Слабость.

Любовь-ненависть, ненависть-любовь. Любимый троп в книгах многих миллионов читателей, прекрасное начало для истории. И самое отвратительное чувство на свете. Рюноскэ был занят заданиями по делам мафии, но день ото дня, каждый вечер волей-неволей вспоминал о мальчике-тигре из Детективного Агенства. Ацуши, пропади-всё-пропадом-и-покатись-к-чертовой-матери, Накаджима. Честно сказать, мафиози сам себя не понимал. Да и не до этого было, всё-таки, он же грёбаный член партизанского отряда Портовой Мафии, здесь не до мыслей о каком-то мальчике, который безуспешно пару раз пытался сорвать его планы. Ну или успешно, но Рюноскэ Акутагава не хочет этого признавать. Мысли Ацуши были не менее поэтичны, хотя, стоит признать, парню это очень не нравилось. «Всё, больше никаких мыслей об Акутагаве, нам ещё дело расследовать,» – решительно думал он, но через пятнадцать минут разглядывания бумажек пришел к выводу, что эти самые мысли для него сродни антистрессу. Никакой романтики! Просто Рюноскэ красивый. И сильный. И немного, - возможно, самую малость, - притягивает к себе. Это только с Накаджимой так происходит, или у всех так? Это норма? На эти вопросы мог бы дать ответ кто угодно из ВДА, если бы, «а» - Акутагава не был бы парнем, и «б» - он не был бы одним из Портовой Мафии. Все бы ничего, но они вроде как враждуют, хотя Дазая и Чую это не останавливало. Но их отношения как что-то отдельной степени невероятности, - что-то очень агрессивное и, по правде говоря, странное. В любом случае, в перепалках Вооруженного Детективного Агенства и Портовой Мафии мальчик-тигр и адская гончая сталкивались непозволительно часто. И всегда это было что-то, связанное с дракой и насилием. Рюноскэ хлебом не корми, дай Ацуши сначала пнуть, потом накормить его телом Расёмон, но, к сожалению (и к счастью для Накаджимы), убить мальчика было не в его интересах. И каждый раз все стычки заканчивались ничьёй с презренным взглядом Акутагавы, а'ля «ты ничтожество» сверху вниз. И он уходит, оставляя Ацуши на холодном асфальте наедине со своими мыслями. По щекам катятся скупые слезинки, и даже сам парень не знает, почему он плачет. От боли? Ему вроде как и не больно, регенерация спасает. От грусти? А чего грустить? Битва кончилась вничью, никто пока не умер. Если кто читает Ацуши как открытую книгу, расскажите, пожалуйста, ему, а то он сам не понимает, что происходит с его мозгом. Акутагава - враг. Думать о нем - плохо. Или нет? Один раз они встретились на улице, и это вышло правда случайно. Избить и запинать до полусмерти мальчика Рюноскэ не рискнул, но с наигранным отвращением посмотреть и раздражённо фыркнуть - уже как смысл жизни. Драться и не особо хочется в таких условиях. В битве другое дело, там драка - неотъемлемая часть. А здесь и словесной перепалки много будет. Взглядов достаточно. В другой раз вышло это тоже случайно - встретились в парке, отдыхая от дел. На этот раз Ацуши был настроен решительно, и хотел выяснить, чё за херня с ним творится, и какого чёрта он постоянно думает о мафиози. Здесь тоже действий было бы много. Сначала сесть на соседнюю лавочку. Потом подвинуться. Потом подвинуться ещё ближе, и, наконец, сесть рядом. – Сохраняй дистанцию, человек-тигр, – Акутагава холоден как обычно, но отодвинуться на другой край лавочки, а лучше парка, а лучше города, он не спешит. – Почему ты так ненавидишь меня? – никогда Накаджима не отличался остротой ума, и решил сразу идти напрямую, на верную гибель. Как одинокий кораблик на цунами. – Почему ты так и норовишь меня ударить? – Не будь таким эгоистом, Накаджима, – парень поправляет пряди волос с белыми концами. – Весь мир не крутится вокруг тебя. Я и к другим слабакам те же эмоции испытываю. – И всё же, почему? – не успевает мальчик договорить вопрос, как Рюноскэ поспешно удаляется, прикрыв волосами слегка покрасневшее лицо. В следующий раз это снова перепалка, но уже больше словесная, нежели магическая. Но, цель у них одна - устранить одного и того же человека. Во время реальной опасности мозг отключает предрассудки, и человек становится самим собой. Ацуши дерётся как может, отбивается, а когда его загоняют в угол, шипит как котёнок. – Расёмон! – человека пронзает чёрный «зверь», пройдя сквозь грудную клетку. – Ты в порядке, Ацуши? Мальчик держится за плечо, и Рюноскэ, не видя ничего пред собой, выглядит обеспокоенным. Но, лишь на долю секунды. После он секунды три пытался прийти в себя после такой фразы, а позже прокашлялся и сказал: – Поднимайся, слабак, и сражайся как боец, а не тряпка. Другую встречу они назначили через месяц. Да-да, именно назначили под предлогом обсуждения деталей перемирия. На самом деле для того, чтобы выяснить все недомолвки непосредственно друг с другом. Боялся ли Ацуши? Конечно. Он не очень доверял Акутагаве, и, думаю, понятно почему. – Он же может мне голову откусить одним махом... – рассуждал парень, стоя перед зеркалом с ключами в руке. Ну, попытка не пытка. Встретились они в том же парке, похоже, единственном в Йокогаме, ибо только там парни и встречались. Не буду посвящать вас в подробности этой встречи, – там не было ничего интересного, – но Накаджиме на секундочку показалось, что Рюноскэ его не ненавидит. После этого виделись в парке они регулярно. Не специально, нет, но Ацуши стабильно ходил каждое утро за кофе для Куникиды, а Акутагава там оказывался по счастливому стечению обстоятельств. Что вы, он не приходил каждый день в парк чтобы переглянуться с мальчиком-тигром и с напыщенной гордостью отвернуться, нет. Конечно нет. Рюноскэ Акутагава, адская гончая с черными клыками, по уши влюбился в белокурого детектива с милым голоском, и, видит бог, он проклинает себя за это. – Любовь - это слабость, – проговаривал сам себе, хмуря брови. – А любовь к такому ничтожеству - так тем более. И он бы никогда не признал, зачем на самом деле ходит через парк Йокогамы каждый ебаный день. Каждое утро в Йокогаме с этого момента начинается одинаково. – Доброе утро, Аку. – Заткнись и с добрым утром, Ацуши.