Волк, что недостоин любви!

Сокджин умер. Умер внутри. В его душе пусто, а на сердце боль. Он жалеет, что не сознался Джуну. Он лежит, на часах 3:48 утра, а он от слёз и глухой боли глаз не сомкнул. Его любовь умерла? Сокджин потерял того, ради которого раскрыл самый большой секрет. Он смотрит в потолок видя лицо Намджуна. — А знаешь, я ведь только тебя любил по-настоящему и искренне. А ты бросил меня, бросил так жестоко. С опухших глаз скатились струйки слёз. — Если бы ты только вернулся, я обещаю сказать тебе правду и любить тебя вечно, лишь бы ты вернулся. Я люблю тебя. Фантомный силуэт испарился, а Сокджин продолжал умирать. — Я только нашёл свою любовь и потерял ее по своей вине. Ким слышит стук в дверь. — Да, — тихо, но слышно для ночного гостя ответил Ким. Хотя и не хотел сейчас никого видеть. Чимин проходит в комнату и садится на краешек кровати. — Как ты? — Я?.. Я ещё жив, пока что. — В машине был не Намджун. — Что? — подскочил с кровати Джин. — То есть как? Кто? — Не знают, но не Намджун. А это значит есть вероятность, что он жив. Его остатков вещей в машине не было, машину успели потушить. — Чимин, я... я не могу в это поверить. Это же сон да? Это нереально. — Реально. — Тогда где он? Чимин улыбнулся. — Спустись вниз через десять минут. — Ты сейчас реально? — Да. — Это сон, это точно сон. — Сознайся и будь счастлив. Сокджин замотал головой, плача и улыбаясь. Срываясь с места в том чём был, едва не падая на лестнице, он пробежал в гостиную. Намджун стоял склонив голову, а Юнги отчитывал его. Не теряя ни секунды Ким подбежал к альфе обнимая его сильно-сильно. — Я думал, что потерял тебя. Я думал, что умру. — Что? — едва выговорил Намджун. — Я люблю тебя, очень сильно! — Нет, нам не разрешено, мы ведь альфы. Это против правил, нас убьют. — Сокджин, говори, — проговорил Юнги злым тоном. — Иначе я вас здесь обоих поубиваю! — Я... — Ты. — Я не альфа. — Как нет? Невозможно... — Я всю жизнь всем врал, я омега, прости меня. — Ты шутишь, да? — Нет, — закивал Сокджин. — Я не вру. Глаза Намджуна забегали изучая взгляд любимого. А потом резким движением руки притянул его к себе прижимаясь к губам. Сокджин от удивления на несколько секунд распахнул глаза, а потом медленно прикрывая и дотронулся рукой к чужой щеке поглаживая. Чимин, что медленно спускался, улыбаясь смотрел на них. — Знаешь, мне даже не хочется прекращать этот момент, — шепча на ухо Чимину сознался Мин. — Я искренне рад за них. — Я тоже, и кстати я догадывался, что он омега, — шепнул Пак. — Как? — Чужой альфа, зная, что я истинный самого Мин Юнги, не полез бы ко мне обниматься и успокаивать. Это оттолкнуло бы его. — И мне ты об этом не сказал? — Не сказал. — Иди ка сюда змей хитрый. — Что? Юнги потянул Чимина за руку из комнаты, двигаясь в свою комнату. — хорошо то, что хорошо кончается, — прошептал Мин в чужие губы. — Ты о чём? — удивился омега. — Будь моим. — Я и так твой, — шепнул Чимин Юнги. А Мин лишь улыбнулся, схватил нежно омегу за талию и потянулся к губам, нежно сминая их. — Я хочу, чтобы ты был моим, если ты не против. Я держался очень долго, держался с последних сил, но больше не могу, я хочу тебя...— жарким дыханием обжигая губы. — Не против... — шепнул Чимин, нежно кладя ладонь на горячую щёку любимого. — Я твой, целиком и полностью. Мин улыбнулся, а внутри что-то приятно всколыхнулось. — Ты точно готов? Не пожалеешь? Чимин опустил голову, а перед глазами проскочили картинки с Чонгуком. — Ты боишься? — Я... я... Юнги приподнял лицо пальцами за подбородок, страх в чужих глазах до жуткой боли резал его сердце. — Я покажу тебе, что ты можешь мне доверять, — а в мыслях пронеслось — "Чёртов Чонгук". — Я не такой, я не он! — Я знаю. Я... доверяю тебе! Быстрым чмоком касаясь чужих губ направляясь к кровати, Юнги покорно садится, а омега на его колени, продолжая нежно целовать и всецело доверять. И он реально доверял, образ Чонгука медленно, но уверенно стирался с его памяти и глаз, а перед ними появилось лицо Мин Юнги. Тяжёлое, сбитое дыхание смешивалось с тишиной комнаты, а скрип кровати был напоминаем, что это всё реально. — Стой! — шепнул Мин. — Не так быстро детка, — Мин нежным поцелуем коснулся уха губами, а потом нежно прикусывая спустился к ключице и уже оставил на ней свой поцелуй. Его руки медленно спускались к краю футболки, также медленно снимая. Ненужная ткань летит куда-то далеко на пол, а большие ладони альфы поглаживают живот омеги, потом одной рукой касается чужого паха. С омеги срывается слабый стон, который Пак старался со всех сил сдержать. Мурашки пробежали к затылку спускаясь по спине. О нет, Мин Юнги точно не Чон Чонгук, таких мурашек по телу тот не вызывал, лишь отвращение и злобу. — Я буду нежным, — шепнул тихим хрипловатым, с нотками сильного возбуждения голосом Юнги. — Чимин, ты сводишь меня с ума. Мин прикоснулся пальцами к соску нежно целуя, потом валит парня на кровать садясь сверху, целуя живот, проходя дорожками поцелуев к ширинке. Щёки Чимина запылали огнём, а бугорок в штанах, смотрел на альфу и молил, чтобы его освободили. Стыд сильный, но желание гораздо сильнее. Также как и их любовь. Чимин потянулся к кофте Юнги пытаясь снять, на что получил улыбку и снятие кофты в помощь его маленьким пальчикам. Взгляд Чимина задержался на красивом рельефе пресса, красивого телосложения, кубики будто так и просили прикоснуться к ним, а остатки здравого ума лишь тихо просили не делать этого. Потянувшись к желанному телу, Чимин уже представил как это прикоснуться к нему, но он не успел, его руки перехватили и в сжали в замок над головой, а потом поцелуй. Свободной рукой Мин расстегнул ширинку джинс. Оторвавшись от прекрасных губ шепнул, загнанно дыша: — Ты невероятен. Поглаживая рукой пах омеги, слыша лёгкие, тихие стоны. — Не сдерживай себя, я вижу ты же хочешь! Чимин подчинился, хоть это был и не приказ, лишь просьба. — Прелесть... От этого слова, пронеслись тысячи мурашек по телу. Снова... Когда Мин схватился рукой, Чимина пробило током, а на нежно сжатом органе будто тысяча мелких иголок разом впились в него, от чего он прогнулся в спине лишь от лёгкого касания. — Малыш, я безумно тебя люблю, ты просто идеален, — шептал Мин, а голос был похож на урчание кота, что возбуждало Чимина. Медленно стянув штаны с омеги, Мин поцеловал впалый живот поднимаясь выше и оставляя поцелуй уже на головке. По комнате раздался громкий стон, быстро затихая. — Н-нас у-ус-услышат. — Неужели? — с кошачьей улыбкой протянул Мин. — Кто именно? Те что там внизу милый, им не до нас. Невесомым прикосновением проводя с низу до верху головки, возбуждая нарочно. — Ты издеваешься надо мной. — Нет солнце, я тебя обожаю. Тут, — целуя пах. — И тут, — целуя чуть выше пупка. — Тут тоже, — целуя грудь. — Тут твой запах сильнее, — касаясь шеи. — А тут просто обожаю, — целуя губы. Все эти движения сопровождались движениями внизу между ног. Чимин стонал прогибаясь в спине из раза в раз сильнее, вдавливая своё тело в постель после и сжимая тёмную ткань постели руками. Последний стон был самим громким и не сдержанным. Чимин поднявшись всем телом и падает обратно на постель кончает. — Зачем ты так играешь со мной? — Кто сказал что играю? Это просто разогрев, — расстегнув свою ширинку. Всю сперму, что осталась в руках Мина, альфа поднёс к дырочке, просовывая один палец, входя легко, потом второй и стон. На этот раз Юнги двигался сильнее, на третьем пальце, Чимин удобнее расставил ноги в стороны. Он хотел Мин Юнги до боли внизу живота, он хотел, очень. Вставляя член в Пака, Мин кладёт руки на талию, переворачиваясь так, чтобы Чимин оказался сверху. — Ты знаешь, в такой позе ты мне нравишься ещё больше, прелесть. Чимин смущённо покраснел. Медленно, а потом ускоряя ритм, Юнги начал двигаться. С каждыми минутами меняя позы. Стоны, будто песня звучали для ушей Мина. Он хотел ещё больше, ещё слаще, ещё грубее, но прекрасно понимал, что и этого сейчас больше чем достаточно. Чимин ему доверяет, и есть вероятность, что забыл Чона и его прикосновения. Постель пылала от двух горячих тел. Кончив вместе, они оба откинулись на подушки тяжело дыша. Чимин лежал на груди Юнги поглаживая пресс. — Ты просто нереально прекрасен, люблю тебя. — И я тебя, — Чимин улыбнулся, приподнявшись потянулся к чужим губам, келуясь долго и мучительно сладко. — Я останусь рядом с тобой навсегда, Чимин~а. — А я останусь рядом с тобой, Господин Мин Юнги. Комната пропиталась их запахами, как и тело Чимина смешивало запах альфы и свой. Они рядом, они вместе и они навсегда. Ни одна мразь в виде человека это не изменит, Юнги уж постарается. *** Сокджин прерывая долгий, тягуче сладкий поцелуй со сбитым дыханием, смотрит в чёрные глаза напротив. Руки альфы нежно сжимали его талию, а ручонки Джина мягко поглаживали щёки своего альфы. — Ты невероятен, Сокджин, я до безумия люблю тебя. Но, пожалуйста, объясни мне всё. Я так долго мечтал об этом поцелуе, о твоей взаимности, и когда получил это, узнал, что ты не альфа. Как так получилось? — Я притворялся. Омеги ведь слабые существа, верно? Им ничего не позволено, и если бы я не притворялся альфой, я не стал бы врачом, а это была моя мечта с детства. Я уверенно шёл к ней, но мне отказывали — «омеги слишком чувствительны!» — И я твёрдо решил, что лучше останусь один в этом чертовом мире. Я скрывал свой запах, свою сущность большую часть своей жизни. Но ты появился в моей жизни когда ко мне впервые обратился Мин Юнги. Я уже тогда понял, что влюбился, и, что мне до смерти будет сложно находиться рядом с тобой. Но я держался, до сегодняшнего дня, — закончил Сокджин, склоняя голову вниз. — Я не замечал, иногда думал, что ты меня ненавидел, но оказалось наоборот, — беря двумя пальцами подбородок омеги, альфа заглянул в чужие глаза. — Я люблю тебя. Не сдержавшись, Джин сильно обнял Намджуна, прижимая его к себе с каждой секунды все сильнее. — Я думал, что потерял тебя навсегда. Я думал, что потерял! — Но я же здесь. — Да, ты здесь. Я тебя больше никуда не отпущу, никуда и ни за что. Руки альфы поглаживали спину омеги успокаивая. — А кто оказался в машине? — Чон Чонгук. — То есть как? — Ким отстранился, а Намджун выпустил его с объятий, присаживаясь на мягкое кресло. — Я должен был уже ехать, когда он подошёл ко мне. И слово за слово, сказал, что если я сяду в машину, то меня больше никто не увидит живым. Я не поверил. Он предложил мне деньги, я отказал. Но когда заметил слёзы в его глазах, меня пробрал озноб, будто при лихорадке. Его слова были такими: — «дай мне умереть и отправиться к нему». Он так отчаянно просил этого. Я осмотрев машину на разные важные вещи, повреждения, которых там не оказалось, дал ему ключи, а сам уехал на такси за город и вернулся вот недавно. Господин встретил меня с глазами радости и ужаса и вечной его злобой. Потом была длинная нотация, а потом ты пришёл. Тебя Чимин позвал, да? — Да. А где они делись? — обернувшись спросил Сокджин. — Поверь солнце, им сейчас не до нас, в прочем, как и нам не до них. Мы столько упустили за эти года, нужно наверстать, я даже толком ничего не знаю о тебе, а хотелось бы наоборот, — Альфа улыбнулся. — Ну тогда спрашивай, что хочешь. — Всё? — Да. — Любимые цветы? — Лаванда. — Любимый цвет? — Фиолетовый? — Насколько сильно ты меня любишь? — Настолько, что сел бы в ту машину вместо тебя зная правду. Лишь бы ты жил. — Я не жил бы без тебя, — сказал Нам, притягивая к себе омегу целуя в шею. — Что ты делаешь? — Ставлю метку, что ты уже мой и только мой! На коже засиял яркий след. А потом губы Джуна потянулись к пухлым губам. — Ты самый красивый человек на этой планете, самый любимый и дорогой. Я ни за что тебя не брошу! Целуя долго и жарко, отчаянно отдаваясь друг другу полностью. Они этого так долго ждали и получили. Если стремишься к чему-то долго, думаешь и мечтаешь, один единственный шаг уверенности вперед и счастлив будешь до конца жизни с дорогим человеком. Любишь - не лги. Болит - не скрывай. И тогда получишь то, что хочешь или кого хочешь. *** — Я слышал, что когда историю затмевает солнечный свет, она уходит в прошлое, а если лунный, то становится легендой. Как думаешь, чем станет наша история? — спросил Чимин, глядя на небо за окном. Луна холодными лучами освещала комнату. — Не знаю, — подбирает руку под голову Юнги и разворачивается к Чимину. — Но хочу, чтобы стала легендой. Не хочу, чтобы ставала прошлым. На Чимоновом лице расцветает улыбка. — Тогда давай закрепим обещание. — Давай, — протягивает мизинец Юнги. — Нет, не так, — беря чужую руку и сжимая её, отвечает Чимин. — Давай поклянёмся, что мы забудем друг друга, когда луну ночью закроет солнце, а летом пойдёт снег, когда листья начнут покрываться огненными оттенками зимой, мы забудем друг друга. Наш свидетель эта луна, если когда-нибудь она потухнет, мы потухнем вместе с ней. — Хорошо. — Давай так будем любить друг друга, чтобы даже когда уйдём разными дорогами, будем помнить и... — Любить, — дополняет Мин в голос, он будет любить. — Нет. И позволим забыть нашему сердцу все поцелуи и будем жить дальше и улыбаться, и найдём того, кто залечит наши раны. Юнги подумал, что нет, не залечит, если Чимин уйдёт, его раны никто не залечит.. — Почему ты говоришь так, как будто мы больше никогда не увидимся? — Я просто... Кто знает, как и, что будет дальше. — О Господи, Чимин, — начинает обнимать его Юнги. — Я никогда не влюблялся настолько сильно в омегу, ты первый такой и последний. — Не зарекайся, — говорит Чим в грудь Юнги, а у Мина мурашки проносятся по телу. Юнги берёт подбородок Пака в свои пальцы и приподнимает голову заглядывая в глаза, а потом затягивает в долгий и сладкий поцелуй, опускаясь к шее и обжигая её своим жарким дыханием, оставляя мокрые, но до головокружения приятные поцелуи. — Пусть нашей любви будет свидетель луна, — проговорил Юнги кусая мочку уха омеги. — Не думай о плохом, — мурлыкнул Мин. — Да, — хрипловатым голосом отвечает Чимин, когда его волосы нежно гладят и проводят прохладной рукой по спине, вызывая табун мурашек. Чимин не знал, что чувствует омега когда влюбляется. Может она чувствует тоже что и он. Пак хочет прикосновений к своему телу, поцелуев и приятных слов, чувствовать любовь, и больше ему в этом мире ничего и не нужно. А не так как это было совсем недавно — «ты никто» «мерзость» «гадкий». Чимин очень сильно пытался забыть эти слова, залечить свои раны Юнги, но человек не всегда может залечить то, что сам и помнит. Чимин любил и боялся, что это неправда, что Юнги врёт, что не любит его, что после этой ночи бросит его... Но большая часть его хочет, чтобы это было правдой. Он хочет чувствовать его рядом, целовать и не бояться это сделать, потому-что отвергнут и скажут «не трогай меня. Я тебя ненавижу!» Чимин пытается сглотнуть ком в горле, но не получается, пытается сдержать слёзы и, чтобы его состояние осталось незамеченным, но это невозможно. Дрожь по телу выдала его. — Чимин, что такое? — в ответ молчание. Они связаны, до сих пор связаны и могут ощущать друг друга. И то, что сейчас чувствует Мин, не свои, а Чиминовы чувства - убивают его. — Что такое спрашиваю, ответь! — с паникой в голосе говорит Юнги, и разворачивает к себе Чимина. Тот смотрит на него со стеклянными глазами и кусает губу, с которой уже идёт кровь. — Что с тобой? — спрашивает Альфа с паникой в голосе. А с чужих глаз выступают слёзы. — Чимин, что с тобой? — Юнги прижимает его ближе к себе, к своей груди. Он понимает, что с ним, догадывается. Чимин любит его, как и Юнги Пака... Но человек не может забыть всё сказанное и такое паршивое в свой адрес. — Прости меня, прости меня, прости! — Юнги просит, а сердце сжимается. — Прости меня, прости. А ведь Юнги поверил, что всё прошло, что все чувства плохого, сменились хорошим. У него внутри всё разрывается. Он вспомнил сам свои же слова, от этого стало ещё паршивей. Одна проведённая ночь вместе, не в состоянии перечеркнуть всё. — Юнги? — Да. — Я тебя люблю... Юнги распахивает глаза, Чимин плакал. Он плакал, а сейчас так просто говорит об этом. Он молча вспоминал их прошлое, плохое прошлое, а теперь говорит, что любит? — Я не пожалею. Я... я плакал не от прошлого, а от настоящего, что имею сейчас. Твои глаза говорят, что искренен. — Боже... — Мин сильно обнимает Чимина будто это сон и фантомный силуэт исчезнет прямо сейчас. — Не пугай меня так! — Ладно...