Госпожа Заноза

Любовь. За всё время существования вселенной каждый вкладывал в это слово один смысл, который имел разные значения. Мужчины и женщины по разному воспринимали любовь, но единственной правдой всегда было то, что за любовь умирали, ради неё забирали жизни, её возносили и предавали, кто-то искал её, а кто-то старался бежать со всех ног подальше. В жизни наших главных героев любовь оставила свой непоправимый след. Нургюль, росшая в неблагополучной семье, видела истинные чувства только на страницах романов и на экранах телевизоров. Неудачный брак родителей навсегда сохранился в памяти Нургюль воспоминанием о том, как же низко может пасть женщина, пытаясь удержать мужчину возле себя. Она часто вспоминала отца, которого не видела вот уже больше 20ти лет. Часто вспоминала, как рыдала мать, узнавая об его изменах, но всегда делала вид, что всё хорошо, надеясь, что отец наконец образумится. Чёрным пятном на её памяти отпечатался день, когда мама, стоя на коленях, держала отца за ноги, не позволяя ему уйти из семьи. В тот момент, не вызывавший в Нургюль ни капли сочувствия, она поняла, как может унижаться женщина ради любви и как мужчина может плевать на это. Любовь для Нургюль всегда ассоциировалась с жертвой, болью и слабостью. Исмаил же знал о любви гораздо больше, чем любой другой человек, хоть и всячески изворачивал её смысл в свою пользу. Он любил бильярд по вторникам, брючные костюмы, дорогой алкоголь. Любил запах утреннего кофе и тишину по вечерам. Возбуждение, которое он испытывал при виде очередной девицы, Исмаил тоже считал проявлением своего рода любви. Однажды, поддавшись давлению социума, мужчина решил попрощаться с холостяцкой жизнью, и чуть не женился на итальянке Изабелле. Он любил прекрасный отблеск на её волосах, когда на них падали солнечные лучи. Любил, как звучало его имя в её устах. Но в определенный момент Исмаил всё же сделал выбор в пользу своей самой искренней и большой любви - он предпочёл женщине работу. Пусть наши герои и имели разные взгляды на жизнь, но никто из них не сталкивался с настоящей любовь, и никто не был уверен, что готов с ней столкнуться, но их пути всё же сошлись в тот момент, когда Нургюль Ешилчай пришла работать в «Мюврет». — Какого чёрта? Какого НАХРЕН МАТЬ ЕГО ЧЕРТА? — Психовал от только что услышанной новости. — Я столько лет вкалываю на эту компанию, приношу им огромные суммы, управляю целым коллективом и не могу сам себе выбрать секретаря? Злился. Был вполне доволен прошлой секретаршей, которая делала безупречные отчёты, приносила кофе идеальной температуры и восхитительно снимала с Исмаила напряжение, стоя на коленях под столом. — Да ладно тебе. — Коллега пытался его успокоить. — Подумаешь, новый работник, ну не ты её выбрал, что в этом такого? — Конечно, ничего такого. — Развёл руки в стороны. — То есть любой знакомый знакомого может сюда прийти и моё слово сразу перестаёт что-то значить, да? Кто-то днями и ночами трудится, чтобы чего-то достичь, а кто-то получает всё просто по блату. Это нормально, да? — Исмаил, не преувеличивай. — Мужчина напротив уже устал слушать эту истерику. Он явно не разделял чувств товарища и не понимал такой бурной реакции. — Вдруг эта Нургюль тебе понравится, вдруг она будет ещё лучше, чем прошлая. — Нургюль… — Произнёс её имя с такой физиономией, будто съел ложку соли. — Я ей такое устрою, такую боевую подготовку пройдёт, что сама пожалеет, что пришла сюда! *2016 год* День не задался с самого утра. Не выспалась, голова раскалывалась от боли, не смогла найти ключи от квартиры, от того опаздывала на работу. Мысленно молилась, чтобы Господин Демирджи не заметил этого. Впопыхах бросила вещи за рабочий стол и кинулась варить ему кофе. — Опаздываете, Госпожа Нургюль? — Даже не посмотрел на вошедшую, нёсшую чашку в руках. — Можете не сомневаться, что каждая минута отразиться на сумме вашей зарплаты, так что если вы вдруг решили поработать бесплатно, то движетесь в правильном направлении. Ничего не ответила. Хотела поскорей выйти из кабинета и добраться до курилки, чтобы хоть как-то снять стресс сигаретой. Поднесла чашку к его столу, и на секунду замерла, уловив прекрасный запах его парфюма, который смешался с кофе. Исмаил, совершенно не замечая её движений, потянулся за телефоном, задев ту самую чашку с бодрящим напитком в дрожащих руках женщины. Ёмкость упала прямо на него, выливая содержимое на лежащие бумаги, белоснежную рубашку, штаны и кресло, на котором сидел начальник. Он тут же подскочил, сцепив губы в одну тонкую полоску, очевидно пытаясь сдержать боль от вылившегося на него кипятка. Нургюль же замерла, широко открыв рот. В голове крутилось только одно слово: «Конец. Мне конец.». Господин Демирджи перевёл взгляд на неуклюжую сотрудницу и в его глазах читалось явное желание её убить. — Я готовил эти документы для подписи целых 3 дня. — Сказал надламывающимся голосом, чтоб не перейти на крик. — Вы не просто заноза, вы, Госпожа Нургюль, самое бесполезное существо, с которым мне приходилось сталкиваться! К тому же ещё и криворукое! — Я не хотела. — Исмаил понял, что ещё секунда и она расплачется. Всё таки довёл. От её привычного спокойствия не осталось и следа. — Думаю, вы правы. Я соберу свои вещи и … Не договорила. Опустив руки, просто вышла из кабинета. — Чёрт! — Положил ладонь себе на лоб. Понял, что переборщил. Быстро достал запасную рубашку из шкафа, переоделся, вытер салфеткой намокший телефон и пошёл вслед за женщиной. Не считал свою реакцию чем-то из рядя вон выходящим. Нургюль действительно была самым неумелым секретарём из всех, с кем Исмаилу доводилось работать, но в тоже время он высоко ценил её выносливость, спокойствие, желание учиться и, самое главное, отсутствие страха перед ним. Обнаружил виновницу происшествия в курилке. Та держала сигарету в дрожащей руке и громко говорила, нервно ходя с места на место: — Чёртов сексист! Плевать, не умру с голоду, найду другую работу! — Возмущалась внимательно слушающей её Мерьем. — Да лучше полы пойду мыть, чем хоть ещё один день проведу обслуживая капризы этого павлина! Да кем он себя возомнил? Злым гением? Доктором Лектером или Мориарти? Идиот! Кретин самовлюблённый! Я в жизни не встречала такого напыщенного придурка! Мерьем закашлялась, пытаясь привлечь к себе внимание подруги, но та продолжала осыпать начальника проклятиями, даже не подозревая, что он стоит за спиной. — Да пусть захлебнётся собственным ядом! Надеюсь я ему там всё обожгла. Чтоб у него никогда больше член не стоял! — Ай ай ай, слишком жестокое наказание, не находите? Нургюль зажмурила глаза, осмысливая очередной свой позор. Казалось бы, этот день уже просто не может быть хуже. Осталось только подраться с ним, напиться и сброситься с моста. Всё. Собрала волю в кулак и повернулась, сталкиваясь с Исмаилом взглядом. Тот стоял, словно непробиваемая стена: никаких эмоций на лице, не считая появившихся в глазах огоньков. — Как закончите желать мне смерти, жду вас у себя в кабинете! * Робко стояла перед ним, совершенно не зная, чего ожидать. Зачем позвал? Чтобы вручить заявление на увольнение? Плевать, подпишет с радостью. Или чтобы как-то ещё съязвить? На этот раз не будет молчать, а ответит самым достойным образом, на который только будет способна. Своих слов, сказанных в курилке, не стыдилась. Наоборот, злилась, что не сказала этого ему раньше в лицо. — Госпожа Нургюль, — Закончив её рассматривать, наконец подал голос. — Вызовите клининг, не хочу, чтобы на моём кресле осталось пятно. И можете не переживать, я сохранил все нужные бумаги на ноутбуке и отправил их вам на e-mail. Надеюсь вы наконец разобрались, как им пользоваться. Вам осталось только распечатать документ и принести его мне. — То есть я не уволена? — Насупила лоб. — Нет. — Едва улыбнулся, восхищаясь собственным милосердием. — Но было бы не плохо услышать извинения. — Извинения? — Хмыкнула. — Да, конечно, сразу после вас. Ещё раз просканировал её взглядом. Нравилось это упрямство. — Хорошо. — Нургюль замерла. Ей послышалось, или Господин Демирджи впервые с ней согласился? — Ужин! — Ужин? — Да. Я приглашаю вас на ужин. Сегодня в 20:00. Если хотите и дальше здесь работать, то отказаться не можете, ведь это не просьба, а приказ! Я за вами заеду. И впредь, Госпожа За… Нургюль, будьте аккуратнее. * Удивлённо забрала у курьера огромною коробку. Открыла её и удивилось ещё больше: внутри лежало роскошное чёрное платье. «Надеюсь вы не откажетесь от этого подарка. Я вдруг засомневался, что в вашем гардеробе найдётся что-то соответствующее тому месту, в которое мы сегодня направимся.» Сжала записку в кулак. На ней не было никаких инициалов, но по тексту легко поняла, кто отправитель. * Стояла перед зеркалом, разглядывая себя в платье. Длинный крой, шикарная чёрная ткань, напоминающая шёлк, разрез, тянущийся до самого бедра. — Как он ещё с размером угадал? — Спросила у Мерьем, которую поставила на громкую связь. — А он не угадывал. Уверена, что у Господина Демирджи хорошо намотан глаз на женские параметры. — Это глупость какая-то! Вот что ему от меня надо? Зачем дарить подарок и сразу же меня унижать? Это он так извиняется? — Говорю тебе подруга, он хочет затащить тебя в постель. — Ага, — Нургюль саркастично ответила. — Либо отравить за ужином. * Откровенно любовался ей, как настоящий эстет, увидевший прекрасное произведение искусства. — Итак, — Сидя за столом ресторана, заключила руки в замок. — Я удивлена, что вы не привезли меня в «Мюврет». Засмеялся. Это было бы слишком изощренно даже для него. К столику подошёл официант. Исмаил, полагающийся на свой безупречный вкус, сделал заказ сам. — Нет. — Нургюль остановила прислугу, неотрывно глядя в глаза напротив. — Сегодня никаких «Коспомолитан». Я буду виски «Далмор» и лёд отдельно, пожалуйста. Довольно улыбнулся. Запомнила, что он любил пить. — Боюсь, что трезвой не вынесу этот вечер. — Тут же съязвила. — И всё же, Господин Исмаил, я всё ещё жду объяснений. К чему это всё? Ещё утром вы были не самого высокого обо мне мнения. — Во-первых, Госпожа заноза, я согласен с тем, что наши рабочие отношения складываются не самым лучшим образом. Но кто-то же должен прекратить этот хаос? Как никак, нам вместе предстоит работать и я буду очень рад, если количество нервов, которое я трачу на вас, уменьшится. Давайте попробуем получше друг друга узнать? Кивнула, отведя взгляд куда-то в сторону. Вдруг поняла, что никогда и ни за что не сможет его переспорить, никогда не сможет понять истинных мотивов и тех логических цепочек, которые складываются в его голове. Решила, что лучше отстраниться и просто попытаться хорошо провести время, особенно после такого тяжелого дня. К тому же, она все равно ничего не теряет. — Во-вторых, давайте не будем говорить о работе. Уверен, что у нас обоих она стоит уже вот тут. — Показал ладонью на горло. — И в третьих, давайте перейдём на «ты». — Хорошо. — Опять кивнула, чем вызвала улыбку. — Надеюсь, что такая твоя покладистость связанна с раздирающим чувством вины за утреннее происшествие. — Ухмыльнулся, наблюдая за её реакцией. Абсолютно легко сменил тон беседы и чувствовал себя полным повелителем ситуации. — У меня теперь ожог. И он очень болит. — Прошу прощения, что не додумалась сразу вызвать скорую. Такое бесполезное существо, как я, очень долго соображает. — Нургюль, — Спокойным голосом вновь привлёк к себе её взгляд. — Знаю, что в основном я полный засранец. Но ещё я могу быть очень вежливым и приятным. И если ты простишь меня за это утро и те слова, что я не сумел сдержать в порыве злости, то я покажу, каким я могу быть. Клянусь, что этим вечером не скажу ничего, что могло бы тебя обидеть. Прощаешь? Не смогла сдержать улыбку, услышав извинения. — Только этим вечером? — Спросила, показательно надув губы и приподняв одну бровь. Первоначальное напряжение и неловкость быстро сошли на нет после первой же рюмки. Беседа развивалась сама собой. Исмаил рассказывал о своих путешествиях по Европе, о том, как чуть не упал в пропасть, когда занимался скалолазанием, как пробовал экзотическую кухню и прочие другие истории из собственной биографии из которых можно было бы написать целую книгу. Он много шутил и был невероятно обходителен, оттого Нургюль даже задумалась, точно ли перед ней сидит её начальник, которого она её недавно ненавидела. Сама же Нургюль в основном молчала, решив не открывать душу. — И вот, когда я был на практике у Джонатана Конга… — Стоп. Что? — Прервала его, округлив глаза. Джонатан Конг считался номером один в мире бизнеса и был кумиром всех выпускников факультета менеджмента и администрирования. — Ты был на стажировке у Джонатана Конга? — Ну да. — Понял, почему она так удивилась. — Не верю. Прости, Исмаил, но Джонатан Конг - легенда. — И? По твоему я не достаточно умён, чтобы быть его учеником? — Я не это имела ввиду. Просто ты - планета, а Джонатан Конг - вся остальная вселенная. Понимаешь? Чтобы попасть к нему на практику, нужно выиграть такооой лотерейный билет от жизни. — Спорим? — Зазывающе протянул к ней ладонь. — Если я докажу, что лично знаком с Джонатаном, ты… — Задумался. — … ты начнёшь нормально работать! Засмеялась и пожала его руку, заключая пари. — Хорошо. Но если выиграю я, ты никогда больше не назовёшь меня Госпожа Заноза. — Договорились, Госпожа Заноза, а теперь пошли. * Когда вошла в его квартиру, открыла от удивления рот, словно пришла в музей: все было утонченно и со вкусом, на стенах висели картины, а на полках, рядом с винтажными вазами и часами, стояла целая коллекция разных книг, журналов и сд-дисков. Не успев всё хорошо рассмотреть, Нургюль направилась вслед за Исмаилом в его кабинет. Тот поставил её напротив стены и довольно кивнул: — Вот. На стене висел сертификат, подтверждающий, что в 2009 году Исмаил Демирджи прошёл полугодовую практику в школе бизнеса Джонатана Конга. В подлинности документа сомнений не было. Закусив губу, понимая своё поражение, Нургюль всё же решила бороться до последнего. — И что это? Из интернета скачал и теперь хвастаешься перед друзьями? Исмаил, скорчив самодовольную мину, вальяжно достал телефон, нашёл нужный номер и включил видеовызов. Через несколько гудков абонент всё же взял трубку и у Нургюль перехватило дыхание. — Эй, Джонатан! — Улыбаясь во все 32, помахал Исмаил. — Исмаил? Как ты? Что-то случилось? — Случилось. Я поспорил с одной милой дамой, которая не верила, что я тебя знаю. — Исмаил перевёл камеру на Нургюль и та только и смогла выдавить из себя: — Здрасьте… — Наслаждайся победой, Исмаил. — Так же довольно ответил Джонатан, прекрасно зная это выражение лица при встрече с фанатами. Когда вызов был завершён, Нургюль застыла, всё так же шокировано уставившись на Исмаила. — Бог.Ты.Мой. Я только что познакомилась с Джонатаном Конгом. Ты это видел? — Видел. А ты мне не верила. Что ж, прими поражение. — Исмаил засмеялся, умиляясь её реакцией. Решив вывести женщину из ступора, он вдруг взял её за ладонь, что моментально сработало. Нургюль тут же выхватила руку, будто испугалась, и сделала шаг назад. Голову посетил занимательный вопрос: — Ты мог и из ресторана ему позвонить, но зачем-то устроил целое шоу и притащил меня к себе в квартиру. Зачем? — Потому что я очень, — вдруг изменившись в лице, сделал к ней шаг. — очень. — ещё один, — очень сильно хотел тебя поцеловать, но боялся, что ты убежишь. А здесь ты в ловушке. Замерла. Не потому что хотела или не хотела этого, просто не знала, как отреагировать. Была бы чуть трезвее, смогла бы развернуться и уйти, не доводя ситуацию до абсурда, но сейчас просто стояла и смотрела, как он медленно приблизился к ней, одной рукой обхватил за талию, а второй приподнял подбородок, чтобы лучше видеть её лицо. Нургюль непроизвольно закрыла глаза и почувствовала его губы на своих. Целовал медленно и осторожно, не желая оттолкнуть своим обычным напором. Почувствовала сначала легкий привкус виски, а затем его язык у себя во рту, и тут же оттолкнула мужчину. — Стоп, стоп, стоп. — Отвернулась, пытаясь усмирить жар в щеках. — То есть ты несколько месяцев унижал и оскорблял меня, а сейчас, притворяясь целый один вечер нормальным человеком, вдруг решил, что я буду спать с тобой? Я проститутка по твоему? — Ты самая восхитительная женщина их всех, кого я встречал! — Неотрывно смотрел на размазанную на её губах помаду. — Это большая ошибка! — Сказала Нургюль, видя желание в его глазах. От такого взгляда у самой закружилась голова. — Очень большая! — Подтвердил Исмаил и вновь впился в её губы, но на этот раз более требовательным и жадным поцелуем. Поняла, что ситуация выходит из под контроля, когда захотела искусать и исцарапать его всего, но не от злости, а от внезапно пробудившегося бешеного желания и неумения им совладать. Женские руки задрожали и больше не слушались. Всё, что она смогла сделать, так это мертвой хваткой вцепиться в его рубаху, оттягивая её, тем самым давая понять, как ей мешает его одежда и как она хочет, чтобы он от неё поскорее избавился. И в этом она ему сейчас не помощник. Исмаил негромко цокнул, когда Нургюль прикоснулась рукой к оставленному ей же ожогу внизу живота. Мужчина не растерялся и предвидев, что сейчас в ход пойдут извинения, быстро перевёл её руку на свой пах, давая понять всю силу его желания. — Видишь, как хорошо, что твои проклятия не сработали. — Сказал лукаво, наконец избавившись от рубашки. — Ага… — В своём желании любить его руками и губами напрочь забыла о себе. Ей вполне достаточно было его горячего тела под ладонями. Это желание напрочь растворило её память. Совершенно не поняла, как оказались в его спальне, как он осторожно снял подаренное платье и уложил её на кровать. — Ты даже представить себе не можешь, сколько раз я представлял себе этот момент, Госпожа Заноза. Как желал твоих прикосновений и нежности… — Игриво прошептал ей на ушко. Склонил голову и прижался губами к нежной шее. Тихо простонала на эту невинную ласку. Добровольно отдалась в его власть, скапливая тепло внизу живота. Исмаил что-то довольно промурлыкал, одной рукой сживая её грудь, а второй спускаясь всё ниже и ниже туда, где пару секунд назад было бельё. Снова улыбнулся, когда шире расставила ноги и без предупреждения начал двигать пальцами, очередной раз убеждаясь в её желании. Застонала, слегка дрогнув от его напора. — Хочу, чтобы ты запомнила эту ночь. Чтобы вспоминала о ней каждый раз, когда смотришь на меня! — Выдохнул ей на ушко. — Как там говорится? От ненависти до любви… — Ласково усмехнулся, прижимая её ближе к себе и медленно продолжая массировать пальцами самое чувствительное место на женском теле. — Хватит… — Мне остановиться? Уверена? Открыла глаза, наполненные огнём. — Хватит разговаривать! — Тогда ты стони погромче. Развёл её ноги на подходящее расстояние, чтобы удобно умоститься между ними, навис над ней и наконец сделал то, что не терпелось сделать им обоим. Прогнулась в спине и исполнила его просьбу, издав громкий стон, когда почувствовала его в себе. * Проснулась первая. Тело приятно постанывало, а на лице женщины появилась улыбка, ровно до того момента, пока она не поняла, что лежит совершенно голая в чужой постели. — Чёрт… — Прошептала, повернув голову к спящему рядом Исмаилу.