Шоколад

      Эмиль любил шоколад. Горький, белый, молочный, клубничный, сделанный на заказ. Любой. Просто любил сладкий вкус, любил слегка горьковатый, любил, когда обожаемая плитка отдавала миндалем или фисташками. Любил, когда шоколадка была с карамелью, с начинкой. Когда подтаявшая субстанция стекала по пальцам, оставляя липкий след, когда комната пахла десертом, что Дима отдавал парню с опаской. Когда бумажная обёртка (в них шоколад был самым вкусным) мялась, когда фольга рвалась, как платье на невинном теле, обнажая темные плитки сладости.       Дима считал это болезнью. Самой настоящей зависимостью. Как можно вообще было за день слопать 3 плитки? Там никакой печени не хватит. И все же на мокрые глазёнки, что Эмиль старательно строил, как только слышал о запрете на лакомство, Дима не мог сказать того твердого «нет!».       Масленников хотел отучить парня от вредной привычки. Так скажем, спасти от возможных проблем со здоровьем. Никита даже предлагал психолога ему нанять, мол: «Любили мало». Дима спорить не стал, лишь скромно промолчал, мысленно повторяя «Перелюбили скорее». Но идея по спасению от уколов инсулина пришла как-то сама. ***       В один из обычных рабочих дней парни сидели в жарком офисе. Сударь что-то бурно доказывал Артёму, а тот в ответ кричал, что любитель Доширака решил всем «лапшу на уши повесить». Майская аномальная жара заставила разбежаться всех по укромным уголкам офиса, куда не доставали яркие лучи солнца. Только Дима, вытирая лицо бумажными салфетками, пытался отснять один и тот же кадр уже 10 раз. Волосы слиплись, словно от лака, а на спине футболки было темное пятно пота. Духота была ужасной, пустые бутылки из-под воды лежали во всех щелях. А в холодильнике целая не тронутая плитка «Алёнки». –Иманов, ты сегодня отличиться решил? — посмеялся Даник, заглядывая в комнату.       Сунув Диме спасительную холодную бутылку воды, что даже успела покрыться каплями снаружи, он кратко пояснил о ещё целой шоколадке. –Я бы поел, но вот за диван, рубашку да и все остальное отдуваться не хочу потом       Эмиль лег на спину, с довольным лицом разглядывая своего парня. Вероятно, об их отношениях прознал каждый зевака, что хоть раз видел их в вечернем парке, но даже при этом парни не кричали о любви на каждом повороте. Катались по ночной Москве, целовались и иногда ночевали вместе, но молчали. Да их собственно, и не спрашивали. –А ты языком поработай — хитро прищурился Дима, как обычно добродушно рассмеявшись. За ним смех поднял весь офис. –Фу блять. Хочешь, чтобы я грязные трусы языком облизывал? Если есть желание — пробуй. ***       В тот же день Дима закупился шоколадом впрок. Пара «Алёнок», молочных «Alpen Gold», даже темные «Бабаевские» плитки и штучки две белого «Воздушного». С таким набором из 15 штук Дима вернулся домой. Внутри все сжималось, когда он представлял весь этот сладкий ад…       Паровая баня помогла быстро растопить шоколад, который парень превратил в маленькие тонкие блинчики. На кровати лежали кожаные наручники с мехом, презервативы, красные веревки, плетка и кляп. Все ждало того часа.       Дима все ещё боялся резкого отказа Эмиля, страха с его стороны и простого осуждения, ведь старший собирался «надругаться» над его лакомством. Все ещё поглощённый тревогой, он не понял, как привез парня к себе. Эмиль со смешком оглядел темную прихожую, которую освещали лишь ароматические свечи. –Масленников, мы ебаться или ужинать будем? — снимая кроссовки и отставляя их назад, поинтересовался Эмиль. Талию обвили руки собеседника. –А все и сразу~ — опаляя смуглую шею жарким дыханием, прошептал Дима.       Он прижал парня к своему паху, одной рукой придерживая за шею, а второй поддевая края футболки. Пальцами он прошёлся по торсу, вызывая бурную реакцию в виде мурашек, и сильнее придушил Эмиля. Парень пошло улыбался, и эту улыбку Иманов чувствовал.       Дима развернул любимого к себе лицом, без раздумий целуя в губы. Руки стали быстро расправляться с одеждой. Сначала на пол полетела серая футболка, затем красная — Димина. Под немного влажные и развратные звуки поцелуев Дима подхватил Эмиля на руки так, чтобы тот смог обнять его тело ногами. С ним он направился в комнату.       Там было темнее. Стоял сущий мрак, а от единственной свечи, что трещала на полке над кроватью, шел дурманящий аромат. Эмиль тяжело дышал, мучительно постанывая от случайного соприкосновения вставшего члена с телом Димы. Он даже подумать не мог, что темнота может быть горячей. Обжигающей. Тело словно изнутри пронзали иголки крапивы, заставляя извиваться под натиском Диминых поцелуев.       Когда старший быстро разобрался с ремнем на джинсах, стягивая их вместе с нижним бельем, Эмиль услышал щелчок наручников. Его руки застегнули за спиной, а на плече оставили парочку мокрых поцелуев, заставляя Эмиля хныкать от возбуждения.       Дима стянул парня на пол, поставил его на колени, а сам сел на кровать. Раздвинул ноги и приставил к распухшим от поцелуев губам головку члена. Рукой он взял парня за подбородок, слегка отводя от полового органа, чтобы не лез слишком рано, а из-за подушки извлёк плитку. Плитку шоколадки, в которой были те самые «Алёнки», превращенные в сладкие тонкие блинчики. Глаза Эмиля тут же засветились, но блеск тот был непонятный. Парень не до конца понимал задумки старшего, но когда зажигалка стала плавить темный шоколад прямо над членом Димы, осознание дошло. Дошло в месте с рвотным позывом, ноющим от возбуждения членом и желанием отведать лакомство. –Ты, блять, ебаный фетишист… — простонал Эмиль, с мукой в глазах глядя на капли шоколада, что подобно воску падали на головку члена. –Я? — Дима говорил тихим вкрадчивым голосом, заставляя парня высунуть язык. Пара капель сладости прилетела и туда.       Довольно облизнувшись, Эмиль с опаской и отвращением прикоснулся языком к стволу. Медленно проходят по венке до первой капли, парень все не отрывал взгляда от Диминых глаз. Этакая развратная привычка, привитая старшим. Шоколад скатывался по стволу, почти тут же застывая. Эмиль осторожно взял в рот головку члена. С влажным чавканьем посасывал ее и вновь отстранился, чтобы пройтись губами по всей длине органа. Дима с хитрой улыбкой менял плитки, оплавляя одну за другой то на член, то случайно на ляжки, то на язык Эмиля.       Младший играл. Умело ходил кончиком языка по уретре, Слегка слюнявил около головки, вновь и вновь высовывал, как собака, язык. К сладкому вкусу со временем добавился и подсолённый привкус предэякулята. Эмиль слегка стонал, пытаясь подавить рвотные позывы, когда головка члена оказывалась в самом горле. Внизу живота что-то ныло, хотелось большего. Заметив, что остатки плиток Дима убирает обратно в этикетку, Эмиль хотел отстраниться, но на его затылок стала с силой давить ладонь мужчины.       Эмиль замотал головой, пытаясь выбраться из хватки Димы. Кое как, не без мокрых глаз, парень отстранился от полового органа любимого. Старший расстегнул наручники, замыкая руки в «железные браслеты» на груди. Эмиль только сильнее замотал головой. Он замычал, стал что-то пытаться сказать, но Дима любезно закрыл рот кляпом. Раздвинув ноги младшего шире, Масленников облизнул головку члена, языком спускаясь ниже. Колечко мышц сжалось. Дима вновь достал последние ломтики шоколада, плавя их зажигалкой над членом Эмиля. Капли скатывались вниз, к колечку мышц, заставляя мычать парня громче. Старший посасывающими движениями стал собирать шоколад с кожи, опускаясь ниже и ниже. Он чмокнул анал парня, проникая внутрь кончиком языка, и рукой тут же опустил любимого за живот обратно на кровать. Он слышал, как тот хнычет над ним, пытается выдернуться, мычит.       И все это: треск свечи, ее резкий запах, смешанный с тонкими нотками шоколада, пота и запахом тел, связанный и беззащитный Эмиль, его стоны и всхлипы только сильнее раззадоривали парня. Он стал работать языком активнее, выбивая из груди Эмиля уже полу вскрики, что подавлял кляп. Рукой Дима стал дрочить парню, а языку помогать пальцами, смоченными слюной. Он не входил глубоко, действовал совсем близко, но даже так мог довести Эмиля до быстрой разрядки. А после, пристроившись сверху, он дрочил себе на этот вид.       На смуглую оголенную грудь с кучей засосов, как старых, так и новых, на член парня, что сейчас слегка дёргался в лужице собственной спермы и остатках шоколада, на эти блестящие влюбленные карие глазки.       Кончив, он вытер все липкое и вязкое с животика Эмиля, развязал его, игриво чмокнув его и получив легонький удар по лбу. Скинул все вещи на пол, а мальчишку закутал в одеяло. Остатки не оплавленных блинчиков полетели вместе с зажигалкой и оберткой от шоколада на пол. Кусочки горького шоколада надломились по краям. Свеча над головой перестала трещать, в комнате стало темнее. Усталость сковала тело Эмиля, а теплые и слегка влажные руки Димы только помогли быстрее провалиться в сон. В сладкий сон.