Как венская опера

      Накрапывал мелкий дрянной дождь, оседал на ворсинках пальто, коже, волосах, хотелось встряхнуться, как собаке, залезть в тёплую конуру и свернуться там клубком. Олег поднял воротник и затянулся снова, отступив поглубже под навес крыльца, подальше от дождя. Фонарь над левым верхним углом железной двери светил мягким жёлтым светом, согревая одним фактом своего существования. Сигарета подходила к концу - последняя на сегодня. Не то чтобы Олегу кто-то запрещал курить дома, нет, Вад даже раздобыл где-то премерзкого вида пепельницу с гравировкой “курение убивает”, и водрузил на балконе. У Олега действительно пропадало всякое желание затянуться каждый раз, как он её видел.       Руки без перчаток озябли, Олег не стал добивать последние две затяжки, выглянул из-под крыши наружу, чтобы затушить бычок и кинуть в урну, и наконец-то открыл дверь, шагнув в душноватое тепло подъезда.       На лифте кто-то воодушевлённо катался вверх-вниз, механизм натужно скрипел, Олег разглядывал стены, так давно не видевшие ремонта, что под кнопкой вызова лифта, довольно новой, виднелась старательно выцарапанное детскими ручонками “вадик-лох”, старательно позачёркнутое другими детскими ручонками, подписавшими ниже - “тимур-козёл”, тоже зачёркнутое.              И тем и другим ручонкам уже перевалило за тридцатник, а Олег невольно испытывал страшный прилив умиления каждый раз, когда залипал на эти художества.       Лифт наконец-то приехал, издал череду тревожных жестяных звуков вперемешку со смехом из своих недр, изверг разноцветную стайку подростков, чуть притихших при виде Олега и устремившихся к выходу. Олег глянул на своё отражение в настенном зеркале - ничего такого, чтобы дети вот так затихали, он сам-то не намного старше этих детей.       Отражение скептично приподняло бровь в ответ на эту мысль, а Олег чуть не прослушал приглушённую просьбу придержать лифт. Едва успел нажать на кнопку, и дверь, замерев на половине движения и дрогнув, открылась снова. - Иду, иду, милок, подожди минутку, - продолжал дребезжать высокий старческий голосок. Олег меланхолично ждал, зажав кнопку лифта, размышляя, сколько человек, жаждущих уехать вниз, они с Верой Андреевной задерживают. Быть объектом её недовольства Олегу совсем не хотелось, он вообще старался с соседями не конфликтовать и не пересекаться: такой харизмы, как у близнецов, умудряющихся найти общий язык с кем угодно, у него не было.       Снова грохнула входная дверь, послышалась какая-то возня - Олег, досчитавший уже до тридцати пяти про себя, прислушался, узнавая в ней знакомые ноты, и, наконец: - Здрасте Вера Андреевна, как здоровье? - Здравствуй… - короткая пауза, - Тимурчик. Какая же у вас собачка здоровенная вымахала… - Так кормим хорошо! - Олег, даже не видя, ясно представил себе широкую дружелюбную ухмылку Тима и не менее дружелюбную морду лабрадора Арчи, идущего с ним рядом на коротком поводке. - Ну уж надеюсь, а то вдруг голодная, ам, и сожрёт. - Кажется, старушка кокетничала, Олег молча закатил глаза, успев придать своему лицу нейтральное выражение раньше, чем вся делегация поравнялась с дверями лифта.       Олег вежливо поздоровался с соседкой, вжавшись подальше в угол лифта - она жила на третьем этаже, Олег ехал на восьмой, и вытащил руку из кармана, опуская вниз - лабрадор тут же ткнулся в ладонь мокрым носом и радостно захрюкал, размахивая хвостом. - Здорово, волч, - Тимур подмигнул Олегу и втиснулся во второй угол, зажимая Арчи между ними, Вера Андреевна вплыла следом и нажала нужную кнопку. - Как там Вадик? - продолжила она светскую беседу, не то чтобы игнорируя Олега, но не обращая на него особого внимания. Эта дама жила тут так давно, что Волков, въехавший пару лет назад, наверное, казался ей не стоящей внимания букашкой. - Не женился ещё?       Тим за её спиной задорно подмигнул Олегу. - Никак нет, Верандревна, никак не желает съезжать, подлец. - Ох, мальчики, - она кокетливо посмеялась и, когда лифт остановился, вышла на своем этаже. - Хорошего вечера.       Она церемонно кивнула обоим, а Олег с Тимом синхронно пожелали ей того же. Арчи тут же выперся на освободившееся место и заполнил всё пространство волной золотистой мягкой шерсти. Олег потрепал его за ухом и, когда лифт закрылся, привалился плечом к Тимуру. - Вадик обещал пельменей пожарить, - доверительно сообщил он, переложив поводок в другую руку и обняв Олега освободившейся. - Ща поужинаем, жизнь полегче станет. Олег согласно кивнул, нащупывая в кармане ключи. - Как день прошёл? - поинтересовался он, открывая входную железную дверь. - Государственная тайна, - привычно ухмыльнулся Тим, не особо-то и лукавя. - А твой? - Коммерческая тайна, - Олег улыбнулся привычным шуточкам, пропуская Тимура с Арчи вперёд. - Да нормально всё, двух человек осталось найти в команду, Серёга всех выбраковывает. - Они лайкают не те посты в инстаграме? - хмыкает Тим. Олег не ответил, но многозначительно-согласно дёрнул бровями. - Мы подобрали Олега, - Рявкнул Тимур на всю трёшку, наматывая поводок на дверную ручку, чтобы Арчи не шарился по квартире с немытыми лапами.       Вадик выглянул с кухни - босой и в одних штанах, снова скрылся за углом - бубнящий что-то ноут затих, - и вышел в прихожую, почёсывая покрытую золотистой щетиной щёку - у него было три дня выходных и бриться ему явно было лень. Олега это не особо смущало. - Отличный выбор, - ехидненько промурлыкал он, подходя всё ближе и изменив траекторию для того, чтобы пропустить вперёд брата с ведром и полотенцем для собачьих лап. - Подобрать Олега и привести домой. Хвалю. - Вадь, иди нахер, - Олег протиснулся мимо присевшего на корточки Тимура, широченными плечами занимавшего всю прихожую, потрепал его по затылку, зарываясь пальцами в светлые жёсткие волосы, и потянулся к Вадику, всем телом требуя свой законный приветственный поцелуй. День был херовый, Олег устал и злился, немного на себя, чуть побольше - на Серого, но дома о нём было кому позаботиться, потому сюда и тянуло со страшной силой, никогда не возникало мысли переночевать в Башне - у него была там своя спальня, - даже если сил не было ни на что. Здесь можно было не быть сильным и ответственным - Вадик целовал, обняв за затылок, покусывая нижнюю губу и жарко выдыхая в рот сладкое “волчонок”, Тим, закончивший с собакой, вымывший руки и вернувшийся в прихожую, нетерпеливо лез холодными ладонями под узкий пиджак, прижимаясь губами к шее, проводя языком за ухом и нежно прикусывая мочку. - У меня там пельмени в кашу разварятся, - вздохнул Вадик, отстраняясь. - Давай, волчок, переодевайся - и ужинать, ща я их с лучком пожарю. Я ещё вареники нашёл, так что у нас полноценный ужин.       Олег проводил его взглядом, обласкал мысленно широкую спину, завёл назад руки, ухватив довольно оскалившегося Тима за задницу, и запрокинул голову, откинувшись ему на грудь. - И не смейте без меня там трахаться, - громко добавил Вадик с кухни. Ноутбук, стоявший на столе, снова что-то забубнил про бриттов. - Да кто тебя спрашивает, - нежно мурлыкнул Тим, расстегнул наконец-то все пуговицы на пиджаке Олега и подлез под него, сжимая ладонью грудь.       Дома близнецы спорили и препирались постоянно, по любому маломальскому поводу, но с какой-то нежностью, которая завораживала Олега. Похоже-непохожие, дополняющие друг друга, словно пазлы, в поле они работали слаженно, словно единый сложный механизм, общались не столько словами - они были почти лишними, сколько взглядами и жестами, и такими же были в постели - Олег очень скоро после знакомства с обоими в этом убедился.       Он никогда не думал, что ему в отношениях нужно много, он привык довольствоваться малым во всём, экономить: деньги, силы, эмоции. А тут напоролся в своей жизни на два чувственных вулкана, и теперь с трудом представлял, как бы мог существовать в тех отношениях, что общепринято считались нормальными. Отдавал много, всего себя, взамен получая ещё больше - захлёстывало с головой. - Давай, иди уже, - мурлыкнул Тимур в шею. - А то Арчи изнемогает.       Пёс действительно вился вокруг них, тыкаясь мокрым носом в бёдра и ладони, намекал, что он уже всем своим собачьим существом хочет есть, ну или играть - на это он тоже согласен.       Олег прикусил Тимуру губу в коротком поцелуе и пошёл в сторону спальни, по пути подняв с пола кость пищалку и закинув её в тёмный зал. Арчи радостно проскакал мимо и через секунду самозабвенно запищал игрушкой где-то в темноте. - Бля, волче, нас точно выселят! - возмутился Тим. - Он топает как конь! - А мы трахаемся, как венская опера, - парировал Олег. Вадик, каким-то чудом услышавший этот комментарий, разразился оглушительным смехом. - Дебилы, бля, - вздохнул Тимур, и пошёл на кухню за собачьим кормом.       Олег переоделся в домашнее, умылся в большой ванной возле спальни - прохладная вода немного приободрила, - и пошёл на кухню, на полпути встретившись с Тимуром, шедшим переодеваться. Короткий поцелуй, и Олег пошёл дальше, на соблазнительный запах жареного лука.       Вадик не особо любил готовить и не особо умел, но превратить полуфабрикаты в приличный ужин у него получалось неплохо. Олег прижался к нему со спины, обнимая за пояс. Ладони обжигало пышущим от плиты жаром, и их пришлось спустить пониже - да, да, только поэтому! - почти невесомо оглаживая пах и очертания мягкого члена. - Заебался, волчонок? - Вадик оглянулся через плечо, блестя светлыми лукавыми глазами. Олег потёрся щекой между его лопаток и угукнул. - У тебя как? - невнятно буркнул он прямо в тёплую, разукрашенную татухой кожу. - Да так, - Вадик дёрнул плечом. - Предлагают ещё одну ставку по истории искусств… Можно, конечно, но я не уверен, что я настолько люблю студентов… - В Сирии ты от дополнительной работы не отказывался, - хмыкнул Олег. - Ну, в Сирии… - Вадик глубокомысленно вздохнул. - Там за халтурки хорошо платили, - это раз. Много времени они не отнимали, - это два. - Совмещались с основной работой и пускали её по пизде - это три, - фыркнул Олег. Вадик даже не напрягся - эту ссору они давно уже пережили, обсудили, перемололи. Подначивать Дракона всё равно было забавно, сложно удержаться. - И что, возьмешь? - Думаю, максимум - полставки, - Вадик аккуратно перемешал пельмени с варениками в сковородке, вдумчиво отделяя те, что, пытались слипнуться, друг от друга. - Не прокатит - идут они нахер, я вообще, может, докторской займусь. - Академиком будешь, - ласково мурлыкнул Олег и поцеловал в загривок. - А Тим - генералом. - Адмиралом, - как-то смущённо фыркнул Вадик. - Адмирал Ясен Хуй.       Олег легонько ущипнул его под рёбрами и отошёл к холодильнику - на нижней полке ещё должна была остаться какая-то зелень с прошлых выходных. В способностях что одного, что другого Олег вот ни капли не сомневался - под внешним раздолбайством и чудовищным похуизмом скрывалось такое умение добиваться поставленных целей, что ему мог позавидовать любой из чинуш-начальников, с которыми Олегу приходилось встречаться на службе.       После ужина Вадик продолжил залипать в ноутбук, дослушивая лекцию на каком-то из тысячи исторических каналов. Они перебрались в зал - Вадик держал ноут на коленях и гладил Олега по лодыжкам - он подсунул ступни под его бёдра, согревая. Тим, нацепив очки для чтения, листал документы, полные мелкого шрифта и синих печатей - Олег, лёжа головой у него на ногах, честно не подглядывал, ему хватало своих забот - у Серёги через пару дней намечалась большая презентация, а у Олега в команде был недокомплект, так что он с утроенной силой прочёсывал вдоль и поперёк анкеты соискателей.       Олег, впрочем, заебался первым - отложил планшет, устроился поудобнее, и почти задремал, вслушиваясь в немного монотонную историческую лекцию, спустив руку вниз и поглаживая Арчи, растянувшегося на полу. - Пошли в постель? - Это Вадик, у него голос лучше поставлен, чем у брата, со временем стальные командные ноты из его интонаций почти выветрились - со студентами они были ни к чему. - Давай, - Тим едва уловимо резче, какая-то хрипловатость сохранилась, хотя оба они давно уже не курили. - Волчонок, тебя донести? - Не, я сам дойду… умоюсь заодно, - Олег потянулся, ещё разок почесал Арчи за ухом, и сел на диване, стряхивая сон. Тимур оказался рядом первым - он всегда любил прижаться со спины, вгрызться в шею кусачим поцелуем, облапать широченными ладонями грудь, сжимая. Возбуждение вспыхнуло за рёбрами в одно мгновение, стремительно разливаясь по венам. Дыхание потяжелело, в паху сладко заныло: Олег невыносимо сильно любил это состояние. Не нужно было ни о чём думать, ни о чём переживать и ничего контролировать. Иногда он брал всё в свои руки в спальне - непередаваемое ощущение, он чувствовал себя дрессировщиком, рядом с которым возвышались два огромных льва, но сейчас всё было иначе, сейчас он отдавал контроль им двоим - понадобилось немало времени, чтобы вообще научиться это делать, - расслаблялся, позволяя возбуждению и желанию делать его тело податливым. Вадик, отложив ноутбук на журнальный столик, склонился над Олегом, легко вклиниваясь между его ног - одна соскользнула на пол, заставив Арчи от неожиданности шарахнуться в сторону.       Олег оглянулся на пса, и покачал головой: - В спальню.       Спорить с ним никто не стал.       Из душа Олег вышел уже без малейшей сонливости, воздух немного холодил влажную кожу и дополнительно бодрил, а зрелище на кровати разогревало кровь. Олег бесшумно подходил ближе, любуясь ими, почти одинаковыми, словно вырезанными из мрамора одним талантливым скульптором: переливы мощных мышц, изгибы тренированных тел, длинные сильные пальцы, впивающиеся в плоть грубоватой лаской. Близнецы редко трахались друг с другом, хотя ни в чём больше себе не отказывали: руки, губы, пальцы, всё шло в ход, энергии у них хватало и на Олега, и друг на друга, так что он, обессиленно раскинувшись на постели нередко наблюдал, как они доводили друг друга до очередного оргазма. - Иди сюда, - Вадик, оторвавшись от брата и убрав руку с его члена, провел ладонью по свободному месту на постели между ними.       Олег не торопился, растягивал удовольствие от предвкушения, любуясь порнографично-прекрасной картиной на постели. Близнецы смотрели на него одинаковыми светлыми глазами - хищники, готовые броситься вперёд, но плавно скользнувшие по постели к Олегу, стоило поманить их пальцами, отступая назад, на край мягкого ковра под кроватью.       Олег опустился на колени, легко приласкав себя ладонью. - Бля, - прохрипел Тимур, уложил ладонь Олегу на затылок и без лишних прелюдий натянул его ртом на свой член. Олег прикрыл глаза расслабляясь, пропустил крупную головку в глотку, подвигал головой под несдержанные вздохи, второй рукой надрачивая Вадику - тот тоже гладил по затылку и нетерпеливо мазал мокрой головкой по щеке, толкнувшись Олегу в рот едва тот выпустил из губ член его брата. - Детка, - рыкнул Вадик, качая бёдрами, не давая Олегу двигаться самому. Член приятной тяжестью скользил по языку, упирался в заднюю стенку глотки, туго толкался глубже, заставляя жмуриться и задыхаться, но не долго. Вадик коротко потолкался за щёку и снова отстранился, уступая Тимуру.       Олег почти не открывал глаз, расслабленно кайфуя, поворачиваясь то к одному, то к другому, проводя плотно сомкнутыми ладонями по увитым венками членам, лизал текущие смазкой головки, не давая себе времени на то, чтобы отвлечься и подрочить, благодаря этому, и, конечно, обилию ощущений и звуков, возбуждение копилось, кожа становилась всё чувствительнее, он стонал, стоило кому-нибудь провести головкой по его губам или щеке, стонал, когда требовательные пальцы гладили за ушами и путались в волосах, издавал какие-то совершенно непотребные звуки, открыв глаза и глядя наверх, когда близнецы, встав так близко, как только могли, по очереди толкались в его рот, неглубоко, только до уздечки, самозабвенно пожирая друг друга в яростном поцелуе, а оторвавшись друг от друга, постарались втиснуть оба члена Олегу в рот, глядя на него с диким обожанием, с животной, душной похотью. Олег неглубоко, но принял, хотя уголки губ саднило, легко покачал головой, работая языком, и отстранился, качнувшись, протягивая руку Вадику - тот подхватил, помог подняться, прижался, разгорячённый, влажный, притёрся членом к бедру, глянув на брата - Тимур опустился на колени и Олег, не выдержав, застонал, толкнувшись изнывающим без ласки членом во влажную, горячую глубину его рта. Вадик сцеловывал с губ стоны и одной рукой трогал между ягодиц, поглаживая возбуждённо поджимающуюся, немного подготовленную дырку. - Продолжим в том же ключе, волч? - он легонько погладил Тимура по волосам - он отозвался негромким довольным стоном, не прекращая размеренно-хорошо двигать головой, вбирая член до самой глотки.       Олег кивнул и, когда Вадик отстранился, устраиваясь на кровати, оттянул Тимура от себя, не удержался - легонько постучал членом по нижней мягкой губе, отчего взгляд у Тима сделался из расслабленно-пьяного хищным и жадным, и потянул его к себе, сцеловывая с губ привкус собственной смазки.       Тимур мягко подтолкнул его к кровати, забрался следом, устроившись у Олега за спиной, едва он уселся Вадику на бёдра, задыхаясь от предвкушения. - И как ты такой красивый нам достался? - поинтересовался Вадик, откинувшись на гору из подушек в изголовье кровати. Его руки легко скользили по олеговой груди, по старым истончившимся шрамам, по напряжённым чувствительным соскам - Вадик не стал на них задерживаться, оставляя это удовольствие брату, к животу и разведённым бёдрам, легко лаская тонкую нежную кожу на их внутренней стороне. - Не иначе как за труды ваши тяжкие, - хмыкнул Олег. - И за хорошее поведение, - вставил Тимур, неторопливо отзеркаливая прикосновения брата вдоль спины к ягодицам. - Вот это прям сильно навряд ли, - и откуда только были силы говорить, особенно сейчас, когда натруженные губы ныли, а тело искрило от прикосновений, Олег сам удивлялся. - Скорее я где-то сильно нагрешил.       Тим хохотнул и чувствительно прикусил плечо, а Вадик широко осклабился, весело прищуриваясь - в уголках глаз вспыхнули лучиками тонкие морщинки. - Не исключено, - Вадик неторопливо погладил Олега по ногам, поднял ладони выше, к поясу, и потянул его на себя. Тимур подался следом, легонько наваливаясь на спину - слаженный механизм, двигающийся в едином ритме, - и оба потянулись длинными чуткими пальцами к податливой дырке, трогая, надавливая, проникая по очереди внутрь совсем неглубоко, больше кружа снаружи.       Олег уперся поудобнее в широкие, расцвеченные татухой плечи и обернулся к Тимуру, запрокидывая назад голову так сильно, что поцелуй вышел головокружительным в самом прямом смысле слова. Вадик придерживал за бедро, не давая сверзиться, свободной рукой легко, издевательски невесомо скользя по твёрдому влажному члену.       Когда Олег, качнувшись, снова наклонился к Вадику, тяжёлые руки вокруг сомкнулись жарким капканом - Дракон с нажимом провел горячими ладонями по спине, спускаясь к бёдрам вслед за Тимуром - тот сдвинулся назад, укладывая ладони на ягодицы, - заставляя приподняться, выгнуться, подставляя задницу бесстыдно сладким прикосновениям языка и пальцев.       С губ срывались только нетерпеливые, хрипловатые стоны, с члена текло - вязкие капли падали Вадику на живот, блестели там на золотистой коже, дырка туго сжималась на четырёх пальцах - от каждого по два, - и вокруг мокрого, ввинчивающегося внутрь языка, яйца поджимались, от слаженных движений, ласкающих его, раскрывающих чуть шире с каждым движением. Олег тяжело дышал Вадику в губы, не зная, куда и как ему двигаться - тело требовало фрикций, но пальцы, скользившие внутри восхитительно вразнобой, не давали поймать нужный ритм, чтобы подмахнуть. От этого становилось ещё жарче, напряжение никак не отпускало, не находило выхода, и Олега всё чаще пробирало крупной дрожью, от которой он судорожно сжимался, жмурясь каждый раз, когда подушечки пальцев или костяшки надавливали на простату. - Давай, детка, - сладкий шёпот в губы. Одуревший от ощущений, Олег только кивнул, послушно двигаясь вслед за направляющими руками Тимура - немного вверх, немного приподняться, замереть, чувствуя, как к растянутому входу прижимается крупная, скользкая от смазки головка, и понемногу вниз, вбирая в себя распирающий пульсирующий жар. - Вот так, охуеть, как хорошо принимаешь, волчонок, - мурлыкал Тимур на ухо, сжимая ладонями ягодицы и разводя в стороны. На коже наверняка останутся следы - всегда оставались.       Вадик коротким рывком сел, оплетая Олега руками, мягко покачал бёдрами, жадно дыша Олегу в губы, переглянулся с Тимом - они сплетали пальцы, то ли придерживая, то ли лаская Олега, - и прижался губами к уху, искусительно замурлыкав: - По очереди или примешь двоих? - пальцы, Олег понятия не имел чьи, снова скользнули к растянутой вокруг члена дырке, погладили, легко надавили, проникая внутрь, в дрожащую, сжимающуюся тесноту. - Я завтра ходить не смогу, - возразил Олег, не слишком убедительно и не слишком твёрдо. - Пиздишь, волчонок, сможешь, - Тимур покусал за ухо, неожиданно мягко обнял, прильнув грудью к спине. - Соглашайся. - Он тяжело дышал, притираясь твёрдым членом между ягодиц. - Завтра весь день будешь вспоминать, как мы тебя трахали в два члена, как кончили в тебя и как вылизали, плохие разве перспективы?       Вадик наверняка зеркалил хищно-плотоядную ухмылку брата, которую Олегу было не видно. - Охуенные перспективы, - едва выговорил Олег, кивнув и приподнявшись, чтобы лечь Вадиму на грудь. - Сокровище, - ласково муркнул Вадик. Погладил по спине, снова откидываясь вместе с Олегом на подушки, потискал задницу, развёл в стороны ягодицы, подвигав бёдрами совсем легонько, словно приглашая брата присоединиться.       Олег хорошо знал, что будет дальше - несколько абсолютно оглушающих мгновений. Это не боль, не жжение, не что-то откровенно неприятное, просто Тимур медленно толкался внутрь, прижимая член к члену брата, растягивая податливую дырку, заполнял Олега так, что он не мог ни вздохнуть, ни издать какой-то звук, только моргал часто-часто, чувствуя, как по загривку и груди стекают капли пота.       Близнецы собрали их с его кожи почти синхронно - прижались чуть теснее, толкнулись чуть глубже и под другим углом, и Олега отпустило - с губ сорвался протяжный стон удовольствия, и все ощущения, весь их избыток, временно приглушённый, обрушился на Олега приливной волной.       Под веками вспыхивали фейерверки. Под губами была солоноватая кожа или чужие губы, всегда мягкие и сладкие, всегда ласкающие нежными, но требовательными поцелуями. Под руками - то широкие плечи, то смятые простыни, то щекочущие кончики пальцев жёсткие волосы. Вадик держал его, целовал, ловил губами стоны и сам отзывался хриплыми сладкими звуками. Тим двигался, мёртвой хваткой вцепившись в бёдра, толкался в Олега, со стоном порыкивая ему в загривок, заставлял его двигаться, насаживая на оба члена - они так хорошо скользили внутри, так заполняли, беспорядочно давя на простату, что Олега очень скоро снова затрясло, мышцы задёргало в сладких сухих спазмах - ему нужно было больше стимуляции, чтобы кончить, и это изматывающее удовольствие, эта заполненность и два двигающихся внутри члена, заставляли его издавать всё более жалобные, нуждающиеся звуки. Он никогда не думал, что умеет так скулить, так просить и даже требовать, и тем более никогда не думал, что все его просьбы, все требования и желания будут с огромной охотой исполнять. - Кончишь, детка? Давай, мы потом по очереди в тебя спустим, хочешь? - Вадик коротко двигал бёдрами, добирая своё удовольствие, и гладил Олега по бокам, по мокрой коже, то ли вылизывая, то ли покрывая поцелуями лицо.       Тимур опустил руку к крепко стоящему пульсирующему члену, потёр пальцем головку, прихватывая губами кончик уха, и наконец-то задвигал рукой в такт движениям своих бёдер. Он задавал ритм всем троим - единый, быстрый, мощный, размазывающий Олега в морскую пену по захлёстывающим его с двух сторон волнам. Он даже кричал, кажется - никто его не затыкал, оба слишком любили его голос, то, как он звучит на пике оргазма, когда всё тело сжимается в спазме дикого, необузданного удовольствия.       Тим вытащил первым, уткнулся лбом в плечо - Олег, даже отъехавшим разумом понимал всё его напряжение и возбуждение - притёрся членом к пояснице, прохрипел тихонько: - Догги-стайл?       Олег не успел отреагировать, потому что нихуя не понял, да и мозг почти отключился, утонул в оргазменном удовольствии и ленивой истоме. - Тупой что ли, волчонок не устоит, - откликнулся Вадик. - Давай на бок.       Олег действительно оказался на боку едва успев моргнуть. Внутри было неприятно пусто, кожу немного холодило воздухом, но всего мгновение - близнецы снова прильнули с двух сторон, зажали между собой, подхватывая расслабленную тяжёлую ногу, чей-то член плавно скользнул внутрь - после двух совсем легко, словно пара пальцев в растраханную дырку, задвигался по обильной смазке и растянутым, слабо пульсирующим мышцам. Олега слабо потряхивало, он цеплялся за Тимура, лежащего перед ним - грудь, покрытая только светлым пушком волос, никаких рисунков, сейчас Олег мог бы различить их только по татухе, - жался к нему, чувствуя, как внутри пульсирует, тяжелея член перед разрядкой, как изливается внутри, обмякая и выскальзывая через несколько толчков, чтобы тут же смениться другим, твёрдым, тяжёлым, пульсирующим на несколько сильных, быстрых движений. - Сладкий, - Тим целовал губы, успокаивая дрожь. - Детка, - мурлыкал Вадик, легко поглаживая по животу - мышцы еще сокращались, Олега слабо дёргало и от прикосновений, и от поцелуев, но постепенно он расслаблялся, обмякая в ласкающих руках. Близнецы сплетали пальцы у него на бёдрах, легко поглаживая друг друга - идеальные, взаимодополняющие детали, слаженный, откалиброванный механизм, сомкнувшийся вокруг Олега изощрённой ловушкой. - Не спать, - раздалось над ухом, Вадик легонько потормошил задремавшего Олега. - Ты-то чего? - это брату. - Залюбовался, - мурлыкнул Тим, потеревшись кончиком носа о переносицу. Олег сонно заморгал, потягиваясь, прикидывая, хватит ли у него сил добраться до ванны. Двигаться было лень, но мысль о тёплой воде, окутывающей тело, манила. Олег протянул руку, погладив Тимура по щеке - почти идеально гладкой, только утром брился, и попросил: - Набери мне ванну, а? Не хочу под душ. - Ванну значит ванну, - Тим урвал ещё один поцелуй и откатился на край кровати потягиваясь - выгнулся сильным красивым телом, глаз не отвести, и пружинисто вскочил на ноги, открывая дверь спальни. - Арчи, ну блин, чего ты опять тут валяешься, иди к себе!       Пес проскользнул в спальню - вообще-то, ему было нельзя, пробежался вокруг кровати и радостно поскакал на голос подзывающего его Тимура. - Трахаемся, значит, как венская опера, - хмыкнул Вадик, куснув за шею. - Давай волчонок, дуй в ванну, я пока постель перестелю.       Олег лениво поёрзал по мокрой смятой постели, собрался с силами и наконец-то поднялся, оглядываясь через плечо на Вадика. Тот перекатился на спину, подложил руки под голову, смотрел на Олега с неизменной лукавой полуулыбочкой, в которой Олег научился считывать жадное, собственническое “наш”.       Долго отмокать в воде Олег не стал, чтобы не уснуть. Кто-нибудь из близнецов всё-равно скоро бы заглянул, если бы Олег тут затих надолго, но просыпаться в остывшей воде совсем не хотелось. Он позволил мышцам расслабиться и согреться, прошёлся мочалкой по всем стратегическим местам, вытерся насухо, и, одевшись, пошёл в спальню. Передумал по пути, зашёл в зал - там у Арчи стояла большая мягкая лежанка, в которой он спал, если не оккупировал коврик у дверей спальни (большой и явно тёплый коврик там как раз был для него, чтобы не застудил себе ничего валясь на полу по полночи). Лабрадор сонно забил хвостом, тычась большой головой Олегу в руки. - Хороший мальчик, - Олег чесал его за ушами, под нижней челюстью, запускал пальцы в шелковистую шерсть. - Хороший Арчи. Спи. Завтра утром поедем с тобой на прогулку. Хорошо, если дождь этот мерзкий закончится к утру и будет не очень холодно, но даже если и нет - Арчи любил гулять в любую погоду.       В спальне было прохладно, хотя окно было закрыто - видимо, закрыли, услышав, что Олег вышел из ванной. Олег пробежался по ледяному полу до кровати и нырнул в середину, зябко вздрогнув и расслабившись. Его привычно зажало между двумя иногда слишком горячими телами - хорошо, что даже лето в Питере было не таким жарким, как будни в Сирии, по бокам скользнули горячие ладони, устраиваясь поудобнее. Тимуру вставать раньше всех - он привычно уткнулся Олегу в макушку и засопел почти сразу же, словно рубильник опустили - щёлк, и Тим уже спит. Вадик сдвинулся ещё чуть ближе, прижался лбом ко лбу Олега. Олег тоже иногда понимал их без слов - не так хорошо, как они друг друга, но всё же достаточно, чтобы иногда можно было обойтись без слов. Одними взглядами, тонущими в вязкой темноте ночи, одними прикосновениями сплетающихся рук.