The last resort

Луи устал. Он просто устал от бесконечной драмы, которую ему устраивали абсолютно, блять, все вокруг. Развалившись на диване в своем уютном Лос-Анджеллеском коттедже, он потягивал виски со льдом, желая забыть события прошедших месяцев, а лучше лет. — Ты знаешь, что ты бытовой алкоголик? От этих слов Луи усмехается и мельком переводит глаза с закатного солнца на закадычного друга детства. — Что ты несешь? Это второй стакан, я не думаю начинать вечеринку, последнее время я почти всегда хороший мальчик. — Ну да, кроме того раза, когда ты уебал свою руку в самый разгар гастролей. — Да хоть бы сломал. Тебе-то что? Я что, стал хуже выступать? Фанаты не пришли на концерт? — Я беспокоюсь о тебе. — Оли присел рядом с ним на шезлонг — Я хочу тебе помочь. Что я могу сделать? — Он осторожно касается плеча лучшего друга. Закатное солнце последний раз освещают выразительные черты лица Томлинсона и тот тяжело вздыхает. – Убедись, что он не снова на тех таблетках. Они убьют его за пару лет. Я видел его, он выглядит неважно. Убедись, что он не сел на свои чертовы чистки и что он ходит к своему психологу. — Луи! — Это все. Я в порядке, всегда был и всегда буду. Мне нужно время оправится. Запланированный каминг-аут невозможен, так как полностью потерял свой изначальный смысл. Я хочу сфокусироваться на музыке, возможно, запишу еще один альбом. — Джефри сказал, что все под контролем. — Этот кокаиновый золотой мальчик даже свой нос не может удержать под контролем, я ему не доверяю. Луи встает и скрепляет руки перед собой. Слишком привычная поза, уже понятно, что душевных откровений не случится. Но Оли должен попробовать сделать хоть что-нибудь. Томлинсон не заслужил тех страданий, через которые сейчас проходит. И он не позволит ему делать это одному. Ну конечно! — Поехали в «Три стэйльонс»! Луи медленно поворачивает голову и ухмыляется. — Если ты дашь мне допить свой виски. Оли победно улыбается. Ну и пусть это его любимый гей-бар, который Луи неизменно развлекает последний год — он готов сделать вид, что Луи пошел ему на уступки. — Никому не говори где мы. Никаких друзей из индустрии из соседнего шкафа*. Только ты и я. — Всегда — Оли подмигивает в ответ. Он действительно любит этого засранца. Допивая победный третий стакан, приняв холодный душ и одев одну из шелковых черных рубашек, Луи с легким волнением садится в кадиллак. Навстречу приключениям. Он понимает, что это правильный выбор, ему сейчас нельзя оставаться одному. Это может оказаться опасным. «Она ждет ребенка. Я буду отцом. Я облажался еще один победный раз». Он плачет на коленях передо мной. Вдруг он судорожно начинает лепетать: «Я люблю тебя. Люблю. Пожалуйста. Пожалуйста. Пойми меня. Я ничего не могу сделать». Я отшвыриваю его ногой. Я боюсь, что, если не отойду от него в ближайшие три минуты, кто-то из нас пострадает. Голова кружится и я на ватных ногах выхожу из коттеджа Джеффа, чтобы ввалиться в машину и резким голосом скомандовать водителю ехать. Я не слышу свои мысли или даже дыхание. В ушах стучит. Кажется, еще чуть-чуть и мои перепонки лопнут. Я закрываю глаза и из-за всех сил обнимаю себя руками. В голове рефреном прокручивается одна единственная, самая первая фраза. «Я позвал тебя, чтобы сказать, что скоро я стану отцом».