Оберон

      Северус       Лорд вызвал меня резко, спонтанно, даже неожиданно. Я был в школе, готовился к возвращению нерадивых студентов и одного наглого, но ставшего мне родным мальчишки. Его улыбка, длинный без костей язык, уверенные и точные движения, серьезный взгляд и сногсшибательная магия. Притягивала взгляд фигура, как змея изворотлив, гибок, пластичен, вьющиеся до поясницы волосы, сдвинутые к переносице брови и закушенная от усердия губа манила, разгоралось желание всем этим обладать, во мне говорила половина темноэльфийской крови.       Темные эльфы, как темные вейлы, всё, на что или кого положили глаз, получив отклик согласия - их по праву. Такова сущность и природа. Моя половина темноэльфийской крови реагирует на него, как на пару. Для подтверждения мне нужно навестить поверенного, проверить кровь и увидеть собственными глазами имя Габриэля, чтобы получить подтверждение, нашего с ним магического партнерства. По возможности подтвердить нашу партнерскую связь перед магией, но не раньше, чем Габриэль примет род и полное наследие, тогда единение сущностей пройдет спокойнее, менее болезненно. А о супружеском единение пока и говорить рано. Но у меня визит к лорду, пока все туда же, к Малфою.       - Да, милорд, - на колено с рукой у груди.       - Какие новости, мой друг?       - Орден Феникса ведет активную деятельность, призывает на свою сторону волшебных существ, великанов, оборотней, русалок, - лорд шипит, - поговаривают и нагов тоже, - он недоволен, но Круцио пока не бросает, спрашивает про избранного, про его роль во всем этом противостоянии, - он взял самоотвод, - тут на меня с недоверием смотрит Белла, шипит как змея:       - Что ты несешь? Как герой самоотвод взял?       - Не могу знать, говорю то, что Альбус сказал. У Ордена Феникса было заседание в Рождество, там Поттер и высказался. Мальчик давит на то, что исполнил пророчество еще в год, вы, мой лорд, развоплотились, а он выжил, - на меня смотрят все Пожиратели, сам лорд заливается смехом и гладит голову Нагайны. В кои-то веки вижу его искреннею улыбку и смех.       - Не ожидал от Гриффиндорца такого! Думал, он на амбразуру попрет, будет в грудь руками бить, жилы рвать, знамя света нести, а он собой дорожит, не нарывается, от пророчества и титула избранного отказывается, чудеса! - снова звонкий смех, - что скажешь, Северус, возможно его на нашу сторону переманить?- в глазах повелителя азарт, мысли его так и горят, словно адское пламя, разгораясь от каждого витка или развития событий, прокручиваемых на воображаемой пленке. Но я оборвал его азарт:       - Сомневаюсь, он может занять нейтралитет, но к вам не присоединиться. Слишком глубока его обида за смерть родителей, - лорд недовольно шипит, раздраженно держит палочку, а я готовлюсь к Круцио, но нет. Лорд сегодня явно в добром настроении.       - Пусть так, - махнул рукой, и обратил внимание на Люца, - скажи, Люциус, мой скользкий друг, как дела в отделе тайн. Нашли пророчество?       - Милорд, - присоединяется ко мне Люц, опускаясь на колено в поклоне, - пророчество может взять только тот, кто его произнес или о ком в нем говорится, другим оно не дается. Пробовал, - на ладони круглый ожог, как от шарика. И не судьба Люцу уйти здоровым, в него летит Круцио и друг падает на пол извиваясь от боли, а лорд дает задание:       - Мне не важно, как, но вы должны принести мне это пророчество. Делайте, что хотите, но доставьте мне его! – шипит лорд.       - Да, милорд! – все дружно, хором. Воландеморт встает со своего места, покидает чужой менор, это последнее собрание в стенах дома Малфоев, следующие будут в меноре лорда Мракса, он готов к ритуалу слияния души и лик его будет прежним, подверженным возрасту, и времени. Он будет выглядеть, как и должен, на свои шестьдесят-семьдесят.       С облегчением выдохнула Нарцисса, было написано письмо Драко с вестью, что дом свободен и он может перемещаться камином когда захочет. Потом, через несколько часов после собрания, сидя у Люциуса в личном кабинете, успокаивая нервы огневиски, думали, как достать это гребанное пророчество. И ничего не надумали лучше, чем просить помощь Поттера. Провести его в отдел тайн, пройти с ним за пророчеством, а потом забрать и передать лорду. Надеюсь, поможет.       Эта миссия легла на мои плечи. Так как с ним, у меня наладились отношения, тогда как с Люцом их не было, лишь пара встреч и те, окончились для последнего фиаско, потерей домовика Добби и порушенным себялюбием, его, уложил на лопатки, какой-то домовик, а Поттер обвел вокруг пальца и хитростью украл эльфа. Так что я единственный претендент на переговоры и гарант выгодного сотрудничества.       С этими мыслями вернулся в школу. Снова уроки, дети и проверочные работы. Ссоры с Амбридж, словесная перепалка с Поттером, которые меня радовали и будоражили. Не знал, что этот крылатый выкинет в очередной раз, что скажет или сделает. Один его подарок на Рождество чего стоит. Каффа на ухо была как влитая. Серебряная, с узорами из змеек и терновника. Лили, ее рука и творение. И конечно занятия с Габриэлем по магии и с оружием. Снова он от меня летает по залу, отбивает магические выпады и защищается от магических атак. Не знаю, что с ним произошло, но его движения стали еще резче, четче и опаснее. Казалось, он просчитывает мои действия.       Завести разговор с парнем на тему пророчества, с учетом этой надоевшей темы, было задачей не из легких. Ему, видимо все этим пророчеством тычут в нос и требуют повторного исполнения. А если еще и я о нем заговорю... Но от него зависит наше с Люцом здоровье и жизнь.       - Габриэль, - зову парня, сидящего и смотрящего в одну точку. Он писал эссе в моем кабинете, ожидая наших занятий и меня, пока проверяю работы, я закончил, а парень в это время задумался, ушел в мысли и пишет уже третий свиток. А тема по Травологии, хищные растения. И познания Габриэля меня поражают. Одна мухоловка, описанная в подробностях с пристрастиями, чего стоит.       - Да, профессор? Вы что-то хотели? – взгляд его снова привычный, а не затуманенный мыслями. Убираю руку от плеча, за которое его теребил, отвечаю:       - Да. Поговорить.       - О чем? – отложил перо и скрутил свитки.       - О пророчестве.       - Хм, - выдал, - и что за пророчество? – заинтересованно.       - Про вас и лорда.       - Это про то, что я его убью или он меня, и не один из нас не успокоиться, пока жив другой? – я согласно кивнул, - мне в доме Сириуса было все подробно рассказано, а я их послал, сказал не моя война, пусть разбираются как хотят, - я был рад это слышать, - так что вы хотели, профессор? Об этом пророчестве поговорить или есть еще какое-то? – собирая вещи, вставая из-за стола, надевая мантию и вешая через плечо сумку.       - Нет. Про него, но не про исполнение. Лорду необходимо это пророчество, само, в шарике, так хранятся все пророчества, в отделе тайн. Ему оно нужно, чтобы убедиться в ваших словах, что оно исполнилось и вы с ним более не связаны.       - А я при чем?       - Это пророчество могут взять лишь трое - вы, лорд и Трелони. И только с вашего разрешения передать в другие руки.       - Вы хотите попросить меня сходить в отдел тайн, взять это самое пророчество передать вам, а вы его передадите лорду? Я правильно вас понял? - согласно киваю, а он даже глазом не повел, соглашается, - раз надо, и от этого зависит ваша жизнь и здоровье, то почему бы и нет.       - Так просто? – не могу понять, почему ему не плевать на меня и мою жизнь. Понятно мне, я и моя сущность признали в нем пару, готова защищать, а он? Неужели он тоже знает о связи или чует ее подсознательно? И мне не показалось, что идет отклик связи магического наследия с его стороны.       - Профессор, давайте начистоту. Раскроем карты. Что вы знаете о своем магическом партнере, его личность?       - Ничего и не могу узнать, лорд в голову проникает и мысли читает. Я боюсь навлечь беду на партнера, если окажусь в немилости у лорда. Не хочу иметь еще одну точку давления, - на что он показал на ухо и сказал:       - Не прочтет и не узнает, каффа защитит ваш разум не хуже моего родового артефакта, так что советую вам обратиться к гоблинам, проверить кровь. Тогда вы поймете, почему я так быстро согласился вам помочь, - обворожительная улыбка.       На этом разговор закончен, Габриэль собирает оставшиеся на столе вещи и выходит. Я все еще заворожено смотрю на дверь. Не просто так, явно не просто так он сказал о магическом партнере. Решившись, пишу поверенному рода Принц, прошу приготовить все для проверки крови и перемещаюсь в банк личным камином. Вот я и узнаю кто он, мой загадочный магический партнер. Как бы хотелось, чтобы мысли, желания к одному конкретному типу, были реализованы, не сейчас, когда придет время, и партнером окажется именно тот, на кого были направлены эти самые желания, и о ком были мысли.       Габриэль       Меня таки втянули в эту тягомотину с пророчеством. Но все это ради спасения Северуса и его здоровья. На Малфоя и Псов мне плевать. А вот Северус мне дорог, его я подвергать опасности не намерен. Но перед тем, как идти в отдел тайн, отправил его к гоблинам, чтобы он наконец-то узнал, кто его партнер и перестал искать в моих словах и действиях скрытый подтекст. И он видимо узнал имя партнера, раз шарахается от меня в сторону.       На следующий день и еще некоторые мы с ним даже занятия отменили. Я не спорил, магия рода и наследие, подтвержденное кровной привязкой в род, могло подтолкнуть нас к тому, к чему мы оба не готовы. Я так точно. Мы избегали друг друга, а потом, спустя неделю, поговорили, приняли решение, что в каникулы подтвердим перед магией согласие на союз, и все будет развиваться медленно, постепенно. В школе мы по-прежнему учитель-ученик, как и в зале с кинжалами.       Но это не отменяло наши с ним уединения у камина или в его покоях или в выручай-комнате, мы отдыхали от школы, ее учеников и преподавателей, я рядом с книгой, как и он. Мы привыкали к нахождению каждого из нас рядом. В отдел тайн планировали наведаться, когда Малфой выведает все расписание и составит план. Пока Люциус готовил набег, я и Северус уделяли время не только учебе, но и друг другу. Мы постепенно открывались, привыкали к совместным посиделкам. Даже перешли на имена и меня почти назвали Габи. Я не наглел и звал его просто по имени.       Так было до тех пор, пока не произошла неприятная ситуация с Джинни. Было это в середине весны. Мы еще не устраивали пикников на траве, но и не грелись заклинаниями, кутаясь в мантии. Сидели на лавочках у фонтана. Проводили время привычной компанией - я, Рон, Гермиона, близнецы и она.       Ее одержимость мной тянется с моего второго курса. Проявляться более настойчиво стала в этом году. Сначала не навязчиво, прощупывая почву, Джинни пыталась привлечь мое к ней внимание, присаживалась рядом, заигрывала, смеялась над каждой шуткой, угощала меня шоколадом или конфетами, так делают только с теми, кто нравиться, к кому хочешь показать свои чувства. Ответных знаков внимания с моей стороны не было, наоборот, каждый раз я говорил ей, что приличные девушки так себя не ведут, что не стоит добиваться внимания самостоятельно.       Потом поступки становились более навязчивыми, напористыми, даже откровенными. Я ее в мягкой форме отвергал. После очередного такого разговора, и отворота она устроила мне истерику на ровном месте. Я всего лишь ей отказал быть парой на вечеринке факультета в честь дня рождения основателя. И началось:       - Как ты можешь! Мы же - пара! – а это все происходило у фонтана, на глазах всех проходящих мимо, не важно с какого факультета, змеи, барсуки, вороны, невольно были свидетелями. Даже профессора останавливались и ждали, нужна помощь или мы сами разберемся. И все бы ничего, но мы шли с тренировки, уставшие, голодные, сонные и злые, было время семь утра, тренировка в пять. Она меня вывела из себя и я не сдержался, резко спросил:       - Кто тебе сказал? – за сестру вступился Рон. Гермиона пока молчит. Но ее взгляд говорит о том, что она тоже собирается высказать свое мнение. Она так же верит, что я и Джинни пара, как говорила она, мы мило смотримся. Джинни ее подруга, за нее, как и за нас с Роном Миона всегда заступается, и в этот раз, будет то же самое, и плевать, что обидчиком выступаю я, тоже ее друг. Девочек обижать и доводить до слез нельзя, так она говорит. Рон тем временем подошел, перекинул руку через мое плечо, и потянулся к волосам, растрепав их, сказал:       - Дружище, все знают, ты и моя сестра пара, - я смотрю на нее, на него, убирая его руку, спрашиваю, кто все и кто рассказал и с чего вообще взял? Я ничего такого не говорил. На что мне отвечает Гермиона:       - Ты же сам за нее заступался, Симусу не раз лицо разбивал, Малфоя лесом посылал, потом сколько раз вы делали домашнее задание. Ты всегда рядом с Джинни, всегда за нее заступаешься, что еще можно подумать, как не романтический подтекст? - она прижимает Джинни к себе, а та плачет и все на глазах факультета, команды по квиддичу, близнецов, которые так же идут со мной разбираться и по необходимости доводить свои аргументы кулаками. Смотрю на всех и отвечаю:       - Я защищал ее, как защищал тебя, Миона, от Малфоя и всех его подпевал, - и тут смотрю на Рона, потом снова на подругу, - мне теперь слухов о романе с тобой ждать? Или может про нас с тобой Рон, я за всех друзей готов проклясть и рожу разбить. И со всеми уроки учу и гуляю в Хогсмиде. Так с чего я должен после этого с кем-то из вас встречаться? Вы все для меня друзья, - мои слова были услышаны, как и мольба о разуме у подруги:       - Если посмотреть с этой стороны, - высказалась вслух Мио.       - Ты как всегда, все не так поняла? – спросил Фред.       - Скандал на пустом месте, да, сестренка? – подмигнул ей Джордж. А до нее наконец-то дошло, что все это было раздуто, и выглядело как сцена из дешевого романа, она всхлипнула еще раз, спросив:       - Значит, все это просто бред? Моя выдумка? – спрашивает Джинни, а я постепенно остываю, понимая, меня поняли и услышали. Слава Моргане не придется снова слушать эти обвинения, она все поняла и надеюсь, приняла.       - Не бред, я все так же готов защитить тебя, если понадобиться, помогать с уроками, ходить вместе в Хогсмит, как друзья, понимаешь? - понимая это, она кивнула, со слезами улыбается, прижимается ко мне, заливая рубашку.       Все это видит Северус, его взгляд полный ненависти и гнева. Он увидел наше с Джинни примирение, принял их за отношения, скрежетнул зубами, сузил глаза, в которых промелькнуло разочарование, сжал кулаки до побелевших костяшек и резко покинул коридор, в противоположном направлении, порхая подолами мантии, как летучая мышь крыльями. Никто не обратил на это внимания, никто, кроме меня.       Я хотел найти его потом, все рассказать, и нашел, пытался сказать, что у нас с Джинни ничего, кроме дружбы, но меня отталкивали, говорили что заняты и нет времени на безмозглых и избранных гриффиндорцев. А когда я пытался коснуться руки, объяснить ситуацию, резко показали на дверь, потребовав оставить старого профессора в покое и обратить внимание на своих сверстников.       Вернулись к тому, откуда начали. Наши уроки прекратились, как и мимолетные взгляды, улыбки и касания. Мне этого не хватало, сущность ши требовала, а сущность профессора не отзывалась, он ее прятал и не давал слова. Мне не больно, просто грустно. Даже воспоминания показать не дали. Но я жду. Просто время, данное лордом своим Пожирателям, подходило к концу, если они его не достанут, то будет опасно нарваться на гнев лорда.       Как и говорил, на Малфоя мне плевать, но я не хочу видеть боль в глазах Северуса, ощущать тот спектр эмоций, передаваемых моему ши внутри от его эльфа, связь, хоть и эмпатическая постепенно настраивается. И даже ее он закрыл, когда увидел меня с Джинни рядом. Ему нужно добыть пророчество для лорда, а для этого нужен я. Но обо мне не вспоминали, ко мне не подходили. Я же не навязывался, не лез на амбразуру, раз не надо, не помогу. Лишь когда стало поджимать время, ко мне с просьбой пришел не Северус, а Люциус Малфой, собственной персоной.       Мне на обеде передали записку, а в ней место и время. Пришел, увидел Малфоя и приготовил палочку. Но мне протянул руку и предложил забыть о втором курсе и нашей неприятной встрече. Я сделал вид, что забыл. Где-то слышал выражение: «Я кукла Вуду, я ничего не забуду», вот и я, не забуду, хоть и не кукла Вуду.       - Так зачем вы меня позвали, лорд Малфой? Не о примирении поговорить? – я-то понял зачем он здесь, как и он понял, о моей осведомленности, но правила переговоров никто не отменял. Мы растягивали этот разговор, как надо, не говоря обо всем сразу и в лоб, как положено лордам и аристократам. Бесит, но будущий статус лорда обязывает соблюдать этикет и порядок светской беседы.       - Все так, мистер Поттер. Не о нем. У меня к вам дело, по окончании которого я буду вам должен, - я на миг потерял дар речи, переминался с ноги на ногу, ши во мне готов бы сказать лорду колкость, но я сдержался, - так как? Поможете мне?       - Смотря в чем?       - Пророчество. Северус говорил с вами на эту тему?       - Говорил. Я дал согласие, и почему-то до сих пор не узнал дату, когда мы с вами проникнем в отдел тайн и заберем пророчество. Я жду, а меня не зовут, - даже обиженно сказал, - мне тоже интересно, что там наша шарлатанка и любительница экстези наговорила в приступе нирваны.       - Даже так, - Малфой сдерживал смех.       - Я к ее словам отнесся бы на месте вашего лорда, лорд Малфой с крайней осторожностью. Она предсказала падение могущественного темного мага от рук ребенка, кто знает, о чем или о ком ей под травой или в пьяном угаре привидится в следующий раз.       - Значит, вы готовы со мной и Северусом проникнуть в отдел тайн и забрать пророчество? – я кивнул, - тогда сделаем это в эти выходные. Не заняты?       - Для вас, лорд Малфой найду свободное время или сдвину график, - улыбка и ответ на протянутую руку, и тут входит Северус, - профессор, как будете готовы к проникновению в отдел тайн, зовите меня, - он смерил меня взглядом, в котором плескалось разочарование, обида и даже презрение. Значит, он так и не озаботился проверить мысли всех видящих наш с Джинни разговор. А так все было хорошо.       Меня отправили в комнату, я шел по коридору, наткнулся на Луну. Она сидела на подоконнике, читала, книгу вверх ногами, а она, не смотря на проходящих мимо, уверенно цитировала каждую строчку. Но как только подошел я, повернула ко мне голову, посмотрела и сказала:       - Гарри Поттер, он поймет, примет, - смотрит в душу, глаза у нее как будто туман, заволокло пеленой, она Пифия, истинная, а не как Трелони, - а ты не дави, все само пройдет, тьма сменяется светом, а свет тьмой, все смертны и всех нас ждет конец. Всех, даже таких как ты и он, таких как твой крестный и профессор Люпин, - я спросил шепотом, не рассеивая ее транс:       - Ты видишь кто я?       - Вижу, знаю, Оберон.       - Кто? – она склоняет голову набок, и улыбается:       - Оберон, король всех фей и фейри, владыка магического народа, - я шарахнулся, и тут взгляд Луны стал прежним. Она поздоровалась, - Привет, Гарри, зачиталась, побегу к себе в гостиную, - я кивнул, а она направилась в припрыжку к своей башне.       А я вспоминал, где мог слышать имя Оберон, что у меня с ним ассоциировалось. Так и не вспомнил, а в библиотеку идти поздно, спать надо. Два дня и мы с лордом Малфоем и Северусом проникнем в отдел тайн, заберем пророчество и отсрочим смерти.