infatuation

Вита, как ураган, пронеслась мимо неё по лестнице, оставляя за собой флёр цветочных духов, но Рина точно знала, что до начала пары ещё как минимум пять минут и нет необходимости так спешить. Её Вита, разумеется, не заметила. Точнее, сделала вид, что не заметила — потому что раньше она всегда замечала: Рина кожей чувствовала этот взгляд тёмных глаз, куда бы ни пошла. Гадать о причинах её «невнимательности» даже не имеет смысла. Рина раздражённо и разочарованно усмехнулась вслед Вите, всё ещё слыша её шаги где-то в районе четвёртого этажа. Может быть, вчера она совершила ошибку, и момент всё-таки был не самым подходящим. Может быть, ей просто следует дать Вите больше времени для принятия своих чувств. Но, как бы то ни было, Рина не могла прогнать из души ощущение, что её словно обманули: дали надежду, раздули её пламя до уровня полной уверенности в успехе и скором счастье, а потом — окатили ледяной водой с головы до ног. Так это ощущается, когда тебе не отвечают на поцелуй, когда не было ни малейшего сомнения в симпатии другого человека. …Вчера они решили пойти вместе в кино: учебный год начался всего месяц назад, лето всё ещё бурлило в крови и призывало жить полной жизнью и совершать безумства, а так как время это позволяло, они вдвоём решили поддаться навязчивым уговорам. Два места рядом оставались только в шестом ряду с самого края, но это было даже неплохо: можно было тихо обсуждать фильм, благо сосед был лишь с одной стороны, а ещё Вита один раз посылала Рину принести им ещё попкорна: одной маленькой порции на двоих оказалось маловато. Из бодрого экшена фильм уже на середине перешёл в мелодраму, когда один за другим персонажи погибали в сражениях, а в конце, когда главного героя провожала на поле боя блистательная блондинка, с требовательным поцелуем умолявшая его вернуться живым, фильм нельзя было назвать ничем, кроме романтики с историческим подтекстом. Рина, ожидавшая от расхваливаемого всеми фильма чего-то лучшего, быстро заскучала и иногда наклонялась к Вите, шепча ей на ухо всякие саркастические комментарии, с которых та неизменно хихикала, прикрывая рот ладонью. Когда же Рине совсем наскучил просмотр, она стала просто наблюдать за своей спутницей. В холодном свете экрана её лицо казалось ликом древнегреческой статуи, серьёзным, неподвижным, почти что одухотворённым, если бы Вита не закусывала периодически нижнюю губу, словно бы специально привлекая к ней внимание. Они были знакомы друг с другом уже почти полгода. Они переписывались каждый день. Виделись тоже почти ежедневно, кроме одного месяца, когда Рина уезжала провести время с семьёй. И каждую их встречу ей казалось, что Вита — всеми этими своими загадочными полуулыбками, внимательными взглядами, даже задумчивыми паузами, а в особенности своим словно преднамеренно громким смехом и полунамёками в словах — флиртовала с ней. Каждый день, когда они впервые встречались глазами, Рина ощущала, как между ними натягивается невидимая струнка, и её словно притягивало к Вите — перекинуться хотя бы парой слов, парой многозначительных улыбок… Это вечное напряжение было просто невыносимо — но как сладко сжималось сердце, как приятно туманились мысли, какое будущее рисовало воображение, подхлестываемое столь явными признаками взаимной симпатии… Рине казалось, что пришло время начать воплощать эти мечты в реальность. Она осторожно наклонилась к Вите, почти задевая подбородком её плечо, и шёпотом позвала по имени. Та на секунду замерла — её глаза невидяще уставились в экран — а потом медленно повернулась к ней. Их лица были разделены лишь несколькими сантиметрами. Сердце забилось чаще от ощущения её выдоха на своих губах, и Рина прикрыла глаза, отчего-то боясь встретиться с Витой взглядом, и плавно подалась вперёд, мягко ловя её губы своими и чувствуя лёгкий вишнёвый привкус гигиенической помады… Всё оборвалось резко: в зале вспыхнул свет, и вот уже её склонённое к Вите лицо обдало порывом от её стремительного движения в сторону. Рина натянула на лицо маску тщательно выверенного безразличия и, подняв взгляд, столкнулась с расширенными от паники глазами, судорожно осматривавшими её лицо. Однако не успела Рина что-то сказать, хоть как-то объясниться, как Вита схватила сумку рядом с собой и быстро поднялась, бросив на ходу: «Прости, мне нужно на секунду в туалет!» Рина не меньше десяти минут ждала её в холе кинотеатра, полная внезапных сомнений и сожалений, желая просто поговорить и, наверное, извиниться, что не так её поняла (хотя, честное слово, как же иначе можно было понять все эти тайные знаки?). Она готова была прождать Виту и дольше, если бы не пришедшее от неё сообщение: «Прости, родители меня потеряли, мне нужно было срочно вернуться домой, так что я не могла с тобой поехать… прости ещё раз и до завтра! Надо обязательно обсудить фильм, мне безумно понравился!» Рина устало сжала пальцами переносицу, зажмурившись. Кажется, она крупно облажалась… Совершенно очевидно, что никакого «завтра» у них не будет.