***
Вот он видет знакомый силуэт. Парень скрестил руки на груди и оперся ягодицами о холодную батарею, перекрашенную с десяток раз. На нем чёрная рубашка с закатанными рукавами, расстегнутая на верхние две пуговицы, бежевые брюки, лаковые туфли и длинные уложенные вороные волосы. Харгвивз немного замедляет шаг, дабы не казаться слишком уж подозрительным. Спокойным шагом он подходит к парню, пытаясь сдержать широкую улыбку, ее нельзя показывать раньше времени — стоит «подклеивать» ту самую обложку, которая так старательно защищала его. — Привет, — со смущенной ухмылкой произносит Пять и протягивает вспотевшую ладошку парню, на что Райан максимально «по-дружески» сжимает ее и подтягивает к себе. Два коротких слабых хлопка по спине, один из которых приходится на рюкзак парнишки. — Привет, солнце. Как т..? — шатен так и не успел задать вопрос, ведь его остановил Харгвивз, нервно дёргая за край рубашки. Ему явно не понравилась такая привселюдная нежность со стороны Уокера. — Тише! — на этого старший только задорно расхохотался, сильнее привлекая внимание к их скромной компании. Его до жути забавляли эти насупленные бровки и «гневный» взгляд. — Кошмар, смеёшься, как чайка! — Пятый не смог сдерживать смех. По большей части его вызвало поведение Райана, нежели сама сложившаяся ситуация.***
Пухленькие розовые губки сминают такие родные, слегка посохшие, уста. Слюна немного хлюпает из-за вакуума, когда один из парней отстраняется, жадно глотая воздух. Пять жмурит глазки, по полной отдаваясь крепкому парню. Он так хотел просто прогнуться под брюнетом, позволяя делать с собой абсолютно все, что придет тому в голову. Рядом с ним всегда хотелось быть маленьким капризным ребёнком, за которого ручается взрослый. Даже когда Харгвивз думает о чём-то, он делает движения машинально, неосознанно. Райан сам его направит и нижнему беспокоиться абсолютно не о чем. Горячий язык старшего напористо проникает в чужой рот, а сам его обладатель тихо хихикает от того, что Пятому приходиться стать на цыпочки, дабы дотянуться до, порядком высшего чем он, парня. Такая неуклюжесть малыша его привлекала ещё больше, хотелось стать папочкой для своего мальчика, все время опекая его. Уокер обнимает спину, прижимает хрупкие плечики к своей груди, показывая всю свою нежность и заботу. Как бы ему не нравилась неловкость парня, он видел, что тому явно не удобно стоять на носочках, нагружая худенькие икры. Он бережно берет его за ручку и подводит к подоконнику. Опираясь ладошками в холодный кафель, Рай ловко запрыгивает на поверхность и тянет на себя мальчика, усаживая на коленках. Большие горячие мужские ладони ложатся на ягодицы, сминая их и подтягивая ближе к своему тазу. Райан, не убирая рук, откидывает голову на нагретое солнцем стекло и пытается отдышаться. Он ни о чем не думал, ощущая, как маленький чертёнок лижет и причмокивает его выпирающий кадык. Выдыхает тихо и прерывисто смеясь. Нижний немного приоткрывает рот, ведь дышать носом оказалось куда сложнее. Они зажимались так не первый раз, но воздуха всегда не хватало и именно это вынуждало мальчиков прекратить прелюдии. Пятый практически полностью ложиться на Райана, утыкаясь холодным носиком в шею. Это немного настораживает брюнета и он вяло спрашивает: — Замёрз? — Немного, — кратко отмахнулся парень, абсолютно не рассчитывая на какие-либо действия, предпринятые Уокером. С его стороны было бы романтичным снять с себя пиджак или что-нибудь вроде этого, а после накинуть на замёрзшие тело, но увы: май был не самым подходящим временем года для носки тёплых вещей. Он бы придумал какую-нибудь шуточку на эту тему, но Пятый вряд ли бы ее оценил. Лучшим решением, пришедшим в голову Уокера, оказалось просто начать тереть и гладить мальчишку, как бы согревая его. Он обводил руками хрупкие плечики, узкую талию и спину. Благо, ткань футболки быстро нагрелась и отдала тепло Пятому. Любой бы на его месте замёрз, ведь паренька не хило так зажимали к холодной кафельной стенке на протяжении сорока минут. — Я тебя люблю. — Длинные пальцы поднимают подбородок, прежде чем чувственно поцеловать навалившегося на него парнишку. Это все было настолько до жути ванильно, что ни один из парней и задуматься не мог о том что будет такое делать. Они были любителями таких розовых соплей, когда оставались одни. Возможно, это вызвано каменной и неприступной дружбой, которую они так долго и старательно показывали всем, дабы отвести от себя подозрения. Их отношения не были похожи ни на одни другие — Райан был папочкой для своего маленького мальчика, а Пятый в свою очередь прогибался под старшим, позволяя себя опекать и заботиться. Именно этого ему и не хватало все детство и вот, когда он получил желанное, ни за что его не упустит и удержит любой ценой. Черт. Они бы могли просидеть так вечность и это далеко не утрированные слова. Как же им хотелось просто забить на моральные рамки, меры приличия и стереотипы, которые пожирали каждого изнутри. Как же хотелось просто пройтись под ручку по улице или без какого-либо стеснение поцеловать любимого парня у всех на глазах, чтобы все знали что такое солнышко уже занято не менее привлекательным молодым человеком. Как же хотелось просыпаться не в слезах и пустой постели, а с улыбкой и любимым парнем под боком. Это была самая заветная мечта Пятого, которую, как бы он не хотел, осуществить на данный момент не мог. Родители Райана вполне адекватно отреагировали на его ориентацию, мол твоя жизнь — твоё решение. Они засюсюкивали своего сыночка с самого детства, покупая ему дорогие вещи и балуя поездками на море. А вот у Пятого все было куда сложнее. Что будет если отец узнаёт, что его сын педик? Банальный пирсинг он воспринял в штыки, посчитав сына за гея (коим он и являлся, но не обязательно всем об этом знать, верно?). Рассеченная скула это далеко не самый худший вариант, который выбрал отец, в наказание за пробитое без разрешение ухо. Серьга — мелочевая вещь, а столько шумихи. Страшно и представить как сильно над ним будет измываться отец, когда красивая обложка расклеиться и все проясниться. Где-то в глубине души он и понимал что поступает не правильно, но абсолютно ничего поделать с этим не мог. Сколько раз он пытался «поменять свою ориентацию», каждый раз лажая перед девушкой и позорно выбегая из квартиры, кое-как застегнув ремень. А ведь парень так и остался девственником, при этом не плохо так покалечив себе психику вечными насмешками особями противоположного пола. Хотелось выть волком и рыдать, осознавая всю никчёмность ситуации. Единственной утехой в его разбитой жизни был Уокер. Ни с кем он ещё не чувствовал себя настолько защищённым и любимым. Казалось, он мог закрыть его от всего мира своими крепкими плечами, прижимая юношу к тёплой груди. Это то, что он так долго и старательно пытался найти в каждом человеке, но смог только в Райане . Было до конца не понятно, как такой зашуганный парнишка, скрывающийся подобно серой мышке, привлёк «шумного», общительного и веселого парня, с кучей друзей и знакомых. Впрочем, это его абсолютно не тревожило, главное что все позади и сейчас он находиться в точке абсолютного комфорта. Из глубоких мыслей его выводит рука, которая подбадривающе сжимает плечо, а после нежно его поглаживает пару тройку раз. Он чувствует тёплый губы на своей макушке и ещё сильнее жмётся в мужскую ключицу, тихо посапывая от слишком тесного контакта, который не давал нормально дышать. Руки старшего продолжают гулять по мальчишескому телу, плавно переходя на бёдра. Он немного сжимает ягодицы и переходит на ляжки. Он трёт грубую ткань джинс, немного приподнимая Пятого довольно сильными движениями. Харгвивз успел привыкнуть за недолгое время к таким интимным махинациям. Райан стал проворачивать такое относительно недавно, как бы намекая на продолжения, но Пять уперто игнорировал такие выходки, попросту не понимая как на них реагировать. Он был невинным, девственным мальчиком, который толком ничего в этом не смыслил и не хотел наделать ошибок. Провалы в постелях девушек дали о себе знать и он далеко не планировал никаких интимных мероприятий в ближайшее время. Его ориентация не добавляла сахара ситуации, ведь при любом раскладе, он будет пассивом. Секс с девушкой хоть и казался парню чём-то страшным и непреодолимым, но с парнем он даже боялся это представлять. Мерзко, пошло, противно и больно. Он не стал убирать руки, а лишь тихо стиснув зубы, продолжал терпеть. Уокера вынудил прерваться громкий звонок, который возник ну уж слишком быстро. Резкий звук заставил парнишку подпрыгнуть на коленях старшего, издав неловкий «ик». На это его успокаивающе поглаживают по голове, проводя ладонью по шелковистым волосам. Рай поочередно скидывает ноги мальчика и ставил того на кафельный пол. У них есть ещё пару метров чтобы пройтись за ручку до двери уборной, а после они «рассыпаются». Первым выходит Райан и садиться на подоконник. Пятый немного ждёт, дабы не казаться таким подозрительным, а после тоже дёргает расшатанную ручку и выходит из уборной. Мальчик в ночь подходит к своему «другу» и становится около парня, робко поправляя лямку рюкзака. Юноша немного грустнеет, осознавая то что ему вновь прийдется вернуться в тёмную холодную квартиру и опять иметь дело с ,явно неприятным ему, человеком. Снова прийдется бросать любимого парня, снова прийдется терпеть побои, снова прийдется плакать ночью в подушку и писать Райану, дабы тот хоть немного успокоил его. Неприятности, с которыми ему прийдется столкнуться, можно перечислять ещё очень и очень долго, но есть ли в этом нужда. Стоит ли мальчику вспоминать ужасные вещи, которых и так вдоволь в его тусклой жизни. А ведь Райан был единственным светлым лучиком, который хотяб немного ее освещал. Каким бы грустным парнишка не был, тот всегда умел натянуть на него искреннюю улыбку, что и сделает сейчас. —чего задумался?—он пытался максимально ненавязчиво задать вопрос, ведь Пятый никогда не ценил чрезмерной привселюдной заботы и ласки. —да так, не хочу уходить. Рай тяжело вздохнул и , окинув окружающую их территорию, понял что никого рядом нет. Он притягивает родное и тёплое тело ближе а себе, успокаивающе поглаживая волосы. Когда он слышит тихий всхлип, притягивает парня ближе к себе и с наигранной злостью, которая позабавила Харгривза, он просит его прекратить. Находясь в мужских объятьях, Пятый думал о том что сорвал настоящий куш, в виде любящего и заботливого парня, который готов потакать всем его скромным прихотям. Райан, в свою очередь, думал совершенно о другом. Жаль что ему доступны лишь такие скромные и малые зоны мальчишеского тела. С каждым днём, проведённым в месте, аппетиты возрастали и его уже не устраивал тот расклад, при котором они просто ходят за ручку и ,когда никогда, зажимаются в школьной уборной. Уокер уже не пятнадцатилетний мальчишка и ему явно хочется большего. Как бы он не старался не затрагивать эту тему и обходиться мальчишескими фото, все равно этого было недостаточно. При попытках поговорить об этом или непосредственно начать, Пятый брыкался и пытался улизнуть. Каждый раз смотря на невинного мальчика, план в голове брюнета все больше зрел, набираясь сока. Тот продумал, казалось, все до мелочей, изучив и рассмотрев каждую деталь, подобно ювелиру. Совсем скоро он изготовит изделие и сможет порадовать себя им.