Пусан? — Чимин обнаружил, что говорит шепотом, не доверяя своему собственному голосу прямо сейчас, был уверен, что он сорвется, если он заговорит еще громче.       — Мой отец хочет, чтобы я вернулся туда       — Кто же тогда будет руководить компанией в Сеуле? — удивился Чимин, сбитый с толку       — Он       Стоп, что?             — Это не имеет смысла. Зачем вам меняться?       — Мой отец хочет управлять компанией отсюда, потому что он собирается закрыть компанию в Пусане, чтобы мы оба могли быть здесь. В долгосрочной перспективе на самом деле не имеет смысла управлять компанией из двух мест, понимаешь? Пока он здесь, я собираюсь управлять компанией в Пусане, пока он не будет готов закрыть тот филиал.       — Сколько времени это займет?       — Пару месяцев, может быть, до года. Зависит, на самом деле…       — Зависит от чего?       — От того, сколько времени ему нужно, чтобы все это сделать. Это непростая задача. Он должен думать о том, что делать с сотрудниками, собирается ли он сохранить здание для обучения или собирается продать его. Там еще много чего нужно сделать       — Г-год? — эхом отозвался Чимин, присаживаясь на край кровати, так как не доверял своим дрожащим ногам.       Это было так… так невероятно долго. Так много всего может произойти за один год…       — Самое большее. Хотя бы на пару месяцев       — Когда ты уезжаешь?       — Мы еще не выбрали конкретный день, но я уверен, что в этом месяце, очень скоро.       — Год… Это так долго, Чонгук-а       — Ты не хотел, чтобы я расторгал контракт, поэтому я этого не сделал. Я просто делаю то, о чем ты меня просил, Чимин-а. Ты хотел этого перерыва ради нас обоих, и я просто уважаю это и даю тебе пространство.       — Я не это имел в виду, Чонгук-а. Я не хотел, чтобы ты уезжал из города и целый год жил на другом конце страны! Я имел в виду пару недель, максимум два или три месяца — сколько бы времени нам ни потребовалось, чтобы решить все и чтобы контракт закончился. Ты был тем, кто говорил мне, что осталось не так уж много времени до того, как все закончится. Вот почему я предложил это. Я хотел, чтобы мы нашли способ вернуться друг к другу, как только у тебя закончится контракт, и мы будем готовы.       Чимин чувствовал себя таким… таким обиженным и побежденным. Он ничего не мог сделать, чтобы остановить это, но наблюдал и позволял этому происходить прямо у него на глазах. Младший собирался уехать так далеко от него и жить своей собственной жизнью, без него в течение нескольких месяцев. Не было никакого способа, которым он не собирался забывать о Чимине.       — Я могу покончить с этим, если ты этого хочешь, Чимин-а, — предложил Чонгук таким мягким тоном.       — Нет, я не хочу, Чонгук-а. Я не хочу, чтобы ты разрушал то, что вы построили со своим отцом, — ответил Чимин прерывающимся голосом, когда слеза скатилась по его подбородку.       — Хорошо, тогда что ты хочешь, чтобы я сделал, Чимин-а, потому что я не могу уследить за твоими загадочными словами. Я хотел покончить с этим ради тебя, но ты не хотел, чтобы я это делал, поэтому я остался. Теперь ты злишься на меня именно за это, и вот я снова предлагаю, но ты все еще этого не хочешь? Прими решение, Чимин-а, — ответил Чонгук, по-видимому, расстроенный поведением Чимина.       — Я не сержусь на тебя за то, что ты придерживаешься контракта. Я просто… я. Вы продлили его, да? Ты возобновил его, я знаю, что ты это сделал. Ты сказал мне, что это ненадолго и что помолвка не была частью первоначального контракта, поэтому ты определенно продлил его. Почему? Зачем тебе это делать? — поинтересовался Чимин мягким голосом, хотя внутри него бушевала буря, — Ты явно уже принял решение. Выбрал эту жизнь, выбрал индустрию и деньги, пиар, который вы получите.       На мгновение воцарилась тишина.       — Это нечестно, Чимин-ах, ты же знаешь, что это неправда. Я… Мой отец пообещал мне, что это продлится недолго и что после этого все закончится — навсегда, ты знаешь. Я просто согласился, потому что у нас с тобой все равно был перерыв. Если тебя это беспокоит, я могу покончить с этим, хорошо? Я сделаю это для тебя, Чимин-а       Это было постоянное движение туда-сюда. Для Чимина не имело смысла, почему Чонгук согласился на что-то подобное, когда он был так против этой идеи и даже предложил разорвать контракт прямо здесь и сейчас.       Тем не менее, конечно, он согласился бы на это снова, как только его отец попросил бы его об этом.       — Нет, — отказался Чимин, его голос звучал немного сердито, — Я не хочу, чтобы ты делал это для меня, Чонгук-а. Разве ты не видишь проблемы? Ты не хочешь покончить с этим ради себя, а потому, что думаешь, что это злит меня или… или причиняет мне боль. Я не хочу, чтобы ты делал что-то подобное для меня, не для себя. Если хочешь продолжать, то вперед. Я не хочу, чтобы ты что-то решал ради меня. Если ты когда-нибудь решишь разорвать контракт, сделай это, потому что ты этого хочешь, потому что ты больше не хочешь лгать       — Я…       — Ты делаешь все это для других, но когда ты начнешь думать о себе? Когда ты дашь своему сердцу шанс и в первую очередь позаботишься о себе?       Внезапно на заднем плане раздался еще один голос.       — Чимин-а, давай поговорим об этом позже, хорошо? Я должен быть на собрании. Я не хочу обсуждать это по телефону. Давай я зайду к тебе позже или я заеду за тобой, и мы сможем поговорить у меня       — Нет, мне больше нечего сказать, Чонгук-а. Ты, очевидно, уже принял решение. Ты бы не продлил контракт, если бы этого не сделал. Ты выбрал индустрию, свою карьеру, и это прекрасно. Я не сержусь на тебя за то, что ты это сделал, за… за то, что выбрал ту жизнь и контракт. Не заканчивай это ради меня, но начни думать о том, что ты хочешь сделать хоть раз, что на самом деле делает тебя счастливым.       — Чимин… ах, нет, прошу…       — Не… не теряй себя во всем этом, — прошептал Чимин. — Ты хороший человек, Чонгук-а. Не теряй себя в этой компании       С этими словами Чимин повесил трубку, слезы, наконец, потекли по его лицу, как раз в тот момент, когда Тэ открыл дверь и вошел в комнату.       В его глазах было сочувствие, когда он подошел к Чимину, сел рядом с ним и крепко обнял его. --------       Чимин никогда не проверял. Ну, о публикации новостей о помолвке Чонгука и его возвращении в Пусан. Рыжий держался как можно дальше от любых журналов, умоляя Тэхена не делиться с ним ни одним из них, потому что он, честно говоря, не мог справиться с этим прямо сейчас.       Чонгук собирался вернуться в Пусан с Соен, пока Чимин все еще тренировался и готовился к чемпионату. Чимину не нужно было, да и не хотелось, чтобы он отвлекался на это прямо сейчас.       Тем не менее, это произошло.       Здесь так много зависело от Чимина. Одним из стремлений Чимина в жизни было стать танцором, который мог бы тронуть людей своим искусством, который мог бы привести людей в трепет, он должен был стать танцором, который любил танцевать, который был исцелен этим, потому что это было его безопасное место. У Чимина так много ассоциировалось с танцами, и он не хотел смотреть, как все это рушится.       Мечта о том, чтобы встать на эту огромную сцену и получить еще несколько возможностей, двери, которые откроются для него, шансы, которые появятся, — все это было тем, на что надеялся Чимин.       Теперь это было так близко. Фактическое событие почти в пределах его досягаемости. Чимин чувствовал его в своих руках, но каждый раз, когда он думал о Чонгуке, оно выскальзывало из его рук.       Хосок тоже заметил. Ругал его больше, чем обычно, больше, чем любого другого ученика.       — Чимин-а, подними подбородок, — настаивал он, указывая на рыжего, который тяжело дышал и кивнул, повинуясь просьбе.       — Чимин-а, ты снова блокируешь Хва-Хва. Двигайся дальше влево, — приказал Хосок, теперь хмуро глядя на Чимина, поскольку это была его пятая ошибка за последний час. Все они становились нетерпеливыми, все больше нервничали из-за того, что до чемпионата оставалась всего неделя.       Конечно, Хосок продолжал подчеркивать, как он гордится ими и что он просто хотел, чтобы им было весело, что они выйдут победителями, какими бы ни были результаты. Тем не менее, старший так усердно работал в последние месяцы, и было неприятно видеть, как его ученики совершают так много ошибок так близко к знаменательному дню. Разочарование было понятно.       Чимину было жаль, но он не мог помочь своему глупому сердцу и мозгу время от времени думать о Чонгуке и о том, как далеко он будет — при этом с Соен. Во время игры в притворство с ней, которая могла бы заверить Чимина, что они не собираются сближаться и испытывать чувства друг к другу. По сути, они собирались быть вместе только в течение этого времени.       — Чимин-а, ты снова пропустил ритм! — Хосок прервал мысли Чимина, выключив музыку и вздохнув.       Все ученики тяжело дышали, грудь быстро поднималась и опускалась, когда они обратили свое внимание на Хосока, который выглядел более разочарованным, чем кто-либо еще.       Чимин покраснел, когда поймал на себе взгляды других учеников, ему стало стыдно за свои ошибки и жаль, что он причинил это неудобство. Самым неприятным было то, что Чимин знал, что в нем есть эта хореография, и теперь так часто танцевал под нее, даже дома. По сути, он даже был способен танцевать под нее вслепую, во время дождя, с такой тихой музыкой, что он едва мог ее слышать, потому что именно настолько шаги стали частью его.       И все же, по-видимому, его единственным отвлекающим фактором был Чонгук.       — Давайте начнем с самого начала, — объявил Хосок, и все заняли свои места, в то время как взгляд Хосока был прикован к Чимину.       Младший прикусил нижнюю губу, взглянув на Донхва, который закатил глаза.       Ой. Что это было?       Возможно, Донхва тоже злился на Чимина за то, что он отложил их тренировку и допустил так много ошибок. Возможно, он был сосредоточен на промахах Чимина — Чимин не мог винить его, не мог винить никого из них или Хосока в том, что он раздражен или разочарован в нем.       Затем заиграла музыка, Чимин пытался отбросить все остальное и сосредоточиться на мелодии песни, двигая своим телом. ---       — Все в порядке? — поинтересовался Чимин тихим голосом, вытирая пот с лица и глядя на Донхва, который не смотрел ему в глаза. Остальные студенты уже уходили, практика подошла к концу.       — Я в порядке, но ты, я думаю, нет, — ответил Донхва, в его голосе было что-то злое и обвиняющее, что вызвало дрожь, пробежавшую по спине Чимина.       — Что ты имеешь в виду?       — Ничего особенного. Просто… Достаточно ли ты практиковался? Все мы совершаем ошибки, но мы не можем позволить себе так много ошибок так близко к конкурентам. На этом этапе хореграфия должна быть высечена на камне, больше никаких изъянов. Тебе не хватало последних дней, когда дело доходило до танцев. Что бы это ни было, что заставляет совершать так много ошибок, разберись с этим.       Чимин откинул голову назад, как будто Донхва ударил его. Слова прозвучали резко, заставив сердце Чимина сжаться, когда он посмотрел на него.       — Прости, я все исправлю, обещаю. Это просто… У меня есть кое-какие личные дела…       — У нас у всех есть личные дела, Чимин, — прервал его Донхва с ядом в голосе, который поразил Чимина. Это было так не в его характере, застать Чимина врасплох. Действительно ли поведение Чимина было таким предосудительным? — Это не повод так сильно портить хореографию именно сейчас       — Я же сказал тебе, что собираюсь все исправить. Мне жаль, что этого не хватает, я очень стараюсь. Я пытаюсь сосредоточиться на тренировке, но меня всегда отвлекает… на… — Чимин не мог этого сказать. Слова не хотели слетать с его губ. Возможно, он боялся, что Донхва осудит его.       — На что?       — Я буду работать над этим, хорошо?       — Неважно. Тебе лучше не портить все, потому что это много значит для меня, и я не хочу, чтобы все было испорчено только потому, что ты не можешь взять себя в руки       С каждым словом, слетавшим с губ Донхва, сердце Чимина билось все сильнее. Было больно слышать, как его друг так разговаривает с ним — из-за чего-то, что Чимин не мог контролировать. Его сердце просто так не работало. Чимин не мог просто выключить его и волшебным образом заставить все свои чувства исчезнуть.       — Что с тобой случилось? — Чимин произнес уязвимым голосом. — Я думал, ты мой друг? Этот чемпионат тоже важен для меня, хорошо, Донхва? Я мечтал об этом всю свою жизнь, так что это несправедливо…       — Ты уверен? Если бы это было так, ты бы уже был идеален. Увидимся завтра       С этими словами Донхва ушел, оставив Чимина, который потянулся к своей груди, как будто он мог таким образом успокоить свое сердце.       Это было больно.       — Чимин-а, — позвал Хосок, привлекая к себе внимание Чимина.       Несколько напуганный, Чимин подошел к своему другу, низко опустив голову, так как боялся взглянуть в разочарованное лицо Хосока и услышать его слова, которые причинили бы такую же боль, как и слова Донхва.       Не было времени переварить предыдущую ситуацию, полностью переварить слова Донхва и попытаться понять, почему он так отреагировал, когда он был таким другим в последние месяцы.       — Чимин-а, посмотри на меня, — настаивал Хосок, мягко беря Чимина за подбородок и поднимая его лицо, чтобы они встретились взглядами. — Что случилось, а? Что тебя беспокоит?       Младший прикусил нижнюю губу, почувствовав, как дрожит, отвел взгляд и уставился в сторону.       — Ничего, хен.       — Чимин-а, я хочу помочь тебе. Я не смогу тебе помочь, пока ты не скажешь мне, что не так, — произнес Хосок голосом намного мягче, чем раньше, намного мягче, чем у Донхва.       — Ты не можешь мне помочь, хен. Просто… сейчас происходит много такого, что влияет на меня. Я пытаюсь пережить это, но у меня ничего не получается. Мне жаль, что я отвлекся. Прости за… за то, что разочаровал тебя, — извинился Чимин срывающимся голосом.       — Мин-а, как ты мог подумать, что я разочарован в тебе? — спросил Хосок, обнимая Чимина, притягивая его в крепкие объятия. — Я просто беспокоюсь о тебе. Обычно ты не совершал так много ошибок. Ты был одним из немногих, кто учился хореографии. Я просто хочу знать, что тебя сдерживает, чтобы я мог помочь тебе с этим. Я не хочу, чтобы ты не получал от этого удовольствия или отвлекался каким-либо образом. Я вижу твой потенциал и хочу, чтобы ты блистал на следующей неделе       Чимин шмыгнул носом, слегка кивнув и спрятав лицо в изгибе шеи Хосока.       — Я не хочу подводить вас всех. Я обещаю, что буду работать усерднее       — Я уже вижу, что ты усердно работаешь, Чимин-а. Ты можешь работать так усердно, как хочешь, но если есть что–то, что беспокоит тебя, что-то, с чем ты борешься в своем сердце, — это просто не сработает.       Чимин прикусил внутреннюю сторону щеки и кивнул.       — Ты хочешь поговорить об этом?       — Я не знаю, смогу ли я, — прошептал Чимин.       — Я не буду тебя осуждать. Я тоже не хочу тебя принуждать. Возможно, я не смогу тебе в этом помочь, но иногда полезно просто поделиться своими проблемами с кем-то другим, а?       Чимин снова шмыгнул носом, слегка кивнув.       Точно так же, как когда Тэ держал Чимина на руках, когда парень плакал в своей спальне после разговора с Чонгуком, Чимин не знал, что сказать.       — Что случилось, Минни? Пожалуйста, поговори со мной, — умолял Тэхен после нескольких минут молчания, Чимин плакал у него на груди.       Рыжий попытался успокоиться, делая глубокие вдохи, чтобы расслабиться. К сожалению, в итоге он только икнул, когда по его лицу потекло еще больше слез.       — Минни, пожалуйста       — Это… Это Чонгук. Я только что разговаривал с ним. Ты прав. Он переезжает в Пусан и… и эта история с помолвкой тоже правда       — О, — пробормотал Тэ, успокаивающе поглаживая спину Чимина, -Почему это так… Я имею в виду, почему это тебя так расстраивает?       — Потому что он мне нравится, Тэ, — признался Чимин.       — Я знаю, Минни, но ты пытался забыть его? Если ты позволишь мне говорить об этом, я чувствую, что дистанция может пойти вам на пользу, тебе так не кажется? Это поможет забыть его, поскольку вы будете так далеко друг от друга, и даст тебе шанс начать все сначала. Я знаю, ты сказал, что хочешь дать ему второй шанс, но ты явно еще не забыл его. Я не думаю, что ты можешь пытаться подружиться с ним и простить его за то, что он сделал с тобой, пока у тебя все еще есть чувства к нему, Минни.       — Нет, Тэ, ты не понимаешь. Он мне все еще нравится — даже больше, чем раньше. Мы… Тэ, он признался мне в те выходные, когда мы были в Пусане. Он чувствует ко мне то же самое, но я хотел, чтобы мы подождали, потому что… ну, из-за чего-то, о чем я не могу тебе рассказать. Я думал, что мы скоро будем вместе — мы были готовы ждать друг друга, — но теперь он уезжает с ней так далеко, и я просто не– Как я могу знать, что он не забудет обо мне? Он будет так далеко…       — Подожди, что? Он был с тобой в Пусане?       — Тэ, сейчас не в этом дело! Дело в том, что парень, которому принадлежит мое сердце, переезжает через всю страну с другой девушкой!       В глазах Тэхена было сочувствие и, в конце концов, вспышка понимания, как будто он только сейчас осознал всю ситуацию.       — О, Минни, — прошептал он, снова притягивая Чимина ближе, — Мне так жаль.       — Это… просто… — по какой-то причине слова не хотели слетать с губ Чимина, что-то мешало ему говорить об этом.       — Если хочешь рассказать, я готов слушать столько, сколько будет нужно, — подбодрил Хосок, убирая волосы Чимина с его лица.       Чимин не смог бы этого сделать. Каждый раз, когда он смотрел на Хосока, он видел не просто своего близкого друга, учителя танцев или парня своего лучшего друга — нет, он видел друга детства Чонгука. Что, если Чонгук еще не говорил с ним о переезде в Пусан? Чимин не хотел сообщать ему эту новость раньше, чем это сделает Чонгук.       Собирался ли он вообще кому-нибудь рассказать? Он явно не планировал рассказывать об этом Чимину…       Что, если он уже уехал?       Он бы, по крайней мере, попрощался, да?       — Мне жаль, хен, я. Я не могу говорить об этом. Я переживу это, обещаю. Я сосредоточусь на практике и больше не буду совершать ошибок. Я тебя не подведу       — Минни, не сдерживай свое горе и печаль, не справляйся с этим сам. Это только причинит тебе еще большую боль. Попробуй поговорить с другими, чтобы ты мог преодолеть это, а? — Хосок слегка улыбнулся, в его глазах было сочувствие, когда он погладил Чимина по голове       — Я говорил с Тэ… Я не одинок в этом, хен, просто мне грустно, потому что я ничего не могу поделать       «Я не могу просить его остаться», — почти хотел сказать он, едва сдерживаясь. Это было бы эгоистично со стороны Чимина. Чимин не хотел, чтобы он уходил так далеко, но он также не хотел быть обузой для Чонгука — не хотел стоять на пути, который Чонгук выбрал для себя. Чонгук выбрал своего отца, свою карьеру и контракт. Это причинило боль Чимину, но если это то, что хотел сделать Чонгук, то Чимин никак не мог попросить его остаться.       Тем не менее, Чимин ничего так не хотел, как снова принадлежать Чонгуку. Несмотря на то, что брюнет снова разорвал его сердце на части, оно все еще принадлежало ему. Чимин хотел, чтобы он остался больше всего на свете, хотел, чтобы они нашли свой путь обратно друг к другу.       Однако Чимин не мог сказать этого Чонгуку — он чувствовал бы себя слишком виноватым из-за того, что Чонгук отказался от всего этого ради него.       Чимин хотел поддержать решение Чонгука, но все равно было больно осознавать, что он не выбирал Чимина — что он отступил от своего собственного решения, потому что думал, что Чимин этого хочет, потому что он думал, что Чимин попросит его сделать это.       Однако это не то, чего хотел Чимин.       Да, он хотел, чтобы он остался, но… но потому, что у него была причина остаться — причина, которая была достаточно веской, чтобы он сам принял это решение.       Это была постоянная битва между мозгом и сердцем Чимина — одна часть убеждала его умолять Чонгука остаться и разорвать контракт, в то время как более здравомыслящая часть пыталась заставить его понять, что он сам вызвал эту ситуацию и что он должен поддержать Чонгука в его поступке.       Это было тяжело. Все это.       — Может быть, танцы могут стать твоим спасением. Я знаю, что ты любишь танцевать и что тебе это нравится, но в последние дни мне кажется, что это скорее обязанность, как будто ты должен что-то доказать или как будто ты не хочешь никого подводить. Если ты чувствуешь, что не готов к соревнованиям или больше не хочешь в них участвовать, просто скажи. Я не буду злиться, Чимини. Я всегда буду поддерживать тебя. Тем не менее, если ты все же решишь остаться, попробуй снова найти радость в танце. Не позволяй трудностям удерживать тебя от того, что любишь делать. Напомни себе, почему ты так сильно этого хотел, почему тебе нравится это делать. Пусть танцы станут спасением. Не делай этого для меня или других, сделай это для себя.       Эти слова что-то сделали с Чимином, тепло разлилось по его груди, когда он вспомнил о тех временах, когда танцы были его спасением раньше. В те мрачные времена музыка и танцы смогли вырвать его из повседневной жизни и дать ему безопасное место.       «Держись за эту мысль. Продолжай думать о причине, по которой ты начал танцевать, и почему ты это делаешь».       Чимин закрыл глаза, и перед ним возник образ его бабушки, которая болела за него и говорила, как она им гордится, поощряя его идти дальше.       — С чем бы ты сейчас ни боролся, с чем бы ты ничего не мог поделать — не позволяй этому контролировать тебя. Подумай о том, действительно ли вы ничего не можете сделать, а если нет, просто оставь все как есть. Вселенная иногда работает странным образом. В конце концов, все, что должно произойти, произойдет       Чимин слегка улыбнулся, снова обнимая старшего.       — Спасибо, хен       Хосок притянул его ближе, положив голову на макушку Чимина, и успокаивающе погладил его по спине.       — А теперь иди домой и отдохни. Тебе завтра понадобится вся твоя энергия, а?       — Я так и сделаю, хен. Спасибо. ---------       Руки Чимина дрожали, ноги дрожали, он глубокодышал, ладони становились потными по мере приближения важного момента.       — У нас интервью через десять минут, — объявил Хосок, возвращаясь в гримерку. — Они хотят, чтобы мы представились, чтобы они могли прослушать клип перед нашим выступлением.       Группа зашумела от волнения, в то время как Чимин с трудом сглотнул, его нервы взяли верх. Прямо сейчас Чимин никак не мог говорить во время интервью.       — Ребята, приготовьтесь, нам нужно перейти в другую комнату, — крикнул Хосок через раздевалку.       Все остальные поднялись, заканчивая переглядываться, в то время как Чимин сидел в углу, беспокойно ерзая.       — Ты можешь сделать это, — пробормотал он себе под нос, — Практика в последние дни прошла хорошо. Ты можешь. Сосредоточься на музыке и шагах       Это было правдой. Прислушиваясь к совету Хосока, Чимин сосредоточился на причине, по которой он начинал танцевать всякий раз, когда они тренировались — это заставляло его больше не совершать ошибок, поскольку он не думал о… ну, вы знаете.       Да, Чимин не собирался называть его по имени. Это просто снова разбередило бы рану, и он не мог думать об этом. До их большого выступления оставалось всего несколько часов.       — Красивые волосы, — внезапно похвалил Донхва, появляясь рядом с Чимином.       Тот взглянул на него, прежде чем отвести глаза. Чимин избегал его последние дни после того, как Донхва накричал на него. Несколько раз парень пытался завязать с ним разговор, но Чимин молчал.       — Спасибо, — пробормотал Чимин, не способный быть невежливым, и отвернулся.       — Эй, Чим, я не имел в виду…       — Ребята, нам нужно идти, давайте, поторопитесь, — объявил Хосок, хлопая в ладоши, и поторопил всех к двери.       Чимин встал на ноги, не удостоив Донхва еще одним взглядом, и последовал за всеми для интервью. ---       — Красивая прическа, — похвалил Чимина оператор, как только они закончили интервью. Чимин покраснел, когда все остальные обернулись, чтобы посмотреть на него.       — Спасибо, — застенчиво пробормотал он, быстро возвращаясь в раздевалку.       Интервью прошло хорошо. Все они просто представились — их имена, откуда они родом и откуда они знают друг друга. Хосок объяснил, как получилось их выступление и чего могла ожидать аудитория — интервьюер подчеркнул, что миллионы людей по всей Корее собираются посмотреть его, отчего у Чимина скрутило живот.       Хотелось надеяться, что его не стошнит перед их выступлением — или, что еще хуже, во время их выступления.       Чимин откинулся на спинку стула в углу комнаты, покусывая нижнюю губу.       — Мне завить тебе волосы, Чимин-а? — предложила Хва-Хва. — Я думаю, было бы очень красиво, если бы они слегка вились.       На мгновение Чимин задумался, полагая, что, по крайней мере, тогда он будет немного отвлечен от своего беспокойства.       — Давай ---       — Чимин-а, — позвал его Хосок, как только прическа Чимина была закончена, парень посмотрел на себя в зеркало и так полюбил этот образ. Он казался таким… мягким. Контрастируя с тем, какими были части их хореографии, но в то же время идеально подходя друг к другу.       — Да, хен?       — Подойди сюда на секунду       Кивнув, Чимин подошел к своему другу. Хосок лучезарно улыбнулся ему, похвалив, как выглядит Чимин, что заставило его покраснеть.       — Ты тоже, хен, — искренне похвалил Чимин       Все они были одеты в черно–белое, в свободные открытые рубашки на пуговицах поверх белой майки и черных узких джинсов — эти рубашки на пуговицах собирались снять позже как часть их хореографии. Чимин был немного напуган этим движением, так как довольно часто сталкивался с Донхва во время тренировки на прошлой неделе.       — Ребята здесь. Давайте поздороваемся, прежде чем нам всем придется разойтись по своим местам, — предложил Хосок.       Сердцебиение Чимина ускорилось, слегка затрепетав при мысли о том, что все его друзья придут и поддержат их сегодня.       Хосок мягко взял его за запястье и вытащил из раздевалки. Чимин собирался спросить, куда они идут, когда его взгляд упал на группу его друзей — все собрались в небольшой кружок, посмеиваясь над чем–то — может, это была шутка Джина?       — Привет, ребята! — Хосок поприветствовал их, привлекая внимание к себе, и они развернулись с улыбками на лицах.       — Хосок-а! Чимин-а! — позвал Джин, когда группа приблизилась к ним, Юнги и Тэ держали в руках по букету цветов.       Радость, счастье и любовь разливались по груди Чимина, когда он обнимал каждого из своих друзей, которые пришли поболеть за них сегодня, выкроив для них время из своего плотного графика.       — Спасибо, что пришли, — поблагодарил их Чимин, обняв Намджуна.       — Я так горжусь тобой, Чимини, — Юнги лучезарно улыбнулся ему, он был следующим, вручая Чимину букет цветов, прежде чем заключить его в теплые объятия. — Я не могу дождаться, когда снова увижу, как ты танцуешь. — прошептал старший ему на ухо, заставив Чимина застенчиво улыбнуться, как только они оторвались друг от друга.       — Спасибо, хен       — Я выбрал цветы! — объявил Тэ после того, как поцеловал Хосока в щеку, подходя к Чимину, чтобы тоже крепко его обнять.       — Да, Тэ настоял на том, чтобы подарить тебе розовые, — Намджун усмехнулся. — Он был очень решителен. Нам пришлось заехать в несколько магазинов       — О боже, не надо было, правда, мне бы понравились любые цветы, — заверил Чимин, вдыхая запах букета цветов в своих руках и закрывая глаза, поскольку аромат напомнил ему о большом цветочном поле, на котором они с Тэхеном играли и бегали, когда они были младше.       — Розы, фиалки, лилии и…       — Маргаритки, — закончил фразу Тэ Чимин, узнав знакомый цветок.       — Как те, которые… — Тэхен попытался объяснить, но остановил себя на середине предложения.       Те, что росли в парке рядом с центром усыновления, где Тэ и Чимин впервые встретились по-настоящему.       — Спасибо, ребята, — снова поблагодарил их Чимин, многозначительно улыбнувшись Тэ и кивнув, когда он притянул его в еще одно объятие.       — Тэ, ты был прав. Он идеально подходит. Хороший выбор, — сказал Намджун, указывая на букет цветов. — Теперь я понимаю, почему он так настаивал на розовых       — Из-за его цвета волос, — отметил Тэхен, широко улыбаясь. — Я не могу смириться с тем, как хорошо цвет смотрится. — Тэ ухмыльнулся. — Оооо, кто сделал тебе прическу? Я люблю легкие волны             — Хва-Хва сделала — девушка из нашей команды. Мне тоже очень-очень нравится.       — Вы, ребята, нервничаете? Ты, должно быть, да, — хотел знать Юнги, посмеиваясь в конце, отвечая на свой собственный вопрос.       — Я немного нервничаю, на самом деле, но я знаю, что у нас все будет хорошо, — ответил Хосок, Тэхен вразвалку вернулся к нему и обнял своего парня.       — Я… я в ужасе. Я не знаю, я очень, очень рад, но в то же время нервничаю. Спасибо, что пришли, хотя, увидев тебя, я немного успокоился, — ответил Чимин, его друзья ободряюще улыбнулись ему.       — Вы выиграете, я знаю, — произнес Джин, слегка сжимая плечи Чимина и Хосока.       — Мы будем в толпе, подбадривая вас. Я буду кричать громче всех, обещаю! — Тэ ухмыльнулся, подпрыгивая от возбуждения.       Хосок усмехнулся, чмокнув Тэ в висок, что, казалось, успокоило его, он прекратил свои движения, на его лице появилась застенчивая улыбка.       — Не кричи слишком громко. Я не смогу услышать твой милый голос среди всего этого шума. Это было бы обидно, потому что после сегодняшнего дня у нас наконец-то снова будет больше времени друг для друга, а, солнышко? — пробормотал Хосок, заставив Тэ усмехнуться, когда он притянул своего парня для поцелуя.       Остальные просто стояли, улыбаясь. До тех пор, пока они не начали целоваться по полной программе, остальные гримасничали и отворачивались. Джин издал звук отвращения, который не был искренним, но все же заставил его получить удар от Намджуна, который отругал его за грубость.       Чимин хихикнул и покачал головой, позволяя своему взгляду блуждать по коридору в поисках чего–то… или, скорее, кого-то другого.       Конечно, Чимин не мог этого отрицать — не мог отрицать слабую искорку надежды, расцветающую внутри него. Надежды, что может появиться…       Нет, это только отвлечет Чимина. Это не то, с чем он мог бы справиться прямо сейчас — не так близко к их выступлению.       — Он не придет, — сказал Юнги тихим и мягким голосом, так что только Чимин мог его услышать.       Разочарование и печаль, которые почувствовал Чимин, услышав эти слова, были немного смущающими. Он говорил себе, что не хочет видеть младшего, потому что это только отвлечет его, но его сердце сжалось от осознания того, что он не появится сегодня       Чимин не мог справиться с этими чувствами.       — Ч-Кто? — спросил Чимин, как будто он уже не знал.       — Чонгук, — ответил Юнги, нежно сжимая плечо Чимина.       Может быть, он уже в Пусане?       — Застрял на собрании, — сказал ему старший. Было немного страшно от того, что Юнги, казалось, был способен читать его мысли.       Это означало… что Чонгук хотел прийти — может быть? Если только Юнги не сказал это просто потому, что не хотел ранить чувства Чимина… В конце концов, Чонгук сказал ему, что он присоединится к ним на конкурсе еще тогда, во время церемонии открытия больницы родителей Джина. Впрочем, может быть, он и забыл.       Чимин не напомнил ему, так как они вообще не разговаривали последние дни. Было маловероятно, что Чонгук помнил, какой сегодня был день, и что он обещал прийти.       Может быть, так было лучше.       — Шоу скоро начнется. Мы должны занять свои места. Вам пора пойти и найти свои места в зале, — сказал Хосок, в последний раз чмокнув Тэ в лоб, прежде чем они разошлись.       — Удачи, — улыбнулся Тэ, прежде чем подскочить к Чимину и обнять его еще раз. — Я так горжусь тобой, Минни, горжусь тем, что у тебя хватило смелости сделать это и ты стал более уверенным в себе и в том, на что ты способен. Это то, о чем ты мечтал. У тебя все будет хорошо, я просто знаю, что так и будет, — его лучший друг прошептал ему на ухо, прижимаясь поцелуем к его виску, что заставило Чимина улыбнуться       — Спасибо тебе, Тэ       — Если ты испугался, увидев так много людей, просто найди меня, — Юнги тоже обнял младшего, успокаивающе поглаживая его по спине. — Посмотри на нас. Представь, что мы там единственные люди, так что не волнуйся, да? Удачи, Минни       — Я так и сделаю, хен, спасибо       Как только они оторвались друг от друга, Намджун и Джин обняли Хосока и Чимина, все они засмеялись, когда Тэ и Юнги присоединились к ним в одну большую группу.       — Удачи, ребята, мы гордимся вами, — произнес Намджун.       — Спасибо, а теперь идите, — сказал Хосок, когда они разошлись, смеясь, махая рукой и жестом приглашая их занять свои места. — Увидимся позже.       — Мы собираемся поужинать после, чтобы отпраздновать — независимо от того, какими будут результаты! — настаивал Тэхен, и все они кивнули в знак согласия.       — Ну, тогда сломай ногу, — заметил Намджун, заработав шлепок от Джина.       — Не говори так, — пробормотал Джин, качая головой.       — Почему? — хотел знать Намджун, слегка жалобно и потирая предплечье — то место, куда его только что ударил Джин.       — Они танцоры — я не… нельзя говорить танцорам, чтобы они сломали ногу! — рассуждал Джин.       — Детка, эта поговорка применима и к танцорам, — Намджун усмехнулся и покачал головой. — Это просто пожелание им преуспеть.       — Все равно плохая примета — желать танцорам сломать ноги, — фыркнул Джин, качая головой и глядя на Хосока и Чимина извиняющимися глазами.       — Все в порядке, Джин. Спасибо, Намджун, — эти двое просто захихикали       — Идите уже, — снова сказал Хосок.       В конце концов, они кивнули и помахали двум танцорам, направляясь по коридору, крича им в ответ, уверяя их, что у них все получится и что они гордятся ими.       — Я надеюсь, у нас не будет неприятностей, — пробормотал Хосок, махая своим друзьям, когда они повернули направо, больше не попадая в поле их зрения. — На самом деле, посетителям не разрешается видеть артистов за сценой, но я знаю кое-кого из охраны и смог их пригласить прокрасться мимо. Я подумал, что нам было бы неплохо увидеть их перед выступлением. Надеюсь, все нормально и не заставило тебя нервничать еще больше?       Чимин улыбнулся, качая головой, чувствуя, как тепло все еще остается в его груди из-за встречи со своими друзьями.       — Нет, мне это было нужно. Теперь я чувствую себя менее тревожно. Я благодарен им за то, что они здесь, чтобы поддержать нас       — Они прекрасные люди. А теперь давай, Чимини. Нам нужно показать выступление ---       Сердце Чимина быстро колотилось в груди, ладони вспотели, он хлопал конкурсантам на сцене, как только они закончили свое выступление, некоторые очень громко кричали им, в то время как другие просто вежливо хлопали.       Чимин был напуган навыками каждого, их потенциалом и способностями выступать. Там уже было семь групп — каждая такая разная, но в чем-то похожая по своему подходу к танцу. Они сосредоточились на том, чтобы позволить всей группе танцевать вместе, не давая отдельным участникам времени блистать, что сильно отличалось от подхода Хосока, который давал каждому из них время выразить и показать свой индивидуальный потенциал и позволял каждому из них иметь свой собственный момент.       Вот почему Хосок был таким великим танцором и учителем. Он потратил много часов на то, чтобы узнать своих учеников, выяснить, каковы их сильные и слабые стороны, и построить хореографию вокруг этого. Любой отдельный момент, который был у каждого из них, был предназначен для этого конкретного участника — повышая и подчеркивая их навыки.       Не то чтобы другие группы были плохими. Они были удивительными — настолько удивительными, что Чимин на самом деле был очень напуган. Это было просто то, что отличало Хосока от других учителей танцев, потому что он сосредоточился на индивидуальности, а также на отличной групповой динамике и исполнении.       — Не нервничайте, ребята, — подбадривал их Хосок, наблюдая за ужасом на лицах некоторых своих учеников. — Не пугайтесь. Они все хороши. Мы знали это с самого начала. Никого из них не было бы здесь, если бы это было не так. Просто подумайте о том, сколько тяжелой работы мы вложили в это, и повеселитесь там, наверху. Это все, что имеет значение       Они кивнули, хотя было трудно, по крайней мере, немного не испугаться.       Чимин не мог не задаться вопросом, достаточно ли для Хосока того, что он не занял первое место. Он потратил так много времени — создал эту хореографию и обучил их, внося изменения каждый раз, когда какая-то конкретная последовательность просто не подходила. После многих недель утомительных тренировок, после пролития крови, пота и слез они, наконец, были здесь.       Действительно ли проигрыш был нормальным для Хосока?       Чимин мог видеть это в его глазах — радость, волнение и гордость от того, что он здесь. Именно тогда Чимин понял, что этот опыт сам по себе был достаточно полезным для Хосока. Старший был благодарен даже за то, что добрался сюда и смог поделиться своим потенциалом и потенциалом своей танцевальной команды со страной.       Это было все, о чем мечтал Чимин — и даже больше. Искренне, он был благодарен и гордился тем, что находится здесь. Конечно, он хотел бы выиграть, но привязывать что–то, что вы делаете… или заявлять о своем успехе или собственной ценности к чартам, цифрам или призам, приведет к тому, что вы потеряете радость и любовь именно к этому — потому что, как только цифры и призы перестанут поступать, исчезнет и ваша страсть, и ценность. ты полагаешься на себя, и это не то, по чему Чимин хотел жить.       — Скоро наша очередь. Нам, наверное, стоит пойти за кулисы, да? — спросил Донхва.       — Персонал придет и скажет нам, когда мы должны идти за кулисы, не волнуйся, — ответил Хосок.       Пока люди рядом с ним разговаривали, Чимин оглянулся через плечо, пытаясь найти своих друзей. Конкурсанты сидели в передней части арены, прямо у сцены, в то время как зрители сидели позади них, разделенные лишь небольшим пространством.       Чимину не потребовалось много времени, чтобы найти своих друзей, Тэ махал как сумасшедший, как только заметил, что его лучший друг ищет их. Чимин покраснел, когда другие люди посмотрели на него, пытаясь понять, кому машет этот блондин.       Смущенный, Чимин поднял руку и помахал в ответ, застенчиво улыбаясь, когда его друзья ухмыльнулись ему, показывая поднятые большие пальцы.       — Следуйте за мной, вы следующие, — внезапно раздался женский голос, заставив Чимина резко повернуть голову, наблюдая, как остальные поднимаются на ноги, включая Хосока.       О.       Следующие исполнители поднялись на сцену, свет снова стал тусклым и указывал на сцену, в то время как Чимин тоже поднялся на ноги, следуя за остальными.       Это было уникальное зрелище — розовая голова между оттенками коричневого и черного — Чимин определенно выделялся своим цветом волос.       Как только они оказались за сценой, нервы Чимина начали сдавать. Со своего нынешнего места у него был хороший обзор на сцену, публику и несколько камер, которые были разбросаны по залу, чтобы запечатлеть каждое движение, каждое изменение выражения лица и — к сожалению — каждый промах.       До сих пор был только один промах: девушка врезалась в одну из своих коллег-участниц, в результате чего та упала. Если бы вы спросили Чимин, это была не такая уж серьезная ошибка, поскольку она сразу же встала, но судьи казались не впечатленными, а скорее разочарованными — один вздыхал и качал головой, делая какие-то заметки.       В ответ на их реакцию Чимин сглотнул, желудок скрутило при мысли о том, что он сам совершил ошибку, которая явно не будет прощена.       Сама арена была устрашающей — одна из самых больших в Сеуле, до краев заполненная людьми, желающими посмотреть, поддержать и, возможно, желающими судить. По бокам сцены были установлены огромные экраны, что позволяло всем внимательно наблюдать за выступлением и улавливать малейшее движение.       — Я думаю, меня сейчас вырвет, — прошептал Чимин, положив руку на живот.       Люди на сцене были в разгаре своего выступления, пристальные взгляды судей были прикованы к ним. Они ничего не говорили после любого выступления, а скорее делали заметки и обсуждали между собой. Только после того, как все выступали, когда должны были быть объявлены результаты, они собирались высказать свое мнение о выступлениях.       — У тебя все получится, — заверил его Хосок, слегка сжав его плечо и ободряюще улыбнувшись младшему. — Не забудь насладиться этим.       Чимин кивнул, с трудом сглотнув, и снова посмотрел на аудиторию. Некоторым, казалось, было скучно — возможно, из-за того, что они уже посмотрели восемь номеров. Аплодисменты также уменьшались с каждым выступлением — вежливые аплодисменты были единственным признанием.       Может быть, аудитория была просто более… ну, сдержанной. Возможно, они действовали в соответствии со значимостью этого события и думали, что аплодисменты будут нежелательными. Тем не менее аплодисменты бодрили бы Чимина.       — Две минуты! — раздался голос стаффа, дрожь пробежала по спине Чимина от осознания этого.       Так много эмоций пробегало по его телу — смесь возбуждения, беспокойства, облегчения, нервозности и… и радости, чистого счастья, гордости. Чимин был так благодарен за то, что был здесь, вспоминал о тех временах, когда его бабушка смотрела, как он танцует, и поощряла его бороться за свою мечту.       Теперь это было так близко. Чимин больше не просто тянулся к этому, но его мечта была прямо на кончиках его пальцев, почти в его руках.       Номер подошел к концу, группа задержалась в своей финальной позе, пока зрители аплодировали им, некоторые кричали от волнения за них. Вскоре после этого они покинули сцену, освободив ее для ведущего, который представил следующих исполнителей.       Теперь была их очередь.       — Ваше вступительное видео будет воспроизведено через шестьдесят секунд, выходите на сцену и принимайте исходные позы, — объявил один из сотрудников, как только ведущий ушел.       На мгновение Чимин не мог пошевелиться.       Это казалось слишком нереальным, чтобы быть правдой       Однако Хосок схватил Чимина, заставив младшего сдвинуться с места.       Они быстро бросились на сцену, приветствия были слышны по всему залу, усиленные архитектурой здания, что делало невозможным не найти его группу друзей в толпе, когда они громко кричали в поддержку. Люди вокруг них смотрели на них с растерянным выражением лица, возможно, немного испуганные из-за очень общительной реакции его друзей. Его друзья были чем-то невероятным       Бессознательно Чимин улыбнулся, как только обнаружил их в аудитории, Тэхен вскочил на ноги и замахал руками, пока человек позади него не нахмурился на него и, по-видимому, не сказал ему сесть.       В ответ Тэ раздраженно уставился на него и, по–видимому, начал спорить — оба уставились друг на друга темными глазами. К счастью, Юнги был там, чтобы оттащить Тэ за рубашку и заставить его вернуться на свое место, прошептав ему что-то, что заставило Тэ скрестить руки на груди и кивнуть.       Чимин усмехнулся, дрожь его тела утихла, когда его друзья подняли вверх большие пальцы.Он опустился на колени, приняв исходное положение, все еще позволяя своему взгляду блуждать по толпе.       Все эти глаза были прикованы к ним, ловя каждое движение, оценивая каждый шаг. Камеры поворачивались вокруг, чтобы получить наилучший снимок, и каждая из них получала по одному кадру.       Это действовало на нервы. Чимин почувствовал, что застыл. Был ли он вообще способен танцевать?       Один оператор поднял руки, сигнализируя, что у них есть десять секунд до конца, когда на сцене зажегся свет, направленный прямо на них.       Как только Чимин позволил своему взгляду в последний раз скользнуть по своим друзьям — он увидел его.       Чонгук.       На мгновение Чимин предположил, что он представляет себе брюнета, сидящего рядом с Джином. И все же, без сомнения, это был он. Это был тот, кому все еще принадлежало его сердце.       Чонгук нашел глаза Чимина, улыбаясь ему, заставляя сердце Чимина трепетать.       Чимин не знал, радоваться ему, бояться или злиться, увидев здесь Чонгука. В течение нескольких секунд так много мыслей и эмоций расцвело внутри него.       Его сердце снова остановилось.       Чонгук не забыл о нем.       Однако Чимину напомнили о том, что Чонгук покинул Сеул и переехал в Пусан.       Но сейчас он был здесь. Здесь, чтобы поддержать Чимина, как он и обещал.       С другой стороны, он продлил контракт.       Но прямо сейчас он смотрел только на Чимина.       Момент был сбивающим с толку. Слишком много всего происходило одновременно, заставляя мозг Чимина отключаться.       У него не было времени переварить все это, поскольку ему напомнили о том, где он находится и какое значение имеет этот момент.       Рот Чимина приоткрылся, парень не мог отвести взгляда от Чонгука.       Краем глаза Чимин заметил, как оператор поднял пальцами цифру «три», сигнализируя, что до начала выступления осталось всего три секунды.       Он быстро отвел взгляд, фиксируя выражение лица и закрывая глаза.       Затем заиграла музыка.       Как будто это было какое–то волшебство, Чимин отключился от всего остального — нервы исчезли, как будто их никогда и не было, его беспокойство исчезло и сменилось силой и страстью, радостью и возбуждением.       Он больше не боялся публики, он был уверен в себе, когда открыл глаза и двигал своим телом в такт, вставая на ноги, когда они встали в первый строй, их движения текли, как будто это было слаженное движение.       Это было так, как будто его тело двигалось само по себе — он помнил каждый шаг, а его сердце просто чувствовало эмоции, которые передавала песня. Первая часть песни была довольно мягкой, их движения более нежными и легкими.       Чимин слушал только свое сердце и мелодию своей песни, выражение его лица соответствовало звуку и передавало чуткое чувство.       Это было так, как будто они летели над землей, как будто они рассказывали историю своим танцем. Чимин пытался быть бесстрашным, пытался установить зрительный контакт с судьями, как советовал ему Хосок.       — Если ты слишком напуган, чтобы смотреть на кого-либо, найди одно место в комнате и сосредоточь взгляд на нем. Но если ты в состоянии — а я знаю, что ты в состоянии, Чимини, — я хочу, чтобы ты попытался установить зрительный контакт со зрителями, особенно с судьями. Ты великолепно передаешь чувства своим телом и лицом. Это редкость. Ты можешь рассказать историю своим искусством, так что постарайся использовать эту силу.       Это именно то, что Чимин пытался сделать. Этот вид искусства был его страстью, и он хотел рассказать историю с каждым своим выступлением. Передавая эти эмоции, он хотел тронуть людей.       Чимин танцевал впереди — легкие движения как раз подходили ему, поскольку именно этим он занимался половину своей жизни. Хосок рассказал ему, как Чимин вдохновил его включить более мягкие движения в их исполнение, заставив Чимина покраснеть, когда он узнал об этом, но также испытал чувство благодарности и гордости.       Он упал на колени, ползая по полу рядом со своими товарищами, как будто гравитация удерживала их — пытаясь передать ощущение того, что ты потерял всю надежду в своей жизни и тебе незачем идти вперед. Сквозь музыку Чимин слышал, как люди ахали, когда они двигались по полу, не боясь пораниться, упав на землю так резко, а просто полностью погрузившись в свое выступление и искусство.       Ряд позади Чимина снова встал, двигаясь над каждым другим участником и поднимая их в воздух. Хосок был тем, кто поднял Чимина, он не испытывал беспокойства из-за того, что его уронили, которое он испытывал в начале. Чимин доверил Хосоку свое тело и свою жизнь — сильная хватка старшего вокруг его талии, когда они кружились, Чимин принял позу в воздухе, когда его опустили обратно на пол.       Они продолжали танцевать, их движения были по-прежнему нежными и выразительными, более мягкая песня начала смешиваться с более быстрой и мощной песней. Юнги и Намджун помогли Хосоку со сведением песни для выступления, предложив свою помощь, как только он выдвинул идею показать их с разных сторон на сцене, желая вызвать разные эмоции у аудитории, используя несколько разных песен.       Группа встала в треугольную форму, снимая свои рубашки на пуговицах и отбрасывая их в сторону, делая шаги назад — часть, которая на мгновение напугала Чимина, он боялся столкнуться с Донхва, который стоял прямо за ним. Однако, к счастью, все прошло хорошо.       Как только они выстроились в строй, человек впереди начал двигаться в такт музыке, движение каждого следующего ряда замедлялось, создавая ощущение нарастания. Чимин тяжело дышал, уже сильно вспотев, когда подошла его очередь присоединиться.       Зрители громко аплодировали, призывая группу не сдаваться, а пробиваться вперед, независимо от того, насколько они уже устали.       Их движения становились более мощными, выражения сильными, когда они танцевали под песню, формации менялись и каждый раз подчеркивали разный фокус — иногда группа, иногда отдельный участник, имеющий свой момент, чтобы блистать.       Через несколько минут Чимин двинулся вперед к центру, остальные встали за ним по прямой линии.       Прямо сейчас все внимание было сосредоточено на Чимине, камера приблизилась к нему, чтобы получить хороший снимок выражения его лица, когда он поднял подбородок и начал следующую последовательность, широкие движения ногами и руками, которые требовали большой силы от миниатюрного парня. Участники позади него вышли, повторяя его движения, в то время как Чимин остался на своем месте.       «Попробуй пофлиртовать с камерой, со зрителями. Я видел, как ты смотришь в глаза, когда танцуешь, Чимин — ах, это именно так. Сделай это»       Голос Хосока зазвенел в его голове, когда Чимин посмотрел прямо в камеру, слегка опустив голову и подняв глаза, с легкой ухмылкой на лице. Возможно, Чимин даже подмигнул — честно говоря, он не мог вспомнить, его тело и лицо действовали почти сами по себе, его сердце руководило всем, а не его мозг — именно так танцы действовали на него. Не мозгом, а сердцем.       В толпе раздались громкие приветствия поведению Чимина, был слышен свист. В любом другом случае Чимин покраснел бы прямо сейчас. Однако не сегодня, не тогда, когда он танцевал.       Возбуждение и адреналин пронеслись по телу Чимина. Тем не менее, эти эмоции прекратились, когда он вспомнил следующую часть представления — в которой Чимин, Донхва и Хва-Хва должны были сделать сальто, идеально приземлившись на ноги.       Все их выступление включало в себя элементы боевых искусств, каким-то образом вплетаясь в хореографию. Они знали, что сильно рискуют, что это увеличивает их шансы поскользнуться, упасть или совершить какую-либо ошибку. Но оно того стоило.       Чимин особенно нервничал из-за этого, так как он часто натыкался на Донхва.       У них не было времени на раздумья, когда они разбежались и подпрыгнули в воздух, сделав по сальто и приземлившись на ноги, как и собирались. Чимин чуть не поскользнулся, но смог отыграться, так как он все равно должен был съехать вниз и броситься назад, чтобы ряд позади него вышел вперед.       Вот в чем все дело, да? Выкладывайся по полной, напоминай себе, зачем ты это делаешь, и не бойся рисковать.       Облегчение расцвело внутри Чимина, когда они продолжили свое выступление. Однако была и легкая грусть, когда он заметил, что их выступление почти закончилось.       Чимин воображал, что хочет, чтобы это закончилось как можно быстрее, но прямо сейчас, быть здесь и выступать, слушать восторженные возгласы и вздохи каждый раз, когда они рисковали и добились успеха — было так… так волнующе, и просто оставило Чимина желать большего — желать, чтобы этот момент не закончился никогда.       Они встали в свой окончательный строй, Хосок подошел к центру их группы и выполнил свое соло, сильные и мощные движения, как и ожидалось от него. Чимин присоединился к нему впереди, оба обменялись улыбками, когда в последний раз выложились по полной —Чимин смотрел прямо на судей тем своим взглядом, который Хосок похвалил, похвалил за то, что он очарователен.       Затем прозвучал финальный такт — все они упали на пол, как будто в них стреляли.       Музыка прекратилась.       В комнате воцарилась тишина.       Мгновение, которое было намного дольше для Чимина. Единственное, что он мог слышать, — это свое тяжелое дыхание и учащенное биение сердца в груди.       Внезапно раздались радостные возгласы, громкие крики и свист усилились в зале, а также аплодисменты.       На лице Чимина появилась улыбка, сердце затрепетало от реакции и от мысли о том, что он выступил на этой сцене, не поскользнувшись и не разочаровав всех судей — как ему снилось в кошмарном сне, на самом деле.       Конечно, были моменты, которые Чимин мог бы станцевать лучше, но ему было так весело, и он сделал все возможное, на что был способен.       Чимин не мог не думать о своей бабушке и задаваться вопросом, будет ли она гордиться им или нет. Честно говоря, Чимин тоже немного гордился собой.       Так много эмоций пробежало по телу Чимина, наполняя его сердце теплом.       Он был так счастлив.       Наконец, они поднялись на ноги, поклонились, прежде чем позволить своим взглядам блуждать по аудитории. Взгляд Чимина быстро упал на группу его друзей, все они стояли и аплодировали. Сердце Чимина сжалось, когда он увидел, как Тэхен вытирает слезы, пытаясь скрыть свое эмоциональное состояние, он громко кричал и махал им с улыбкой на лице.       Чимин улыбнулся в ответ, помахав рукой, когда увидел, что остальные тоже улыбаются.       В конце концов, взгляд Чимина метнулся туда, где сидел Чонгук — что-то защемило в его груди при виде этого, улыбка исчезла.       Чонгука там больше не было. ---       — Мы сделали это, ребята! Мы сделали все потрясающе! Вы видели судей? Во время первой песни, я думаю, один из них прослезился! — пискнула одна из девушек, как только они вернулись в свою раздевалку.       — Она встала в конце. Ты это видел? Я не мог в это поверить       — Я думаю, что песня тронула ее. В конце концов, это была грустная песня.       Чимин только улыбнулся их взволнованному разговору, Хосок похлопал его по спине и похвалил за его работу, когда увидел, как что-то заблестело в глазах Чимина.       — Ты хорошо справился, Чимини, что случилось?       — Ничего, — заверил Чимин, потому что, ну, он должен быть счастлив — и он был счастлив, не поймите его неправильно. Это было просто… Его сердце было ранено из-за того, что Чонгук ушел до окончания его выступления. Однако Чимин не хотел думать о нем прямо сейчас или о том, куда он делся.       — Результаты будут в ближайшее время. У нас осталось немного времени, так что освежитесь, прежде чем нам придется вернуться на свои места, — объявил Хосок, прерывая мысли Чимина.       К счастью, он смог прогнать мысли о Чонгуке во время танца.       И все же, был ли он на самом деле?       В глубине души он думал о том, что Чонгук наблюдает за ним, но у него просто не хватило смелости встретиться с ним взглядом, что было смешно, поскольку у него даже хватило смелости посмотреть на судей.       Чимин был рад, что он не посмотрел на Чонгука, потому что он вполне мог уже уйти где–то в середине их выступления — возможно, заставив Чимина совершить ошибку, если бы он заметил это раньше.       Остальные все еще говорили о выступлении, о том, сколько адреналина бежало по их венам и как они гордились — их голоса громко звучали в зале, когда все они говорили одновременно. Чимин попытался присоединиться, но он был немного ошеломлен всем происходящим.       Ему было трудно осознать этот момент, так много эйфории и счастья расцветало внутри него и заставляло его чувствовать себя игристым. Чимин решил, что ему нужна минутка для себя, чтобы успокоиться и по-настоящему разобраться в этой ситуации.       Он поднялся на ноги, вышел из раздевалки и закрыл за собой дверь, когда вышел в пустой коридор.       Вокруг него воцарилась тишина.       Выдохнув, Чимин соскользнул вниз по стене, закрыв глаза, прислушиваясь к своему бьющемуся сердцу, вспоминая радостные крики толпы и их взволнованные выражения.       Он просто хотел, чтобы его бабушка была здесь. Хотя в каком-то смысле так оно и было. Она всегда сопровождала его, всегда была рядом с ним где-то в его сердце. Чимин верил, что она смотрит на него сверху вниз с небес, улыбаясь где-то там, наверху, от счастья и гордости.       Результаты должны были скоро появиться. Чимин немного нервничал, но какими бы ни были результаты, Чимин гордился собой и участниками, был счастлив. Им не нужно было побеждать, чтобы чувствовать удовлетворение от этого момента.       Внезапно дверь в раздевалку открылась, напугав Чимина.       Глаза его вспыхнули, сердце упало, когда он увидел Донхва.       — Чимин, — произнес он, заставляя Чимина отвести взгляд и подняться на ноги. — Мы можем поговорить?       — Не сейчас. Результаты скоро объявят, и я не хочу говорить с тобой, — ответил Чимин, проходя мимо него, чтобы побыть наедине с собой где-нибудь в другом месте.       Явно недовольный реакцией Чимина, Донхва подошел к нему и схватил за запястье, оттаскивая назад.       — Чимин, да ладно, ты же знаешь, что я не серьезно. Я просто нервничал из-за выступления и не хотел, чтобы ты все испортил       — Ты видел, что я плохо себя чувствовал, — Чимин убрал руку, хмуро повернувшись к Донхва. — Ты знал, что меня что-то беспокоит, но ты заботился только о себе и о выступлении. Я понял. Победа важна, это именно то, что я чувствую. Но ты мой друг, и я подумал, что ты проявишь немного больше сочувствия и, возможно, попытаешься утешить меня, а не причинять мне еще больше боли, когда я уже подавлен.       — Это выступление так много значило для меня. Я не хотел, чтобы что-то мешало. Кроме того, я просто… Я был рядом с тобой все это время, но ты ничего не дал мне взамен, — обвинил Донхва, темные глаза уставились на Чимина, который был сбит с толку его словами.       — Что ты имеешь в виду? Я всегда спрашивал тебя, как прошел твой день и как ты себя чувствуешь. Я всегда проводил с тобой время, когда ты уставал после тренировки и хотел что-то сделать со мной. Я не заставлял тебя быть со мной. Кроме того, если тебя что-то беспокоило, ты должен был просто сказать мне, а не обращаться со мной так, как было тогда, — защищался Чимин, скрестив руки на груди.       Почему Донхва вел себя так по-другому? Это был не тот человек, которого он привык называть своим другом за последние недели.       — Я не торопился, я ни к чему тебя не принуждал, но ты все равно… Ты просто ничего не даешь мне взамен.       Чимин сдвинул брови, все еще сбитый с толку словами Донхва.       — Чимин, что еще мне нужно сделать? — Донхва быстро схватил рубашку Чимина в кулак, притягивая его ближе       О нет.       — Для чего?       — Чтобы ты позволил мне поцеловать тебя       О боже, нет.       — Донхва, нет, — попытался протестовать Чимин, отталкивая парня от себя, и сам сделал шаг назад. — Я сказал тебе, что я просто хотел быть твоим другом. Так вот почему ты был груб со мной? Потому что я не позволил целовать себя?       — Нет, конечно, нет… Ну, может быть… Отчасти. Это просто все вместе взятое. Это расстраивает, что я был так мил с тобой, но ты все еще не позволяешь мне приблизиться к тебе       Чимин определенно не ожидал, что это произойдет. Честно говоря, он предполагал, что Донхва понял, что Чимин просто хотел быть его другом, поскольку это именно то, что он сказал ему в самом начале.       Донхва не пробудил в нем ни одного из этих чувств, которые… которые пробудил Чонгук, не вызвали трепета в его сердце. Донхва был просто его очень близким другом.       — Только потому, что ты добр ко мне и стал моим другом, это не значит, что я позволю тебе больше — не значит, что это изменит любые чувства, которые я испытываю или не испытываю к тебе. Ты мне очень нравишься, Донхва, но как друг. Твое поведение по отношению ко мне на прошлой неделе причинило мне сильную боль, потому что я думал, что ты мой друг и будешь утешать меня, но я вижу, что ты добр ко мне только до тех пор, пока получаешь от этого что-то. Друг должен быть милым и поддерживающим, независимо от того, что он получает. Конечно, друзья должны быть рядом друг с другом, но всегда будет время, когда один друг будет нуждаться в другом больше. Однако это не дает тебе права предполагать, что я запрыгну к тебе в постель       — Тогда что мне нужно сделать, чтобы ты передумал, Чим? — хотел знать Донхва, делая шаг ближе, что заставило Чимина сделать шаг назад — в конце концов, врезавшись в стену позади него, по сути, поймав себя в ловушку.       Донхва теперь стоял так близко к нему, что его близость вызывала дискомфорт.       — Донхва, прекрати…       — Чимин, ну же, дай мне шанс, — прошептал Донхва, поднимая руку и прикладывая ее к щеке Чимина, потирая кожу большим пальцем.       Чимин тяжело сглотнул, склонив голову набок и еще сильнее прижавшись к стене.       — Нет, Донхва, прости, но я… Не трогай меня, — произнес Чимин, пытаясь освободиться, но Донхва не слушал его, а скорее попытался снова встретиться взглядом с Чимином. — Если ты не остановишься, я закричу, — пригрозил Чимин, сердцебиение участилось, голос дрожал, когда Донхва схватил его за талию.       — Нет, ты этого не сделаешь. Чимин, что тебя останавливает? Я буду относиться к тебе так хорошо       Останавливает? Чимин задумался. Заставить кого-то полюбить тебя не может быть хорошим началом отношений, если ты спросишь Чимина.       — Отпусти меня, Донхва, я не хочу, чтобы ты…       — Ты слышал. Отпусти его, — чей-то голос прервал Чимина.       Дрожь пробежала по спине Чимина от знакомого низкого тона голоса. Конечно, Чимин сразу узнал этот голос, странная смесь эмоций пробежала по его груди.       Чонгук.       Брюнет подошел к ним ближе, резко оттаскивая Донхва от Чимина, заставляя парня отшатнуться от силы. Облегчение нахлынуло на Чимина, когда Донхва, наконец, больше не был так близок к нему.       — Я ничего не делал, — пообещал Донхва, поднимая руки в знак защиты.       — Выглядело по-другому, — пробормотал Чонгук, потянувшись к Чимину и мягко притянув его к себе. — Он сделал что-то плохое?       — Н-нет, просто… Нет, я просто хотел, чтобы меня оставили в покое, — ответил Чимин, все еще не до конца понимая, что Чонгук на самом деле был здесь и не ушел.       — Слушай, Давон, я сейчас не в настроении начинать какую-то хрень. Это важный день для Чимин-а, и я не хочу устраивать сцену, так что тебе лучше, блять, уйти прямо сейчас, пока я не передумал.       Донхва сглотнул, взглянув на Чимина, прежде чем кивнуть и пройти мимо них.       — Тебе лучше никогда больше не трогать его, мудак! — Чонгук крикнул ему вслед, за что получил от Чимина шлепок.       — Не ругайся, Чонгук-а. Повсюду репортеры и охранники       — Я не думаю, что они выгонят меня за то, что я проклинал этого ублюдка, чего он заслуживал. Ему повезло, что я не выгоняю его.       Чимин посмотрел на него       Что он здесь делал?       Хотел ли Чимин вообще видеть его прямо сейчас? У него только что был один из самых больших и прекрасных моментов в его жизни на этой сцене — неужели он хотел все испортить, подругавшись с Чонгуком? Хотел ли он, чтобы его настроение упало из-за горя от полной потери его?       — Что ты вообще здесь делаешь?       Чонгук поднял букет цветов, который Чимин до сих пор не замечал. Это была смесь роз и… и маргариток.       Глаза Чимина расширились, когда его взгляд вернулся к глазам Чонгука.       — Я спросил хена, какие цветы тебе нравятся, и он сказал мне, что ты очень любишь маргаритки, потому что они напоминают тебе о прекрасных временах в твоей жизни, а розы, ну, розы, потому что… знаешь, чтобы… просто показать тебе, что я к тебе чувствую       Сердце старшего затрепетало от доброго и заботливого жеста, а мгновение спустя желудок скрутило, когда он понял, что Чонгук, вероятно, пришел попрощаться.       — Спасибо тебе, Чонгук-а. Я думал, ты сегодня не придешь       — Я же сказал тебе, что приду. Я застрял на собрании, но успел на твое выступление.       — Ты ушел до того, как мы закончили, — отметил Чимин, сглотнув, когда заметил, как Чонгук переводил взгляд с его глаз на губы       — Я ушел, как только ты закончил, и вернулся за кулисы, потому что хотел поговорить с тобой, — признался Чонгук.       Сердце Чимина упало.       О нет. Вот оно.       — Я не хочу говорить прямо сейчас. Сейчас я счастлив, и результаты скоро будут. Кроме того, разве тебе не пора собираться в Пусан? Разве ты не должен скоро уехать?       — Вот почему я хотел поговорить с тобой       — Не сейчас. Я не могу справиться с этим прямо сейчас. Спасибо, что пришел поддержать меня, но я не хочу говорить сейчас. Мне пора возвращаться в раздевалку, — запротестовал Чимин, разворачиваясь и направляясь обратно, но Чонгук был рядом, чтобы остановить его, мягко схватив за запястье и толкнув к стене.       Чимин ахнул, глядя в глаза Чонгука.       — Почему ты всегда все так усложняешь, Чимин-а? Перестань убегать от меня       — Я не хочу говорить о том, что ты уехал из Сеула с Соен и начал свою счастливую жизнь в Пусане с ней, — ответил Чимин, отталкивая Чонгука от себя и снова уходя.       — Ради всего святого, Чимин-а! — Чонгук выругался, схватив его за талию и развернув обратно, прежде чем прижать к стене. — Я пытаюсь сказать тебе, что я никуда не уйду, Чимин-а!       Букет цветов упал на пол, точно так же, как челюсть Чимина.       — Что? В смысле, ты…       — Именно. Я никуда не уйду, Чимин-а. Я не уеду из Сеула. Контракт больше не имеет значения, — прошептал Чонгук, придвигаясь ближе к Чимину.       Сердце Чимина пропустило удар. Он был уверен, что оно пропустило несколько ударов, просто чтобы стучать в два раза быстрее по его груди.       — Почему? Зачем ты это сделал? — выдохнул Чимин, не доверяя своему собственному голосу.       Чонгук посмотрел туда-сюда между его глазами, легкая улыбка появилась на его лице, когда он поднял руку, чтобы убрать пряди розовых волос с лица Чимина.       — Разве это не очевидно? Из-за тебя       — Чонгук, я не хочу, чтобы ты все это выбрасывал, если ты хочешь так жить, — Чимин покачал головой       — Нет, малыш, я сделал это из-за тебя, для себя… для нас. Я сделал это, потому что хотел покончить с этим, потому что я не хотел больше застрять в контракте, потому что я хочу быть с тобой, и я не хочу, чтобы между нами было что-то еще, потому что я хочу быть счастливым, и ты даешь мне именно это. Ты — моя причина остаться.       — Н-Но контракт? И… а что насчет твоего отца и компании?       — Мой отец — умный человек, и мы нашли другой способ сделать Сонг счастливой, без фальшивых отношений. Мой отец все еще переезжает сюда, в Сеул, он нашел решение для Пусана       Чимин тяжело сглотнул, все еще не до конца осознав слова Чонгука.       — Так ты… ты остаешься? Ты теперь свободен?       — Я остаюсь. Я больше не связан контрактом, и я хочу тебя, Чимин-а. Я хочу тебя всем своим сердцем. На этот раз полностью       Всем своим сердцем?       — Что это значит?       — Это значит, что я хочу быть рядом с тобой. Это означает, что… Это значит, что ты пробуждаешь во мне эмоцию, о существовании которой я и не думал. Какой бы ни была эта эмоция, это нечто большее, чем просто влечение и нежность. Я хочу защитить тебя. Я хочу быть причиной, по которой ты улыбаешься и смеешься. Я хочу быть рядом с тобой во всем. Разлука с тобой в последние недели только еще больше доказала мне это.       Чимин перестал дышать.       — Я не верил в любовь, Чимин-а. Я не верил в любовь, пока… пока ты не случился, — произнес Чонгук с легкой улыбкой на лице, прижимаясь лбом к лбу Чимина.       Сердце Чимина больше не билось.       — Чимин-а, я влюблен в тебя.