Притягательный. Часть вторая

             Бухать – это как играть в вышибалы или игру на выживание. Так обычно говорил Джон, когда начинал бухать – наутро всегда мучился адским похмельем, и обычно на помощь приходил Тиберий. Вот только Тиберий стал вторым, кто очень быстро вылетел из игры. Первым, что неудивительно, стал Зиан. Лягушонка повело уже после второго бокала. Причём, к ужасу его седовласого папани, любимого сынишку потянуло не баиньки – как обычно папу, – он с блеском в глазах решил пойти и сделать что-нибудь. По херу, что – прямо так и сказал, – но пойти и сделать. Пришлось Джону споить ему коктейль из нескольких видов алкоголя, отчего племяша вырубило там же, где он и стоял. Из-за этого прилетела пиздюлина от Тиберия – детей спаивает! А то, что он первый начал, видимо, не считается.       Разговор никак не желал выкручиваться в другую сторону от семьи и продолжения рода. К удивлению всех, Скотт, приняв на грудь лишнего, натурально разревелся, что Рэйес его не любит, не понимает, трахать не хочет и всё в таком духе. Тиберий не заставил себя ждать с предложением прописать тому по морде. С ноги. Джон с Сарой, сделав круглые глаза, присосались к своим стаканам. А ещё забавно стало, когда оставшиеся племянники ринулись утешать самого любимого дядюшку – потому что дурил с ними в детстве больше, чем все остальные вместе взятые. Ну и врезавшись лбами, сами грохнулись, да ещё и дядю уронили вместе со стулом и лежали потом, ржали над этим. А потом над ними угарала Сара, так как те пытались встать, а ни хрена не получалось. Не, Тиберий, конечно, осознавал, что такая попойка ничем хорошим не закончится – гарантированно головы будут болеть у каждого из сыновей, у близнецов, у него самого, а вот про оставшихся непонятно: вроде пьют, а вроде бы и не особо налегают.       Джон за семьёй не просто наблюдал, а натурально следил, стараясь не сорваться и не накричать. Его к этому подталкивал алкоголь. Но, несмотря на происходящее, больше всего он волновался за Тиберия – беременный, а уже почти всю бутылку в одну свою моську выпил. Вид при этом такой, будто он сейчас возьмёт пример со Скотта и начнёт плакать. Ох уж эти семейные разборки. Его недовольство росло и по отношению к слишком тихо сидящим мужьям среднего брата. Похоже, не весь пар выпустил, когда сцепился в страшной драке с Эфрой – они тогда хорошо своей кровью пол забрызгали. И хорошо, что Тиберий этого не видел. Как пить дать – лишний раз понервничал бы.       Напряжение со стороны старшего Райдера ощущали и старшие ангара. Они украдкой косились на глушащего бокал за бокалом супруга, а тот специально не смотрел в их сторону, рассматривая жидкость в красивом бокальчике из толстого стекла с рельефной поверхностью, будто это что-то неимоверно интересное. А что они от него ждали? Тиберий сам не соображал, как отреагировать на случившееся. Если точнее: как ПРАВИЛЬНО отреагировать на случившееся. Он злился. На себя и свою неосмотрительность. На одного из своих мужей – вон того, на вид самого побитого и с фиолетовой кожей. На долбанного Таавоса, который когда-то помог и вроде как казался адекватным. На сраного Аксула, которого убить хотелось, затыкав вилкой во все места. Страшная смерть! Налив себе ещё, Тиберий сделал пару глотков и понял, что ему хватит. Под давлением алкоголя веки тяжелели и, смыкаясь, с каждым новым разом открывались всё сложнее. Стоит ему выпить, как тянуло спать. Поэтому его неподдельно удивило, что милого Зи потянуло буянить.       — Ты куда? — Джон замер с поднесённым ко рту стаканом, когда средний брат неуверенно поднялся и, заметно пошатываясь, сделал пару шагов.       — Спать, — отмахнулся Тиберий. — Мне хватит.       — Слабак! — икнула Сара.       Тиберий страдальчески глянул на пьяненькую сестру, осознал, что в этом всецело виноват он сам, и как-то погрустнел. А потом стало грустнее, потому что в таком состоянии комната словно на другой планете была. Джону от слезливой мордашки среднего брата стало смешно: зачем пить, если не умеешь? В принципе, Тиберий к алкоголизму и не склонен. Вот только иногда возникали дебильные моменты, когда ничего, кроме набухаться в голову не шло. Потом ещё с этой головой мучиться…       — Пойдём, пап, — Феррэ осторожно взял его под локоть и более уверенным шагом двинулся к родительском спальне, дав папане практически повиснуть на своей руке. Смотрелось забавно. Особенно, рухнувший на пол Саарн: рванул на помощь, но запнулся о лежащего и созерцающего потолок Скотта.       — Спасибо, родной, — Тиберий плюхнулся на край кровати, откуда чуть не скатился, но сын вовремя его придержал. — Наверное, сейчас я кажусь тебе мерзким.       — Отнюдь, — Феррэ, легко перехватив его на руки, переложил на кровать и стащил носки, после чего накинул одеяло.       — Злишься на меня?       — Пап, нисколько. Это ты должен на меня злиться.       — Люблю вас всех, — Тиберий, мягко улыбнувшись, протянул к сыну руку, и тот ткнулся в ладонь носом, чувствуя на коже запах кофе.       — И мы тебя любим, па, — Феррэ нежно поцеловал его ладонь и помог спрятать руку под одеяло. — Отдыхай. Тебе это нужно.       — Галактика, он меня за это поколотит, — сонно пробормотал Тиберий, имея в виду местного Ольвека – врача, что следил за ним и его беременностью.       Феррэ воздержался от уточнения, о ком папа говорит, только потому, что тот уже сладко посапывал, мило улыбаясь чему-то хорошему. Или просто так. Но выглядело это очень мило. Поправив одеяло, Феррэ вернулся за стол, отрапортовав:       — Папа уложен спать!       — Молодец! — Джон отсалютовал кружкой и посмотрел на близнецов. А те шушукаются, чего-то спорят, друг друга тычут. Это длилось до тех пор, пока Сара не психанув накинулась на близнеца с кулаками.       Джона всегда напрягало, когда близнецы начинали вот такие потасовки. Биотика же у них в такие моменты никуда не девалась. Даже сейчас видно, как по их телам пробегают заметные волны их силы. Того и гляди, рванут две бомбы, костей потом не соберёшь.       — Успокойтесь! — повысил голос Джон. — Чё устроили, хомяки?       — Сам ты жирный! — с пола прохрипела Сара, где пыталась придушить близнеца его же волосами.       Кем-кем, а вот жирным Джона назвать сложно, особенно, когда на него смотришь. Гил как-то тоже ржал, типа, что им там за колобка в Первопроходцы сулят, если вес у него хорошо за сотню. А потом, когда увидел этого двухметрового с горой мышц шкафа, вопросы отпали сами собой. Поэтому Джон её заявление пропустил мимо ушей. Это вообще забавно. Драк всё им восхищался и говорил, что кроганки бы за такого человека дрались, не жалея себя, да и в целом он должен был родиться кроганом – с такими-то повадками! Хотя, если брать во внимание его габариты, то он и среди ангара смотрелся как свой.       — Убери ты от меня свои бидоны! — рыкнул Скотт и, в попытках скинуть с себя сестру, схватил её не за плечи, а за груди.       — Ёбаный изврат! — так же отозвалась Сара и как зарядит ему кулаком в челюсть.       — Хватит, — вздохнул Джон, подходя к ним и хватая за шкирки, рассаживая по разным местам. — Чего как дети малые?       Наблюдающие за этим племянники только тихонько хихикали. Что Саарн, что Феррэ, в меру пьяные. Вроде всё осознавали, понимали, принимали, но дико хотелось ржать. Туман в голове не давал рационально мыслить. А то, как близнецы друг друга мутузили в пьяном угаре, и вовсе так и подталкивало расхохотаться в голос.       — У вас там что за эпилептический припадок? — полюбопытствовал Джон, смотря на хихикающих племянников, и те, слишком поспешно выпрямившись, чуть не рухнули со стульев. Ну, вернее, они рухнули. Саарн начал заваливаться, а Феррэ не очень удачно попытался ему помочь, поэтому брякнулись уже оба. — Бля, Лань споил всех! — Джон не сдержался от смешка.       Несмотря на происходящее и количество выпитого, Эфра, как и Джаал с Морааном, оставались трезвы. Все они понимали, чего ради Джон тянет время и подливает остальным членам семьи – дабы те побыстрее захрапели. Очередной разговор по поводу похищения Тиберия. Последний закончился дракой.       — Алкоголь – странная штука! — заявил Феррэ, вцепившись в папину недопитую бутылку и заглядывая через горлышко внутрь. — И пахнет странно, — под несколько взглядов он присосался к горлышку и сделал несколько глотков. — Сладенькое!       — Твой папаня предпочитает сладкое, — отозвался Джон, не спеша наполнять свой стакан более крепким напитком.       — Я пошёл спать, — зевая до хруста в челюсти, сказал Саарн, поднялся, запнулся, брякнулся, да там лежать и остался.       Закатив глаза, Джон шикнул на ржущих близнецов и отнёс племянника в комнату, куда потом утащил и последнего – Феррэ. Немного понаблюдав за храпящей троицей мальчишек, Джон не удержался от улыбки: семья всё больше разрасталась. А в скором времени пополнится ещё как минимум пятью – двое у самого Джона (с Гилом) и очередное трио у Тиберия. Большая семья! А значит, и проблем в разы больше.       — Мы тоже пойдём, — кашлянув, Скотт допил остатки вина и потянул сестру в отведённую специально для них отдельную комнату.       Проводив близнецов тяжёлым взглядом, Джон убрал пустые бутылки на тумбу и сел поближе к оставшимся ангара, которые по понятным причинам весь вечер сильно в разговор не вмешивались.       — Итак, — полный холодной стали взгляд Джона пробежал по ангара, — на чём мы в прошлый раз остановились?..