***
« Нет конкретных доказательств, указывающих на какую-либо из сторон. Только косвенные находки и противоположные показания… » Кёко стояла перед красной дверью, ведущей в комнату суда. Большинство других студентов уже прибыли. Леон, Саяка и Чихиро стояли вместе на одной стороне комнаты. Будучи ближе всего к красной двери, когда она открылась, было понятно, что они уже были там. У Чихиро были проблемы с равновесием, но она сумела удержаться, а звезда бейсбола и поп-айдол на всякий случай встали по обе стороны от неё. Сакура всё ещё охраняла Хифуми и была там, когда она прибыла с Макото и Такой. Не то чтобы она этого не ожидала, учитывая, что мастер боевых искусств не собиралась отказываться от своего слова. В то же время Хифуми нервно заерзал, но не так, как она ожидала. Преступники часто пытаются скрыть свои нервы, прежде чем их осудят… но Хифуми проявлял беспокойство, которое, казалось, было направлено на всех остальных. Это обеспокоило Кёко, поскольку она ждала прибытия всех остальных. Джунко, Бьякуя, Токо и Мондо пошли за Хиро, но ещё не прибыли. То же самое касается Селесты и Хины, которые должны были посетить комнату азартного игрока, чтобы привести её в порядок после её «испытаний». Несмотря на доказательства обратного, девушка с амнезией не могла полностью списать Селесту со счетов как подозреваемую. В последнее время азартный игрок разыгрывала шалости, но Кёко не была уверена, заметил ли кто-нибудь ещё. Ну, может быть, у Джунко тоже… но она не могла быть в этом абсолютно уверена. На данный момент всё, что она могла сделать, это ждать, поэтому она решила, по крайней мере, провести оставшееся время более продуктивно просмотреть всё, что она знала до сих пор. Глаза Кёко закрылись, когда она сосредоточилась на своих минимальных находках. Она осмотрела комнату с оборудованием и обнаружила маленькое пятно засохшей крови на задней стороне двери, к большому удивлению и ужасу Макото и Таки. Така настаивал на том, что его там не было, когда он прибыл, но признал, что не проверял его когда пришел… это означало, что он понятия не имел, когда это произошло, и чья кровь это была. После этого Председатель Дисциплинарного Комитета вспомнил о своей встрече с Мондо, но ей нужно было поговорить с упомянутым байкером, чтобы быть абсолютно уверенной в том, что его показания точны. К сожалению, после этого прозвенел школьный звонок, возвестивший об окончании расследования, оставив ей лишь обрывок улик и множество вопросов без ответов. « Чего-то не хватает… » Кёко не могла не думать, медленно открывая лиловые глаза. « Даже с информацией Макото мы до сих пор не можем быть уверены, кто на кого напал в комнате с предметами искусства. Оба подозрительны, но по разным причинам. И тут дело в Джунко… или, лучше сказать… ». — Эй, Кёко? Обеспокоенный голос рядом с ней вырвал её из мыслей, она повернула голову и посмотрела на Макото. Она не осознавала, что он стоит рядом с ней, за что она мысленно отчитала себя, прежде чем спокойно ответить ему. "Что такое?" Он сделал паузу на мгновение, немного неуверенный, но всё же достаточно храбрый, чтобы спросить: «Где вы и Джунко были этим утром?» Хотя она и не показывала этого, Кёко чувствовала себя напряжённой. — Расследованием, — сказала она прямо, словно отвечая на простой вопрос. Она надеялась, что этого будет достаточно, чтобы удовлетворить его, но в глубине души она знала, что этого не произойдет. И, как она и предсказывала, он нервно спросил: «Но… где? Така и я осмотрели всё вокруг, но... мы не смогли найти вас... Кёко почувствовала что-то внутри себя, когда он задавал ей вопросы, почти как чувство вины, хотя она не лгала ему. Было очевидно, что Макото просто беспокоился о них двоих, но он задавал очень деликатный вопрос и, должно быть, чувствовал, что это более сложный вопрос, чем он думал. В то же время девушка с амнезией не могла удержаться от ощущения легкого тепла внутри. Тот факт, что он действительно заботился об их благополучии, даже в такой ситуации, был, по меньшей мере, замечательным. Он не обвинял никого из них в причастности… он просто хотел убедиться, что с ними было всё в порядке. Это было… очень похоже на Макото. Почти непреднамеренно крохотная улыбка скользнула по её губам. Обнадеживающая улыбка, которую она не ожидала использовать, но всё равно вырвалась. — Как только начнется суд, мы проясним то, где мы были вдвоем, — сказала она ему твердым, но нежным голосом. "Обещаю." Говоря это, Кёко подавила собственный шок. Она не собиралась добавлять последнюю фразу. «Обещаю», — говорила она это нечасто и уж точно не то, что говорила бы обычно. В то же время она сказала это, и это связало её с этим обещанием. В конце концов, Кёко Киригири была кем угодно, но она никогда не давала обещаний, которые не собиралась выполнять. А это также означало… что ей тоже нужно сдержать обещание, данное «Джунко»… — Хорошо, спасибо, — сказал Макото, выведя её из задумчивости, и кивнул ей. «Я доверяю тебе… и Джунко. Я подожду суда, и мы вместе во всем этом разберемся!» При этом он улыбнулся одной из своих фирменных улыбок, которую Кёко и представить себе не могла, как она может повлиять на неё. Как ни странно, она чувствовала исходящую от него силу, которая росла со времени их первого классного суда. Макото не был хрупким маленьким ребенком, каким она его изначально считала. Он взрослел… становился мужчиной… мужчиной, которого она… «Ну, похоже, несколько учеников опаздывают!» Напряжение внезапно охватило комнату, когда Монокума прокрался из какого-то неизвестного угла, оглядывая комнату своими контрастными глазами. Казалось, он делал внутренний пересчет и глубоко вздохнул, закончив. — Так много опоздавших учеников, — сказал медведь почти радостно. — Вам не кажется, что их нужно наказать, господин Председатель Дисциплинарного Комитета Ишимару? Услышав свое имя, а точнее титул, Така выпрямился. Однако что-то казалось не так. Кёко заметила, что последние несколько минут он был довольно тихим, что-то явно нехарактерное для него, особенно в последнее время. Мало того, она могла бы поклясться, что видела, как белоснежные его волосы время от времени становились черными… возможно, он боролся внутри себя? Как бы то ни было, его волосы снова стали белоснежными, когда он объявил: «Опоздавших учеников нужно наказывать, с чем я согласен! Я пойду и сам поищу их…». Как только он это сказал, красные двери медленно распахнулись, показывая всех пропавших учеников. Один за другим они подошли к лифту. Бьякуя, как обычно, насмехался над всеми и шёл прямо перед лифтом, ведущим на испытательную площадку, словно желая, чтобы он открылся. Словно тень, Токо кралась позади него, всё это время её взгляд был прикован к нему. Мондо немедленно подошел к Чихиро, поблагодарив Леона и Саяку за то, что они присматривали за ней, пока его не было. Хиро взглянул на Хифуми, а затем на Сакуру, прежде чем скривиться, отвернуться и выглядеть немного плохо. Позади него вошли Селеста и Хина, каждая из них на мгновение сердито посмотрела на Хифуми, прежде чем встать на противоположной стороне комнаты, как можно дальше от создателя фанфиков. Наконец, Джунко вошла последней и встала рядом с Кёко и Макото, твердо кивнув девушке с амнезией, которая тоже кивнула. Кёко хотела спросить модницу, что она нашла, но знала, что сейчас не время для вопросов, особенно когда Монокума начал кричать. «Ой, кто же тут у нас!» — сказал медведь, слегка забавляясь, но и слегка раздражаясь. «Как только я готов дать господину Председателю право наказывать опоздавших студентов, они появляются! Поговорим о совпадениях, а? Мгновенно что-то в словах медведя отозвалось эхом в голове Кёко. Он говорил о совпадениях, факторе, который в данном случае был во многом связан. В конце концов, вокруг инцидента с Селестой и Хифуми было слишком много совпадений, которые ещё не были обнаружены. Например, Селеста всегда видела то, что никто другой не видел… что всегда приводило их к поиску Хифуми. В то же время она заметила несколько гневных взглядов, направленных на Таку, который, казалось, не заметил их, когда ответил: «Я никогда не накажу ученика за простое опоздание! Ведь задержание - это не наказание! Это время подумать о прошлых ошибках, чтобы исправить своё поведение!» — Определение наказания из учебника… — пробормотал Леон, но Саяка толкнула его локтем. К счастью, ни Монокума, ни Така не подтвердили этот комментарий. Вместо этого полумедведь от души рассмеялся и сказал: «Хорошо! Давайте начинать!» Пока он говорил, двери лифта открылись, показывая им путь, по которому им нужно было идти. «Войдите внутрь и встречайте свою судьбу!» Монокума взревел, прежде чем снова исчезнуть, оставив учеников одних. — Как будто нам действительно нужен суд, — открыто пожаловался Мондо, яростно глядя на Хифуми. «В отличие от последних нескольких раз, мы уже знаем, что произошло! Я не позволю тебе сойти с рук за то, что ты сделал!» Хифуми вздрогнул и попытался заговорить, но его голос застрял в горле. Вместо него, словно из ниоткуда, заговорила Джунко: «Скоро мы узнаем правду». «Мы уже знаем правду!» — запротестовала Хина, сузив взгляд глядя на модницу. «Селеста, очевидно, жертва! Я была там и знаю, что видела!.. «Может быть, нам следует подождать с обсуждениями до самого суда?» — прервал Бьякуя, уже направляясь к лифту. Повернувшись лицом ко всем, он усмехнулся: «Хватит тратить время. Некоторые из нас предпочли бы не проводить весь день, слушая болтовню плебеев». — П-правильно!" - Токо немедленно согласилась, практически ворвавшись в лифт и встав позади Бьякуи. Она посмотрела на всех остальных и закричала: «Давайте! Вы слышали Господина! Д-давайте покончим с этим! Все, включая Бьякую, застонали от её требования, но постепенно начали топать к лифту. Как только все вошли, двери закрылись, и раздался жужжащий звук, когда металлический ящик начал опускаться в глубину. Кёко стояла рядом с Макото и Джунко и внимательно их разглядывала. У обоих были озабоченные лица. С Макото всё было ясно, его беспокойство за всеобщую безопасность было очевидным. И впервые с тех пор, как они встретились, Кёко могла видеть что-то под жестким лицом Джунко. « Если всё, что она мне сказала, правда… » — тихо подумала она про себя, прежде чем ожесточиться. « …С этого момента классные испытания будут становиться только сложнее. ”***
Когда металлическая клетка погрузилась в бездонную тьму, Селеста в последний раз рассказала свою историю. « Хифуми был тем, кто напал на меня в комнате отдыха. Он притворился, что борется с Хиро, чтобы скрыть свои намерения. Он спрятал молоток номер 3 в кабинете медсестры, когда я ушла искать Хину. В конце концов, он заманил меня в комнату с предметами искусства, чтобы … Посреди её мыслей что-то теплое схватило её руку, которая свободно висела на боку. Вздрогнув, она резко обернулась и была потрясена, увидев, как Хина сжимает свои загорелые руки над её бледными ладонями. Тепло было неожиданным, как и странное чувство, которое кипело глубоко внутри. Она подняла взгляд и увидела, что Хина смотрит прямо ей в глаза. Пловец наклонилась ближе и прошептала: «Не волнуйся. Я на твоей стороне. Я не позволю никому назвать тебя лжецом». Где-то глубоко внутри Селеста почувствовала, как что-то сломалось. Она не была уверена, что это было, но что-то внутри её души определенно разрушилось. Однако она оттолкнула это чувство, держала его глубоко внутри, где никто, даже она сама, не сможет его найти. В конце концов, было слишком поздно поворачивать назад… Селеста слегка сжала руки Хины, продолжая действовать и делая вид, что позволяет уверенности пловца повлиять на неё. При этом пловчиха, как всегда, ярко улыбнулась и крепко сжала руки подруги. Когда Хина отвернулась, Селеста была почти уверена, что её план увенчается успехом. С непоколебимой решимостью Хины и отсутствием вещественных доказательств её побег был практически гарантирован… наряду с казнью, которая постигнет Хину и остальных её одноклассников. Вера Хины в неё была подобна подписанию собственного смертного приговора… и именно Селеста вручила ей ручку. Нет… это не вина Хины. Она её собственная. Она была ответственна за то, что манипулировала такой доверчивой девушкой… Нет, это тоже было неправильно! Хина сама виновата в том, что ею так легко манипулировать! Хина должна была относиться к ней более подозрительно с самого начала! Она должна была знать , что Селеста только собиралась манипулировать ею и причинить ей боль! Она должна была знать, что… она должна была… знать это… с самого начала… — Ты идиотка… — прошептала Селеста так тихо, что даже она не могла его расслышать. Впервые в жизни Селестия Люденберг не была уверена, были ли эти слова искренними или нет.***
Судебная комната выглядела совершенно иначе, чем в прошлый раз, когда они были там. Синие и бирюзовые обои, вырезы в форме полумесяца и уродливые серые шторы заменили когда-то красные и оранжевые стены комнаты. Вдохновитель каждый раз менял комнату для дополнительного эффекта? Или было несколько этажей с разным дизайном для каждой комнаты? В любом случае, это не имело особого значения. Только не с Монокумой, отбарабанивающим правила судебного разбирательства по издевательствам в комнату нервных и встревоженных подростков. — …тогда я накажу всех, кроме нападавшего! Разве это не было бы здорово?!» Когда Монокума закончил объяснение судебного разбирательства по поводу травли в классе, только один человек, казалось, был сбит с толку происходящим. — Э-э, простите? — нервно спросила Чихиро, подняв руку, как прилежная ученица. Когда все повернулись к ней, она вздрогнула и слегка опустила голову, когда спросила: — Я… я не совсем понимаю, что здесь происходит. Саяка и Леон сказали мне, что нам нужно провести судебное разбирательство по делу об издевательствах, но… что такое судебное разбирательство по делу об издевательствах? «Это способ для Монокумы попытаться казнить нас, когда никто на самом деле не умер!» — закричал Леон, с отвращением в его словах. — Он придумал это после того, как Мондо напал на тебя, чтобы убить нас всех… — А теперь подожди секунду! Комната содрогнулась, когда Монокума прервал звезду бейсбола, его механическое лицо почему-то покраснело от ярости. Леон немного отпрянул, борясь с сильным страхом, который вселил в него медведь. Несмотря на это, он не отступил, обвиняюще глядя на сумасшедшего плюшевого мишку. Совершенно не испугавшись, Монокума прочистил горло и сделал паузу для драматического эффекта. «Я не могу пропустить такой комментарий», — объяснил медведь почти слишком спокойным голосом. «Я ввел это правило, чтобы поддерживать порядок в школе. Без заказа вы никогда не получите свою пиццу! И все проголодаются и умрут! От голода! О, и это также способ гарантировать, что вы никогда не забудете один крошечный… маленький… фактор. — И какой же? — вмешался Бьякуя, его возбудило любопытство. Посмеиваясь про себя, Монокума медленно ответил: — Я могу быть директором, но я не участвую напрямую в вашей повседневной жизни. Если вы хотите напасть или убить друг друга, всё зависит от вас. Я дал вам всем выбор жить здесь мирно, но, как видите, кто-то из вас так не думает! Вместо того, чтобы бесконечно сомневаться в твоих друзьях , я дал вам способ определить того, кто нарушает мир в этой академии!.. — В надежде, что мы их бросим?" - Вмешалась Джунко, её голос был резким, а глаза сузились. Монокума пожал плечами и ответил певучим тоном: — Если это то, чего ты хочешь, то я не буду тебя останавливать. В конце концов, без правил и норм общество, каким мы его знаем, развалится! Не так ли, Председатель Дисциплинарного Комитета Ишимару? Все взгляды внезапно упали на Таку, который не ожидал оказаться в центре внимания. Однако он колебался лишь мгновение, прежде чем закричать: «Конечно! Без правил и норм порядок невозможен!» Даже когда слова сорвались с его губ, все могли уловить намек на разочарование в его голосе. Несмотря на все его недавние ошибки, было ясно, что Така на самом деле не присоединился к Монокуме. И даже если его тактика была сомнительной, было очевидно, что он не хотел становиться на сторону ядовитой змеи, то есть плюшевого мишки. И всё же из-за своей позиции по соблюдению правил он был вынужден согласиться с их похитителем… и это, очевидно, оставило у него во рту неприятный привкус. — Это ответ на твой вопрос, Чихиро? — резко спросила Саяка мягким и нежным голосом. Миниатюрный программист кивнула, вероятно, не полностью всё понимая, но зная достаточно, чтобы продолжить испытание. Когда это прояснилось, выражение лица поп-айдола помрачнело, когда она продолжила: «Хорошо, тогда… с чего мы начнем?» — Хороший вопрос, — прокомментировала Сакура, её низкий голос звучал неуверенно. «У нас нет четкого представления о последовательности событий. Может быть, нам следует начать с этого?» — Хорошая мысль, — согласился Макото, оглядывая всех. «Хорошо, тогда почему бы нам не начать с того, где все были этим утром, и двигаться дальше?» — В этом смысла! — резко крикнула решительная Хина. «Мы знаем, что Хифуми виноват! Он заманил Селесту в комнату с предметами искусства!.. — И соблазнил её заняться оргией! Мертвая тишина воцарилась в комнате, когда Хиро выкрикнул эти слова, сразу же приковав к себе различные взгляды. Только двое студентов не были в шоке от слов ясновидящего; Джунко и Бьякуя. Модница тяжело вздохнула, отчасти ей было приятно, что об этом позаботились сразу же, а не позже в суде. Между тем, богатый наследник медленно расплылся в ехидной ухмылке на щеках, ожидая, когда развернется хаос. Не в силах подобрать слова достаточно быстро, студенты с ужасом слушали, как Хиро продолжал: «Хифуми, вероятно, использовал реплику из аниме или что-то в этом роде и полностью соблазнил Селесту! Он бросил её на пол, когда к ним вошел Мондо! Но потом, по какой-то причине, он присоединился к ним, но взялся за Хифуми вместо Селесты! По крайней мере, пока Сакура не решила…! «Ч-ЧТО ЗА ХУЙНЯ?!» Хиро заткнулся, когда эти слова поразили его, как удар под дых. Он взглянул на Леона, который кричал, и увидел выражение чистого шока и ужаса. Только тогда ясновидящий начал оглядываться на своих одноклассников, видя их широко раскрытые и огорченные лица. Большинство девушек, таких как Хина, Саяка и Сакура, устрашающе посмотрели на Хиро, хотя всё ещё казались потрясенными. Чихиро лихорадочно оглядывала всех вокруг, изо всех сил пытаясь собрать воедино, правда ли то, что она услышала, или нет. Кёко и Джунко казались почти невозмутимыми, как будто они привыкли к его нелогичным выходкам, их холодная внешность скрывала полное разочарование, которое они, должно быть, испытывали к Хиро. Челюсть Мондо отвисла от потрясения, он отчаянно пытался понять, как Хиро пришел к такому совершенно безумному выводу. Между тем, лицо Таки исказилось от ярости, его аура начала вспыхивать, когда он почувствовал, как нарастает его дисциплинарная ярость. По губам Токо расплылась похотливая ухмылка, когда она мысленно представила эту сцену, украдкой взглянув на Бьякую и про себя пожелав, чтобы роли переключились на неё и Бьякую в художественной комнате. Худшими из них, несомненно, были Селеста и Хифуми, у обоих были совершенно разные реакции. Выражение лица Селесты было смесью яростного гнева и тошнотворного отвращения. Её бледное лицо, казалось, почти позеленело, и она проглотила желчь, поднявшуюся в глубине рта, из её горла вырвался слабый рвотный звук. Лицо Хифуми горело, его очки запотевали, пока он мысленно воображал то, о чем говорил Хиро. И хотя он казался довольно смущенным, в нем чувствовался и намек на разочарование, как будто он хотел, чтобы они занимались именно этим, а не тем, что произошло на самом деле. «ХХ-Хиро!» Макото резко закричал, его щеки стали ярко-розовыми. — Э-это не то, что случилось! Кто тебе сказал, что они… они…?! «Совокуплялись?» — предложил Бьякуя, сознательно подливая масла в огонь. "Что!" — розразился счастливчик, борясь с румянцем, залившим его щеки. Все взоры обратились на Хиро, и он вдруг почувствовал полную неуверенность в своем утверждении. Пот стекал по его спине и спутывал растрепанные волосы, пока он пытался понять, что же он сделал не так. «М-Мондо сказал мне, что он нашел «Хифуми, толкающим Селесту на пол» в подсобке художки!» — встал ясновидящтй, бросив байкера под пресловутый автобус. Взгляд испуганного осознания появился на лице Мондо, когда Хиро продолжил: «Что ещё я должен был думать?! Я даже просил его удостовериться!» — Н-нет, это не так! – прорычал ему в ответ байкер, его лицо горело от смущения. «Ты как будто хочешь «этого»! Ты знаешь! Драка и всё такое!» Лицо Хиро внезапно исказилось от понимания, прежде чем перейти в разочарование, когда он закричал: «Это не то, что означает «это»! Это означает «заниматься сексом»! Я знаю! Моя мама читает достаточно дрянных любовных романов для нас обоих! — ВЫ ОБА ЗАТКНИТЕСЬ! Вся комната содрогнулась, когда Аой Асахина взревела во всё горло. Класс медленно повернулся, чтобы увидеть её, красное лицо и тяжелое дыхание. Было неясно, покраснела ли она от пережитого смущения или от неприкрытого гнева, но в любом случае в данный момент с ней нельзя было шутить. Стиснув зубы глядя на ясновидящего, пловчиха закричала: — Сначала ты обвиняешь Селесту в покушении на убийство, а теперь считаешь её какой-то распутницей! Что с тобой не так?! Что она вообще сделала с тобой, Хиро?! — К-когда я обвинял её в том, что она убийца?! — пробормотал он, совершенно потерявшись в том, что происходит. «Может быть, мы должны использовать это время, чтобы объяснить, почему нас вызвали сюда? Поскольку кажется, что некоторые из нас не совсем уверены… — предложила Сакура, в основном поглядывая на Хиро, но также заметив растерянное лицо Чихиро. "Время историй? Действительно?" — вмешался Монокума, ерзая в кресле судьи. — Ты уверен, что у тебя есть на это время? В конце концов, мы не можем тратить весь день на обсуждение того, что лолита получила в подсобке. Подтекст был вульгарным, но его значение не ускользнуло от внимания большинства студентов. Монокума хотел, чтобы они поняли, что, хотя «ограничения по времени» как такового не существует, скорее всего, им будет дано только определенное количество времени для обсуждения, прежде чем они проголосуют. Несколько мгновений никто не говорил ни слова, намеки Монокумы доминировали в их мыслях. — Ради справедливости, — внезапно встряла Джунко, её твердый тон привлек всеобщее внимание. «Я думаю, нам нужно дать время, чтобы объяснить ситуацию всем… по разным причинам». Медленно Монокума наклонил голову, словно собака, пытающаяся осмыслить сложность человеческого поведения. Как ни странно, медведь молчал, как будто серьезно обдумывал эту идею. Как только тишина начала звенеть у всех в ушах, сумасшедший медведь заревел! «Роаааар! Очень хорошо! Разрешаю! Ради… справедливости! Несмотря на то, что Сакура была немного шокирована внезапной демонстрацией понимания их похитителя, она не теряла времени даром и продолжила своё объяснение. «Это началось сегодня утром, после того, как прозвучало утреннее объявление…»***
« Джунко легко согласилась» , — размышляла Мукуро, пока Сакура объясняла события этого утра. « Я ожидала, что мне придется бороться за то время, которое нам понадобится, но Джунко дала нам его без каких-либо проблем… и это беспокоит меня больше всего на свете. ” В последнее время Джунко становилась всё более тихой. Оставить руководство Таке, отправив Монокуму на «каникулы», позволила им сохранить Альтер Эго… всё это должно было быть частью какого-то грандиозного плана, который придумывала её сестра. К сожалению, солдат понятия не имела, что это может быть. Это было почти так, как если бы она позволила им попытаться одержать верх… что не имело смысла! Если Джунко хотела выиграть игру, она не должна была давать им никакого преимущества… если только... « Разве Джунко… не пытается выиграть игру? — сросила себя Мукуро, наблюдая, как хаос медленно утихает, пока Сакура заканчивала объяснять события, которые она и Мондо видели в комнате с предметами искусства. « Но это не имеет смысла. Разве она не впала бы в отчаяние, если бы … «…и именно поэтому мы должны провести этот классный суд, чтобы определить, кто из них пытался убить другого», — объяснение Сакуры подошло к концу, а это означало, что у солдата больше не было времени обдумывать мотивы её сестры. « Сейчас сосредоточься на суде», — сказала себе Мукуро, слегка качая головой. « Позже будет время выяснить, что задумала моя сестра… особенно сейчас, когда я работаю не одна. ” Глаза солдата на мгновение метнулись к Кёко, почувствовав хоть чуть-чуть больше уверенности.***
— Теперь, когда с этим покончено, — наконец вступил в разговор Бьякуя, довольный его завершением. «Есть кое-что, что нам нужно подтвердить, прежде чем мы начнем серьезное обсуждение». — И что же? - Джунко практически зарычала, не утруждая себя скрыть своего отвращения, очевидно, немного обиженная тем, что он позволил скандалу с Хиро выйти на первое место. Даже не взглянув на неё, наследник Тогами немного усмехнулся, прежде чем спросить: «Куда именно вы с Кёко исчезли сегодня утром?» Сузив взгляд, Джунко нахмурила губы, более чем вероятно ожидая, что эта тема рано или поздно поднимет свою уродливую голову. Несмотря на это, она казалась нервной, на её лице отчетливо читалась тревога. — Я же обещала, что раскрою эту информацию на суде, — неожиданно ответила Кёко, украдкой взглянув на Макото, который мягко улыбнулся. Глубоко вздохнув, девочка с амнезией начала: «После того, как мы разделились, чтобы искать наших пропавших одноклассников сегодня утром, Джунко и я пошли на второй этаж. Я решила проверить классы, пока она обыскивала бассейн». — Ты хочешь сказать, что вы разделились? — спросил Бьякуя, поднимая очки и глядя на неё сверху вниз. — Разве мы не договорились ходить парами, чтобы избежать подозрений? Как странно, что вы двое так легко забыли об этом… Джунко нахмурилась, в то время как Кёко оставалась стойкой, ни одна из них не отвечала на его насмешки. — Мы договорились потом встретиться у бассейна, чтобы обсудить наши выводы, — продолжила Кёко, игнорируя грубые комментарии наследника Тогами. — Но когда я пришла, Джунко нигде не было видно. — Это потому, что я нашла Хиро застрявшим в шкафчике на дальнем конце бассейна, — подтвердила Джунко, вступая, чтобы заполнить пробел. «Я не могла вытащить его сама, поэтому пошла за помощью и нашла Кёко…». «Примерно в котором часу это было?!» — раздался противно громкий голос Таки, его волосы всё ещё были белым блеском, а в глазах горело пламя. Застигнутая врасплох вопросом, челюсть Джунко отвисла, когда она попыталась ответить. «Я… я не совсем уверена… где-то около 11 утра… может быть?» «Нелепо!» — закричал Председатель Дисциплинарного Комитета, обвиняя обеих девушек. «Примерно в то время мы с Макото уже обыскивали второй этаж! Мы обыскали бассейн и от вас не было ни следа!» Ни одна из девушек не позволила своему выражению выдать себя. Помимо намека на замешательство в его заявлении, Кёко и Джунко просто переглянулись и пожали плечами, обернувшись к Таке с недоумением. — Мы были в бассейне всё утро, — подтвердила Джунко, в замешательстве наклонив голову. — Как ты мог не заметить нас? — Не говоря уже о том, что Хиро помнит, что видел нас там, — терпеливо сказала Кёко, выжидающе глядя на Хиро. — Э… да, я помню, как они оба какое-то время пытались меня вытащить. Я понятия не имею, когда это было, так как я тогда был как сардина в консерве… — поручился ясновидящий, всё ещё пытаясь осмыслить всю ситуацию. — Но это невозможно!" - Така снова закричал, его голос вторгся во все уши. «Я проводил периодические проверки с помощью своих наручных часов! И я могу гарантировать, что мы с Макото никогда не видели никого из вас до сегодняшнего дня! Не так ли, Макото?! Вздрогнув от того, что его поставили на место, счастливчик пробормотал: «Э-э… я действительно не знаю ни времени, ни чего-то ещё, так как я не обращал на это внимания… но я согласен, что мы не видели ни одну, ни другую всё время». Закончив, он посмотрел почти извиняющимся взглядом. Макото, очевидно, не верил, что они как-то связаны с попыткой убийства, но всё же чувствовал себя виноватым за то, что ему пришлось сообщить им об их исчезновении. С этими показаниями, свежими у всех в памяти, Председатель Ишимару ударил кулаком по своей трибуне и закричал: «Единственное объяснение состоит в том, что вы двое где-то прятались, пока происходили нападения! Даже если вы не участвовали в самом нападении, подозрительно то, что вы так долго отсутствовали! Пока он бросал эти обвинения, другие ученики начали роптать: — Их ужасно долго не было … — с сожалением заметила Саяка, с обеспокоенным выражением лица взглянув на модницу. — Мы очень беспокоились о вас двоих. Джунко немного опустила голову, но ничего не сказала… как будто не могла по какой-то причине. — И странно, что ни Макото, ни Така не смогли их найти… — добавил Леон с любопытством, но сам немного насторожившись. — Но у них нет причин лгать нам, — заметила Сакура. — В конце концов, они не были причастны к инциденту с Хифуми и Селестой. — Это нам неизвестно, — настаивал Бьякуя, самодовольная ухмылка расползлась по его губам. «Пока мы точно не узнаем, где они были, мы не можем исключить, что они каким-то образом приложили руку к…». «Мы были в бассейне, я могу вас уверить». Суровый голос Кёко прервал всеобщее бормотание, её спокойное лицо неожиданно стало жестким. К сожалению, Председателя Дисциплинарного Комитета Ишимару это не остановило, он сердито зарычал и закричал: «Прекрати лгать сию же минуту! Я требую знать, где вы прятались! Если вы не сможете объяснить своё отсутствие в данном случае, я буду вынужден принять дисциплинарные меры…». — Ты проверял раздевалку для девушек? Когда Джунко задала этот вопрос, раздалось множество вздохов. Даже обвиняющий Така и наглый Бьякуя были потрясены, когда эта новая идея всплыла на свет. Однако Дисциплинарному Председателю понадобилось всего несколько секунд, чтобы прийти в себя. — Вы предполагаете, что мы просто разминулись во время поиска?! Это немыслимо!» Его слова были встречены холодным взглядом Кёко, которая лишь слегка прищурила на него глаза. — У вас есть другое объяснение? — спросила она почти безжалостным голосом. Така вздрогнул, но ничего не сказал, хотя было очевидно, что он изо всех сил пытался придумать новую идею. Воспользовавшись случаем, девушка с амнезией отвела от него взгляд и сказала: — Как бы маловероятно это ни казалось, учитывая, что Хиро может свидетельствовать о нашем присутствии, и тот факт, что мы провели короткое время, пробираясь через раздевалку для девушек, единственный вывод состоит в том, что мы разминулись по чистому совпадению». Слова Кёко несли в себе уверенность, с которой никто не мог спорить. Даже Така не мог найти слов, чтобы опровергнуть её после этого показа, факт, который явно приводил его в ярость, учитывая, что он так крепко стиснул зубы, что они грозили треснуть. С противоположной стороны Макото облегченно вздохнул, позволив легкой улыбке скользнуть по его губам, а на его лице было написано безмолвное «спасибо». Как раз когда дело было почти решено, богатый наледник вставил свои пять копеек. "Чистое совпадение? Разве это не забавно… "— усмехнулся Бьякуя, сложив руки на груди и глубоко вздохнув. «Однако, учитывая, что у нас нет доказательств обратного, не говоря уже о том, что ваше «отсутствие» на самом деле не влияет на это дело, я готов оставить этот вопрос без внимания». «Приятно знать, что у нас есть ваше прощение», — простонала Джунко, впиваясь взглялдом в наследника Тогами. «Только не ждите, что кто-то из нас будет благодарить…». «Можем ли мы, пожалуйста , перейти к реальной цели суда?!» Глаза всех расширились, когда обычно веселый голос Хины сменился гневным криком, который пронзил их уши, как гвозди классную доску. Её веселое выражение лица сменилось разочарованным взглядом, который она медленно осматривала комнату, пока он не зафиксировался на всем классе. «Мы все знаем, что Хифуми виноват в том, что пытался напасть на Селесту! Давайте просто проголосуем и покончим с этим!» Огонь и сила её слов проникли в учеников, создав настолько осязаемую тишину, что она угрожала поглотить всё сущее. Даже Сакура была ошеломлена внезапным проявлением разочарования пловчихи, которая смотрела на свою подругу со смесью недоверия и ужаса. Однако Хина ничуть не колебалась, на её лице застыло жесткое выражение, которое никто не мог не заметить. И этим она ещё раз призвала своих одноклассников к действию. «Пришло время голосования! Все, начинайте голосовать!»***
Возможно, впервые в жизни Селеста потеряла дар речи. Она не произнесла ни слова с начала суда, воздерживалась от комментариев по поводу странного исчезновения Джунко и Кёко, наблюдала за классом, когда они начали делать выводы… и победа уже была в пределах её досягаемости. Безрассудная настойчивость Хины полностью работала в её пользу. Пловчиха стала больше, чем полезной пешкой, она взяла на себя роль её рыцаря в этой метафорической игре в шахматы. И хотя Селеста была уверена, что кто-то её опровергнет, это предвещало хорошее, что Хина так хотела и посвятила себя помощи ей. Она уже была на три шага впереди остального класса и набирала обороты. Её мечта… её замок… внезапно оказался в пределах досягаемости! Вот почему она была потрясена, когда её собственный голос крикнул: «Возможно, нам следует обсудить этот вопрос подробнее, прежде чем переходить к голосованию». По правде говоря, сама Селеста понятия не имела, почему она заговорила. Всё шло даже лучше, чем она планировала. Всё, что ей нужно было сделать, это промолчать и позволить всем прийти к ложному выводу. И хотя она была уверена, что всё пройдет не так гладко, как она предполагала, до того, как она заговорила, она находилась в гораздо более выгодном положении. И всё же… она сказала эти слова, те слова, которые глубоко внутри, как она знала, вернутся, чтобы преследовать её… Как будто их внезапно ударила молния, беспримерное недоумение охватило весь класс. Хина, в частности, открыто ахнула, когда подруга, которую она пыталась защитить, опровергла её, её темно-синий глаз встретился с малиновыми глазами Селесты, отчаянно ища понимания. — С-Селеста… — пробормотала она, словно не зная, что услышала. «…П-почему? Почему мы должны ждать?! Мы оба знаем, что ты невиновна! Невиновна… Невиновна… Невиновна… Невиновна… Невиновна… Это слово тронуло Селесту до глубины души. Она не была невиновной, она не была таковой уже давно. Её невиновность была потеряна много лет назад, проиграна вместе с остальным её предыдущим существованием. Таэко Ясухиро была невиновна… но Селестия Люденберг пришла в этот мир без всего этого. По иронии судьбы, когда-то это было для неё источником гордости, поскольку она считала невинность формой слабости, которую ей нужно было искоренить в своем существе. Но… чтобы её так называли… нет, чтобы кто-то действительно верил в её невиновность… это было больно. Потому что она знала правду, ужасную правду не только об этой ситуации, но и о самой себе. Она всегда слышала, что правда ранит… но она никогда не представляла, что это может быть так буквально. Несмотря на это, ей удалось выстоять, почти сразу придумав способ исказить собственные слова в свою пользу.***
— Потому что, — медленно начала Селеста, снова сосредоточив внимание на себе. «Если я должна доказать свою невиновность, нам нужно обсудить это, пока все не будут удовлетворены». — Согласна, — резко согласилась Кёко, взглянув на Хину. «Пока мы не услышим обе стороны аргумента, я считаю, что мы должны воздержаться от голосования. Только когда мы все действительно убедимся в том, кто является истинным преступником, мы сможем продолжить голосование». — Н-но! — отчаянно возразила пловчиха, её голос был напряженным от беспокойства. — Если мы позволим Хифуми попытаться выбраться, нас всех убьют! Мы не должны давать ему ни шанса! — Всё в порядке, Хина." - Селеста говорила тихо и спокойно, снова привлекая к себе взгляд пловца. «Мы должны сделать всё необходимое, чтобы убедить всех в моей невиновности. Только тогда я действительно освобожусь от своего…». « ВОЗРАЖЕНИЕ!!!! ” Голос убеждения эхом разнесся по комнате, и все повернулись, чтобы увидеть Хифуми, выпятившего грудь, вытянувшего руку и обвиняющего пальца, указывающего прямо на Селесту. «Я не позволю, чтобы все попались на вашу ложь!» — крикнул создатель фанфиков, его тон голоса понизился, когда он заговорил драматично. «Я открою правду всем! Ради нашего будущего… я разберусь с вашим обманом и раскрою…». "Понимаете?! Он уже пытается нас обмануть!» - Хина нагло прервала его, растоптав его самоуверенность, пока он не замолчал. С почти злобной яростью пловец взревел: «Ему нельзя доверять! Мы должны проголосовать сейчас и избавить себя от проблем! — …Хина!" - суровый голос прервал её, заставив пловца замолчать, когда она повернулась лицом к Сакуре с мрачным выражением лица мастера боевых искусств. — Я знаю, что ты чувствуешь, но тебе нужно успокоиться. Застигнутая врасплох, Хина тут же ответила: «Ч-что ты говоришь, Сакура?! Я спокойна!» — Нет, ты не спокойна." - Пока Сакура говорила, в её чертах преобладала странная смесь гнева и беспокойства. Её лицо застыло, а руки были крепко скрещены на груди. Она посмотрела на Хину с ног до головы, прежде чем слегка усмехнуться. — Ты позволяешь своей заботе о друге затмить твоё суждение. Я понимаю, что ты чувствуешь, но мы должны подойти к этой ситуации спокойно». Боль отразилась на лице Хины, когда она поняла слова Сакуры, слезы защипали уголки её глаз, когда она закричала в ответ: — Ты тоже в ней сомневаешься?! Ты думаешь, что Хифуми на самом деле невиновен?.. "Конечно нет!" — внезапно закричала мастер боевых искусств, и её голос заставил всех, особенно Хифуми, дрожать. Поняв, что её вспышка напугала всех, Сакура глубоко вздохнула, прежде чем продолжить: «Я также считаю, что Селеста невиновна, учитывая то, что я видела в комнате с предметами искусства». Она бросила устрашающий взгляд на Хифуми, который вздрогнул и с трудом удерживал свой кишечник от опорожнения. «Однако я также считаю, что мы должны обсудить это со всеми. Чтобы мы могли работать вместе и предотвратить любое дальнейшее недоверие, которое может возникнуть, — осторожно сказала Сакура, повернув голову, чтобы тепло улыбнуться Хине. «Я знаю, что это может быть сложно, но, пожалуйста, доверься нашим одноклассникам…» Хина вздрогнула от этих слов, опустив голову, так как её охватил стыд. — Ты… Ты права, Сакура." - Подняв голову, она оглядела зал суда и сказала: «Извините, ребята. Я просто… я не хотела… — Всё хорошо, Хина." - Гладкий, успокаивающий голос Селесты ответил на её извинения. Азартный игрок улыбнулась ей, как всегда, сложив руки и склонив голову набок. «Я действительно счастлива, что у меня есть такой хороший друг, готовый заступиться за меня». Розовый залил щеки Хины, когда её захлестнуло смущение. "Нет нет! Я просто делаю то, что должен делать любой хороший друг!» — настаивала она, прежде чем её румянец исчез, и выражение её лица стало суровым. "Ладно! Давайте начнем судебное разбирательство! Я докажу, что Селеста невиновна! Не прошло и секунды после её смелого заявления, как эхом от неё раздался глубокий смешок, его источником был не кто иной, как Бьякуя Тогами. «Ну, на этот раз я могу признать, что ошибался», — самодовольно заявил он, свысока глядя на своих одноклассников. «Этот суд можеть быть каким угодно, только не скучным. Возможно, в нём есть смысл». Его слова вернули большую часть напряжения, которое рассеялось за последние несколько минут, из-за чего он обратил на себя несколько гневных взглядов. Однако, как истмнный король, он не обращал на них внимания, злобно ухмыляясь в ожидании продолжения суда. Когда было достигнуто согласие возобновить судебное разбирательство, Кёко откашлялась и сказала: «Теперь, когда мы готовы продолжить, я предлагаю выслушать показания обеих сторон». — Согласен, — согласился Бьякуя, его самодовольная ухмылка осталась на месте. «Нахождение пробелов в их показаниях приведет нас к виновнику. Теперь единственный вопрос… кто хочет быть первым? Селеста открыла было рот, чтобы заговорить, но её перебили, когда Хифуми закричал: «Я буду первым!» Он повернул голову и сердито посмотрел на Селесту. «Я больше никому не позволю быть обманутой вашей ложью!» Вместо того чтобы расстроиться, Селеста предпочла сказать: «Как хочешь. Мне нечего скрывать. Давай, расскажи им свою маленькую историю…» Её малиновые глаза мерцали уверенностью, как будто ничто из того, что он мог сказать, не могло изменить его судьбу. Стиснув зубы, создатель фанфиков яростно обвел взглядом весь класс. «То, что я собираюсь вам сказать, — правда! Полная правда! Ничего кроме правды! Клянусь честью Четырех Великих Мангак!» « Я должен убедить их в своей невиновности! Иначе нас всех казнят! — подтвердил для себя Хифуми, набравшись смелости, когда начал свой рассказ.