***
То, что Избранная какая-то сильно запуганная, Сью тете написала, а та, зная, кто считается опекуном девочки, насторожилась. Сотрудники подтвердили, что девочка цепляется за Поттера, как за последнюю надежду. В голове Амелии появились первые подозрения, впрочем, развивать эти подозрения женщина не спешила — очень уж опасным человеком был Альбус Дамблдор. А в Хогвартсе Гермиона просыпалась в слезах. Сегодняшний день был особенным, но дома ее в этот день не ждало ничего хорошего, ибо родители ей еще лет пять назад объяснили, что в ее рождении не было ничего хорошего, а значит, и праздновать нечего. А чтобы она это получше запомнила, вечером ее всегда ждала боль. Вот такой вот подарок… И сегодня девочке было очень страшно, просто до паники, потому и лились слезы. Она понимала, что родители дома и сюда не доберутся, но страх не отпускал. Дрожащими руками девочка оделась, кое-как умылась и спустилась вниз, где ее поймал Гарри. Действительно поймал, потому что Гермиона потеряла равновесие на лестнице. — С днем рождения, чудо мое! — сказал мальчик ей на ушко, отчего девочка едва не расплакалась. Она почувствовала тепло его слов, нежность в голосе и едва сдержала слезы. — Спасибо-спасибо-спасибо, — мальчик, считавший день ее рождения праздником, в этот день окончательно стал кем-то самым дорогим на свете. Положа руку на сердце — единственным дорогим человеком на свете, потому что больше у Гермионы не было никого. Понимание этого захлестнуло девочку, сразу же спрятавшую глаза в одежде Гарри, просто уткнувшись лицом в плечо. — Ну чего ты, — Гарри прижал девочку к себе, даря ей свое тепло. Дядя Саша был прав во всем, поэтому мальчик просто обнимал девочку, для которой он был единственным огоньком света во тьме. — Все же хорошо, солнышко. — Солнышко? — удивилась Гермиона, подняв покрасневшие глаза от немного намокшей мантии Гарри. — Это я солнышко? — Конечно, — улыбнулся ей мальчик. — Ты же настоящее солнышко, давай я тебя причешу. — Люблю, когда ты меня причесываешь, — улыбнулась повеселевшая девочка, безо всякого страха поворачиваясь спиной к мальчику. Сцена причесывания Избранной уже стала привычной и внимания не привлекла. Какой-то отголосок страха еще жил в Гермионе, но рядом был Гарри, и именно его присутствие дарило спокойствие. Гарри очень хорошо понимал состояние девочки, ведь ему это все хорошо описал дядя Саша. Офицер довольно долго рассказывал мальчику, что и как происходит с Гермионой, как она к нему относится и почему это происходит. Гарри был не первым таким мальчиком, примеров у дяди Саши было достаточно, и счастливых, и… не очень. Умирающие и чудом выжившие, цепляющиеся за свой «якорь»… Самыми страшными были примеры так называемых «детей войны», потерявших даже, казалось, самих себя. Поэтому Гарри понимал, что происходит с Гермионой, постепенно привязываясь к девочке, ведь он был таким же, не имевшим никого, кроме дяди Саши. Ну и Гермионы… Теперь. Гермиона в этот день часто прикасалась к мальчику, будто опасаясь, что он исчезнет, пропадет, ей очень нужен был именно тактильный контакт. И Гарри понимал это, чувствуя, что этот день в жизни девочки проходил совсем не празднично, просто совершенно. Узнав от барсуков, где можно разжиться тортиком, Гарри привел вечером девочку в состояние ступора. Весь факультет, правда, тоже, но самым главным для него были глаза девочки, смотревшей на торт, в котором сияли огнем свечки в виде цифр один и два. Впервые в жизни получив торт на свой день рождения, девочка просто лишилась дара речи, а потом расплакалась, не стесняясь никого. И вот эти слезы именинницы навели старшекурсников на какие-то мысли. Несмотря на свою безбашенность и отсутствие даже элементарного такта, гриффиндорцы дураками не были, а слезы девочки… Староста девушек видела в своей жизни на факультете очень разные слезы, и сейчас она понимала, что все с героиней не так, как их убеждали с детства. Это было не самое приятное для нее открытие.***
— Значит, говоришь, расплакалась, — майор Березкин понимал, что это значит. Понимал это и Гарри. — Что за звери у нее родители… — Да, Дурсли по сравнению с ними — милые зайчики, — вздохнул Гарри. Он беспокоился о Гермионе, ушедшей спать. — Я-то мальчик, мне положено… — Никому такое не положено, — покачал головой офицер. — Если бы существовала хоть какая-то возможность вам помочь, дети… Как у тебя с тренировками? — Эспандер сжимаю, — пожал плечами мальчик. — Трудно оценивать, когда один, потому, как ты говоришь — бой покажет. — Хорошо, — хлопнул ладонями по коленям товарищ майор. — Я расскажу, как найти одно интересное место, на каникулах сходишь, если найдешь интересные игрушки в этом интересном месте, то будет хоть что-то… Товарищ майор Березкин, специализирующийся как раз на Островах, отлично знал принципы, исходя из которых народные мстители прятали свои игрушки. Был большой шанс, что в этой сказке нет никаких мстителей, но попробовать стоило. Идея дать в руки двенадцатилетнему пацану огнестрельное оружие, конечно, пугала, но выхода действительно не было.