Когда погаснут все огни

      Теодору Лоуренсу шестнадцать лет, он ненавидит свое имя и влюблен в Джо Марч, которая не влюблена в его.        Он просит называть себя «Лори», ведь сложно найти что-то хуже Теодора. Джо, которую, может быть, назвали когда-то «Джозефиной», и, может быть, любя свое полное имя в той же мере, в какой Лори любит свое, она называет его «Тедди». Может быть, ей просто не нравится звать его Теодором.        Джо — Джозефиной он не зовёт её даже в мыслях, ведь длинные имена так нелепы, когда ты ребенок, — считает его своим лучшим другом, лазает по деревьям, любит книги и обещает, что никогда-никогда не влюбится. Тедди знает, что когда-нибудь она непременно станет выдающейся писательницей. Может быть, когда-нибудь всё же выйдет замуж, но только не за него — в этом он уверен.        А еще у Джо Марч есть младшая сестра. У нее много сестер, на самом деле, и Бет, — о, они не говорят о Бет — и Тедди знает, что любит всех их, ведь он хороший друг. Но есть Эми Марч и она, кажется, влюблена в него.        Эми умеет нравиться людям и ему она тоже нравится, потому что Тедди, может быть, никогда не мечтал о младших сестрах, но мечтал о семье. Ей двенадцать, она капризна порой, обидчива, и, может быть, вспыльчива; она ребенок, и он знает, что она хороший ребенок. Он знает, что она хороший ребенок, когда Эми сжигает тетрадь Джо с рассказами, и падает с дерева, на которое полезла, пытаясь подражать старшей сестре.        Эми двенадцать, а Тедди влюблён в её старшую сестру. И видит странные сны, в которых Эми, одетая в нелепое платье, точно прямиком из прошлого века, проваливается под лёд, захлёбываясь в жгучей озёрной воде. Он пытается спасти её, — правда пытается, каждый раз пытается, — но у него ещё ни разу не получалось. Может быть, с его снами что-то не так; может быть, с ним самим что-то не так. Может быть, всё в порядке, ведь на самом-то деле всё в порядке.        Лори старается держаться поблизости и отговаривает Джо от глупой, такой глупой затее идти кататься на озере зимой. Он всё сделает правильно, ведь сны не имеют никакого отношения к реальности.        Эми Марч начинает заниматься фигурным катанием в тринадцать, а Лори Лоуренс так и не уезжает в Италию, всё же поступив в Гарвард как всегда мечтал. Игру на фортепиано он совсем забрасывает — следует ведь заниматься более важными вещами; ведь всегда будет нечто более важное. Он знает, что всё делает правильно.        Проходит месяц, прежде чем сны о тонущей Эми покидают его жизнь, и два года — прежде чем та в неё обратно, ярко улыбаясь с экранов. Эми Марч на роду написано было стать великой, — Лори не сомневался в этом ни мгновения. Она стала великой — великой фигуристкой — а он не мог глядеть на неё на льду, не чувствуя ужасающего, животного страха.        Он не пропускает ни одного её выступления, до лихорадочной дрожи, боясь, стать свидетелем падения, но зная, что ничего и никогда не сможет с этим сделать.        Со временем страх обращается восхищением, как каток никогда не обратился бы озером. И пусть Лори Лоуренс крепко, обеими ногами стоит на воздухе, но он твердо знает, что лёд под Эми никогда не расколется.        Как-то незаметно для себя, он оказывается в Италии. О снах давно не вспоминает; имя «Эми Марч» звенит на тысячу голосов по всей Европе. Лори покупает фортепиано. Может быть, не так уж и дурно жить так, как нравится — он уже сделал правильно почти всё.        Они встречаются во Франции и Лори вдруг понимает, что давно уже не влюблен в Джозефину Баэр.        Теодору Лоуренсу двадцать пять лет, он почти смирился со своим ужасным именем, и он любит Эми Марч, которая любит его.