Разукрась мои воспоминания

У людей лишь один конец — смерть. А какой она будет неизвестно — это предначертано судьбой. Хорошие добрые люди, совершавшие, так называемые справедливые для вселенной поступки, умрут быстро и безболезненно — от старости. Долгой и мучительной смертью умрут же люди, которые этого достойны: убийцы, насильники, воры. По крайней мере, я читал это в книгах. Но они врут, ведь он умер не так, как должен. Окровавленное тело лежало в метре от меня. Я отчётливо видел, как ранее прекрасное нежное лицо, превратилось в кашу из крови и мясо. Хрупкое тело, отныне стало пастбищем для грифов. Лужа крови. Что произошло? Как из моего солнышка, они сделали это? Нет… нет… не может быть. Очнись. Струйка холодного пота пробежала по виску. Широко открыв глаза, я проснулся от этого ужаса. Каждый раз, как я закрываю глаза, я вижу эту картину. Снова обычный день, он больше никогда не станет таким же ярким, как раньше. Больше никто не будет улыбаться, и приносить мне тофу, больше никто не будет вытаскивать меня в город, чтобы полюбоваться ночными улочками. Слёзы непроизвольно хлынули из глаз. -Хаа…обещал же не плакать. Встав с кровати, я направился в ванную комнату. Отражение в зеркале пугало, не хуже скримеров в хоррор играх: синяки под глазами были такого же цвета, как и глубокое дно в каком-нибудь Тихом океане, капилляры в глазах, лопнули, и из-за этого глаза выглядели, как у вампира. Ну, точно чудовище какое-то, думаю, солнышко не хотела бы меня таким видеть. -Ох… — Звонок телефона. Такой мерзкий звук, раздражает. Я поднял трубку и на другом конце был слышен женский голос. -Если ты сегодня не придёшь в колледж, я не знаю, что с тобой сделаю. -Я не пойду. -Хватит …Мне тоже очень больно, но пожалуйста, давай жить дальше, я уверена, что он бы тоже этого хотел, …чтобы мы жили. -Почему я должен жить, а он нет. Почему он мне ничего не рассказал? Зачем скрывал? Если бы я узнал, они бы этого не сделали, ты это понимаешь, он бы был жив, понимаешь? — я пытался отдышаться после протараторенной громкой, почти кричащей речи. -Успокойся, я тоже об этом думала и я так же задаюсь этими вопросами, но, пожалуйста, давай жить. Приходи в колледж, тебя ждут. Я повесил трубку. -Ты уверен, что это съедобно? -Конечно! Моя семья часто это готовила, дава-а-ай — к моему рту протянули ложку, словно я маленький ребёнок, без функциональных конечностей. -Здесь почти одни грибы, — немного проживав, я понял, что все же здесь только грибы. — А где мясо или гарнир какой-нибудь? -Эй! Я же тебе рассказывал, это жареные шиитаке. Ты меня не слушал? — я заткнул себе ложкой рот, лишь бы он не обижался. -Ха-ха, глупыш. Шиитаке очень полезны, они помогают снижать сахар в крови, моей семье диабетиков очень нравится, хе-хе, еще что-то мама говорила. — Когда, он начинает что-то вспоминать, его брови так смешно хмурится, я аккуратно подошел сзади, чтобы не заметили, что я перестал, есть, и приобнял за талию укладывая голову на плечо. -И что же тебе еще про них рассказывали? Моя голова, тяжелая, будто кирпич, от мыслей, скатилась по грязному стеклу автобуса, и я чуть не уткнулся лицом в сиденья передо мной, благодаря чему словил много непонимающих взглядов, и тихо прошептал: -Витамин D Словно старик, я встал со своего места и пробрался через сидящею рядом со мной девушку. Случайно задев ее своим портфелем, я тихо извинился, на что получил лучезарную улыбку и такое легкое «все в порядке, не беспокойтесь». На душе стало одновременно тепло и больно. Старый серый обшарпанный университет, не сравниться со зданием передо мной. Архитектурный университет Пекина — престижное заведение, куда вбухали дофига бабок, никогда бы не стал учиться здесь, среди кучи «папиных деток» и других лицемерных людей, но все же я здесь. Не успел я дойти до крыльца, которое видимо снова ремонтировали, ведь плитка отличалась от той, которую я видел тогда, как меня окликнула девушка. -Господин, подождите, пожалуйста Ко мне подбежала девушка из автобуса, сейчас я мог разглядеть ее более подробно на ней была теннисная юбка и ярко желтый свитер, где-то я читал, что желтый приносит радость, и тебе и окружающим, интересно поэтому он его так любил. Она пыталась отдышаться, видимо бежала с другой остановке, но зачем? -Господин, в автобусе вы обронили, — тонкими, очень красивыми руками, она протянула брелок.-Я заметила слишком поздно, поэтому пришлось бежать — почесав рукой затылок, она снова улыбнулась -Но зачем? -А? -Зачем вы его принесли, вы просто могли оставить его там. -Вы выглядели грустным в автобусе, и я подумал, что потеря брелка могла принести больше грусти в вашу жизнь, — девушка более настойчиво протянула руку. Я взял. Взял будто, это хрусталь и он рассыплется в моих руках, как это сделал его хозяин. — Я подумала он вам дорог, поэтому надеюсь, вы рады! — девушка улыбнулась и, поклонившись, собралась уходить -Спасибо вам, — снова лучезарная улыбка, и снова боль в груди. -Уже десятый раз! У меня ничего не получается — парнишка ударился лбом об стекло автомата с игрушками и целенаправленно повторил это. Ну конечно, как принц на белом коне, я пришел к нему на помощь. Аккуратно отодвинув его от стекла, попутно целуя его лоб, который немного покраснел. Пошарив в карманах толстовки, обнаружив дырку, которую надо будет зашить, я конечно про это забуду, но скорее всего, как-нибудь одев ее, он найдет эту дырку и зашьет ее, попутно дав мне по голове, и немного мелочи, оставшейся с покупки проездного билета. Я закинул в автомат монетки, и начался обратный отсчёт. Я никогда не был так сосредоточен, как сейчас. Как только вижу эти щенячьи глаза, которые смотрят на бежевого мишку-брелок. Рука-крюк двигалась, а мое сердце билось, будто меня ведут на смертную казнь, и эта самая рука будет меня расстреливать. Время почти закончилось, и я, подобрав наиболее подходящее положение крюка, отпустил его. Иии, …конечно же, не получилось. -Ха-ха-ха -Я вижу тебе весело — я скрестил руки на груди и приложился плечом к стеклу -Еще как! У тебя было такое лицо, ты с таким даже экзамен не сдавал! Ха-ха-ха, — парень подошел ко мне, продолжая хихикать, и обнял меня. — Главное не победа, а участие? -Конечно, солнышко Вышли мы оттуда спустя час. Я уставший, будто работал трое суток и светящееся рядом со мной чудо, которое уже успело прицепить мишку себе на портфель. -Хи-хи. Спасибо … -Ты все-таки пришел? -Как видишь — девушка смотрела на меня сверху. Элегантная блондинка с нежным макияжем, всегда восхищала: чистая, выглаженная одежда, волосы уложены в фантастические прически, всегда высшие баллы по предметам. В общем Люмин замечательна, не то, что я. Оболтус, который пошел в университет только ради него. -Мог бы и не огрызаться, — девушка присела рядом со мной, поправляя черную классическую юбку-карандаш, и доставая тетрадь для архитектурной конструкции, повернулась ко мне, — Как ты себя чествуешь? -Нормально -Эй, не будь такой букой! Я вообще-то волнуюсь -Не стоит, я отойду, — переложив портфель с колен на стол, я направился к выходу из аудитории. Светлые стены второго этажа, всегда мне надоедали, слишком мило и приторно. Сразу вспоминаются не лучшее моменты из рассказов Люмин. -Хей, пидор, отсосешь? — два высоких парня, окружили маленького парнишку. -Ха-ха-ха, может он только давать умеет? Два старшеклассника, третий или четвертый курс, не знаю, — два идиота. Один из них походил на гоблина — растрёпанные волосы, которые походили на стог соломы, думается мыл их раз в неделю, если не реже, всегда одна толстовка, не говорю, что это плохо, просто чувствуется, что стирать ее забывают, но не суть, второй же был богатеньким сыночком, он чаще всего и задирал его. -Отойдите, пожалуйста, мне надо в аудиторию -АХХАХ, какой ты смелый стал, — мальчишку прижали к стене за шиворот, в результате чего, он ударился спиной об шершавую поверхность, и немного закашлялся, — Побить тебя? Мальчик замолчал. -Ну ты чего, Накамура, мы же решаем проблемы мирно, верно? Ехидная улыбка, если гоблин, то есть, Накамура, решает проблемы силой, то этот парень страшен. Он может уничтожить любого во всех смыслах — его лицо, репутацию в школе, всю его жизнь, именно это он и делал с ним. -Хей … давай мы не будем ссориться, и ты сделаешь, то, что мы хотим? Тогда все будет в порядке, — старшеклассник перехватил рубашку парнишки и приблизился к уху, прошептав что-то. Отпустив рубашку, два парня скрылись за углом коридора, а мальчик скатился по стене, захлебываясь слезами Я присел на коричневый, даже бы сказал цвета капучино диванчик, и посмотрел на стену напротив, просверливая в ней силуэт. Силуэт сидящего и рыдающего парня. Который терпел. Терпел и молчал. Молчал… -Эх, …почему, — я закрыл лицо руками и наклонился, никто не увидет моих слез. Только он имел на это право. -Воу, не ожидал тебя здесь увидеть, — старшеклассник подошел ко мне почти в плотную, голову я не поднял. Не хочу смотреть на это чудовище, — Ну ты чего, это не вежливо, надо здороваться со старшими. Как там твой дружок себя чувствует? Помню в прошлом месяце, мы с ним хорошо общались, но потом он пропал, не знаешь куда? Даже затылком я чувствовал эту ехидную улыбку — Мразь -Заткнись, идиот -А? -Не стоит говорить со мной, сонбэ. — толкнув его плечом, я встал и направился к аудитории -Ты защищаешь это гнилого пидора? Какой ты жалкий, я так надеялся, что одумаешься. Впервые моя пассивная агрессия вылилась. Теперь он сползает по этой стене, захлебываясь кровью. Я отомщу за тебя, солнышко, я уничтожу его, разобью его в щепки. Он поймет, нет- нет, он признает, что он чудовище, а потом сгниет в своих же мыслях, терзаниях и раздумьях. Он умрет. -Ха-ха-ха, не думал, что ты можешь быть таким агрессивным. — черноволосый парень сплюнув кровь, встал с пола и приблизился ко мне. Я прочувствовал все пять костяшек на кулаке Скарамуччи и отлетел в стену, — Думаешь, я тебе это так просто это прощу? Сплюнув немного накопившейся слюны, вперемешку с остатками еды, поступивший вверх при ударе, снова попытался ударить, но все тщетно. Меня прижали за воротник к холодной стене. -Не рыпайся, — парень приблизился невероятно близко, — Ты, мразь, не стоишь и одного моего волоса, как ты смеешь меня трогать? Думаешь, я ничего тебе не сделаю, раз твой отец влиятельный человек? — я надеялся, что никто об этом здесь не знал — тщетно. Устал. Ужасно устал. Моя голова, словно самонаводящаяся новейшая ракета, нашла свое место на лбу этого идиота-Скарамуччи. А затем точно так же, его рука припечатала мне хороший джеб, и я упал на пол, теряя сознания с разбитым носом. Теплая рука выводила извилистые узоры на моих висках, и аккуратно перебирала волосы, иногда делая смешные хвостики без какой-либо фиксации, так, для души. На фоне шел какой-то фильм. Вроде боевик, но по некоторым сценам можно подумать, что это все-таки мелодрама. А может все вместе. -Тебе не нравится? — голова мальчика опустилась и приблизилась ко мне, мы соприкоснулись носами, и лучезарная улыбка появилась на его лице. Я не удержался. Наши губы соприкоснулись. Мягкие, нежные, будто суфле уста покрывали мои шершавые, обкусанные, сухие губы. Легкий воздушный поцелуй совсем не похож, на момент из сегодняшнего фильма, в котором главные герои были готовы съесть друг друга. Наш поцелуй был чувственный, невинный, как и белобрысый мальчик. Янтарные глаза, наполненные солнечной энергией, светились куда ярче, веснушчатые щеки приобрели розоватый оттенок. -Дурак… Мальчишка скинул меня со своих ног, и, перекатившись, устроился на другом краю дивана, показывая мне язык. Ха-ха, словно маленький. Запах спирта ударил по моим рецепторам. Противный, но в какой-то степени он тянет к себе. Такой тягучий, странный, заставляет нюхать снова и снова. Едкий, что в носу жжёт, и его неприятно колит, но в тоже время сладкий и заманчивый. На заднем фоне послышался стук об прикроватную тумбу. Кто-то что-то поставил. Сумку? Вазу? Лекарства? Не знаю и не хочу знать. Хочу вечно смотреть в эту темноту, я уже не переношу жизнь. Я ненавижу университет, ненавижу людей, ненавижу себя. Поток мыслей становился чернее и чернее: мысли о нем, о его улыбки заставляли хотеть быть с ним. Заставляли сделать это. -Не говори так, Сяо. Я резко поднялся, что медсестра подпрыгнула на месте и испуганно посмотрела на меня. Только лежавший без сознания парень, неожиданно проснулся, я даже удивлен, что она не закричала. -Господин Ши, вы в порядке? — девушка настороженно подошла ко мне, протяну руку ко лбу. Неужели подумала, что я в бреду. Да…прямо сейчас, я точно брежу. Я слышал его. Повернувшись на кровати, так что мои ноги оказались, свешаны с кровати, я попросил телефон. -Отец, можешь приехать в городскую больницу? Глубокий вздох послышался на другом конце трубки, означающий, что я позор своей семьи, что я ужасный человек и, что я не должен был вообще звонить. Снова поток мыслей и снова мысли о нем и уходе из этого гребанного мира. -Извините, Господин Ши, сейчас нет часов посещения, к сожалению, ваш отец сможет приехать только завтра утром с 12:00 до 13:00. -Ладно. Извини, что потревожил отец. Приезжай завтра. Спокойное «хорошо» в трубке, со скоростью света все буквы в обычном слове преобразовались в электрический сигнал и донеслись до мозга. Я понял. Я осознал все. Я решил. Трубку повесил и медсестра ушла. Я остался один в этой белой душащей комнате. Стены давили, а я слышал этот голос. -Сяо! -Ха-ха-ха, я так рад, что ты со мной! -Я люблю тебя, Сяо… Струя красно-алой жидкости потекла из моего носа, голова разрывалась, будто внутри коры головного мозга стреляли тысячи ракетниц. Вытащив заправленный край простани, я наклонился и вытер кровь с лица, а затем встал с кровати, сопровождалось все действия сильным головокружением. Возле окна боль ушла, за стеклом, состоящего из какой-то пластиковой рамы и утеплителя, был невероятно красивый закат. Небо выглядит, будто разводы на холсте художника — неестественно. Оранжевые брызги солнца покрывают серо-голубые облака и стекают вниз, само же солнце выглядывает через дырочку, оставленную ему для просмотра на людишек. -Красиво… Стоял я возле окна около двух часов и просто смотрел, смотрел на закат и думал. А если это подглядывающее солнце — это он? И он ищет меня и хочет увидеть, так же сильно, как я его. Я вышел из палаты. -Обещай, что, если что-то случится, ты мне позвонишь? — я стоял, облокотившись на стену возле входной двери, и всматривался в каждую мышцу, эмоцию и даже вдох белобрысого мальчика. -Конечно! Что может случиться? Я просто пойду и отдам лабораторную работу преподавателю — мальчик тыкнул в меня папку с его фамилией. -Хорошо, звони, — парень улыбнулся и, чмокнув меня в щеку, убежал. Дверь закрылась, и мне стало страшно. Холодно на улице. Ветер обдувает мои голые плечи, и по ним пробегают мурашки. Пиная камни на дороги, иду, осознавая все, и обдумываю каждые по следующие шаги. Свернув на перекрестке, я дошел до пятиэтажки: старенькая, но аккуратная, жители каждые три года скидываются на ремонт, никому не хочется жить в грязи. Самое дальнее окно на пятом этаже, светилось, хозяйка еще не спала. Я достал мобильник и набрал номер.Гудки. -Алло -Привет, Люмин. -Ты чего так поздно звонишь, что-то случилось в больнице? -Нет, не волнуйся, все в порядке, я хотел спросить. Что бы ты хотела передать ему? Молчание. -Что очень сильно его люблю и скучаю, — послышался плач. -Не стоит плакать, он это знает. И будет знать всегда. Извини меня, спокойной ночи. Я повесил трубку. Весь воздух закончился приблизительно несколько минут назад, в горле пересохло, но я продолжал бежать. До университета от моего дома пешком тридцать минут, я прибежал за десять. Забежав внутрь, я помчался в кабинет литературы. Подёргав за ручку, дверь была закрыта. Никого здесь нет, и не было. Судорожно достал телефон, и дрожащими пальцами набрал номер. Никто не ответил. Услышав крики где-то на улице, я моментально сдвинулся с места и выбежал на улицу. На другой стороне собралась толпа, я побежал, машины тормозили, бибикали, водители кричали, мне было все равно. Я немного оттолкнул людей, и пробрался внутрь толпы. -ИТЕР! Подбежав к окровавленному телу, я начал его обнимать, впервые в своей жизни я плакал, настолько сильно, что из носа пошла кровь. Я не понимал, не понимал, что обнимал мертвое тело. Не понимал, почему меня оттаскивают от него, почему его увозят на скорой. Я просто рыдал и кричал его имя. В следующий раз я его увидел в гробу. Его фарфоровая кожа была невероятно светлой на фоне таких же белых цветов. Я любовался и не понимал, почему он там лежит. Почему он не встает, сейчас он необыкновенно чистый и такой светлый. Подошла моя очередь прощаться. -Солнышко, — я посмотрел на него, глаза закрыты и на лице больше нет той лучезарной улыбки, я упал на пол, с глаз начали ручьем литься слезы, — Вставай, пожалуйста! Не лежи там, зачем ты так шутишь, пожалуйста, встань., — кулаки были разбиты о мраморный пол. Меня оттащили. А дальше я помню отрывки — кремация, обряд, как закрыли могилу с ним и, как покинул кладбище Многоэтажное здание напротив университета, я ненавижу его. Каждый раз смотря, вспоминаю ужасающую картину. Капелька скатилась по щеке, но ветер быстро высушил ее. Я сел на край крыши. -Что ты чувствовал? Почему ты мне не позвонил? Я бы тебе помог. Подняв голову вверх, я крикнул, — Итер, почему ты бросил меня?! — теперь ветер не успевал сушить капли на моем лице, а это уже и не нужно. Немного помолчав, и вытерев слезы, я запел — «Пожалуйста, не умирай, или мне придется тоже.Ты, конечно, сразу в рай, а я не думаю, что тоже.», — слишком сильно фальшивлю, но думаю ему нравится, точнее надеюсь. Пекин очень красив с высоты, все светится, сияет, молодежь гуляет, наслаждается красотой и друг другом. -Я люблю тебя, Итер. Человеку невероятно сильно любившего, хрупкого, чистого и милого паренька, сложно справиться со смертью своего любимого. Невозможно жить с мыслью, что ты радуешься жизнью, а он… А он уже не может, как и Сяо. Лучше быть вместе, хоть где. На крыше остался мобильник с видео файлом, который был отправлен месяц назад, а в последующем удален, пользователем Скарамучча, с белобрысым мальчиком, который плакал и выполнял все приказы богатого урода.