Однажды Тома наконец-то высказал своё мнение.

«Иногда мне трудно поверить в то, что ты говоришь, Тома. Ты никогда не перечишь мне. И как же мне понять — это любовь или просто слепая покорность?» Тома, нахмурившись, протянул руку к его подбородку. Это выражение лица Аято обычно наблюдал ,когда блондин не мог вывести сильно въевшееся пятно на одежде, или же когда не хватало ингредиентов для приготовления запланированного и, ранее столь желанного обоими наследниками Камисато, ужина. Глава клана не был уверен что происходит в голове Томы в такие моменты, но эти эмоции вероятно были почти тождественны проявлению злобы. «Поскольку я Ваш смиренный подданный, думаю Вы меня не совсем правильно понимаете, мой лорд, -Тома в конце концов поднял взгляд, дерзкий, но одновременно серьезный. -Я не согласен с Вами во многих поступках.» В ответ на это Аято сомнительно приподнял одну бровь, но не смел перебивать собеседника. «Я не согласен с тем, что Вы отстаиваете работу допоздна. Я не согласен, когда Вы ставите рабочие обязанности поверх собственного здоровья и самочувствия, особенно когда отказываетесь от приема еды, которую я Вам приношу.Я не согласен с существованием тех утр, когда Вы уверяете, что чувствуете себя хорошо, хотя вижу бледный облик, а на нем — темные круги, обрамляющие Ваши глаза.Я не согласен, когда Вы отказываетесь от помощи в чем-то. Я не согласен с Вашими иногда странными вкусовыми предпочтениями, — здесь Тома несколько заметно вздрагивает, — Мне кажется, Вы слишком требователен к себе, будучи удаленным от своих подданных и даже сестры.Я ненавижу то, как Вы себя изолируете. Такое впечатление, будто Вы боитесь, что если снизите бдительность хотя бы на секунду, потеряете все снова.Я терпеть не могу когда рядом со мной или Аякой, Ваш взгляд является сырым и холодным, а вслед Вы просто исчезаете, будто самозапрет проявлять человеческие эмоции Вас как-то защитит.Единственный случай когда Вы фактически являетесь эгоистом — когда убегаете от собственных чувств.» Воцарилась довольно длинная пауза. В последний момент на лице Томы засияло чувство сострадания, но едва Аято собрался что-то ответить, блондин, сделав шаг поближе, ласково поставил руку на плечо комиссара и зорко заглянул в голубые глаза. «Но не в моих обязанностях возражать Вам, и, даже если бы это было так, в конце концов человек я не такой. Мое мнение честно говоря малозначительно, особенно учитывая какой упрямый Вы есть.Поскольку с головой погружаетесь в дело, которое не оставите пока оно не будет доведено до совершенного состояния. Вы — самый стойкий человек, которого я знаю, и один из самых сильных.Может, Вы этого и не проявляете, однако мой лорд так же милосерден. Я осознаю, насколько Вы жертвуете своими потребностями и желаниями, чтобы убедиться, что семья под защитой, а жителей Иназумы наделить хотя бы маленькой искрой надежды.Возможно, они никогда не узнают, кто в тени тянет за нити, чтобы помочь им, однако мне кажется без Вас Иназума не была бы такой, какова она сейчас.Поэтому поддерживать господина — мой долг, который я бесспорно выполняю: сталкиваться с теми же жертвами, что и Вы, следить, чтобы всегда чувствовали сытость и, насколько это в моих силах, как следует отдыхали…и самое важное — убедиться, что господин не одинок.Даже если я самый обычный домохозяин, то стану, черт возьми, лучшим в этом деле.Я поклялся в своей верности Вам, Камисато Аято, и так же поклялся своей жизнью. Вы можете это принять или отвергнуть, ценить или презирать, выбор полностью за вами.И в то время, когда я не соглашаюсь с Вами и изо всех сил желаю выговориться, чувствую то же самое. Вероятно, Вы думаете что это слепая покорность, однако это, безусловно, самое ясное видение и понимание за всю мою жизнь.Именно Вы подарили мне амбиции, — другая рука блуждает по четко очерченной поверхности пиро глаза Бога, задержавшись на мгновение, когда маленькая улыбка окрасила его губы, — Позвольте мне подарить их взамен.»